Ремесло Теней. Игла Дживана

Перед глазами рисовалась картина: чья-то невидимая кисть изящными мазками наносила на пустоту декорации из прошлого. Сначала появились каменные стены и пол, обозначились контуры мебели, из ниоткуда соткались цифровые измерители, анализаторы и прочее явно лабораторное оборудование, назначения малопонятного. Это была небольшая почти не освещаемая комната, судя по оригинальной обстановке, в одном из зданий Мероэ. Зрительно картина воспринималась несколько абстрактно, словно пропущенная через световую призму, однако каждая, даже самая мелкая деталь выглядела четко прорисованной.

В глубине комнаты обозначилось движение.

Дернувшись слегка от неожиданности, я пригляделся и обнаружил хозяина воспоминания. Внешне Изма практически не изменился, разве что был стройнее оригинала, да и одежонка его отличалась видом. Он стоял в тени большого шкафа и то ли прятался от кого-то, то ли кого-то ждал. Меня он, понятное дело, не замечал.

Удостоверившись, что посторонних нет, подгоняемый любопытством, мект выбрался из своего укрытия, сосредоточив внимание на занимавшем большую часть комнаты массивном металлическом столе. Горы всевозможных научных приспособлений высились и тут, но кроме них было еще кое-что: накрытый куском плотной армированной ткани ряд огромных колб. Именно эти колбы и притягивали к себе внимание Измы.

Я разделял мысли мекта – выяснить, что же тут творилось, мне не терпелось самому. В душе подталкивая его к действию, я надеялся, что у слуги хватит смелости стянуть покрывало.

Слишком долго набираясь храбрости, Изма все-таки протянул трясущуюся руку и сбросил тряпку на пол. Мое уважение к бесхребетному прихвостню в эту секунду возросло до небес.

Под покрывалом обнаружились семь сосудов, в каждом из которых плавало нечто погруженное в мутно-зеленоватую жидкость. Не желая приглядываться, я догадался, что это были головы. Самые натуральные и отделенные от тел головы.

Застывший изваянием Изма выглядел по-настоящему жалко – казалось, еще чуть-чуть и его стошнит прямо на стол.

Слюна у меня во рту стала вязкой, будто разжеванный клочок бумаги. Сглотнув мерзкий ком, я обошел трясущегося мекта и склонился над одной из колб.

Головы принадлежали существам незнакомой мне расы. Немного приплюснутый сверху череп, маленький нос с горбинкой и резко очерченные скулы. Надбровные дуги сильно выступали вперед, а вместо нормальных волос – длинные тонкие жгуты, похожие на косички. Глубоко посаженные глаза были закрыты плотными веками. Кожа имела бледно-лиловый оттенок, хотя при жизни, вероятно, обладала более ярким цветом… Например, синим.

Откуда взялись эти головы, думать я не хотел. От одной мысли, что моя мать могла заниматься вивисекцией ради тайных экспериментов, начинало воротить похуже, чем от зрелища. Заметно было, что головы от тел отрезали чем-то очень острым, с хирургической аккуратностью. Это исключало вероятность, что аборигены погибли в результате несчастного случая или битвы. Черепные коробки некоторых были вскрыты, мозг извлечён. С какой целью это сделали, мне думать не хотелось. Почти уткнувшись носом в холодное стекло, я разглядел мелкие темно-красные цветочные лепестки, болтавшиеся на дне каждой из колб. Сообразить, что это минн, труда не составило. Вперемешку с лепестками иногда попадались уже знакомые семена, а одна из голов была просто усыпана ими, точно спина риоммского ежа. Загадкой оставалось, что за чудовищные эксперименты здесь проводились, и какова была их цель?

Периферическим зрением я заметил, что Изму заколотило. Мект по-прежнему выглядел жутко и, судя по лицу, был уже не рад, что пошел на поводу у любопытства, однако бежать сломя голову не торопился. Более того, нашел в себе силы подойти поближе и склонить чешуйчатое лицо к одной из колб. Он что-то невнятно шептал себе под нос. Только прислушавшись, я понял смысл сказанного:

– Живые вы ничуть не лучше дохлых. – Сказано было с такой желчью и злобой, какой до этого я даже представить не мог в совершенно безобидном на вид мекте. Совпадение ли, но именно в этот момент глаза головы неожиданно распахнулись, явив во всю глазницу бездонной черноты зрачки.

Изма резко отпрянул назад, пролетев сквозь меня, и с каким-то невнятным кваканьем наскочил на стоявший позади шкаф со склянками и инструментами.

Что-то рухнуло на пол и с громким звоном разлетелось вдребезги. Сам мект едва не полетел туда же, в панике заметавшись по комнате и чуть не споткнувшись о ножку стола. Страх все-таки лишил его возможности соображать. Со стороны выглядело довольно комично, если бы не одно «но» – шум привлек внимание снаружи: послышались быстрые шаги, щелкнули замки, распахнулась дверь и в комнату ворвалась женщина. Молодая, темноволосая и стройная, она одним появлением заставила мои коленки дрожать.

– Что ты здесь желаешь? – выпалила она, глядя на Изму.

Сердце пустилось в бешеный галоп. Мама была такой же, как я помнил в своих снах. То же лицо, та же мимика, те же жесты, движения и слова!

Грудь сдавили стальные обручи, а глаза защипало. Я быстро сморгнул несколько раз. Частые вдохи помогли протолкнуть очередной ком. Забывшись, я подался вперед и попытался что-то сказать, но, разумеется, она ничего не услышала. В отчаянии я замахал руками, но боль в груди только усилилась. Через миг стало казаться, будто мне собираются вырвать сердце. Сознание помутнело. Я хотел закричать. Резко дернулся изо всех сил.

Видение рассыпалось, оставив после себя ледяную пустоту и маленькую комнатку в прихожей графа, а надо мной разъяренное лицо Аверре.

Глава 9

Разногласия

Смотреть на Аверре снизу вверх было непривычно и очень неудобно, но это пустяки. Наставника колотило от бешенства. Казалось, он что-то кричал, но я не понимал ни слова. Все чувства и ощущения притупились, глаза застилала дымка, в ушах звенело, язык не слушался, а голова просто раскалывалась от жуткой, почти невыносимой боли.

Я махнул рукой, призывая Аверре помолчать. Глаза его выпучились так, что, казалось, вот-вот из орбит выскочат. Я поморщился и кое-как поднялся на ноги. Мастер-лейр схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул.

– Что ты наделал?!

Это я прочел по губам, а ответил искренним недоумением. В чем, собственно, дело? Но тут заметил возле пуфика бьющегося в судорогах Изму и оторопел. Неужели?..

Глаза мекта закатились, чешуйки побелели, из приоткрытого рта на дорогой ворс ковра обильно текла слюна.

Перепугавшись не на шутку, я повернулся к Аверре:

– Что с ним?!

Тот, кажется, выругался и, оттолкнув меня, кинулся к Изме.

– Это я у тебя должен спросить!

Решительно ничего не понимая, я беспомощно наблюдал за тем, как мастер растирает виски стремительно бледневшего слуги. Происходящее представилось дурным сном. Бредом. Не верилось, что все так обернулось. Почему все пошло прахом? Я где-то дал маху? Пережал? Капелька холодного пота скатилась по виску. Что будет, если Изма умрет?

– Что ты сделал?! – настойчивей повторил Аверре, когда все его попытки растормошить мекта не привели к результату.

– Да ничего! Мы просто говорили и все! Просто говорили.

– О чем?

Суть вопроса прошла мимо. Все мысли оказались во власти ужасов, которые обрушаться на мою голову, едва граф обо всем узнает.

– О чем, Сет?!

– О маме.

Тут вдруг Аверре резко отодвинулся от мекта, и на пару секунд сердце мое забыло, как биться. Я решил, это конец. Но когда мастер встал и повернулся ко мне лицом, я увидел, что Изма больше не бьется в судорогах, дыхание его выровнялось, а цвет лица приобрел прежний оттенок.

Не веря своему счастью, я тихо выдохнул.

– Легких путей ты, как видно, не ищешь, да? – Аверре сверлил меня взглядом, словно сам был не прочь залезть в мои мысли. – Ты проник в его разум. Будь добр, объяснись.

Смотреть прямо в глаза мастера-лейра было нелегко, но я не собирался отворачиваться. Если не брать в расчет побочный эффект, я даже немного гордился собой. Долгие годы тренировок предшествуют тому, чтобы опытный элийр решился работать с чужими мыслями и воспоминаниями, а у меня с первого раза все вышло как по маслу… почти.

– Я смог прочесть его мысли. – Повторив это, я больше не слышал в своем голосе паники, а почти вернувшуюся уверенность. – Точнее, заставил его вспомнить кое-что, а затем показать мне.

Глядя на Аверре, я чувствовал, что ступил на одну из тех троп, которые вели к новым знаниям. Это был огромный рывок вперед, и он должен был это понимать.

Но мастер делиться догадками не спешил. Он все смотрел на Изму, который понемногу приходил в себя. Чувство вины сцепилось с любопытством.

– Это все из-за меня?

– Тихо ты, – шикнул Аверре.

Мгновением позже дверь в покои графа отворилась, и хозяин замка показался на пороге. Оценив ситуацию, он выдал:

– Что произошло?

Надо отметить, в голосе его светлости не было даже намёка на беспокойство. Только вежливое любопытство. Похоже, граф не разделял привязанности своего верного слуги. Хотя, может, так и положено вести себя настоящему хозяину: никогда и ни при каких обстоятельствах не терять самообладания.

Я промолчал.

Аверре, бросив на меня короткий взгляд, выпрямился и совершенно буднично проговорил:

– Не о чем беспокоиться, ваша светлость. Дайте минуту, и ваш слуга будет в порядке.

Занди явно был не дурак и наверняка понимал, что все несколько не так, как ему говорят. В синеве глаз его светлости вспыхнуло подозрение.

– Да, но что все-таки произошло?

Я чувствовал, что должен признаться, но почему-то никак не мог заставить себя заговорить. Язык просто отказывался шевелиться. От страха за собственную шкуру, видимо.

– Ну? – настаивал граф.

Аверре заговорил:

– Понятия не имею, если честно. – И небрежно стряхнул с сюртука несуществующую пылинку. – Насколько могу судить, всего лишь запоздалая реакция на пыльцу, к которой он здесь пристрастился. Такое иногда случается с представителями его вида. Что поделать? Слишком много райса на пользу никому не идет.

Исподтишка оценив реакцию Занди, я пришел к выводу, что он купился на эту чушь.

– Мне давно следовало выкорчевать весь этот райс. Знал, что Изма балуется этим, но даже не подозревал, что его увлечение граничит с таким риском. Как насчет лекаря? Считаете, он ему нужен?

– Не вижу острой необходимости. – Аверре пригладил бородку. – Единственное, что ему сейчас на пользу, – это несколько часов крепкого сна. На следующее утро он снова будет в порядке.

Занди не раздумывал.

– Отлично. Я отдам распоряжение, чтобы его перенесли на террасу – там не так душно, – а свежий воздух, полагаю, ему не повредит.

Он тут же отправился за слугами, а Аверре повернулся ко мне. Невесомую улыбку на его лице будто выключили. Колючий инквизиторский взгляд принялся буравить меня с новой силой.

– Считай, тебе повезло, Сет. Голова у мекта крепче, чем я мог предположить. Скоро он придет в себя, хотя вполне мог бы стать трупом, и все из-за твоей глупости!

– Вы не думаете, что он расскажет обо всем Занди?

– Не расскажет.

Я моргнул.

– Почему это?

– Потому что не вспомнит, – отозвался мастер и отвел взгляд.

Я опешил.

– Как так?

Аверре глянул на меня зверем.

– Тебе беспокоиться больше не о чем?

Я смутился. Что-то тут явно было не так, но злить мастера-лейра сильнее совсем не хотелось. Тем более что ключи к самым главным загадкам по-прежнему лежали у него.

Занди вернулся через минуту в сопровождении двух слуг и одного гвардейца. Изму, который, похоже, пребывал в глубоком сне, унесли, а нас мягко, но настойчиво выпроводили вон. Его светлость любезно предоставил один из своих прыгунов, но на пилота поскупился. В результате место за штурвалом занял сам Аверре. В то время как я, снедаемый вопросами и сомнениями, тихонько сидел позади него и невидящим взглядом скользил по Мероэ.

Приметный прыгун графа мчался по улочкам с неожиданной скоростью. Было даже несколько странно, что по дороге мы никого не сшибли. Но об этом я подумал только краем сознания, поскольку основную его часть занимали мысли о слишком тесном общении с Измой. Ни граф, ни его слова, ни даже заново прояснившиеся мотивы Аверре меня сейчас не трогали. В отличие от новостей, что я выяснил о своей матери. Едва ли я мог предположить, что встреча с мамой, пусть даже посредством чужой памяти, так на меня повлияет. Бессмысленно уставившись в окно, я пытался совладать с ознобом, который прошибал всякий раз, стоило только вспомнить момент ее появления…

– Как ты вообще додумался до такого?

Я вперился в затылок мастера-лейра.

– Быть может, ничего бы такого не случилось, если б вы были хоть немного откровенней.

Аверре глянул на меня через зеркало заднего вида.

– По-твоему, это все шутки? Ты хоть представляешь, что было бы, если б граф обо всем узнал? Это Боиджия, друг мой! Здесь за такие трюки по головке не гладят. А вот по шее – запросто. Лезвием топора. Граф, несмотря на всю лояльность по отношению к нам, остается меройцем. Надеюсь, в следующий раз, ты все-таки воспользуешься тем предметом, что сидит на твоей шее! Если, конечно, он тебе дорог.

Признавать вину мне всегда было непросто, а после этих слов я вообще практически забыл, что собирался извиниться. Как смеет отчитывать меня человек, который сам никогда не гнушался использовать арсенал способностей лейров ради собственного блага? «Цель оправдывает средства» – всегда было главным девизом Аверре. Что же успело измениться?

– Вы чего-то боитесь, мастер?

Отражение Аверре недоуменно моргнуло.

– Не понял.

– Вы окружили себя таким количеством тайн, что невольно напрашивается вопрос: вы боитесь, что эти тайны внезапно всплывут?

– Решил взять на себя роль моей совести?

– Отнюдь. Но я кое-что увидел в воспоминаниях Измы, и увиденное меня взволновало. Я знаю, что вы были здесь вместе с мамой. И знаю, что за опыты вы ставили над аборигенами.

Машина резко вильнула, едва не зацепив фонарный столб. Воздух в салоне наэлектризовался. Никогда прежде разговор с кем-то из наставников не грозил мне столь высоким градусом опасности, однако остановиться на всем ходу и пойти на попятный было равносильно эмоциональному самоубийству. Риск в этом плане казался совершенно оправданным.

– Ни гнарка ты, Сет, знаешь, – прорычал Аверре. – И если действительно дорожишь доверием, которое оказали тебе Бавкида, Навигатор и я, то немедленно заткнешься и будешь вести себя как прилежный ученик.

Быть может, сказалось напряжение, но мне почудилось, будто по шее скользнула невидимая рука.

– Мне нужны ответы, мастер. Если исчезновение моей мамы связано с тем, что случилось на Боиджии, я должен это знать. Я должен знать правду.

– Правда – обоюдоострый клинок.

– Это девиз Бавкиды. Не надо делать вид, будто понимаете, в чем его смысл.

Я думал, что после таких слов, мастер-лейр все же не выдержит и прикончит меня, но он смолчал. Желание повторить прежний трюк и залезть в его голову вспыхнуло с такой силой, что пришлось вцепиться в обивку сидения, лишь бы не наворотить дел. Молчание Аверре означало многое, но мне не хотелось доводить наши отношения до безвыходной ситуации. Невзирая на все, что увидел в мыслях Измы. Пускай скрытничает сколько влезет. Рано или поздно я докопаюсь до истины, и тогда уже наш разговор пойдет по-другому.

Впереди показался фасад гостиницы. Сбросив скорость, Аверре съехал на обочину и притормозил за рядком из трех такси, притаившихся в ожидании возможных пассажиров.

– Все, что тебе сейчас нужно знать, дружок, – заговорил он, обернувшись, – так это, что на руках твоей матери нет крови. Воображай обо мне какие угодно гадости, но память Сол пятнать не смей. Я догадываюсь, свидетелем какого воспоминания ты стал, и вот что скажу: головы аборигенов мы получили законным путем от их собственного старейшины.

– Зачем они вам понадобились?

– Ты уже у нас большой умник. Догадайся!

– Мастер!

– Тихо! – Он выдохнул, облизал пересохшие губы и продолжил уже совсем другим тоном: – Теперь главное. Раз уж тебе неймется и надо обязательно воткнуть во что-нибудь свой длинный нос, вот тебе задание. Видишь эти машины?

Я покосился на такси.

– Ну.

– Сейчас ты возьмешь одну из них и отправишься в местный архив.

Воодушевление, проснувшееся было во мне, сдулось до размеров ноготка.

– Решили отправить меня в библиотеку за книжечкой? Более унизительной задачи не нашлось?

Аверре шумно выдохнул.

– Ты так и просишь, чтобы тебе хорошенько наподдали. Успокойся и выслушай, а уж потом впадай в истерику. Я бы и не просил тебя об этом, если б мог показаться в Архиве сам. Видишь ли, у тамошнего архивариуса весьма сложный характер. Это престарелая дама по имени Чи’Эмей. Договориться с ней непросто, но ты обладаешь особым талантом обаяния. Попробуй убедить ее отдать тебе седьмой инфочип. Она поймет, о чём идёт речь.

– Что это за инфочип? Ах, погодите, я угадаю: меня это не касается, верно?

– Так и есть. В нем хранятся некоторые сведения об Игле Дживана, что я успел собрать в прошлый раз. Предупреждаю сразу: можешь не пытаться его прочесть – данные зашифрованы.

– Почему он там, а не у вас?

– Так вышло. Вернешь инфочип – заслужишь мою благодарность, и, может быть, я поделюсь с тобой кое-какой информацией о Сол.

Я недоверчиво покосился на мастера, пытаясь выяснить, издевается он или говорит серьезно?

– С чего такая щедрость?

– Любая работа должна быть вознаграждена, ты так не думаешь?

Я не знал, что ответить, но подозрения разгорались все больше. Задание от наставника? Не чревато ли это серьезными последствиями? С другой стороны, едва ли это месть за несдержанность. Хотя с него, пожалуй, сталось бы.

– Ну, так что, идешь или нет? – Аверре смотрел на меня, будто выжидая.

Ну и что тут сказать? Любое свободное поручение сейчас было лучше, чем никчемное просиживание в четырех стенах. Естественно, я согласился. Да и был ли у меня выбор?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Мурафа – хищное копытное, чье тонкая, но чрезвычайно плотная шкура используется в качестве материала для пошива одежды.

2

Нормал – принятое в Адис Лейр общее обозначение всех не-лейров.

3

Колодец Карак – ущелье к югу от Цитадели, в котором юных алитов посвящали в высшие таинства Ордена Адис Лейр.

4

Муфас – стадное животное, обитающее в степях Паракса, отличается невосприимчивостью к любым факторам, кроме угрозы жизни.

5

Катрана – хищная рыба, обитающая в океанах Риомма.

6

Мекты – рептилиеподобные уроженцы системы Дейфи.

7

Агарис – разновидность крепленого вина, получаемого из ягод растения апуи, завезенного на Боиджию из системы Глиссео.