Лекции по антропологии

Что касается ощущений обоняния, у нас нет для них особых названий; мы либо заимствуем их из области вкуса, либо называем сами предметы.

Кажется, что в первые недели жизни дети не вполне владеют своими чувствами. Они не сразу начинают пользоваться зрением, поскольку для этого требуется навык – умение пользоваться зрительным органом. Также необходимо научиться размышлять над своими ощущениями.

Некоторые наблюдатели не могут заметить того, что Сваммердам видел в микроскоп. Для этого требуется тренировка. Вообще, все наши чувства необходимо упражнять, если мы хотим довести их до совершенства.

Во всех чувствах воображение играет огромную роль. Мода демонстрирует это в отношении зрения, но она существует и в отношении обоняния. Раньше в моде были ароматы цибетина и амбры, а теперь – дистиллированные соки.

Тонким называется тот орган чувств, которому достаточно слабого впечатления, чтобы его ощутить. Острые чувства – те, что способны улавливать малейшие различия: едва заметные оттенки цветов, небольшие дисгармонии в музыке. Тренировка может обострить чувства.

Чувства называются нежными, если они легко подвергаются воздействию, когда впечатление оказывается слишком сильным. У женщин обычно нежные, но не обязательно тонкие чувства.

Что касается возраста, возникает вопрос: являются ли чувства в юности тоньше, чем в старости? Впечатления у стариков слабее, но суждение о них острее, чем у молодых. Таким образом, у молодых чувства тоньше, а у старых – острее.

Вкус формируется лишь в зрелом возрасте, поскольку для него требуется способность суждения. Молодость предпочитает ощущать, старость – размышлять. Поскольку у стариков органы чувств слабее и они не способны воспринимать новое, они стараются извлечь пользу из уже пережитого и сосредотачиваются на размышлениях.

О пользовании чувствами:

1. Мы пользуемся чувствами для ощущений.

2. Для размышления над ощущениями и формирования понятий на основе этих размышлений.

Многие, кто жалуется на притупленность чувств, возможно, обладают такими же сильными ощущениями, как и другие, но им не хватает необходимых размышлений над впечатлениями. Охотникам приписывают острое зрение, но правильнее было бы отнести это за счет их способности к восприятию.

После первых трех месяцев жизни в младенцах происходит значительная перемена: до этого они не плакали и не смеялись, а только кричали, и не обращали внимания на окружающие предметы, вероятно, потому, что еще не умели пользоваться своими органами – например, сужать и расширять зрачок, что необходимо для зрения. Таким образом, кажется, что дети должны сами научиться видеть.

Мало просто получать впечатления – необходимо, чтобы способность восприятия их обрабатывала. Эта способность лежит в основе воображения.

Привычка ослабляет внимание к впечатлениям, а значит, и сами ощущения, но она укрепляет способность представления, делает восприятие более активным, смягчает болезненные ощущения и одновременно ослабляет удовольствие. Вообще, привычка притупляет чувства. Чувствительность увеличивается благодаря привычке, но внимание ослабевает. Опиум притупляет внешние чувства.

Внутреннее чувство – это то, благодаря чему душа рассматривает тело как нечто внешнее. Часто чрезмерная чувствительность становится величайшим злом и главной причиной болезни. Опиум ослабляет ее и потому полезен при таких заболеваниях.

Мы ощущаем только при помощи нервов; как только они затронуты или повреждены, вся наша нервная система испытывает сильное потрясение.

Мне кажется, что старики считают себя здоровыми именно потому, что мало чувствуют. Но отсутствие чувствительности – их величайший недостаток, ведь если старик не замечает мелких недомоганий, подтачивающих его тело, болезнь может внезапно разразиться и неожиданно лишить его жизни.

Чувства притупляются от привычки, поэтому люди, страдающие тяжелыми недугами, со временем к ним привыкают. Дикари так же мало боятся смерти, как и ночи, потому что не знают средств против них, когда зло уже наступило. Но сомнения перед его приходом, состояние между страхом и надеждой – самое мучительное.

Привычка делает все терпимым, но она же ослабляет и приятные ощущения. Чувствительность увеличивается только благодаря привычке, но внимание ослабевает.

Чувства сильнее возбуждаются, когда предметы или впечатления кажутся нам интересными. Поэтому ничто не трогает нас так, как наше собственное имя – оно выводит нас из глубочайшей рассеянности и даже пробуждает лунатиков.

Человек во всем стремится присвоить себе даже мельчайшее, отнести к себе малейшую выгоду и отвести от себя все невыгодное. Если кто-то рассказывает нам о достойном человеке, и тот имеет хотя бы отдаленное сходство с нашим именем, или он наш земляк, или просто говорит на нашем языке, он сразу становится нам вдвое милее. Видно, что мы присваиваем себе даже мельчайшие детали, если они касаются нашего интереса.

Интерес – это нечто рефлексивное. Местность кажется нам вдвое прекраснее, если она принадлежит другу или если мы можем видеть ее из окна нашей комнаты, даже если она снята. Путешественники хвалят чужбину на родине и родину в чужбине.

Рассеянность из-за размышлений ослабляет остроту чувств.

Примечательно, что у дикарей чувства и вообще животное начало развиты гораздо совершеннее, чем у нас. Их органы не острее, но их чувства не нарушаются рефлексией.

Бугенвиль рассказывает, что дикари с острова Георга мгновенно распознали в одном матросе женщину (как оно и было). Но посредством какого чувства они это определили?

Состояние мечтательности – худшее из всех, когда внимание не направлено ни на себя, ни на внешние предметы.

Контраст усиливает ощущения: мы чувствуем покой только после беспокойства. Постоянная бездеятельность – не покой; покой нельзя ощутить, пока ему не предшествовало волнение.

Изнеженное воспитание, так сказать, открывает все органы для того, чтобы лучше чувствовать малейшие неудобства. В основе воспитания по Руссо лежит принцип закаливания детей, чтобы оградить их от страданий и подготовить к удовольствиям.

Каждый стремится устроить свою жизнь так, чтобы, даже если сейчас ему приходится терпеть величайшие беды, в будущем он мог бы получить тем больше удовольствия. Все зависит от порядка: приятна не чувственность, а упорядоченность наслаждений.

Бедность после богатства невыносима. Нужно стараться устраивать свою жизнь так, чтобы удовольствия возрастали постепенно.

О заблуждении чувств.

Чувства не обманывают, потому что они не судят, а ошибка всегда есть дело рефлексии, возникающей по поводу чувственных восприятий. Однако мы часто приписываем ощущению представление, которое на самом деле является продуктом размышления. Пространство и величину мы постигаем через понятия, но думаем, что ощущаем их, и особенно те представления, которые нам привычны, подвержены этой ошибке.

Заблуждение чувств происходит либо от обмана, либо от фантазии. Первое – когда нас вводит в заблуждение явление, и причина этого кроется в самом предмете; второе же возникает оттого, что мы смешиваем свои воображения с ощущениями, и потому каждый видит то, чем у него голова наполнена. Те, кто мало упражнял свое воображение, особенно подвержены обманам. Дикарь не боится ходить ночью по кладбищам, но приходит в изумление, когда ему показывают камеру-обскуру.

Тусклый свет передает предметы неясно, но предметы, изображение которых в глазу получается нечетким, мы относим вдаль. Вообще, ни одно чувство не подвержено стольким обманам и ошибкам, как зрение, потому что оно требует наибольшего числа умозаключений. Так, длинная аллея кажется сужающейся к концу, потому что лучи, идущие от её крайней точки, образуют меньшие углы. Если смотреть на высокий предмет, например, на ракету, поднятую прямо над головой, кажется, что она изгибается над нами; то же самое замечается, если стоять вплотную к башне. Камень, брошенный вертикально вниз с высоты, сначала кажется удаляющимся далеко, а затем возвращающимся обратно. Кроме того, если смотреть на море с берега, оно кажется вдали выше, чем суша – всё это легко объясняется оптическими законами.

Бывает и такой обман чувств, где истинное явление не является его причиной, как в случае с лучами, создающими образы, не соответствующие понятию. Однако и само явление нас не обманывает. Например, луна при восходе кажется больше, чем в зените; астроном знает, что это происходит потому, что в первом случае между наблюдателем и горизонтом находится множество предметов, а во втором – ни одного, в чем его убеждает и одинаковость угла, образуемого крайними лучами (в обоих случаях измеряемого на астролябии). Здесь мы принимаем умозаключение и понятие рассудка за ощущение, тогда как в других случаях, наоборот, принимаем понятия за явления.

Осязание тоже иногда обманывает.

О представлениях по их взаимному отношению.

Одно представление часто обладает свойством оживлять другие или ослаблять их. Мы, люди, любим:

1. Многообразие, то есть множество различных вещей. Мы любим его в книгах, за столом, в обществе; нам нравится и разнообразие в архитектуре. Мы охотно читаем Монтеня, еженедельные листки и смешанные известия. Общества, где говорят не только учёные речи, но затрагивают и другие темы, нам особенно приятны. Прямые аллеи и садовые изгороди не слишком привлекательны, потому что в них нет разнообразия; лес нравится нам больше и дольше. Создатель, кажется, поставил многообразие во главу угла при сотворении мира, ибо многое кажется вовсе не имеющим цели, а существующим лишь как бы для дополнения. Многообразие – это своего рода богатство.

2. Перемену, то есть многообразие во времени. Пресыщение есть не что иное, как досада на однообразие в разные моменты времени. Причина этого, кажется, весьма механична и впоследствии связана с расширением познаний. Мы не можем долго оставаться в одном положении. Стоит лишь некоторое время пролежать в постели неподвижно, и уже не нужно принимать потогонное средство – тело само начнёт потеть. У каждой мышцы есть антагонист, поэтому необходимо менять положение конечностей. Пребывание в одной позе перенапрягает одни мышцы и ослабляет другие; отсюда некоторые люди сами создают себе ненужные трудности, взваливая на себя лишнюю работу.

В учёбе разнообразие тоже весьма полезно, потому что органы мозга утомляются, если постоянно думать об одном и том же. Часто повторяемое небольшое движение вызывает значительное действие. Капля воды, падающая много раз на одно и то же место тела, причиняет боль. Один человек выселил музыканта, жившего в его доме, потому что его контрабас «разрушал здание».

3. Изящность (новизну). Она пробуждает умственную активность. То, что меняется, не обязательно должно быть новым. Изящным нам кажется то, чего мы прежде не имели. Люди чрезвычайно жаждут чего-то изящного, даже если это совершенно неважно. Изящность заключается не только в новизне предмета – достаточно, если ново само познание о нём, но ещё больше радует, когда и предмет новый, потому что тогда мы можем поделиться этим с другими.

Если я приду в общество и сразу начну рассказывать что-то новое из Лондона, все удивятся, как я так быстро туда попал. Обычно разговор начинается с погоды, затем переходит на здоровье собеседника, его комнату или что-то близкое. А уже менее чем через четверть часа можно от плохой погоды дойти до Великого Могола. Новизна делает вещи приятными даже в обладании.

4. Редкость. Она не противоположна новизне, а состоит в том, что вещь встречается не у многих. Характеры, обладающие чем-то необычным, уже этим возбуждают любопытство. Редкая монета, даже самая плохая, нравится. Однако любовь к редкости – это ложное направление вкуса, основанное на тщеславии и малом уме. Уже по тому, что люди ценят, можно судить об их характере. Голландцы особенно любили цветы, особенно редкие.

Зависть тоже играет роль в любви к редкостям. Человека, видевшего много редкого, и самого считают необыкновенным. Бывают редкости природы, например, в мраморе находят остатки морских и земных существ. Сравнение, противопоставление вещей возвышает их, если, например, указывать, чем они не являются.

Контраст состоит в том, что вещи воспринимаются одновременно, и одна является противоположностью другой. Так, одна принцесса окружала себя невзрачными фрейлинами, чтобы ярче выделяться на их фоне. Фрейлины служили ей как бы фоном. Человек, мнящий себя умным и желающий выставить свою мудрость, не должен делать этого среди учёных, иначе получится странный контраст.

В природе много контрастов, например, на норвежских берегах, где прекрасные долины улыбаются между высокими заснеженными горами. Китайцы умело создают контрасты в своих садах. Некоторые контрасты содержат противоречия. Ничто так не унижает человека, как контрасты с противоречиями, потому что они привлекают внимание и резко выставляют несоответствие.

Преемник на должности, у которого был плохой предшественник, всегда в выигрыше, ибо люди судят обо всём по сравнению. Поэтому не стоит жениться на вдове – она всегда будет вспоминать, каким хорошим был её покойный муж.

Хорошо, если человек выбирает такие должности, где он выделяется: тот, кто был бы прекрасным учителем, окажется жалким проповедником.

О необходимости избегать резких контрастов

Вредные контрасты следует избегать. Например, простонародное выражение в устах знатного человека. В одежде не следует слишком украшаться, иначе каждая мелочь будет бросаться в глаза. Точно так же и в речи нужно остерегаться высокопарного тона. В проповедях одно-единственное французское слово резко контрастирует с достоинством проповедника; в этом случае малейшая слабость, которую у другого простили бы, у них сильно выделяется, как пятно на белой одежде.

Контрасты, содержащие противоречия, вызывают смех – вот почему в ситуациях, где люди должны быть максимально серьезны, все присутствующие чаще всего склонны к смеху. И если в таких случаях смех нельзя выпустить наружу, он становится еще сильнее из-за самого контраста.

Душа любит постепенные переходы, контраст же ей неприятен. В разговоре нужно следить за тем, чтобы не создавать резких противопоставлений. Когда вещи поставлены рядом без перехода, это «режет глаз», как говорят; в выборе цветов для одежды это особенно заметно. Два цвета не сочетаются, если один почти совпадает с другим. Например, светло-зеленый камзол и чуть более темный жилет – кажется, будто жилет тоже мог бы быть светло-зеленым. Поэтому цвета следует подбирать так, чтобы не возникало сомнений в их различии. Но они также должны быть достаточно различны, чтобы между камзолом и жилетом был плавный переход. Например, синий камзол и красный жилет сочетаются, потому что на границе они смешиваются, давая понятный цвет – фиолетовый. Но если камзол красный, а жилет синий, смешение даст грязноватый красный оттенок. Вообще, то, чего мало, должно быть светлее. Отвороты и подкладка должны быть чуть светлее. Осветление предпочтительнее затемнения.

Некоторые цвета грубы. Любопытно, что все молодые люди и дикари любят красный цвет больше всего, а между тем он самый резкий. Человеку, которому нехорошо, становится еще хуже, когда он смотрит на красное. Молодости, кажется, идут яркие цвета, зрелому возрасту – более приглушенные, и вообще они нравятся утонченному вкусу. Блондинам подходят бледные или совершенно черные цвета – первые из-за гармонии, вторые из-за контраста. Брюнетам же к лицу насыщенные тона.

Об ослаблении представлений.

Если какое-то представление долго держится в уме, оно слабеет, потому что внимание угасает. Если постоянно размышлять об одном и том же, в конце концов перестаешь думать вообще. В учебе должно быть разнообразие, чтобы всё всегда казалось новым. Однообразное ощущение сначала неприятно, но потом к нему привыкаешь и перестаешь замечать.

Неприятности привлекают внимание, и душа, склонная к страху, прислушивается к ним особенно внимательно, потому что постоянно боится вновь их испытать. Мы должны всегда питать надежду на рост, иначе представление о вещи скоро исчезнет. В молодости это важнейшее правило: всегда начинай так, чтобы твое состояние могло улучшаться. Вещи и представления, достигнув застоя, теряют большую часть своей силы. Дружба, которая должна быть долговечной, не должна начинаться сразу с высокой степени близости, а подниматься от доверительности до раскрытия тайн. Не следует сразу показывать все свои достоинства, а постепенно давать все больше надежд.

Душа больше всего страдает от монотонности в представлениях, и человек часто бросается в самые неприятные обстоятельства и опасности, лишь бы оказаться в иной ситуации.

О различных состояниях человека.

Мы замечаем, что в нас бывают разные состояния, в зависимости от того, ясны ли наши ощущения или нет. К последним относятся четыре вида:

1. В здоровой жизни – состояние сна и опьянения.

2. В болезнях – обморок и переход от жизни к смерти.

Человек владеет собой, когда его внутреннее состояние подчинено его воле. Но бывает, что он не властен над собой:

– либо из-за впечатлений от внешних вещей или ощущений,

– либо из-за действий, которые нужно совершить перед большим скоплением людей.

Часто случается:

1. Что при определенных обстоятельствах – например, когда нужно выступить перед множеством зрителей – наше состояние не подчиняется нашей воле. Даже великие герои иногда против своей воли бывали трусливы. Монтень утверждает, что если генералу, когда он в халате, сообщить о приближении врага и предстоящей битве, он испугается сильнее, чем если бы был в доспехах и парадном одеянии. Вообще, каждый человек чувствует себя бодрее, когда одет, – возможно, потому, что одежда держит мышцы в лучшем порядке, а может, оттого, что в хорошем наряде он считает себя в состоянии предстать перед кем угодно.

Самообладание (animus sui compos), этот бог стоиков, гораздо возвышеннее, чем постоянно веселое настроение Эпикура, ибо, владея собой, человек становится господином и своей удачи, и своих несчастий.

2. Когда человек совершает действия совершенно непроизвольно, это унижает его гораздо больше, чем если бы он просто не владел своими чувствами. Например, один человек невольно впадает в жалобы, другой мгновенно вспыхивает гневом и тут же раскаивается. Страсти устроены так, что через них нельзя достичь цели, к которой они стремятся. У женщин вскрикивать при испуге и внезапных опасностях – почти врожденное свойство. Возможно, природа вложила это в прекрасный пол для того, чтобы они могли таким образом оправляться от страха.

Все сильные душевные движения лишают человека власти над собой. Так, разгневанный или безумно влюбленный никогда не достигает своей цели, потому что первый не может даже внятно изложить причину своего недовольства, а второй – объясниться в любви.

Когда человек выходит из себя или теряет связь мыслей:

– от приятных ощущений – это называется восторгом (Entzückung),

– от неприятных – оцепенением (Betäubung).

Опьянение – самое странное состояние на свете: человек больше верит химерам, чем истине, считает себя способным на всё, а не может сделать и малейшего, чувствует себя в счастливейшем состоянии, хотя на самом деле в жалчайшем. При этом его чувства притуплены, а воображение крайне живо.

Народы, у которых нет хмельных напитков, не знают пьянства, но другие дикари, знакомые с этим средством, предаются пьянству до невероятности – получив бочонок водки, не уйдут, пока не выпьют всё. У людей, не привыкших думать, хмель вызывает больше ощущений, потому все грубые народы любят опьянение.

Действие опьянения у разных народов различно:

– у восточных народов оно вызывает бешенство,

– у северных – общительность.

Нужно тщательно различать питье до веселья или до опьянения и пьянство как склонность. Последнее низменно, а первое заслуживает рассмотрения.

Заметим, что человек, который напивается в одиночку, стыдится этого – ясный знак, что хмель должен быть средством общения. Напитки, если их рассматривать в обществе как искусственное средство веселья, имеют свою ценность. Умеренное питье очень способствует общительности, но степень, до которой можно доходить в разных обстоятельствах, – вопрос очень тонкий. Впрочем, легкое опьянение делает человека разговорчивым и освобождает от притворства, как бы возвращая в естественное состояние.

Сами напитки действуют по-разному:

– водка делает скрытным, ею напиваются скорее в одиночку, чем в компании, и этот хмель постыден;

– пиво делает тяжелым и необщительным;

– вино – духовитее и более общественно.

Проповедники, женщины и евреи не напиваются, а если это случается, их сильно осуждают:

– проповедников – потому что они присваивают себе право учить и обличать пороки;

– женщин – потому что они слабее по природе и как бы должны охранять крепость, откуда хмель снимает все караулы;

– евреев – из-за особенностей их характера, одежды; пьяному еврею все указывают на его состояние.

Вообще, свобода пить кажется привилегией граждан.

Все люди, которые вынуждены скрываться, а также те, кто находится в положении, отличном от толпы, должны видеть в хмеле предателя их темперамента и избегать его.

Можно ли в опьянении распознать взгляды человека?

Можно распознать его темперамент, но не взгляды. Не только хмель, но и еда меняет натуру. Некоторые после обеда становятся злыми, другие – очень добрыми. Иные, особенно знатные господа, в холодную и неприветливую погоду бывают жестоки. Пример тому – Генрих III в истории.

Естественное, а не искусственное состояние, когда человек в определенные моменты впадает в оцепенение чувств и непроизвольную неподвижность, – это сон.

О сне.

Мы видим, что сон наступает постепенно: сначала приходит легкая дремота, затем ощущения притупляются, потом наступает рассеянность и наконец – полная неподвижность. Замечательно, что сон вызывает холод, а холод приводит ко сну. Замерзающие всегда умирают во сне. Некоторые животные спят всю зиму, и именно холод погружает их в этот сон – тогда у них не больше тепла, чем в воздухе.

Сон, кажется, возникает от недостатка жизненного тепла: когда хочешь заснуть, тебе становится холодно. Долгий сон вообще сгущает кровь и уменьшает жизненное тепло.

Феномены сна.

При первых признаках сонливости ослабевает внимание к внешним предметам, после чего воображение начинает непрерывно проявлять свою активность. Днём оно тоже действует, но его образы столь же слабы, как свет горящей свечи при ярком дневном освещении. Молодые люди ощущают тревогу, особенно когда начинают засыпать, возможно, из-за чувства стеснения в груди, затрудняющего расширение лёгких.

Дремота отличается от сна лишь тем, что в состоянии дремоты сохраняются притуплённые ощущения, хотя представления, возникающие из этих ощущений, обычно совершенно ошибочны. Сновидения посещают человека только в дремоте, но никогда – в глубоком сне, поскольку в этом состоянии мы фактически лишены чувственных восприятий. Фантазии, возникающие в глубоком сне, после пробуждения не осознаются. В этом состоянии мы весьма похожи на мертвецов: дыхание становится очень медленным.

Если человек просыпается естественным образом, крайне рекомендуется сразу встать и отложить сон на другое время, поскольку привычка многократно засыпать придаёт нервному соку иное направление и может вызвать нервную лихорадку.

Причины сна.

Все ощущения передаются через нервы, корни которых находятся в мозге, а главный ствол – в продолговатом мозге. Похоже, что именно в мозге происходит выработка нервного сока. Известны случаи, когда люди, лишившиеся значительной части мозга, продолжали жить – подобно тому, как дерево может цвести, даже если у него удалить часть корней.

Мозг состоит из двух частей: большого мозга (cerebrum) и малого мозга (cerebellum). В большом мозге, или переднем мозге, по-видимому, сосредоточены все органы чувствительности и произвольных движений, тогда как в малом мозге содержатся жизненные соки и принципы жизнедеятельности. Жестокие эксперименты над животными подтверждают это. Если отделить у собаки большой мозг и слегка надавить на него, она тут же впадёт в сон. Из этого можно заключить, что у страдающих летаргией передний мозг должен быть сдавлен.

В течение дня мы расходуем нервный сок. Однообразные движения приводят к ослаблению внимания и, как следствие, вызывают сон. Поэтому слушатели быстрее всего засыпают, когда проповедник говорит монотонно или движется вперёд мощно, но однообразно.

Сон возникает от всего, что придаёт нашему жизненному соку иное направление; поэтому еда вызывает сонливость. Однако поскольку сон охлаждает тело, не рекомендуется спать сразу после еды. Гораздо полезнее после трапезы провести за столом некоторое время, занимаясь делами, не требующими глубоких размышлений. Также во время еды приятно смеяться, тогда как утром это может раздражать. Природа сама направляет нас к этому, поскольку смех способствует пищеварению. Как уже сказано, утром смешное кажется неприятным, а вечером охотно слушают истории о привидениях.