С парусами по жизни. Часть 2.1. Онежско-Ладожские приключения

Яхт-клуб на улице Речников

В Петрозаводск друзья приехали на машине, на гоночном «Рейнж Ровере», прямо в яхт-клуб. Оказывается, они уже несколько раз принимали участие в гонках на джипах по Карелии, и эти места им знакомы. Короче, прибыли любители месить грязь.

На яхте у нас был полный порядок, запасы пополнены, и было решено, несмотря на вечернее время приезда, немедленно отходить. Перетащили из машины вещи, сделали запись в журнале Капитана Клуба, получили прогноз погоды и отвалили от причала.

Сергей с Таней осматривали яхту, раскладывали вещи и готовились заступить на вахту, придирчиво примеряя одежду и изучая погоду. Боцман накрывал чай в кокпите, благо погода позволяла: дул слабый попутный ветер, было тепло от догоняющих нас лучей закатного солнца. Одевшись и приняв вид бывалого морского волка, Сергей, поинтересовавшись, каким курсом идти и что нас может ожидать, встал к румпелю. Вскоре в кокпит вышла Татьяна в форме бывалой морячки и сказала:

– Если начнется шторм, предупредите меня за полчаса, я спущусь в каюту, расклячусь в ней и буду молиться.

Сергей с Татьяной у нас на яхте

Я вынес на палубу карту и показал рулевому маршрут и конечную цель нашего путешествия: Шардоновы острова, расписав при этом все прелести тамошней стоянки. Погода была великолепная, и мы решили, что дойдем этим галсом чуть дальше «поворотного» буя – это около 17 миль, а потом повернем почти на север и, в надежде на вечерний бриз, одним галсом, если получится, дойдем до Шардоновых островов – это еще 20 миль, то есть нам неспешным ходом топать 6—7 часов.

К этому времени Боцман накрыл чай с сушками, печеньем, пряниками, фруктами и легкими закусками, поскольку Капитан распорядился плеснуть рюмашку Нептуну и поприветствовать дорогих гостей.

Пить чай в кокпите в лучах заката на борту идущей под парусом яхты – это неописуемое удовольствие. Представьте езду на гоночном джипе из Москвы в Петрозаводск без остановок – шум, вонь, тряска, жара. А тут тишина, чистейший воздух, солнышко и легкий ветер – именно в такие моменты все яхты представляются белыми кораблями с людьми на них в белых одеждах и с шампанским в руках. К счастью, на самом деле это не так, но мечтать не вредно.

А вот и красная рыбка

Ветер скис до 3—4 м/с, но еще можно было идти под парусами. Напряжение от переезда и встречи спало, и начались долгие рассказы про проделанный на Онегу путь на машине с одной стороны, и про перегон яхты с другой стороны. Потом ребята рассказывали, как из Барселоны перегоняли яхту в Гибралтар и дальше. Солнце давно село, но было светло – белые ночи. Появились звезды, взошла луна. На некоторое время разговоры стихли: все любовались лунной дорожкой. Зная, что где-то по дороге будет банка, Боцман спустился к штурманскому столу, где стоял бортовой компьютер, чтобы свериться с электронной картой, на которой отображается положение яхты.

– Капитан! Надо бы взять чуть правее!

Сергей смеется, берёт правее и продолжает любоваться ночной картинкой озера. Я тоже смеюсь:

– Вот дошла техника. Боцман может пойти посмотреть на экран компа и дать совет, правее тебе идти или левее, не смотря на акваторию, не беря ориентиры и не определяя своё место на карте, без мучений и угрызений совести…

– Кэп, чего вы ржёте? – спрашивает выглядывающий из яхты Боцман. – Я что-то не то сказал, опять перепутал лево с право?

Все улыбаются, настроение у всех отличное, погода радует…

– У меня такое ощущение, что я попал в свою колею со своими в доску ребятами, – говорит Сергей, Татьяна улыбается и кивает.

Стоянка на шардонах

Заштилело. Мы еще какое-то время просто сидим в кокпите и любуемся видами, ребята делают фото. Приходится убирать паруса и запускать двигатель. Яхта идет на авторулевом, тихо разрезая зеркальную гладь воды, а мы с Боцманом начинаем готовить якорь и швартовые канаты, рассказывая ребятам, что и где лежит. Мы встаём на то место, откуда всегда открываются потрясающие закаты. Это место открыто для северо-западных ветров и стоять тут не всегда безопасно, но ради закатов надо рисковать. Мы тихо подползли к знакомому месту, положили якорь, Боцман спрыгнул на берег и завел два носовых швартова, установил сходню. Но все остались сидеть в кокпите и любовались закатом – он был особенный своими красками и настроением.

Две недели пролетели незаметно. Как описать эти дни, если, слава Богу, ничего не приключалось? Никак, только показать фотографии, сделанные на разных стоянках, которых было много, ведь мы день стоим, день идем.

От поворотного буя Петрозаводска до Шардон

С погодой нам повезло. Все дни было тихо и солнечно. Купались и загорали, поймали несколько лососей (мы считали, что поймали семгу, сравнивая оригинал с фотографиями в книге Сабанеева, а местные рыбаки утверждали, что семга уже давно здесь не живет), побывали во многих красивых местах, поведали друг другу кучу интересных историй, мечтали и строили планы, о чем-то спорили. Мы с Боцманом охотно слушали рассказы ребят о гонках на джипах, в которых те постоянно участвовали, и задавали множество вопросов про джипы и соревнования, про переходы на яхте по Средиземке и планы на Атлантику. Все свободное время ребята проводили или на яхте, перемещаясь по Европе, или на джиперских гонках, или на охоте, или на горнолыжных склонах. Хотелось крикнуть: «Молодцы!». Они были на десять-пятнадцать лет моложе, но жили спокойно и уверенно, полностью отдаваясь своей жизни и беря от нее максимально возможное. У них была масса замыслов и планов. Мы сошлись в том, что мечты – это планы, на которые просто нет денег!

Брошенный баркас в брошенной д. Пегрема

– В жизни каждый должен пройти свой путь, – говорил Сергей, – и совершить свои ошибки, познать Мир, достигнуть цели, и не искать легких путей – они все равно ведут в тупик. Успех измеряется не достижениями, а преодолениями препятствий. Богатство не в том, что мы получаем, а в том, что отдаем, а это прежде всего любовь, внимание и свои возможности, родным и близким. Найти друзей и попутчиков очень сложно. Надо быть осторожным в этом выборе. Суть человека заключена в его мыслях и желаниях (хотелках), интересах и ценностях.

В этом мы сошлись полностью и были рады, что разделяем одно из основных пониманий в жизни.

Сергей с Татьяной уехали, дав обещание найти время на Новый год приехать ко мне на дачу – и выполнили потом. К нам приехал Алексей из яхт-клуба «Труд» прокатиться по Онеге и пройти маршрутом до Москвы. Свой отпуск он решил провести с нами. Было очень приятное время и приятные беседы. Как говорят военные, все прошло штатно – ни приколов, ни косяков не было. Москва Алексея вымотала. Он был главным инженером в яхт-клубе, принимал участие в гонках, однако нуждался в тишине и спокойствии, просто желал искупаться, посидеть на солнышке, посмотреть на закат и пообщаться на отвлеченные от работы темы. Обычная история.

Из воспоминаний того времени

Мы находились в центре антициклона. Было тепло, солнечно, практически безветренно. Я лежал на каменистом берегу небольшого острова, нежился в лучах июльского солнца и наблюдал, как ветерок изменял поверхность воды и отражения облаков и солнца. Пахло дымком костра, на котором стояла коптильня с выловленной утром рыбой. Боцману с Алексеем повезло: они так поставили сеть, что в неё попалась дюжина сигов по килограмму каждый. А сиг – это не только серебристо блестящая кожа, а еще нежное и жирное мясо. Мы успели их засолить и теперь, пока Боцман отправился на Тузике на соседний остров посмотреть грибы, а Алексей дремал на нагретом солнцем камне, я занимался копчением рыбы.

Этому делу я научился еще в детстве на нижней Волге и Ахтубе, где провел несколько летних школьных каникул вместе с отцом и мамой. Отец в те годы служил в Ахтубинске и мог привезти туда семью. И у них появилась прекрасная возможность насладиться рыбалкой, помидорами и арбузами, которыми была засеяна вся степь, вишней. За четыре лета подряд в возрасте от 10 до 14 лет я научился ловить и готовить любую рыбу. Узнал, как, где и на какую снасть ловить даже черепах. Более всего нравилась спиннинговая рыбалка, в которой я преуспел вслед за братом.

Половину лета мы жили в палатках на берегу Ахтубы. Рыбу можно было ловить в реке и ее протоках, в многочисленных озерцах. Рыбы было очень много и разной: щуки и судаки, жерехи и сазаны, осетры и белуги, сомы, ну и, конечно, всякая мелочь – плотва, красноперка, окунь, раки… Попадалась и очень большая рыба, в рост человека, но сам я такую не ловил, а только наблюдал и помогал вытаскивать. Самая большая моя рыба весила около пяти килограммов, но для меня она была огромной. Рыбы было много, и чтобы она не пропадала, ее приходилось постоянно коптить, чем я и занимался, освоив эту процедуру в совершенстве.

Капитан Серега

Дело ведь нехитрое. Главное – это коптильня, плотно закрывающийся металлический чемодан с решетками внутри. Лучше, если коптильня сделана из нержавейки, а решетки из титана. Под решетки на дно ящика кладут веточки ольхи или ивняка (возможны и другие варианты) слоем пять-десять сантиметров, поплотнее. Вставляют решетки с выложенной на них рыбой на спинки, чтобы сок не вытекал, закрывают крышку на защелки и ставят чемодан на костер, используя подставки. Лучше, если костер уже прогорел и в нем угли. Минут через десять-пятнадцать из-под крышки начинает струиться дымок. Уже минут через тридцать от запаха дымка начинает течь слюна. Обычно к этому времени рыба и готова. Сняв чемодан с огня, торопиться открывать крышку нельзя, надо дать остыть, а то полыхнут обугленные ветки, что на дне. А солить для копчения рыбу надо так: чистим от внутренностей, обсыпаем солью, укладываем в полиэтиленовый пакет и плотно заворачиваем (да не в один, а в 3—4 пакета) и закапываем в песок на глубину 35—45 см – под гнет, чтобы рыба просолилась, но лишней соли не взяла. Через 2—4 часа, в зависимости от размера, выкапываем, промываем в воде, подсушиваем на солнце и ветерке и начинаем коптить.

Коптить рыбу это просто, а какая она вкусная…

Съеденная рыбка, как известно, водички просит, вот нам и приходилось постоянно ходить на расположенные неподалеку бахчи за арбузами и дынями, а по дороге еще заходить на помидорные поля. Выращивали здесь знаменитый сорт «Бычье сердце» – огромные, мясистые и очень вкусные помидоры. Сорванные с куста, они имели особенный аромат. И не было ничего лучше, чем съесть такой помидор с солью и черным хлебом. Больше я нигде таких помидоров не ел и не видел.

От этих воспоминаний у меня всегда выделяется слюна. Многие мои знакомые так и продолжают ездить в отпуск в те края, прикипев на всю жизнь, а я вот наловился на всю жизнь и больше рыбалка меня не интересует, только как грузина: «Ты помидоры любишь? Кууушать да, а так – нэт!».

В памяти о тех местах еще сохранились пыльно-песчаные бури, небольшие смерчи и кустики «перекати поле», за движением которых можно наблюдать бесконечно, как за огнем. А ещё суслики, стоящие вдоль дорог по стойке смирно, прижав передние лапки к груди, и провожающие каждый автомобиль. И их злейшие враги – степные орлы, сидящие на телеграфных столбах в ожидании добычи. А какие там комары! Они вылетают из крон деревьев и кустов точно по часам около пяти вечера, жрут всех подряд и с заходом солнца прячутся в листве. Во время их активности нельзя быть раздетым – искусают так, что несколько дней в себя приходить надо будет.

А вот и Алексей до нас добрался

Вернулся Боцман ни с чем. Сухо, дождей не было больше месяца, какие тут грибы. Золотистые от копчения сиги выложены на блюдо. Запах распространяется по округе и сводит нам животы судорогой. Садимся в тени сосны, источающей аромат смолы, и начинаем пробовать рыбу. Жир течет по рукам, нашим восторгам нет предела.

Меня многие считали бесшабашным пофигистом, потому что я постоянно бросал работу и семью на пару месяцев, чего очень многие себе позволить не могли. Каждый является рабом чего-то в какой-то степени, вот и я не мог бесконечно бороздить на яхтах. Семья и работа требовали моего присутствия. Постепенно жизнь и взгляды меняются. Сейчас многие мои знакомые купили яхты и держат их в Турции, Греции, Хорватии, Испании и весь сезон занимаются «извозом» – катают клиентов за деньги. А сезон-то длится по 6—9 месяцев. У многих это бизнес, о котором более подробно расскажу потом.

С Онеги мы спокойно за 9 дней дошли до Твери и оставили там яхту в яхт-клубе у речного порта, что в устье реки Тверца. Встречал нас с Алексеем и Боцманом Сергей на своем гоночном «Рендже» и развез по домам – ох и натряслись мы. В «Труде» стоять стало не очень удобно, а в Твери налаживались связи и ходить там было где, да и ехать было в Тверь три часа, а в «Труд» два часа. В Тверском яхт-клубе мы простояли до ухода в яхт-клуб на Ладоге.

Мне вот подумалось, что с годами все труднее оторваться от насиженного места и устремиться в неизведанную даль или даже повторить уже пройденный когда-то путь. Проще сидеть у камина или перед телевизором за пивом и осуществлять эти путешествия мысленно в мечтах. Похоже на онанизм, не правда ли? Похоже, что мы боимся утратить то, что имеем и к чему привыкли. Просто надо преодолевать в себе слабость подняться, страх и сомнения перед неведомым, ведь каждый способен дойти до цели, если идет. Иногда судьба предоставляет нам шанс, приоткрывая ворота на время, и нельзя его упускать, надо выйти и найти свой путь и познавать этот мир снова и снова. Чем чаще мы уходим от привычного в неведомое, покидая зону комфорта, тем скорее мы приходим к простым истинам и законам жизни. Мир больших городов искусственен, придуман нами, чтобы возвыситься над миром и природой, а это невозможно, поэтому некоторые из нас, смельчаки, интуитивно пытаются хоть на миг вырваться из него на природу, туда, где никого нет. А кто не может преодолеть себя, не может бросить что-то, расстаться с чем-то, тот накапливает в себе негатив и нереализованность. Часто такие люди, не имея возможность изменить действительность, начинают менять восприятие, и для многих это кончается печально.

К вашим услугам, ребята…

Не живите прошлым

Этот совет самый важный из всех: забудьте и живите дальше. Больше всего злости, разочарования, несчастья и отчаяния в этом мире происходит от людей, держащихся за прошлые обиды и проблемы. Чем больше вы будете прокручивать их в уме, тем крупнее они вам покажутся, и тем хуже вы будете себя чувствовать. Не боритесь с несчастьем – это всего лишь наш опыт. Забудьте и живите дальше. Сделайте это, и тем самым лишите его силы ранить вас. Невозможно быстро ехать вперед, смотря в зеркала заднего вида! Прошлого нам не изменить, но мы можем выстроить «правильное» будущее согласно нашему опыту и пониманию. Наше сегодня – это наши Мысли и Слова вчера, а наши Мысли и Слова сегодня – это наше ЗАВТРА. А это означает, что мы можем, если захотим, выстроить наше Завтра. Наши Мысли сильно определяют наши Мечты, Желания и Цели – если мы хотим иметь положительный Результат и наладить с кем-то Отношения, надо идти навстречу друг другу и не пытаться домысливать за Человека и думать о нем плохо, скорее всего, вы не знаете и не понимаете логики его мыслей и действий, к тому же Правда у каждого своя, и она может не противоречить Истине, а быть одной из её сторон.

Жизнь несправедлива и Правды нет! Но это не означает, что мы своими поступками должны нести неправду и несправедливость! Мы не можем изменить Мир, но можем изменить себя!

Время больших надежд и разочарований. 2004-й год

…а с небосклона бесшумным дождем падали звезды,

Вон снова упала, и я загадал живым вернуться из…

Владимир Высоцкий

Оставалось сделать последнее усилие – всё бросить, подняться с дивана и отправиться в Тверь, где у причала яхт-клуба в устье Тверцы стоит яхта, а Боцман Володя ждёт моего приезда, чтобы тут же отдать швартовы и уйти на Онегу подальше от этой суеты… Положение дел в Стране в целом и в бизнесе было не очень. Многие так и не могли оправиться от дефолта 98 года. С избранием Путина появилась надежда, что что-то начнет меняться в лучшею сторону – тогда мы еще думали, что все зависит от Президента.

Вот и у нас дела были не супер. Работу Клуба (ROSC) фактически прикрыли налоговые органы и изменившееся законодательство, и я болтался без дела; супруга как финансист, аудитор и налоговик была востребована и работала на серьезных должностях в крупных компаниях, но огромная нагрузка, ответственность и стремление всех обходить Закон подталкивали к уходу и созданию семейного бизнеса. «Микруху» и швертбот «Мева» пришлось продать. На черный день оставил виндсерфинг в полном комплекте и параплан с мотором – рука не поднималась. Надо было на что-то содержать «Дюфур», дачу и осуществить летний поход на Онегу – нет смысла держать яхту на кильблоке, она должна рассекать воду, а платить так и так приходится. Многие считают, что можно что-то купить (машину, дачу, яхту, квартиру …), но не пользоваться – нееет, от этого сужается время возможностей, останавливается развитие жизни и утекает ваш потенциал. Вещи дешевеют, не принося ничего. А длительные походы на яхте в места безлюдные дают возможность уйти от всего негатива жизни, переключиться, взглянуть на все со стороны, подумать, набраться сил и новых идей. Недельные туры в Европу – это просто развлекуха.

Надо было как-то зарабатывать и окупать расходы. Решили начать развивать «чартер» на Онеге или Ладоге. В Клубе был такой проект, и мы возили все документы по проекту во Францию и Германию, предлагали чартерным компаниям продавать наши лодки с капитанами на Ладоге и на Онеге. Люди там отказались, сочтя, что мы недооцениваем риски хождения по этим водоёмам, обеспечение лодок и людей всем необходимым и не можем гарантировать быстрой спасательной операции. Иностранцы опасались к нам приезжать, а наши нет, и мы решили пригласить людей и покатать их на яхте на Онеге. Совершенно неожиданно, уж и не помню кто, рекомендовали нас двум девчонкам из Белоруссии. Катя была начальником юридического отдела у Лукашенко, а её подруга Наташа кем-то там в дипкорпусе. Зачем они поперлись в Россию на Онегу пройти «парусную» практику, нам было с Боцманом не очень понятно, но на безрыбье, как говорится… А тут еще и мой одногруппник по МИФИ Никита изъявил желание поправить нам финансовое положение, а там подтянулся и начинающий яхтсмен Андрей, которому я помог купить Французскую яхту «Beneteau Fist-211», чтобы пройти практику переходов по каналам и шлюзам и походить на Онеге. Так получалось, что с походом из Твери на Онегу и обратно и хождению на Онеге с «клиентами» выходило около 50—55 дней. Небольшое участие каждой стороны, и все вопросы решались. Яхта – это здорово, но всё стоит денег, и немалых. Например, за стоянку лодки, как моя, в яхт-клубе в год надо выложить 60—120 тысяч рублей. Плюс расходы на кран минимум два раза в год, на техническое обслуживание (ТО) всех систем и агрегатов, на сезонную консервацию и расконсервацию и на судовую кассу для осуществления крейсерских походов. Питание на яхте обычное трехразовое, как дома, вот и считайте, сколько это стоит.

Готовим лодку к спуску на воду и походу

По тем временам сети продовольственных магазинов по стране не были так развиты, как сейчас, и нам приходилось основные продукты закупать в Москве. Наши шмотки и куча продуктов на два месяца загружались в мою «АУДИ-А6» в салон под крышу и ехали с нами на лодку, которая стояла тогда в Твери (стоянка дешевле) уже на воде у причала. Я привез всё это и Боцмана в Тверь и уехал в Москву – оставлять машину на неохраняемой стоянке в Твери не решились.

Потом до Твери я добирался электричкой. Для меня это было экзотикой (я с пятого курса института я не вылезал из машины) и не рассказать о том, что творилось тогда в электричках и о чём говорили совершенно незнакомые люди, я просто не могу. Напомню – это был 2004 год.

На платформу нас не пускали и держали перед турникетами до прихода электрички – лавочек не было, приходилось стоять и толкаться с соседями. Раньше такого никогда не было – электричка, как правило, приходила минут за 15—20 и пассажиры неспешно шли и занимали места, раскладывали ручную кладь на полки, сидели и смотрели в окно или читали, вагоны были чистые. А тут: пришла электричка, пассажиры вышли, и нас запустили в душные грязные вагоны. Электричка набилась до отказа и отошла практически без опоздания. Мне удалось занять место у окна, работая локтями внаглую – с моим позвоночником стоять часа четыре до Твери не вариант. И так поступали все, кто посильнее. В результате молодняк сидел, а старики и старушки торчали в проходе. Сразу же, один за другим, стали появляться женщины и мужчины с огромными сумками через плечо, разных возрастов, на все лады рекламирующие и продающие свой товар. Они пробирались по проходу и совершенно беспардонно теснили стоящих людей, не взирая на их возраст и пол, демонстрируя свой товар. Они шли нескончаемым потоком и сменяли друг друга в хорошем темпе. Провезли инвалида с гитарой, исполнившего с надрывом песню про Афган. Все это напоминало телевизионную рекламу, только более навязчивую и менее профессиональную. Это действо быстро достало меня, но ничего не поделать: в руках не было пульта, нажатием кнопки которого можно сменить картинку или выключить звук. Потом мне подумалось, что если сделать картинку черно-белой, то всё это вкупе с грязью, духотой и нагло ведущими себя подвыпившими пассажирами напоминает мне картинки из документального или художественного кино про годы революции и гражданской войны – докатились, блин.

В вагоне было жарко, душно и шумно. Поезд тащился уже три с половиной часа вместо двух сорока пяти по расписанию. Народ таращил глаза и хватал ртом воздух, хоть окна некоторые и были открыты – кондиционеров не было. Все громко разговаривали, стремясь перекрыть говор других и шум из открытых окон. Особенно отличалась молодежь, стоявшая и сидевшая кучками, пьющая пиво и ругающаяся матом. На них никто не обращал внимания. У окон сидело две группы неопределенного возраста и бандитского типа, они играли в карты, ругались матом, два человека из них курили. Народ возмущался, но его посылали на… просто и откровенно. Творился беспредел, пришедший к нам в 90-х вместе с перестройкой, демократами и либералами и с их теорией толерантности и либеральных свобод – вседозволенности, а на деле откат далеко назад. Контраст с тем, что я привык видеть в электричках во времена студенчества, поразил и ошеломил меня. Перемещаясь на машине, я не видел такого падения нравов. Раньше, в СССР, в вагонах было чисто, и никто не мог себе позволить ничего лишнего – народ бы одернул, да и милиция ходила и следила за порядком. Людей пожилых уважали, им уступали места, а тут они были стороной слабой, все были вынуждены стоять. Мне стало стыдно, что я сам, работая локтями, пробрался к окну. Но потом подумал, что боролся за место с наглыми парнями, что остались без мест, и теперь зло смотрят на меня из прохода. Моё удивление заметил опрятный старичок напротив, по виду профессор времен 50-х, и подождав, когда я перестану проглядывать журнал, завязал беседу:

– Кхе, кхе, Вам, видно, не часто приходится на электричках ездить? Удивлены? Большие перемены, да? Понимаете, что происходит?