Эстер

В доме тихо. Это сводит меня с ума на постоянной основе. Я больше не слышу твоего смеха, я больше не в силах заткнуть бесконечный рев внутреннего голоса. Ты слишком близко и далеко.

Ты бы смогла появиться вновь и полюбить меня, как тогда? Дать мне ту толику тепла, обнять, поцеловать? Просто побыть наедине со мной? Конечно, нет, просто потому что тебя здесь больше нет. Больше нет, любимая.

Я не вижу конца, потому что устал. Уничтожь записку и меня, когда прочтешь её до конца. Ты не забыла, что открыла дыру в моих венах, будто бы меня и не существовало? Это так странно, вроде бы знаем все, но в тоже время стереотипы разрушаются, и мы остаемся ни с чем… Все это будет продолжаться до тех пор, пока мы в конец не убьем в себе жизнь, ведь так? Так? Сожги все цепи, которые связывали нас когда-то и утоли боль, в которой купаешься изо дня в день.

Помнишь, как мы с тобой мечтали уехать подальше отсюда? Помнишь? А помнишь ли ты, как заставляла меня исчезнуть из этой жизни? Не помнишь, потому что на секунду забыла о том, как надо жить. Это вылилось в то, что тебя не хватает. Я почти не вспоминаю об этом, просто думаю, что все хорошо. Пытаюсь сделать вид, что ничего не было, не чувствуя стыда. Нет, противные мысли и глупая ложь. Я очень сильно хочу к тебе…

Поэтому все меняется. Тебя нет рядом, а я продолжаю валяться, как пакет с мусором, рядом с каким-то неизвестным местом. Здесь мерзко и холодно, но это не так противно, ведь внутри я сгнил еще сильнее. Я не могу собрать свои мысли воедино, поэтому просто напиваюсь в хлам, смешивая себя с куском дерьма. Знаешь, это самое жалкое, что возможно увидеть, проезжая мимо. Мне жаль, что ты можешь узнать об этом, заметить где-то среди звезд…Прости.»

ЗАБУДЬ.

Г.

Три года назад Гарри Хейз стоял на рыхлой земле, вдыхая запах небесного ливня. Его глаза бегали по надгробным, по едва выведенным словам. Красивые слова разнились с тем, что было закопано там, внизу. Молодой человек не осознавал о большой потере, потому что существуют ли вообще такие, кто осознает? Ему не было стыдно за проявление своей слабости, за свои эмоции. Абсолютно плевать, что могут подумать или сказать люди, которых не было рядом в радиусе нескольких километров. Волновало только одно: человек, которого он так сильно любит – мертв. Собственное тело подводило, не хотело слушаться и подвергалось судорогам. Разум прочерчивал красными линиями, что еще чуть-чуть, и он столкнется со смертью лицом к лицу. Такого исхода не избежать.

– Привет, милая, я опять видел тебя. На этот раз ты была вся в чёрном. Ты молчала. Ничего нового. Я скучаю по твоему голосу, который уже перестает звучать в моей голове и становится эфемерным. Ты ведь знаешь, как я его любил? Надеюсь, что я часто напоминал тебе об этом. Особенно, когда ты была в душе и напевала старые песни под звуки воды. Мне не хватает тебя, твоих прикосновений. Тебе там холодно? Я бы мог согреть тебя, но…Извини, глупо с моей стороны такое говорить и надеяться. Знаешь, ты каждый раз протягиваешь свою окровавленную ладонь и ведешь меня в темноту, за собой. Но мне страшно, и я отпускаю тебя, снова и снова… Я боюсь, что останусь в ней навсегда, понимаешь? Так неприятно говорить с тишиной. И да, я знаю, ты меня не слышишь. Ты просто спишь в холодной земле, в холодном мире. О чем ты думала перед смертью? Прежде я не озвучивал это вслух, но ты вырвала мое сердце. Прости, что обвиняю тебя в чем-то, но мне это нужно. Нужно, чтобы я смог научиться жить без тебя дальше. Я увидел тебя тогда, черт, милая. Тебя накрывали белой простыней посторонние люди. Ты лежала в нашей в ванной, на грязном полу, в грязной и пропитанной кровью одежде. Тогда ты была такой крошечной, до боли живой. Мне удалось разглядеть неприкрытую часть лица, ты улыбалась. Возможно, мне просто показалось. Я подбежал к тебе и обнял с такой силой, что послышался хруст в спине. Ты была замершей и мертвой. С моих глаз катились слезы и падали на твою кожу, но скорее всего ты уже была там, наверху. Просто знай, что я был рядом, как и обещал. Я всегда был рядом. Черт, нет, любимая, не всегда! Я подвел тебя, подвел… Прости, прости, пожалуйста. Простить себя – выше моих сил.

Он закончил свой монолог, но не двигался с места. Небо начало темнеть, но ему категорически не хватало мужества, чтобы развернуться и уйти. Казалось, что история его жизни завершилась без права переписать конец. И он принял это, не сопротивляясь и полностью подчиняясь правилам игры. Все это расплывалось в памяти, все сводилось к нулю и вызывало рвотные позывы. Он разбит.

Ему стало стыдно за свое ничтожное поведение, и он с натяжкой улыбнулся. Прошлым вечером молодой человек опять сорвал полевые цветы определенных оттенков. Её любимых оттенков. Вдыхал их запах и укладывал в нужном порядке. Первые капли сорвались с неба и упали на макушку и лоб, когда он запрокинул голову. Безысходность разбивала на куски, склеивала все обратно и снова разбивала. «Как вовремя» – подумал он, уткнувшись лицом в свои руки, незаметно вытирая выпавшие слезы из глаз. Он обещал больше не плакать при ней, но нарушил обещание и не сдержался. Слабак.

Парень неосознанно снял куртку и постелил около тяжелого надгробного камня, наклонился к ней и с грустью прошептал в застывшие губы: «Я принес цветы вечности, как ты любишь».

Уставшее тело прозябало в земле, а из горла вырвался сдавленный крик, но он справился с тем, чтобы взять контроль над собой и медленно лег на правый бок. Дрожь в конечностях не ушла, но не мешала ему нежно дотронуться до фотографии, которая яснее виднелась на плите под таким углом. Ладонью провел по волосам, дотронулся до скул, выделил линии красивого лица… И снова влюбился в эти глаза.

Мертвые глаза смотрели на мертвую душу.

Проснувшись посреди ночи, Гарри осознал, что пора ехать. Уходить не хотелось, потому что чье-то невидимое присутствие согревало и укрывало от дождя. Еле поднявшись с земли, он чуть не рухнул обратно. Ему страшно, потому что казалось, что его что-то держит за руку, не отпускает. Кто-то. Потому что все, что нужно сейчас – закрыто под крышкой и глубоко зарыто.

Он кое-как дошел до автомобиля, не оглядываясь. Пшеничные поля вдали блеснули и опустились. Гарри ничего не замечая и едва видя дорогу из-за размытых глаз, сел за руль. Понадобилось чуть больше времени, чем в прошлый раз, чтобы собрать себя в кучу. Он не мог вспомнить дорогу домой, поэтому просто завел машину, чтобы побыстрее оставить то, что невозможно забыть и от чего невозможно убежать. Горькие слезы щипали бледное и иссохшее лицо. Он решил отвлечься и заглушить поток мыслей. Заиграла старая песня и послышались чужие голоса, но они не помогали, и чувство вины сильнее давило на горло. Хотелось вырвать внутренности и больше не просыпаться. Поняв, что выбора нет, он сильно надавил на газ и сорвался с места, думая, что этим сможет спастись. Все тщетно, в голубых глаза отражалось безумие.

-Моя милая, ты видишь меня оттуда?

Тишина.

-Моя милая, ты знаешь, что скоро я буду рядом?

Тишина.

– Моя милая, ты знаешь, что я люблю тебя? – сквозь всхлипы, – Черт возьми, ты себе даже не представляешь как сильно.

Тишина.

Ответов не прозвучало, и парень сорвался. Резко надавил на тормоз и ударился головой о стекло. Лоб разбился, но он это заслужил. Он заслужил все то, что с ним происходило. И осознание било по мозгу. Гарри начал кричать и обрушил всю злость на руль, не замечая того, что на пассажирском сидении с ним сидел кто-то рядом. Не догадывался, как маленькая и хрупка ладонь касалась измученного лица. Так больше не могло продолжаться. Он действительно вымотался и не знал ничего.

Машина остановилась в знакомом месте, и парень выбежал на край дороги. В безлюдном пространстве было тихо. Он повторил свои действия: лег на спину, обмяк и продолжал думать о ней. И о том, что если лечь на землю – значит быть ближе к ней.

Белый туман сплелся с горящей от ненависти крови. Мир замер в его глазах.

Усталый взгляд зацепился за небо, за красивые очертания. Звезд практически было не застать, но парень все равно достал из заднего кармана телефон, чтобы сделать фотографию одной блеклой из них всех. Послышался щелчок, и она пиксельно появилась на экране. Гарри с легкостью определил, что это именно то, что он искал и ради чего пришлось остановиться.

– Милая, это ведь ты там светишь?

Тишина.

-Милая, ну почему ты такая красивая?

Тишина.

-Милая, ты здесь?

Тишина.

Голова сильно закружилась, а он продолжил лежать и разглядывать её. Поднял руку и указал пальцем на остатки отблеска. Чужие ледяные пальцы коснулись скул. Кожа слегка отреагировала, а глаза медленно сомкнулись. Он устал, но не мог позволить себе отдохнуть.

Она появилась в виде невидимой пелены и расположилась рядом с любимым. Попыталась его обнять, но ничего не смогла почувствовать. Впрочем, как и он. Погода ухудшилась, и ветер съедал все на своём пути. Ливень обливал каждый сантиметр, накрывая пространство пленкой.

Как оказалось позже, тело Гарри валялось на расколотом камне, в каком-то районе, где раньше жила она. Комично, что он так и не вспомнил, как добраться до своего дома, но нашел путь к ней. Кровь сливалась с истоками грязи и воды, потому что молодой человек успел несколько раз разъярённо ударить руками по лобовому стеклу. В багажнике валялась бутылка виски для экстренных случаев. Сегодня был именно такой.

Земля питала от него запах алкоголя, а на лице красовалась фальшивая улыбка, которую поглощала боль. Он с силой разлепил глаза и заметил белые очертания, напоминавшие ангела. Кто-то стоял рядом с ним, наблюдал. Она не оставляла его и каждую минуту, каждую секунду ходила за спиной.

Ей хотелось одного – чтобы Гарри смог услышать её, чтобы перестал себя винить и доводить до истощения. Злость подкрадывалась, но она никак не могла поспособствовать тому, чтобы этот идиот пришел в себя и вернулся домой. Её взгляд снова становился бешеными, ведь она лишь пешка, не способная простить себя и исправить то, что случилось.

Гарри закрывал глаза и снова пропадал в неизвестных местах. Он опять видел её, опять проливал слезы, не осознавая этого. Кричал.

– Не бойся, милая, я не отпускал тебя тогда, я не отпущу сейчас, я не буду отпускать до конца своих дней, ты слышишь меня, слышишь?

Опять чёртовы слёзы, странно, что они еще не закончились. Остывшие руки трогали родные губы. Глаза рассматривали любимое тело. Звуки шептали мертвые обещания.

– Да, любимый, я слышу тебя.

Тишина.

Он не помнил, как оказался в квартире. Наверное, Куно нашел его и уложил в постель.

17

Эстер как никогда быстро добежала до дома, не останавливаясь и не оборачиваясь. Она почти ничего не успела разглядеть по пути: только образы ангелов и незаконченные конечности из глины мелькали перед глазами. Его губы. Все казалось мизерным по сравнению с тем, что она только что натворила. Колкая резь появилась внизу живота, доставляющая приятные ощущения. И это было странно. Она почти ничего не понимала из того, что только что произошло. Смутные сгустки воспоминаний перемешались в голове.

Девушка все еще задыхаясь, открыла дверь и протиснулась сквозь проем. Она находилась в безопасности. Её спина прилипла к стене, и она уже хотела скатиться по ней вниз и упасть, потому что ноги совершенно не слушались. Но оглянувшись, заметила, что на кухне горел свет, а это означало одно – она здесь не одна. Если раньше это приводило её в бешенство, то сейчас ей было спокойно, потому что одиночество непременно пришло бы за ней и уничтожило. Как только она об этом подумала, издалека послышались возгласы.

– Наконец-то ты вернулась. Я уже подготовила все для нашего вечера! – Поллин радостно вскочила с дивана и подбежала к Эстер. Она уловила её расстроенный вид и напряглась. – С тобой все в порядке?

Эстер никак не отреагировала на вопрос. И только бесшумно стянула с себя обувь, опустив голову вниз и миновав обеспокоенный взгляд подруги. Нужно абстрагироваться и спрятаться в ванной, что Леманн и сделала первым делом. Ей необходимо время, чтобы прийти в себя после случившегося. Она хотела бы ответить Полли, но сама не понимала, что происходило. Выкинуть чужие касания не получалось. В таких ситуациях спасало одно – горячий душ, испепеляющий кожу и оставляющий красные пятна и легкие ожоги. Она включила воду, уже наизусть выучив, как пользоваться дурацким краном. Стянула с себя одежду, пропитанную его запахом и небрежно кинула на пол. Не хотелось избавляться от иллюзии, но другого лекарства в её голове не существовало. Он действительно манил к себе, заставлял забыться и исцелял, но… Эстер встала под напор, не чувствуя ничего, и крепко сомкнула глаза. В надежде увидеть просто темноту, она перематывала момент с поцелуем. «Почему ты такая дура, Эстер Леманн?» – прошептала девушка под нос, продолжая: «Тебе же было хорошо, зачем было убегать, оставлять его там одного? Зачем было прикасаться к нему, говорить лишнего…? Черт, черт, черт». Усталость стекала по телу, вопросы испарялись. И состояние понемногу приходило в норму, она наконец успокаивалась.

Звуки затихли, вода перестала стекать по телу. Она завернулась в полотенце и посмотрела на себя в зеркале, заметив румянец и слегка улыбнулась. Может, ей не хватало смелости признаться самой себе, но все было очевидно. Гарри сводил её с ума, а Эстер позволяла этому происходить. Происходившее мешало намеченному плану. Он мешал.

– Эстер? – послышался обеспокоенный голос.

Она проскользнула в свою комнату и надела домашнюю одежду. Сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы крики внутри приглушились.

– Прости, что так резко вбежала, не сказав ни слова, – она вышла, как ни в чем не бывало, и присела на диван, оглядываясь вокруг себя. Никогда здесь не было так уютно: подруга расстелила диван, положила на него много подушек и несколько новых пледов, которые они прикупили специально для вечеров. Повсюду блестели огоньки, и маленькие гирлянды напоминали о рождестве. – Уже выбрала фильм? И что сегодня будет на ужин? Ты бы знала, как я голодна и…

– Надеюсь, у тебя ничего не случилось? – Полли перебила и повернулась в её сторону, игнорируя вопросы. – Я переживаю.

Эстер даже не шелохнулась, не дернулась, потому что и так знала, что пока они не поговорят – ничего не изменится. Может, это и хорошо. Никто не вел с ней долгие беседы по душам, никто не учил этому. Но лучшее качество в Леманн – приспосабливаться. Она посмотрела в глаза Поллин и снова подметила не только их красоту, но и тепло, которое напоминало об… Черт.

Они долго молчали, потому что огромный ком застрял в горле и предложения, как назло, не соединялись во что-то правильное, значимое. И сидя в таком положении, она думала о двух вещах: первое – её, как не странно, ни разу не напрягали расспросы подруги, потому что в таких мелочах проявлялась вся она; второе – Эстер никогда не делала подобного в ответ. Возможно, в ней отсутствовали такие качества, как явное беспокойство о ком-то и умение подмечать переменчивость в состояние человека, но это не делала её плохой. Наверное.

Полная противоположность сидела напротив неё. Казалось, что такого не может существовать, но как будто бы у Полли отсутствовали негативные черты, и единственное, что она делала, так это подчинялась хорошему. Она ни разу не врала, не использовала мерзкие способы, чтобы добиться желаемого, а просто жила и наслаждалась. Перед ней открывались все двери: приятные люди вокруг, высокие баллы, внимание от молодых людей. И все получаемое было заслуженным, в отличии от той, кто не прилагал ко всему усилий. Эстер залезла под одеяло, будто бы в мнимое укрытие, и начала:

– Ну…, – её взгляд бегал до тех пор, пока не остановился на стене. – Это связано с Гарри, – шепотом добавила она. – Мы только что… А знаешь, это не так уж и интересно. Может ты лучше расскажешь мне о том, как прошла встреча с тем молодым человеком?

– Как же быстро ты умеешь переводить тему, – тихо засмеялась она. – Не ври мне, события, связанные с этим загадочным молодым человеком – не могут быть неинтересными. И что же вы только что делали?

– Он пригласил меня в аудиторию живописи, чтобы мы просто побыли наедине… – девушка так и не подняла свой взгляд, ерзая. – Гарри провел небольшую экскурсию, мы обсудили искусство, но на этом все, – понижая громкость голоса.

– Неужели? – задумчиво. – То есть…, – и как только она хотела продолжить, в дверь позвонили. – Наконец-то пришел курьер! Я сейчас вернусь, и мы продолжим разговор.

Эстер, не меняя позы, только едва уловимо кивнула и зацепилась взглядом за некрасивый натюрморт. В нем не было ничего интересного и отличительного. Кажется, в этот момент, тяжелый груз упал с плеч, и она уже отпускала ситуацию. Но ей еще далеко до полного осознания того, что люди могут не только рушить, но и спасать. И не имеет значения, как это проявляется: разговорами или молчанием, поддержкой или советом. Они просто находятся рядом и лечат.

Прошло уже достаточно, но подруга не возвращалась, и она немного напряглась, прислушиваясь. Из коридора доносились мужские голоса, вместо одного, как положено. Немного странно, подумала она, и встала, чтобы проверить все ли там хорошо. Скрипучий паркет дал всем присутствующим знать, что она близко. Эстер подняла голову и сказать, что глаза максимально раскрылись от удивления – не сказать ничего. Перед Полли стоял высокий парень и единственное, что вырисовывалось за её плечами – знакомая белокурая макушка, которую она могла увидеть в ту ночь в клубе. Но он был не один, кто-то еще стоял позади него.

Осознание заставило покрыться мурашками, а сердце быстро забилось и как будто бы соприкасалось с грудной клеткой неприятным скрежетом, потому что черты незнакомца были выучены наизусть. Если до этого она думала, что отошла, то забудьте. Это была ложь.

– Эстер? – удивленно воскликнул Гарри, протискиваясь вперед, чтобы обнять её. Она же наоборот отшатнулась назад. – Какая неожиданная встреча!

Действительно, неожиданная встреча. Она не хотела видеть его сейчас, не хотела разговаривать и вообще никак взаимодействовать с ним. Тошнота подступила к горлу, потому что такие «сюрпризы» никто не любит. К ним просто не готовы, но Эстер стойко стояла на месте, не показывая подкрадывающуюся злость и больше не смотря ему в глаза.

Все, кроме неё, удивленно переглянулись и никто не понимал, что происходит.

– То есть это ты та девушка, которая изображена на… – начал Кей, но его быстро перебили.

– Заткнись, – достаточно громко сказал Хейз и толкнул друга в бок. – Не слушайте его, он всегда несет какую-то чушь, – ему резко стало неловко, потому что об этом никто не должен был знать.

Он не сводил глаз с Эстер, которая не отвечала взаимностью. Она вообще никак не реагировала и только молча стояла. Поллин, заметив её неоднозначную реакцию, взяла все в свои руки и показала жестом, что они могут пройти во внутрь и не стоять в дверном проеме. Молодые люди, не стесняясь, вошли и оглянулись.

– Вы зачем пришли? – вскоре добавила она. – Что-то случилось?

– Помнишь мы с тобой кое-что обсуждали? – начал Куно, делая свой голос специально таинственным, будто бы это было всемирным секретом. – Я хотел занести тебе кое-что, но Гарри увязался за мной. Кто бы мог подумать, что не зря, – он посмотрел на друга, который был увлечен другим человеком и пропускал все мимо ушей. – Мы вам сильно помешали?

– Нет. У нас запланирован просмотр фильма, но мы не начнем, пока не доставят ужин, – тихо начала Полли. Ей хотелось бы предложить им остаться в качестве гостеприимства, но она не могла сделать этого без согласия Эстер. – Давай пройдем в гостиную, и ты покажешь, что принес?

Куно молча кивнул и пошел за ней, оставив друга наедине с девушкой. Он только успел оглянуться через плечо, но никаких изменений между ними не заметил. Они как два идиота продолжали стоять, не произнеся друг другу ни слова. «Может у них что-то произошло, чего я не знаю?» – подумал парень, и быстро забыл об этом, решив поговорить с Гарри позже.

Они не сразу заметили, что остались одни. Хейз переминался с ноги на ногу, потому что неловкость зашкаливала, пока с кухни доносились приятный тихий смех и отдаленные части предложений. Тем двоим было хорошо в компании друг друга. Чего нельзя было сказать о людях, у которых несколько часов назад были приятный диалог и страстный поцелуй. Ощущение, что реальность оказалась выдумкой, крепче обосновывалось в голове.

– Ты опять так быстро убежала, что мы не успели нормально попрощаться, – начал молодой человек, не смея подходить ближе. – Я был тебе настолько противен?

– Нет, – сухо ответив, она стояла с таким видом, будто ей вовсе неприятно его присутствие.

– Значит вы с Поллин подруги? – спокойно начал он, чтобы увидеть её реакцию и разбавить тишину.

– Да, – не меняя тона голоса.

– Опять совпадение, не думаешь? – Гарри и в этот раз не знал, какой использовать ключик к замку от ее души, но неосознанно делал все правильно и медленными шагами приближался к истине.

– Не слишком ли много совпадений попадается на нашем пути? – задумчиво протянула она. – Я могла бы поверить в это, но все проще простого. Мы были в одно время в одном месте. Иначе не могло произойти. Или ты думаешь по-другому?

У него получилось обратить её внимание на себе и разговорить.

– В моей картине мира это выглядит так: все не случайно. Скорее всего, люди появляются в наших жизнях, чтобы научить чему-то, показать те вещи, которые мы намеренно не замечаем, изменить нас или сломать, – он подошел к ней ближе, потому что больше не боялся того, что Эстер оттолкнет его, и крепко обнял её. Внутри все задрожало, даже органы. – Мы можем слишком долго рассуждать на эту тему, но истина останется у каждого своя. К тому же, есть более интересные вопросы, которые заслуживают нашего внимания, согласна?

– Наверное. Но мне не хотелось бы обсуждать такие вещи, пока мы не останемся одни.

Она положила голову ему на плечо и облегченно выдохнула. С ним было хорошо. Стоять вот так посреди коридора и вдыхать запах, от которого получилось отделаться после душа. Или так казалось, потому что он снова пускал в неё свои корни, как будто в следующий раз просто так от него не избавиться. В это время Гарри был максимально спокоен или уставшим. Он ровно дышал, скрепляя руки за её спиной сильнее, а Эстер даже и не думала сопротивляться. «Может, ты появился в моей жизни, чтобы я научилась любить?» – подумала она, приподняв макушку и заглянув в его глаза. В них не отражалось ничего – пустой белый лист, который они ранее обсуждали, находясь в похожей обстановке.

– А чего бы тебе хотелось сейчас?

– Не знаю. Наверное, остаться в таком положение подольше, – Эстер расстроено взглянула на него еще раз.

– Тогда не отпускай меня.

Она не хотела расставаться с теплом, поэтому позволила себе расслабиться на один день и забыть о Вдохновении, хотя посылы убить кого-нибудь этой ночью затаились за спиной.

– Вы чего там застыли, заходите! – послышалось с кухни.

– Стой, – до неё только сейчас дошло. – О чем говорил Куно?

Их нити начали рваться, а последние песочные секунды закончились.

– Не важно. Тебе пока рано об этом знать, – тихо прошептал он. – Пойдем к ним, а то наше отсутствие затянулось.

Она кивнула, в то время как Гарри взял её за руку и переплел пальцы. Это было громкое заявление всем присутствующим, что между ними что-то есть, которому хотелось сопротивляться. Она вырвала свою руку, не смотря ему в глаза. Он привык к подобного рода выходкам, не ощущая больше никого рядом с собой. Эстер опять сделала один шаг вперед и три назад.

– Нам уже пора, – проверяя телефон, на который не приходили уведомления, обратился Гарри к другу. На его лице не отражались эмоции. – Мы и так задержались.

Он ускользал, становился эфемерным, и в тот же миг в комнате повело холодом. Эстер не могла позволить себе замерзнуть. Снова.

– Если хотите, оставайтесь, – тихо.

18

Ссоры вечно встревали в их жизни.

Милые встречи и бесконечные разговоры заканчивались мутными синяками и слезами.

– Прошу, тебе нужно успокоиться! – задыхаясь от собственного страха, девушка пыталась достучаться до него, но он продолжал беспощадно разбивать тарелки об стены. – Тебе нужно взять себя в руки, чертов параноик!

Молодой человек, с безумными, практически почерневшими глазами, смотрел на ту, которую любил большего всего на свете. Но не мог под натиском голосов в своей голове более сопротивляться. Все окончательно вышло из-под контроля, потому что ее лицо под ударом. Она скатывается по стене вниз, лишь бы осколки не задели участки кожи. Его вспыльчивость и крики всегда пугали, но с каждым разом все становилось только хуже. Правда сказать, ей казалось, что она уже начала привыкать, потому что это была слишком отчаянная любовь. Каждый ее неправильный шаг или неправильное действие – и вот девушка находится пике ссоры.