Медь и компания. Сборник возмутительных рассказов

Она стояла в дверях ванной, уперев руки в боки.

– Твоя жена весь день моталась где-то! Если б я магазин не сходила, есть было бы нечего!

– Я роллы заказала, – сказала я.

– Ха! – воскликнула свекровь. – Что это за дрянь, ваши роллы?! Я вообще не знаю, сынок, как ты с ней год прожил? А ты знаешь, что твоя жена мне нагрубила сегодня?

– Я сказала, что не собираюсь готовить, а закажу роллы, – возразила я.

– Ты мне сказала: «Сама купила, сама и готовь!» – завизжала свекровь. – Ты когда пыль вытирала последний раз? Загадила всю квартиру, неряха!

– Это наш с Ваней дом, – не выдержала я. – Вы здесь в гостях! А мы будем жить так, как нам нравится!

– Ах, ты нахалка! – побагровела свекровь. – Нет, Ваня, ты слышишь…

– Сто-оп! – гаркнул муж. – Значит так, мама, это наша квартира и наша пыль, и она меня устраивает! А роллы, кстати, я люблю, если ты не знала!

Я опешила. Вытаращила глаза и не могла вымолвить ни слова.

– Если б мне было куда идти, я бы ушла, – трагичным тоном сказала свекровь.

– Одна комната готова, – ледяным голосом сообщил Ванька. – Можешь съезжать!

На следующий день мать съехала. А через несколько дней я нашла за косяком иголки.

Я была почти уверена, что это сделала Вера Васильевна, но зачем? Ведь в квартире я не одна живу. Ее кровиночка тоже здесь проживает. Потом я стала подозревать Катьку. Может счастью моему позавидовала? У нее-то мужа нет и не предвидится.

В общем, решила я совета спросить у Ваниной бабушки. Никому ничего не сказала. Ванька после работы поехал к матери, а я взяла машину, и за город. «Наполеон» к чаю испекла. Не любила Нина Ивановна магазинные сладости.

Приехала я и выложила все, как на духу, без всяких вступлений. Бабушка Нина вздохнула, а потом улыбнулась, погладила меня по руке и сказала.

– Это Верка, это точно!

– Зачем, баб Нин? – изумилась я. – А если порча на Ваньку попадет?

Нина Ивановна хитро улыбнулась и поманила меня рукой. Я пошла за ней. Мы вышли в сени. Нина Ивановна коснулась рукой дверного косяка, там была иголка. Я пригляделась. Иголки были воткнуты по всему периметру дверной коробки.

– Когда порчу наводят, – сказала бабушка Нина, – иголки с наружной стороны втыкают. А если иголки внутри в косяк воткнуть, они дом защищать будут. Верка после пожара бояться всего начала. Вот и навтыкала!

Я выдохнула и поблагодарила бабушку. Со свекровью после всего больше почти не общаемся.

Моя милость

– Костик, сынок, ты долго? – старенький мобильный телефон «заговорил» голосом матери. – Тут твоя благоверная пришла, концерт соседям на потеху закатила. Денег требует, матом кричит, девчонок напугала.

– Я скоро буду, мам, – выдохнул Костя. – Закрой дверь и не впускай Маринку. Авось покричит да уйдет.

Лидия Алексеевна положила трубку и с тоской уставилась в окно. За последние три года их жизнь круто изменилась: сын развелся, уволился с хорошей работы, взвалил дом и воспитание детей на свои плечи.

Бабушка помогала им, как могла – забирала Виталину и Веронику из школы, кормила их обедом, делала с внучками уроки, дожидаясь Костика с работы.

Лидия Алексеевна вдруг припомнила первые полгода с момента ухода Марины – девочки просыпались в слезах, искали ночью маму. Ей тогда пришлось временно бросить свой дом и переехать к сыну.

От грустных мыслей Лидию Алексеевну отвлек резкий звук – в дверь позвонили. «Второй акт концерта начинается» – промелькнуло в голове у пожилой женщины. Идя в коридор, Лидия Алексеевна прикрыла дверь в гостиную, чтобы внучки, смотрящие по телевизору мультфильм, не стали свидетелями скандала.

– Кто там?

– Лида, это я, Вера. Открывай скорее, я с хорошими новостями!

Костя торопился домой. Он знал, чем может закончиться приход бывшей жены. К ругани он уже привык – два последних года Марина, как минимум, раз в месяц наведывалась к нему в гости под предлогом повидать дочек.

Вероника и Виталина первое время тянулись к матери, ждали ее прихода, считали дни. Потом девочки сообразили, что мама приходит не к ним, а за деньгами.

Костя шел по аллее парка и судорожно думал, где же их раздобыть. Где взять денег, чтобы уже навсегда избавиться от бывшей жены? Аппетиты регулярно росли. Марина стала приходить не одна – в качестве «группы поддержки» все чаще выступали личности маргинального вида, которых она называла «охраной».

Деньги, деньги, деньги… Будущее Кости, Виталины и Вероники – все упиралось в эти чертовы бумажки! В школе у девочек начались проблемы, отец боялся за психологическое состояние детей. Он не мог купить любимым дочкам дорогую одежду, модные гаджеты, девочек дразнили одноклассницы.

Вероника старше, реагирует на нападки острее, все чаще упрекая отца в беспомощности. Виталинка мягче, ласковее. Малышка каждый вечер забиралась перед сном к папе на колени и шепотом мечтала о волшебной палочке, которая «все-все-все нам купит». В такие моменты вера в лучшее в душе Кости крепла.

Подходя к дому, молодой мужчина с удивлением заметил, что Маринки у подъезда нет. «Надоело, наверное, стоять под дождём, или мама опять пригрозила полицией» – подумал Костя. На лифте подниматься не стал, решил пройтись по лестнице и собраться с мыслями, чтобы не пугать дочек и мать суровым лицом.

Войдя в коридор, Костя услышал голос соседки, тети Веры, близкой подруги матери:

– Лида, даже не думай! Обязательно поговори с Костиком. Да, работа с риском, но денежная. В конце концов, у вас двое девчат растут! Их одевать, кормить, учить нужно! Пойдет в напарники к моему сыну, они же с Олежиком с детства знакомы.

– Ой, Вера, даже не знаю. Посмотри, в какое время живем! На дорогах грабят и убивают дальнобойщиков. Не дай Бог, что случится, как я одна внучек поднимать буду? Я сейчас больше половины пенсии отдаю сыну, себе оставляю крохи.

Костя нарочно громко загремел ключами в коридоре. Лидия Алексеевна поняла, что ее последнюю фразу сын услышал. Ей внезапно стало стыдно: ведь он-то не виноват в сложившейся ситуации. Это все Маринка!

Она пройдоха, каких мало! Марина и раньше не нравилась матери Кости. Лидия Алексеевна видела отношение невестки к деньгам: той всегда было мало.

– О чем болтаете? – спросил Костя, заходя на кухню.

– Костик, – начала было Лидия Алексеевна, но встретившись глазами с сыном, осеклась.

– Костя, мой сын ищет напарника, – сказала тетя Вера. – Ты же знаешь, он уже семь лет занимается грузоперевозками. Машина надежная, техосмотр проходит регулярно. В дороге практически не ломается. Может, ты устроишься к нему на фирму? Будете вместе выходить в рейс, деньги хорошие начнешь зарабатывать. Что ты там видел на своем заводе?

– Я обязательно подумаю над этим, теть Вер. В течение недели дам Олегу ответ. А сейчас нужно решить проблему с Мариной – если я уеду в рейс, и она об этом узнает, покоя не будет ни маме, ни дочкам.

Проводив Веру, Лидия Алексеевна накрыла на стол и присела рядом с сыном.

– Костик, что будем делать с твоей непутевой женой? Она приходила с двумя мужиками, угрожала, что они встретят тебя после работы. Я боюсь за девочек – подкараулит их после школы, утащит в какой-нибудь притон, не дай Бог.

– Будем думать, мама. Дочек нельзя отпускать к Марине. Если раньше она выпивала, то теперь, по слухам, подсела на наркотики. Сразу вызывай полицию, если увидишь ее во дворе или у подъезда.

– Сынок, а что у тебя с Машей?

Костя ничего не ответил Лидии Алексеевне. При упоминании об этой удивительной девушке лицо его расслабилось, невольно появилась улыбка.

***

С Машей Костя познакомился год назад. Она была младше на шесть лет. Худенькая, почти прозрачная, с огромными, просто бездонными, зелеными глазами.

Но привлекла Костю даже не внешность – Маша никогда не отворачивалась от чужой беды, все время кормила прибившихся к заводу щенков и котят, находила им дом. Костя чувствовал, что тоже небезразличен Маше, но рассказать о своих чувствах почему-то боялся.

– Сынок, ты все-таки признайся, пригласи ее к нам на чай. Познакомь с девочками. Ты еще молод, не ходить же тебе до конца жизнь бобылем.

Про себя Костя решил, что завтра обязательно пригласит Машу на свидание. Он вдруг почувствовал, что жизнь начинает налаживаться.

Лидия Алексеевна, проводив сына на работу, стала будить девочек в школу. Они вместе проверили портфели, бабушка накормила Веронику и Виталину завтраком и повела их к остановке.

Выходя из подъезда, они не заметили темную фигуру, прятавшуюся за углом дома. Мужчина набрал номер телефона и хрипло проговорил: «Маринка, выдвигайся. Хата пустая».

Подходя к подъезду сына, Лидия Алексеевна увидела полицейскую машину. Сердце почуяло неладное. Женщина, не дожидаясь лифта, птицей взлетела на свой этаж. У закрытой двери толпились соседи и правоохранители.

Вот от них-то Лидия Алексеевны и узнала, что сразу после ее ухода Костину квартиру пытались вскрыть двое мужчин. Но, к счастью, не успели – воров спугнули другие жители дома.

Костя выслушал неприятные новости и сразу понял, кто стоит за несостоявшимся ограблением. Твердо пообещав себе сменить замок, мужчина отправился на поиски Маши. Краснея, как школьник, Костя неуклюже пригласил девушку на ужин. Как ни странно, Маша с радостью согласилась.

После памятного ужина прошел год.

Удивительно, но Марина после попытки ограбления куда-то пропала. Костя женился на Маше, сменил работу.

Вероника и Виталина быстро привыкли к новой жене папы и стали называть ее мамой. Лидия Алексеевна приободрилась, перестала жаловаться на здоровье, вернулась к своим любимым грядкам. Детей часто навещала и брала к себе на выходные.

Костя принял предложение друга детства. Пошел в напарники к Олегу, начал достойно зарабатывать. Маша подарила мужу сына, а дочкам – братика Сережу. Крепкого зеленоглазого мальчишку назвали Сергеем.

Виталина и Вероника во всем старались помогать маме. Девочки часто гуляли во дворе с коляской, давая Маше возможность заняться домашними делами или хоть немного отдохнуть. Теперь Костя всегда спешил с рейса домой – потихоньку выбираясь из бедности, он наконец-то был счастлив.

Как–то по дороге в Москву, когда Костя был за рулем большегрузного КАМАЗа, у него зазвонил телефон. Сначала трубку поднимать он не хотел, боялся отвлечься от дороги, тем более что номер на экране высвечивался незнакомый.

Чувство тревоги (а вдруг что-то нехорошее случилось дома?) вынудило его все же ответить на звонок:

– Ну, привет, дорогой бывший. Как у тебя дела? Слышала, женился?

– Здравствуй Марина. Не могу сказать, что соскучился. Дела твои мне тоже неинтересны. Что ты хотела?

– Слушай, Костя, мне нужны деньги. Ты сейчас неплохо зарабатываешь на этих перевозках, поделись и со мной. Не забывай: дочки живут с тобой только из моей милости —жалко мне стало тебя и твою мамашу. Забери я Виталинку и Веронику, вы бы с ума сошли. Так вот, я хочу, чтобы ты мне заплатил двести тысяч. По сто тысяч за каждую девчонку. Иначе я пойду в суд и отсужу у тебя детей. Решай.

– Ты не получишь ни денег, ни девочек. Я легко докажу, что такая мать им не нужна. Только попробуй приблизиться к нам хотя бы на километр – загрызу!

– Ну что ж, Костя… Ты сам нажил себе проблем. Пока. Скоро ты обо мне услышишь.

После этого разговора Костя всю ночь не мог уснуть. Утром он рассказал о своих переживаниях Олегу. Друг посоветовал не обращать внимания на пьяные бредни Маринки, в случае чего пообещав помощь. О ночном звонке Костя решил не рассказывать Маше и маме, чтобы не расстраивать любимых женщин.

Марина снова пропала на три месяца. Близилось лето, семью никто не беспокоил, жизнь текла своим чередом. Костя уже начал думать, что к бывшей вернулся здравый смысл, и она поняла, что ни один суд ей детей не отдаст.

Виталина закончила пятый класс, а Вероника – седьмой. Маша с Костей ходили на последний звонок и с гордостью наблюдали, как их любимым дочкам вручают грамоты.

Всей семьей по дороге домой зашли в кафе, где решали, как провести небольшой отпуск – у Кости накопилось две недели отгулов. Отец семейства предложил съездить на море – жена и дети идею поддержали.

За день до отъезда Маша отправила девочек в магазин за продуктами и другими мелочами. Вероника, взяв за руку Виталину, направилась к выходу и сказала, что на обратном пути зайдет к бабушке, чтобы передать ей ключи от квартиры.

Лидия Алексеевна не лезла в семью сына и никогда не приходила к ним без предупреждения. Через час у Маши зазвонил телефон. Девушка подняла трубку и услышала голос рыдающей Вероники:

– Мама, мама! Она Виталинку забрала!

– Кто, доченька?! Кто забрал?

– Марина забрала! Она нас в парке подкараулила. Схватила за руку Виталинку и потащила в машину! А я у бабушки, мам.

Телефон, выпавший из рук побледневшей Маши, успел подхватить Костя. По выражению лица жены он понял, что случилось что-то нехорошее. На бегу вызывая полицию, они отнесли Сережу Лидия Алексеевне, велели Веронике никуда не выходить, и побежали по паркам, аллеям и скверам искать Марину.

Костя позвонил Олегу – друг обещал навести справки и в ближайшее время перезвонить. Слово свое Олег сдержал – по телефону сообщил, что Марина находится в придорожном кафе, на выезде из города.

Маша с Костей помчались туда. К месту был вызван наряд полиции. Когда Маша увидела заплаканную Виталину возле пьяной Марины, она разъяренной кошкой бросилась к женщине и со всей силы, наотмашь, ударила ее по лицу:

– Никогда. Не смей. Подходить. К моим. Детям. Удавлю собственными руками, дрянь.

Марина вздрогнула – в голосе маленькой хрупкой девушки чувствовался ледяной холод. Тут подоспела полиция. Пьяная компания отчаянно сопротивлялась, в ходе потасовки из кармана Марины выпал мешочек с «белым порошком». Обмануть полицейских не получилось – завели уголовное дело.

Женщину осудили, позднее Костя лишил её родительских прав. После того, как Марина исчезла с горизонта, дела у семьи пошли в гору. Девочки выросли, выучились, устроились на работу и вышли замуж.

Костя и Маша сделали в квартире ремонт, купили дачу и машину. Сережа радует родителей успехами в учебе и спорте. Сейчас Маша и Костя нянчат внуков, а Лидия Алексеевна – правнуков. Старушка еще вполне бодра, частенько шутит, что года женитьбе не помеха. За ней, кстати, очень активно ухаживает Владимир Семенович – полковник в отставке, вдовец.

Вероника и Виталина и слышать ничего не хотят о своей биологической матери. Они ее знать не знают, хороших воспоминаний, с ней связанных, у сестер нет.

Выйдя из тюрьмы, Марина пыталась связаться с детьми. Она позвонила Веронике и Виталине, плакалась на судьбу, хотела повидаться с внуками и, конечно же, просила денег. Не получив помощи, Марина снова вернулась к прежнему образу жизни, где есть место только алкоголю, наркотикам и разным мужикам.

Не рожала бы

Отчим появился в Даниной жизни, когда ему было десять лет. Когда ему было восемь, его мать развелась с отцом, а через два года сошлась с Виталием Ивановичем. А может быть и официально вышла за него замуж – Даню так и не посвятили в этот вопрос.

Даня отнесся к появлению в семье отчима без особого восторга, но и без обиды на мать. Все кругом разбегались, сходились, женились, разводились. У большинства ребят в классе была точно такая же ситуация. И, в конце концов, Даня даже в десять лет понимал, что мама хочет устроить личную жизнь.

Но постепенно присутствие Виталия Ивановича в доме начало напрягать Даню. Придешь на кухню чипсов погрызть или кока-колы хлебнуть, а этот там сидит и жрет. Да еще и поучает:

– Питаться надо регулярно, три раза в день, чтобы не испортить желудок, – сам-то питается, когда ему захочется, вон в три горла жрет.

Возникали и другие проблемы. Захочешь душ принять, а там этот плещется. В родительскую комнату без стука не зайди: может они там кексом занимаются, это ж полный идиотизм – стучать в дверь в собственном доме!

Отчим, похоже, испытывал по отношению к Дане такие же чувства. Через полгода после появления в доме Виталий Иванович отвесил Дане первый подзатыльник, сказав:

– Посуду за собой мыть надо, у матери и без того работы хватает.

Между прочим, Даня периодически мыл посуду, и, между прочим, абсолютно добровольно, когда накопится. А чего с одной тарелкой возиться?

Даня сразу же рассказал матери о рукоприкладстве. Та отмахнулась:

– Подумаешь, я тебе тоже иногда подзатыльники даю.

– Так то ты, а то посторонний мужик.

– Какой он тебе посторонний мужик, – взвилась мать. – Он твой отец.

– Никакой он не отец, а отчим, – возразил Даня. – И вообще вы женаты?

– А тебе какое дело? – закричала мать.

– Мне очень большое дело, – ответил Даниил. – Если вы женаты, то он мне отчим, а если нет, то он мне вообще никто.

Тут мать отвесила Дане еще один подзатыльник.

Даниил ушел в свою комнату, изо всех сил хлопнув дверью, и три дня не разговаривал ни с матерью, ни с Виталием Ивановичем.

Постепенно обстановка в доме накалялась. Виталий Иванович все чаще орал на Даньку, хотя руки особенно не распускал. На все попытки Дани пожаловаться матери та реагировала одинаково:

– Он твой отец, и ты обязан его слушаться.

И только один раз Лидия Николаевна заорала:

– Ты хочешь, чтобы я в тридцать лет одна осталась? Кто меня еще возьмет с тобой? Кому я нужна с ребенком?

– Ну и не рожала бы меня, если ты с ребенком никому не нужна, – буркнул Даня и получил очередной подзатыльник.

***

Ссора с матерью произошла в середине мая, а в конце мая в гости приехала бабушка Дани, мамина мама Елена Петровна. Бабушка жила не так уж далеко от города – всего три часа на электричке, но в гости и раньше приезжала один-два раза в год, а после появления Виталия Ивановича частота ее визитов сократилась до одного раза в два года:

– Дань, может, ко мне на пару недель приедешь? – произнесла бабушка скорее по привычке. – Последний раз внук гостил у бабушки в деревне, кажется, в семь лет.

И тут неожиданно Даня подумал: «А что, лучше в деревне, чем тут с этим в одной квартире жить, там хоть никто придираться не будет, а с ребятами все равно в основном по смартфону общаемся (шел первый год недавней известной эпидемии, все общение происходило в основном в телефоне; днем, конечно, когда Виталий Иванович был на работе, а в школу ходить было не надо, Данька оттягивался, зато потом наступал кромешный ад, хоть сиди в своей комнате безвылазно).

– Да, – сказал Даниил к огромному удивлению матери и бабушки. – Я, пожалуй, даже месяц поживу, если ты не против.

И мать, и бабушка воззрились на Даньку с нескрываемым изумлением.

– Да, конечно, – наконец пробормотала бабушка.

В итоге в город Данька вернулся 30 августа. Нет, после первого месяца жизни в деревне он, конечно, собрался в город, не будет же он, как первоклассник, сидеть в этой глуши.

Но потом представил себе Виталия Ивановича и оглядел свою комнату в бабушкиной «трешке». Здесь у него отдельная комната, на кухню можно прийти в любой момент: бабушка не злоупотребляла заготовками, и кухня в любое время была в распоряжении внука.

В душе и сортире никто не сидит, интернет ловит без проблем. В конце концов, и вполне традиционные деревенские развлечения типа купания, загорания и рыбной ловли оказались не такими уж и скучными. Вон всякие новорусские мужики на дорогих тачках сидят возле своих домов с видом на озеро и мочат дорогущий спиннинг в воде, – и ничего, никто над ними не смеется.

У бабушки в хозяйстве нашлась вполне приличная удочка, даже не совсем отстойная. Данька стал возиться с ней от скуки, но когда ухитрился поймать на нее щуку, к своему удивлению понял, что ужасно гордится. Конечно, кому скажи в классе, – засмеют. А с другой стороны им-то слабо поймать щуку. И вообще, компании конечно в деревне особой не было, но так и в городе Данька последние полгода общался в основном по вацапу. Какие проблемы?

***

В город Данька возвратился как на каторгу. Отчим, придя домой и обнаружив вернувшегося пасынка, скорчил тааааакую рожу… Между прочим, Данька здесь живет, это его с матерью квартира. И нечего рожи корчить. Вечером того же дня Виталий Иванович наорал на Даньку, Данька огрызнулся, получил очередной подзатыльни, и все началось заново.

На осенние каникулы, к счастью, класс уехал на какую-то экскурсию в Псков, так что можно было сбежать из дома (ограничения уже ослабили). Зимой намечалась очередная экскурсия, на этот раз по Золотому Кольцу и еще куда-то, и Данька уже предвкушал, как две недели не будет видеть отчима, но тут случился облом. Мать заявила, что у нее нет денег на такие экскурсионные поездки. Данька смертельно обиделся:

– Ты же сама мне все время твердила, что ребенка надо развивать, «что ты все время в смартфоне сидишь, что ты там не видел»! Вот я и хочу увидеть что-нибудь кроме смартфона. Я же у тебя не на электросамокат и не на айфон прошу.

Мать, тем не менее, заявила, что денег нет. Оскорбленный Данька брякнул, надеясь, что мать передумает:

– Тогда я уезжаю на каникулы к бабушке.

На следующий день Даниил с рюкзаком уехал на вокзал. Идиотизм высшей пробы: что в этой деревне – ну ладно, не деревне, ПГТ, как это называла бабушка, – делать зимой?

– Едет крыша, не спеша, тихо шифером шурша, – сказал Даня, выходя из электрички и пересаживаясь в древний ПАЗик. Затем постучал себя по лбу.

Но оказалось, что совсем смертной тоски в этом ПГТ, то бишь поселке городского типа (наконец-то Данька узнал, как оно расшифровывается) не было. Новорусского народа в деревню, то есть в поселок, понаехало еще больше, чем летом, подобралась неплохая компания. Даню несколько раз приглашали в весьма крутые гости, пару раз он смотался в город с новыми приятелями. На машине это было всего ничего – час с небольшим. Домой он не заходил.

***

Ближе к марту Виталий Иванович как-то спросил:

– Весной ты опять собираешься в эту Тмутаракань?

Неожиданно Даня уловил в голосе отчима чуть ли не заискивающие нотки. И вдруг ему ударила в голову шальная идея. На следующий день Даниил позвонил бабушке и спросил:

– А как ты смотришь на то, чтобы я к тебе перебрался жить? Школа ведь в вашем поселке есть? Наверное, мать отстегнет сколько-то денег на мое содержание.

Бабушка, кажется, была и удивлена, и обрадована, но неуверенно сказала:

– Ладно, завтра я поговорю с Лидочкой.

На завтра мать устроила удивленному Дане суперистерику:

– Ты хочешь меня бросить! – вопила она. – У меня больше нет сына! Для тебя мать – пустой звук!

Даня оторопело слушал мать. С его точки зрения все складывалось наилучшим образом. На следующий день Даня попытался набрать бабушку, чтобы как-то обсудить с ней этот вопрос и с изумлением обнаружил, что в смартфоне не было бабушкиного телефона.

Ну вот не было, и все.

Даня пролистал адресную книжку три раза взад и вперед. Телефон он, конечно, не таскал все время с собой, как некоторые ненормальные, иногда он просто лежал у него в комнате на столе. Это что значит, мать удалила телефон? А как вообще его восстановить? Раньше вроде были какие-то справочные службы. Потыкавшись по интернету целый день, Даня убедился, что никаких справочных служб нынче в помине не существует, чуть было не впал в панику, а потом дождался субботы, пошел после школы на вокзал и отбыл к бабушке.

Бабушка пришла одновременно в восторг и отчаяние.

– Ну и что я твоей матери скажу? – вопрошала она.

– Скажешь, что я забочусь о ее личной жизни, – хладнокровно ответил внук, – и хочу, чтобы она счастливо жила с новым мужем.

– Брысь из комнаты! – скомандовала Елена Петровна, – я сама Лиде позвоню.

Даня послушно «брысьнул», неплотно затворил дверь и замер перед ней ухом к щели. Слышал он, конечно, только реплики бабушки:

– В конце концов, он сам имеет право решать.

– Лида, ну ты же сама хотела пожить в свое удовольствие. У вас будет отдельная спальня и гостиная.

– Никто же его силком не тянет.

– О господи, ты говоришь так, как будто это забытая деревня в три двора. На машине до города – час с небольшим. Он вполне может съездить и в клуб, и куда ему там еще надо.

– Лида, ты сама не знаешь, чего ты хочешь.

– Нет, мне не надо чужого сына, мне достаточно своей ненормальной дочери.

Бабушка раздраженно распахнула дверь, Даня едва успел отпрыгнуть, чтобы не получить по лбу:

– Подслушивал, – утвердительно сказала бабушка.

– Подслушивал, – сказал Даня.

Твоя мать – ненормальная, – сказала Елена Петровна. Хотя, конечно, непедагогично так говорить о своей дочери. В общем, если она отпустит тебя без скандала, то я только «за». Всем будет так лучше. Цепью тебя никто не приковывает. Если поживешь тут пару месяцев и передумаешь – вернешься обратно.

***

В воскресенье Даниил попытался еще раз поговорить с матерью и услышал все то же самое. Он отвратительный сын, он предатель, он ненавидит свою мать.