Губы на Сигареты

– Сейчас будет весело! – раздалось совсем рядом.

Рид вздрогнула: девушка, упавшая на скамью, появилась так внезапно, что она не успела её заметить.

– Будешь? – незнакомка протянула бутылку.

Бонни лишь покачала головой, пряча взгляд куда-то вниз. Горло будто перехватило – от воспоминаний, от самой атмосферы.

– Ты новенькая, что ли? – спросила та, заметив заторможенную реакцию Рид, и улыбнулась с лёгким вызовом.

– Можно и так сказать, – ответила Бон.

– Я Эмбер, – протянув руку в приветствии, сказала девушка. – Но можешь звать меня просто Эм.

– Бонни Рид, – пожала ей руку та и после короткой паузы добавила, чуть усмехнувшись: – Хотя, знаешь, я всё-таки не откажусь.

– Ммм… знала, что ты нормальная, – хихикнула Эм. – У меня на таких людей… как это называется… чуйка!

Бонни мельком окинула её взглядом. Если бы не мягкий, почти ласковый голос, Эмбер легко можно было бы принять за парня. Растатуированные кисти рук – и Рид почему-то была уверена, что рисунками покрыто не только это место, – небольшие тоннели в ушах, клетчатая рубашка в тёмно-синих тонах, поверх которой была накинута потертая куртка. Чёрная шапка скрывала голову, а короткие каштановые волосы упрямо торчали из-под неё.

– Начинается… – почти шёпотом сказала Эм, устраиваясь удобнее на скамье. Её взгляд впился в трассу, и она кивнула в сторону участников.

Бонни перевела взгляд на линию старта и сразу увидела знакомые лица. Вокруг Казановы Калеба Смита крутилась целая толпа девчонок. Он нарочито медленно натягивал кожаные перчатки, наслаждаясь вниманием. Его противник, напротив, стоял в стороне – молчаливый, отстранённый, будто весь мир его не касался. Контраст бросался в глаза.

– А кто это? – поинтересовалась Рид, решив наконец узнать, какая же репутация у Смита за пределами университета.

– Это ловелас Калеб Смит, – фыркнула Эм. – Как байкер он, конечно, крутой, но бабник жуткий. Так что даже не смотри в его сторону. – Она сделала глоток и добавила: – Отымеет и на следующий день забудет. Хотя… сейчас он вроде возится с какой-то девчонкой. Не знаю, что у них там.

«Бедная… бедная Джессика. Как её угораздило влюбиться в этого придурка? Он ведь разобьёт ей сердце…» – подумала Рид и тяжело вздохнула.

Эм говорила легко, без тени смущения. И в этом есть своя привлекательность – лёгкость, отсутствие комплексов, умение не заморачиваться.

– Хорошо, что сегодня Перса нет, – протянула Эмбер и облокотилась на пластиковую спинку трибуны, с довольным видом прикрыв глаза.

– Перса? – уточнила Бонни.

– Именно, – кивнула та. – С ним всегда скучища, никакого веселья. Вообще, нас можно смело называть «выжившими». – девушка рассмеялась, звонко и немного дерзко.

– Это ещё почему? – нахмурилась Бон.

– Да потому что байкеры разделились на два лагеря. Всё из-за тёрок между Вудом и Персом, – пояснила Эм, и Рид буквально прилипла к её словам, ибо ей жуть как хотелось узнать какие-нибудь подробности из жизни Майка. Обычное любопытство.

– Перс и Вуд раньше друзьями были, – продолжала Эмбер. – А потом Ник Персингтон свернул на кривую дорожку, решил поиграть в наркодиллера. Майку он тоже предлагал, но тот пошёл в отказ. В итоге Перса накрыли копы, крупная сделка сорвалась. С тех пор он винит во всём Вуда, уверяет, что тот его сдал… маразматик. – Эм раздражённо махнула рукой. – И мало того, твердит, что Майк ему ещё и денег должен.

Бонни нахмурилась сильнее, но молчала, впитывая каждое слово.

– Ник долго тут не появлялся, года два, наверное, – Эм сделала паузу и хмыкнула. – А потом свалился этот олух и началось: байкеры разделились. Кто-то остался с Майкой, кто-то с Персом. Нас, как видишь, не так уж много… Но я уверена – на самом деле сторонников у Вуда больше. Просто все Ника боятся, вот и держатся за него.

Она шумно выдохнула, закатив глаза:

– И откуда только этот псих снова взялся…

– Девочки, на выход! – прокричал в рупор Итан, перебив Эм, и девушка, похлопав Рид по плечу, сказала:

– О, а вот и та самая девчонка Калеба.

Глаза Бон распахнулись, сердце ухнуло вниз. Джессика? Их тихая «заучка», которую они с Мэй представляли среди пыльных стеллажей библиотеки? А оказывается, вечера она проводит вовсе не с книгой, а на ревущем мотодроме, в компании Смита.

Вторая девушка заняла место за спиной соперника. Обе – не обняли гонщиков, как можно было ожидать, а уселись наоборот, спинами к ним, будто готовясь к странному ритуалу.

– А почему они сели именно так? – нахмурив брови, спросила Бонни.

Эмбер, блеснув глазами, только хмыкнула:

– Сейчас всё сама поймёшь.

В этот момент из толпы вышли двое парней с мотками верёвки. У Рид мгновенно вытянулось лицо. Те действовали быстро и чётко: брали запястья девушек, прижимали их к поясницам гонщиков и обматывали верёвкой, крепко связывая руки пассажирок со спинами байкеров. Узлы затягивались всё туже, пальцы начали неметь.

– Неужели… – выдохнула ошарашенная Бон, глядя на Джессику так, будто видела её впервые.

Эм лишь вскинула указательный палец вверх и с лукавой улыбкой добавила:

– Я же говорила, будет весело!

Полуобнажённая девушка, явно уже зябнувшая на холодном ветру, вышла на середину площадки с развевающимся флагом. Один лёгкий взмах – и гонщики сорвались с места, рёв моторов разрезал ночь.

– Джесс! – вскочив, закричала Рид и из её руки выпала недопитая бутылка, расплескавшись янтарной лужей по асфальту.

– Так ты её знаешь? – удивлённо спросила Эмбер, но Бонни её уже не слышала. Сердце гулко колотилось за светловолосую, будто собираясь пробить рёбра.

Разглядеть лицо Джессики было невозможно: волосы, растрёпанные встречным ветром, закрывали её щёки и глаза. В голове роились мрачные картины – а если Калеб не справится? Если не успеет сбросить скорость? Если их мотоцикл сорвёт с трассы? Они ведь оба без шлемов…

«Знала бы я об этом раньше, – отчаянно мелькнуло в голове Бон, – я бы силой держала её дома, запретила бы встречаться с Калебом! А она всё твердила: “он показывал мне звёзды… звёзды!” Да какие звёзды? Это он втянул её во всё это безумие, он портит мою Джесс…»

Бросив всё, Рид рванула к толпе, и Эмбер, не отставая, пошла следом. Люди гудели: одни скандировали имя Калеба, другие – его соперника. Байки ревели, моторы надрывались, и вот – на финише гонщики вырвались почти вровень. Ничья.

Толпа взорвалась восторженным криком. Девушек отвязали. Джессика, потирая красные от верёвки запястья, наклонилась и легко чмокнула Калеба в губы. Тот посмотрел на неё снизу вверх, улыбнулся уголком рта и щёлкнул зажигалкой, прикуривая сигарету, будто гонка была для него пустяком.

Заметив в толпе растерянную Бон, которая, похоже, сама не знала, как реагировать, Джессика, немного замявшись, подошла к подруге:

– Бонни…

– Не ожидала от тебя такого, – перебила та.

– Да она и сама не ожидала, – вставил блондин с самодовольной ухмылкой.

– Калеб Смит! – рыкнула Рид. – Как ты…

– Я всего лишь показал ей нормальную жизнь, – перебил парень, выпуская дым в сторону.

– Да я сейчас тебе!.. – Бон рванулась к нему, но вдруг тяжёлая рука легла на её плечо. Чужое горячее дыхание коснулось уха:

– Зайка, а ты сама чем лучше?

И вот сейчас Бонни готова была провалиться сквозь землю – в её жизни и без того хватало Майка Вуда. Она с радостью врезала бы ему между глаз, накричала, затопала ногами, закидав колкими фразами. Вывалила бы на него целую гору вопросов… Но – глубокий голос с хрипотцой, тёплый запах табака и мяты. Зачем он всегда пользуется запрещёнными приёмами?

В такие минуты Бон была готова простить ему все похабные шуточки, все его бесконечные грехи – лишь потому, что приятное, щекочущее чувство внутри пробиралось до самых кончиков пальцев и брало верх над разумом.

– Именно поэтому я не хочу, чтобы Джесс стала такой, – холодно отчеканила Рид, стараясь выглядеть равнодушной.

Майк только рассмеялся.

– Просто наслаждайся моментом. – И, сделав шаг назад, крикнул через плечо: – Эй, Итан, скажи парням, пусть принесут верёвку. У нас заезд.

– Ты не сделаешь этого… – выдохнула Бонни, невольно отстраняясь от Вуда.

– Уже сделал, – усмехнулся Майк и, подхватив её за талию, легко оторвал от земли. Девушка забрыкалась, колотя его кулаками по плечам, но парень лишь хмыкнул:

– Держи за ноги.

– С радостью, – откликнулся Калеб, не удостоив Джессику ни малейшего взгляда, хотя та отчаянно твердили, что это безумие.

Они втолкнули Рид на байк, и двое парней тут же принялись обматывать её верёвкой. Тугие витки стягивали руки и талию, лишая всякой возможности пошевелиться. Затем Майк уселся на водительское сиденье, завёл мотор – и на него самого, будто для симметрии, тоже накинули верёвку, крепя обоих вместе.

Когда один из байкеров затягивал узел со стороны Бон, Вуд, прищурившись, бросил:

– Потуже. Не хочу во время гонки получить по голове.

Рид материлась, рычала, дёргалась изо всех сил, но всё было тщетно: верёвки держали намертво. Майка же её беспомощные попытки только забавляли. Даже сквозь куртку Бонни ощущала, как тугие витки впиваются в кожу, болезненно прожигая тело каждым изгибом, каждой ниточкой.

Она резко повернула голову, надеясь поймать взгляд Вуда, но всё, что видела – его широкие плечи, массивные и чужие, казавшиеся ещё больше рядом с её собственными.

В гудящей толпе Бон заметила Эмбер и Джессику, которые перешёптывались между собой с хитрыми улыбками. Это жгло девушку сильнее, чем верёвки.

Мотор взревел, и сердце Рид ухнуло в пятки, ладони покрылись липким потом.

– Ладно, всё, хватит! – выкрикнула она, зажмурившись. – Развяжите меня!

Но никто не шелохнулся. Даже Джесс.

– Зайка, не наводи панику, – спокойно отрезал Майк, бросив взгляд в сторону противника, чья пассажирка выглядела удивительно невозмутимой.

Бонни не знала, что делать. Одна только мысль о том, что Вуд сейчас вдавит педаль газа, а стрелка спидометра рванёт в красную зону, выворачивала её мир наизнанку. В голове вспыхивали образы – заезд с Мэнди Джонс, запах жжёной резины, визг тормозов, удар, кровь… Некогда сломанная нога снова будто загорелась огнём, напоминая о последствиях таких гонок.

Слёзы защипали глаза, и Рид закричала, надрывая голос:

– Развяжите меня! Я не хочу!

Но было поздно.

Флаг взметнулся в воздух, и в тот же миг карие глаза Вуда вспыхнули азартом. Вены наполнились адреналином, сердце загрохотало в такт мотору. Он видел только трассу, финиш, толпу, которая будет скандировать его имя. Для него сейчас важнее всего было доказать: он всё ещё король мотодрома, а Перс со своей шайкой – всего лишь мелкая заноза в заднице.

Лёгкий, леденящий душу ветер раздирал лицо, волосы развевались, а солёные слёзы едва успевали стечь – высыхали на щеках, оставляя резь в уже красных и опухших глазах. Бон не кричала: каждый звук, который она пыталась издать, превращался в немое молчание. Опустив веки, она молилась, чтобы всё это как можно скорее закончилось.

На каждом повороте она мысленно прощалась с жизнью: байк наклонялся так, что ещё чуть-чуть – и колени сотрутся о асфальт в кровь. Сердце словно перестало биться, внутренности слиплись в ком у позвоночника. Рид ощущала только съедающий страх. Он душил её, не давая вздохнуть полной грудью, его липкие пальцы обвивали шею, и девушка начинала задыхаться.

До финиша оставались жалкие метры. Когда гонщики сравнялись, Бонни поймала взгляд напарницы противника Майка: глаза были полны сочувствия, и Рид невольно сглотнула.

Но Вуд снова вдавил педаль в пол. Рык мотора стоял у неё в ушах, и первым финиш пересёк Майк.

Толпа кинулась к победителю, а гонщиков тут же развязали. Одни разливали спиртное, другие осыпали Вуда похвалами и восхищением.

– Я знал, что Майк придёт первым! – прокричал один из байкеров.

– Я ставил на Вуда! – подхватил другой.

На все восторженные возгласы, парень лишь едва заметно улыбнулся, наслаждаясь моментом триумфа.

– Бон, ты как? – с трудом пробравшись через толпу, спросила Джессика. Но девушка не могла выдавить ни слова.

Она опустила голову, закрыв лицо волосами, и продолжала сидеть на байке. Плечи дрожали от частых всхлипов, но никто вокруг этого не заметил: байкеры были поглощены обожествлением Вуда.

Не говоря ни слова, светловолосая помогла подруге подняться, и они вместе направились к трибунам.

Рид зарылась пальцами в волосы и выглядела отстранённой. Перед глазами снова всплывала авария, произошедшая несколько месяцев назад, а рёв мотора упорно не хотел покидать сознание. Бон была бледна, а лицо её почти не выражало эмоций, что сильно встревожило Джессику. Та тут же позвала Эмбер, которая вместе с остальными обсуждала прошедшую гонку.

– Что случилось? – спросила Эм.

Светловолосая молча кивнула в сторону Бонни.

Эмбер опустилась на корточки, положила руки на колени Рид и внимательно посмотрела на неё.

– Да на ней лица нет! – воскликнула она. – Вуд тоже… додумался! Привязал девчонку, которая на байке, наверное, сидела всего один раз в жизни!

– Вообще-то нет… – тихо проговорила Джесс и Эмбер сразу сложила пазл:

– Авария? – почти шепотом спросила она. Девушка кивнула.

Эм поднялась, присела рядом с Бон на трибунах, обняла её и, взяв за дрожащую руку, тихо сказала:

– Послушай, подруга… – осторожно начала Эмбер. – С каждым из нас могло произойти то же самое. Я понимаю, это тяжело, но взгляни страху в глаза. Разве тебе не хочется снова сесть на байк и почувствовать себя свободной? Не хочется?

Бонни шмыгнула носом и тихо кивнула.

– Хочется, – протянула Эмбер. – Так почему же ты здесь киснешь?

Похлопав Рид по плечу, чтобы привлечь внимание, Эмбер указала на девушку, чей взгляд Бон ловила во время гонки, и спросила:

– Видишь её?

Бонни снова кивнула. Девушка была по-настоящему красива: миловидные черты лица, аккуратный носик, мелированные волосы, ниспадающие волной до пояса, длинные стройные ноги и яркая, сияющая улыбка. Рид искренне не понимала, что такая красавица делает среди этой компании безбашенных байкеров. Ей явно стоило блистать на страницах журналов, а не здесь, где на мотодроме её красоту вряд ли оценят по достоинству.

– Это Стэйси. Врачи собирали её по кусочкам.

– Что?! – наконец выдавила Бон.

– Неудавшийся заезд. Бедняга три года восстанавливалась. Но, как видишь, даже чёткое понимание того, что когда-то из-за своего увлечения она висела на волоске от смерти, не сломило её.

– Она сумасшедшая… – прошептала Рид.

– Может быть, – спокойно ответила Эм. – Но она счастлива.

И правда. Девушка светилась изнутри, словно маленькое солнце. Смеялась, разговаривала о железе, улыбалась… Голосок у неё был тоненький, как у птички, а глаза сияли азартом.

– А теперь главный вопрос… – произнесла Эмбер так, словно играла с Бонни в лотерею. – Ты уверена, что будешь выглядеть так же, как она, если откажешься от всего, что любишь?

Бон ничего не ответила. Она просто не знала, что сказать – внутри было пусто. Ей нужно было время, чтобы переварить слова Эмбер. Будет ли она счастлива? Рид не была уверена. Правильно ли поступит, если продолжит разъезжать по Ванкуверу с бешеной скоростью? Трудно сказать…

– Пойдём к остальным, на нас уже косятся, – тихо потянула её за руку Эм и девушка последовала за ней.

Большая часть байкеров стояла возле железных бочек, в которых полыхал огонь, грели руки и громко смеялись, держа в руках стеклянные бутылки. Кто-то, сидя на мотоцикле, предпочитал побыть в одиночестве: закурил сигарету и наблюдал, как серый дым растворяется в воздухе. Другая парочка, не обращая внимания на подвыпивших друзей, целовалась и подкидывала друг другу пошлые шутки. Шума было в изобилии, и у Бонни разболелась голова – хотя, возможно, это были отголоски того, что она пережила час назад.

– Долго ты ей сопли вытирала, – кинул Калеб, заметив Эмбер на горизонте.

– Закройся! – огрызнулась девушка, закатив глаза.

Джесс встала рядом с Смитом, и он прижал её к себе за талию. Затем его массивная рука скользнула ниже положенного, но девушка не потерпела таких фокусов и вернула её на «узаконенное» место. Поманив парня пальцем, она что-то шепнула ему на ухо – и нахальная улыбка мгновенно стерлась с его лица.

Калеб бросил взгляд на подавленную Бонни, которая всё это время разглядывала свои ботинки, и, подняв бутылку вверх, громко провозгласил:

– Выпьем за бесстрашную Бонни Рид!

Толпа отозвалась одобрением. Байкеры последовали примеру блондина, а Вуд, не замечая, что Рид и без того плохо, усадил её рядом с собой на «железного коня». Он подмигнул девушке и прислонил к губам горлышко бутылки. Но Бон на это никак не отреагировала. Ей было всё равно. Сейчас она просто хотела оказаться дома, в тёплой постели, а не находиться среди «выживших» байкеров, от которых уже несло алкоголем.

– Отвези меня домой… – прошептала девушка, но Майк не услышал.

Опустив голову, Рид перевела затуманенный от нахлынувших эмоций взгляд на полыхающий в бочке огонь: опасный, свирепый, горячий и непредсказуемый… Такой же, как Вуд. Ещё в библиотеке она однажды наткнулась на фразу, которая теперь вырисовывалась в голове жирными буквами: «Никогда не влюбляйся в человека, в чьих глазах горит огонь. Он сожжёт тебя».

– Майк… – снова прошептала она, но не успела договорить: он резко поднялся на ноги.

Некогда бушевавшая толпа притихла, байкеры насторожились, помрачнели. Лишь треск костра эхом разносился по мотодрому. Атмосфера невольно заставляла пульс учащаться, и Рид всмотрелась в темноту.

Навстречу шла некая группа людей. Их внешний вид кричал о том, что с законом у них явно не всё в порядке. Некоторые держали биты, другие крутили массивные стальные цепи.

Неизвестный Бонни парень на байке, словно возникший из ниоткуда, начал кружить вокруг них, будто загоняя в ловушку. Сердце девушки бешено колотилось. Она подошла к Вуду и спросила:

– Что происходит?

– Держись сзади меня и ничего им не говори, – сказал он, даже не глядя на неё, заслонив своей спиной.

– Ты можешь ответить?! – требовала Рид объяснений.

– Прикуси язык, Бон! – резко повысил голос Майк.

Главаря всей этой шайки можно было увидеть издалека: высокий, худощавый, с глубоким шрамом на щеке. Голубые глаза, с таинственной тенью безумия, отдавали холодом. Руки полностью покрывали татуировки, а на шее выбит человеческий череп, от которого у Бон непроизвольно пробежали мурашки.

За всю свою сознательную жизнь она повидала немало отморозков, но этот вселял в неё настоящий страх. Как будто сама смерть дышала ей в спину. Возможно, он не выглядел бы так могущественно, если бы не внутренний стержень бандита, который у него определённо присутствовал.

Этот парень – монстр. В нём нет ничего человеческого.

– Какие люди! – раскинув руки, воскликнул главарь. – Не пригласите на заезд?

Его шавки загоготали, словно гиены.

Рид послушно молчала, наблюдая за этой картиной со стороны. Главарь скалился, а Майка трясло от злости: он сжал кулаки, вены выступали на руках.

– Слушай, Перс, чего ты хочешь? – встряла в разговор Эмбер. – Давай мы просто уйдём.

– Нет, мы не уйдём, – отрезал Майк. Затем, заметив в толпе знакомые рыжие волосы, добавил: – А я смотрю, ты себе новую… спутницу нашёл? Да, Мэнди Джонс хороша…

Ник кинул на девушку испепеляющий взгляд. На эти слова он отреагировал остро, и Вуд, заметив это, продолжил выводить его из себя.

– Малыш, не прячься, иди сюда, расскажи всем, как я тебя трахал.

Перс не выдержал и с рыком дернул девушку за руку, отчего она рухнула прямо к ногам Майка. Она выглядела жалко. Рыжие волосы уже не были такими густыми и шелковистыми, как раньше, а на лице расцвела пара синяков, которые она до прихода сюда старательно замазывала тональным кремом. Но их багровый цвет всё равно проглядывал, а слёзы, капающие на асфальт, смыли половину её макияжа.

Глаза были опухшими, болезненно красными и уже не такими живыми. Бонни не понимала, зачем Мэнди терпит такие издевательства. Ради чего? Кому Джонс хочет сделать больно, если только ей самой приходится выносить это ежедневно?

– А ты ведь тоже без женской ласки не остался, – с иронией произнёс Перс. Окинув Бон оценивающим взглядом, словно заглядывая в самую душу, он добавил: – Может, дашь погонять? И мы разойдёмся. Я спишу все долги со счетов.

Рид вздрогнула и сделала шаг назад. Ник рассмеялся – настоящий псих. Жестокий человек, которому нравится доминировать, причинять боль. Что он сделал с бедной Мэнди Джонс? Она, словно рабыня, не смела даже пикнуть в его сторону. Она отдалась ему лишь для того, чтобы ударить Майка в спину. Она любила Вуда… очень. Но в погоне за тем, чтобы хоть как-то привлечь его внимание и причинить ему боль, девушка потеряла себя.

На предложение Ника Вуд ухмыльнулся, и Рид начало лихорадить. Неужели он согласится?

Парень подошёл к Персу вплотную. Все замерли в ожидании, а Бонни так и не могла сдвинуться с места. Хочет – но не может. Ноги словно приросли к земле.

Майк смотрел Персу прямо в глаза. В голубые глаза, которые, казалось, ничего не боялись. Но все мы чего-то боимся. У каждого есть свои страхи, есть то, что мы любим или не хотим потерять. У Перса этого нет – и именно это делает его ещё более опасным ублюдком. Ему уже нечего терять, и страшно представить, на что он способен.

Бон приготовилась ловить каждое слово Майка, но он молчал. Это медленно убивало в Рид надежду на то, что он откажется от «сделки», освобождающей его от оков.

Парень повернул голову в её сторону и прыснул смехом, что ещё сильнее насторожило Бонни. Слёзы вот-вот навернулись на глаза, но в следующую секунду Вуд ударил Перса между ног, и того скрутило.

– Надеюсь, ты понял мой ответ… – сказал Майк.

Шавки Ника тут же кинулись на Вуда, но он был готов к такой развязке событий.

Байкеры не остались в стороне. Началась массовая драка, и как только Перс выпрямился, указав на Бонни, он крикнул:

– Схватить!

Майк ринулся к Рид и закрыл её собой. Они оказались в западне. Металлическая цепь со звоном скользнула по ладони одного из парней – он раскрутил её над головой, словно хищник, готовящийся к удару. В следующее мгновение цепь рванулась вперёд, целясь прямо в Вуда. Но Майк был быстрее: он увернулся, и оружие со свистом рассекло воздух, с оглушительным треском врезавшись в лицо хозяина. Бон зажмурилась, вскрикнув. Сердце стучало как сумасшедшее, кровь в венах застыла от леденящего страха. В голове – хаос: Девушка не знала, куда бежать, что делать, как себя вести. Вокруг раздавались только удары и всхлипы.

Вдруг одна из гиен резко замахнулась битой, целясь Майку прямо в голову. Он дёрнулся в сторону, но не успел – тяжёлый удар со свистом врезался в его спину.

Раздался хруст, и Вуд, выпустив из горла глухой, надорванный стон, рухнул на колени, а затем повалился на землю.

– Майк! – сорвался крик Рид, пронзительный, отчаянный.

Её сердце разрывалось, когда она увидела, как отморозок навалился на него, вжимая биту в тело с таким остервенением, будто хотел сломать каждую кость. Слёзы застилали глаза, текли по щекам. Она даже пошевелиться не могла. Казалось, это не её тело, а всё происходящее – кошмарный сон, из которого невозможно проснуться.

– Беги! – из последних сил выкрикнул Вуд, но Бонни осталась на месте. Она не могла.

В этот миг оглушительный рёв мотора перекрыл шум драки. Это была Эмбер. Она резко схватила девушку за руку и приказала садиться позади на байк.

Рид дрожала, не в силах совладать с собой.

– Уходи, Бон! – снова сорвался голос Майка.

Тогда Эмбер, не тратя времени на уговоры, силой усадила её за спину и рванула с места. Мотоцикл сорвался вперёд, унося девушек прочь из западни.

***

Рид обвила Эм руками и прижалась головой к её спине. Солёные слёзы водопадом текли из уже опухших глаз, оставляя мокрые следы на куртке девушки. Бонни не могла успокоиться. Она не понимала причины своей «тихой» истерики. Неужели Перс действительно смог настолько сильно её напугать? Или этот леденящий душу страх обвил её горло вовсе не за собственную жизнь?

Даже мысль о том, что сейчас приходится переживать за Майка, вызывала панический ужас. То, как он, задыхаясь под тяжестью морального ублюдка, которому удалось придавить его к земле, подставив биту к горлу, – это навсегда врезалось в память девушки. То, как Вуд из последних сил просил Бон уходить… Всё это стояло перед глазами, как фильм, от которого невозможно отвести взгляд.

Что с ним будет? А Джессика? Где она? Ужасные мысли лезли в голову Рид, и отчаявшаяся девушка готова была растерзать Перса собственными руками. Он ужасен. Страшно даже подумать, на что он способен ради денег и статуса.