Медь и компания. Сборник возмутительных рассказов

И да, это я ее попросил не выходить пока на работу, по крайней мере, пока Сашка не подрастет. Еще вопросы? Подозрения, обиды?

Трубка немного помолчала.

– Серёжа, ты прости, – наконец донеслось из нее. – Перенервничала я чего-то, вот и сорвалось. Давление, наверное…

– Когда давление, надо таблетки пить, а не на невестку орать, – резонно заметил Сергей. – А теперь, будь добра, извинись перед Юлей. Я передаю телефон.

Юля сделала страшную гримасу и замахала руками, но Сергей настойчиво тянул ей трубку. Девушка сдалась и поднесла ее к уху.

– Еще раз здравствуйте, Тамара Анатольевна.

– Здравствуй, Юля, – свекровь замялась. Потом, видимо переборов себя, сказала. – Вот что, прости меня за сегодняшнее. Я была несправедлива к тебе. Я ведь, если честно, пожалуй позабыла, как все это было, когда Серёжа был маленьким. Еще раз прости, не держи зла на старую дуру.

– Все в порядке, Тамара Анатольевна. Спасибо за извинения, принимаю. До свидания, – сказала Юля и повесила трубку.

– Ну, а теперь – паста болоньез! – донесся с кухни довольный голос Сергея.

С тех пор Тамара Анатольевна подумерила свой боевой пыл и стала относиться к невестке заметно уважительней. Кажется, затянувшейся с ее стороны процесс признания Юли частью семьи, наконец-то завершился, хоть и не без борьбы. Иногда свекровь приходила в гости, теперь не выходя на тропу войны, как раньше, а чтобы посидеть с Сашей, или помочь по дому.

У Юли и Тамары Анатольевны начали налаживаться более-менее мирные отношения, чему Юля была безмерно рада.

Правда, свекровь продолжала приносить свои коронные пирожки c творогом и изюмом, но на это вполне можно было закрыть глаза.

Не буду прислуживать

– Ты посмотри, сынок, на нее! Она же клюнула на тебя только потому, что квартира собственная у тебя имеется! Ребенок не твой, ни грамма не похож. Нагуляла, наверное, на какой-нибудь вечеринке, пока ты ночами на работе задерживался. Не нужна тебе такая жена, гони ее прочь, пока не поздно!

Лера влюбилась в Илью с первого взгляда. Молодой человек пришел в кафе, где девушка после учебы подрабатывала официанткой. Илье Лера тоже понравилась. Парень никогда не был стеснительным, поэтому, дождавшись, когда она подойдет к столику, предложил познакомиться и попросил номер телефона. Лера не отказала. Роман длился год. За двенадцать месяцев Илья понял, что скромная Лера – его судьба, и сделал ей предложение.

Свадьбу сыграли скромную, отметили в кругу друзей и родственников. На торжестве не было только Дарьи Васильевны – свекрови Леры и матери Ильи.

Пожилой женщине избранница сына не понравилась сразу. Дарья Васильевна высказала свое категоричное «нет», запретила Илье с ней встречаться. Но сын впервые ослушался мать и сделал по-своему. В качестве протеста Дарья Васильевна на свадьбу не пошла. Пожилая женщина очень жалела, что муж не дожил до этого «радостного» события: отец Ильи, Алексей Степанович, был для сына непререкаемым авторитетом.

Дарья Васильевна часто ходила к нему на могилу и жаловалась.

Молодые люди после свадьбы не бросили ни работу, ни учебу. Практически сразу, через три месяца после торжества, девушка забеременела. Новорожденного мальчика назвали Арсением. Дарья Васильевна снова не пришла даже на выписку. По телефону она сообщила сыну: никаких внуков у нее нет, детей от нее она принимать не собирается.

Лера прекрасно знала, как ней относится свекровь, но терпела. Илью она по-настоящему любила. Молодой муж и отец был на все готов ради семьи. Илья много работал, не отказывался от командировок, только чтобы получить премию, равную окладу.

Лера неплохо справлялась с домашним хозяйством. Иногда ей на помощь из деревни приезжала мама или младшая сестренка. Они занимались с Сеней, и у Леры появлялась возможность немного отдохнуть. Когда малышу исполнился год, заболела мама Леры. Она временно перестала приезжать к дочери, девушка лишилась помощи. Незадолго до этого молодые люди продали квартиру в городе и купили большой дом в пригороде.

Машина у семьи была, Илья на ней добирался до работы.

Лере нужно было готовиться к защите диплома, минимум месяц девушка должна была утром ездить в город и возвращаться вечером. Маленького Сеню оставить было не с кем.

Лера решила попросить помощи у свекрови через ее сына.

– Илюш, пожалуйста, поговори с мамой. Ты же знаешь, у меня сейчас очень тяжелый период: осталось совсем чуть-чуть до окончания института. Может быть, она согласится посидеть с Арсюшей три-четыре недели? Пусть не волнуется, ничего по дому ей делать не нужно. Я буду каждый вечер готовить, стирать и прибираться.

– Милая, я даже не знаю… Мне кажется, что она не согласится. Ты же знаешь, какой у нее характер.

– Я понимаю, Илюш, но у меня нет больше выхода. Няня сильно ударит по бюджету, да и не каждая согласится пять дней в неделю ездить из города к нам, особенно если у нее нет собственного автомобиля. Дарья Васильевна нас бы очень выручила. Мама болеет, сестренка тоже учится. Они пока не могут приехать.

– Да я знаю, Лер. Хорошо, дорогая, я позвоню маме. Хотя нет. Будет лучше, если я к ней заеду.

На следующий день Илья позвонил жене и предупредил, что задержится после работы. Он собирался заехать к матери и обсудить важный вопрос.

– Ой, сыночек, привет! – открыв двери, воскликнула Дарья Васильевна. – Проходи скорее, я как раз только ужин приготовила.

– Мам, я ненадолго заехал повидать тебя и кое о чем попросить.

– Потом, все потом. Сначала садись ужинать. Небось моя криворукая невестушка тебя толком не кормит. До сих пор лапшой быстрого приготовления питаетесь?

– Мама, прекрати. Лапшу мы ели только первый месяц после свадьбы, потому что работали много, уставали. Не хотелось тратить силы на готовку. Ты же об этом прекрасно знаешь.

– Ну да, ну да…. Конечно. Садись, сынок. Я, как чувствовала, твой любимый гороховый суп с копчеными ребрышками сварила. Есть пирожки с яблоками и рогалики с творогом.

Когда Илья поел, Дарья Васильевна спросила о причинах визита.

– Ты, кажется, хотел со мной о чем-то поговорить? Я слушаю.

– Видишь ли, тут такое дело, мам. Лере нужно в течение месяца каждый день, кроме выходных, ездить в город на учебу. Диплом скоро защищать будет. Не могла бы ты к нам переехать на месяц, чтобы за Сеней присматривать? Больше ничего тебе делать не нужно: готовить, стирать, убирать Лера будет сама.

– Еще чего! Даже не проси, не буду я чужого ребенка нянчить!

– Как это – чужого? Это мой сын.

– Я тебе давно уже говорила, что не твой это сын. Совсем на тебя не похож, вообще! Нагуляла его, наверное, Лерка, а на тебя повесила. А ты и рад стараться нагулыша воспитывать.

Илья даже не нашел что сказать. Молодой человек молча вышел из квартиры матери. Уж лучше он потратится на няню, чем еще раз обратится к ней с просьбой такого характера.

Лера оставляла Арсения на няню и уезжала в город. Диплом она успешно защитила. Практически сразу устроилась в небольшую компанию сначала на испытательный срок, а потом уже на полную ставку. За два года девушка получила несколько повышений и доросла до начальника отдела. Арсения отдали в частный детский сад. Илья тоже стал отлично зарабатывать, молодая семья теперь могла себе позволить путешествовать, но лишние деньги решили откладывать на квартиру Арсюше.

Дарья Васильевна своего мнения не изменила, в гости в дом сына ни разу не приехала. Вероятнее всего, она и адреса точного не знала. Илья мать тоже навещал нечасто, обиделся на ее грубые слова.

Илья был на работе, когда на мобильный телефон позвонили с неизвестного номера.

– Здравствуйте. Это Илья Алексеевич?

– Здравствуйте. Да, я слушаю. Кто это?

– Вас беспокоит медсестра шестнадцатой больницы. Скажите, пожалуйста, Дарья Васильевна – ваша мама?

– Да, моя мать. Что-то случилось?

– Она к нам сегодня с инсультом в кардиологическое отделение поступила. Сейчас перевели в неврологию. Состояние тяжелое, полностью парализована правая сторона, речь частично сохранена.

– Подскажите, пожалуйста, адрес. Я сейчас приеду.

Илья, бросив дела, помчался в больницу. Лечащий врач сказал молодому человеку правду:

– Понимаете, Илья, организм у вашей матери в силу возраста не способен самостоятельно и быстро восстанавливаться. Прогнозы, к сожалению, неутешительные. За Дарьей Васильевной нужен грамотный уход. Показывайте ей, как она вам нужна, говорите с ней почаще. После инсульта часто наблюдаются проблемы с памятью, поэтому показывайте фотографии, проговаривайте, кто на них изображен.

Шансы восстановиться всегда есть. Поместите ее в хороший реабилитационный центр. Возможно, специалисты ускорят процесс выздоровления.

– Спасибо, доктор, я все понял.

После больницы Илья отвез мать в центр реабилитации. Там она провела месяц. Дома же мужчину каждый день ждал скандал. Лера была категорически против переезда Дарьи Васильевны к ним.

– Послушай, почему я должна за ней ухаживать? Почему Арсений должен видеть ее? Ты представляешь, что она ему про меня наговорит? Речь-то у нее постепенно восстанавливается.

– Лер, как тебе не стыдно? Это же все-таки моя мама! Мы для нее самые близкие люди, и поэтому обязаны ей помочь в сложной ситуации.

– Ты ей близкий человек, ты ей и помогай. Меня она всю жизнь ненавидела, обзывала, оскорбляла. Сына, нашего общего, кстати, называла не иначе как нагулышем. Не буду я за ней ухаживать.

– У меня нет возможности, я работаю. А у тебя зарплата меньше, да и времени свободного больше. И вообще, ради такого случая можно и уволиться. Я себе никогда не прощу, если маме не помогу.

– Илья, вопрос решается на самом деле очень легко: найми сиделку. Хорошо, я согласна – перевози ее сюда, пусть она занимает самую дальнюю комнату. Но ухаживать я за ней не буду.

Илья нанимать сиделку не собирался.

Мужчина искренне считал, что за парализованной женщиной должна ухаживать его жена. Он сам не мог менять ей памперсы: он же мужчина, его дело – деньги зарабатывать.

Лера тоже была не намерена отступать: только-только у нее стала складываться карьера, и лишаться отличной должности ради свекрови, которая всю жизнь ее гнобила, Лера не собиралась.

Илья перевез мать в свой дом. Лера, как и обещала, в первый день ни утром, ни вечером ни разу не подошла к свекрови. Илье пришлось самому ее кормить и переодевать. Вечером супруги сильно поругались.

– Да что ты за человек такой! У тебя что, совсем сердца нет? Ты посмотри на мать, в каком она сейчас состоянии! В конце концов, это грех большой – злиться на больного человека. Давно пора ее простить.

– Илья, пожалуйста, давай прекратим этот бесполезный разговор. Я тебе все сказала. – Я не буду прислуживать твоей матери, я согласна помочь тебе оплачивать сиделку, но не больше. Я же тоже устаю, – чуть не плакала жена. После работы, я убираю, стираю, готовлю, собираю вещи в садик Арсению, делаю с ним домашние задания и поделки. Илья, я так не могу!

– Правильно. Я и говорю: увольняйся. У тебя на все будет хватать времени.

– Почему я должна увольняться? Увольняйся ты и сам ухаживай за своей матерью.

– Лера, я не могу! Ты пойми меня правильно, я не могу видеть свою мать голой! Ну не могу я – и все.

– Ну, не мои это проблемы, дорогой. Я предложила тебе выход из ситуации: нанимай сиделку или увольняйся. Все, разговор закончен.

На этом скандалы не кончились. Когда на следующий день Лера вернулась с работы домой, Илья буквально накинулся на нее с кулаками:

– Я же просил остаться дома! Мать весь день голодная, в комнату зайти невозможно – такой запах стоит, что глаза слезятся. Думал, в тебе проснется хоть капля сострадания!

– Руки свои от меня убери. Я последний раз говорю: не будет ноги моей в комнате твоей матери! Я не буду, Илья, за ней ухаживать. И вообще, я думаю, что сегодня наша с тобой совместная жизнь закончилась. Я тебе никогда не прощу рукоприкладства.

– Да никуда ты не денешься, еще как будешь ухаживать за мамой! Правильно она мне говорила: никчемная ты, бессердечная змея. Вот уж повезло – пригрел на груди гадюку.

Арсений, испугавшись крика отца, убежал в свою комнату. Лера прошла в детскую, взяла малыша на руки и направилась в спальню. В небольшую дорожную сумку покидала немного вещей, положила документы, зарядное устройство для телефона, ноутбук, планшет сына. Банковская карта, на которой девушка хранила свои сбережения, всегда была при ней.

В коридоре Ильи уже не было – он ушел к матери. Лера обулась, вышла из дома и тихо прикрыла за собой дверь.

То, что жены и сына нет дома, Илья понял не сразу. Он накормил мать и пошел в детскую, думая, что Лера сидит там. Мужчина хотел заставить жену сменить матери памперс. Не найдя ни ее, ни Арсения, Илья сразу не забеспокоился. «Ничего, попсихует и вернется, – подумал мужчина. – Никуда не денется».

Вечер пролетел в заботах. Дарья Васильевна ежеминутно требовала внимания. Илья уже второй день подряд ближе к ночи валился с ног. Когда мать уснула, мужчина направился в спальню. Он увидел, что личных вещей Леры нет. «Интересно, куда она делась? – пронеслось в голове у Ильи. – Наверное, у своей закадычной подружки, Файки, сидит».

Лера действительно была у Фаины. Девушка рассказывала подруге события последних дней. Монолог прервал телефонный звонок.

– Алло. Да, я. Привет. Нет, у меня их нет. Нет, не звонила и не приходила. А вы что, поругались?

Положив трубку, Фаина сказала, что звонил Илья. Лера только грустно улыбнулась.

На развод мужчина подал сам.

Он не смог простить безразличного отношения жены к его матери. Лера и не сильно переживала. Когда отношения были официально расторгнуты, она наконец-то вздохнула спокойно. Теперь она сама себе хозяйка. Никто не будет помыкать, требовать, угрожать, оскорблять и поднимать на нее руку. Зарплату Лера получает достойную, хватит на съемную квартиру и на воспитание сына.

Лера подала на алименты.

Препятствовать общению отца с сыном не стала. Илья все же нанял сиделку, но та долго рядом со сварливой старухой не продержалась. Почти каждый месяц Илье приходится подавать объявления о поиске женщины, готовой ухаживать за лежачим человеком с инвалидностью.

Дом

– Ты дом на меня переоформишь и переедешь в пансионат, здесь ты нам жить мешаешь! Мама, давай решим все без скандала, – выдал сын

– Вова, очнись! Твоя мать не успокоится, пока не сведет меня в могилу. Я боюсь ее! Вова, сделай что-нибудь. Не вынуждай меня прибегать к крайним мерам, я не хочу вмешивать в семейные разборки полицию. Я даю тебе три дня…

Марии Константиновне недавно исполнилось семьдесят два года. Несмотря на преклонный возраст, старушка бойко управлялась с небольшим хозяйством и выращивала овощи в огороде. Спокойная жизнь женщины закончилась семь лет назад, когда сын, Вова, привел в родительский дом свою жену, Лидию. Как известно, на одной кухне не может быть двух хозяек.

Невестка же резко и нагло вторглась в привычный для Марии Константиновны жизненный уклад и стала устанавливать свои порядки. Первым делом Лида, действуя через мужа, заставила свекровь переехать в самую маленькую комнату, а просторную спальню превратила в детскую. Старики не жаловались, им много места и не требовалось.

Вова по природе своей был неконфликтным и ведомым. Лида крутила им, как хотела. Мужчина по требованию жены взял в банке большой кредит – деньги срочно понадобились на машину: с деревни далеко возить ребенка в город на кружки. Внук, названный в честь деда, занимался плаванием, подавал большие надежды. Дедушка и бабушка мальчишку любили, ничего не жалели. С пенсии часто покупали ребенку приятные мелочи для его хобби: очки, яркие резиновые шапочки, пушистые полотенца.

Свекра, Геннадия Григорьевича, Лида побаивалась. Мужчина был бывшим военным, имел громкий «командирский» голос и сложный характер. При нем невестка с Марией Константиновной не конфликтовала – в семье последнее слово всегда оставалось за Геннадием Григорьевичем.

Ситуация изменилась после его смерти: Лидия в доме почувствовала себя хозяйкой и стала планомерно изводить свекровь.

Мария Константиновна поняла: за право жить в собственном доме придется побороться. Цель Лидии – завладеть недвижимостью. Оно и понятно, своего-то угла у нее нет. Лида со своими родственниками давно разругалась, они о ней слышать даже не хотели. Даже на выписку из роддома не приехали. Свекровь однажды услышала, как невестка уговаривала ее сына оформить дом на себя:

– Вова, ты думаешь дом на себя переоформлять? Мать твоя ведь не вечная, восьмой десяток разменяла. Помрет внезапно – проблем не оберемся с этими бумажками!

– Лидочка, солнышко, как ты себе это представляешь? Я же не могу маму силой к нотариусу отвезти и потребовать, чтобы она на меня дом переписала!

– Зачем силой, Вова? Аккуратно нужно действовать. Ты объясни Марии Константиновне, что это для ее же блага. Что она доброе дело сделает, если при жизни дом свой тебе подарит. Представь, вдруг после ее смерти всплывет завещание, в котором она недвижимость своей племяннице, Зойке, оставляет? Не зря же она возле матери твоей все время вьется?

Зоя, племянница Геннадия Григорьевича, была для Марии Константиновны как дочь. Рано осиротевшая девочка всегда тянулась к родственникам. После выпуска из детского дома жила у них почти четыре года, пока не выучилась и не вышла замуж. Зоя и сейчас часто приезжала в деревню к тете, привозила подарки. Недавно помогла с ремонтом, подарила Марии Константиновне новую кровать с удобным матрасом.

Лиду Зоя не любила. Женщина насквозь видела гнилое нутро невестки Марии Константиновны. Именно в ней Лида видела главную конкурентку, поэтому ее и требовалось устранить в первую очередь. А потом потихоньку можно отвадить и «местных» подружек старушки.

Звонила Зоя Марии Константиновне на сотовый. Несмотря на преклонный возраст, женщина умела пользоваться кнопочным аппаратом, знала, как набрать номер и куда надо нажать, чтобы пошел вызов. Лида, когда прибиралась в комнате свекрови, потихоньку положила сотовый в карман. Когда Мария Константиновна хватилась телефона, Лида мастерски сыграла удивление и постаралась внушить свекрови, что та сотовый потеряла.

– Лида, ты мою звонилку не видела? Вроде на тумбочку у кровати клала…

– Вы про мобильник спрашиваете, что ли? Нет, Мария Константиновна, не видела. Вы, небось, в огороде его обронили, когда малину подрезали.

– Да не могла я его потерять… Я же помню, как на тумбочку его клала…

– Мария Константиновна, телефон-то маленький. Нагнулись, наверное, и не заметили, как он из кармана выпал. Подождите, сейчас Генка со школы вернется, я его заставлю в огороде, в траве поискать.

Сотовый свекрови Лидия перевела в режим «Без звука» и спрятала у себя в комнате. Дождавшись звонка Зои, подняла трубку.

– Алло, я слушаю.

– Лид, ты, что ли?

– Я. Чего хотела?

– Марию Константиновну услышать хотела. Ты чего ее телефон хватаешь?

– Она мне велела трубку поднять и сказать тебе, чтобы ты больше сюда не трезвонила! Надоела смертельно просто, прилипала!

– Не ври, Лидка! Не могла так Мария Константиновна сказать!

– Приезжай да лично у нее спроси.

– Я приеду через три-четыре недели. И за козни свои, Лидка, ты в этот раз точно выхватишь!

Лида бросила трубку и отключила телефон. У нее был максимум месяц, чтобы заставить свекровь подарить ей или Вове дом. Пора было переходить к решительным действиям.

Лида, под предлогом заботы о здоровье свекрови, перестала выпускать ее на улицу. На прогулки стала ходить с Марией Константиновной – еще не хватало, чтобы она соседям на нее жаловалась. Если кто-то из друзей свекрови подходил к калитке, Лида вежливо выпроваживала гостей. Вова о намерениях жены знал. Нельзя сказать, что он их поддерживал, но и против тоже не был.

Мария Константиновна скучала по живому общению. Она неоднократно просила сына купить ей самый дешевый телефон, чтобы хотя бы с Зоей созваниваться. Вова все время отмахивался: то забыл, то салон сотовой связи по дороге не попадался, то денег не хватило. Лида уже напрямую просила переписать дом хотя бы на Генку, любимого внука. Но старушка держалась стойко.

Генка как-то притащил домой котенка. Мальчишка рос жалостливым и добрым. Мария Константиновна сидела на скамейке возле крыльца и видела, как внук занес малыша в сарай. Бабушка подозвала ребенка и строго спросила:

– Гена, ты кого принес?

– Бабуль, ты только маме не говори… Я котенка у школы нашел…

– И что мы с ним делать будем? У матери твоей ведь аллергия на кошачью шерсть.

– Пусть в сарайке пока поживет… А потом я ему дом найду. Ты же меня не выдашь?

– Не выдам, мой золотой. Только ты с поиском дома для котенка не затягивай, хорошо?

– Хорошо, бабуль.

На следующий день Мария Константиновна обнаружила в своем огороде крошечного щенка. Детеныш тихо поскуливал под кустом смородины, с опаской глядя на женщину влажными круглыми глазенками. «Ну что с тобой делать… Пошли со мной. Назову тебя Дружком», – проговорила Мария Константиновна и аккуратно взяла щенка поперек теплого брюшка. Скандала с Лидой она не опасалась, на нападки невестки женщина давно перестала обращать внимание.

Щенка Мария Константиновна поселила в своей комнате. Оборудовала ему лежанку, выделила две миски под воду и корм. Лида, услышав тихое повизгивание, моментально прибежала и закричала:

– Немедленно уберите эту гадость из моего дома! Немедленно!

– С каких пор мой дом стал твоим? И сама ты гадость, Лида. Теперь это мой друг, он будет жить со мной.

– Не будет он здесь жить. Я сейчас же вышвырну эту псину за порог! Еще не хватало, чтобы он здесь гадил!

Мария Константиновна медленно поднялась с кровати и подошла к невестке. Глядя Лиде прямо в глаза, женщина произнесла:

– Только попробуй тронуть щенка. В ту же секунду вылетишь из этого дома. Ты меня поняла?

Лида осеклась. Взглянув в глаза свекрови, невестка поняла: не шутит.

Генка, когда началась возня со щенком, быстренько сбегал в сарай за котенком и пронес его под футболкой в комнату к бабушке. Когда он аккуратно опустил малыша на кровать, Мария Константиновна всплеснула руками:

– Генка, паршивец ты эдакий! Ты зачем его сюда принес?

– Бабуль, ну чего он там один, еще и ночью? Мама теперь к тебе в комнату никогда не зайдет, она ж животных ненавидит. А Барсик с Дружком вместе спать будут. И играть. И тебе, бабуль, теперь скучно не будет!

– Да уж… С собакой и котом в одной комнате точно не заскучаешь…

Генка, как и обещал, искал дом для Барсика. Пока желающих взять котенка не было, но мальчишка не отчаивался. Лида в тот же вечер нажаловалась мужу. Тот вошел к матери в комнату и попытался убедить ее избавиться от щенка. Мария Константиновна даже слушать не стала, выставила сына в коридор и закрыла за ним дверь на ключ.

Гром грянул через два дня. Вечером, перед ужином, Мария Константиновна вышла подышать воздухом на крыльцо и забыла плотно закрыть дверь. Любопытный котенок выбрался в коридор. Лида, накрывая на стол в кухне, громко чихнула. В носу засвербило, из глаз полились слезы.

– Вова, в доме кошка! Немедленно найди ее и выброси, – не переставая чихать, проговорила женщина.

Котенок был обнаружен под калошницей. Вова уже нес его к выходу, как с улицы зашла Мария Константиновна. Быстро оценив ситуацию, мать выхватила животное из рук сына и прижала к себе.

– Не смей уносить Барсика!

– Мам, какого Барсика? Ты и кота притащила что ли? Мало тебе собаки в доме?

– Мой дом, что хочу – то и ворочу! Если надо будет, крокодила у себя поселю, и вас не спрошу!

Чихающая Лида вышла в сени. Услышав последнюю фразу, она картинно упала в обморок.

– Тьфу, актриса погорелого театра, – пробормотала Мария Константиновна. Не выпуская котенка из рук, женщина прошла в свою комнату.

Лида полночи рыдала.

Она кричала, что свекровь намеренно сводит ее в могилу. Что Мария Константиновна, прекрасно зная об аллергии, нарочно принесла домой этого блохастого кота, чтобы спровоцировать у нее анафилактический шок. Лида поставила мужу условие: если за три дня он не решит вопрос с домом и матерью, она подаст на развод, а после расторжения брака лишит его родительских прав на Генку.