Мессир С.

Зрители, успевшие немного расслабиться после увиденного, снова невольно напряглись.

– Теперь мне стало интересно, – рассмеялся Феликс. – Пожалуйста.

– Существует ли Дьявол? – спросил Борисов и замолчал, внимательно наблюдая за ним. Публика застыла, даже, казалось, журналисты и фотографы, которые должны были в данную секунду ослеплять фотовспышками телеведущего и гостя, застыли, позабыв о своей работе. Этот вопрос просил вставить лично генеральный директор канала.

– Петр, – начал Дайн. – Вы знаете цель моего визита в Москву?

– Нет, поделитесь с нами.

– Я приехал с плохими новостями, Петр, – ответил Феликс, отсчитывая оставшиеся минуты.

– Что еще может быть хуже того, что мы успели увидеть сегодня?

– Он здесь. В Москве.

– Что, что? – переспросил Петр. – Я правильно вас понял? Дьявол находится в Москве?

Феликс, оставив Борисова без ответа, лишь продолжал пристально смотреть ему в глаза.

– Извините, может, глупый вопрос сейчас задам, но разве дьявол не находится… – заминка. – Везде? Ведь сколько сейчас идет войн, сколько умирает людей.

– Люцифер, он же дьявол, это некий гость, – подбирая слова, пытался доступно объяснить Феликс. – Он путешественник, который периодически меняет место дислокации. Он может явиться с визитом в любую страну, в любой город, деревню и пребывать там столько, сколько ему будет угодно. У него множество талантов, он очень убедителен и красив. Встретив его, вы не сможете ему отказать.

– Вы как-то можете это доказать?

– Достаточно просто вспомнить историю.

– То есть вы утверждаете, что дьявол напрямую причастен к фашизму, геноциду, войнам, голоду, угрозе ядерной войны?

– Не подумайте, что все человеческие беды я сваливаю на него, но и он не стоял в сторонке.

Телеведущий шокировано вымолвил: «вау», и в студии снова загудели, но это было не так страшно. Электричество отключилось, и зал погрузился в непроглядную тьму. И Феликс понял, что подлинный виновник торжества прислал за ним свою карету и хочет видеть его лично.

5

Сумерки

«К чему шуметь? Я здесь, к услугам вашим».

Иоганн Вольфганг Гёте «Фауст».

Он считал минуты до своей неминуемой и скорой смерти, но это не было так важно. Вообще все, что происходило в этом мире, не было столь значительным, как его поиски. Смерть была лишь платой за правду, за знания, которые должны оставаться скрытыми от человека. Он просто хотел посмотреть ему в лицо. Падшему ангелу, искусителю, дьяволу, который живет здесь, среди простых людей, и остается незамеченным. Но цена этой встречи куда выше, чем цена его собственной жизни, которую он проводил в бесконечных поисках правды, изнашивая свое тело и рассудок.

Когда в студии неожиданно выключился свет, Феликс почувствовал, как его грубо хватают под руки и утаскивают куда-то на выход. Он даже не удивлялся, как похитители могли передвигаться в темноте. На улице он увидел три черных джипа, которые, несомненно, ожидали его. Феликса посадили в один из них, набросили черный непроницаемый мешок из ткани ему на голову, и кортеж двинулся в сторону резиденции. Сердце затрепыхалось, как у кролика, гонимого лисой в темном лесу. И он понял, что все когда-то заканчивается, будто до своего похищения все было какой-то игрой разума, все было таким хрупким и несерьезным, что Феликс впервые почувствовал настоящий страх именно в том джипе с мешком на голове. Когда его завели внутрь какого-то помещения, грубо сняли мешок, и глаза резанул свет. Дайн оказался перед дверью из черного дуба, которая тут же распахнулась.

– Он тебя ждет, – сказал высокий молодой человек, вышедший из дверей. На нем были песочного цвета брюки, черные мужские туфли и свитер того же цвета, из-под которого выглядывал белый воротничок деловой рубашки. В руках был айпад, а за ухом сигарета. Парень, скорее похожий на студента, чем на слугу сатаны, со скучающим видом освободил Феликсу проход, и ему ничего не оставалось, как зайти. Дверь за ним беззвучно закрылась, и он оказался погруженным в аквариум тишины. Его глазам потребовалось около минуты, чтобы привыкнуть к темноте, но очертания высокой мужской фигуры у окна он заметил сразу.

– По-моему, ты ошибся передачей, Феликс, – услышал он тихий мужской бархатный голос, который обычно используют психиатры или серийные убийцы. Хотя того, с кем экстрасенс находился в данную минуту, можно было отнести и к тем, и к другим. – В «Жди меня» не обращался?

Ответа не последовало.

– Выпить хочешь? – спросил Ларин и зажег настольную лампу. Феликс встретил тяжелый взгляд его зеленых глаз, сверкающих в слабом свете, как звезды в зимнюю ночь, и желудок у него свернулся от ужаса, напавшего, как медведь из чащи леса. Заметив, как колеблется его гость, Александр добавил: – Ну же, а то у тебя сейчас сердце выпрыгнет, Феликс.

И вот в этом он был прав. Феликс ощущал, как сердце билось о стенки его горла. Он наблюдал, как этот молодой, до жути элегантный мужчина, возможно педант, достает из шкафа бутылку элитного пойла коричневого цвета и два хрустальных стакана. Ларин пригласил его присоединиться, и Феликс сел за стол, с любопытством разглядывая его лицо без морщин и каких-либо даже самых мелких изъянов, понимая, что все истинное уродство имеет обыкновение скрываться внутри.

– Ну, молодец, привлек внимание.

Александр взял стакан и начал вертеть его, разглядывая жидкость, плескавшуюся внутри.

– С какой целью было приложено столько усилий? Все-таки, убить меня нельзя, изгнать, – он сладко рассмеялся и сделал глоток, – тоже. Глупо все это, Феликс, глупо.

– Я слышал, ты ищешь девушку, – тихо ответил Феликс и тоже сделал глоток. Жидкость, горячая, словно лава, обожгла его горло и направилась дальше, согревая пищевод и пустой желудок. Александр медленно поставил стакан на стол и встал с кресла. Он подошел к окну и снова уставился на ночную Москву, будто успокаивался светом ее ночных огней. Экстрасенсу даже показалось, будто Дьявол совсем забыл о нем.

– Хочешь присоединиться к поискам? – не поворачиваясь, спросил он. Дайн глубоко вдохнул и потянулся рукой к внутреннему карману своего пиджака, коснулся бумаги конверта, взялся за уголок и положил его на стол.

– Нет, не хочу, – ответил Феликс, и Александр повернулся к нему. Он посмотрел на конверт, взял его со стеклянной поверхности прохладного стола, надорвал край и достал фотографию, но смотреть на нее торопился. Он пристально смотрел на Феликса и только потом перевернул фото цветной стороной.

– Черт! – воскликнул Ларин и бросил фотографию на стол, на который был портрет девушки, словно обжегся. Он прикрыл ладонью рот, упер другую в бок и отошел в сторону, пытаясь сохранять спокойствие.

– Надо же, у тебя тоже есть эмоции, – подметил Феликс и сделал еще глоток уже понравившегося ему пойла.

– Я тебе не зверушка в лаборатории, не забывайся, – прыснул ядом Александр и принялся расхаживать по кабинету.

– Видимо, ты удивлен.

– Что хочешь за конверт?

– Неужели ты снизойдешь до меня? Разве не будет проще убить?

– К чему весь этот пафос, Феликс? – ответил Ларин и снова приблизился к столу, чтобы взять стакан, который тут же выпил залпом. – Я не хочу твоей смерти, так ты выйдешь из игры, и мне будет скучно. – Он снова наполнил стакан. – Вон, какое шоу устроил, и не постеснялся даже.

– Ты ведь помнишь пророчество, Александр.

– Могу процитировать, если тебе так интересно. Оно и так распространилось по земле, словно чума.

Феликс допил и встал с кресла, ощущая легкое головокружение. Самого главного он уже добился. Теперь надо идти до конца.

– Тогда ты понимаешь, ЧТО это за девушка. Именно поэтому, поэтому я так долго ищу тебя.

Александр равнодушно смотрел на него сверху вниз, и Феликс не мог понять, что же творилось внутри этого существа, какие мысли протекали в нем, какие эмоции. Дьявол походил на хамелеона. То был и молодой парень, и взрослый мужчина – в зависимости от того, как падал свет. Его животный и неукротимый взгляд, будто на тебя смотрит сама преисподняя. Таких глаз Феликс не видел никогда и начал всерьез бояться того, кто стоял напротив. Не человек и не животное.

– Решил урвать билеты в первом ряду, – усмехнулся Дьявол, и глаза его сверкнули.

– Решил прийти на представление заранее, чтобы не толпиться в гардеробе и спокойно занять свое место в зале. Будет очень занимательно лицезреть твое падение, – метафорично ответил Феликс, сглатывая горькую слюну.

– Иди, занимай, – ответил Александр, снова сел в свое кресло и повернулся к окну. – Раз заняться больше нечем. Но мы-то оба знаем истинную причину твоих поисков.

Феликс какое-то время не верил своему тяжелому дыханию и учащенному сердцебиению. Он все еще был жив и находился в здравом уме. Улыбнувшись самому себе, экстрасенс потер ладонью вспотевший лоб и направился к выходу. Вот так просто.

– Тебя не удивляет, что она находится именно здесь? В этом городе? – спросил Дайн, держась за дверную ручку как за спасательный круг.

– Нет, меня давно ничего не удивляет, Феликс, – тихо ответила темнота. – Я давно пал, поэтому ты зря потратил столько своего времени.

Удовлетворенный, Феликс дернул за ручку и вышел наружу. Счастливый и напуганный до полусмерти.

***

Обрывая ему телефон, он психовал, курил сигареты и допивал третью чашку молотого кофе. Разлепив глаза еще вечером в воскресенье, утро понедельника не казалось Славе таким серым. Замуровавшись в кафе недалеко от института, он названивал Денису, который не отвечал на звонки уже более суток. Противный ливень начался еще ночью, смывая улицы и респектабельный вид Москвы, как косметику с лица молодой девушки. Хотя, может быть, ей лучше и без нее.

Слава уже не понимал, что именно заставляет его так нервничать и ерзать на месте. Пропажа лучшего друга или банально кофеин. В сотый раз он окинул взглядом пустые столы и стулья, пока, наконец, не уставился в окно и немного завис, наблюдая за стекающими каплями дождя. Как и многие москвичи, Слава ненавидел такую погоду в своем родном городе, предпочитая ей лютые морозы и метровые сугробы снега. Рядом на стуле лежала сумка с ноутбуком и спортивной формой. Надо было еще успеть посетить две пары, а затем забежать в спортзал. Он расплатился и покинул кафе в спешке.

***

Миша периодически включал дворники в своем Rang Rover Evoque из-за настойчивого ливня, застилавшего лобовое стекло, и поглядывал на выход из больницы. В салоне мелодично напевало радио, а он откинулся назад, в надежде вздремнуть пару минут. Разлепив правый глаз, Андреев посмотрел на часы. 8:49. Через одиннадцать минут она должна выйти. Он уже заранее приготовил огромный оранжевый зонт, который ждал своего часа на соседнем сиденье. Пустой двор больницы быстро заливало, ветер дерзко срывал листья с деревьев, и Миша еще раз подумал, как хорошо сидеть здесь, внутри. Он так расслабился, что одежда, казалось, вросла в его тело и больше не доставляла ему дискомфорта. Наконец дверь главного входа открылась, и из желтого четырехэтажного здания вышла Кристина, что заставило его рывком схватить зонт и выскочить из машины.

– Все нормально? – не скрывая беспокойства, спросил он, буквально взлетая по ступенькам, чтобы укрыться под карнизом. Зонтик открыть он не додумался.

– Да, пошли в машину, нам нужно поговорить, – холодно ответила Кристина, не скрывая отвращения, вызванного его присутствием или ужасной погодой. Миша тут же раскрыл зонт. Она взяла его под руку, чтобы хватило места обоим, и они спустились к машине. Оказавшись внутри салона, Андреев забросил мокрый зонт на заднее сиденье и повернул ключ зажигания, чтобы поскорее уехать отсюда.

– Ты в институт-то успеваешь? – спросила Кристина, смотрясь в свое маленькое зеркальце. От ее волос пахло шампунем, аромат которого быстро наполнял салон автомобиля, ресницы не были накрашены, лишь едва блестели пухлые губы. В целом, она выглядела свежо и бодро, словно никаких приступов и обмороков у нее не было. Хотя, может быть, Миша видел какой-то мираж, который Кристина натягивала поверх своей естественной оболочки так искусно, что нереальное сливалось с реальным.

– Первую пару пропускаю, ничего страшного. О чем ты хотела поговорить? – выруливая на дорогу, поинтересовался он и вставил в рот сигарету, параллельно замечая, как сильно загадили лобовое стекло голуби за несколько минут ожидания возле больницы, невзирая на ливень.

– Знаешь, кто ко мне приходил вчера ночью?

– Нет, откуда? – несколько отвлеченно ответил он, чиркнул зажигалкой, которая тут же выплюнула огонек, и включил дворники. Миша глубоко затянулся, чувствуя, как костлявые пальцы дыма щекочут легкие.

– Мне сказали, что ты не смог приехать, поэтому прислал его.

– Кого его? – пытаясь сосредоточиться на дороге, спросил Андреев, совсем не понимая ее коротких предложений.

– Ооо, – протянула она. – Да, я смотрю, ты не в курсе.

Миша приоткрыл окно, чтобы стряхнуть пепел.

– Да кто приходил в итоге?

Никотин никак не успокаивал его разыгравшиеся нервы.

– Ларин. Ларин приходил.

И внутри салона стало так тихо, что Кристина подумала, будто на мгновение потеряла слух.

– А… ну, он все-таки смог заехать? – спросил Миша и снова затянулся.

– Ага, и такое устроил…

– Что он сделал?

– Даже вспоминать не хочу, – тяжело выдохнула она и отвернулась от него к окну, наблюдая за движущимися каплями на стекле, будто оно оплакивало ушедшее лето. – Он со всеми себя так ведет?

– В смысле? Как?

– Задает тупые вопросы, – безразлично ответила Кристина. – На всю голову двинутый. Пожалуйста, Миш, передай ему, чтобы не приближался ко мне. Вы же вроде как друзья…

– Друзья и? Я не понял, в чем проблема? Он должен был привезти тебе еду, он привез?

– Привез, все в порядке, спасибо, но ты не мог предупредить меня? Или хотя бы курьера отправить.

Кристина заметила, как вена на его шеи слегка вздулась от волнения.

– О чем предупредить? Ты без сознания была, когда я тебя в больницу привез, врачи прямо из приемки увезли тебя в реанимацию, как, скажи мне, я должен был предупредить тебя, Кристин?

– А ты думаешь, это нормально – припереться ко мне посреди ночи? Неужели нельзя было предварительно позвонить? И как его вообще пропустила охрана…

– Так я поэтому его и отправил, потому что курьера к тебе бы охранники точно не пропустили.

Тут Кристина повернулась к нему и вперилась с такой злостью, что Миша от греха подальше решил сосредоточиться на дороге, которую и так было сложно рассмотреть из-за дождя.

– Ладно, все. Я все улажу, – тихо ответил он и выкинул окурок в окно, совершенно не представляя, как он будет справляться с данным обещанием. – И, кстати…

– Что еще случилось?

– Когда ты отключилась, я слышал, как кто-то начал открывать дверь ключом, но никто так и не зашел.

– Может, тебе послышалось?

Миша повернулся к Кристине на несколько секунд, дождался, пока она повернется к нему, и снова уставился на дорогу.

– Ты Дениса нашел?

– Нет. Ни в институте его нет, ни дома. Сегодня с его другом встречусь, поспрашиваю.

Кристина снова отвернулась к окну и замолчала.

– Странно все это, – тихо пробормотала она, словно сама с собой. – Живем как в кино…

– А врачи что сказали?

– Да ерунда. Больше спать, больше есть. Как обычно. Совсем, мол, изнурила себя репетициями… Но, если честно, они вообще не поняли, что это было.

– Конечно, ты же практически живешь в зале, – ответил он, и на ее лице засверкала улыбка. – Но выглядело это со стороны жутковато…

Остановившись на светофоре, Миша снова повернул к ней голову, благо она смотрела в окно. Никогда прежде ему не приходилось видеть ее такой зачарованной и безмятежной, словно в трансе. Какая-то неземная воздушность, которую излучала Кристина, действовала на него сильнее, чем только что выкуренная сигарета. Что могло случиться с таким прекрасным созданием, что оно перестало подпускать к себе людей на пушечный выстрел? Миша посмотрел на время и понял, что полтора часа точно еще были у него в запасе.

– Ты с Настей так и не созванивалась? Что там у нее? – спросил он.

– Нет, я… времени как-то не было. Она уже сутки со мной на связь не выходит.

– Хорошо, это мы потом выясним. Кушать хочешь?

– Хочу, – ответила Кристина, не отрываясь от окна.

– Тогда поехали.

***

Феликс наблюдал за бесконечным потоком машин, попивая горячий чай с корицей без сахара, который ему только что принесла официантка, и не понимал, как этот город не устает от самого себя. До его ушей доносились голоса двух дам, болтающих через два столика. Часами готовый слушать их щебетание, он не думал ни о чем, только ждал, периодически поглядывая на дверь главного входа. Погода вызывала приступ грусти и отчаяния, но, закрывая глаза и вспоминая все события этой ночи, Дайн расплывался в улыбке. Еще совсем недавно он вдыхал теплый воздух Рима, пил кофе на террасе, залитой солнцем, и был одержим поисками Люцифера, словно двадцатилетний мальчишка, пытаясь доказать всему миру, что тот существует. Оказалось, ему не так интересен Дьявол, как тот, кому под силу справиться с ним. О пророчестве он узнал не так давно и поверил в него не так сразу. Поначалу все было похоже на сценарий фантастического фильма. Должна появиться девушка, которая завладеет разумом Дьявола, его сердцем, и подчинит себе. Она обезоружит его и остановит. Но представить, что столь могущественное зло способно на любовь, было просто невозможно. Феликсу оставалось только встретиться с той девушкой, и он задыхался. Задыхался от нахлынувших эмоций, которых ранее не испытывал в своей жизни. Ведь он увидит ее среди простых хлопочущих людей, не подозревающую о своем предназначении. И все же сердце его разрывалось на части, когда он представлял весь ее хрупкий мир, который рушится и летит в пропасть подобно подбитой птице. Она не раз захочет покончить жизнь самоубийством, утопая в собственных слезах и проклиная все на свете до потери голоса, но ей не позволят. Как же ему хотелось уснуть и более не просыпаться, чтобы не видеть будущее и не думать о своей никчемности. Не все поддается изменениям. И в этот раз тоже. И когда он успел стать таким сентиментальным?

Колокольчик над дверью звякнул, и в кафе вошли парень и девушка. Две женщины, настолько увлеченные своим разговором, даже не обратили на них внимания. Одна наконец замолчала, а вторая начала посвящать ее в свои проблемы в личной жизни. Все как всегда: мужчины, деньги, секс. Только что вошедшие заняли место в другой части кафе и позвали официанта, снимая верхнюю одежду. Феликс опустил взгляд в свою чашку. Обнаружив, что чай закончился, он понял, что все-таки нужно заказать что-то покрепче. Он старался кидать короткие взгляды на эту парочку, но тут к его столику приблизилась официантка.

– Кофе с коньяком, пожалуйста, – попросил Дайн. Молодая кареглазая девчонка с короткой стрижкой и тремя серьгами в левом ухе любезно улыбнулась ему и удалилась обратно к стойке. Он снова перевел взгляд на девушку в другой части кафе, и время словно остановилось. Что-то внутри него успокоилось – впервые за двадцать лет. До его ушей больше не доносились голоса сидящих рядом женщин, будто кто-то убавил звук. Все погрузилось в тишину. Наверное, то же чувствуют страдающие от тяжелых заболеваний люди, когда невыносимая боль наконец отступает, и следом приходит упоительное облегчение, больше похожее на искусственно созданный морфием, чем на правду. Теперь у него не оставалось сомнений, что она – это именно то, что он так долго искал. Рядом с ней сидел молодой, хорошо ей знакомый, испытывающий то же самое в ее присутствии, что и Феликс. Даже две неугомонные женщины, казалось, немного успокоились. Каждым сантиметром кожи Дайн ощущал это облако покоя, заполняющее все кафе, как теплое молоко. Он сделал все, что было в его силах ради нее, а именно -подсунул фотографию другой девушки в тот конверт, который отдал Александру, но это не давало ему никаких гарантий того, что он не догадается обо всем. Вопрос только в том, сколько осталось жить той несчастной, потому что рано или поздно Дьявол доберется до нее и убьет, как убивал других. Вдруг парень встал из-за стола и вышел из кафе, прижав мобильный к уху. Прошла минута, прежде чем колокольчик снова разлился звоном. В кафе вошел высокий мужчина в черном пальто, и Феликс готов был провалиться сквозь землю, лишь бы быть где угодно, только не здесь. Он почувствовал на себе его тяжелый взгляд и поднял глаза. Через две секунды генеральный директор преисподней, будто потеряв всякий интерес к Феликсу, направился в другую часть кафе. Обмениваться приветствиями не было смысла.

***

Мне даже сначала почудилось, будто я перепутала его с кем-то другим. Подумала, что схожу с ума и вижу его лицо в лицах каких-то незнакомцев, заходящих в кафе. Блинчики, которые я заказала, уже остывали, и я почти закончила трапезу, как вдруг он ворвался в мое пространство и нагло уселся напротив меня за мой столик.

– Посчитайте нас! – крикнула я официантке, которая несла кофе одному из посетителей. Она кивнула мне и исчезла из поля зрения. Нет, я не собиралась никуда уходить, пока не закончу со своими блинами, не собиралась никому уступать. Ларин манерно снял пальто, оставаясь в черном деловом костюме, положил его на соседний стул и посмотрел на меня. У него был магнетический, почти гипнотизирующий взгляд, темно-каштановые волосы длиной почти до шеи, прямой идеальный нос, сбалансированный с глазами, ртом и подбородком. Глубокие носогубные складки. Судя по чертам лица, можно было прикинуть, что передо мной сидела довольно темпераментная личность, с большим авторитетом, сексуально активная, деятельная, и, самое главное, гордая. Спокойные зеленые глаза миндалевидной формы, чуть больше нормальных, указывали на восприимчивую и чувственную натуру, мужественную, властвующую над другими, но одновременно очень возбудимую, завистливую, ведущую беспорядочную половую жизнь и имеющую гипнотическую мощь. Неудивительно, что он закончил театральный, но также неудивительно, что актером так и не стал. Я смотрела на него и думала, почему меня не покидает чувство, будто мы знакомы? Если бы Настя сидела рядом с нами, она бы осекла меня в ту же секунду, когда я скрупулезно начала изучать его внешность. Я положила столовые приборы на стол, отпила чуть остывший капучино и встала.

– Что бежишь-то от меня? – наконец промолвил он, не сводя с меня глаз. – Даже не поздороваешься? Ты не с Андреевым здесь случайно? Я дозвониться до него не могу.

– Делаю вид, что мы не знакомы, – ответила я, пытаясь всячески игнорировать его и параллельно мысленно проклиная чертову официантку, которая медлила со счетом.

– Но мы же знакомы.

– Серьезно? Впервые тебя вижу.

Я попыталась пройти к стойке, но массивное тело почти в два метра роста перегородило мне дорогу к выходу.

– Пропусти.

– Не пропущу, – высокомерно ответил Ларин и снова накинул пальто на свои широкие плечи.

– Кричать буду.

Ларин улыбнулся:

– Кричи.

– Самоуверенный значит?

– Не представляешь насколько.

Я нервно выдохнула и снова вдохнула, чувствуя, как моему терпению приходит конец. Появилась официантка, положила счет на столик и удалилась. Саша засунул руку в карман пальто и, не глядя, положил несколько купюр на стол. Я накинула сумку на плечо, стараясь не смотреть ему в глаза, и снова попыталась пройти к выходу, но Саша не двигался с места. Довольно дешевый, пафосный и слишком пошлый подкат.

– Что тебе нужно? – поинтересовалась я, стараясь держать себя в руках, чего в силу своего сумбурного характера достичь не удавалось. День только начался, а я уже устала. Загорелись щеки и шея – недобрые предвестники приближающегося возможного приступа.

– А вот это уже интересно, – протянул он, хитро сощурив глаза.

– Нет, все, что связано с тобой, мне вообще неинтересно.

– Один вечер.

– Что за «один вечер»? – повторила я, коверкая его слова.

– Хочу провести один вечер в твоей компании, обещаю, без приключений и приставаний.

– Да? – повышая тон голоса, переспросила я и уставилась на него как на психа, параллельно удивляясь своей реакции на его поведение. Ко мне и раньше приставали, подкатывали, клеили, сколько там еще глаголов найдется? Но в этот раз человек, стоящий напротив меня, не просто раздражал – он внушал какой-то ужас тем, что вел себя слишком провокативно в отношении меня, когда обычно мужчины в моем присутствии теряются и становятся робкими. – Да я вижу у тебя проблемы, серьезные психические проблемы.

– Ну да, мне говорили, что я психопат и… как там… – он начал вертеть пальцем в воздухе, пытаясь вспомнить подходящее слово, – латентный шизофреник. Прямо как гей, тебе не кажется это забавным?