Дивергенты боя

– Полемика.

Нож с короткого размаха вошёл в ляжку подполковника.

– А-а-п!

Прорвавшийся крик стих из-за вовремя сдавленного горла.

– Вопрос прежний. Четыре минуты!

– Р-рожа палаческая! А-а-п!

Вторая ляжка продырявлена. Седой у двери проявился. Доложил:

– Эти в роли кураторов приехали. Ждут, что русская десантура в Гостомеле 25-го высадится. Сверху в наших штабах протекло, только с числом не угадали или операцию на день раньше перенесли. Части к объекту постепенно перебрасывают, боятся, что кто-то из своих, нашим инфу сбросит. Частично уже перебросили. Помимо этих двоих в здании ещё пятеро СБУшников, но те из низового звена. Работают с 23-го числа. Успели два пункта ПЗРК не из местного контингента организовать и на дежурство поставить.

– Вот видишь, подполковник, как врать нехорошо. За враньё наказывать приходится, но я понимаю – служба. Сам такой. Извини, ничего личного.

Клинок, пробив дыру между рёбрами, вошёл подполковнику в сердце. Тот задёргался, но быстро затих. Старый аккуратно выбрался из машины и только потом извлёк из тела нож.

– Со вторым, всё?

– Да.

– Уходим.

На бегу связался с Барсуком.

– Барсук на связи!

– Время! Можно отработать ретранслятор сотовой связи.

– Понял тебя. Работаю…

Суетная ночь, как ей и положено, подходила к завершению. К шести утра Старый уже знал систему охраны территории. Имел представление обо всём здании управления аэродромом, узле связи и возможностях местного гарнизона. Все двери изнутри на внутренние запоры закрыты, задраены. Это минус, но есть и плюс. Главное, в этом богом забытом месте, видеокамерами не озаботились, и работать можно было более-менее комфортно.

Открылась дверь центрального входа в административное здание. На крыльцо вышел офицер, стал под фонарём и закурил сигарету.

– Серый, – ожила голосом командира горошина-наушник Махарадзе. – Твой клиент. Ты ближе всех к нему.

– Вижу. Работаю.

Старлей, как раз из-за угла разглядывал спину ВСУшника. Тенью, вдоль стены, на мягкой лапе прошмыгнул. Прыжком, без единого намёка на шум подошв, перемахнул на крыльцо. Одним быстрым движением рук переправил пускающего табачный дым в ночь офицера в небытиё. Безвольное тело оттащил в сторону, подсунул в торец ступеней. Снова на крыльцо запрыгнул. Схватившись за дверную ручку, потянул на себя. Дверь осталась не запертой. Доложился:

– Есть проход!

– Жди. Идём.

Как всегда на боевом выходе, по одному, цепочкой друг за другом, с дистанцией пять-шесть метров, проскочили ко входу. Первым внутрь через дверь Серый проник и тут же нарвался не на дежурного, как планировал…

Серго Махарадзе

Серый лишь войти успел,..

По ощущениям, словно в театр абсурда попал, да ещё из чёрно-белой картинки в цветной оказался. Снаружи за дверью зима и ночь, а здесь иллюминация. За занавешенными светомаскировкой окнам, полным ходом работа кипит. А назад отступать уже никак. Своим видом у многих внимание на себя обратил, удивлённые взгляды приклеил, с рабочих моментов перетащил. По широкому коридору, на две стороны разделённому пятачком «пропускника» со столом, из-за которого на него пялился широко открытыми глазами дежурный офицер, из кабинета в кабинет деловито ходили военные. Будто и не ночная пора вовсе, а самый настоящий рабочий день-деньской. Тут же по лестнице вниз спускается какой-то войсковой туз, но точно не генерал. У генерала почти любой армии из бывших республик, в петлицах значки почётного лесника присутствуют. У этого, нет. Рядом с начальством золотоволосая деваха в лейтенантском звании вышагивает. Если б не влетел, как пацан, в чужие пенаты, то можно было бы и рассмотреть вариант за феминой приударить. Фигурка ладная, в идеально подобранной форме.

Девушка со ступенек, мимолётным взглядом окинула армейское быдло в балаклаве, кажется, презрительно вздернула носик.

…Вот именно после презрительного взгляда девицы, на голову разведчика и посыпались неприятности. Ну, как неприятности?.. Шкаф в камуфляже с пустыми погонами на плечах, будто из-под земли, из-за внутренней двери материализовался, пистолет в руке стволом под подбородок упёр. Проворковал на чистом, родном, русском языке:

– Руки! И без глупостей!

Поднял. Куда деваться, когда за спиной второй, возможно, такой же резкий проявился. Пятернёй в спину подтолкнул слегка и тоже, чуть ли не на ухо вопрос задал:

– Кто ты?

Толково сработали, но и Серый, малый, не пальцем деланный. Он, ещё будучи курсантом военного училища прививку от похожей ситуации получил. И не одну. Как пример:

Их престарелый генерал частенько в пик рабочего дня любил взгромоздиться на трибуну при центральном плацу и, закрыв глаза предаваться толи сну, толи мыслям о давно маячившей пенсии. Курсант Махарадзе, вместо того, чтоб обойти лежбище генерала, решил дистанцию сократить, попёрся аккурат мимо «Батьки». Что там у генерала в мозгах клюнуло или сон плохой привиделся, неизвестно. Вот только открыл тот глаза и прямо напротив трибуны заметил пробегавшего Серго. Ожил тут же.

– Стоять курсант!

Остановился. Молодцевато представился:

– Курсант Махарадзе!

– Чем вы занимаетесь? – задал вопрос генерал.

Ответил, что первым в голову пришло:

– Ничем, товарищ генерал!

И чуть в осадок не выпал, когда услышал:

– Ну, занимайтесь. Занимайтесь.

Генерал продолжил начатое дело, ну а Серго благополучно умотал по своим курсантским делам.

Вот и сейчас выдал, что первым в голову пришло:

– Капитан Гусев. ГУР ВСУ.

Какая там мысль заднего посетила, кто знает? А вот у того, который перед Серым стоял, глаза на миг подвисли. Брови на лоб приподнялись. Завис бедняга.

Мастерство не пропьёшь. Руки, как бросок кобры сработали. Ногами чуть в сторону корпус сместил. Вывернул руку с пистолетом, направил ствол в сторону второго.

– А-а-й!

Выстрел.

Второй ещё завалиться не успел, когда подвернул руку с пистолетом и снова выстрел произвёл. В грудину украинскому товарищу. Окончательно нашумел. Только уже сразу после второго выстрела и родная группа подтянулась. Свистопляска, с танцами, бубнами и дрессированным медведем, в виде спускавшегося по лестнице «недо-лесника» и женского крика, вступила в новую фазу. Старый помимо пострелушек приказ озвучил:

– Серый каплун живым нужен!

На внутреннем сленге группы, «каплуном» старшего офицера противной стороны называют, которого непременно в виде «языка» использовать предстоит.

– Понял.

Понять-то понял, только первый этаж в натуральное поле боевых действий превращается. Попасть под дружественный огонь, как нефиг делать можно. Кто ж знал, что у украинских архаровцев в мирное время, во второстепенном штабе почти заштатного аэродрома, оружие на руках окажется. Блонда, вон, бездыханной куклой на лестнице расщеперилась, кружевным бельём из-под заголившейся юбки светит. Пуле шальной всё равно в кого попадать. В общем, не хило прилетело, посмертием обезобразив красивое девичье лицо. Жучара в крутых погонах жив. Присел, спиной в стену влип. Испугался. Штабного клерка по повадкам видно.

Чтоб, какая шальная пуля тушку клиенту не попортила, Серый пригибаясь вильнул уходя с линии огня, метнулся к лестнице, словно мать дитя прикрыл собой. Вовремя, надо сказать. Своими собственными рёбрами почувствовал, что в броник со стороны спины, будто пару гвоздей вколотили. Да и хрен бы с ним! Оружие – обычная стрелковка. Так ведь нет же! Плечо словно кипятком ошпарили, а руку железной арматурой приложили, лишая её подвижности.

– Ай, мля-а!

Второй рукой за шиворот отлепил дядю от стены, потащил вниз, а потом и за стойку дежурного запихнул, между делом снова словив пулю бронежилетом…

Основой для слаженной работы группы в бою, является знание бойцом своего места в команде, и чёткое распределение и получение задач и целей. Если Серый чистой воды штурмовик, Седой – прикрывающий. На нём прикрытие и зачистка, а ещё ураганная аналитика. Остальные двое в команде сейчас на подхвате.

Капитан Тихомиров в здание вторым входил, дав Махарадзе оглядеться. В бой, что называется «с колёс» вступил, потому как, два выстрела прогремели и противник задёргался. До Седого за считанные мгновения дошло, что в боевом отношении собранные здесь военные представляли собой сборную солянку. Штабные в большинстве своём в ступор вошли, но были среди них и те, кто где-то, как-то, через горнило войны и конфликтов прошли, и уж в похожих ситуациях прошаренными были.

Так как шум уже поднят был, стесняться не стал, из автомата чесанул по пространству коридора с правой стороны, решив, что наибольшая вероятность неприятности может именно оттуда исходить. Через секунду ощутил плечо товарищей. Старый с Молчуном взяли под огневой контроль левую сторону. Группа в полном составе внутри первого этажа окуклилась, на пятачке рассосалась, устроив маленькую войнушку.

В ухе проснулся голос Барсука:

– Командир, нашумели?

– Сильно?

– Терпимо. Фоном идёт. В жилом секторе может и не заметят. Далеко.

– Держите сектора, пока по плану работаем.

– Держим.

– Конец связи.

Иван заметил, что Серого ранили, но помощь, кажется не требовалась. Сбросил под ноги опустевший магазин, заменив его на полностью снаряжённый. За полторы минуты боя подавили сопротивление, и командир озвучил дальнейшую задачу:

– Седой, проверь второй этаж.

– Принял!

– Серый, ты там как?

Можно было и не спрашивать. И так заметно, что Серый стянувший с головы балаклаву, как не храбрится, на глазах завял, и внешним видом, ободранным броником и бледностью с зеленцой на лице, напоминает сейчас южный фрукт фейхоа. Если продолжение банкета затянут, то состояние парня станет ещё более фейхуовистым.

– Норма. – Откликнулся. – Жить буду.

– А, куда ты денешься?! Перевязался?

– В процессе.

– Разгильдяй! Остаёшься здесь. На тебе контроль этажа и жизнь полковника.

– Какого полковника?

– Того, на спину которого ты уселся.

– Понял, не дурак.

– Молчун, со мной в подвал спускаешься. Работаем…

Седой

Второй этаж встретил Седого обманчивой тишиной, которую, минуя коридор, он нарушил, стреляя на слух через закрытую дверь. Успел очередью дверное полотно прошить и сразу же от пистолетных выстрелов, проводимых с торца коридора, упал, прижался к полу, сбивая противнику прицел, перекатом ушел вправо, открыл по боевикам огонь. Глушитель предсказуемо гасил звуки стрельбы.

Поднялся. Побежал. Маленький отсек-тупичок, отделённый от длинного коридора широкой дверью с толстым, непрозрачным теперь уже разбитым стеклом, выказал неприглядную картину. У длинной, обитой коричневым дерматином скамейки у стены с цветными фотографиями самолётов в рамках, увидел раненого офицера ВСУ в повседневке. Кровищи с него, как с кабана натекло, и он, уползая, нею за собой целую дорожку оставил. Вошёл. Перевернул его на спину. Кто по званию, хрен его маму знает, погоны-то у них давно от российских стандартов отошли. Палец к шее приложил, осознал сразу – жизнь теплится, но не жилец…

Связка: Старый – Молчун

Старый с Молчуном, друг за другом, через дверь заскочили в короткий тамбур,..

Повезло, что запоры связисты оставили не запертыми.

…и по узкой лестнице, прыгая через ступеньку, понеслись вниз. По облупленной штукатурке и лохмам краски на стенах, чувствовалось некоторое запустение и приближение подвала, спланированного и выстроенного в советское время. Ещё дверь и тоже не запертая. Ударом приклада вмазал в лоб вставшего на пути, не вооружённого солдата. Силой этого удара отбросил его к стене, сам, продолжил движение, лишь озадачил напарника:

– Контроль!

Позади, услышал звук, будто сухая ветка сломалась. Глушитель не подвёл. Здесь, в подземном царстве под толщей бетона, выстрелы наверху, как и посторонние шумы вообще, слышны не были.

Нырнули в переходы, стуча каблуками по плитам фальш-пола, скрывавшим кабельные каналы и вышли к пульту дежурного по связи. Периодически отстреливая выбравшихся из аппаратных любопытствующих из состава смены. Здесь, под слоем бетона и звукоизоляции, стрельба воспринималась по-другому. Вот дежуривший на Узле капитан, тот точно сразу что-то понял, но прежде чем тревогу поднять и проверить, задраены ли двери, решил почти частным порядком прояснить ситуацию с дежурившим по администрации офицером. Времени не хватило дозвониться, уж очень быстро спецназовцы действовали, да и дежурный офицер, имея в черепе не запланированное природой отверстие для проветривания мозгов, уже, как пять минут, ну может чуть больше, рапортовал о прибытии к постоянному месту службы дежурному по небесной канцелярии.

Ни жалеть, ни сетовать на поведение человека, тем более с пистолетом в руке, способного по нужному адресу информацию о нападении слить, Старый не мог позволить. Выстрелил два раза, а уж потом осмотрелся.

Объёмное и совсем не маленькое помещение с типично советским наполнением. В стойках мигающие светодиодными лампочками приборы и короба аппаратуры стоят. Разбираться во всём этом хозяйстве, смысла нет, да и нужды тоже нет.

– Молчун, зачищаем поляну! – приказал напарнику.

На выходе сорвав чеку, забросил внутрь РГДешку. В условиях подвала бахнуло знатно. Дальше уже не слишком спеша шли по коридору назад и в роли сеятелей «засевали» гранаты за двери аппаратных. Кто ещё жив и не попадёт под разрыв осколочного боеприпаса, значит, тому крупно повезло…

Заключительная фаза поставленной перед ДРГ задачи была не за горами, чтоб её достичь пришлось некоторые нюансы прояснить. Как? О-о! Долго ли умеючи!

Ежели человека прижать на славу, он заорёт во всю глотку, а потом выложит всё, что имеется в кишечнике и в мозгу! К душевнобольным, способным вынести допрос первой степени это не относится, да их и спрашивать не о чем.

– Полковник, жить хочешь?

– Ч-чего?

– Понятно.

Прострелил колено.

– А-а-а, с-сука-а!

– Почему столько народа понагнали? Откуда?

Торопился, пока он не потерял сознание от потери крови и находится в шоковом состоянии.

– Я задал вопрос.

– Перевяжи… Жить…

Экспресс-допрос полковника проявил некоторые детали оперативной обстановки. Правило – «Только попроси – получишь всё, что требуется, и незамедлительно», естественно сработало. Теперь бы информацию до командования донести, да так, чтоб не расплескалась.

Старый, зная зачем их послали и для чего была задумана вся эта канитель с участием спецназа ГРУ, призадумался:

«Состав войсковой группы спецназа сильно зависит от поставленных задач и от условий, в которых она будет работать. Такую группу на мелочёвку разменивать не будут. По классическому варианту работать должны три батальона спецназа плюс штабная рота, роты обслуживания, связи и разведки. И вооружение со снаряжением, соответственным должно быть. От личного стрелкового оружия, пулеметов, гранатометов, до автомобилей, разведывательных самолетов и вертолетов. Численный состав группы иной раз доходит до 1500 человек. Кажется, десантники с захватом Гостомеля не тот расчёт провели, «вес» не по себе взять попытаются. Аэродром на чужой территории, мало под контроль брать, его удержать нужно. Прилетят, шуму наделают, а значит, навалятся на них всем миром. И, что? Сливай воду, туши свет? Полковник говорит, что операцию по нейтрализации десантников поручено провести генералу Сырскому, и что в манере его вести боевые действия, отсутствует пункт о сбережении личного состава. Понадобится, приданные войска, как поленья в топку закидывать будет. Повезло нашим, что сроки высадки на сутки раньше перенесли и хохлы полностью разворачиваться не стали. Секретность подвела, думают, что кто-то стуконуть нашим может. В принципе правильно думают, из нашего же Генштаба информация протекла».

– Молчун! Связь с Центром.

Радиограмма, «улетевшая» в Центр, начиналась фразой:

«Поляна к приёму груза готова…»

Далее «Шаман» с подачи командира «слил» всю добытую информацию.

Заканчивалась:

«Прошу разрешение поучаствовать в мероприятиях».

Из Центра последовал немедленный ответ:

«Запрещаю. Требую следовать в ранее оговорённый квадрат и осуществить мероприятия по эвакуации группы. Дон».

Не прокатило. До сознания СС достучаться бесполезно было, а значит общий сбор и марш-бросок по пересечённой местности.

Осмотрел подчинённых. Особое внимание уделил раненому Серому. Спросил:

– Ну, ты как? Выдержишь?

– Куда я денусь с подводной лодки? Обезболивающее и витаминки вколол.

– Ну-ну! – приказал. – Разобрали у Серого причандалы, кроме личного оружия… Хруст. Седой. Передовой дозор. Уходим!

Уже при свете дня штурмовые вертолёты КА-52, сопровождавшие МИ-8-е, перевозившие десантников, вызывая огонь на себя, по разведанным группой Старого координатам, уничтожили расчёты украинских ПЗРК, позволили десантникам благополучно высадиться на аэродроме и захватить его практически без потерь. В десанте участвовали 45-я бригада специального назначения и 31-я десантно-штурмовая бригада. Расстояние до Киева, столицы Украины, составляло всего, каких-то 25 километров…

Глава четвёртая

Постучав в дверь командирского кабинета, вошёл не дожидаясь разрешения.

– Товарищ полковник! Майор Аверин по вашему приказанию прибыл.

СС не отрываясь от чтива кивнул, произнеся:

– Прибыл, молодец. Минуту поскучай, тут мне макулатуру на ознакомление прислали.

Похмыкав над чем-то, сакраментально изрёк:

– Когда я читаю документы, сводки и доведения требований военной полиции, я сразу понимаю… Они… гм, дебилами писаны. Мало того, такими же продвинутыми товарищами утверждены.

Глаза полковника Фадеева из-под очков, вернее над ними, смотрели на подчинённого оценивающе цепко и серьёзно.

Отложил в сторону тонкую стопку бумаг с убористым текстом, скреплённую скрепкой на углу. Мотнул подбородком, мол, «садись». Спросил:

– Как настроение группы? Отдохнули?

– Можно и так сказать.

Ответ не понравился. Не было в нём присущей военному чёткости, потому не делом, а словом подковырнул подчинённого:

– Чего ты на меня глазами срущей собаки смотришь?

– Так вы ж нас, считай, на казарменное положение посадили. Жёны с детьми, словно к больным в госпитальную палату наведываются, причём в вечернее время, дабы распорядок дня в части не нарушать. Мы ведь давно не курсанты. Что, нельзя домой отпустить? Семьи не за три-девять-земель находятся.

– Не, ну майор, ну ведь вынуждаешь!.. – хищный оскал, позволил Аверину угадать в лице начальника появившегося хищника, причём если не класса акулы, то крокодила уж точно. – Соединительную фразу между словами и предложениями «бл***тьнах***йбл***ть», знаешь? В сокращении она «батьнабать» звучит. В ней одной громадный смысл заключён, подразумевающий переход от простого к сложному, от сложного к простому. В теории поясняет, как сперматозоид в дауна переводится, а дальше путём неимоверных кульбитов и переворотов, кандидатом наук становится, перепрыгнув все ступени развития. Война у нас. Может, заметил? Не одни вы в казарме сидите. Весь Центр. Мля!

– Не война. – Не согласился майор. – Главком рамки однозначно обозначил – специальная операция.

– Пёрнул в таз и смотришь,.. Ага! …как круги расходятся. Слушай, Аверин, ну какой же ты нудный! Пора тебя в академию вытолкать, да вот только квоты на поступления нет. Она вся офисными мразями из Главков занята. Да! Так вот… Это в Москве она специальная операция, а здесь война. До неё меньше ста километров, если по прямой.

– Угу! А мы после командировки, вместо того, чтоб воевать, отписками занимаемся. Кому это нужно?

– Ты это брось! Как мартышка смотришь себе в очко – дальше не развиваешься. Порядок знаешь…

Даже зубами скрипнул. Вздохнул. Помолчав, добавил:

– Соев приезжает.

– Т-твою дивизию! – Аверин сам не смог сдержаться от воспоминания о московском «госте». – Это утырок, который захват Гостомеля разрабатывал?

– Не разрабатывал. На плечах погоны не те. Нас курировал, не более чем. Гм! Но, чувствую, будет тебе война. Он же, сука изворотливая, именно по твою душу из Москвы звонил, потому на казарме сидите. А то ведь знаю вас как облупленных. Вот ты идёшь утром на службу, по дороге трахнешь кого нерадивого при погонах. К зданию Центра подходишь и офигеваешь, перед тобой забор железный, на воротах звёзды, красной краской крашены. И что ты делаешь? Одеваешь на себя каску викинга с рогами. И так по забору, туда-сюда этими рогами: «Трынь-трынь». Потом заходишь внутрь и ни хрена не соображаешь. Зачем ты мне такой сдался?

Отвечать на гипотетический вопрос о нужности подчинённого, Алексей не стал. Спросил по делу:

– А чего Соев хочет? Вы же с ним по ЗАСу общались.

– Хрен его, тихушника знает. Понял лишь, что кого-то с собой для очередной жопы тащит, и вроде как не наших.

– Американцев, что ли? – хмыкнул майор.

– Да, тьфу на тебя! Каких американцев. Из другого ведомства люди. Может особисты. Так что, ты своим скажи, чтоб лишний раз языком не мололи, а больше молчали. Пусть лучше под дураков косят, типа у отца было три сына, два умных, а третий разведчик. Целее будут.

– Дальше переднего края не пошлют. – Ухмыльнулся майор. – За край могут.

– Могут. – Согласился полковник. – Только в каком качестве?

Телефонный звонок оторвал от общения и попутного инструктажа.

– Слушаю, Фадеев!

Минуты три СС добросовестно выслушивал звонившего. Лицо постепенно наливалось краской. Аверин знал, что вулкан скоро извергнет накопившийся негатив и кто-то огребёт сейчас на той стороне провода по самое не балуйсь.

Свершилось:

– К-хапитан! – сказал, будто не пожёванного кузнечика выплюнул. – Ну вот езжай туда и хотя бы посиди там, покемарь три месяца, почувствуй чем воздух после прилёта боеприпаса от «Урагана» пахнет, и будет тебе удостоверение участника,.. Млять! …а не так, что приехал туда на три дня, глазами похлопал, сожрал три апельсина, просрался и приехал домой с диареей, герой… Мля!

Бросил трубку. Чуть, видавший виды, стационарный телефон не раздолбенил.

– Банда даунов! На что в нашей системе способны, так только на одно. Засунут руку в карман и своего барсука наглаживают. В какой только бурсе вас понабрали?

– Кого? – поинтересовался Аверин.

– Кадровиков. – Буркнул командир, но в подробности вдаваться не стал.

Алексей снова вернул разговор в прежнее русло. Спросил:

– А, приедут когда?

– А, то ты расписания прибытия поездов из столицы не знаешь. К вечеру будут. Ладно. Я ведь тебя чего вызвал…

– Слушаю вас!

– Даю твоему подразделению целых четыре часа дома побывать, домашним борщом побаловаться.

– Шесть! – тут же оживился Аверин.

– Ты, майор, меня не убедишь, что мягкий член лучше твёрдого. Четыре и не наглей, пользуйся моей добротой.

– Спасибо. Так я побежал.

– Но чтоб как штык…

– Понял-понял-понял… – уже из-за двери слышалось.

Оставшись один, Фадеев вздохнул. Ох, не легка стезя отца-командира, часто на смерть людей своих посылать приходится, потом ждать и верить, что выполнив задачу, домой живыми вернутся. Задумался.

Сам СС разведчик со стажем. Ещё в «несокрушимой и легендарной» начинал. А тогда ведь как учили? Жёстко! Разведчик обязан обладать широчайшим спектром навыков и точка. От тактики боевых действий в атаке, прыжков с парашютом, приёмов обороны и альпинизма и прочего до знания топографии, иностранного языка, а то и нескольких, психологии, основ химической и радиолокационной разведки, всё при нужде в дело пойдёт. О таких банальностях, как умение водить любой вид военной техники и использовать любое вооружение отечественного и зарубежного производства, даже нечего и говорить.

Нынешнее поколение ничуть не слабее, но школа из-за ельцынских сокращений и мясорубочных штурмов Паши Мерседеса, на порядок опустилась. «Штучный товар», как поленья в топку бросался. Дыры затыкали, заставляя в атаки, словно мото-стрелков ходить, из-за чего целый пласт профессионалов откололся, не за понюшку табака сгинул. Теперь вот, оставшиеся в строю «гуру советского спецназа» наверстать упущенное пытаются. Не один Фадеев своих орлов «на зимних квартирах» и в хвост и в гриву гоняет.

Каждый день физподготовка, кроссы, стрельбы. Четверть от всего времени бойцы групп проводят на полевых выходах и на «скачках». Ну, это когда личный состав отправляется в лес, степь, на скалы, на неделю без каких-либо подручных средств с задачей выживать, оттренеровать выносливость и силу, причём в связках. И ясно, зачем всё именно так. Основная работа разведки проходит на ногах, в пешем порядке, и длина переходов обычно составляет не один десяток километров. Мало того что бойцы должны выйти к своей цели незаметно, им следует после завершения операции, если это была, например, диверсия, немедленно уходить в максимально быстром темпе, что подразумевает 5-6 часов непрерывного бега. А ещё постоянно, каждую секунду жизни, держа в уме карту местности, просчитывать ситуацию приходится, чтоб если преследование направили, была возможность маршрут запутать, ловушки на пути оставить и ложные цели создать.