Ремесло Теней. Игла Дживана

– Для разговоров еще будет время, а сейчас вам необходим покой и здоровый сон.

Это был тот самый момент, когда я, наплевав на все Батуловы запреты, готовился раскрыть истинную сущность и разобрать обнаглевшую железку на детальки. Хотя, если вдуматься, в моем нынешнем состоянии едва ли хватило бы сил сдвинуть хоть перышко. Та мощь, та неосязаемая для обывателей энергия, управлять которой я привык, как всегда, циркулировала вокруг, но ускользала между пальцев, точно речная водица.

– Ладно. Сам его найду.

Собрав волю в кулак, я откинул покрывало. Тяжесть и ломота вернулись, будто и не уходили. Голова закружилась. Тем не менее я упрямо опустил босые ноги на холодный камень пола и оттолкнул бросившегося наперерез лекаря.

– Вам следует лежать!

– Отстань!

Мы сцепились – два неуклюжих чурбана: один голый, другой ржавый.

Физическое превосходство робота было очевидным, но я упрямо извивался, продолжая попытки проскользнуть у него подмышкой. Увлеченный борьбой, я не заметил, как дверь открылась и в комнату кто-то вошел. В чувство меня привел удивленный возглас.

Я и робот замерли и синхронно повернули головы к двери.

На пороге с подносом в руках стояла девушка, та самая, с которой я общался накануне. Нисколько не смущаясь, она с гуляющей на маленьких губах усмешкой пристально разглядывала меня во всей своей нагой красе.

Я чертыхнулся и, все-таки оттолкнув робота, натянул на себя покрывало.

– Стучать не учили?

Девица не ответила. Более того, вообще никак не отреагировала на мои слова. Даже не смутилась. Просто стояла и смотрела, с таким видом, словно пару секунд назад перед ее носом пролетело насекомое, не слишком назойливое, но вполне омерзительное.

Тут к кровати, жужжа сервомоторами, возвратился мой чудо-лекарь.

– Толкаться было необязательно.

– Необязательно было лезть! – прорычал я и, обмотавшись покрывалом на манер тоги, переключил внимание на наглую девчонку: – Насмотрелась?

Та невозмутимо пожала плечами.

– Было бы на что.

В лицо будто кипятком плеснули. Несколько секунд я только и мог, подобно рыбе, выброшенной на берег, открывать и закрывать рот. А она что? Ей хоть бы хны! Преспокойно обошла кровать и опустила поднос на тумбочку. В одной миске плескалось нечто желтое и жидкое, испускающее густой ароматный пар, на второй лежала какая-то зелень.

Ни особого голода, ни доверия к местной пище я с некоторых пор не испытывал и, подавшись вперед, брезгливо рассмотрел содержимое супницы.

– Что это?

– Завтрак.

– Я этого не просил.

Девушка нахмурилась.

– Это то, что рекомендовал доктор.

С недоверием сузив глаза, я кивнул в сторону робота:

– Этот, что ли?

Скрестив на груди руки, девушка добавила:

– Мастер Аверре просил передать, что завтрак надо съесть полностью. Думаю, в этом-то он разбирается.

Я хотел сказать, что мне плевать, на чем там настаивает мастер Аверре и в чем он разбирается, да передумал.

– Позови его.

Если честно, я и сам понял, что просьба больше напоминала приказ, но был не в том состоянии, чтобы соблюдать условности.

Впрочем, девушка явно придерживалась иного мнения. Нахмурив очаровательные бровки и сверкнув прелестными глазками, она тихо и с угрозой переспросила:

– Что ты сказал?

Этот резкий переход на «ты» яснее прочего говорил, что моя фраза задела ее за живое. Может, с моей стороны это и выглядело по-хамски, ни малейшего угрызения совести я не испытал. Да и с чего бы? Я – лейр. А она кто?

Так что пришлось повторить с ухмылкой (а то как без нее?):

– Я сказал, позови его. – И добавил: – Плохо расслышала или у вас тут весь персонал заторможен?

Надо сказать, я сразу пожалел о собственной несдержанности. Едва слова сорвались с языка, как на лицо и грудь полетело содержимое обеих тарелок. Еле теплое, и на том спасибо. Пустые плошки грохнулись на пол, а возмущенная до глубины души девушка стремительно прошагала к выходу.

У двери, взявшись за ручку, она обернулась, взмахнув черной косой, и яростно прошипела:

– Я тебе не служанка!

В этот момент в комнату явился Аверре. Заметив меня, залитого супом и присыпанного салатом, мастер-лейр перевел взгляд на виновницу этого дела и просто-таки расцвел в милейшей улыбке.

– Лита, дорогая, благодарю вас за помощь.

– Не стоит, мастер, – ответила девица, при этом старательно пытаясь испепелить меня взглядом. – Мне было нетрудно.

Я, разумеется, тут же вернул ей взгляд с процентами.

– Вижу, вы нашли общий язык, – заметил Аверре.

Лита хмыкнула и вышла вон.

Я снова выругался. Да так, что Аверре приподнял бровь.

– Вам лучше вернуться в постель, господин! – напомнил о себе робот.

Казалось, я сейчас взорвусь.

– Отцепись!

Аверре испустил неопределенный полувздох и проговорил:

– ЭС-8, ты свободен. Я сам здесь управлюсь.

Робот подчинился беспрекословно, исчезнув из комнаты прежде, чем я успел сесть на кровать. От слабости и злости меня все еще знобило. Схватив чистый конец покрывала, я попытался стереть с лица остатки завтрака и одновременно прикрыть весь срам.

– Потрясающее зрелище, – сказал Аверре, пройдясь к окну и выглянув наружу. Что конкретно он имел в виду, я не совсем понял. – Вот тут пропустил, – добавил он, показав на левую щеку, оглянувшись ненадолго. – Так-то лучше. Ну и как она тебе?

Еще спрашивает! Да при одном только воспоминании об этой Лите сжимались кулаки, а краска ярости и стыда заливала щеки.

– Милое создание, – процедил я.

– Хм, – протянул мастер-лейр. – А я не ожидал, что ты такой.

– Какой такой? – уставился на него я. – Она всего лишь простолюдинка с замашками королевы. Что мне, теперь перед ней стелиться прикажете?

– По-твоему, лучше вести себя, как последняя скотина? Так, словно она разумник второго сорта?

Я потупился.

– Она явилась не вовремя и без стука! Я вспылил, не отрицаю, но она сама виновата!

Аверре недобро усмехнулся.

– И, правда. Как смела какая-то простолюдинка потревожить покой великого элийра?

– Что? Я вовсе не… – Я тряхнул головой. – При чем тут это?

– При том, что ты, так или иначе, считаешь себя лучше! И не только в сравнении с ней, но и с любым нормалом. Бавкида из кожи вон лезет, лишь бы вдолбить в ваши неокрепшие умишки, насколько вы лучше прочих. А что дает вам право так думать? Считаешь, раз ты обладаешь силой, недоступной другим, то это автоматически ставит тебя на ступень выше всякого простого смертного?

Под испытующим взглядом Аверре было трудно не потупиться, и все-таки я устоял.

– Хотите сказать, это не так? – И прежде чем он ответил, добавил: – Похоже, вы слишком много времени провели среди нормалов, чтобы видеть разницу.

– А ты слишком мало, чтобы мне на это указывать.

Я зло усмехнулся.

– Ну еще бы. Как будто не они боятся и ненавидят таких, как мы. Так почему я должен питать к ним уважение и любовь, если они не позволяют мне быть самим собой?

Я полагал, хладнокровие великому мастеру изменит, но он, вдруг почему-то поникнув, лишь устало проговорил:

– Я искренне сожалею, что Сол не решилась открыть мне твое существование. И жаль, что ты был слишком мал, чтобы слова и идеи, которые она всю жизнь несла в своем сердце, могли закрепиться в твоем. Жизнь в Цитадели помогла тебе развить особые умения и навыки, но морально твою душу разложила. Вы все обитаете в собственной вселенной и судите о мире вокруг лишь по картинкам. Вы видите всё черным и белым, в то время как реальность обладает множеством оттенков. Я думал, ты это понимаешь…

Не выдержав тяжести его взгляда, я опустил глаза в пол.

– Любой нормал это потенциальный лейр, – продолжил Аверре. – В каждом разумнике скрыт ключ, что открывает двери к неиссякаемому источнику Теней. Так что это вовсе не твоя привилегия. Почему же ты считаешь, будто Лита хуже тебя, если, по сути, на твоем месте могла оказаться и она? Не суди кого бы то ни было по имени и статусу, Сет. Цени разумников за их поступки.

Я мог и не согласиться с тем, что он только что тут наговорил. Быть лейром – не привилегия? Пробуждение способностей, может, напрямую и не зависит от нас, но достижение высот в знании и умении подчинять потоки Теней – исключительно заслуга каждого алита. Мои навыки дались мне вовсе не так легко, как может показаться. Чтобы стать тем, кем я стал, пришлось приложить массу усилий, сутками корпеть над учебниками, изводить себя морально и физически, выполнять упражнения, от которых у любого нормала голова взорвалась бы. И это не дает мне права считать себя лучше? А что тогда дает?

– Вы сами сказали Бавкиде, что считали мою мать исключительной. В чем же разница?

– А разница в том, мой дорогой юный упрямец, что Сол всегда оставалась исключением из общих правил. Ни одни рамки не были ей впору, потому что в первую очередь она всегда оставалась человеком (я сейчас о широком смысле этого слова), а уже потом выдающимся ученым, матерью и лейром. Но тебе до нее как до звезд.

Обвинения задели меня за живое, но и не отметить справедливость некоторых его слов я не мог.

– Лита оказала тебе достойное сопротивление, – заметил мастер-лейр. – И даже несмотря на то, что вовсе не лейр. Кстати, забыл упомянуть, ведь она дочка госпожи Бабор. Так что на твоем месте вел бы себя повежливее. А еще принял бы ванну. Уверен, ты достаточно пришел в себя, чтобы сделать это самостоятельно. Верно?

От одной мысли, что мне стал бы кто-то помогать, я вздрогнул.

– Вот и прекрасно. – Он широко улыбнулся. – Приводи себя в порядок и спускайся в вестибюль.

– Зачем? – Вопрос, может, того и не стоил, но любопытство родилось вперед меня.

– Пока ты пребывал вне своего физического тела, я успел договориться о встрече.

Надо же.

– И с кем?

Аверре подошел к двери и взялся за ручку.

– Слишком много вопросов, юный Сет. – Но пояснил: – С потомком легендарного генерала. С кем же еще? Графский род Занди до сих пор управляет системой Боиджии. Нам повезло, что мою просьбу об аудиенции удовлетворили. Граф не очень жалует залетных гостей, и, к тому же, поговаривают, что он не совсем здоров в ментальном плане.

Тут уж я сильно удивляться не стал.

– По-моему, это отличительная черта всех местных жителей, но… – Я нарочно недоговорил, надеясь, что это привлечет внимание Аверре.

Так и вышло. Приоткрыв дверь, он оглянулся:

– Что еще?

– Вы так и не спросили, что случилось со мной.

Несколько мгновений мы так и стояли, заглядывая друг другу в глаза. Затем мастер-лейр мягко улыбнулся.

– Верно, не спросил. И никто в этой гостинице тебя об этом не спросит. Однако не сомневайся, происшествие не осталось незамеченным. А свои ответы ты получишь. Со временем, но получишь. А пока марш умываться.

Глава 6

Откровенность

Тридцать минут спустя я был готов. Вымыт, вычищен, приодет и напомажен. Что случилось с моим прежним нарядом осталось загадкой. Возможно, его отправили в чистку или просто выбросили. В любом случае особо я не переживал. Все, что могло беспокоить меня, – это напульсник, а он сейчас находился там, где положено – на запястье. К зеркалу я подходить побоялся. Подозревал, что выгляжу не лучше утопленника, и лишний раз нервировать себя не стал. Только капюшон синей накидки на голову набросил. Чтоб подчеркнуть мрачность образа.

Спустившись вниз, я, не без внутренней дрожи, миновал лестницу на бельэтаж. Смотреть в ту сторону совсем не хотелось, и все же взгляд против воли, точно магнитом притягивался к злополучному балкону. Сейчас в окна бил чистый утренний свет, но в голове еще отдавалось эхо пугающих, монотонных ударов. Я на секунду застыл, погрузившись в воспоминания. Подробная ретроспектива пронеслась перед глазами призраком. Таким же размытым и пугающим синевой глаз…

– Наконец-то, Сет! – оклик Аверре вырвал меня из неглубокого забытья.

Я повернулся на голос. Мастер-лейр восседал в одном из больших кресел. Закинув ногу на ногу, он премило улыбался госпоже Бабор, расположившейся напротив. Удивительное дело, но хозяйка гостиницы сияла добродушием, будто Аверре ее зачаровал. Непостижимая для ума метаморфоза! Сам же мастер… Я и представить не мог, что он способен с кем-то вот так флиртовать! Подобное казалось столь же невероятным, как Бавкида, исполняющая непристойные песенки в середине лекции. Ужас!

– А ты не спешил! – Аверре окинул меня придирчивым взглядом, смешком оценил капюшон и покачал головой.

Я не знал, что сказать. Оправдываться не хотелось, а заводить спор на пустом месте казалось глупым. Впрочем, от объяснений меня избавила хозяйка гостиницы.

– Да будет вам, мастер. Простите бедному мальчику его неторопливость. В конце концов, можно ли его винить? Пережить такое! Подумать только! Я удивлена, что он вообще на ногах стоит.

Я ушам своим не поверил и вылупился на госпожу Бабор, как на дракона. Быть может, мысли мои еще недостаточно резво работали, но когда я умудрился попасть в параллельную вселенную?

– Только взгляните, как он бледен! Мне кажется немилосердным заставлять его заниматься делами, когда мальчик еще не совсем оправился. – Голос старухи полнился участием, но вот глаза – я был достаточно близко, чтобы заметить это, – оставались холодными, точно мертвая планета. Я ей по-прежнему не нравился, и это возвратило мое мироощущение в норму.

– Я в порядке. Спасибо.

Если мой ответ и показался ей сухим, госпожа Бабор ничем не дала этого понять. Выражение неискренней заботы приклеилось к ее лицу, точно маска.

– Спешу заметить, юноша, что мы буквально умираем от любопытства. Я, разумеется, виню себя. Не следовало мне выпускать уборщиков на ночь. Но все же ума не приложу, как крепкий и пышущий здоровьем юноша умудрился перевалиться через перила! Мне всегда казалось, они у нас достаточно высоки, чтобы исключить возможность несчастного случая.

Я осторожно глянул на Аверре. Тот, являя собой полнейшую невозмутимость, чуть заметно качнул головой.

– Я не очень хорошо ориентируюсь в темноте, – соврал я, не моргнув глазом. – Видимо, споткнулся о робота и не удержал равновесия.

Госпожа Бабор улыбалась, но глазки ее подозрительно блестели. Ясно как день, она не поверила ни единому моему слову.

– Хорошо же вас, юноша, помотало. Когда моя дочь обнаружила вас под балконом, на вас живого места не было. Я, конечно, и не специалист, но чтобы умыться в крови простого падения маловато.

– Зато ни одного синяка! – хлопнул себя по колену Аверре. – Разве не чудо? От падения, как правило, ломают шеи. Нам еще повезло, что он так удачно приземлился.

Госпожа Бабор суховато рассмеялась.

– Это точно.

Аверре посмотрел на свой наручный хронометр и объявил:

– Итак, пора выдвигаться. За нами должны прислать транспорт, и если я не ошибаюсь, то он уже здесь. Идем, Сет. Мадам, до новой встречи.

– Счастливо вам с вашими делами, мастер Аверре, – пропела та.

Аверре подтолкнул меня в сторону выхода, но я так и остался на месте. Нечто, похожее на наитие, не давало мне покоя, кольнув в бок раскаленной иглой.

– Одну минуту, мастер. Я быстро. – И не дожидаясь ответа, метнулся вверх по лестнице. Народившийся было страх, я задушил в зародыше и, ступив под тени статуй, огляделся в поисках робота. Разумеется, никого там уже не было. Уборщика, как это ни странно, убрали. А вместе с ним и, вероятно, все улики, которые мог оставить за собой нападавший.

Я вздохнул. Недоброе предчувствие вернулось. Голова загудела ульем, а мысли не желали приходить в порядок, но одна все же сумела достучаться до дремлющего сознания: нападавший вывел из строя робота, чтобы привлечь мое внимание! Я попытался припомнить момент, когда нашел уборщика. В затылке того торчала тонкая иголка, явно чуждая автомату. Что, если эта иголка способна навести на след?

Лелея призрачную надежду на чудо, я раскорячился у злополучного уголка и тщательно все осмотрел.

– Сет?! – послышался голос Аверре. – Что ты там делаешь? Нам пора ехать. Опаздывать нельзя!

Но мне на его дела было плевать. По крайней мере, в тот момент. Себя я знал достаточно хорошо, чтобы понимать – успокоиться не смогу, пока не узнаю, кто и зачем со мной это сделал. Словно ищейка, я ползал по балкону, выглядывая и вынюхивая любые следы, которые мог оставить неизвестный со светящимися глазами. В общем-то, для меня это не было совсем уж в новинку. Элийры в Ордене – народ особый. На боевую подготовку и прочие навыки, связанные с причинением физического вреда, мы тратим минимум времени, занимая основную его часть развитием умений ментальных. Но был еще специальный курс, на котором таких как я готовили для задач, схожих по специфике со следственной. Из курса я знал, что, каким бы изощренным ни казался преступник, следы, по которым его можно вычислить, он всегда оставляет. Поэтому-то я так упорно разыскивал, надеясь, что справедливость этого утверждения не окажется ложной.

Видимо, удача была на моей стороне. Или проведение. Судьба. Называйте, как нравится. Так или иначе, я обнаружил то, что искал: маленькая, длиной чуть больше двух пальцев, и тонкая, настолько, что легко и десять раз пройти мимо, иголка. Она преспокойно лежала на постаменте одной из статуй, возможно, упала, когда робота переносили. В тени большого пальца правой ноги ее почти не было видно, но мне повезло. Достав из-за пазухи платок, я, не собираясь касаться ее руками, силой воли заставил иголку перелететь с мрамора на кусочек ткани. При более детальном рассмотрении догадка лишь подтвердилась – она и впрямь выглядела, как нечто растительного происхождения и не иголка даже, а, скорее, шип растения, которым могли пользоваться…

– Сет!

– Иду, мастер!

Быстро спрятав улику во внутренний карман, я, стараясь не выглядеть слишком возбужденным, спустился вниз. Аверре и мадам Бабор смотрели на меня и недоверчиво щурились. Возможно, сомневались, действительно ли не повредило падение мне мозги. Я выдавил улыбку.

– Простите. Мне это было необходимо. Думал, после падения я уже не смогу спокойно подняться по той лестнице.

– Все в порядке, юноша, – проворковала госпожа Бабор. – Примите мои искренние извинения об этом инциденте и давайте же поскорее его забудем. Идет?

– Идет, – кивнул я.

– Вот и славно. – Аверре хлопнул в ладоши. – Раз все теперь в порядке, идем.

Оказавшись на улице, я вдохнул приятный утренний воздух и сделал вид, будто радуюсь солнцу. Ночью, наверное, был дождь, и запах цветов стал особенно густым, приятным и умиротворяющим. Находка значительно прибавила мне жизненных сил, а утреннее солнце, выглядывая из-за кучевых облаков, приятно пригревало, наполняя нетерпением и предвкушением грядущего расследования. Если бы еще не то самое чувство тлена, преследующее, куда ни ткнись, я бы, пожалуй, и впрямь начал наслаждаться приключением.

Мастер сбежал на тротуар. Я за ним. Такси, которое, как он утверждал, давным-давно нас заждалось, нигде не было видно.

– Ну и?.. – начал было я, но Аверре поднял ладонь в знак молчания.

Забавно хмурясь, он не спеша осмотрелся, затем остановил свой взор на припаркованном у обочины за два здания сверкающем аэрокаре. Роскошная машина парила рядом с цветущим кустарником, подле которого сидел не совсем обычного вида мект6. Он едва не обнимал несчастное деревце, утопив в его щедро усыпанных ярко-бирюзовыми цветами ветвях скуластое и покрытое мелкими чешуйками лицо. Выглядело это несколько странно, однако никто из прохожих не обращал на него внимания. Приглядевшись внимательней, я заметил, что разумник вовсе не наслаждается ароматом, как можно было подумать, а своим гибким и проворным языком быстро слизывает с цветков пыльцу.

– Вот и наша машина, – сказал Аверре, поманив меня в сторону мекта. – И наш пилот.

– Что это он там делает?

– Наслаждается райсом. Мекты весьма неравнодушны к пыльце этого растения. Для них она, своего рода, дурман. На их родной планете райс в большом дефиците. Здесь же у жителей на все запреты свои взгляды. Тут это растение используют в качестве декоративного цветка. Все остальное никого не волнует. Кроме самих мектов. Поэтому-то их тут так много. Приветствую, милейший!

Мект с заметным усилием оторвался от клумбы и вперил в нас помутневший взгляд кроваво-красных глазок. На то, чтобы поймать фокус ему потребовалось некоторое время, и когда его вертикальные зрачки закрепились на наших лицах, он заговорил высоким юношеским голосом:

– Мастер Аверре, простите. – Поклон. – Пока ждал вас, не сумел устоять.

– Никаких беспокойств, Изма, – улыбнулся Аверре. – Мне ли не знать, как приятен ан вкус райс! – Он обернулся ко мне: – Сет, познакомься с Измой. Он личный слуга и ближайший помощник его светлости.

Я выдавил из себя улыбку. Граф держит на службе наркомана? Ну и нравы у них тут! Не удержавшись, я незаметно прощупал ауру этого типа. Тени в его присутствии несколько изменяли частоту колебаний, но в сущности ничего необычного не показали.

Изма, отряхнув штанины, услужливо открыл для нас заднюю дверь машины.

– Граф согласился обсудить ваш вопрос, но просил передать, что его время сильно ограничено, так что, будьте любезны, занять свои места.

Большого желания усаживаться в машину, за штурвалом которой окажется одурманенный наркоман, я не испытывал и потому ждал, что Аверре откажется. Но тот, видимо, ничего предосудительного или опасного в этом не видел и спокойно забрался на одно из задних сидений.

Стоило отметить, летательный аппарат графа фактически ничем не отличался от своих собратьев, распространенных по всей Галактике: аэродинамичный, вместительный и, без сомнения, очень дорогой.

Дождавшись, когда и я займу место, Изма, оскалив острые мелкие зубки в широкой улыбке, взялся за штурвал. Мягко загудели антигравы, машина плавно приподнялась над брусчаткой и затем, повинуясь действиям пилота, резво сорвалась с места.

– Далеко до замка? – спросил я, когда мы понеслись по улицам. Как и везде в черте города, меройские правила движения запрещали подниматься над дорогой выше, чем на пять метров.

– Минут пять лету, – охотно откликнулся мект. – Мероэ специально строился таким образом, чтобы все его кварталы располагались спиралью вокруг одной единственной точки – самого замка. Его шпиль отсюда видно. Вон он. – Изма ткнул когтистым пальцем в лобовое стекло.

Проследив направление, я сразу понял, о чем он толковал: высоченные пики замка Занди сверкали на солнце, словно мачты древнего корабля. Великолепный представитель архитектурной мысли, он неоспоримо доминировал над прочими зданиями, ослепляя своим мрачным величием и внушая трепет одним лишь видом.

По мере приближения к замку улицы становились шире, а дома – роскошнее, но ничуть не новее. Всюду чувствовалось отчуждение. Народу было много, – как Аверре и говорил, мектов и впрямь едва ли не больше, чем всех остальных рас вместе взятых, – и лавочек, торгующих всякой всячиной, но кипения жизни не ощущалось. Все здесь текло своим чередом по привычной, давно наезженной колее, и по инерции. Даже в детях не виделось того огонька, что обычно зажигает их глаза неуемной жаждой приключений и познания.

Мероэ вымирал.

От одной только мысли об этом, всякое желание любоваться местными красотами пропало. В чем толк, если все вокруг, точно декорации низкопробной пьески? Ничего настоящего, один фарс, значение в котором имеют лишь сиюминутные удовольствия и выгода.

Несмотря на не вполне вменяемое состояние, Изма прекрасно справлялся с обязанностями пилота. Пока он выкручивал штурвал, срезая углы на особо крутых поворотах, я то и дело поглядывал на Аверре, прикидывая, какие думы вызывал у него Мероэ? Он сидел, уставившись в окно с отрешенным видом, погруженный в глубокие мысли. Хоть мастер и пообещал, что уделит тому «несчастному» случаю внимание в более подходящее время, что-то подсказывало, особого интереса у него это не вызывало. Что, само по себе, уже казалось странным. Либо на Боиджии принято нападать на разумников в любое время дня и ночи, либо Аверре было известно больше, чем он хотел показать.

Пока я пытался разобраться в причинах и следствиях, Изма остановил прыгун у края рва, окружавшего замок со всех сторон. Оказалось, великий генерал Занди возвел свое жилище на скошенной вершине крутой скалы, сделав его центральной достопримечательностью города, но при этом совершенно изолированной от него. Ни мостов, ни линий, ни каких других видимых соединений, способных провести через ров не наблюдалось. Но прыгун-то наш летал, так что следующий мой вопрос оказался вполне логичным:

– А что мы стоим?

– Ждем разрешения, – отозвался Изма, вводя данные через бортовой компьютер. – Все воздушное пространство над замком под круглосуточным наблюдением. Любое несанкционированное вторжение на территорию автоматически активирует систему обороны. Без пропусков мы не сможем двигаться дальше.