Пепел Забытых

Время, по-прежнему несуществующее, потекло для них иначе. То, что для Бельфегора должно было стать тысячелетней пыткой, превратилось в самый суровый и эффективный тренировочный лагерь во всех мирах.Они больше не были жертвами. Они стали хозяевами.

Каэль начал охоту. Он не убивал Голодных Теней. Это было бы бессмысленно. Вместо этого он их подчинял. Он выслеживал тварь, загонял ее в угол своей волей, а затем… заключал сделку. Он касался ее, и Сердце Пустоты внутри него создавало связь. Он делился с ней толикой своей силы, утоляя ее вечный голод, а взамен тварь становилась его частью. Его глазами и ушами в этой бесконечной ночи.

День за днем, цикл за циклом, его «стая» росла. Сначала одна тень, потом десять, потом сотня. Он научился видеть их глазами, слышать их беззвучный шепот. Он создал свою собственную разведывательную сеть в сердце вражеской цитадели. Через них он узнал все об Андхатамисре. Он узнал, что это не просто тюрьма, а питомник. Бельфегор выращивал здесь этих тварей, чтобы потом натравливать их на миры, которые хотел завоевать.

Она садилась в центре зала и начинала медитировать. Из ее тела начинало исходить мягкое, теплое сияние. Этот свет не разгонял мрак. Он наполнял его. Он не причинял вреда теням, но давал точку опоры, островок покоя в океане безумия.Лия тоже не сидела без дела. Лишенная своего посоха, она обнаружила, что ее сила исходит не от артефакта, а изнутри. В этой абсолютной тьме, где не было внешнего света, она научилась зажигать внутренний. Она стала маяком.

Другие души, запертые в темнице – сломленные, обезумевшие – начали тянуться к ее свету, как мотыльки. Она не могла исцелить их истерзанные сущности, но она могла дать им то, чего они были лишены веками – мгновение покоя. Она пела им тихие колыбельные из своего мира, и в ее свете они на время забывали о своей боли. Она стала для них богиней милосердия в самом сердце ада.

А она делилась с ним своим теплом. Она научила его не просто сдерживать тьму, а находить в ней тишину. Она стала его «узлом молчания», его якорем.Их отношения тоже изменились. Они больше не были просто мужчиной и женщиной. Они стали двумя столпами, двумя противоположностями, поддерживающими свой собственный маленький мир. Ночами, когда Каэль возвращался со своей «охоты», он ложился рядом с ней, и ее свет омывал его, смывая с его души ледяное прикосновение пустоты. Он рассказывал ей, что видел глазами теней – геометрию темницы, слабости стражей, секреты цитадели.

Иногда, в тишине, он просто брал ее руку, и они сидели так, не говоря ни слова. Его холодная, покрытая звездными узорами рука в ее теплой, сияющей ладони. И в этих прикосновениях было больше близости и любви, чем в самых страстных поцелуях. Они были Инь и Ян, Пустота и Свет, неразделимые и дополняющие друг друга.

– Он думал, что мы будем едой друг для друга, – сказал однажды Каэль, глядя, как одна из его теней бесшумно скользит мимо них. – Но он не понял. Ты – не моя еда. Ты – мой свет. Без тебя моя тьма была бы просто слепой яростью.

– А ты – не моя тьма, – ответила она. – Ты – мои границы. Без тебя мой свет был бы просто наивным теплом, которое сожгло бы само себя, пытаясь обогреть бесконечную стужу.

Так прошли… мгновения. Или столетия. Они не знали. Они просто были. Он стал Королем Теней в своем подземном царстве. Она – его Сияющей Королевой.

<Хозяин. Дверь. Он открывает Дверь. Он идет.>*Однажды одна из теней принесла ему весть.

– Ты готов? – спросила она.Каэль понял. Бельфегор. Прошел цикл. Или князю просто стало скучно, и он решил проверить, что стало с его «экспонатами». – Пора, – сказал Каэль, поднимаясь. Лия встала рядом с ним. Ее тело теперь постоянно излучало слабое, но ровное сияние.

– Я родился в клетке, Лия. Я жил в клетке. Он думал, что бросил меня в последнюю, самую страшную клетку. Но он лишь вернул меня домой. Я не просто готов. Я ждал этого.Он посмотрел на нее. В ее сиянии его лицо, изможденное, но спокойное, казалось лицом древнего, уставшего бога.

Он поднял руку, и из тьмы вокруг них выступили сотни, тысячи Голодных Теней. Их бесчисленные рты молчали. Их несуществующие глаза были устремлены на него. Это была его армия. Его стая.

Он даже не представлял, что он создал в своей лаборатории.В дальнем конце зала пространство исказилось, и в стене из абсолютной тьмы начал прорезаться багровый прямоугольник света. Дверь в тронный зал Бельфегора. Князь демонов шел посмотреть на результат своего эксперимента.

– Он ожидает увидеть двух сломленных, обезумевших смертных, – прошептал Каэль. – Давай не будем его разочаровывать.

Дверь открылась. На пороге, в сиянии багрового света, стоял Архидемон. За его спиной виднелся тронный зал и скучающее лицо Бельфегора на троне.Он лег на пол, принимая позу изможденной жертвы. Лия, поняв его замысел, потушила свой свет и сжалась рядом, изображая ужас. Его армия теней растворилась, втянувшись обратно в непроглядный мрак, ожидая приказа.

– Время вышло, смертные, – пророкотал Архидемон, входя в темницу. – Князь желает видеть, что от вас осталось.

– Нет, демон, – сказал он, и его голос теперь был не человеческим, а эхом самой Пустоты. – Это вы пришли к нам.Он сделал шаг. Второй. И ловушка захлопнулась. Каэль поднял голову, и его глаза вспыхнули фиолетовым огнем.

Тьма в Андхатамисре взревела.

Глава 34. Загадка Князя

Они ворвались в тронный зал, как кинжал, вонзенный в сердце Ада. Тьма Андхатамисры, послушная воле Каэля, хлынула за ними, пожирая демонов-стражников. Архидемон взревел и бросился на них, но был опутан теневым болотом, ослеплен светом Лии, и его наступление замедлилось, превратившись из броска хищника в вязкое барахтанье. Каэль не стал тратить время на бой. Он проскользнул мимо гиганта, и его единственной целью был трон.

– Дерзко, – раздался с трона голос, подобный шелесту бархата, на котором лежит лед. – Очень дерзко. Прийти в дом к дракону, чтобы плюнуть ему в лицо, игнорируя его стражей.

Князь Бельфегор медленно поднялся. Он не выказывал ни гнева, ни страха. На его прекрасном, ангельском лице играла тень сложной, многослойной эмоции – смеси любопытства, уважения и предвкушения. Он смотрел на них, как гроссмейстер смотрит на неожиданный и красивый ход противника.

И вся тьма, которую привел с собой Каэль, замерла. Она не исчезла. Она застыла, как смола, превратив армию Голодных Теней в уродливые, неподвижные скульптуры. Архидемон, освободившись, тяжело дыша, отступил за трон.Он щелкнул пальцами.

– Ты привел с собой ночь, дитя Раскола, – сказал Бельфегор. – Но ты забыл, что я – тот, кто решает, когда наступает рассвет.

Он не стал их атаковать. Он просто стоял, и сама его аура была оружием. Каэль чувствовал, как сила Сердца Пустоты внутри него сжимается, как тьма, которую он считал своей, признает своего истинного, изначального повелителя. Они были беспомощны.

– Но, – продолжил князь, медленно спускаясь с трона, – в твоем безумии есть изящество. Ты не просто сражался. Ты слушал. Души, что шепчут в твоей пустоте, рассказали тебе многое, не так ли?

Каэль молчал. Это было правдой. Пока он был в Андхатамисре, он не просто подчинял тени. Он впитывал их эхо, их обрывки знаний. Души, запертые там, принадлежали существам из сотен миров, и их коллективная память была библиотекой ужаса и мудрости. Он узнал о древних войнах, о павших богах, о тайных путях между мирами. И о Бельфегоре. Он узнал, что князь – не просто тиран. Он – гениальный стратег, чьи планы простираются на тысячелетия. И он узнал о его величайшем секрете, о его конечной цели: тихом, поэтапном вторжении во все миры, чтобы перестроить реальность по своему образу и подобию.

– Ты увидел мои карты, – Бельфегор словно читал его мысли. – И ты, наверное, думаешь, что можешь помешать моей игре. Наивно. Но забавно.

– У меня есть планы на ваш мирок. Он – лишь одна из многих жемчужин в ожерелье, которое я собираю. Но в нем стало слишком шумно. Фанатики в белых одеждах. Гниль вашего Спящего. И, что хуже всего, – он поморщился, – пернатые. Сияющие болваны. В последней большой заварушке, когда рушились небеса, они унизили меня. Они сожгли мой любимый легион и оставили шрам не на теле, а на моей гордости. Я этого не забыл.Он остановился перед ними.

– Я мог бы стереть вас. Но мертвые герои бесполезны. А вот живые, отчаявшиеся герои… о, они могут быть прекрасными инструментами. Я изменю свой план. Ты станешь моим гамбитом. Моей жертвенной пешкой, которая откроет мне путь к королю.Он посмотрел на Каэля, и в его глазах блеснул холодный расчет.

– Мы не будем твоими пешками! – выкрикнула Лия.

– Будете, дитя Света. Потому что альтернатива, – он обвел взглядом застывшие в ужасе тени, – вам не понравится. Вы вернетесь. Вы будете сражаться. Вы будете сеять хаос. Ослабьте моих врагов. А когда вы устроите достаточно шума, прилетят они. Пернатые. И вот тогда ты, дитя Раскола, окажешь мне настоящую услугу. Ты дашь мне повод для мести.

– Чтобы вы не сбились с пути, я дам вам поводырей. Псов, которые будут бежать рядом и напоминать, чей поводок у вас на шее.Он не ждал ответа. Он снова хлопнул в ладоши. Из теней вышли близнецы, Корвус и Лисса.

– Какой щедрый подарок, господин, – промурлыкала Лисса, подходя к Каэлю и бесцеремонно проводя пальцем по его губам. – Мне нравится наш новый хозяин. Такой напряженный. Милый.

– Он не хозяин. Он – задание, – грубо отрезал Корвус, смерив Каэля взглядом. – Выглядит хлипко. Надеюсь, хоть драться умеет, иначе будет скучно.

– Они будут помогать тебе, – продолжил Бельфегор. – И докладывать мне. Их жизнь связана с твоей. Умрешь ты – умрут и они. Так что, Корвус, постарайся, чтобы твое веселье не закончилось слишком быстро. А ты, Лисса, – он посмотрел на сестру, – не заиграйся. Его сердце, как я вижу, уже занято.

– Идите. И помни, носитель Пустоты. Великие игроки не боятся жертвовать фигурами. Даже самыми ценными. Не разочаруй меня. Я так не люблю, когда мои стратегии дают сбой.Он открыл портал.

Каэль молчал. Он понимал, что его знание о планах вторжения – это не его козырь. Это еще одна цепь, которую на него надел Бельфегор. Знание, которое будет заставлять его действовать, даже если он этого не хочет.

– И еще кое-что, – сказал князь, когда они уже стояли у портала. – Я слышал, ты ищешь некий Клинок Рассвета. Не ищи. Это плохая игрушка. Она открывает дверь, которую лучше держать запертой. Поверь мне. Я был там, когда ее закрывали. И то, что сидит за ней… даже мне не хочется с ними встречаться.

Они вырвались из Ада, но Ад пошел за ними. И теперь их война была не просто войной за выживание. Она стала отчаянной игрой наперегонки со временем, где каждый выигранный бой приближал их к финальному, абсолютному поражению.С этими словами он махнул рукой. Невидимая сила втолкнула их в портал. Они снова оказались на холодном перевале. Но теперь за их спинами стояли два демона, два шпиона, два нежелательных союзника с циничными ухмылками на лицах.

– Ну что, красавчик, – протянула Лисса, обвивая руку Каэля. – С чего начнем нашу веселую игру в спасение мира? Может, для начала найдем теплое место и отпразднуем наше чудесное освобождение?

– Сначала, – сказал он, глядя на мрачные пики, – мы найдем Малакаи. А вы… вы будете делать то, что я скажу. Иначе я найду способ убить себя так, чтобы вы отправились следом.Каэль молча высвободил свою руку.

– А он мне начинает нравиться, сестренка. Похоже, скучно все-таки не будет.Корвус расхохотался. Громко и искренне.

Глава 35. Спутники из Преисподней

Они шли по заснеженному перевалу, и тишина была тяжелее, чем горный воздух. Каэль шел впереди, мрачный и молчаливый, пытаясь переварить горечь поражения и тяжесть нового «союза». Лия шла рядом, ее светлый силуэт казался хрупким на фоне серых скал, но в ее осанке была сталь. А позади, нагло нарушая напряженную атмосферу, шли их новые спутники.

Корвус, демон-воин, двигался с тяжеловесной грацией хищника. Каждый его шаг вдавливал снег. Его черная, шипастая броня была не просто защитой – она была заявлением. Наплечники были выкованы в виде оскаленных черепов, а на массивном поясе висела коллекция трофеев: эльфийское ухо, засушенное и покрытое лаком; гномий рунный камень, свет которого был осквернен темной магией; и несколько зубов, слишком больших, чтобы принадлежать человеку. Его лицо, грубо высеченное и покрытое мелкими ритуальными шрамами, постоянно кривилось в циничной усмешке. А за спиной, в ножнах из кожи какого-то ящера, покоился его меч, «Вдоводел» – гигантский, зазубренный клинок, который, казалось, жаждал крови.

Его сестра, Лисса, была его полной противоположностью. Она не шла – она скользила по снегу, почти не оставляя следов. Ее движения были плавными, как у змеи, а облегающий кожаный костюм, иссиня-черный и украшенный серебряными заклепками, подчеркивал каждый изгиб ее сверхъестественно совершенного тела. Длинные черные волосы, заплетенные в сложную косу с вплетенными в нее тонкими серебряными цепями, качались в такт ее шагам. Ее лицо было произведением искусства – высокие скулы, полные алые губы и глаза, постоянно меняющие цвет. Сейчас они были изумрудными и с откровенным весельем наблюдали за напряженной спиной Каэля.

– Ну до чего же он милый, когда злится, – промурлыкала Лисса, ее голос был как мед, в который добавили каплю яда. – Весь такой напряженный, молчаливый. Сразу видно, тяжелое детство, деревянные игрушки. Правда, братец?

– Ага, – хмыкнул Корвус, пиная камень. – Особенно та деревянная игрушка, которой он размахивает. Пустота. Скукотища. То ли дело старый добрый зазубренный металл. Входит в плоть с таким приятным хрустом. Никакой этой вашей метафизики.

– Если вы не заткнетесь, я найду способ заткнуть вас навсегда. Даже если для этого придется прыгнуть в пропасть.Каэль резко остановился и обернулся.

– Ой, какие мы грозные, – Лисса подошла к нему вплотную, ее бедро почти коснулось его. Она заглянула ему в глаза снизу вверх. – Не кипятись, красавчик. Мы же теперь одна дружная команда. Должны узнать друг друга получше. Например, я обожаю старое эльфийское вино, души убитых поэтов и наблюдать, как рушатся империи. А ты?

– Я обожаю тишину, – отрезал Каэль, отстраняясь.

– Скучный, – вмешался Корвус. – А ты, светлячок? – он обратился к Лии. – Ты что любишь? Молитвы, радугу и маленьких пушистых кроликов?

– Я люблю надежду, – просто сказала она. – Даже в таких, как вы.Лия остановилась и посмотрела на него. Спокойно. Прямо.

– Надежду! В нас! Сестренка, ты слышала? Она хочет найти в нас надежду! Это лучшая шутка, которую я слышал за последние лет сто!Корвус на мгновение опешил, а потом расхохотался. Громко, раскатисто, так, что с ближайшей скалы сошла небольшая лавина.

– Не смейся над ней, болван, – неожиданно одернула его Лисса. Она посмотрела на Лию с новым, оценивающим интересом. – Это не глупость. Это… экзотика. Как цветок, выросший на куче навоза. Интересно, как быстро он завянет.

Они устроили привал в неглубокой пещере, защищенной от ветра. Каэль разжег костер. Корвус тут же уселся к огню, вытащил из-за пазухи флягу, от которой несло серой, и начал точить свой чудовищный меч, издавая неприятный скрежет. Лисса же, игнорируя холод, грациозно расположилась на камне чуть поодаль, наблюдая за Каэлем, как кошка за мышью.

– Итак, план, – сказал Каэль, нарушая молчание. – Мы идем в Обсерваторию Титанов. Там Малакаи. И Око.

– Отличный план, – зевнул Корвус. – Простой, как удар дубиной. Только вот ты забыл, что этот твой Малакаи – не дурак. Он уже раз тебя поймал в ловушку. Думаешь, второй раз не получится? Он уже знает о твоих фокусах.

– В прошлый раз я шел туда за местью и был слишком самоуверен, – возразил Каэль. – В этот раз я иду за артефактом. И я знаю, что он будет готов.

– О, он будет готов, милый, – вставила Лисса. – Весь северный ковен вампиров сейчас стягивается к этой Обсерватории. Наш господин Бельфегор, конечно, стратег, но слухи в Аду распространяются быстро. Все знают, что князь сделал ставку на какого-то смертного с силой Пустоты. И многие хотят… перекупить эту ставку. Или просто устранить ее. Так что вас там будет ждать не только твой дружок Малакаи, но и целая толпа его голодных родственников.

– Откуда ты это знаешь? – подозрительно спросила Лия.

– Я – шпионка, моя хорошая, – Лисса улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой. – У меня везде есть… друзья. Духи, тени, демоны низшего ранга. Они любят поболтать, если им правильно улыбнуться.

– Значит, мы не можем идти в лоб, – Каэль задумался. – Нужно обойти их. Обсерватория висит над пропастью. Но в знаниях, что я вытянул из Ада, было упоминание о «Нижнем Пути». Древний ход, которым пользовались сами Титаны.

– Нижний Путь? – Корвус перестал точить меч. – Это тот, что проходит через Гнездовье Каменных Змеев? Ты в своем уме, слабак? Эти твари жрут демонов на завтрак.

– А еще они слепы, – сказал Каэль. – И ориентируются на звук и магические вибрации. Твои громкие шаги и вонючая броня привлекут их за милю. Но если двигаться тихо…

– …и использовать мой свет, чтобы скрыть наши ауры, – подхватила Лия.

– …то у нас есть шанс, – закончил он.

– Браво! Какой умный мальчик! Придумал план, как красиво умереть! Мне нравится. Это будет очень драматично.Лисса захлопала в ладоши.

– Ты можешь просто молчать? – спросил Каэль.

– Не могу, сладкий. Это противоречит моей природе, – она встала и подошла к нему, ее движения были текучими и гипнотизирующими. – Но я могу помочь. Мои иллюзии могут отвлечь этих ваших змеек. Создать ложный шум, ложную цель. Если, конечно, ты попросишь меня. Вежливо.

– Хорошо, – сказал он, с трудом выдавив слово. – Я… прошу.Каэль посмотрел на нее, затем на Корвуса, который снова ухмылялся, затем на Лию, в глазах которой читалась тревога. Он был в аду. В другом аду. Где его союзники были так же опасны, как и враги.

– Вот так-то лучше, – промурлыкала Лисса, и ее глаза сверкнули фиолетовым. – Команда начинает работать. Это будет весело.

Он не сомневался. Весело, кроваво и, скорее всего, смертельно. Но другого выбора у него не было. Он был заперт в этой игре, и единственным способом выжить было играть по ее правилам, используя все фигуры, которые ему дал на руки дьявол. Даже если эти фигуры постоянно пытались его укусить.

Глава 36. Шепот в Гнезде

Нижний Путь был не тропой. Это был шрам в теле горы, оставленный нечеловеческими инструментами Титанов. Узкая, почти вертикальная расщелина, уходящая в непроглядную тьму, откуда несло вечным холодом, сыростью и запахом озона – как после удара молнии в камень.

– Дамы вперед, – галантно предложил Корвус, указывая на черную дыру. – Хотя нет, ты иди первым, слабак. Если там внизу кто-то голодный, пусть сначала пожует тебя. Ты жилистый, надолго хватит.

– Лия, ты первая. Мы спустим тебя. Потом я. Вы двое – последние. Если попробуете обрезать веревку, я найду способ вернуться и лично вырезать из вашей брони новые шипы. Из ваших костей.Каэль проигнорировал его. Он достал из сумки моток веревки, обвязал ее вокруг выступа скалы и бросил конец вниз.

– Какая прелесть, он нам угрожает, – проворковала Лисса, но в ее голосе прозвучало нечто похожее на уважение. – Мне нравится, когда мужчины берут на себя командование.

Спуск был долгим и мучительным. Стены расщелины были покрыты скользкой слизью и острыми кристаллами, которые рвали одежду и кожу. Когда они наконец достигли дна, они оказались в гигантской, гулкой пещере. Здесь было темно, но не абсолютно. Стены и потолок были покрыты жилами странного, фосфоресцирующего минерала, который излучал тусклый, мертвенно-зеленый свет.

– Гнездовье, – прошептала Лия, и ее голос эхом разнесся по пещере.Все пространство было заполнено… столбами. Огромными, гладкими, идеально круглыми колоннами из серого камня, которые уходили от пола к потолку. Они были расставлены хаотично, создавая естественный лабиринт.

– Тихо! – прошипел Каэль. – Они здесь.

Каменные Змеи. Древние, как сами горы, элементали земли. Они не ползали по земле. Они проходили сквозь камень, как рыбы сквозь воду, сливаясь с ним, становясь его частью. А колонны… это были не колонны. Это были они. Спящие.Он чувствовал их. Не глазами или ушами. А своей новой, обостренной связью с пустотой. Он чувствовал вибрации в камне. Медленное, мощное движение чего-то огромного.

– Так, – прошептал Каэль, собирая их в тени одного из столбов. – План простой. Двигаемся тихо. Без магии. Без резких звуков. Лия, твой свет. Приглуши его до минимума, создай вокруг нас «тихую» ауру, чтобы скрыть наши жизненные вибрации. Лисса, ты готова со своими иллюзиями?

– Всегда готова развлечься, красавчик, – облизнула она губы.

– Корвус. Ты. Просто. Идешь. Тихо. Понял?

Они двинулись. Это была пытка для нервов. Они шли по узким проходам между спящими гигантами, и каждый шорох, каждый упавший с потолка камушек отдавался в ушах, как грохот. Каэль шел впереди, его Сумеречные клинки были в руках. Он не собирался ими сражаться. Он использовал их как камертоны, чувствуя малейшие изменения в энергетическом поле вокруг.Демон лишь фыркнул, но кивнул, сжимая рукоять своего меча.

С его поверхности посыпалась каменная крошка. А затем из камня, как из воды, медленно начала выплывать гигантская голова. У нее не было глаз. Лишь гладкая, отполированная поверхность и огромная пасть, усеянная рядами кристаллических зубов. Змей не видел их. Он чувствовал.Они прошли почти половину пещеры, когда один из столбов рядом с ними дрогнул.

– Он просыпается, – прошептал Корвус, и в его голосе впервые прозвучало напряжение. – Черт, я же говорил, это плохая идея.

Змей медленно поворачивал голову, его пасть приоткрылась, и из нее донесся низкий, вибрирующий гул, от которого дрожал пол. Он искал источник беспокойства.

Демонесса улыбнулась своей самой хищной улыбкой. Она щелкнула пальцами, и в дальнем конце пещеры, в сотне метров от них, раздался громкий звук. Звук обвала. Десятки валунов с грохотом покатились по полу. Иллюзия была настолько реальной, что даже Каэль на мгновение поверил в нее.– Лисса, сейчас! – скомандовал Каэль.

– Работает, – выдохнула Лия.Змей тут же отреагировал. Он развернулся в сторону шума и, не вылезая из столба полностью, просто протек сквозь камень, устремляясь к источнику звука.

– Не расслабляться, – сказал Каэль. – Он разбудил других.

Они ускорили шаг. Теперь это была гонка. Они петляли между просыпающимися титанами, пока Лисса создавала одну иллюзию за другой – то рев раненого зверя, то звон магической битвы, то крики о помощи – уводя внимание змеев в сторону.Действительно, еще несколько столбов начали вибрировать.

Он взревел, и от его рева воздух сгустился, превратившись в физическое давление.Они почти добрались до выхода, когда один из змеев, самый крупный, появился прямо перед ними, вынырнув из пола. Он не поддался на иллюзию. Он был старым и мудрым. И он чувствовал их. Не их шаги. Он чувствовал ложь. Магию иллюзий.

– Этот на меня! – рявкнул Корвус. Он, наконец, дождался своего. С диким, радостным воплем он бросился на гиганта, и его зазубренный меч столкнулся с кристаллическими зубами змея. Раздался оглушительный скрежет, посыпались искры. Демон и элементаль сошлись в первобытной битве грубой силы.

– У нас нет времени! – крикнул Каэль. – Лия, Лисса, бежим!

Они были в ловушке.Но змей был не один. Еще двое вынырнули из стен, отрезая им путь к отступлению.

– Держитесь позади меня! – скомандовал Каэль.– Милый, похоже, придется попотеть, – сказала Лисса, и в ее руках появились два тонких, как иглы, стилета из обсидиана.

Он протянул руку вперед, и из его ладони вырвался не черный хлыст, а сгусток концентрированного, серебристого пламени. Это была не магия огня. Это была магия, рожденная из его поглощенной скверны, очищенная светом Лии. Огонь, который не грел, а сжигал саму суть.Он не мог использовать Кнут Пустоты. Его сила была слишком громкой. Она разбудит и привлечет всех змеев в пещере. Ему нужно было что-то другое. Он посмотрел на свою левую руку, на серебристые узоры. Он вспомнил урок Лии. Не обнулять. Собирать. Он вспомнил жар огня, который они создали вместе.

Лия, увидев это, направила свой посох, и ее чистый свет сплелся с его серебряным огнем, усиливая его, превращая в ослепительный луч. Вместе они отбросили второго змея, заставив его с визгом уйти обратно в стену.Пламя ударило в одного из змеев. Тварь взревела от боли, какой никогда не знала. Ее каменная шкура начала плавиться, как воск.

– Неплохо, светлячок! – донесся до них рев Корвуса, который умудрился взобраться на спину своему противнику и теперь пытался вонзить меч ему в затылок. – Мы еще повоюем вместе!

– А как же он? – спросила Лия, глядя назад, где в глубине пещеры продолжалась битва.Они прорвались. Они выбежали из Гнездовья и оказались в узком туннеле, ведущем наверх.