Край Железной воли

– Паршиво.

Маги-земли делают еще один туннель в горах, ближе к нашей возродившейся деревне. Мы рассчитывали, что вместе с дополнительным выходом в край Истинного света мы получим руду, но, как оказалось, зря надеялись – руды там нет, только ее жалкие крохи.

– Я отправлю отряды по близлежащим деревням. Они соберут остатки из кузен. – Я уже достала кусочки пергамента и пишущий камень. – Завтра, на рассвете, у дворца должны быть шесть рабочих. Пойдут с защитниками.

Кузнец кивнул и сразу же побежал выискивать запрошенных людей.

Я быстро отправила маг-посланника Цвиру и Гериону с указаниями на ближайшие пять дней. Они позаботятся о деревне в мое отсутствие.

Дело оставалось за малым: постараться избежать новых встреч и уйти незамеченной – для этого у меня был протоптан окольный путь, минующий улицы и избавляющий от необходимости возвращаться в дворец.

За маковым полем, в зарослях терновника, был мой маленький секретный склад, притаившийся в углублении среди корней обломанного ствола сосны. Там я могла найти все необходимое и даже больше – вещи, которыми мне не хотелось делиться, да и немногое там было; большой дорожный мешок, личный запас пергаментов, пара пишущих камней, пузатая фляжка из потемневшей стали, кулек с сушеной клюквой и янтарные бусы.

Задавив дар, отправившийся без команды обнюхивать янтарь, я схватила дорожный мешок, кинула в него булькающую фляжку, следом разгребла гору из сухих иголок и мелких хрупких веток. Пара гребков – и в мою руку лег длинный лук. Стреляла я все так же плохо, но он меня неплохо развлекал – отвлекал.

– Попалась.

– Бездна! – подскочила я и влетела спиной в радушно принявший меня терновый куст.

– Гончая потеряла нюх? – Агмунд убрал руки за спину и издевательски вскинул брови на лук. – И совесть?

– С нюхом все в порядке, – прошипела я, отдирая себя от цепкого куста. Схватила засыпанный рыхлой почвой колчан и демонстративно закинула его на плечо к луку. – Во дворце Миафу лук не нужен, а мне пригодится.

Раскаяния во мне не было, даже крошки. Паразит ни за что бы не дал мне свое оружие, как бы я его не упрашивала.

– Не говори ему.

– Вот какого ты мнения обо мне? – Герион укоризненно покачал головой, оглядел дорожный мешок за моей спиной. – Надолго?

– Дней на пять. – Я сделала пару уверенных шагов прочь, но остановилась и повернулась. – Ты получил моего маг-посланника?

– Да. Паршиво, – повторил мои слова Герион. – В таких случаях заключают торговое соглашение, но нам не с кем. Черная руда добывается в графстве Беррит, а железная руда или в графстве Кэннур, на границе с краем Железной воли, или непосредственно в самом крае Железной воли.

– Не с кем, – подытожила я.

– Я постараюсь к твоему возвращению найти решение. Не беспокойся об этом. – Герион широко улыбнулся. – И возвращайся скорее.

Я засмотрелась на его белоснежные ровные зубы, полюбовалась правильными чертами высокородного лица и осмотрела отглаженную простую рубаху со свежей вышивкой на манжетах и воротнике. Герион утратил титул принца, но быть им не переставал.

– Мое молчание стоит одного золотого, – Агмунд весело стрельнул лисьими глазами в лук.

– Мое мнение о тебе стремительно меняется, Герион.

Он мелодично посмеялся:

– Высока цена мнению воришки.

Я задорно хмыкнула и помчалась навстречу своему желанному одиночеству.

Глава 4

На второй день пути я вышла к своей давней подруге – полянке. Она тихо сопела шелестением чернеющих крон деревьев и сыпучим шорохом травы. Вдалеке ухала сова, обрывая робкие переговоры мелких ночных птиц. Сверчки напевали полянке колыбельную, а луна навевала спокойные сны.

Лес затрещал ветками, задышал частым животным дыханием. Нос уловил скорое появление смердящих бездновых отродьев.

Я подавила желание воспользоваться иглами и сняла с плеча лук. Черная гнутая сталь уже привычно встретила мои поднаторевшие касания. Выбрав наиболее удачную позицию для стрельбы, достала из колчана стальную стрелу и натянула тетиву.

На полянку выпрыгнула моя старая знакомая – двуглавая лиса. Она неслась по жесткой траве, пробуждая ото сна левитирующих мышек. Маленькие пушистые комочки возмущенно запищали и разметались во все стороны. Животинка их не замечала – спешила убраться прочь.

Следом за лисой выбежала тройка кисляков. Огромные ящерицы, с темно-серой склизкой чешуей, шипели в след загнанной рыжей плутовке и почти хватались за ее хвост широкими пастями. Кислота угрожающе стекала по их кривым зубам, нетерпеливым змеиным языкам.

Бежать животинке оставалось недолго.

Первая стрела прилетела твари в бок и легко пробила мягкую плоть. Кисляка это не убило, лишь задержало. Вторая стела просвистела над вертящейся головой раненого отродья. Третья и пятая добили цель. На оставшиеся двух отродьев у меня хватало стрел, но у рыжего ужина на мою корявую стрельбу времени не было.

Я выкинула жест, десять игл мигом прошили тела кисляков. Затем еще раз и еще.

Двуглавая лиса не стала даже оборачиваться на свою спасительницу и растаяла в ночи.

Полянка пропиталась едкой вонью отродьевой крови и побуждала меня не задерживаться и идти дальше. Так я и поступила – забрала стрелы и пошла в Яму.

Старенькие покосившиеся избушки укрылись звездным покрывалом и мирно спали. Казалось, что с первыми лучами солнца на песчаные дорожки улиц выйдут местные и побредут в рабочие сараи для заступления на смену. Там их будет ждать Старший Ямы, внимательно наблюдающий за каждым мерзкими маленькими глазками, а после они отправятся собирать мерцающую пыль.

К счастью, этого не произойдет. Деревня опустела, жители ушли, забрав с собой свои прогнившие души.

По дороге на пасеку, я заскочила в дом Захара и отпустила стоящий на посту отряд. Моих сил вполне хватит до следующей смены.

Задерживаться в пустом доме я не стала и, укрываясь тенью кромки леса, пошла к пасеке.

Поле, близ озера, поросло маленькими деревянными коробками – ульями. Обычно гудящая жужжанием сотни голдуфов пасека молчала. Полосатые трудяги отдыхали, чтобы с первыми лучами летнего солнца вновь приступить к сбору пыльцы, но мелькающие между ульями тени прерывали их сон.

Я укрылась в стволах и пересчитала воришек: двенадцать, но собирали пыльцу только шесть – остальные прятались в ночи.

Отправив по земле шесть стальных жал и держа наготове десять, я без спешки покинула свое укрытие и вышла к ночным гостям.

Воры замерли. Быстро отойдя от неожиданной встречи, украдкой глянули на лес.

– Не помогут, – коротко оповестила я молодых парней. – Если не хотят умереть. Выходите!

Из-за стволов деревьев покорно вышли трое мужчин и одна женщина. К шеям защитников плотно прилегали острые концы игл. Еще двое поднялись из высокой травы – стальные жала твердо стояли у их висков.

– А вы из умных, да?

Я неспешно шла к ульям, не теряя концентрации и внимательно следя за каждым движением бойцов. Ядро долбило. Магия напитывала меня собой до звона вен и хруста костей. Глаза улавливали любое, даже малейшее движение.

Собирающие пыль парни не шевелились: так и стояли с крышками и бочками в руках, боясь не то, что руки опустить, – дышать. Но я не обольщалась на их счет. Они собирали пыль без ракушек, а значит являлись магами. Их потрепанная одежда и ошарашенный вид – очевидная ложь.

– Бросьте оружие. – Я вывела все оставшиеся иглы, ставя их над своей головой клином. – Второй раз повторять не буду.

Защитники, облаченные в черные кожаные жилеты, с десятками узких ремешков, заерзали, но под предупредительными уколами игл вновь замерли.

Подставные неодаренные покосились на темнеющие в ночи влажные дорожки, виляющие тонкими лентами на коже их друзей и отставили бочки, вернули крышки на ульи.

Оружие никто из них доставать не стал.

Миг – и крайний парень вытащил из-за пояса острый тонкий нож, метнул в меня, подгоняя свою острую атаку ветром.

Я дождалась, когда черная сталь настигнет меня. Поймав клинок за лезвие, сразу же вернула его кинувшему, вкладывая в бросок накопившуюся в ладони силу. Хоть из лука я стреляла скверно, метала ножи я довольно неплохо. Тонкое лезвие легко пробило лоб мага-воздуха, отправляя его мешком на землю.

– Кто-нибудь еще? – спросила я, обложив головы молодых парней коронами из игл.

Скромно одетые воры переглянулись и начали сбрасывать на землю спрятанное оружие. Скрипя зубами, к ним присоединились защитники.

– И что же мне с вами делать? – нарочито задумчиво протянула я и наклонила голову в притворных мыслях. – Отпустить?

В глазах боевых магов мелькнула надежда.

– Нет, не думаю, – опровергла свои слова. – Может, вы не прочь переметнуться? Со мной вы будете защитниками, а не ночными воришками.

Незваные гости молчали, переглядывались. Эти защитники были из тех не многих, кому хватило мозгов не вступать в бой с Мэрит, не считая одного их скудоумного друга, а значит должно хватить ума выбрать правильную сторону.

Вскоре, короткие немые переговоры бойцов были закончены. Крупный парень, в намеренно замученной рубахе, четко и уверено кивнул – командир дал ответ за весь отряд.

– Верное решение. – Я убрала от их голов иглы и указала рукой в сторону туннеля. – Уходите и возвращайтесь с теми, кто не в силах покинуть Тиррион самостоятельно.

Немногословный командир нахмурился.

– Неужели вы думали, что я приму вас просто так? Докажите, что разделяете стремления Лунуина делом.

Мне претило продвигать идеи Истинного правителя и принимать даже такое мелкое участие в их борьбе за трон, но сказать это было нужно. Фамилия Лунуин весит больше, чем Мэрит, а люди мне были нужны. Те, кто возвращаются с «пленниками» Тирриона, сразу вступают в мои ряды: Пауль не мог похвастаться численностью своей армии, но не лез в мои дела и позволял наращивать личное войско. Пожалуй, завлекать воришек его громким именем – не так уж и отвратительно.

Защитники все еще стояли и мазали по мне потерянными взглядами.

– Уходите! – Терпения во мне было мало. – Или встретите смерть.

До них дошли мои слова. Бранясь себе под нос, выдыхая в мир шумное раздражение, они поплелись в сторону туннеля. Они могут и не вернуться – такие случаи были, или их могут задрать твари, плотно населившие край Истинного света.

– Стой.

Командир покорно застыл без движения. Его широко распахнутые глаза смотрели на острую стену, перекрывающую ему дорогу, и не моргали, а сжатые кулаки, давили охватившую его тело дрожь.

– Возьми их, – кивнула подбородком на близ лежащее оружие: копье и несколько клинков.

Защитник схватил оружие и торопливо зашагал с остальными воришками в лес, но их задержавшиеся на мне взгляды говорили, что мы еще увидимся.

Убедившись, что ночные гости добрались до туннеля, свернула дар и собрала в дорожный мешок оставленное ими оружие. Копья и длинные мечи пришлось подхватить руками – не удобно, но и до моей старой избы не так далеко.

Добравшись до дома, я побросала все в угол и упала на койку спиной. Ноги гудели, а глаза чесались и требовали сна.

– Еще один день позади, Дэлла. Еще один день.

Ветхая избушка пропускала любопытный ветерок, тихо подвывающий мне свою сквозящую песню. Под крышей шебаршили птицы, под скрипучим полом скреблись мыши. Я глубоко вдыхала запах старой смолы, пыли и золы из печки и все глубже разочаровывалась. Вроде бы присущие моей косой избе запахи, но я хотела другого. Я желала почувствовать тот терпко-свежий запах, которым когда-то наполнился этот дом.

Мне было тяжело сюда возвращаются и было бы разумнее останавливаться в доме Наира или в любом другом, но я целенаправленно шла в эту безднову избу и добровольно мучала себя. Зачем? Не знаю. Точнее, знаю, но никогда себе в этом не признаюсь.

Я тяжело вздохнула, села. Принялась доставать все из карманов. И обнаружив на дне одного янтарные бусы, ничуть не удивилась. Я не помнила, как взяла их, но это уже не в первый раз.

Достав из мешка фляжку, залила закопошившиеся на дне живота горькие мысли и, сжав бусы в ладони, свернулась на кровати калачиком. Кулак прижался к груди, и с пекущим ощущением в желудке я заснула.

Сон был таковым лишь на словах, на деле это и дремой тяжело было назвать. Я вслушивалась в деревню и внюхивалась в ночь, предупреждая появление тварей и людей Уиллиса, захотевших вернуться за своим оружием. Открыв все магические протоки, дав волю древнему ядру, я тонула в давящей на кости силе и учащенном биение сердца, поспевающем за ядром. Амулет воспользовался смещенным на работу дара вниманием и обрушил на меня ударное тепло.

Сердце Винсента захватило слух, заворожило сильным спокойным стуком. Поверхностный сон стал сгущаться. Выдрессированное на его пульс тело невольно расслаблялось, принимая биение амулета за безопасную близость моего графа.

Скрипучее кряхтение резануло по черепу. Я вскочила на ноги. Десять игл сразу же заняли свои позиции вокруг меня. Нос втянул залитый рассветом воздух, но ничего не почувствовал.

Аккуратно ступая по скрипучим половицам и смягчая поступь магией, я выглянула в окно.

У дома соседки вышагивала коричнево-пестрая курица. Она рыла траву у крыльца и все еще не теряла надежды на возвращение хозяйки.

Упускать столь необходимую кудахталку было бы ошибкой. Недолго думая, я убрала иглы и отправилась на охоту.

Пестрая нелетающая птица оказалась на редкость юркой, и силы крыльев ей хватало на то, чтобы перелетать накренившиеся заборы.

Гарцуя за квохтающей животинкой по пустынным улицам и ничейным огородикам, я уже начала сомневаться в том, что она нужна именно живой. Из нее получился б отличный наваристый суп, или Чан мог бы сделать прекрасный пирог. Но, увы, до дворца два дня пути и жаркое солнце не станет жалеть тушку.

Пришлось отложить мысли об обеде и обратиться за помощью к ядру. Я почти слышала смех магии, проскальзывающий в колких тычках по бокам и пяткам: защитница не могла поймать курицу.

Винсент

Надоедливые жужжащие букашки сновали прямо перед лицом, виляя своими золото-черными полосатыми задницами. Солнце едва встало, а они уже принялись кружить и суетиться. Если бы не стая отродьев, повстречавшаяся нам на пути, мы бы успели собрать мерцающую пыль затемно, но вышло как вышло.

Бойцы только начали набирать бочки, а мне уже не терпелось покинуть край. От одной лишь мысли о близости Дэл, тело бросало в жар. Меня разрывало от нестерпимого гнева и желания ощутить тепло ее кожи на ладонях. Она была жестокой и редко думала о том, как ее поступки повлияют на других, как и я. Но ее последняя выходка переступила все возможные границы.

Дэлла сделала из меня врага, сравнила с паразитом! А потом оставила одного, позабыв о своих обещаниях мне. Она поступила со мной так, как это сделали люди до моего рождения – обвинила в чужих грехах и наказала.

Я бы мог простить ей все что угодно, но не это.

– Прекрасное утро, Вин.

Каспар потянулся и сладко зажмурился, подставляя бледную кожу пригревающим лучам. Опустив руки, он оправил свой черный выглаженный костюм и недовольно покосился на мою распахнутую светлую рубашку. В черных глазах мелькнула зависть, а точеное неживое лицо скривилось.

– Что будем делать, если нас заметят? Я не стану вредить людям Дэл.

– Не вреди. Я и без тебя справлюсь. – Я подошел к трупу парня и осмотрел глубокую рану на лбу, оставшуюся от ножа. – Свежий. Если труп не сожгли, значит, боец был один. Вероятно, он увидел нас и сбежал. До их поселения два дня пути, а пост сменят ближе к обеду. У нас полно времени.

Я осмотрел трех своих людей – брать больше не имело смысла. Трех заполненных бочек нам на первое время хватит. Боевых артефактов у нас более, чем достаточно. К тому же, Уиллис и Бенир потеряли ко мне интерес – их больше волнует Лунуин и Мэрит.

Брат с сестрой навели шуму в Тиррионе, и люди начинают прозревать: все это время ими правил род безумных узурпаторов, но, как бы там ни было, им не встретить светлого будущего – Селенгар падет. Короли могут кусаться за власть сколько угодно, но конец будет один – Бездна их пожрет. Мой край и мои люди смогут выжить в мире, порабощенном тварями, но не они. Мое сердце жестоко выжгли – не пожалели. И я с большим удовольствием понаблюдаю, как в пламени моей мести сгорает Селенгар.

– Такое не каждый день увидишь, – с веселым поражением прошептал Каспар. Он неотрывно глазел в сторону деревни и по-идиотски улыбался.

Я проследил за его взглядом, и мои брови прыгнули на лоб.

Возле далекого посеревшего хлипкого сарая носилась защитница. До нас долетала ее тихая брань и проклятья, обращенные к коричневой маленькой птице – курице. Пернатая ловко уворачивалась от пытающихся ее схватить рук и высоко прыгала, помогая себе крыльями.

Златовласая девушка помедлила и, чуть присев, одним хищным прыжком настигла пташку.

Я думал, что разгневанная защитница свернет ей шею. Ошибся.

Затолкав визгливо кудахтащую беглянку под подмышку, она пошла в сторону домов. Остановилась. Пару секунд постояла и рывком развернулась.

Дэлла была далеко, но даже с такого расстояния я поймал ее темно-зеленый злой взгляд. Она стрелой понеслась в нашу сторону, окружая себя снующим роем из игл.

– Ты сказал, что справишься сам. – Каспар облокотился на улей локтями, занимая расслабленную позу. – Валяй.

Дэлла подлетела и остановилась от меня в десяти локтях. Ее высокая грудь часто поднималась под черной свободной рубахой. Ноздри на ее прямом носике гневно раздувались, и россыпь золотых веснушек переливалась в такт тяжелому дыханию. Темные низко посаженные брови хмурились, а пронзительный взгляд резал без ножа.

Легкие секундно сжались. Внутренности ушли в дурной пляс, но я скрутил себя волей и сделал то, что давно ей обещал – затолкал чувства в недра души. На поверхности остались гнев и горькая обида.

– Мы уходим. – Пробежав по Дэл напускным безразличием, я махнул бойцам, давно закрывшим бочки. Они ловко закинули их на плечи и двинулись в сторону туннеля.

Дэлла отшатнулась от моего холодного взгляда и крепче прижала к себе притихшую птицу.

– Привет, Золотко, – Каспар помахал ладонью. – Вернулась к воровству кур?

Гончая поджала губы и, на секунду зажмурившись, отвернулась от меня к Кэннуру.

Ее сердце завыло в моей серьге частым пульсом. Душу скрутило – чувства к этой жестокой девушке пытались выкарабкаться со дна напряженного нутра. Они хотели заставить меня поддаться зудящему порыву: подойти к ней, обнять и утешить.

Дэл сама заглушила поднимающийся во мне вой чувств: она жестоко рассмеялась и напомнила этим о суде в Мертвом дворце. В ту ночь Мэрит наказала каждого, но меня не заслуженно. По крайней мере, не соразмерно проступку.

– Я ворую кур на своих землях, а вы вторглись в чужие, паразиты.

Дэлла красноречиво покосилась на меня.

Мэрит отомстила мне за мое равнодушие и добилась своего: равнодушия в моих глазах больше не было – меня поглотила ярость.

Я сжал зубы до скрипа и оскалился, сдерживая рвущую грудную клетку ядро.

Гончая удивленно хлопнула длинными ресницами и растерянно осмотрела мое искривленное злобой лицо.

– Господин края Железной воли не погнушался залезть ко мне как крыса и смеет смотреть на меня, будто это я шарюсь по его закромам?

Дэлла вздернула аккуратный подбородок, стойко выдерживая напор моего кипящего гнева. Курица не вытерпела тесных напряженных объятий защитницы и возмущенно взвизгнула.

Каспар шагнул к Дэлле, медленно протягивая руки.

– Давай, я поддержу курочку?

– Пошли вон! – рявкнула она. Парящая вокруг нее тонкая сталь задрожала. – Прочь!

– Это я и собирался сделать, когда ты только появилась. – Мне стоило не малых усилий проговорить это спокойно.

Я оторвал взгляд от пышущего злобой личика Дэл и глянул на бойцов, уже добравшихся до кромки леса. Мне больше не надо было терпеть ее присутствие, и я пошел за своими людьми.

– Уходишь? – прорычала она мне в спину

– Так ты же сама этого хотела? Нет? – сухо спросил я, зная, что это ее ранит, и продолжал идти. – Пыль у меня, а других причин задерживаться на ваших землях, госпожа Мэрит, я не вижу.

Каждый шаг был соразмерен весу Серых гор. Вся моя суть противилась моему уходу, но я не мог остаться с ней.

Я не мог ее простить.

– Винсент, – долетел до меня тихий потрясенный голос.

Кишки скрутило болезненным узлом. Только Бездне известно, как я хотел остановиться, подойти к ней и заставить ее шептать мое имя мне в губы. Вместо этого я уходил, делая то, что она сделала со мной – бросал и наказывал. Я ненавидел себя за это, но по-другому, просто-напросто, не мог.

– Спасибо за пыль, Золотко. Если мы можем тебя как-то отблагодарить…

– Можете, – быстро и бестелесно выпалила Дэл. – Нам нужна руда.

– Будет, – согласился я, не поворачиваясь. – Каспар, идем.

– Жду приглашения в гости, – торопливо приговорил Каспар, не теряя своей дурной радости, и поравнялся со мной. – Упустишь ведь.

– Плевать.

Глава 5

Дэлла

Среди крепких стволов деревьев виднелся просвет. Маленькие кустики и веточки безжалостно сминались и ломались под моими бездумными шагами.

Я шла на свет и голоса людей, не замечая ни белок, виляющих рыже-бурыми лентами по кедрам; ни паутину, облепившую мое лицо; ни курицу, до крови общипавшую руку. Все мои мысли занимали янтарные глаза. В его сердце больше нет для меня места. Тот обжигающий равнодушным льдом янтарь оповестил меня об этом. Все, что он чувствует ко мне, – ненависть.

Я не собиралась вновь окунаться в те чувства, что приносил мне мой граф. У меня больше не было графа. Винсент покрывал ложь Себастьяна – поставил свое благосостояние выше нас. Так пусть заботится о нем один, подальше от меня.

Так я думала, пока не встретила его.

От одного взгляда на Винсента сердце скакануло и застряло в горле, намертво перекрывая воздух. И да, я рассердилась. По большей части от того, что мне плохо без него, а он еще больше изводил меня амулетом, а потом и вовсе нагло заявился за пылью. Не удосужившись попросить разрешения! Вот так – просто! Но когда я увидела безразличие Винсента, а следом его ярость, то растерялась.

Это я должна была злиться – не он. Это мне следовало наказывать его равнодушием, а не ему.

Маковое поле попало под мой тихий гнев. Сапоги беспощадно шли по встречающим свою хозяйку цветам, сокрушая их стройные стебли. Меня распирало от скулящего душевного непонимания и телесной боли. От забитого сталью дорожного мешка ломило спину. Лук и колчан натерли плечо, и оно горело. Кости одной руки, тащащей охапку не влезшего в мешок оружия, крутило, а другую искромсала безднова курица.

Гадко. Как же мне гадко.

– Эффектное появление.

Гилур стоял напротив и крутил в ладони рукоять широкого ножа, больше напоминающего тесак мясника.

Я представила, как смотрюсь со стороны, и хмыкнула.

– Выглядишь хуже обычного. – Ди-Горн придирчиво осмотрел меня с головы до ног. – Что-то не так в Яме?

– А похоже? – Я дернула руками, привлекая внимание к добыче. – На ужин будет куриный пирог. Четыре дня о нем мечтала.

Гилур отметил мою общипанную руку и коротко посмеялся:

– Тебя лучше не злить, да? – Он скинул веселость и строго отрезал: – После ужина мы ждем тебя в кабинете.

– Откажусь. У меня другие планы.

Я натянула губы и хотела уйти, но Гилур перекрыл мне дорогу.

– Какие? Я помогу закончить их пораньше.

– Вы не разбираетесь в этом.

Ди-Горн сощурился и ухмыльнулся – не верит. Нет таких дел, в которых бы не разбирался бывший граф с многолетним опытом за своими широкими плечами.

Я начала быстро перебирать дела, но на ум приходили только мелкие проблемы деревни, а с ними Гилур разберется за один присест.

– Дэл! – Со стороны дворца к нам несся Сэм. – Не уходи! Выслушай меня!

Уходить я не собиралась и довольно оскалилась.

– А вот и дело, – указала подбородком на спешащего к нам круглощекого артефактора. – Я помогаю ему в исследовании.

Мое ликование омрачил увязавшийся за Сэмом Миаф.

– Бездна, – быстро спряталась за высокой фигурой Ди-Горна и выпустила из охапки оружие.

Сняв с плеча лук, колчан и осмотревшись, я сделала самый очевидный ход – всунула Гилуру украденное. В тот же миг к нам подбежали Сэм и Миаф.

– Гилур…, – потрясенно выдохнул паразит и уставился на свой лук. – Как вы могли?

Ди-Горн смутился и осмотрел блестящую изящно изогнутую черную сталь. Осознание не заставило себя долго ждать. Янтарные глаза долбанули меня огнем. Кожаный камзол трещал под растущей мощной грудью.

– Ни стыда, ни совести! – упрекнула я раньше, чем Гилур успел заорать. – А еще просил меня взять на себя вину!

– Он?!