Янур Феникс Мира

Разведчица Лия молчала, сосредоточенно изучая местность, выискивая проходы и укрытия в лабиринте руин. Командир Адриан, как всегда, сохранял хладнокровие, оценивая ситуацию и разрабатывая план проникновения.

– Тихо, – скомандовал он шепотом. – Двигаемся скрытно, на минимальной скорости, используем укрытия. Не шуметь, не привлекать внимания. Цель – вентиляционная шахта. Лия, веди.

Разведчица кивнула и первая снялась с места, словно тень скользнув в лабиринт руин. Отряд двинулся следом, крадучись, стараясь слиться с мертвым пейзажем и стать невидимым для полчищ механокрыс. Каждый шаг был осторожен и выверен, дыхание – ровным и бесшумным, а оружие – наготове. Напряжение нарастало с каждой минутой, тишина звенела в ушах. Казалось, что даже стук собственного сердца может выдать их присутствие и привлечь внимание механической орды.

Янур шел, стараясь повторять движения Лии, быть тенью среди теней, слиться с камнем и пылью, стать частью мертвого города, чтобы выжить. Его взгляд скользил по руинам, выискивая опасность и улавливая малейшие признаки движения, каждый шорох, каждый визг. Сердце билось тревожно, ладони вспотели, но ноги двигались уверенно, шаг был твердый и выверенный. Внутри царила собранность и концентрация, ведь годы скитаний научили его быть тихим, ловким, незаметным и выживать любой ценой.

Вдруг предательский звон падающего камня разорвал тишину, как выстрел в ночи. Сердце подпрыгнуло к горлу, мир замер, время остановилось. Янур похолодел, осознавая случившееся: камешек, талисман Герды, выпал из кармана и предательски звякнул о камни. Тишина взорвалась визгом механокрыс. Мерцающие красные глазки-лампочки разом повернулись в сторону звука, засветились ярче, агрессивнее. Полчища тварей пришли в движение, устремляясь к отряду, словно механический рой, пробудившийся от спячки.

– Бежим! – прокричал Адриан, теряя хладнокровие и срываясь на крик.

И отряд бросился бежать, спасаясь от надвигающейся механической орды. Они побежали, не разбирая дороги, спотыкаясь о камни, перепрыгивая завалы и ныряя в провалы руин, спасая свои жизни и удирая от кошмара, вырвавшегося из недр мертвого города. Механокрысы не отставали, преследуя по пятам, визжали, клацали и дышали в спину запахом смерти. Марк споткнулся и упал, охнув от боли. Замешкавшись и пытаясь подняться, он был бы обречен, но Тео бросился к нему на помощь, подхватывая под руки, взваливая на плечо и таща вперед, не бросая товарища в беде. Лия мчалась впереди, указывая путь и ища спасения в лабиринте руин. Адриан прикрывал отступление, отстреливаясь из ружья, пытаясь сдержать натиск наседающей орды. Янур бежал, задыхаясь. Его сердце колотилось, словно пойманная птица, ноги заплетались, но он продолжал бежать, понимая, что от скорости зависит жизнь не только его, но и товарищей, и что отступать нельзя. Спасение было впереди, в вентиляционной шахте, в узком лазе. Он бежал и стрелял на ходу, целясь в визжащих тварей и отбрасывая их прочь, прокладывая путь отряду. Одна из механокрыс вцепилась в ногу Марка, и тот вскрикнул от боли. Тео отмахнулся от твари прикладом топора, сбивая с ног и отбрасывая прочь. Янур, на бегу, вскинул ружье и выстрелил в упор. Механическое чудовище вздрогнуло, завизжало громче и развалилось на части, освобождая ногу Марка. Они бежали дальше, спотыкаясь, падая, поднимаясь, снова бежали, к спасительному пролому в земле, к черной дыре вентиляционной шахты, к надежде на спасение в подземных лабиринтах. Они добрались, добежали, успели. Лия первая нырнула в шахту, исчезнув в черной дыре, а за ней – Адриан, подталкивая раненого Марка. Тео, волоча на себе Марка, с трудом протискивался в узкий лаз. Янур последним юркнул в спасительную шахту, кубарем скатился вниз, в темноту, в прохладу, в спасение, и захлопнул люк над головой, отрезав путь преследователям. Отдышавшись, он обернулся и посмотрел наверх, в узкую щель люка. Визг механокрыс затих и отступил, словно по волшебству. Вместо них, из-за поворота руин, показались тени – огромные, рычащие, хищные. Механоволки. Стая матерых хищников, вышедших на охоту, стремительно бросилась в сторону, куда только что исчезли крысеныши, словно охотясь на них и пожирая своих мелких собратьев.

– Едва успели, – прошептал Тео, переводя дыхание. – Еще бы секунда, и волки бы нас настигли.

Другие молча кивали, осознавая чудом избегнутую смерть, благодаря Януру и его роковому камешку, обернувшемуся спасением.

– Твой камешек, малец, чуть нас всех не погубил, но в итоге спас, – сказал Адриан, хрипло, с усталой усмешкой. – Парадокс, однако.

– "Все же правда… спас", – подумал он про себя, глядя в темноту вентиляционной шахты, в черную бездну неизвестности, в лабиринты подземного мира, куда отряд "Новый День" укрылся от преследования, ища путь к спасению и навстречу своей судьбе.

Вентиляционная шахта приняла отряд в свои каменные объятия, прохладные и сырые, спасительные и угнетающие одновременно. Мрак сгустился, обволакивая, словно саван, давя на психику клаустрофобией и пугая неизвестностью подземных лабиринтов. Воздух был тяжелый, спертый, пахнущий пылью, ржавчиной и вековой сыростью. Звуки внешнего мира, приглушенные и искаженные, доносились словно издалека, отрываясь от реальности и погружая отряд в автономное существование в мире подземелья военной базы. Фонари выхватывали из мрака узкий коридор, уходящий вглубь, теряющийся в тенях, манящий и пугающий одновременно.

– Вентиляция… лабиринты Минотавра, – пробормотал Инженер Марк, оглядываясь по сторонам. – Только вместо Минотавра – мутанты и крысы. Веселое путешествие нас ждет.

Тео хмыкнул, пытаясь разрядить напряжение.

– Зато безопасно, – пошутил он. – Мародеры сюда вряд ли полезут, а мутантов голыми руками возьмем. Если, конечно, не крысы-переростки, тьфу на них.

Разведчица Лия молчаливо изучала схемы вентиляции на своем механическом планшете, пытаясь сориентироваться в подземных лабиринтах и найти оптимальный путь к цели в этом каменном мешке тьмы. Командир Адриан, оглядев отряд и убедившись в их готовности продолжать путь, скомандовал:

– Вперед, "Новый День", лабиринты зовут нас. Лия, впереди, веди к цели. Марк, ты замыкающий, следи за тылами. Тео и Янур, посередине, в случае чего – прикрытие. Я контролирую ситуацию и держу связь с внешним миром, если она еще осталась.

И отряд, подчиняясь воле командира, двинулся вглубь вентиляционной шахты, в черную пасть подземного лабиринта.

Разведчица Лия возглавила колонну, скользя впереди, словно тень, ведомая светом своего механического фонаря и данными с планшета. Они шаг за шагом, осторожно и напряженно, продвигались по узким коридорам вентиляции. Духота сгущалась, пыль оседала в легких, а жажда мучила, но идти приходилось, не останавливаясь и не расслабляясь, в постоянном напряжении и ожидании опасности из темноты. Коридоры петляли, разветвлялись, сворачивали в тупики, запутывая, дезориентируя и давя клаустрофобией. Стены давили, потолок нависал, и казалось, что вот-вот обрушится, погребя под собой живых. Марк, шедший последним, то и дело ворчал, проклиная конструкторов базы и их инженерную мысль, грозившую стать для отряда каменной могилой. Тео, идущий рядом с Януром, наоборот, бодрился, отпуская шутки и подбадривая товарищей, словно черпая энергию из самой атмосферы опасности и замкнутого пространства. Янур молчал, сосредоточенный на пути, стараясь повторять движения разведчицы, вглядываясь в темноту и вслушиваясь в тишину, напрягая все органы чувств и готовясь к любому повороту, к любой неожиданности. Командир Адриан шел посередине, молчаливый и собранный, контролируя ситуацию и поддерживая связь с внешним миром через рацию. Но эфир молчал в ответ, словно мертвый мир не желал общаться с живыми, обрекая их на одиночество в подземных лабиринтах. Пейзаж вентиляции был однообразен и уныл: серые каменные стены, ржавые трубы, переплетения проводов, вентиляционные решетки, зияющие чернотой провалов, пыль, мусор и паутина тьмы. Но в этой монотонности таилась своя, скрытая опасность. За каждым поворотом, за каждой решеткой, в каждой тени могла скрываться ловушка, мутант или механическая засада, подстерегающая неосторожных путников. Провалившиеся решетки, острые обломки арматуры и скопления мусора, заваливающие проходы, были препятствиями на пути, испытывающими выносливость и ловкость отряда. Насекомые-мутанты – огромные тараканы, скорпионы и многоножки – сновали в пыли, пугая внезапным появлением, жаля ядовитыми шипами и путаясь под ногами, создавая нервозность и дискомфорт. Инженер Марк, как и обещал, не оставался без дела: он взламывал заклинившие люки, отпирал заржавевшие затворы и чинил сломанные механизмы вентиляции, используя свои инструменты и смекалку, прокладывая путь отряду. Разведчица Лия не только вела отряд по лабиринтам, но и постоянно разведывала обстановку, обнаруживая ловушки и обходя опасные участки, указывая товарищам безопасный путь. Тео использовал свою грубую силу для преодоления препятствий: он отодвигал завалы, раздвигал решетки и пробивал узкие проходы, помогая раненому Марку и неся на себе часть его снаряжения. Адриан руководил движением, координировал действия отряда, поддерживал боевой дух и принимал решения в критических ситуациях, словно капитан корабля, ведущий свою команду сквозь шторм. Янур учился на ходу, наблюдая за действиями опытных воинов, перенимая их навыки, применяя свои, учился выживать в подземелье, становясь частью отряда, воином "Нового Дня".

Час тянулся за часом. Километры подземных лабиринтов оставались позади, но цель все еще казалась далекой и недостижимой. Надежда таяла с каждой минутой, усталость накапливалась, а напряжение нарастало. Казалось, что блуждание в каменном мешке тьмы не закончится никогда и что "Новый День" так и не увидит рассвета. Но отступать было нельзя. Путь был выбран. Цель манила. Судьба звала. И отряд упрямо двигался вперед, навстречу неизвестности и своей судьбе, в лабиринтах вентиляционной шахты, в темном сердце военной базы, в поисках спасения и в ожидании новых испытаний.

Наконец, после долгих часов блуждания в каменном лабиринте, Разведчица Лия остановилась, подняв руку и призывая к тишине.

– Кажется, пришли, – прошептала она, указывая на проем в стене, едва различимый во мраке. – Центральный корпус. Вентиляция выводит сюда.

В проеме зияла темнота коридора, отличающаяся от черноты вентиляционной шахты: иная, более зловещая и пугающая. Мрак, в котором таилось нечто большее, чем просто отсутствие света. Мрак, дышащий холодом и тревогой, манящий и отталкивающий одновременно. Отряд замер на пороге нового испытания, в преддверии неизвестности, перед черной пастью коридора, ведущего вглубь военной базы, в самое сердце тайны, в биолабораторию, ждущую своих исследователей, своих жертв, своих героев.

Зловещая тишина коридора обступила отряд, словно саван. Выбравшись из тесной вентиляции, "Новый День" оказался в просторном помещении Центрального Корпуса. После клаустрофобии шахты простор казался обманчивым облегчением. Серые бетонные стены давили своей монументальностью, металлические двери зияли черными провалами, а коридор уходил в бесконечность теней, теряясь во мраке заброшенного научного комплекса. Пустота была звенящей, давящей и пугающей. Звуки шагов отдавались гулким эхом, нарушая зловещую тишину и выдавая их присутствие, как назойливый крик в ночи. Воздух был холодный, спертый, пахнущий пылью, бетоном, металлом и призраками прошлого.

Центральный Корпус встретил отряд угнетающей пустотой. Просторные коридоры зияли мраком, словно пасти каменных чудовищ, и каждый шаг отдавался гулким эхом, множа тревогу и неуверенность. Отряд "Новый День" брел наугад, словно слепые котята, тычась носом в стены и пытаясь найти хоть какую-то зацепку в лабиринте безмолвия. Адриан развернул карту базы, найденную в одном из разграбленных офисов – бессмысленный набор линий и значков, военная тайнопись, не говорящая ни о чем непосвященным.

– Никаких тебе "Биолабораторий", – проворчал Адриан, раздраженно комкая карту. – Коды помещений, номера секторов… черт ногу сломит. Идем вслепую.

Разведчица Лия открывала наугад двери по обе стороны коридора, заглядывая внутрь, но везде было одно и то же: пустые кабинеты, разгромленные лаборатории, пыль, мусор и запустение. Офисная мебель валялась кучами обломков, а лабораторное оборудование было разбито, разворочено и вырвано с корнем. Казалось, здесь прошлись мародеры, не оставив ничего ценного и полезного. В воздухе висело ощущение безнадежности и обреченности на провал. Инженер Марк проверял стены, щупал панели и стучал по перегородкам, выискивая тайники или секретные ходы, но безрезультатно. Тео, в сердцах, предложил выломать какую-нибудь дверь наобум, просто, чтобы хоть что-то делать, но Адриан резко пресек его порыв.

– Не время для вандализма, Тео, – действуем с умом, а не силой. Информацию надо искать, а не крушить тут все подряд.

Но где искать – никто не знал. Время утекало сквозь пальцы. Отряд брел по коридору, все больше погружаясь в уныние. Неужели все зря? Неужели миссия обречена на провал, и "Каменное Сердце" погибнет из-за их бессилия?

Вдруг впереди забрезжил боковой коридор – узкий, темный и неприметный, словно тень от основного пути. Инстинкт заставил Янура свернуть туда, увлекая за собой товарищей.

– Командир, сюда, – позвал Янур тихо. – Тут что-то есть.

Адриан, не раздумывая, последовал за мальчиком, словно повинуясь его чутью. Коридор оказался еще более мрачным и тесным, чем предыдущий, стены давили, потолок нависал, а воздух был спертый и тяжелый. Но в этом мраке чувствовалось что-то иное, нечто, отличное от мертвой пустоты остальной базы. Легкий ветерок дунул откуда-то из глубины коридора, принося слабый, неуловимый запах – не то лекарств, не то химии, не то чего-то еще – манящего, загадочного и тревожащего чувства. Интуиция закричала: здесь! Искомое – здесь! Близко!

Янур ускорил шаг и почти побежал, ведомый шестым чувством, охотничьим чутьем, словно гончая, взявшая след. В конце коридора маячила дверь – обычная металлическая, ничем не примечательная, ни таблички, ни кода, ни знака – просто дверь, каких тысячи на этой базе. Но что-то в ней было не так, что-то притягивало взгляд, манило подойти ближе, открыть и узнать, что скрывается за ней, в темноте неизвестности. Подойдя ближе, Янур заметил, что дверь приоткрыта. Едва заметная щель, тонкая, как лезвие ножа, но достаточная, чтобы увидеть тьму за ней и ощутить легкое дуновение ветерка, несущего с собой тот самый тревожный и манящий запах. Янур обернулся к товарищам, жестом показывая на дверь.

– Командир, дверь открыта, – прошептал он, замирая от волнения. – Или не до конца.

Сердце забилось в груди, словно птица в клетке, а кровь запульсировала в висках. Здесь. Оно здесь. То, что они искали. Здесь спасение, здесь разгадка тайны "Каменного Сердца". Но и опасность, возможно, смертельная.

Адриан подошел к двери, прислушался, принюхался и заглянул в узкую щель. Темнота. Тишина. И тот самый, едва уловимый странный, тревожащий, химический и лекарственный запах, манящий к себе.

– Биолаборатория, – прошептал Адриан, словно угадывая невидимую надпись на двери. – Возможно, это то, что нам нужно.

Он оглядел отряд, и лица товарищей были напряженными и взволнованными.

– Слишком просто и подозрительно легко, – пробормотал Адриан тихо. – Но и отступать глупо. Нужно проверить. Рискнуть.

Он посмотрел на Янура, принимая решение и доверяя его интуиции, чутью и детской смелости.

– Янур, ты самый маленький и ловкий, – тихо сказал командир. – Пролезешь в щель, посмотришь, что там внутри. Осторожно. Тихо. Как тень. Понял?

Янур кивнул. Его сердце заколотилось, а адреналин вскипел в крови.

– Понял, командир. Буду тенью.

И, помедлив секунду, словно перед прыжком в бездну, Янур прильнул к двери, протиснулся в узкую щель и исчез в черной пасти биолаборатории, в неизвестности и тьме, навстречу своей судьбе.

Оказавшись внутри, Янур замер на месте, вдыхая затхлый, пугающий воздух биолаборатории. Тьма обступила со всех сторон, давила, душила и пугала своей густотой и непроглядностью. Но глаза постепенно привыкали к полумраку, различая контуры предметов, очертания мебели и силуэты механизмов. Лаборатория была огромной, просторной, заваленной обломками и поврежденной временем и войной. Но даже в разрухе проглядывали остатки былого величия: сложное оборудование, массивные стенды, хитроумные механизмы и научный инструментарий, созданный гением человечества, обращенный в прах, в бесполезный металлолом. Разбитые колбы, осколки стекла, перевернутые столы, стулья и разорванные провода, торчащие из стен, как нервы обнаженных костей, создавали атмосферу упадка. Резкий, химический и лекарственный запах, смешанный с запахом гнили и плесени, бил в нос, вызывая головокружение. Тишина была давящая, зловещая, нарушаемая лишь редкими каплями, падающими с потолка, словно слезы мертвого дома. Но при всем ужасе запустения в глубине лаборатории мерцал свет. Слабый, призрачный и еле заметный, но свет, манящий, зовущий и дарующий спокойствие в царстве тьмы. Янур двинулся на свет, осторожно и бесшумно, как тень, скользя между обломками и избегая скрипа пола, стараясь не привлекать внимания обитателей этого мрачного места, живых или мертвых, механических или органических, известных или еще неведомых.

Источник света обнаружился в центре лаборатории – Рабочий Исследовательский Стенд. Высокая металлическая конструкция, уцелевшая в хаосе разрушений, каким-то чудом сохранившая работоспособность, мерцала индикаторами и пульсировала огнями, живя своей таинственной жизнью в мире смерти. Рядом со стендом стоял стол, заваленный бумагами, книгами и инструментами, а среди этого хаоса – Журнал Исследований. Толстая книга в кожаном переплете, запыленная и потрепанная временем, но целая, словно ждущая своего читателя, ждущая Янура, чтобы раскрыть свои тайны и поведать правду о прошлом, о настоящем, о будущем.

Янур подошел к столу, взял журнал в руки и открыл наугад, пробегая глазами по страницам, исписанным мелким, аккуратным почерком. Формулы, графики, схемы, чертежи, диаграммы, выписки, заметки, наблюдения, гипотезы и эксперименты – научный трактат, дневник исследований, история создания механического кошмара. Он полистал вперед и назад, и его взгляд зацепился за довоенные даты, последние записи за день до катастрофы. Дрожащими руками он открыл журнал на первой странице и начал читать, погружаясь в мир науки и безумия, открывая для себя страшную и невероятную правду.

Запись №1. Дата: 15 августа. Начало проекта "Механизм". Цель: создание принципиально нового типа вооружения – биологического радиооружия. Основа – гибрид органической и механической материи, способный выживать и действовать в условиях повышенной радиации, автономный, управляемый и высокоэффективный в боевых действиях. Объект для гибридизации – животные: крысы, волки, медведи. Механическая основа – боевые дроны, роботы-разведчики и кибернетические имплантаты. Главная задача – преодоление преимущества противника в ядерном потенциале за счет неконвенционального биологического оружия. Руководитель проекта – профессор Н.С. Белов. Финансирование – Министерство Обороны СССР. Срок исполнения – 5 лет. Ответственность за результат – жизнь и карьера.

Запись №17. Дата: 25 сентября. Первые успешные гибриды Крыс-Механизмов получены. Объект жизнеспособен, подвижен, демонстрирует агрессивное поведение и устойчивость к радиации. Интеллект примитивный, но достаточный для выполнения простейших команд: атака, защита, поиск цели. Проблема – высокая смертность на ранних стадиях развития. Решение – усилить генную модификацию, использовать новые радиопротекторы и улучшить механическую оболочку. Перспективы огромные. В случае успеха мы получим абсолютное оружие, способное переломить ход любой войны.

Запись №42. Дата: 10 марта. Эксперименты с Волками-Механизмами начались. Объект сложнее Крыс и требует более тонкой настройки генетического кода и механических имплантатов. Прогресс есть, но медленнее, чем ожидалось. Проблема – непредсказуемость поведения гибридов Волков, агрессия не контролируется, а попытки управления не всегда успешны. Риск утечки возрастает. Решение – усилить меры безопасности и ускорить работу над системой полного контроля над объектами.

Запись №79. Дата: 01 мая. Критический момент проекта. Система контроля над Механизмами разработана и проходит испытания. Результаты положительные, но не абсолютные. Механизмы поддаются командам, выполняют задания, но сохраняют элементы независимого поведения, спонтанной агрессии и неконтролируемой мутации. Прогноз неоднозначный. Риск катастрофы остается высоким. Решение – идти ва-банк и завершить проект в срок, несмотря на риски. На кону – судьба Родины, а цена не имеет значения.

Запись №98. Дата: 12 июля. Последние испытания Механизмов перед передачей на вооружение. Результаты впечатляют. Крысы-Механизмы – идеальное средство разведки, диверсий и массового поражения живой силы противника. Волки-Механизмы – мощная ударная сила, способная прорывать оборону, уничтожать технику и наводить ужас на врага. Система контроля работает относительно надежно, но с ограничениями. Полной гарантии контроля нет, и риск неконтролируемой утечки существует. Рекомендация – ограниченное применение оружия, только в случае крайней необходимости. Предупреждение – последствия применения могут быть непредсказуемы. Надежда на благоразумие военного руководства.

Запись №101. Дата: 14 июля. Последняя запись. Превентивный ядерный удар. База подверглась бомбардировке. Система контроля Механизмов повреждена, и утечка радиации критическая. Механизмы вырвались из-под контроля, а эвакуация невозможна. Протокол самоликвидации активирован, но бесполезен. Последствия ядерного обстрела будут еще хуже, чем мы могли представить. Мы создали бессмертных монстров, для которых ядерный апокалипсис – это рай на Земле. Боже, помилуй наши души…

Янур отшатнулся от журнала, словно обжегшись. Его руки дрожали, а дыхание перехватило. Правда ударила, как обухом по голове, лишая чувств и повергая в шок. Вот оно – начало конца. Вот исток ужаса, затопившего мир пеплом и тьмой. Не война виновата. Не ядерные бомбы. А безумие ученых, возомнивших себя творцами, играющих в бога, порождающих чудовищ, вырывающихся на свободу и уничтожающих мир, обращая его в ад. Биологическое радиооружие, Механизмы, Монстры – вот они, причина мутаций, радиации и кошмара, окружающего их со всех сторон.

Мир перевернулся. Картина реальности рухнула, как карточный домик, а прошлое стало понятным. Настоящее – безысходным, а будущее – отвартным.

Янур стоял посреди мертвой лаборатории, держа в руках журнал, словно ключ к разгадке тайны мира, и чувствовал себя опустошенным, обманутым и раздавленным правдой, оказавшейся горче самой горькой лжи. Мир, за который они борются, за который умирают и который пытаются спасти, обречен. Он проклят и уничтожен безумием человека. И спасения нет.

Вдруг тишину лаборатории разорвал резкий, оглушительный взрыв. Далеко, в глубине базы, но отчетливо слышный, он сотрясал стены и наполнял воздух тревогой. Нападение. Мародеры. Война продолжается. Даже в руинах мертвого мира, даже в подземелье заброшенной лаборатории, война за выживание, за ресурсы и за власть – вечная и беспощадная.

Янур очнулся от оцепенения. Он отбросил журнал, сорвал с последних страниц заветные листки и спрятал их под одежду, вжимая в грудь, словно самое ценное сокровище и последнее спасение "Каменного Сердца". Больше нет времени на раздумья. Нужно действовать, спасать товарищей и спасаться самому. Выжить. Любой ценой. Ради Герды. Ради правды, которую он узнал. Ради призрачной надежды на "Новый День". Он бегом бросился к выходу из лаборатории, в коридор, навстречу взрыву и опасности.

Вырвавшись из биолаборатории, Янур угодил прямиком в ад кромешный. Коридор, секунду назад пустой и тихий, теперь бурлил хаосом боя. Крики, выстрелы, лязг металла и мат-перемат мародеров слились в оглушительный рев, застилающий разум и парализующий волю.

Тео отбивался от нападающих, словно разъяренный зверь, круша все вокруг своим топором и сдерживая натиск превосходящих сил противника. Инженер Марк, истекая кровью из раненой ноги, отстреливался из пистолета, прикрывая отступление Лии, метавшейся между укрытиями, словно тень, и посылая точные стрелы из своего арбалета, выкашивая мародеров одного за другим. Но силы были неравны. Мародеров напирало, теснило отряд, словно волна, готовая поглотить, растоптать и уничтожить.

И в самый критический момент, когда надежда почти угасла, в коридоре возникла новая фигура, словно сам дьявол, явившийся из преисподней, чтобы насладиться агонией обреченных, – Главарь Мародеров, Барон.

Он возник из мрака пафосно и неторопливо, словно на театральных подмостках, в сопровождении свиты отборных головорезов, расчищавших ему путь прикладами и выстрелами. Высокий, надменный, одетый с вызывающей роскошью даже в этом проклятом месте – длинный черный плащ развевался за спиной, как крылья ворона, дорогие кожаные штаны и высокие сапоги блестели зеркальной полировкой, а шляпа с черными перьями надменно красовалась на голове. Его оружие – богато украшенная сабля в резных ножнах и пара пистолетов с серебряной насечкой – выглядело произведениями искусства среди грубого оружия мародеров. Но главное – лицо. Аристократическое, тонкое и бледное, с хищным профилем и холодными, как сталь, глазами, искаженное гримасой цинизма и садистского удовольствия, а оскал тонких губ выражал не злость, а скуку, презрение к жизни и утоление жажды власти и беспредельной жестокости. Больной ублюдок, играющий в войну и в смерть, наслаждающийся страданиями слабых, утверждающий свое превосходство и свою власть над жизнью и смертью в этом хаосе разрухи и отчаяния.