Современная Сказка Солярис

Отец девочки, наконец, смог вернуться из сражения за Эдейские горы, которое длилось более трёх лет. К тому времени он уже не нашёл в своём доме ни жены, ни ребёнка. Чтобы никто не смог заставить колдунью признаться, где находится её дитя, обладающая невиданной силой, колдунья, по легенде, обратилась в белую волчицу и скрылась в лесах, вернувшись к своим предкам.

Воин шёл по следам, и слухи, рассказы жителей, наконец, привели его к крепости Облигиона. Он увидел там ребёнка, похожего на него как две капли воды, и дрогнул. Однако, правда, рассказанная монахами о ней, дала ему понять, что забирать её в жестокий мир будет ошибкой. Тогда он взял слово со священнослужителей, что они будут беречь двочку как зеницу ока, а он будет навещать её при первой возможности. На том и порешили. Имя девочке дали в честь матери – Елея. Таково было желание отца.

Монахи, созерцая силу, которая с каждым днём возрастала в стенах храма, испытывали и жалели ее. Они понимали, что эта сила способна исцелить и тело, и душу, но также осознавали, что она имеет свою цену. Прикосновение девушки, чья красота была благословлена, а глаза небесного цвета излучали безмятежность, могло разогнать тучи на небе, позволяя солнечным лучам озарить своим светом стены храма.

С течением времени, когда девушка взрослела, она смотрела из окна храма с грустью и тоской, которые часто охватывали её, навеянные одиночеством. В такие моменты начинал идти дождь. Служители знали о причине грусти, но не могли ничего поделать.

Безграничная сила Елеи имела свою цену: её сердце было слишком уязвимым, чтобы принимать мир таким, какой он есть, от того общение с другими людьми, ей было дозволено только в стенах храма. Для Елеи был создан прекрасный сад, который стал едля нее любимым местом. Когда девочка повзрослела, то проводила там много времени, наслаждаясь ароматом роз и красотой облачной дали. Но она всегда была одна, в полном одиночестве и мечтала о дальнем путешествии за пределы крепости.

Шло время, и через двадцать один год со дня рождения Елеи на землю храма ступила нога человека, судьбой которого, предначертано было принести самую большую грусть в Облигион. Жители не знали многого о девушке. Знали ее имя и принимали словно ангела, лишь изредка видя ее, восхищались красотой и нежностью. Эту красоту заметил и тот самый человек, а звали его Гард.

Гард был воин, заслуживший уважение своего правителя за пределами Эдейских земель, который возвращался из сражения и вел свое войско дорогой лежащей недалеко от Облигиона. Как и всегда он возвращался с победой, но и раны имели место быть. Путь был для него еще очень долог, и он обратился к монахам, дабы залечить раны у подножья храма.

Монахи не оказывали в помощи тем, то о ней просил. Они вылечили раны воина пришедшего к их стенам. Несколько дней провело войско Гардав на земле святой Обители, потерявшее большую свою часть в сражении и все же одержавшее победу над врагом. В эти несколько дней, монахи были заняты больными, а юная дева гуляла в саду. Золотые локоны купались в ярких лучах солнца, теплый ветер лишь едва касался белоснежной, нежной, словно бархат кожи. Сердце воина дрогнуло при виде самого красивого цветка в священном саду.

Гард, нарушив запрет, произнёс первые слова, которые заставили деву обратиться к нему. Её глаза засияли новым светом, и его появление преобразило её мир. С каждым днём её любовь к нему становилась всё сильнее, а сердце расцветало всё ярче. Теперь в саду в тайне от всех, гуляли двое, смеясь и улыбаясь друг другу, и им казалось, что времени, отведённого для общения, было недостаточно.

Спустя две недели войско покинуло пределы Облигона вместе со своим предводителем. Елея наблюдала за уходящими воинами из сада. В тот день Гард не появился и не попрощался с ней. Она ждала его день, два, неделю, месяц, год. Всё это время в её сердце не было места ненависти и злобе. Она верила, что однажды её возлюбленный вернётся. И он вернулся.

Прошло немало времени с тех пор, как ветер закружил осеннюю листву, и Гард вернулся к священным стенам храма, чтобы благословить своё дитя. В храм вошла молодая женщина, жена и будущая мать его ребёнка, и сердце Елеи в тот миг дрогнуло в последний раз. Больше они никогда не встречались.

Монахи искали Елею весь вечер и нашли её в самом дальнем уголке сада. В ней почти не осталось жизни. Её перенесли в монастырь и не покидали до самого конца. Хрупкое сердце было разбито, дух, имеющий силу повелевать небесами, никак не мог избавиться от боли, нанесённой такой жестокой вещью, как любовь.

Елея таяла на глазах. Румяна, которые раньше украшали её щёки, исчезли, лицо стало совсем бледным. Она пожелала оставаться у святой воды, капли которой теперь попадали на её тело, лежащее на холодной каменной плите перед ликом грустного ангела. Всё это время она провела у фонтана, не позволяя никуда себя перенести и умерла на третий день.

В последние мгновения жизни девушки монахи с особой бережностью собрали её слёзы, зная, какую силу они несут в себе. В первый день беды, было написано письмо воину, в надежде, что он успеет вернуться, и его знания, а также сила слёз смогут спасти жизнь его дочери. Однако, письмо дошло слишком поздно, отец не успел прибыть вовремя.

Сердце самого нежного цветка на Эдейских землях остановилось ровно в полночь, под ярким звёздным небом. Несколько дней храм был закрыт. Скорбь охватила Облигион, словно густые чёрные облака, нависая над крепостью. Отец, опоздав, упал на колени перед своим ребёнком, не в силах скрыть ни боли, ни слёз, ни гнева. Но в этот момент он помнил, о той, что ушла из его жизни, но теперь долна была непременно вернуться.

Наконец, посреди ночи, раздался вой белых волков, из лесов за пределами храма. Он становился все громче. Волки стремительно приближались к стенам Облигиона, словно ураган. Послушник, ставший свидетелем произошедшего в ту ночь, не был допущен к дальнейшим событиям. Ему было велено оставаться в храме. В поздний час монахи унесли тело Елеи в лес. Так гласит легенда. Крест был установлен на холме за храмом, и на этом история заканчивается.

Король замолчал, наблюдая за своими собеседниками, которые были явно ошеломлены услышанной историей.

– Для нас заканчивается, а на самом деле? Что утаили монахи? – с ярым любопытством Анна желала узнать, что говорят об этом люди.

– На самом деле? – обратился к Анне король. – Это всего лишь легенда, просто сказка.

– И всё же? – настаивала девушка.

Король встал с кушетки и, пройдясь по оранжерее, остановился у окна, продолжая свой рассказ.

– И всё же, многие жители тех мест говорят, что в ту ночь, когда дочь Облигиона покинула этот мир, за ней бежала белая стая волков – все волки, обитающие в тех краях. Говорят, что её дочь была принесена к матери-волчице. Что могла сделать колдунья со слезами дочери, которые могли вернуть жизнь, и какова была её собственная сила – остаётся загадкой.

– А что говорят сами монахи?

– Прошло более двадцати пяти лет, и монахи хранят молчание. О девушке, которая некогда жила и так прискорбно погибла в храме, больше никто не говорит. Говорят, что очень часто видят в окрестностях крепости белых волков и горящие, словно луна в высоком ночном небе, глаза волчицы, сверкающие во мраке священного сада. Иногда, когда на крепость надвигается очередная буря, вой волков становится очень громким, и монахи покидают город, скрываясь в стенах храма. Их священное пение молитв разносится по его стенам, и буря, как говорят, обходит Облигион стороной. Но разве это не просто сказка? – закончил своё повествование Виктор.

– Возможно, это всё же правда… – произнёс Каллид.

– Конечно, нет, Каллид… – с улыбкой прервал его король.

Анна была впечатлена этой историей и сидела молча, опустив глаза, словно погружённая в свои мысли.

– Анна, – обратился король, возвращая девушку к реальности, – мы вас, верно, утомили своими рассказами, думаю, нам всем пора отдохнуть.

– Что вы, я очень благодарна вам за такую интересную, хотя и очень грустную историю.

– В этих краях можно услышать много историй, легенд и сказок.

– Многие из них на самом деле правда, – еле слышно произнёс Каллид, глядя на правителя.

Несмотря на настойчивость Каллида, король по сей день был к нему терпелив и благосклонен:

– Как знать, мой друг, как знать.

– Мне бы очень хотелось узнать все истории, которые рассказывают в этих краях, и даже записать их в тетрадь, – произнесла чужеземка с улыбкой.

– Мне тоже было приятно поговорить с вами. Надеюсь, у нас ещё будет возможность провести время вместе, – молвил Виктор с не меньшим воодушевлением.

– Вечера, подобные этому, наполнены волшебством! – воскликнул Каллид, не в силах сдержать улыбку, и одной тетради вам не хватит госпожа, я подарю вам чистую книгу!

Время пролетело незаметно. Бал давно был окончен. Прислуга не смела, прерывать волшебную беседу его величества. Но действительно усталость уже одолевала всех его участников, и было пора отойти ко сну.

Король в ту ночь, увел Анну под руку из оранжереи, она все еще задавала ему вопросы, а он с улыбкой и удовольствием отвечал ей. Самый бесстрашный карлик королевства не пошел следом, он смотрел в окно, высоко в небо, на яркий лунный свет.

В оранжерее с тех самых пор уже ни когда не царило одиночество и грусть. Вместо этого звучали сказки, сказания и велись задушевные беседы. Теперь в вечера, когда Виктор не покидал королевство, он спускался сюда. Среди всего цветущего и зеленеющего великолепия, он то слушал, а то сам делился историями с той, что с нетерпением эти вечера ждала.

Глава 8 Проклятие Черной горы

Время для влюбленных, как правило, летит не заметно, чего нельзя сказать о том, кто уже оставил за своей спиной полтора месяца пути, то подскакивая в седле, то топая ногами по бескрайним просторам Эдейских земель. И вот очередная ночь склонилась на каменистые, закутанные леса близ берегов реки Лоруны. Вдоль этих берегов шел уже изрядно уставший от дороги послушник Облигиона Арамин, в окружении шести стражников, приставленных монахами для обеспечения его безопасности.

Дорога была спокойной. Всадники старались двигаться как можно быстрее, но каждую ночь было решено останавливаться на ночлег, дабы к утру поднабраться сил. Первую ночлежку еще опасались и потому глядели в оба, на вторую же оставляли одного караульного и так меняли друг друга по очереди.

Необъяснимая магия Эдейских земель устанавливала свои законы и порядки. Таким образом, в Тристане было еще довольно прохладно, а вот на юго-восточной стороне от Облигиона до Асгарда становилось заметно теплее, приближалась весенняя пора.

Не смотря на тепло, ступившее в эти края, ночи все же не согревали путников, и греться они старались у костра. Его не тушили до самого утра. Все же, привлекать внимание к себе не хотели, часто прислушивались на хруст очередной ветви или шорох кустов. Каждый раз живность лесов засыпала, ветер утихал, и наступала тишина, с нею засыпали и путники.

Как полагал сам Арамин, оснований для беспокойства не было. В этот раз путь предстоял ему долгий, но уже не первый, и сколько бы дорог он ни прошёл, ни разу ещё не случалось ничего угрожающего его жизни.

Однако волнение первой ночи имело своё объяснение. Дело в том, что от Облигиона до Тристаны вело множество дорог, но всегда ходили только по одной, самой длинной и самой безопасной, которую не заслоняли густые леса. В этот раз решили поберечь время и выбрали самый короткий путь – напрямик, не в обход непроходимых чащоб, а двигаясь мимо них по берегу священной реки Лоруны с её солёными водами.

Время шло, и после очередного заката все уже успели расслабиться и перестали обращать внимание на каждый шорох. Половина пути была пройдена. Оставалось всего лишь один день в дороге, и путники смогут отдохнуть в Асгарде.

Малейфийскому королю уже давно сообщили, что послушник и его охрана сделают остановку в его королевстве, чтобы подкрепиться, и узнать, не случилось ли чего непредвиденного во время их путешествия. Поэтому гостей ждали к следующему вечеру.

В то время как новая ночь вступила в свои законные права, лунный свет уже посеребрил воды священной реки и её окрестности. Небо было ясным и чистым, усыпанное бесчисленными звёздами, которые, казалось, обрушатся на головы путников, расположившихся у костра неподалёку от самой реки, среди невысоких деревьев и кустарников. Углубляться в чащу никто не решался, ибо эти места были им незнакомы.

После легкого ужина из запасов на дорогу, которые уже заметно уменьшились, путники готовились ко сну. Стражники травили байки, и истории, большинство которых к слову, были плохо им известны, а исходили из слухов, либо вообще, были полной ахинеей. Арамир по той причине занят был делом своим. Всю дорогу он вез с собой одну из святых книг Облигиона и суму, в которую монахи запретили ему совать нос. Его стремление стать одним из монахов крепости было столь сильным, что ни свое обучение, ни чтение молитв, он не прекращал никогда, где бы не находился и куда бы не шел.

Арамир не обращал внимания на пустую болтовню стражников, он был сосредоточен на молитвах, но иногда все же некоторые их слова залетали ему в голову то через левое, то через правое ухо.

Наконец, среди множества произнесённых ими слов, промелькнуло что-то, что заставило вздрогнуть. Стражники вспомнили историю, связанную с теми местами, где они сегодня устроили привал. Они говорили о ведьме, и Арамин, сам того не желая, стал прислушиваться к их разговору.

– Мне доводилось слышать нечто подобное, но отчего ты полагаешь, что именно здесь она обитает? – вопрошал один из шести стражей у первого, занимавшего место в ряду и более прочих осведомлённого об этой истории.

– По той причине, что все, кто слышал эту историю, осведомлены о том, что в ней повествуется о Черной горе, расположенной в самом сердце Эдейских лесов, вблизи от священной реки Ларуны, от которой примерно один день пути до владений короля Сандина.

– И кто же это мог рассказать? – воскликнул второй из шести стражников. – Ведь я слышал, что ни один путник, ступивший на эту гору или видевший её, не остался в живых! Отсюда следует, что никто её не видел в своей жизни, а тот, кто видел, этой жизни уже не имеет, а значит, и рассказать ничего не может!

– Какой глупец! – вновь воскликнул первый. – Именно поэтому я и рассказываю эту историю! Я знаю её лучше других, и всё потому, что до того, как поступить на службу в Облигион, мне довелось служить в местах, не столь далёких отсюда, и я часто слышал о ней. Она наделала много шума в своё время.

Действительно, никто не видел гору своими глазами, и тот, кто видел, я полагаю, мёртв! Но ведь не зря люди стали обходить этот участок земли. Многие путники проезжали мимо, туда-сюда. Только вот однажды они начали исчезать один за другим, бесследно. Дошли слухи и до моих мест, и страшная истрия.

Однажды по этой же дороге отправили двух воинов, наших воинов, с посланием в Облигион. Однако вернулся только один из них. И как вернулся! Он кричал и бился в беспамятстве. Он утверждал, что вечером, после заката, его товарищ отлучился по нужде за ближайшие деревья. Вот только бедняга не заметил, как время пролетело. Присел у реки и заснул от усталости. Просыпается, а товарища то нет. Что делать? Уйти сам не мог, задание одно и держаться нужно вместе, приказы не нарушаются самим известно. Что – то тут неладно было. Чувствовал он нутром.

Прошел гонец немного в гущу, потом еще чуток. Оборачивался постоянно, смотрел, что бы река из виду не пропала совсем. Но, как и во всех подобных случаях, внимательность в тех местах притупляется. Не заметил он, как оказался уже в самой глубине леса, а позади ни реки, ни пения птиц, ни одной живой души. Смолкло все.

Гонец рассказывал, что на пути ему встречались черепахи, и пахло шоколадом. Стало очевидно, что он заблудился, и страх охватил его. Но, не теряя надежды, он решил забраться на высокое дерево, чтобы осмотреться, в надежде обнаружить тропу или дорогу.

Взобравшись на дерево, он смог разглядеть реку, хоть и издалека. Между деревьями виднелась каменистая тропинка, по которой он недавно шел. Теперь он знал, в каком направлении следует двигаться. Но, к счастью, его взгляд обратился в другую сторону – туда, куда вели его лес и собственные ноги.

В той стороне, о которой он говорил, он узрел нечто страшное и ужасное, что навеки запечатлелось в его памяти. Уже почти стемнело, и видимость была плохой. Но он смог разглядеть высокую чёрную гору, окутанную, словно скрытую среди густых деревьев. К ней вёл лишь один путь, и пролегал он через столь же чёрное болото. В этом болоте гонец и увидел своего друга. Мимо него пронеслась тень, схватила его за голову и утащила в гору.

Он поведал также, что, услышав крик, не смог совладать с собой и, не осознавая, как это произошло, соскользнул с дерева и устремился прочь от этого места, в сторону реки, падая, спотыкаясь, заходясь в кашле и задыхаясь, но не останавливаясь ни на мгновение. Он бежал всю ночь напролёт. С тех пор и появилось подтверждение легенды о Чёрной горе, где исчезают странники.

– И где же ныне пребывает сей вестник? – вопросил третий стражник.

– Сказывают, он укрылся в Облигионе, где предаётся молитвам и обитает в уединении. С тех пор я его не видал, но слухи о нём не утихают.

– А откуда вообще появилась эта ведьма? – вопросил четвёртый стражник, сидящий у костра.

– Это ещё более давняя история, связанная с одним весьма скверным человеком. Этот человек, кстати, не является легендой, ибо его видели многие, но уличить его в его северных деяниях никому не удавалось, да и поймать его тоже было невозможно.

– Что, больно шустрый? – вопрошал с усмешкой пятый, сидящий у костра.

– А вот и нет, друг мой, ты будешь удивлён, но смеёшься зря. Человек этот, по описанию многих, низенького роста, сродни карлику, да к тому же ещё склоняет его к земле большой горб. Нет у него ни длинных ног для бега, ни силы в теле для поединка. Однако в нём столько хитрости и подлости, что они удачно заменили ему и ноги, и силу.

В речи стражника Арамин уловил смутно знакомое описание, которое он уже когда-то слышал, но не мог вспомнить, где и когда. Это заставило его прислушаться к рассказу внимательнее, тем более что история о ведьме уже вызвала у него беспокойство.

– И вот однажды, – продолжал свой рассказ стражник, – этот скользкий тип с неприятным лицом, горбом и чёрной душой оказался здесь. Да, именно в этих окрестностях. Однако он был не один. Как гласит история, король Мар, известный всем, правил далеко на востоке, далеко от Обигиона. Он отправил своих людей с очень важным поручением. Семь воинов, которые расположились у реки, как мы сейчас, и уже прошли несколько недель пути, ожидая своего командира.

Безусловно, могло показаться и привидеться, однако не только им, но и, как утверждают многие, по ночам у священной реки любили прогуливаться нимфы. Они купались в реке и предавались веселью. Нимфы, как известно, считаются безобидными существами, не способными причинить вред человеку. Однако от скуки и ради общего веселья они иногда встречают путников в этих местах, шутя с ними, рассказывая истории, напевая и смеясь. А затем внезапно исчезают, словно их и не было.

Существует поверье, о котором нам, людям, возможно, ничего не известно, но о нем, вероятно, можно было бы спросить у эльфов Артилока. Согласно этому поверью, нимфы, принимая телесную оболочку, подчиняются всем законам её существования. Это означает, что если тело нимфы погибнет, то погибнет и сама нимфа.

Однако эти прекрасные создания не ведали страха, поскольку не сталкивались с подобными опасностями на священной реке и в её окрестностях. Поэтому они не боялись веселиться с людьми.

В этот раз они встретили воинов идущих в Аспард от короля Мара. Только на беду всеобщую к ним уже успел присоединиться горбун. Никто не ждал от него ничего особенного, а чего ожидать то было? Маленький, совсем еще юный, бессильный, заплутавший в лесу, брошенный на погибель собственным братом из-за своего уродства, попросивший остановится на ночлег с такими же путниками? Пока не менее так гласила его легенда. Он не вызывал ни у кого опасения.

Вместе с воинами и нимфами, собравшимися у костра, горбун пел, говорил и рассказывал истории дольше всех. В ту ночь он угощал всех единственным, что было у него в карманах, – шоколадом. Он раздавал его всем без исключения, и никто не отказывался. Все наслаждались прекрасным вкусом этого отравленного лакомства. Особенно оно понравилось одной нимфе, королеве лесных братьев.

По прошествии некоторого времени, когда стало очевидно, что воины, отправившиеся на поиски Аспарда, бесследно исчезли, король снарядил новый отряд, дабы продолжить их поиски. В королевстве произошла трагедия, и правитель Мар был глубоко опечален. Теперь поручение было утрачено, лекарство не будет доставлено вовремя, и сердце короля будет разбито. Единственное, что он желал узнать, – это местонахождение его посланников, совершивших ошибку, которая могла стоить им жизни.

Спустя несколько дней поисков, все семеро воинов были обнаружены мёртвыми, а вместе с ними – четверо незнакомцев, которые, как вы уже, должно быть, догадались, оказались нимфами. Как и предполагалось, отправленное человеческое тело погубило и душу, а рядом с погибшими уже к утру были найдены несколько кусочков шоколада.

Позже, в Аспарде великие умы выяснят, много времени им не понадобится и они объявят королю Мару, что людей его отравили, услада эта была отравлена, а яд проявился лишь к утру, издавая теперь не сладкий манящий аромат, а противный зловонный запах.

Нимфы покинут реку. С тех самых пор больше там и не появятся. Вот только душа королевы говорят, по сей день не успокоилась. Прокляла она эти места и душа ее стала черной. Красота ее былая померкла, да так, что при виде ее любой с жизнью проститься на месте. Черные, как смерть глаза, волосы, словно у утопленницы. Тенью мечется она вокруг горы, заманивает туда путников, топит в болоте и жрет. От горы веет, говорят шоколадом.

Существует мнение, что некогда в этих краях обитало множество черепах, но с кончиной их королевы они исчезли. Король Мар, несмотря на все усилия, так и не смог найти виновника. И по сей день, что ни говори, тому удаётся скрываться. Он служит тем, кто готов хорошо заплатить и поручить ему выполнение самых грязных и подлых дел.

В этот момент рассказчик сделал паузу, словно подводя итог своему повествованию. Остальные же присутствующие погрузились в размышления, обдумывая услышанное, которое, несомненно, вызывало чувство тревоги, учитывая место, где они находились.

Спустя некоторое время шестой стражник нарушил тишину:

– А почему его не поймали в других местах? Ведь очевидно, что он, скорее всего, направился к Асгарду, поскольку это ближайший путь. Да и как он мог затеряться в толпе?

Первый стражник, поведавший повесть опять был вынужден все объяснять, от чего плюнул в сторону, возмутившись и ответил:

– Кто ж его знает, откуда он взялся посреди этой дороги с его-то шагом? Да и сколько вообще юродивых обитает в каждом уголке Эдейских земель и во всём мире? Думаю, не сыщется ни одного горбуна, а бросаться на всех подряд будет разве что дикая собака!

– Да уж, история занятная, но в ней нет ни капли правды, – произнёс шестой стражник.

– Минуточку! Это почему же? – возмутился первый из шести. – Значит, я лжец и мой знакомый, с которым мне доводилось нести службу, лжец! И отряд короля Мара! И все, кто знал об этой истории!

Арамин сидел, погружённый в свои мысли, в стороне от остальных. Он отложил книгу и устремил взор на костёр. Чем глубже он погружался в свои размышления, тем меньше внимания он обращал на продолжающийся спор своих охранников, который, к слову сказать, разгорелся не на шутку.

Через несколько часов уставшие от долгого спора стражники погрузились в крепкий сон у тлеющего костра. Огонь догорал, и, судя по всему, никто не собирался его подкармливать. От этого становилось всё холоднее, и Арамин, измученный дурными снами, навеянными рассказами своих спутников, совсем замёрз.

В конце концов, костёр погас, и борьба с холодом была окончена, но окончена поражением. Послушник сдался. Он приподнялся с ложа, потирая глаза, пытаясь стряхнуть сон. Время было позднее. Вечер давно ушёл, а до утра было ещё далеко. Ни луна, ни звезды, больше не радовали своим сиянием, а, напротив, скрылись за густыми тёмными облаками, не оставляя ни малейшей надежды на просвет.

Послушник хоть и тяжело отходил от сна, но сразу заметил недобрые причины своего пробуждения. Было холодно и темно, рядом тлели угли, от них клубилась темненькая струйка дыма, караульного нигде не было видно, и почему-то из лесу настырно веяло шоколадом.

Арамин встал на ноги и осмотрелся вокруг. Неподалеку крепко спали четверо стражников, включая старшего того, кто рассказывал этой ночью свои страшные истории. Теперь он заметил, что не хватало двоих его попутчиков: караульного и одного, кто должен был бы сейчас спать сладким сном.