Танцы на стекле

В спальню вернулась та служанка, оглядела своим безэмоциональным взглядом Марселлу и предложила проследовать в тронный зал, где их уже ждал король. На пороге за ними последовали двое стражников, то ли защищая, то ли следя за сестрами Уэлвот.

– А Нортон? – тихо спросила у девушки Марселла. То, что она очарована фейри, не значит, что она немая, верно? Аннет грубо пихнула ее локтем, и Марселла, поняв свою ошибку, быстро добавила. – То есть, Его Высочество принц Нортон? Он будет присутствовать на аудиенции?

– И он, и Его Высочество принц Несбитт, – ответила девушка.

Так этих принцев тут много?

Марселла удивленно хлопнула глазами, пытаясь осмыслить слова служанки и повернулась к Аннет. Та разглядывала коридоры, редко шествующих навстречу слуг и стражников, хмурилась, похоже, сравнивая настоящее и прошлое. Марселла переплела их пальцы и тихо зашептала на ухо Аннет.

– Почему ты так напряглась, когда мы вышли из спальни?

– Здесь что-то творится. Король собирал срочно совещание, в такое ранее время… Все шепчутся про его жену. Я не в курсе, кто она, шестнадцать лет назад он был еще не женат, но, похоже, во Дворце какие-то проблемы.

– Как же невовремя я сюда заявилась… – вздохнула Марселла.

Они совершили то же путешествие, только теперь до тронного зала. Они вновь минули прихожую, а затем оказались в просторном и дорогом тронном зале, Марселле пришлось задержать дыхание от такого величия. Все-таки от главного зала Дворца она в восхищении больше всего.

Рядом с троном вновь стояли стражники, появился еще один хорошо одетый мужчина, даже с медалями на груди, наверное, советник. Его короткие светлые волосы были зализаны каким-то гелем назад, а голубые глаза недобро искрились. Его высокая статная фигура разместилась прямо рядом с троном. Мужчина держал руки за спиной. Когда он наклонялся к королю, золотые медали на синем сюртуке громко позвякивали.

Служанка выскользнула из тронного зала. Сопровождающие их охранники остались на пороге. Советник и стоящие у подножия трона стражники низко поклонились вошедшим дамам. Аннет незаметно пихнула Марселлу в бок, та сделала неуклюжий реверанс. Аннет низко поклонилась, ниже, чем стражники, и придвинулась ближе к сестре, явно чувствуя, что та нервничает.

На этот раз трон не пустовал. На нем восседал статный взрослый мужчина. Его рост явно превышал двух метров, темно-каштановые волосы слегка вились, но из-за короткой длины трудно было назвать его кудрявым. Скулы были настолько острыми, что появился страх порезаться. Зеленые глаза томно смотрели на присутствующих. Густые брови сошлись на переносице, хотя он не злился. Пухлые губы изредка шептали что-то близ стоящему советнику. Острые уши выпирали, но при этом не были проколоты, как у младшего брата. На голове короля взгромоздилась золотая корона с кучей драгоценных камней по ее периметру. Его руки, лежащие на подлокотниках трона, выглядели неестественно длинными, а тонкие пальцы были унизаны кольцами. Одет король был значительно ярче и богаче всех присутствующих в зале. Даже советник с медалями на груди мерк в сравнении с королем. На короле была красная мантия, сверху расшитая синими нитками формой луны. Объемные рукава скрывали худощавые руки. Он выглядел взросло, но не старо. Зато достаточно устрашающе, отчего Марселла нервно сглотнула, глядя на короля.

Слева от трона, за стражниками, стояли еще двое мужчин. Они не сидели на тронах, но при этом занимали такие позиции, что стражники их не скрывали. Даже у входа в тронный зал мужчин было отлично заметно. Одним из них являлся Нортон, ровно держащий спину. Он внимательно следил за каждым движением вошедших девушек, не упускал из виду неповоротливость, неловкость и страх Марселлы. На его губах застыла издевательская ухмылка, словно он выказывал понятный уже всем факт вслух. Не все девушки Уэлвот родились для служения Дворцу Загадочных Цветов.

Марселла расправила складки платья и сделала глубокий вздох, что оказалось сложнее в затянутом корсете, чем она думала. И это не ушло от пронзительных черных глаз Нортона. Марселла старалась держать себя в руках и даже не смотреть в сторону младшего принца, но он словно специально выводил ее на эмоции. Марселла понимала, тут она не так храбра, как с ним в комнате ожидания, здесь она чувствует себя уязвимой, поэтому Нортон и издевается перед ней, считая лицемеркой и слабачкой.

Рядом с Нортоном стоял еще один мужчина, чье лицо не выражало никаких эмоций. Невысок, ниже Нортона, крупноват, широкоплечий. Темно-коричневые волосы уложены, они идеально прямые, в отличие от его братьев. Цепкий взгляд серых глаз следит за девушками и явно оценивает их. Марселле становится не по себе от его взгляда, но при этом угрозы в нем она не видит. Ее намного сильнее напрягает взгляд черных глаз. На мужчине зеленый сюртук, черные брюки и грубые ботинки. Он одет опрятно, но без лишних деталей. На шее толстая золотая цепь, но ни на голове, ни в ушах, ни на руках никаких украшений нет.

Король лишь еле заметно кивает девушкам, а затем, поворачивая голову в сторону своих, видимо, братьев, тонким длинным пальцем указывает на сестер Уэлвот и произносит томным голосом, который разносится эхом по тронному залу.

– Поздоровайтесь с девушками.

Два принца зашагали в сторону вошедших дам. Марселла тихо ахнула, понимая, что парни направляются к ним, но замолкла, как только сестра ткнула ее локтем в бок. Похоже, к концу этой аудиенции у Марселлы бока будут в синяках.

Незнакомый молодой человек встал напротив Аннет, а Нортон напротив Марселлы. Марселле пришлось задержать дыхание, чтобы рядом стоящий принц не уловил ее панику. Парни едва ли не синхронно поклонились, ровно держа одну руку за спиной. А затем незнакомый принц первым взял ладонь Аннет, поднес к губам и поцеловал. Сердце Марселлы екнуло, когда она поняла, что Нортон тоже собирается коснуться ее. Этот напыщенный индюк не должен к ней прикасаться! Да что вообще происходит? Можно он поприветствует ее по-другому? Что, если у них личная неприязнь?

Нортон возвышался над Марселлой, и его преимущества выражались не только ростом. Ухмылка, застывшая на губах, превратилась в язвительную. Нортон питался слабостью Марселлы в данной ситуации, видел, как она теряется и не знает, что говорить. Он видел, что сейчас она сломлена и не будем показывать свою гордость, поэтому старался задеть ее еще сильнее. Марселла про себя твердила, что еще покажет, она вовсе не слабая, ей неважны мысли Нортона по поводу нее. Он просто избалованный принц, который рад поставить ее на место. Но Марселлу явно раздражало, что он смел указывать ей на недостатки и страх перед королем, ее раздражал Нортон в целом. Его развязная походка и действия, манера общения и беспечные движения. Наверное, к такому отношению привел его приказ убить ее.

Тонкие пальцы Нортона коснулись ладони Марселлы, и она почувствовала, как неприятно обожгли ее эти прикосновения. Она попыталась сдержать эмоции, но недовольство все же промелькнуло на лице, а вот ухмылка Нортона стала еще язвительней. Нортон медлил, специально растягивая движения, медленно поднес ее пальцы к губам. Он злил Марселлу, но она ничего не могла ему сказать. Хотелось оттолкнуть его и бросить пару ласковых, но после такого ее точно сожгут заживо на костре.

Нортон пользовался мгновением. Наслаждался ее недовольством. Наконец, его губы коснулись тыльной стороны ладони Марселлы, но задержались явно дольше, чем следовало. Горячие губы обожгли руку, и Марселла вновь скривилась, сжимая свободную ладонь в кулак. Она еще получит возможность отомстить Нортону за эти издевательства.

Его бесконечные кольца слегка царапают кожу, губы оставляют нежный поцелуй, и, наконец, отпускают руку. Но вот взгляд черных глаз еще долго провожает Марселлу, следя за ее реакцией. Марселла мысленно говорит лишь одно единственное словосочетание, адресованное Нортону. Он напыщенный индюк. В этот момент она больше всего надеется, что принц умеет читать мысли и поймет, что она о нем думает.

– Ваше Величество, – внезапно начинает говорить советник, и Марселла даже вздрагивает. – Перед вами девушки рода Уэлвот. Аннет и Марселла. Дамы, перед вами правитель Фейрилэнда, Его Величество король Джэрод Драммонд. А также принцы, чьими слугами мы являемся. Его Высочество принц Несбитт Драммонд, – мужчина в скромном одеянии поклонился. – И Его Высочество принц Нортон Драммонд, – парень еще раз кивнул. – А также я, верный слуга народа, советник Фури.

Весь этот пафос вызывал у Марселлы тошноту. А, судя по выражению лица Джэрода, он планировал объявить им смертный приговор. До того на его лице не хватало эмоций, что, казалось, он не живой.

– Ну все, Фури, – проговорил король. – С формальностями мы покончили, так что можем нормально поприветствовать друг друга. Аннет! – на его лице блеснуло подобие улыбки, и Марселла даже растерялась такой «щедрости». – Как я счастлив увидеть тебя живой и здоровой! Столько лет, ох, столько лет минуло с нашей последней встречи. Тогда я был молод, неопытен, рвался необдуманно в бой…

Аннет заметно облегченно выдохнула и улыбнулась.

– Я запомнила тебя именно таким, Джэрод, – советник напрягся, услышав, что Аннет обращается к нему на «ты», но король только довольно улыбнулся и движением пальцем приказал Фури молчать. – Если честно, мне не верилось, что ты все еще помнишь меня.

– Твоя сестра… – он замялся, поджал губы, а затем все же досказал мысль. – Джулия посадила меня на трон, я буду вечно благодарен семейству Уэлвот.

– Мы ни причем, – покачала головой Аннет. – Джулия была особенной.

– Так или иначе, в этот раз ты заявилась в Фейрилэнд по совсем другим причинам, никак не связанным с твоей сестрой. Она скончалась шесть лет назад, ты знаешь об этом?

– Да, я получила письмо. Буду честна, я оказалась здесь случайно. Тени заставили Марселлу пройти грань, она сама не поняла, как оказалась в Фейрилэнде. Мы пришли просить у тебя помилования и разрешения вернуться домой.

– Значит, Марселла твоя сестра? – серьезно спросил король и уставился на младшую девушку.

– Да, Джэрод.

– Она дочь твоей матери, но не отца. И ее родной отец генерал Маро?

– Да, Ваше Величество, – храбро ответила Аннет.

– За генералом Маро я уже отправил посла. Но…как она выжила?

– Мы бежали с ней практически сразу после рождения. Она с трудом прошла грань, но из крови фейри в ней только уши и довольно хорошее здоровье. Никаких сил и колдовства она не проявляла все годы своей жизни. Я воспитывала ее, как человека, даже не заикалась о существовании Фейрилэнда.

– Мой отец приказывал убить ее?

– Да. Но матушка принесла ему сердце свиньи, вместо сердца дочери.

Марселла вздрогнула.

– Она половинчатая и до сих пор жива? – звучало пренебрежительно. – Интересно… Дитя, подойди ко мне, – попросил король, и Марселла, глупо хлопнув глазами, повернулась к сестре. Аннет подтолкнула ее вперед, после чего Джэрод опять сказал. – Не волнуйся, я не причиню тебе вреда.

Марселла на дрожащих ногах поспешила подняться по ступеням к трону. Находиться вблизи короля было странно, его величие давило и, казалось, душило. Марселла слегка поклонилась, не зная, нужно ли еще раз приветствовать короля. Джэрод разглядывал ее без стеснения, но в его глазах мелькал научный интерес.

– В тебе есть черты генерала Маро.

– И не только, – отозвался стоящий у трона Несбитт. Быть может, Марселле показалось, но она услышала, как скрипнул зубами Нортон на словах старшего брата. – Она похожа и на Джулию.

– Да, эти волосы, глаза… Глаза точь-в-точь, как у Джулии. Каков ее характер, Аннет? – обратился к девушке король, словно обсуждал не Марселлу, стоящую перед ним.

– Если она сумела смешать в себе нравы генерала и старшей сестры, нам лучше сейчас перед ней преклониться, – усмехнулся Нортон, тоже обратив внимание на девушку.

– В ней нет ни жестокости Маро, ни храбрости Джулии, – оправдывала ее Аннет, но, казалось, что оскорбляет.

– По ней и заметно. Такая хлипкая, ранимая и пугливая девушка подойдет только для заложницы какой-нибудь башни. У купцов дочери более яркие, живые и желанные.

Вот теперь, похоже, начались настоящие оскорбления, летящие от Нортона. Его хитрые глаза не отрывались от Марселлы, и, услышав неприятную фразу, сказанную младшим принцем, она устремила на него свой взор, поймав взгляд парня. Губы сами искривились, а в глазах мелькнуло лютое пламя, направленное прямиком на принца. Ей захотелось его ударить.

– Я хотя бы не цепляю на себя побрякушки, чтобы звенеть, призывая всех к званному ужину.

Возможно, Аннет была права, ни жестокости генерала, ни храбрости Джулии Марселла по наследству не получила, но она родилась с таким особенным характером, какой не принадлежал еще ни одному члену их семьи. В ней рождались гордость и принципы, которые она выстраивала сама. Она не могла дать себя в обиду. Да, ей, в целом, было плевать на шутки со стороны одноклассников, но тут промолчать она не могла. В тот момент Марселла не была жестока и храбра, но достаточно горда и своенравна, чтобы еще и превзойти своих известных родственников.

Впрочем, она не сказала ничего оскорбительного Нортону, но тон, которым прозвучало это предложение, да и вообще персона, которой адресовывалось сказанное, вызвали гробовую тишину в тронном зале. Аннет тихо охнула. Марселла почему-то не пожалела о сказанном. На языке крутились куда более извращенные высказывания насчет этого самовлюбленного кретина, которые так и желали сорваться. Но та же гордость не позволяла их сказать при всех. Лучше подкараулить его где-то за углом очередного коридора Дворца и высказать все, что она о нем думает.

Нортона это должно было разозлить, ведь она посмела открыть рот против него при королевской семье. Но Нортона эти слова не задели, только разворошили желание состязаться с этой своевольной девчонкой. На секунду его брови взметнулись вверх, словно он в гневе, но спустя мгновения ухмылка вновь растеклась по лицу. Он был даже доволен. Если бы Марселла промолчала, он бы моментально потерял к ней интерес. Запуганная, неинтересная, разбитая девчонка. Но нет, рядом с троном стояла настоящая наследница своей фамилии, и это было заметно.

Гробовая тишина слегка ударила по ушам, в практически пустом зале слышалось чужое дыхание. Марселла, несмотря на явное внимание к ее персоне, продолжала пялиться на Нортона и прожигать его взглядом. Конечно, внутренне она желала, чтобы он немедленно забрал свои слова обратно про дочерей купцов, но Нортон церемонно молчал и, естественно, не стал бы просить прощения у нее, у Марселлы. Вряд ли он считал, что она вообще достойна его внимания.

Спустя мгновение, которое показалось вечностью, король разразился смехом, разносящимся эхом по тронному залу. Несбитт удивленно глянул на старшего брата, но молчал. Нортон продолжал пялиться на осмелевшую Марселлу, чья гордость была задета. А Аннет, которую Марселла видела лишь краем глаза, дрожала.

– Аннет, да ты солгала мне! – хохотнул Джэрод. – Да в ней одна кровь генерала Маро чего стоит! Нортон, ты слышал это? Похоже, во Дворце появился тебе достойный соперник по умению язвить. Вы просите помилование? – спросил Джэрод. Аннет кивнула. – Я и не собирался сжигать Марселлу за то, что в ней течет кровь фейри. Я думаю, нам стоит оставить ее в Фейрилэнде, ведь здесь ее родина.

– Но…

– Ты против, Аннет?

– Нет, Ваше Величество, – опустила взгляд старшая сестра. Другого ее ответа никто не принял бы.

– И все-таки мы вынуждены молчать о крови Марселлы. Многие могут оказаться не в восторге от этой новости. Заявим, что Марселла приемная дочь генерала Маро, а ту легенду про умершего шестнадцать лет назад младенца будем поддерживать.

– Зачем вам Марселла при дворе? – отважилась на вопрос Аннет. Марселла сжала платье, чтобы унять дрожь в руках. Что, если ее возьмут работать при дворе? Она не справится! Да и вообще, ей всего шестнадцать, ей еще учиться надо.

– При дворе она нам не нужна, – Марселла облегченно вздохнула. – По крайне мере, пока. Но, судя по истории, все девушки Уэлвот приходят строить карьеру во Дворец. Мы отправим ее в семью генерала Маро, который и продолжит ее воспитывать и обучать, мы вернем ее в семью, откуда она родом.

– Генерал Маро, случаем, не будет против Марселлы? Шестнадцать лет назад он хотел ее убить также, как твой отец, Джэрод.

– Я ведь всегда смогу ему приказать, забыла? – усмехнулся он. – К тому же, я запросто могу устроить Марселлу в АЗБИН.

– Что такое АЗБИН? – поинтересовалась Марселла.

– Академия Знати Благих и Неблагих. Между прочим, лучшее учебное заведение Эльфхейма. Туда детей из ближайших государств возят, а оно принадлежит нам. Аннет, насчет тебя… – король скосил взгляд на младшую Уэлвот. – Думаю, Марселле требуется твоя поддержка сейчас. Ты останешься в Фейрилэнде?

– Если генерал Маро примет меня, то да.

– Твое место в помощниках советника до сих пор никем не занято, – с намеком произнес Джэрод. Было заметно, как округляются глаза младших принцев, когда король предложил хорошие места обеим девушкам.

– Ваше Величество, столько доброты, – Аннет поклонилась.

– Я уважаю ваше семейство и в безграничном долгу перед вами. Это меньшее, что я могу сделать, ведь…

Аннет кивнула, намекая, что поняла короля, и продолжение не требуется.

– Мы согласны на такие прекрасные условия, Джэрод.

Мы? Марселла бросила изумленный взгляд на Аннет, но та ее проигнорировала. Быть может, Джэрод и добр к ним, предлагает и правда довольно неплохие условия, но почему Аннет решает за Марселлу? Конечно, здесь родина Марселлы, но ведь она ничего не знает об этом месте! Никаких правил, только нудные принцы, выводящие на эмоции. Как ей здесь обжиться, если она до сих пор не воспринимает реальность сложившейся ситуации?

Аннет еще раз кланяется королю, а Марселле позволяют отойти от давящего на нее трона. Марселла осталась стоять в стороне, пока Аннет разговаривала с королем и принцем Несбиттом. Девушка дожидалась своей участи, переминаясь с ноги на ногу. Будущее ее начинало пугать слишком сильно.

Слуга, оповещающий о приезде генерала Маро, ворвался уже минут через пятнадцать. Сердце Марселлы быстро застучало в груди. Она думала, все ее родственники давно погибли, и у нее кроме Аннет совсем никого не осталось. Мысль, что ее родной отец, пусть и фейри, жив, вселяла уверенность. Быть может, не все так плохо, и она не будет сиротой?

Аннет встала рядом с Марселлой и сжала до боли ее пальцы в знак поддержки. Марселла начала нервничать еще больше. Наверное, Аннет принимала ситуацию слишком близко к сердцу, чем пугала Марселлу.

И вот, двери распахнулись, и уверенной походкой в тронный зал вошел высокий крупный мужчина. Выглядел он статно и опасно. На нем красно-синий мундир, светлые брюки и грубые ботинки. Он скалится, и Марселла замечает клыки. На зеленоватой коже выделяются яркие зеленые глаза и густые брови. Темные волосы уложены назад. Уши настолько острые, что о них можно порезаться. Марселла опасливо отступает на шаг назад, но руки Аннет ложатся ей на плечи и подталкивают вперед. Сердце замирает, когда мужчина, поклонившись королю, подходит к ней.

Она не понимает, где все нашли черты сходства с этим грозным мужчиной. Неужели острые скулы? И тот же разрез глаз? Неужели с этим жестоким и опасным человеком у нее столько общего? Неужели в ней течет кровь убийцы и командира? Марселла вздрагивает, представляя, на что способна из-за этой крови в ней. В груди рождается отвращение к самой себе, а потом противный внутренний голосок шепчет, что она родилась с этим и всегда была такой. Гордой, наглой, опасной. Она всегда была фейри…

Мужчина попытался улыбнуться, но походило на оскал. Марселла, сжав ткань платья, тоже улыбнулась. Мужчина замялся перед дочерью, а у Марселлы эхом разносилась одна и та же мысль. Он. Ее. Отец.

Марселла никогда не называла никого папой, не представляла, какого это жить девочкам с такой поддержкой и опорой, мужчиной в семье. Они с Аннет всегда были вдвоем. Марселла в детстве частенько называла ее мамой. Но вот личная жизнь этой «мамы» никогда Марселлы не касалась. Либо Аннет встречалась с кем-то вне дома и никогда не посвящала в тайны своего сердца Марселлу, либо жила и вовсе без отношений. А теперь перед ней стоял мужчина, которого Марселла должна назвать отцом.

Сердце стучало, готовясь выпрыгнуть в любой момент. Аннет сказала, отец был за то, чтобы убить ее в детстве лишь потому, что так приказал король. Стоило похвалить его за патриотичность или возненавидеть за такое отношение к родной дочери? Марселла, на удивление, ничего не чувствовала к генералу. Он ей казался посторонним человеком, таким же фейри, как лесник, стражники, король. Да, Марселла нервничала, но лишь потому, что ей сказали, он ее отец. Он был ее отцом по крови, но ведь генерал не воспитывал Марселлу. Как она могла назвать его папой, столь нежным именем, если видела перед собой незнакомого монстра?

Генерал Маро сделал шаг к Марселле и неловко обнял ее за плечи. Марселла утонула в теплых объятиях, но никаких нежных чувств к мужчине не испытала. Она похлопала его по широкой спине в ответ. Он ведь отец. Маро пожал руку Аннет и младшим принцам, и еще раз поклонился королю, хотя приличия того уже не требовали. После чего его грубый бас разнесся по всему тронному залу.

– Я рад спустя столько лет встретиться с дочерью. И я благодарен королю за его понимание и помилование для юной фейри.

– Генерал Маро, вы ведь забираете и Аннет себе? – с явным намеком сказал король, но Маро не разозлился, лишь кивнул и указал на дверь.

Все распрощались. Как-то поспешно, в суматохе. Марселле поцеловал руку принц Нортон, но в спешке, никакого спектакля с его стороны, отчего эмоций это не вызвало. Аннет успела тихо пообщаться с королем наедине, пока новоиспеченной жительнице Фейрилэнда давали советы по образу жизни фейри. Естественно, она никого не слушала.

Генерал Маро вывел Аннет и Марселлу из тронного зала в сопровождении двух стражников. Он передвигался по Дворцу уверенно, все пропускали его вперед, а большая часть встречавшихся стражников кланялась. Похоже, генерал и правда был уважаемой личностью при дворе.

Яркий солнечный свет ударил в лицо, когда Марселла с семьей и стражей вышла из мрачного коридора Дворца. Марселла сощурилась и не успела моргнуть, как ее уже запихали в простенькую коричневую кибитку, запряженную лошадьми. Стражники охраняли вход, но больше никого не было.

Внутри кибитки пахло табаком. Выглядел транспорт вполне презентабельно. Комфортные кожаные сидения, маленькое окошко, завешанное шторкой, поэтому Марселла опять не могла разглядеть пейзажи Фейрилэнда. Правда, было очень тесно. Стражники проводили их до самой кибитки, помогли дамам залезть внутрь, после чего обменялись парой фраз с генералом. Аннет села рядом с сестрой, через пару минут к ним присоединился Маро, и дверь кибитки с грохотом захлопнулась. Стражник крикнул что-то на местном языке, открылись ворота, кучер ударил лошадей, и карета вместе с экипажем двинулась с места.

Внутри всех трясло на каждой кочке. Если сначала дорога была вполне презентабельной, но позже, видимо заехав в один из Дворов (если слушать Аннет, то в Неблагой), дорога совсем испортилась, превратившись в ухабистую поверхность. Генерал и Аннет сидели вполне неподвижно, словно привыкли к таким дорогам, а вот Марселлу болтало из стороны в сторону. Ее начало тошнить, и она схватилась за руку сестры, словно это могло помочь ее состоянию. К тому же, в кибитке было отвратительно душно, несмотря на окно, через которое, вроде бы, пробирался свежий ветерок. Марселле было плохо, но почему-то не только физически, но и душевно. Как там обычно выражалась Аннет? Душа болит.

Ехали, на удивление, долго. Маро, похоже, добрался до Дворца быстрее, потому что скакал верхом на коне, а кибитка приехала уже позже с кучером. Марселлу вымотало очередное путешествие. Ее уже второй раз за сегодня возили по Фейрилэнду, но так и не показали настоящего города.

С улицы почти не доносился шум, лишь редкие голоса местных жителей на незнакомом для Марселлы языке. Она старалась вслушиваться в грубый говор, но не разбирала ни слова. Интересно, что значили все эти слова?

– На каком языке они говорят? – тихо спросила Марселла, разглядывая свои исцарапанные руки.

– Это фейрийский, – спокойно ответил Маро, не поднимая на дочь взгляда. – Тебе придется выучить его. А еще я подарю тебе перчатки.

– Зачем?

– Чтобы скрывать руки. Не оставлять отпечатки пальцев, – Маро блеснул клыками.

– Я задержусь здесь надолго?

– Навсегда, – не колеблясь, ответил генерал. – Джокасто поступила глупо, выслав тебя в людской мир. Чего ты набралась там?

– Здесь меня бы могли убить, – покачала головой Марселла. – Мама ведь пыталась меня спасти.

– И как ее ложь не раскрылась? – задал риторический вопрос Маро, вся кибитка промолчала.