Выстрел в спину

– Я согласен. Давайте ваши бумаги! – подписал Загорский договор и отбросил ручку. – Прошу вас покинуть мой кабинет. И впредь без моего вызова ко мне не являться!

– Нет, господин Загорский, – заиграла на губах у Игоря зловещая улыбка. – Это вы сейчас покинете кабинет. Только что на заседании акционеров комбината вы уволены со своего поста. А потому этот кабинет больше не ваш.

– Как это? – подскочил Загорский. – Позвольте! Как вы смеете! Контрольный пакет остался у меня! Какое заседание акционеров, где владельцы оставшихся акций?

– Извините, господин Загорский. Забыл вас предупредить о том, что две недели назад мы приобрели у одного очень уважаемого вами человека его семь процентов.

Невероятное известие подкинуло вверх мягкое место директора, выдрало его из глубокого кожаного кресла:

– Он… он вам их продал? Я не верю!

– Вы об этом не знали? Разве он вас об этом не поставил в известность? Всему виной его старческая забывчивость. Документы перед вами. Ознакомьтесь с ними и на выход! Сергей, дай, пожалуйста, команду, чтобы позвали Катеньку. Пусть она примет дела от своего бывшего шефа. Как бы он от огорчения чего лишнего с собой домой не унес.

Загорский скрипнул зубами, когда девушка показалась на пороге его уже бывшего кабинета.

– Стерва! Продалась! – прошипел он ненавистью.

Не отвечая на оскорбительный выпад, Катя застыла с гордо приподнятой головой. И лишь глаза ее настороженно поблескивали, она все еще до конца не верила.

– Извини, брат, – похлопал Игорь Загорского по плечу. – Иногда так бывает. Порой во время битвы войска переходят на сторону сильнейшего. Своя рубашка ближе к телу…

– Она и вас продаст, сука такая!

– Посмотрим-посмотрим. Время покажет, и зарекаться от подобного шага тоже ни в коем случае нельзя…

Только прибежав на работу и на одном дыхании отпахав почти полсмены, Зоя вспомнила о том, что совсем про то забыла и ей не заплатили. От обиды и едкой досады на саму себя она заплакала. Жгучие, горькие слезы капали на материю, лежавшую перед нею на столе со швейной машинкой. Но она этого не замечала. Кап… кап… кап…

– Как же я могла глупо опростоволоситься? Сейчас их, этих парней, нигде и не найти. Свищи ветра в поле…

А сказать Катьке, так та ее на смех поднимет. И что, спрашивается, толку говорить ей об этом? Не будет же лучшая подружка сама рассчитываться за ее кавалера. А она сильно рассчитывала на эти деньги. Все спланировала. Расплатится за садик. Купит сынишке обновку. И еще останется…

– Расплатилась и купила, черт! Раскатала губу до самого подбородка. Машинки не хватает по ее закатке…

Достала Зоя сумку, порылась, подсчитывая оставшиеся деньги. Крохи одни жалкие. На еду и то не хватит.

– Ой! А где, где же паспорт? Приехали…

Руки быстро-быстро все заново перерыли. Нет его, нет! Вот беда-то! Беда! Этого только ей и не хватало. Сейчас ее замытарят! Прописки у нее нет. Живет на квартире. Тут Зоя чуть не взвыла от отчаяния. Когда до нее окончательно дошло то, что перед ней явно нарисовались круги ада, через которые ей придется вскоре и неминуемо пройти.

– Ох, за что же мне это все? Чем же я нашего Господа-то прогневила! Где же это я его посеяла? Не в той ли гостинице? Может, его у меня там же и украли? Что же делать-то, что делать? Надо вернуться туда, вернуться. Может, может, еще найдется. Господи! Все деньги уйдут на такси. Будь она проклята эта жизнь! Проклята…

Сергей вышел из государственной нотариальной конторы, держа в своей руке договор о купле-продаже двухкомнатной квартиры, оформленной на Семак Зою Анатольевну. Когда он утром подвез ее, то ужаснулся от одного вида убогого жилища, где кто-то еще и обитал. Хуже помойки…

– Да, не Фонтан! – усмехнулся мужчина.

В голове и созрела эта, казалось, безумная идея. Взять и купить ей, пусть и небольшую, но отдельную квартирку. Для него это вовсе и не деньги. А Зое и в жизни никогда их не заработать. Может, это ему когда-то и зачтется…

Ну, а уж вытянуть документ из дамской сумочки труда ему не составило. Не открывая дверцу машины, он склонился к ней, зажал ее рот долгим поцелуем, рука быстро нырнула, нащупала твердую корочку. Зойка выскочила из салона вся красная, позабыв обо всем остальном. Отъехав, вспомнил он о том, что не дал ей денег. Но он еще не прощается…

Отработав все восемь часов, женщина переоделась, покачиваясь, вышла из душного здания. От не ослабевавшего весь день напряжения голова понемногу кружилась, перед глазами расходились круги. Прищурилась она, прикрылась рукой от ярко светящегося солнца. Где-то ближе к обеду пролил сильный дождь, и кругом поблескивали лужи.

– Садись в машину, – услышала Зоя знакомый голос, и сердце ее радостно встрепыхнулось.

Не оттого, что очень уж рада была его снова увидеть. А потому что это могло решить ее проблему с деньгами. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Ни на что другое она и не рассчитывала. Если он вернулся и нашел ее, то, наверное, для того, чтобы расплатиться с нею. Может, он нашел ее паспорт в гостиничном номере и поэтому решил ее разыскать? Может, Господь услышал ее горячие молитвы и решил ей помочь? Неужели подобное у них еще возможно?

– Сережа, ты что тут делаешь, верно, заблудился? – спросила она, стараясь сохранять спокойствие.

– Я по тебе соскучился, – ничто не шелохнулось на его безмятежном лице. – Захотел увидеть тебя…

– Увидеть, значится, захотел… – прищурилась Зоя.

Только и всего-то? Женщина не на шутку разозлилась. Не столько на него, сколько на себя саму и на свою судьбу, в какой раз обманувшую ее. Он тоже хорош. Попользовался ею и еще захотелось. А рассчитываться, кто будет? Пушкин, что ли? Крылышки ее носика гневно раздулись.

– Знаешь, – зашипела женщина тихо, изогнув шейку, как гусыня, защищающая свой выводок, – ты, братец, и за тот раз не рассчитался. Или понравилось на дармовщинку? Так я милостыню не подаю, сама готова руку протянуть, только гордость пока не позволяет мне пойти на паперть.

– Извини, – пожал он недоуменно плечами, и на его губах заиграла улыбка, больше где-то похожая на иезуитскую. – Но ты, девушка, так быстро выскочила из машины и скрылась за воротами, что я не успел об этом и подумать.

– Раньше надо было думать, – начала она успокаиваться, но грудь ее все еще возмущенно вздымалась. – Деньги к оплате! Все остальные вопросы-ответы потом.

– Да-да, конечно, – полез он правой рукой во внутренний карман и вытянул оттуда туго набитое портмоне.

Небрежно раскрыл. Специально он так сделал, чтобы ее подразнить. А заодно и посмотреть на произведенный эффект. Ее глаза широко и изумленно раскрылись и заморгали. Такого количества денег она еще не видела. Гривны, доллары. Она тут над каждой копеечкой трясется, а этот…

– На, возьми. Столько, сколько посчитаешь нужным…

Его внимательный взгляд остановился на ее замершей в нерешительности руке. Ну, и чего же в ней больше? Совести или жадности? Что возобладает в ней? Какое чувство возьмет верх? Не ошибся ли он в ней и приготовил для нее щедрый подарок? Хотя, еще не поздно вернуть все назад.

– Бери, не стесняйся. Бери больше! Хватай…

– Нет, этого хватит, – скрылась в ее сумочке свернутая вчетверо зелененькая бумажка.

– Бери, девушка, еще, не стесняйся, – протянул он ей разноцветный веер из сложенных гривен.

– Ты за кого меня принимаешь? – оттолкнула его руку возмущенная ладошка, женские изумленно-смущенные глаза кольнули его в самое сердце. – Мне твоих дешевых подачек не нужно! Обойдемся, не самые нищие…

– За человека тебя принимаю, – пожал он снова, но этот раз непонимающе плечами, – который очень нуждается в деньгах. В чем, извини меня, проблема? Разве, спрашивается, не ради этих самых проклятых денег ты вынуждена торговать своим прекрасным телом? Я что, не прав?

– Деньги всем нужны, – блеснули ее глаза, и плечи гордо развернулись. – Но это не говорит, что нужно наглеть! Чужого нам и даром не нужно, лишь свое заработанное!

– Вот ты какая… – усмехнулся Сергей.

Если она не хочет брать у него денег, то как же отнесется к тому, что он спонтанно, особо не раздумывая, уже сделал? Ха-ха! Это будет та еще проблема-дилемма…

– Какая? – повернула женщина быстро голову в его сторону и посмотрела внимательным взглядом.

– Такая, – напустил мужчина снова на себя спокойно-безразличный вид. – Ладно, приехали. Прошу…

После недолгого раздумья Зоя решилась.

– У меня всего один час, – посмотрела она на часы. – Потом надо будет забрать ребенка. Если ты захочешь не только… – договорили ее глаза сами про все остальное.

Брать деньги за «просто так» она не согласна. Но после этой встречи он будет ей должен. Это по-честному.

– Я понял, – кивнул Сергей головой. – И чего мы стоим? – подхватил он ее под ручку и потянул вверх по лестнице. – Бежим-бежим! Не стоит нам бездарно и бесцельно тратить столь драгоценное наше время…

– Куда?

Сильная мужская рука потянула Зою за собой:

– Вперед, вперед, к своему счастью…

– Счастью? – захлопала она недоуменно глазами, не видя в упор такового. – А где оно, это счастье-то? Где же оно? Что-то такого предмета и в упор не видать…

– Там, – махнул он рукой. – Там, впереди. И надо к нему торопиться, бежать. Иначе можно не успеть…

Женщина выдохнула и замерла, прижавшись лицом к широкой мужской груди. Может, это и есть обещанное им счастье? Ее женское счастье, которого у нее еще не было? Сын есть, а счастья женского никогда не было. Отец ребенка сверкнул на ее горизонте и пропал, растворился, словно его никогда и не было. Может, его и не было. А все, что было в то время с нею, она лишь сама для себя и придумала…

– Зоя, тебе пора, – прошептал кто-то ласково-ласково ей на ухо, и она встрепенулась, кинулась торопливо натягивать на себя одежду, спешащие руки никак не могли накинуть на плечи бюстгальтер, потом и с юбкой не заладилось.

– Ты чего это смеешься? – спросила она.

– Ты пытаешься просунуть ногу в кофточку! Это, вообще-то, не совсем удобно, как мне кажется.

– Черт! – осветила смущенная улыбка ее озабоченное лицо. – Это ты виноват. Заставил меня обо всем позабыть. Я рядом с тобой глупею. Обо всем напрочь забываю. Деньги утром не взяла… – весь прошедший день быстро, особо нигде не задерживаясь, побежал у нее перед глазами.

И тут она вспомнила о пропавшем паспорте. И на ее лицо налетела серая тень. И блестевшие глаза вмиг потухли.

– Что заставило нас, скажи, нахмуриться? – развернул он ее подбородок к себе, взглянул в ее опечаленные глаза.

– Да, – махнула она обреченно рукой. – Ерунда. Не стоит тебя втягивать в мои проблемы, к чему все это.

– Что заставило нас страдать? – поцеловал Сергей нежно ее в повлажневшие глазки. – Говори, не стесняйся.

– Понимаешь, Сережа, паспорт. Ума не могу приложить, куда он, зараза, подевался. Может, дома оставила?

– Вон он лежит на столе, – махнул мужчина небрежно рукой. – Извини. Я как-то забыл. Ты, наверное, обронила его в машине. Еще утром. Случайно заметил…

– Славу Богу! – вырвался с шумом вздох облегчения.

В этот момент Зоя ни о чем еще не думала. Не успела. Нашелся, и все. Значит, все хорошо. А что, как и почему…

Пропавший паспорт лежал сверху на каком-то документе, и она не удержалась и от природного женского любопытства начала читать. Чем дальше вчитывалась она, тем больше ее глаза раскрывались. А тут еще ее фамилия всплыла…

– Что это? – опустилась она без сил в кресло, стоявшее, на ее счастье, где-то рядом. – Объясни мне, пожалуйста! Так в жизни не бывает! – навернулись на ее глазах крупные слезы. – Так не бывает… все это сон… сон…

Понуро сгорбившись, Загорский вышел из управления, возможно, что и в последний раз. И с большим сожалением во взгляде оглянулся на здание. Что-то подсказывало ему, что сюда он никогда не вернется. Да и незачем. Оставшиеся у него на руках акции придется продать. Вести совместный бизнес с этими господами ему как-то особо не улыбалось. Это они его выдавят, раздавят, как сонную муху. И тесть тут уже ничем не поможет. Раз до этого не смог помочь…

– В аэроклуб, – кинул он коротко, садясь на сиденье, в ответ на немой вопрос своего водителя.

Пройдя пешком по всему летному полю, он подошел к одноместному самолету. Новенький, недавно только им приобретенный легкомоторный спортивный «Як». Любовно погладил сверкающие плоскости самолета. Да, там, в воздухе, он чувствовал себя совершенно свободным. Там он мог делать все, что ему придет в голову. Не то что тут, на земле, где царят грязь и обман. Сплошное предательство. Он всю дорогу кого-то предавал, и его то и дело предавали…

– От винта! – выкрикнул он привычно.

Двигатель вмиг загудел. Его ровный рокот успокаивал и придавал силы. Загорский застегнул шлем, задвинул фонарь кабины. Добавил обороты, и самолет мелко задрожал, словно весь в нетерпении. Тормоза отпущены, и взлетная полоса стала убегать назад. Штурвал на себя, и перед глазами только одно небо. Голубое оно, голубое…

Водитель и механик с любовью и восхищением в глазах наблюдали за тем, что вытворят их шеф. «Полубочка», еще. Вот пошел шеф на «мертвую петлю». Голубок порхал в высоте, вытворяя невероятные вывороты и выверты. Двигатель натужно взревел, потянув крылатую машину вертикально вверх. Не выдержал и захлебнулся…

И вдруг все стихло. Самолет на секунду застыл на месте и свалился на левое крыло. Беспомощно закувыркался он, теряя высоту, стремительно падая в неуправляемом штопоре. Изумленные и недоуменные взгляды сопровождали этот последний полет Загорского. Раздался взрыв. Вскоре о летном происшествии стало известно и на комбинате.

– Вот и все, – прищурившись, произнес Игорь. – Наш сокол отлетался. Нет человека – нет проблемы…

Болезненно поморщившись, он достал из папки заранее подготовленные документы на все оставшиеся у Загорского сорок пять процентов акций. Проставил текущую дату. Приложился печатью, оставшейся от прежнего хозяина.

– Ну, Катенька, – подозвал он к себе девушку. – Покажи нам свое умение. Черкни за шефа. Помнится, ты говорила, что у тебя получается даже лучше, чем у него самого…

– Говорила, – пожала плечиками бывшая помощница Загорского, покривила губками, взяла ручку.

Приходилась ей это проделывать и не один раз.

– Подписывай…

– Игорь, скажи, – не давала ей покоя одна мысль, и Катя остановила свою руку в воздухе, – кому пойдут деньги за эти акции? Или вы не собираетесь их выплачивать?

Глядя куда-то в сторону отрешенными от всего глазами, Игорь, растягивая слова, медленно произнес:

– Вдове и детям. Они не виноваты в том, что…

– Почему вписана другая фамилия, а не твоя? – выписав витиеватую закорючку, Катя пробежалась по документу.

Ей почему-то все время казалось, что Игорь действует исключительно в собственных интересах.

– Такой уговор у нас был с тем человеком, который за всем этим стоял. Кроме того, такой вариант ни у кого не вызовет подозрений. Два документа подписано одновременно еще живым Загорским. И только после этого он разбился. Вот так, девочка. Подписала? Как это у тебя получается?

– Нарочно заставлял меня тренироваться, чтоб я, в случае чего, могла подписать вместо него, когда вела переговоры от его имени. Иногда он был не в состоянии сделать это сам. Так сказать, подготовил живое факсимиле.

– А такое случалось?

– Бывало. Нажирался во время переговоров, как скот, во всем полагаясь на то, что я держу дело под контролем.

– Это хорошо, – прихлопнул Игорь ладошкой по столу. – На помощь нам пришел банальный случай, расхлябанность человека. И мы можем, если возникнет такая необходимость, представить для сличения те самые договоры? Подписанные не самим шефом, а его заменителем…

– Да, конечно, разумеется.

По всему мужскому лицу разлилось удовлетворение:

– Ты очень правильно, Катенька, сделала, что поставила на нас. Садись, пиши приказ.

– Какой? – сверкнули девичьи глаза в ожидании чего-то. – О чем? С чего мы начнем нашу деятельность?

– Как это о чем? – усмехнулся Игорь. – О твоем, девочка, назначении на должность вице-президента компании. Ты это заслужила. Думаю, ты со всем справишься…

– Игорь! – вспыхнула алая краска на девичьем лице.

Такого поворота событий, такого карьерного взлета она и во сне не могла себе представить. Она сыграла в рулетку по-крупному, и ее ставка неожиданно взяла…

Через неделю на комбинат приехал тот, кого все за глаза называли Титом, привез с собой юношу, того на собрании акционеров единогласно ввели в Совет директоров. Хозяин подтолкнул в бок сидящего рядом с ним Игоря.

– Твоя? – показал он глазами на Катерину.

– Ну, – смутился молодой человек, – как сказать…

Ему не особо хотелось афишировать их отношения.

– Это та самая, девочка, про которую мы с тобой говорили, разрабатывая всю эту операцию?

– Да, она самая. Вы все точно рассчитали, Тит… – на этот вопрос молодой человек ответил легко.

– Я знал, что эта девочка клюнет! – осклабилась важная персона, надулась своей значимостью. – В ней есть все задатки, чтобы выбраться наверх. Если ей в этом помочь. Ну, что, уступишь ее на время? Чего молчишь?

Мучительно раздумывая, Игорь неопределенно протянул:

– Да я…

– Что, жалко стало? – подначил его Тит.

Все подмечающая, Катя заметила на себе напряженные, вопрошающие глаза Игоря, обращенный к ней хищный взгляд Хозяина и все поняла. Разговор шел о ней. А какой именно, и думать не надо. Она пожала плечами, показывая, что ничего не поделать, согласно опустила покорные ресницы.

– Как скажете, Тит… – выдохнул Игорь.

Нелегко дались ему эти слова.

– Это уже другой разговор. Да, и мальчику нашему кого-нибудь найди на ночку. Сергея, кстати, я у тебя забираю. Он мне нужен для другого дела…

Нет-нет, да поглядывала Зоя на настенные часы. Время позднее, а его все нет и нет. Того, кто за эти дни прочно вошел в ее жизнь, ворвался в нее ураганом, все и вся сметающим на своем пути. Он перевернул всю ее жизнь. Вырвал из притона, где она до этого жила. Дал ей десять минут на то, чтобы она собрала все свои самые необходимые вещички.

– Я не успею, – посмотрела она на него с мольбой в глазах. – Да и все это мы на твоей машине не увезем. Шмоток немного, но наберется. Когда еще я смогу обзавестись новой обстановкой, с этой уже сжилась.

– А все и не надо брать, – обвел Сергей глазами жалкую обстановку. – Брось это здесь. Ты что, не заметила, что в твоей квартире уже стоит новая мебель?

– Она тоже моя? – улыбнулась Зоя недоверчиво. – Извини, я хотела сказать, что ты купил ее? Для меня?

Посмеиваясь, мужчина развел виноватыми руками:

– Я подумал, что новую жизнь надо начинать со всего нового. Нечего тащить в нее все свое старье. Пора напрочь избавиться от несчастливого прошлого.

– Сережа…

Она тогда собрала два чемодана, а все остальное оставила. И нисколько не жалела об этом. Конечно, он был прав. Новую жизнь надо начинать по-новому. Вот только в качестве кого? Кто она для него? Игрушка, очередная забава? Денег у мужика, что даже куры не клюет. Вот он и куражится, с жиру бесится. Может, у него девок в каждом городе. Удобно. Куда ни приедет, везде ему рады. Накормят и обогреют.

– Извини, – легли мужские руки на ее плечи, а она даже и не заметила, как он вошел. – На банкете задержался…

Утром Сергей проснулся рано и скосил глаз в сторону доверчиво прижавшейся к нему женщины. Как же она красива во сне. Он прикрыл глаза, чтобы запомнить милый, щемящий душу своей беззащитностью образ. Как объяснить ей, сказать о том, что он уезжает? Может, надолго. Может, и навсегда. Такая у него судьба. Сегодня тут, а завтра там. И неизвестно, что может случиться на следующий день.

– Я уезжаю, – решился он, наконец-то, и сказал почти уже перед самым своим уходом. – Так надо…

– Уезжаешь! – выдохнула она обреченно и покорно.

День за днем, порой замирая от испуга и оборачиваясь на каждый шорох, она ждала, когда он произнесет эти слова. И вот дождалась. Недолгим было ее счастье…

– Я ничего не обещаю.

– Правильно, не надо. Так будет легче. Иди, иди…

Стоя в сторонке, Зоя украдкой промокнула глаза и помахала на прощание платочком машине, в которой уносился неизвестно куда ее Сережа, в которой, удобно развалившись на мягком сиденье, ехал семнадцатилетний член Совета директоров крупного металлургического комбината…

7

Юная девушка молча смотрела на задумавшегося юношу, не торопя его и больше уже не требуя от него ответа на этот, видно, очень нелегкий вопрос.

– Понимаешь, Дашенька, – улыбнулся парень. – Все дело в том, что я с ними давно уже работал. Программы для них кое-какие разрабатывал… – включилась богатая, практически ничем не ограниченная фантазия и легко помогла вывернуться из щекотливой ситуации.

– А сейчас? – выдохнула Даша вопросительно остатками былых сомнений. – Ты учишься… на своем опыте знаю, как трудно совмещать работу и учебу в институте.

– Я до сих пор консультирую их по некоторым вопросам. Они, Дашенька, всегда интересуются моим мнением прежде, чем принять то или иное решение… – слукавил он, так как его по факту ставили в известность и то не всегда.

– Ты такой, – читались в девичьих глазах уважение и восхищение. – Наверное, весь в своего отца пошел.

А как могло быть иначе? Его папаша занимает высокий пост. Вот и сын весь в отца пошел. Такой же талантливый. И как же ей повезло, что они встретились.

– Есть такое дело… – надулся парень важностью.

Увидав перед собой весьма благодарную слушательницу, поймавший вдохновение юноша сыпал байками и не заметил того, что за ними наблюдает пара внимательных и цепких глаз. В умелых руках вертелось подслушивающее устройство с остро направленным микрофоном.

– Да! – слушала Марго и усмехалась.

Как павлин, мальчишка распустил свой хвост, нес всякую несусветную ахинею. А наивная девчонка все воспринимала, видно, за самую чистую монету. Как восторженно блестят ее глаза. Деревня деревней, неотесанная. Как она простодушна и наивна, верит всему тому, что ей тупо втирают.

– Глупая курица! – усмехнулась Марго.

Вообще-то, и сама она такой же была. Семь лет назад. Когда только приехала в этот Город из своей Малой Глуши. Кто только до этого додумался и так назвал их село? Шутник, видно, какой-то. Кто только не подсмеивался над нею, когда она говорила то, откуда родом. Потом стала говорить, что она из Одессы. Это вызывало уважение…

– Не столица, но все же! – покривила губками Марго.

Раньше так поступали все студенты, приехавшие учиться в Москву из провинции. Всем травили расхожую байку о том, что они из Питера. А сейчас у них своя столица. А вместо Питера сойдет и Одесса. Он и в те времена, при былом Союзе, был в особом почете. Кто же не слышал-то про знаменитый Привоз, Потемкинскую лестницу и Дюка?

Многие слышали: «Посмотри на Дюка со второго люка». Правда, смотреть надо было во время дождя. И откроется этот прикол полностью в стиле жителей того города.

– Да, в интересное время я приехала…

Только она поступила учиться в университет, как грянул дефолт. И такое началось, что не приведи Господь. Цены на товары росли каждый день, не поспевая за курсом доллара. Но в конце догнали его. Кто-то на этом всем чуть разбогател. Кто-то больше. А кое-кто прогорел и вчистую.

Была у нее одна подружка, лучше сказать, одна знакомая девчонка. На вступительных экзаменах та выпячивала себя, хвалилась своим папашей. А бизнес того возьми, да и лопни, как самый настоящий мыльный пузырь. Одни брызги лишь остались и мокрое пятно. И пришлось бедолаге норов-то свой укоротить и начать зарабатывать деньги самой.

– Куда только вся спесь ее подевалась-то?..

Пошла дура поначалу мыть полы. Надолго ее не хватило. Не привыкли ее ручонки к тяжелой работе. Ладно, повезло ей вскоре. Пристроилась приходящей домработницей. Все же легче. Видно, напяливала девка на себя юбочки, что покороче. Понравились стройные ножки девки хозяину, обратил на них внимание, когда та убиралась, завалил на диван…

– Да, бывает, бывает такое сплошь да рядом. Взыграло у пятидесятилетнего вдовца, вспомнил молодость…

Встретилась Марго как-то с той своей подружкой. В редакции получила задание написать про жизнь «ночных бабочек». Говорили, что за последние годы это самое явление приняло у них в стране невиданный размах. Сидела и думала, не зная, за что ей взяться, с чего начать, с какой стороны подойти. Кто-то надоумил ее для начала обратиться в какое-нибудь брачное агентство, вовремя подсказал…

Пролистала она с сотню рекламных объявлений, выбирая подходящее заведение, и натолкнулась на знакомую фамилию. Не поверила. Позвонила. Ответила Ксюша. Тот голос она ни с кем другим никогда не спутала бы. Договорились, само собой, о встрече. И оказалось, что она не прогадала и напала на «золотую жилу». Подруга ей такого порассказала…