Медь и компания. Сборник возмутительных рассказов

Этого Андрей Петрович, конечно, не помнил: пришлось снова звонить по вотсапу в Канаду, узнавать телефон.

Оживившиеся полицейские позвонили в охранную фирму. В итоге один из них уехал выяснять, что записалось на камеру и записалось ли вообще, второй сел писать с Андреем Петровичем заявление о краже.

Потом приехала следственная бригада в полном составе, все засыпали порошком для снятия отпечатков пальцев мошенниц. Сняли отпечатки пальцев у Андрея Петровича.

– А это зачем? – слабо протестовал Андрей Петрович. – Я ведь точно себя не грабил.

– Вот для этого и снимаем, – объяснил криминалист, – чтобы ваши отпечатки исключить.

Это длилось почти четыре часа. Было подписано огромное количество бумаг, в которых нужно было указывать все данные: фамилию, имя, отчество, адрес, паспортные данные, и далее, далее, далее. На исходе четвертого часа у одного из полицейских зазвонил телефон.

– Похоже, дохлое дело, – сказал тот, обращаясь к Андрею Петровичу, – ничего ваша камера не зафиксировала. Похоже, она у вас давным-давно не работает. Можно, конечно, иск к тем, кто ее у вас устанавливал, предъявить, но это уже не к нам, а в суд.

– Мы, конечно, еще посмотрим видеокамеры на улице, но особо не надейтесь. Завтра подойдете в отделение, будем фоторобот ваших мошенниц составлять, – добавил второй.

На следующий день в полиции составили фоторобот, хотя Андрей Петрович мало что мог сказать. Оперативник только покачал головой:

– С таким фотороботом мы можем на улице всех девиц с пятнадцати до тридцати лет арестовывать. Мы, конечно, попытаемся, но вы особо не надейтесь.

Прошло три месяца. Видеокамеры возле подъезда зафиксировали две женские фигурки в темных очках и надвинутых на лоб шапочках, но это ничего не дало. По горячим следам мошенниц задержать не удалось. Андрей Петрович, следуя советам полиции и сына, завел банковскую карту и получает пенсию на нее.

Домофон Андрей Петрович отключил. На звонки в дверь не отвечает. На звонки по телефону отвечает только если звонит сын или немногочисленные друзья. Последний раз, когда звонил сын, Андрей Петрович сказал:

– Знаешь, я иногда жалею, что это были мошенницы, а не грабители. Треснули бы меня по голове, и я отмучился. А какой смысл жить, если ты знаешь, что к тебе никто никогда не придет, дверь ты открыть не можешь, на телефонные звонки ты отвечать боишься? Какой тогда смысл жить?