Дивергенты боя

– Идём своим курсом. – Ответил. – Как из двора выберемся, определимся с маршрутом. Внимание! Всем контроль сторон. Пошли.

Из всех, Кислицыну тяжелее всего приходилось. В одном месте через проломы в стенах жилого дома проходить довелось, тогда-то майору психику начало наизнанку выворачивать… Потап закинул гранату в квартиру, а вместе с взрывной волной из нее ошметки чьей-то жизни выбросило – куски мебели, одежды, вещей. Следом за разведчиком поспешил. На полу рядом с погибшим ВСУшником, детскую плюшевую игрушку увидел, а на стене в рамочках, как так и должно, фотографии счастливых людей висят. При всём сочетании не сочетаемого, в голову несвоевременная мысль даванула:

«Живы ли?»

– Не отставай, майор! – криком вернул в сознание Потап.

На подоконнике пулемёт приторочен, ленты и коробки с патронами, ещё один мёртвый нацик в потёмках спиной светит.

Потап контроль провёл. Уверился, что товарищ пулемётчик не мнимый тихушник с крепкими нервами и железными яйцами, а натуральный свежий мертвец.

– Да-да! Я следом. – Отозвался майор.

Успокоил себя:

«Здесь будто в отдельном мире, неправильном, а в правильном, мамочки с колясками, влюбленные пары на бульварах, жизнь».

Вскоре Аверину самому в передовой дозор становиться пришлось. Ориентироваться в темноте очень сложно. Ориентиры через пень-колоду опознаёшь. А потому что квадраты городской застройки, скорее всего авиация отработала. Ориентироваться сложно, так ведь по тебе ещё и стреляют. Не спится, бляд***м! Пару раз пытались обойти противника, а они, соответственно, заслоны в нужных местах выставляли. У них преимущество – схема обороны города продуманная и… эти сволочи всё же местные! Как без потерь до сих пор обходятся, одному богу известно, но царапинами, за исключением Дерби, обзавелись все.

– Командир, впереди ограда кладбищенская. – Доложил Барсук. – Обходим?

Аверин даже обрадовался. Настроение в гору пошло. Вот и ориентир. Не просто ориентир. Ориентирище. До больничного комплекса рукой подать осталось.

– Идём через кладбище. Сразу за ним нужный нам район будет…

Глава пятая

Снайперы на позициях держат общий формат здания. Вот она – больница № 7. Покоцанное, всё в пробоинах, без стёкол в окнах, но вполне ещё пригодное для ведения боевых действий здание. Вокруг него горы мусора, из которого кроны деревьев торчат, безлистными ветвями на ветру раскачивают.

Доложились:

– Старый, это Барсук. Сектор держу.

– Принял.

– Тарик, Старому – держу.

– Принял. Группа к штурму все готовы?..

Общее молчание, знак согласия у спецов.

– …Входим. Двигаемся равномерно.

Лишних речей не нужно, всё давно до мелочей «дома» отработано. Во время просачивания на объект или предстоящего боя, следует держать прямой зрительный контакт с напарником, и слуховой с остальными. Им сейчас внутрь главное войти, а там уж ртутью растекутся и отработают знакомую и до усрачки надоевшую учебную задачу. Отличие лишь в натуральности врагов и небутафорских мишенях. Дело упрощалось тем, что через двери входить не нужно, а окна в коробке здания без единого стекла.

Толчок ногой от подставленной спины товарища и ты уже внутри тёмного помещения.

Громкий голос нарушил тишину:

– Васыль, хтось у викно лизэ!

– Дэ?

Дикий разогнувшись, метнул нож на голос, и тот с глухим звуком вошел в чьё-то тело. Крик, больше похожий на булькающий звук и, автомат вываливается из рук человека тенью пытавшегося подняться на ноги. Его колени подогнулись и, упав на пол, он забился в судорогах, отпихивая прочь табурет. Второй вояка тоже ничего для спасения жизни предпринять не успел. Два глухих выхлопа из ствола пистолета Лерыча, поставили жирный крест на судьбе представителя ВСУ, рождённого в одном из сёл Западной Украины.

– Чисто!

Группа по двое проникала внутрь здания. Аверин мёртвой хваткой сдержал наступательный порыв. Заставил всех собраться, прислушаться. Частой ошибкой при просачивании группы в здание, является неравномерное продвижение. В одних случаях бойцы слишком далеко оттягиваются в тыл основной группы, что зачастую замедляет общее продвижение. В других – рвутся вперёд, при этом вступают в столкновение с противником намного раньше того момента, когда группа накопит свой наступательный потенциал.

– Выходим.

По коридору рассасывались двойками, пришлось зачищать помещения справа-слева и напротив выхода группы. А вот дальше… Дальше по-тихому не получилось. И виноваты в этом не разведчики были, и не ВСУшники. При отсвете свечей в приёмном помещении, вповалку лежали прямо на полу больные, в основном из психиатрического отделения. Они, заметив тихо, но плотной массой выбегавших людей в балаклавах на лицах, подняли крик:

– А-а-а!..

Ночная тишина взорвалась шумами, а вскоре и автоматными очередями разродилась. Начался жёсткий бой, перекочевавший на лестницу, и дальше на верхний этаж. Нашумели знатно, но отработали при этом профессионально.

Когда бой закончился, Аверин на первый этаж спустился. Женщина, белый, грязный халат которой, одет был прямо поверх пальто, определив в нём начальника, подошла, поздоровалась:

– Здравствуйте. Вы нас совсем освободили?

Снял балаклаву с лица, ответил:

– Нет. Скоро уйдём.

– А как же мы?

– Ещё немного подождать придётся. Скоро весь Мариуполь освободят.

– Скорей бы! Сил терпеть нет уже.

– Сам вижу, нелегко вам приходится.

– Не то слово. Украинские военные прикрываются нами. Эти, которых вы постреляли в палаты заходили, называли нас скотами и сепарами. Женщины просили их уйти. Так ведь кто послушает? Воды не давали, еды тоже.

– Понятно. – По связи вызвал. – Лерыч, озаботься на мирняк с ребятами съестными припасами скинуться. Пусть всё отдадут. Воду тоже, но по минимому оставить.

– Принял.

– Молчун, Хруст, Потап, Дерби. Жду в приёмном, гражданских в подвал спустим.

В чёрном провале лестницы, уходившей в цоколь, по стенам запрыгали яркие лучи нескольких фонарей. В подвальные помещения больных и оставшийся медперсонал сгоняли чуть ли не в приказном порядке. Кто сам идти не мог иной раз волоком, по лестницам стаскивали. Картина неприглядная. Люди больные психически, да ещё намучившиеся, голодные, питьевую воду давно не употреблявшие. А куда деться? Оставишь здесь, чем ты лучше айдаровцев станешь? Трагедия города в полном прекращении подачи воды, электричества, газа и конфискации украинскими боевиками всех продуктов и медикаментов. А также – в полном параличе системы здравоохранения из-за использования больниц в качестве расположений подразделений ВСУ.

Рассредоточились на этажах, ощущая, что всё же в больничных стенах оказались.

– Хруст, Дерби! – оклиматизировавшись в обстановке больничных стен, по каналу связи в группе позвал Аверин.

Проявились, как двое из ларца, но внешне разные, вот только взгляды одинаково пытливые.

– Короче, нашумели мы. Исправлять положение вам придётся.

– Ставь задачу, командир. – Пожал плечами Хруст.

– Задача проста, как выманить конфету у ребёнка. Нужно оттянуть силы и внимание противника на себя. Я думаю, минут десять на подготовку у вас есть, а дальше импровизация сплошная. В паре работать будете?

– Не стоит. – Первым высказал своё мнение Дерби. – Мы из разных групп. Не сработаны.

– Согласен. – Решил Хруст. – Тем сподручнее в разных местах кипеж устраивать будет. Ну и видимость, что русских много создадим.

– Тогда вперёд. На связи будьте. Если нужно, поддержим.

Вышли и тут же распределились.

– Удачи, Дерби! – пожелал Хруст.

– Угу. Тебе тем же концом, по тому же месту.

За дверьми громыхало, но глухо, а значит отдалённо. В южную, но холодную ночь тенями нырнули. Растаяли. Мальчики направо, девочки… и другие мальчики, теперь уже налево! Девочек в группе нет, что радовало.

Большой комплекс медицинских сооружений состоял из, чуть меньше десятка двух-трёхэтажных зданий старой постройки, но с толстыми, кирпичными стенами. На века предки строили, думали, что потомки попользуются. Ан, нет! Раздолбали! Расхреначили! В стенах дырья от проломов, что то решето! В окнах стёкол нет. Х-ха, а двери сохранились. Дерби взял на заметку искорёженные, сгоревшие машины на стоянках под окнами, кучи мусора, битого кирпича, кресты-самоделки вкопанные в землю. Видно кто-то покойников на месте прикопал.

Спуртом метнулся к намеченной для себя цели. Ему её мало того, что достигнуть, обойти нужно…

Почему у него такой позывной? Потому! Потому, что изначально с лошадьми мысленно связали. Ассоциации у людей, в окружении которых находишься, извращённые понимаешь ли. Шутники и извращенцы, мля! Нет, лицо у старлея самое обычное, на лошадиную морду, ничем не похожее. Но… У нас ведь как? Народ иногда простым, как валенок бывает. Назовут «кобылой» или «старой клячей», то вряд ли это комплимент. В первом случае явный намёк не на природную красоту и хрупкость, а во втором – намекают на преклонный возраст и потрёпанный вид. А уж если скажут «сивый мерин» – тоже не стоит радоваться: это не о масти, а вообще о месте, которое человек занимает под солнцем, мягко говоря, не лучшем месте. Ещё о «коне в пальто» вспомнить можно. Ну, это уже оскорбление прямо, потому что слово конь заменяет очень плохое непечатное слово. Да-а! Ещё! Если считают «тёмной лошадкой» – значит, не доверяют, думают, человеку есть, что скрывать.

Позывной Генка Цаплин получил, ещё будучи лейтенантом, считай когда только в спецназ попасть угораздило. Худой, жилистый, но выносливый и быстрый. Он если нужно, тридцатку километров в снаряге и при полном комплекте вооружения пробежит. К финишу первым придёт и особо не вспотеет. Чем не конь выносливый? Вот только товарищ, с позывным Конь уже был. Потому и приклеилось с чьей-то подачи – Дерби.

Самое интересное, психбольницу разведчики, будто бандиты на гоп-стоп взяли, среди вооружённых до зубов укров покуражились, об мирняк болезный потёрлись, у кого что, а у Дерби даже на бронике ни царапины. Заговорённый, что ли?

Добежал. Оценил обстановку. Получалось, как с корабля на бал успел.

«О! Вот и ожидаемые контролёры нарушенного спокойствия появились. Выдвигаться собрались? Угу. Проверяльщики, мать их бандеровскую за ногу!»

Из больничного корпуса высыпали боевики. Даже ночью видно, что упакованные не хило. На партизан ни оружие, которым, как новогодние ёлки обвешены, ни экипировка не тянет. Пока не заметили, можно и похулиганить. Не жалея патронов, по кучной толпе весь магазин выжег. Из-за спины потянул РПГ. На автоматизме произвёл подготовку к использованию, и прицелившись, из положения «с колена» выстрелил. Результатов не ждал. «Трубу» отбросил. Перезарядился в движении, лишь краем сознания отмечая, что не всех свинцом и осколочно-разрывным боеприпасом облагодетельствовал. Успели попадать и отползти, но убитые и раненые были. Пока не опомнились, свинтил.

Пробегая мимо длинного здания,.. Чего ж оно такое длинное-то! …краем глаза заметил в окне движение. Там, стараясь быть крайне осторожным, выглядывало чьё-то лицо, казавшееся с улицы размытым пятном. Не целясь, Дерби очередью полоснул по окну, разбрызгивая по стене мелкие осколки кирпича. В следующую секунду туда же залетела граната. Изнутри послышались вопли и мат. Взрыв гранаты резко оборвал их…

Ответка ждать себя не заставила. Показалось, стреляют из окон и первого и второго этажей. Рванул, будто стометровку на рекорд натянуть хотел. Пули свистели за спиной, возле ног, вздыбливая фонтанчики крошева от покрытия дорожки. Стоило шугануть укропов, а то того и гляди, что чья-то шальная пуля, может быть выпущенная даже вслепую, оборвет жизнь. И, ку-ку! Даже не заметишь, когда на небесах окажешься. Или не на небесах.

На скорости сменил направление движения. Петляя и спотыкаясь, прыгнул. Рыбкой нырнул за бетонную, непонятную конструкцию, своей тяжестью вросшую в землю, за каким-то «надом» оставленную строителями на территории наверняка ещё задолго до войны. Вскинул автомат и выпустил по появившимся из-за угла преследователям оставшиеся в магазине патроны. В несколько коротких очередей уложился. Присел, облокотившись спиной о шероховатую бетонную поверхность. Стёр текущий со лба пот. На ощупь тот оказался каким-то липким. Поднеся руку к глазам, понял, что это совсем не пот, а кровь. Зацепили, всё же, суки… Боли пока не чувствовал. Ладно, позже разберётся, что там и куда зацепили. Если выберется, конечно… Сменил магазин. Выглянул уже слева, сбоку конструкции.

Кто-то из преследовавших его ВСУшников уткнулся мордой в землю, кто-то, истошно вопя, катался по дорожке. Это немного охладило их задор. Они залегли и, вместе с теми, кто окуклился в здании, открыли шквальный огонь по беглецу, которого, впрочем, не особо-то видели. По бетонной конструкции стреляли площадными залпами.

Оставаясь за препятствием, отдышался. Боялся, что из подствольников приголубят, но пока бог миловал. В кармашке разгрузки нащупал зеркальце, держа в руке, поднял над собой. Глянул, что там за блоком творится. Темновато, но считай на грани видимости, приемлемо. Увиденное не обрадовало. Осветительную ракету запустили. Ясно – в прицелы из окон пасут, чтоб те, кто на улице подобрались, попробовали живым взять. А ещё слева зайти пытаются.

Ждать, когда новой ракетой территорию подсветят не стал, «дымовуху» активировал. Следом из разгрузки выдернув РГДэшку, сорвал чеку, швырнул назад через голову и соответственно препятствие в преследователей, начавших подниматься. Вторую. Третью. Дождался взрывов, воплей и стонов и, стараясь бить прицельно, принялся расстреливать тех, кто в обход пёрся. Стрелял, не экономя патроны, ему сейчас главное за деревья, к ограде выбраться. Позади, совсем рядом, грохнул взрыв. Угу! По нему из подствольника, ВОГом прилетело, вот только всю массу осколков от бетона отрикошетило.

Ремнём перебросил за спину ставший ненужным без кончившихся патронов автомат. Пистолет вытащил. Задача усложнялась. Теперь против готовых ко всему бойцов противной стороны с пистолетом в руках полноценно не навоюешь. Изрешетят, нашпигуют свинцом… Вон, даже машину приготовили. За неимением прожектора включили фары дальнего света, направили в его сторону. Что? Ждут, руки поднимет?

– Сдавайся, москаль! – предложение поступило, при том, что бежать к нему никто не торопился.

«Ага! Фиг вам на воротник! Легче самому в лоб пулю пустить. Не дождётесь, орлы приземлённые!»

Подтянув ноги, сгруппировался и, оттолкнувшись, под хлипкой защитой клубов дыма, будто в ледяную воду кинулся, понёсся… под стену здания, из которого по нему огонь вёлся. Получилось, потому как, где-то неподалёку Хруст светопредставление устроил. Что уж там и как он взорвал, не ясно, но освещавшая пространство фарами машина, вспыхнула факелом и светила темноту теперь уже сама пылая костром, а большой «Бум!» прикрытый зданием переключил на себя большую часть внимания укропов и позволил Дерби просочиться к соседнему высокому, но всё же одноэтажному сооружению, выстроенному по типу боксов для содержания техники.

«Это Хруст свои две РШГешки использовал, потому и отсветы пожара даже из-за стен видно». – Пришёл к выводу Дерби. Ухмыльнулся.

Боевая часть РШГ термобарического снаряжения обладает высокой эффективностью кумулятивного, фугасного, осколочного и зажигательного действия одновременно, и именно Хрусту это индивидуальное средство поражения личного состава противника находящегося в укрытиях, на душу больше всего ложилось.

Прислушался. Приоткрыв лишённую внешней охраны, массивную дверь, прикрытую кем-то, чтоб тепло не выстуживалось,.. Гараж! …выдернув чеку, и накатом швырнул «Эфку» на звук голосов. Странно, но изнутри сначала донеслись крики, затем ухнул взрыв. Громко ухнул. Так, что закрытые створы дверей содрогнулись.

Пара секунд, чтобы сменить обойму в пистолете на полную. Перевел дух и нырнул в открывавшееся нутро гаража. Выстрел в ВСУшника у стены, поворот чуть правее, дважды спустил курок в скрючившегося, но направлявшего на Дерби автомат бойца.

«Мать вашу! БМПэшка!»

Бегом пересек несколько метров до машины. Грохнул выстрел. Совсем рядом. Пулю отрикошетило от брони в потолок. Разворот – и две пули подряд в очередного кадра, который впопыхах флажок на автомате поставил на «одиночные». И – как можно быстрее до задней стены, где за кормой ещё двое прячутся. Одного уложил двумя выстрелами в упор. Второй успел выстрелить. Пуля ударила в бронежилет вскользь. Не причинив вреда. Два выстрела в ответ. Замертво упавший «укроп» признаков жизни больше не подавал.

– Бляха-муха! Машина-то заведена! – только сейчас почувствовал запах газовой отработки. – Уроды! Холодно им.

Перезарядить пистолет, прыгнуть в машину и выжать газ. Однако, прежде чем что-то дальше делать, основательно БэКа пополнил. Мертвецам патроны точно не нужны, а ему пригодятся.

Узнаваемый голос окликнул:

– Дерби! Вхожу, не пристрели случайно!

– Хруст, ты?

– Я! Кто ж ещё? Я тебя давно срисовал, видел, что прижали. О! Ты бронёй разжился!

– Лезь внутрь, рулить будешь…

* * *

Позиции бойцов группы Аверин посчитал выгодными и оптимальными. Огневые точки на втором этаже обеспечивали нормальный обзор, с чердака – позволяли с торца даже снайперский огонь вести, но майор понимал, что дыры в обороне присутствуют. И всё же теперь хоть можно не расслабляясь «биологов» проверить. Внутри подвала, в общем-то, как и предполагал, был полный звиздец, но нужную дверь нашли. За ней, бумаги, папки, гроссбухи книг валялись на полу в виде развалов макулатуры. Аверин лишь глянув на всё это, спросил:

– Помощь нужна?

Кислицын с Зубковым при свете фонарей пытались разобраться и отсортировать кажущиеся сортирными материалы. Один в режиме беговой лошади, стартовавшей на ипподромовской скачке, финансовую составляющую лопатил, другой вникал в профессиональную.

– Помощь не помешает. – Чуть отвлёкшись, согласился Зубков, поинтересовался. – Нас ещё не вычислили?

– Пока не по полной программе, но предпосылки к этому есть. Сами знаете – нашумели. – Сам прикинул, уточнил. – Может всю эту писанину по мешкам рассовать и вынести?

– Тогда сюда взвод срочников пригнать нужно будет. Лишнего творчества много.

– Ладно, сейчас Белого с Диким пришлю. Поторопитесь.

Внутренняя радиосвязь в подвале не действовала, а потому пришлось наверх подняться, а уж потом аврал скомандовать. Белый, Дикий и Дерби – «варяги» в группе Старого, вот двоих из них и прислал.

Ну, так и ребята все, один к одному. Сергей Черняев, позывной Белый. Мужику 32 года, капитан, замком у Дорохова второй год ходит. Лёвка Соболевский – Дикий. Позывной свой, не из-за дикости и безумства получил, скорей из-за национальности и рассудительности. При собеседовании сразу сказал, что как русский еврей, понятие «отвага», понимает несколько по-другому, чем десантник-сорвиголова. Тогда ещё капитан Дорохов, возьми и спроси:

«Ну и что такое отвага в вашем понимании, товарищ лейтенант?»

Лёва объяснил просто, но с добавлением пояснения:

«Безрассудство. Грубо говоря, это ответ на вопрос, а не зассал ли ты в ответственный момент?»

«Может, тогда понятие интуиции сформулируешь?»

Терять Лёве было уже нечего. Чувствовал в капитане элемент, чуждый всему тому, что веками культивировалось в народе израилева племени. Высказался:

«Хоть сто порций! Чувства, эмоции, ощущения – всё это и есть интуиция. А ещё у меня инстинкт и анализ развиты. Да-а! Что касается анализа, это не IQ, не эквивалент тупо ума. Это то, насколько этот ум правильно применяется».

Дорохов тогда пошутил:

«Да ты у нас прирождённый разведчик и вместе с этим какой-то дикий, неправильный еврей получаешься!»

Угу! Вот так и получилось. Еврей отпало, Дикий осталось.

С подмогой разведчиков дело пошло быстрей. Им объяснили чего искать, а уж они сильно не вчитывались, работали больше по интуиции, предположению и примелькавшимся схемам и графикам. Когда Белый из кучи вытащил перетянутую бечёвкой стопку бумажных листов формата А-4 и, не зная к какой категории отнести документы, показал Кислицыну. Майор из процесса работы на четверть часа выпал, а вскоре и совсем в коридор с находкой вышел. Снаружи забухало, застрекотало. Здание сотрясать стало. Именно под этот аккомпанемент прошло феерическое появление биолога, с пляской шамана без бубна и слоновьим дудением в хобот, когда у подобных животных брачный период наступает. Ему, судя по всему, война на поверхности до фонаря стала. А ведь погоны на плечах носит!

– Вот оно! Вот! Считайте, ордена свои вы заслужили!

Лёва Соболевский столь оптимистично к восторгам военного биолога не был готов, а к наградам уж точно. Что б они в бумажных развалах не отыскали, это всё ещё к своим вынести нужно.

– Как говорит мой папа, – в потёмках, при свете фонарей скаля крепкие белые зубы, с сарказмом вперемешку, но с грустью усмехнулся капитан, – «Таки, есть чем удивить. Главное, самим от удивления не обосраться».

– Дикий, – не согласился с разведчиком Кислицын. – это бомба. Да-да, поверь! Не удивлюсь, что эту стопку среди мусора специально припрятали. Чтоб заинтересованные не нашли, и чтоб всё же в случае надобности, где искать, указать можно.

– Ну и чё, там?

– Речь идёт о периоде с 2008-го по 2020 -й год. Документы работы лаборатории с психиатрическим отделением больницы. Как следует из первичного ознакомления с бумагами, на пациентах опробовали препараты под номерами – без названий.

– Угу. Пока ты бумаги изучал, мы тут под слоем макулатуры интересные ящики обнаружили. Паша Зубков говорит, что это соответствует лабораторным изысканиям биологов.

– Покажите!

– Любуйся.

Здание снова содрогнулось. Дикий в сторону отошёл, освобождая фронт осмотра. Если кто мог представить себе Кощея Бессмертного, который над златом чахнет, так это сейчас майор Кислицын всем своим видом выражал.

Внутри двух уже открытых ящиков надыбал конверты. Много конвертов. Помимо конвертов с препаратами, лежали коробки и контейнеры с логотипами и адресами логистических компаний, адресами получателей. Взглядом прошёлся по ним. Лаборатории в Швейцарии, Великобритании и США. Вот как раз сами медицинские препараты находились именно в белых конвертах, из опознавательных знаков был только номер. Задумался, в уме позиционируя буквенно-цифровую составляющую номера:

«GLPG0634-CL-203. Хм! Интересно».

Голосом продублировал:

– Интересно!

Обернулся к остальным.

– Многое сходится, – потряс бумагами в руке. – В них оценивается испытание препаратов. Судя по всему, этих, что в ящиках уложены. Вот…

Прочитал с одного из листов. – «Эффективность препарата в отношении доли пациентов, по критериям Американской коллегии ревматологов – ACR».

Зубков подошёл, взяв листы из рук коллеги, направив фонарь, вчитался в текст. По видимому сам хотел убедиться, что среди кучи дерьма разыскали алмаз. Кислицын между тем продолжил своими выводами делиться:

– Я посмотрел: в документах упоминаются такие западные фармацевтические гиганты, как Pfizer, AstraZeneca, Novatris International AG и другие.

Зубков прервал словесное недержание восторгов «коллеги»:

– Паша, мы тебя поняли и помимо ящиков раскопали три хитрых папочки. В них на бумаге, чёрным по белому, на английском языке расписывается, как в мариупольских больницах в течение 10-ти лет проводился активный забор крови местных жителей в возрасте от нуля до семидесяти лет. Причём указано, что особо ценными были образцы крови грудных младенцев.

Открыл одну из папок.

– Читай.

– У меня инглишь всегда со скрипом шёл.

– Ладно. Здесь что-то типа сопроводиловки или пояснения кому-то из кураторов работы на месте. Вот! – ткнул пальцем в текст, зачитал, пытаясь переводить близко к тексту. – «Кровь, тесты с сохранением температурного режима отправлялись в биолаборатории ТНК от фармацевтики и военные спецлаборатории США». Понимаешь? В условиях абсолютной секретности на русском населении испытывали новые западные препараты. На основе всех этих документов становится ясно, кровь славян использовали для разработки новых видов биологического оружия, которое бумерангом возвращалось в страны Евразии в виде эпидемий и пандемий. Задача – максимальное воздействие на русских, украинцев и белорусов с целью ослабления коллективного иммунитета, сокращения репродуктивных функций социально активных слоев населения. Так же, среди документооборота попадается переписка директора лаборатории с представителем DARPA.

– А это что за краказябра такая? – спросил Дикий.

– Биотехническое подразделение Агентства перспективных оборонных исследовательских проектов при Пентагоне. Одно из направлений деятельности этой структуры – синтетическая биология и конструирование биоматериалов с заранее заданными свойствами. – Пояснил Зубков. – Понимаешь, чем смердит? Тут ещё засветилась заявка на приобретение образцов суставной жидкости и РНК у представителей европеоидной расы, с указаниями. Все свежезамороженные образцы, понимаешь, должны поступать от нормальных доноров без травм опорно-двигательного аппарата, с отрицательным анализом на ВИЧ, гепатиты B и C и сифилис. Заказчик – 502-я эскадрилья ВВС США, которая входит в состав Учебного авиационного командования со штаб-квартирой на базе Сан-Антонио.