Судьбы. Трилогия

– Думаю, без меня не обойтись.

– От алтаря я поеду в дом моего супруга, – с сожалением упомянула о своей участи девушка.

– Да, в княжеское поместье в Московской губернии, – названо место отбывания её приговора.

– Княжеское, – жалко усмехнулась Ольга дарованной ей привилегии. – Как же далеко отсюда! – выдохнула сокрушённо.

– Вы не спросите его названия? – нарочито бесстрастным тоном поинтересовался Андрей. – Фамилии его хозяина?

– На что мне их знать, если они не ваши? – пробормотала девушка. – После венчания вы найдёте хоть несколько минут проводить меня? – самую душу его умоляют прильнувший к его лицу взгляд и воспалённый голос.

– Да, – выдавил вдруг осипший голос Андрея.

– Тогда, если в вас ещё жива хотя бы толика былых чувств ко мне, – боясь утратить остатки решимости, спешит Ольга, – пообещайте завтра, в истекающие минуты вместе утешить моё совершившее давеча роковую ошибку сердце поцелуем, – уже шепчет, испятнанная смущением, – прощальным… последним.

Андрей замер, обездвиженный её словами.

– Обещаю, – хрипло ответил он чужим голосом и, припав бескровными губами к девичьей руке, ретировался от своих и её чувств за дверь.

– Что же ты делаешь, Андрей? – преградил ему путь кузен.

– Я бессилен что-либо сделать, – обращён в сторону взгляд исчерпавшего себя мужчины. – Ольга решила всё за нас двоих.

– Возвращайся и объяснись с нею! – настаивал на своём вернувшийся к их прерванной дискуссии Мишель. – Иначе это сделаю я, – пригрозил он прибегнуть к крайнему средству.

– Нет! Ольга должна сама в себе разобраться.

– Как знаешь. В конце концов, тебе с этим жить.

Глава 26

Колокола до сих пор обделённой вельможным вниманием церкви на окраине Петербурга приветствовали прибывший цугом свадебный кортеж. Опершись на руку спустившегося с запяток кареты слуги, из экипажа вышла одетая в расшитое жемчугом атласное платье княжна. Во исполнение пожелания девушки её лицо закрыто плотной затейливой венецианской вуалью. И никому не ведомо, что за этой импровизированной маской сейчас в глазах и в душе невесты поневоле.

Ей подана мужская рука в лайковой перчатке. Ведущие в церковь ступени. Трубный голос благословившего прихожан священника. Машинально принята свеча. Несколько шагов к алтарю под пение псалма. Едва доносятся до её глухого сейчас сердца вопросы священника. Послушно звучат положенные ответы. Как скажет она нынче, что не желает быть женой того, что выбран ей в мужья сдержавшим своё обещание ей Андреем Шаховским? Этот выбор уполномочила сделать князя она сама.

Другому жениху она не обещалась. Наоборот, скоропалительно отказалась от жениха, поверившая клевете подлой душонки вместо робкого голоса своей. Сама вынесла безапелляционный приговор себе и Андрею. Вправе ли она пенять теперь ему? Ему, вынужденному ради неё уступить ей и принять её выбор. Поделом же ей теперь! От холода обручального кольца цепенеет рука. Тяжесть венца поверх флёрдоранжа. Судорожный глоток вина из поднесённой батюшкой чаши. Всё закончилось во всех смыслах этого слова.

Облечённые данным ей вчера обещанием руки подняли густую вуаль. Взволнованному взгляду представшего перед ней Андрея Шаховского открылось залитое безутешными слезами лицо. Тёмно-синяя волна чувств плеснулась в глазах князя. Его чуткие, охваченные дрожью пальцы с нежностью провели по горячему влажному полотну лица, отирая её мучения. Обняв затеплившиеся жизнью щёки ладонями, Андрей наклонился к девушке. Смешалось в одно дыхание обоих. Его губы коснулись её объятых желанием губ.

Нехотя оторвавшаяся от них, обречённая на разлуку с ним, на мгновение прижавшаяся к мужской ладони, не в силах отвести застланный слезами взгляд, она прошептала:

– Мой сон. Неизбежный вещий сон.

В ладонь взбудораженного Андрея лёг какой-то предмет. Порывисто обернувшаяся спиной к князю, она устремилась из церкви, через несколько мгновений укрывшись в карете. Всё это время ожидавший её на паперти Кирилл Александрович занял место напротив. Послушный поданному знаку возница свистнул кнутом.

Шагнувший на воздух Андрей разжал руку. На ладони –медальон, его былой талисман. Пальцы машинально тронули застёжку. Поверх портрета – свёрнутая вдвое полоса шёлковой бумаги. Он торопливо развернул послание в одну фразу: «Его единственным обладателем можешь быть только ты: мыслями и сердцем я была и остаюсь твоей».

Андрей поднял вдохновлённый взгляд.

– Не жалеешь? – окликнул его остановившийся рядом всё же согласившийся играть по его правилам кузен.

– Мне наконец-то открылось главное, – улыбнулся в ответ Андрей. – И я счастлив. Снова счастлив.

Глава 27

– Дарья проводит ваше сиятельство на отведённую вам половину, – окликнул спутник отрешённую Ольгу.

Та машинально благодарно кивнула в ответ.

Соединённые судьбой и согласием отныне княгини, они проехали без малого сотню вёрст, сменив несколько постоялых дворов, за весь путь обменявшись друг с другом не более чем десятком фраз. В подмосковное поместье карета прибыла уже поздним вечером. Дворня почтительно встретила удручённую последним событием и утомлённую дорогой молодую хозяйку. Следуя приказу Кирилла Александровича, кастелянша повела её и Лизу, пожалованную ей в услужение Андреем Шаховским горничную, на второй этаж дома. Пять комнат в правой части: девичья, диванная, гостиная и спальня с будуаром. Уже без сил Ольга опустилась на краешек постели.

– Что вы изволите надеть к ужину в вашу честь? – возле внесённого следом сундука ждала её распоряжения горничная.

– Без этого не обойтись? – на первом же постоялом дворе переодевшись в дорожный костюм, Ольга окинула рассеянным взглядом платье. – И праздничный ужин – лишнее для меня.

– Я доложу Кириллу Александровичу о пожелании вашего сиятельства, – поклонилась ей понятливая служанка.

Ольга повела рукой по постели. Забыться бы. Заставить замолчать изведшие её упреками мысли, ноющее в стеснённой груди сердце. Нет им забвения.

– Кирилл Александрович приказал помочь вам раздеться перед сном, – с порога заявила ей скоро вернувшаяся Лиза, – и пожелал вашему сиятельству покойной ночи.

Ольга выдохнула.

– Ваше сиятельство кого-то ищет? – окликнул спозаранку сошедшую в переднюю Ольгу поклонившийся обернувшейся на голос барыне дворецкий.

– Князя.

– Дак ведь он, почитай, неделю тому …

– С добрым утром, ваше сиятельство! – из сеней спешно шагнул ей навстречу Кирилл Александрович.

Подчинившийся поданному ему знаку, смолкнувший на полуслове дворецкий ретировался за дверь.

– Я хотела вас видеть, – проводив его взглядом, коротко поклонилась заинтригованная Ольга Кириллу Александровичу.

– Пойдёмте в гостиную, – с ответным учтивым поклоном предложил тот. – Вам будет там удобнее.

– Ваше сиятельство, – заговорила усаженная спутником в кресло Ольга.

– Ваш покорный слуга не стоит подобных церемоний, – деликатно прервал её vis-à-vis. – Зовите меня просто по имени-отчеству, – замер на его лице удивлённый взгляд озадаченной просьбой Ольги. – О чём вы желали говорить со мной?

– Я хотела бы узнать о порядках в поместье и моих … обязанностях.

– Мой день занят множеством дел: мне должно учинять ежедневный объезд поместья, выезжать в поля, дабы следить за покосом и зреющими хлебами, встречаться с московскими приказчиками и купцами, а также с владельцами окрестных поместий, чтобы решить насущные вопросы по хозяйству.

– Вы так мало времени будете дома, – проронила Ольга.

– Верно, я не буду досаждать своим обществом вашему сиятельству, – завершил её мысль прозорливый собеседник.

На дерзко презревшего околичности мужчину обращён её исполненный вины взгляд.

– И не подумайте извиняться за сказанное и желаемое, – предупредил Кирилл Александрович слова раскаяния, готовые сорваться с серых женских губ. – Я лучше, чем вы полагаете, понимаю, что вам пришлось испытать за несколько последних дней, что вы чувствуете. Потому повторюсь: я лишь ваш слуга, обязанный радеть о вашем благоденствии. Я обещал Андрею Дмитриевичу заботиться о вас должным образом, чтобы вы ни в чём не испытывали нужды. Для меня дело чести сдержать данное слово. Вы здесь единственная и полноправная хозяйка, и я буду счастлив для вашего удовольствия выполнить любое желание вашего сиятельства, – произнёс он благоговейно. – Что же до ваших обязанностей, предвосхищая новые вопросы или возможные недоразумения, скажу, что заведенному тут вами порядку подчинятся все, включая меня, с этого дня в сугубо вашем распоряжении усадьба, дом и, в первую очередь, ваши личные покои, – выразительно глянул он на угадавшую намёк слушательницу.

– Здесь наверняка принято оказывать радушный приём желающим отрекомендоваться новым соседям гостям, – снова сбивчиво заговорила Ольга, – и делать ответные визиты. Если моё непритязательное желание не сочтут в округе признаком гордыни и высокомерия, если оно не навредит вашей, уверена, безупречной репутации, я бы хотела …

– Я позабочусь, чтобы никто не докучал вам неугодными сейчас визитами, – предупредил просьбу стушевавшейся Ольги проницательный слушатель. – Скромная, вышколенная челядь болтать с соседской дворней о появлении в поместье вашего сиятельства не станет. Вы же вольны в желаниях и поступках. Ездить ли в гости к соседям, завести ли с кем-нибудь из них приятельские отношения или уединиться тут ото всех – решать лишь вам. Понуждать вас к тому или иному, тем более пенять на оскорбляющую окружающих кичливость никто не вправе. Скажу только, что в одиночестве ваше сиятельство заскучает, а мне не хотелось бы видеть вас удручённой и несчастной.

– За минувший год я привыкла к одиночеству, – горько усмехнулась Ольга. – Что до счастья, я сама от него отказалась.

– Мне жаль это слышать, – с неподдельным сочувствием выговорил Кирилл Александрович. – В свою очередь обещаю сделать всё от меня зависящее, чтоб ваше пребывание здесь не омрачили новые горести. Засим спешу избавить вас от моего присутствия. Честь имею откланяться.

Он сдержал слово. Ольга видела Кирилла Александровича только за ужином. Едва притронувшись к поданным блюдам, он докладывал вежливо слушавшей Ольге о сделанном сегодня и планах на завтра. Сам непритязательный к услугам челяди, он требовал от дворни почтения и неизбывного внимания к новоиспечённой княгине, немедленного исполнения любого её волеизъявления. Невольно удивлённая чересчур деликатным поведением только что связавшего себя узами брака мужчины, окружённая заботой слуг, не уронивших себя обсуждением их необычных для новобрачных отношений, Ольга всё же тяжело осваивалась в новой роли. Она не вмешивалась в уже кем-то установленный порядок в усадьбе и доме. Все были при деле: мёлся двор, мылся и скоблился пол людской, до зеркального блеска натирался паркет в покоях, топились печи и камины, на кухне готовились разносолы, пеклись хлеб, блины и пироги, солились грибы, варилось варенье, в девичьей вышивались затейливые узоры и плелись ажурные кружева, стиралось и гладилось тонкое бельё, чистилось господское платье, раз за разом смазывались рессоры коляски, задавался отменный овёс ухоженным лошадям. Как некогда в замке, Ольгу развлекала Лиза, проворная, во всём сведущая, точно жила здесь давно, а не приехала в чужой дом вместе с чувствующей себя не у дел госпожой. К удивлению последней, горничная в считанные дни свела знакомство с товарками из девичьей, свободно вела себя с лакеями, даже называя некоторых забавными прозвищами. Она легко переняла обычай прислуги обращаться к Кириллу Александровичу только по имени-отчеству, в отличие от Ольги не задаваясь вопросом, отчего тому претит титул. Благодаря вездесущей Лизе барский кофишенк освоил рецепт любимого Ольгой напитка, только готовить эклеры в поместье оказалось некому. Ольге не хватало устроенного лишь для неё гнёздышка в замке, смолистого воздуха леса, озера-зеркала в замшелой раме берега, недавно окружавших её дорогих сердцу мелочей.

Глава 28

– В тени долин, на оснежённых кручах меня твой образ звал: вокруг меня он веял в светлых тучах … – Ольга невольно улыбнулась: впервые за эти три месяца ей удалось в точности повторить аккорды однажды услышанного и запавшего в душу романса, сочинённого Андреем Шаховским.

– Ольга Павловна, – с лукавым выражением лица вошла в диванную без стука Лиза, – Кирилл Александрович просят вас сойти вниз. К вашему сиятельству пожаловал гость.

– Гость? – недоумённо глянула на горничную Ольга (как, однако, скоро забыл Кирилл Александрович своё обещание). – Что если я скажусь теперь больной? – не то ожидавшую Лизу, не то себя спросила она, раздосадованная неурочным визитом.

– Ваше сиятельство, я, вестимо, не смею вам перечить, – не спешила откланяться служанка, – и, если вам угодно, скажу, что вам нездоровится, только, боюсь, после вы будете жалеть, что не приняли этого гостя, – интриговала Лиза удивлённую её дерзостью госпожу, – да и его огорчите отказом повидаться.

– Кто же это? – уже требовала внятного объяснения Ольга.

– Гость не велел сказывать вам его имени, – таинственно улыбнулась горничная. – Идёмте же, ваше сиятельство, – чуть не пританцовывала она в нетерпеливом ожидании согласия госпожи встретиться с загадочным визитёром.

Ещё сомневающаяся в своём решении Ольга уложила в кофр гитару, одну за другой медленно закрыла застёжки.

– Идём, – всё же уступила горничной и поправила волосы.

Миновав распахнувшего двери в гостиную лакея, Ольга замерла на пороге:

– Мишель! – просияло её лицо.

Торопливо шагнувший к ней счастливый князь коснулся учтивым поцелуем женской ручки.

– Смею надеяться, ваше сиятельство, – окликнул Ольгу Кирилл Александрович, – не гневается на меня за нарушение данного вам слова?

– Благодарю вас, – ответила ему признательная улыбка, – что велели Лизе настоять на моём приходе сюда.

– Рад служить вашему сиятельству. Я вынужден тотчас откланяться, – обратился он к князю. – Сами знаете: страда, мне должно быть в полях.

– Конечно, – понимающе кивнул Мишель.

– А Ольга Павловна составит вам достойную компанию. Вы, собственно, к ней и ехали, – Кирилл Александрович учтиво раскланялся с гостем и покинул комнату.

– Каким же судьбами вы здесь? – уже не терпелось Ольге разрешить интригу.

– Проездом по дороге в Москву, – усадив её на банкетке, Мишель опустился в соседнее кресло. – Простите, что раньше не нашёл времени и повода приехать, ведь мы почти соседи – моё имение в каких-то тридцати верстах отсюда.

– Ваше сиятельство наверняка наслышаны о нелюдимой соседке, не жалующей гостей, – с горечью усмехнулась Ольга.

– Что так? – нарочито беспечным тоном поинтересовался Мишель, будто для него её слова – невероятная новость.

– Мне не по силам, – понурила Ольга голову, – раз за разом выглядеть диковинкой для скучающих провинциалов, терпеть любопытные взгляды, рассказывать о себе, о моём жребии. Это лишь моей горничной всё нипочём. Лиза здесь как рыба в воде.

– Немудрено, – вдруг неуместно для её уныния улыбнулся собеседник, – Лиза здесь дома.

– То есть? – подняла взгляд заинтригованная Ольга.

– То и есть. Лиза родилась и выросла здесь, – не мешкал князь удовлетворить её любопытство, – и покинула поместье только перед вашим приездом в замок Андрея Шаховского.

– Но она …

– Крепостная князей Шаховских, – выразительно смотрел Мишель на сбитую с толку Ольгу.

Та качнула головой, не в силах разрешить загадку:

– Лиза никогда не говорила со мной о своём доме.

– Должно быть, вы её ни о чём эдаком не спрашивали, – снисходительно улыбнулся Мишель, решив оставить разгадку для другого случая. – А сама Лиза – девушка скромная, чтобы, отлынивая от работы, лясы точить.

– Что есть, то есть, – не могла не согласиться Ольга. – Как бы там ни было, Лизе повезло гораздо больше её барыни, – оглох её голос. – Для меня этот дом никогда не станет родным.

– Неужели я ошибался, – деликатно тронул её поникшую руку встревоженный князь, – будучи твёрдо уверенным, что вы живёте в полном довольстве, что вам покойно? – заглянул он в блеснувшие бесцеремонно подкравшимися слезами глаза.

– Я благополучна, – снова опущен красноречивый взгляд.

– Но не счастливы, – договорил за неё собеседник.

– Надеюсь, только я одна, – тихо вымолвила Ольга.

– Вы не спросите о нём? – не удержался от вопроса князь, пытливо глянув на неё, дрогнувшую и замершую.

Растерявшая слова, она подняла полный нетерпеливого ожидания взгляд.

– Андрей всё ещё в замке? – выговорила наконец.

– Замок пустует, – выдавил Мишель, – без вас, – добавил многозначительно.

– Вы видитесь с кузеном?

– Нет, – нахмурился князь. – Накануне вашего венчания мы повздорили.

– Я стала виновницей ещё одной ссоры близких людей, – потупилась Ольга.

– В нашем с Андреем разладе вашей вины нет, – спешил утешить её уязвлённую совесть князь. – Уверен, скорая встреча всё расставит по местам.

– Вы за этим … едете в Москву?

– Да. Увидевший вас, я уверен: пришло время расставить все точки над и. Если желаете, я мог бы передать Андрею от вашего имени письмо или что-то на словах …

– Нет, – тотчас решительно качнула она головой. – Не хочу обременять вас подобной просьбой. Ни к чему. Там, у церкви, я оставила ему себя. Написать или сказать мне больше нечего. Мне в удел осталось одно желание, – вдруг всхлипнула Ольга. – Не смотрите на меня, – отвернулась она, уже плачущая в голос, от подавшегося к ней взволнованного её отчаянием Мишеля. – Да, я, чужая для него жена, – давясь слезами, выговаривала Ольга с трудом, – давшая перед алтарём обет верности мужу, живу здесь три проклятых месяца единственным желанием – увидеть Андрея снова. Я что угодно отдала бы за это.

– И душу? – уточнил впечатлённый её откровенностью Мишель.

– Он и есть моя душа, – с благоговением вымолвила жалко усмехнувшаяся сквозь слёзы Ольга, – уже отданная на откуп за сомнения в дарованной свыше любви.

– Михаил Александрович приглашает вас погостить в его московском доме, – после перемены блюд устроенного в честь гостя ужина обратился Кирилл Александрович к Ольге, кое-как успокоившейся, принявшей невозмутимо-отстранённый вид.

Не поднимая взгляда от прибора, она едва дышала от толчков сердца, взволнованного нарочито будничной фразой.

– Только меня? – наконец нашла силы лишь на два слова.

– Жатва в разгаре, – без толики сожаления о досадном препятствии развёл руками vis-à-vis, – мне никак невозможно оставлять поместье.

Ольга перевела испытывающий взгляд на сидящего по правую руку Мишеля. Сказал ли тот хозяину дома об истинной причине своего приглашения?

– Ваше сиятельство, – обернулась она к ожидающему её ответа собеседнику и осеклась под выразительным взглядом, – Кирилл Александрович, – скоро исправившись, проговорила нерешительно, – я не могу ехать в Москву: моё место подле вас.

– Ваше место на рауте в светском салоне, – не терпящим возражений тоном заявил ошеломлённой его категоричностью Ольге vis-à-vis. – Поезжайте непременно. Негоже тратить свою молодость на прозябание в деревенской глуши, – улыбнулся он поощрительно.

– Это неудобно, – пробормотала смешавшаяся Ольга. – В округе станут судачить о вас, чья жена … с другим мужчиной…

– Вам действительно есть дело до того, что скажут на этот счёт скучающие соседи? – испытывающим взглядом изучал её смущённое лицо Кирилл Александрович.

– Сплетни коснутся вашего имени, – сконфуженная Ольга посмотрела на дипломатично молчащего Мишеля. – Вы зовёте меня составить вам компанию, в то время, как ваша жена …

– После разговора с вами я отправил к супруге казачка, – примирительная улыбка утешила чуткую совесть Ольги. – Час назад получил записку от неё. Решение пригласить вас в гости в наш московский дом приняла моя жена.

– Благодарю! – красноречивым взглядом обвела мужчин Ольга.

Глава 29

– Выпейте со мной кофе, пока накроют обед, – предложил осматривающейся в передней Ольге вошедший в дом следом за гостьей князь.

– С удовольствием, – протянула та подоспевшей к барыне

Лизе снятую шляпку.

– Прошу в гостиную.

Последовав его радушному жесту, Ольга вошла в уютную комнату. Взгляд остановился на фортепиано у окна.

– Чудо! – восторженно выдохнула она. – Вы позволите? – живо обернулась к хозяину дома.

– Конечно, – снисходительный к её чувствам, улыбнулся тот. – В имении жена довольствуется клавикордами, здесь же такая вот роскошь. Инструмент в вашем распоряжении.

Она благодарно кивнула, взволнованная рука коснулась лакированной крышки.

– В картоньерке оставались нотные тетради, – вспомнил Мишель.

Ольга уже увидела их, вынула одну, улыбнулась какой-то мысли, обнаружив несколько чистых листов с нотным станом.

– Прошу вас, – позвал её князь к столику, куда лакей уже поставил поднос с серебряным кофейником и фарфоровым сервизом.

– Ваше сиятельство, – сменил бойкого лакея дворецкий с подносом для почты, – вам письмо, велено вручить немедленно.

Извинив нужду собеседника прочесть послание, Ольга взяла чашку. Скользнув взглядом по строкам письма, Мишель поднял на неё оживлённые чем-то глаза:

– Прознав о том, что я в городе, мой старинный приятель прислал приглашение на маскарад в его доме нынче вечером. Благоволите поехать со мной?

– Мне неловко огорчать вас отказом, – омрачилось вдруг лицо вынужденной отклонить предложение Ольги, – однако на маскарад мне ехать невмоготу: ещё больно от воспоминаний об этом увеселении, – сделала она глоток лекарства из чашки. – Да и бального платья у меня с собой нет.

– Я не могу пренебречь приглашением, но и вас, презрев законы гостеприимства, оставить коротать время наедине с собой мне совестно, – растерялся с решением Мишель.

– Я придумаю, чем занять досуг в ваше отсутствие, –улыбнувшаяся Ольга повела взглядом в сторону фортепиано.

– Я поеду на извозчике, – поклонился ей вынужденный согласиться с желанием гостьи Мишель, – карету же оставлю в вашем распоряжении: вдруг вам в ней будет нужда.

– Я закончила, Лиза, – выведшая карандашом последнюю ноту в тетради, довольная проделанной работой, обернулась от фортепиано Ольга к вышивающей на банкетке горничной. – Осталось навести чернилами. Проверю только здесь, – пальцы ещё раз коснулись клавиш:

Пойми и ты, как сердце к сердцу властно

Влечёт огонь в крови

И что твоя любовь напрасно

Бежит любви.

Её прервал задребезжавший в передней, оповестивший о чьём-то позднем визите колокольчик.

– Дома ли его сиятельство? – услышала Ольга заданный дворецкому вопрос неурочного гостя и замерла, узнав голос.

– Барин нынче на машкераде, – последовал ответ слуги. – Дома только княгиня.

– Вот как, – протянул озадаченный визитёр. – И скоро ль Михаил Александрович обещался быть назад?

– Велел карету за ним к полуночи снарядить.

– Коль так, поеду искать князя на балу, – парадная дверь звякнула, выпустив незадачливого гостя наружу.

Пунцовая от волнения Ольга вопросительно посмотрела на служанку: возможно, она обманулась в своём неимоверном предположении.

– Андрей Дмитриевич, – развеяв последние её сомнения, пробормотала не менее госпожи ошеломлённая горничная.

Ольга обхватила дрожащими ладонями пылающее лицо. Лихорадочный взгляд смотрел сквозь двери вслед только что бывшему тут и фантомом исчезнувшему Андрею Шаховскому.

Глава 30

– Тебя нынче немудрено отыскать в людной зале, – тронул локоть кузена без труда разглядевший его, обряженного вместо маскарадного костюма просто во фрак, Андрей Шаховской. – Отчего сегодня без маски? Оставленная дома не у дел супруга запретила? – заговорщицки улыбнулся обернувшемуся другу.

– Наконец-то, – с укоризной шутке улыбнулся Мишель, – я заждался. Мы уговаривались встретиться часом ранее.

– Я решил, что мы поедем вместе из дома, и отправился первым делом туда, – извинил проволочку Андрей.

– Что ты сделал? – уточнил ошеломлённый Мишель.

– Заехал к тебе домой, – недоумевал vis-à-vis о причине его замешательства. – Дворецкий сказал, что один, без супруги, ты уже уехал на маскарад.

– Дворецкий что-то говорил о Наташе?

– Так и сказал: дома только княгиня. Признаться, меня удивило, зачем тебе вздумалось на таком сроке везти её сюда. Разумеется, тревожить её в такой поздний час церемониями я не стал и поскакал сюда.

– Вот так-так, – с таинственной улыбкой покачал головой Мишель.

– Да объясни же, что тебя так озадачило, – допытывался Андрей.

– Кто бы сомневался, – вместо ответа протянул Мишель и указал теряющемуся в догадках кузену интригующим его ещё больше взглядом на дверь в залу.

Сторонясь суетливой вереницы гостей, остановившаяся взглядом на, по всему, нарочно высмотренном ею среди толпы собеседнике Мишеля Шаховского, на Андрея смотрела одетая в скромный для бала туалет, скрывшая лицо за незатейливой бархатной маской дама. Наконец поймавшая его взгляд, она ответила князю реверансом.