Сумрак

Жить и не дышать. Желать и не прикасаться. Страшнее, чем быть одержимой. Эми провела пальцем по строчке, словно желая стереть её.

– Но разве это не тоже форма похоти – когда ты желаешь не желать?

«Безразличные. Они испытали всё… и разочаровались. Теперь они просто существуют, отрешённо позволяя другим использовать их тела, не испытывая ни радости, ни боли. В их взгляде – конец.»

Эми молча уставилась в одну точку. Она не знала, кто хуже – Искуситель, Одержимый или этот. Наверное, он… потому что в нём уже ничего не осталось. Даже боли. Даже надежды.

Книга захлопнулась с глухим хлопком. Тишина снова наполнила комнату. Если я – часть всего этого, то кем я тогда была до? И главное – кем мне теперь быть?

***

Была глубокая ночь. Часы на стене мерцали бессмысленно – время, как казалось Эми, текло по своим законам, не привязанным к стрелкам и суткам. Эми лежала на спине, уставившись в потолок, и знала: она не уснёт.

Что-то было не так. Воздух – слишком плотный. Подушка – слишком мягкая. Тишина – слишком громкая. Она откинула одеяло, накинула на плечи тонкую накидку и, босиком ступая по прохладному полу, подошла к двери. Рука на ручке – и ни секунды колебаний.

А могла бы я вот так, в своей прежней жизни, выйти ночью одна? Просто уйти куда-то, не объясняясь?

Мысль щекотала где-то в глубине, как дразнящий запах, который никак не удаётся вспомнить. Уже на улице, она коснулась запястья. Там, где был знак бесконечности – тонкая татуировка, будто нарисованная пером. Он чуть мерцал, когда её пальцы задержались на нём.

Почему у Криса такой же?

Она видела это. Почти почувствовала, как символ вспыхнул, когда он к ней прикоснулся в тот день.

Что это может значить?

Память сопротивлялась. В ней были дыры – не пустоты, а замурованные стены. Она чувствовала: за ними что-то есть. Что-то важное.

Незаметно Эми подошла к замку Раздора. Тёмные арки вырастали перед ней, как призрак прошлого. Она шагала туда, будто в сон – бесшумно, осторожно. Внутри, к её удивлению, было оживлённо: чьи-то голоса, смех, тихие шаги, запахи алкоголя и ладана.

Но Эми не за этим пришла. Её тянуло к тишине. К чему-то… иному. Она долго петляла по коридорам, избегая оживлённых залов и шумных лестниц. И вдруг – в конце одного из длинных пустых переходов – заметила крошечную приоткрытую дверь. Без табличек. Без украшений. Просто… была.

Эми прижалась к ней и, затаив дыхание, проскользнула внутрь. За дверью был другой мир. Библиотека и сад, сросшиеся в единое целое. Книжные полки, как деревья, тянулись вверх, их корешки блестели, как влажные листья. Между ними – арки из живых ветвей, усыпанных сияющими цветами. Тёплый влажный воздух пах цитрусами, пряностями и старыми страницами.

Она прошла мимо небольшого пруда, усыпанного лепестками, и присела на кованую скамью под вьющимся деревом.

На табличке рядом с растением значилось:

Tactus memoriae – Прикосновение памяти.

«Прикосновение к этому цветку может вызвать всплеск одного забытого чувства. Эффект непредсказуем.»

Эми провела пальцем над лепестком. Ей казалось, что он был бархатистым, как дыхание. Но прикасаться не решилась.

Дальше были:

Lux Veritas – светящееся растение, чьи листья пульсировали светом, реагируя на эмоции; Verba viva – тонкие лозы, на которых росли… книги. Да, книги, обёрнутые в листву, как в коконы.

Она взяла одну. На обложке – ни названия, ни автора. Только лёгкий рельеф символа: та же самая бесконечность. Захотела открыть, но книга не подалась. Что это за место? Кто его сделал? И почему здесь так хорошо. Сад и книги дышали вместе. Здесь всё было наполнено смыслом, которого она пока не могла постичь. Но сердце билось чуть ровнее, будто нашло осколок покоя.

Глава. – Тату.

– …Ты понимаешь, что он меня просто кинул, да? – зло бросил Крис, резко разворачиваясь к Гаву. – Кинул. Я отдал ему свои лучшие камни. Любимые. За что? За то, чтобы он хотя бы попробовал это свести? А?

Гав вздохнул и, казалось, собирался ответить, но Крис не дал ему слова.

– А через пятнадцать минут, – процедил он, сверля друга ледяным взглядом, – эта чёртова татуировка вернулась. Один в один. Будто и не трогали.

– Он ведь предупреждал, что случай нестандартный, – мягко заметил Гав, поглядывая на витиеватые изгибы потолка. – Возможно, это не просто след. Может, знак, не подчиняющийся законам тела.

– Ага, зато его кошелёк вполне себе подчиняется моим камням! – Крис зло рассмеялся. – И, как я понимаю, возвращать он их не собирается?

– Он… питает слабость к материальным ценностям, ты же знаешь. – Гав развёл руками. – Но он все равно мой друг, как-никак.

– Твой друг, – с нажимом повторил Крис. – Ты его привёл. Ты сказал, что он поможет. Ты сам ручался.

– И поэтому я рядом с тобой. Уже два часа мы лазаем по этой библиотеке, Крис. Я тоже ищу. Вместе с тобой. Хоть ты сам и не знаешь, что именно ищешь.

Крис отмахнулся, резко повернулся к следующему стеллажу и пробурчал:

– Какой ты благородный. Прямо рыцарь. А всё из-за того, что тебе не терпится познакомиться с новенькой, да?

– Мы же договаривались. – Гав говорил спокойно, но с ноткой упрёка. – Ты обещал показать её.

– Я обещал, если ты поможешь. А ты привёл шарлатана, который забрал мои камни. Так что не заставляй меня считать тебя ещё и… – Крис не стал договаривать.

Гав выдержал паузу и сказал:

– Всё ради дела, друг мой. Я ведь даже не ради себя…

– Конечно. Ты же не хочешь затянуть её в свои сети, нет-нет. – Крис саркастически усмехнулся. – Ты ведь никого ближе, чем «друг», не подпускаешь. Боже, как романтично…

Эта фраза, казалось, ударила Гава сильнее, чем он хотел показать. Его улыбка дрогнула, а в глазах мелькнуло что-то… тёплое и ранимое. Он отвёл взгляд.

– Продолжай, – попросил Гав, в надежде вспомнить что-то еще, казалось что совсем рядом, совсем близко, – я кажется что-то вспоминаю…

– Может, ты просто боишься? Боишься, что если снова впустишь кого-то – будет больно? – отрезал Крис.

Тишина. Гав медленно выпрямился, лицо стало закрытым. Он отступил на шаг и молча отвернулся.

– Вспомнить не удалось, зато обидеть меня у тебя получилось на «ура»!

Крис вдруг застыл, как вкопанный. Гав чуть не врезался в него.

– Ликуй, мой друг, – Крис сказал это с ленивой усмешкой, глядя куда-то вглубь зала. – У тебя сегодня праздник.

– Что?

Крис махнул рукой в сторону лавки под вьющимся деревом. Там, освещённая мягким светом растений, сидела девушка с книгой. Она пыталась открыть её, осторожно водя пальцами по странному замку-обложке, как будто боялась сломать.

– Вот то, что ты так хотел увидеть, – сказал Крис. – Как видишь, ума в ней не особо много.

– Цыц, – резко бросил Гав. – Не говори так.

– Ну-ну, иди, знакомься. Я пас. – Крис развернулся и уверенно зашагал к следующему стеллажу, исчезая за поворотом.

Гав на секунду задержался, потом глубоко вздохнул, собрался – и направился к лавке.

***

– Ох… – Эми вздрогнула, заметив его. Книга чуть не выскользнула из рук. – Я… простите, я просто…

– Всё в порядке, – его голос был мягким, как бархат. – Здесь можно сидеть. И читать. И… задумчиво щуриться на непонятные книжные замки.

Эми засмеялась. Чисто, почти беззвучно.

– Я просто не уверена, что эта книга «хочет», чтобы её открывали.

– Тогда, возможно, она из тех, которые читают «тебя». – Гав присел рядом, на почтительном расстоянии, и улыбнулся. – Я – Гавриэль. А ты, если не ошибаюсь, та самая загадочная новенькая?

Эми прижала книгу к груди, чуть смущённо кивнула.

– Эми.

– Приятно познакомиться, Эми. – Он чуть склонил голову. – Ты… выбрала очень красивое место.

Она огляделась – и на лице появилась лёгкая улыбка.

– Оно будто зовёт. Знаете… тут так спокойно. Почти волшебно.

– Почти? – приподнял бровь Гав.

– Ну… если бы тут ещё кто-то мог ответить на мои вопросы, – она усмехнулась, – было бы совсем волшебно.

– Возможно, ты нашла правильного собеседника. – Он посмотрел на неё внимательно, но мягко. – Что именно ты хочешь знать? И давай перейдем на «Ты», я ничем почти не отличаюсь от тебя, ну кроме того, что я мужчина, – попытался пошутить Гавриэль.

– Хорошо, – мило улыбнулась Эми. Она медленно перевернула книгу в руках, снова безуспешно пытаясь открыть её.

– Почему все так смотрят на меня? – вдруг спросила она, не поднимая глаз. – Такое чувство, будто я тут какая-то… неправильная. Или особенная. Хотя, ну… разве я одна такая? Здесь ведь постоянно кто-то появляется? Люди умирают каждый день, разве нет?

Гав немного посерьёзнел, чуть склонив голову.

– Ты права. Люди умирают постоянно. Но… – он задумался, глядя куда-то в сад, – …до твоего появления был долгий перерыв. Почти месяц. Ни одной новой души. Это… странно. Все стали нервными. Тревожными. Даже те, кто обычно скрывает это за масками.

Он усмехнулся.

– А потом появилась ты. И вскоре – снова начались «прибытия». Но именно твой приход вызвал, скажем так… бурю в спокойном болоте. Поэтому тебе уделили чуть больше внимания, чем другим.

Эми поиграла пальцами с уголком книги.

– Ага… буря, – повторила она тихо. – Жаль, что я почти ничего не помню о себе. Только имя…

– Это уже начало. – Гав улыбнулся мягко. – Но, если тебе тяжело вспоминать прошлую себя… давай говорить о «новой» Эмили. Что уже случилось с тобой здесь?

Эми на мгновение оживилась.

– Ну… у меня прекрасный дом. Тёплый, светлый. Я не знаю, кто его придумал, но он будто… знал, что мне нужно. Когда я там, мне спокойно.

Она чуть улыбнулась, потом добавила:

– Я была на улице Похоти. Это было… странно. Я никогда не чувствовала себя так смущённо. И неуютно. Словно что-то чужое, но в то же время – слишком близкое.

Она замолчала, взгляд стал рассеянным. Потом – чуть хрипло:

– И я встретила одного… ангела смерти, как мне показалось. Холодного. Почти пугающего. Его зовут Крис…

Эми резко оборвала себя, глаза расширились.

– Извини. Я… что-то всё это вываливаю на тебя. Сама не понимаю почему.

Гав мягко рассмеялся.

– Может, тебе просто не хватало друга. – Он посмотрел на неё тепло. – Я умею слушать. И, признаюсь, мне приятно, что ты доверяешь.

Она посмотрела на него и впервые за всё время полностью расслабилась. Потом тихо сказала:

– А расскажи про себя?

– Хм, – Гав сделал вид, будто обдумывает важное решение. – Ну, допустим. Я – Гавриэль, поэт в душе, ловец взглядов и философ без диплома. Люблю долгие беседы, хорошие книги, странные сады и… доводить до белого каления своего друга Криса, того, кто тебя напугал. Он, кстати, терпит это исключительно по старой дружбе.

Эми неловко хихикнула. Точно «не классно» было плохо выражаться о его друге.

– А что ты здесь делаешь?

– Я ищу. Всё время. Иногда воспоминания, иногда людей, иногда… самого себя. А в последнее время – помогаю Крису с одной странной задачкой. Но он сам не знает, что ищет, так что и моя помощь… туманна.

Он посмотрел на её запястье.

– Кстати, я слышал, что у вас с ним… парные татуировки?

Эми вздохнула.

– Да. Это… больно. Словно проклятая метка. Я не понимаю, откуда. И почему. И главное за что? Именно с ним, за что, нет бы с кем-то приятным, любезным, хотя бы на немножко. Я просто «везунчик» какой-то! – сказала Эмили, показывая кавычки в воздухе.

Она показала книгу, на чьей обложке серебрилась выгравированная восьмёрка, похожая на знак бесконечности.

– И вот это. Она не открывается. А знак – как будто… тот же. Мне страшно.

Гав чуть прищурился, осматривая книгу.

– Хм… Может, Крис должен это увидеть. Давай я……

– Не стоит.

Голос Криса раздался откуда-то сбоку, холодный и отрезвляющий. Они оба обернулись. Крис стоял чуть поодаль, в тени между двумя колоннами, глядя на них с выражением ледяного раздражения. Его взгляд был прикован к их рукам, к книге – и, возможно, к тому, как свет падал на лицо Эми, когда она смеялась. Но ни один мускул на его лице не дрогнул.

– Я всё слышал. – Его голос был спокойным, но угрожающим. – Вам весело?

Гав чуть нахмурился.

– Мы просто разговаривали. Ты же сам сказал: «иди сам».

– Я сказал – «я пас». А не: «устраивай свидание в моём присутствии».

Эми напряглась, прижала книгу к груди. Гав быстро встал.

– Не думаю, что мы виноваты в том, что ты решил играть в призрака за колонной.

Крис бросил на него взгляд, полный холода и презрения, потом задержался на Эми.

– Надеюсь, ты хотя бы что-то интересное нашла в этой библиотеке.

Он развернулся и медленно пошёл прочь, оставляя за собой ощущение покинутого холода. Гав молча смотрел ему вслед. Потом посмотрел на Эми.

– …А он умеет производить впечатление, правда?

Эми молча кивнула.

– Только вот… я пока не могу понять, хорошее оно – или совсем наоборот…

Глава. – Его высочество Крис.

Он пробирался между стеллажами, хмуро перебирая книги. Одна обложка – яркая, обманчивая. Вторая – пыльная, без названия. Ни одна не отзывалась. Он злился. Эта библиотека… она будто издевалась. Столько знаний, а ни одного ответа.

– «Проклятье», – прошипел он себе под нос и швырнул книгу обратно на полку.

И тут – смешок. Лёгкий, почти звонкий. Гавриэль. И… она. Крис затаился. Почти против воли – подошёл ближе, прячась за колонной. Не для того чтобы подслушать – нет, конечно. Просто… он должен знать, о чём они говорят. Чем она так занята, что не замечает даже, как сильно раздражает его своим присутствием?

Сначала – её голос. Тихий, почти обиженный: «Почему все так смотрят на меня?..»

Он скривился.

«Наивная. Да потому что ты – катализатор хаоса. Ты здесь – сбой. Проблема. А не принцесса, которую все должны оберегать».

Голос Гава – мягкий, тянущий, как сироп: «…довольно долгий промежуток. Почти месяц. Все были смущены… потом появилась ты…»

Крис скрипнул зубами.

– Ага. И мир сразу сошёл с ума. Ну да, конечно. Эффект бабочки в юбке…

«Я почти ничего не помню…»

– Вот уж новость, – подумал он. – А язвить у тебя памяти хватает.

«Дом прекрасный…»

Он фыркнул.

– Ты бы знала, сколько ресурсов на этот твой «прекрасный дом» ушло. Словно для королевы создавали, только зачем?

«На улице Похоти было смущение…»

Крис нахмурился.

– Тебе повезло, что только смущение.

«Я встретила ангела… Криса…»

Он замер. Слова, произнесённые сдержанно, почти неуверенно. Но они прозвучали. Его имя. Из её уст. Откуда узнала?

«Извините… не знаю, почему всё это вываливаю на вас…»

Он сжал кулаки.

– А со мной ты только сарказмом кидаешься. Ни малейшей искренности. А тут – так, значит, легко, да? Гавриэль – такой удобный собеседник, весь из себя понимающий.

«Тебе просто не хватало друга…»

– «Друг». Ага. Дружба у вас прямо искрит, как провода в грозе…

«Расскажи о себе…»

Он уже не слышал, что отвечал Гав. Он видел, как она смотрит. Как искренне смеётся. Как наклоняется к нему, держа книгу на коленях.

И – знак бесконечности. Снова. Горькая насмешка. Ирония.

«… Может, Крис должен это увидеть. Давай я…»

Крис вышел из тени. Спокойно. Холодно. Внутри буря, но на лице – ледяной щит.

– Не стоит.

Он увидел, как они вздрогнули. Почувствовал, как напряглась Эми. И это почему-то не принесло никакого удовлетворения.

– Надеюсь, ты хоть что-то интересное нашла, – бросил он и отвернулся.

Он должен был подойти. Взять книгу. Осмотреть. Но… Нет. Эта комната – как будто выдавливала воздух из лёгких. Отвращение, раздражение, злость – всё смешалось. Ему было… плохо. Он вышел из зала быстрым шагом, не оглядываясь. Что его бесит больше – Эми или Гавриэль? Он не мог ответить. Что сильнее: раздражение от ерунды или ревность от того, что не его выбрали слушать? Тоже неясно. Он знал одно: Гав должен был быть на его стороне. Он обещал. Помощь, поиск, поддержка. А в итоге – флирт в розовом саду.

«за что, нет бы с кем-то приятным, любезным, хотя бы на немножко.».

Слова вспыхнули в памяти.

– Как будто кто-то может сравниться со мной? Да ты, дорогая моя Эми, просто мега везунчик, раз в наставники достался тебе я, еще и четыре помощи подарил…Точно вот где была ошибка, был слишком добр к ней!

Крис остановился, в груди клокотало. Он прошипел сквозь зубы:

– Бред.

И пошёл дальше – туда, где не было её смеха, не было этого голоса, и, главное, не было предательски мягких, «понимающих» глаз Гавриэля.

Глава. – Свет сквозь трещины….

Гавриэль ввалился без стука – как всегда. Ветер с улицы впустил за ним запах кофе, книг и чего-то тёплого, солнечного – словно он сам впитал в себя последние отблески дня. Крис поднял глаза от груды бумаг и, не скрывая раздражения, холодно произнёс:

– Ну надо же… Как ты решился покинуть свою новую подружку? Беседа закончилась?

– Мы мило попрощались, – спокойно ответил Гав, с тем же лёгким тоном. – Эми пошла спать. Взяла ту самую книгу, кстати. Хочет в ней разобраться.

– Надо было тащить её сюда, – буркнул Крис, не отрываясь от пожелтевших страниц.

– Эми? А и правда идея неплохая, – с готовностью подхватил Гав.

– Придурок, – лениво и без эмоций отозвался Крис.

– Ну да. Если бы ты не сбежал, мы бы сейчас были на шаг ближе к разгадке, – Гав лениво усмехнулся. – А так – хочешь посмотреть, иди сам.

Крис сжал зубы. Его пальцы нервно стиснули край листа. Он опустил глаза, скрывая раздражение.

– Идиотство…

Он вновь углубился в расшифровку, но чувствовал взгляд друга.

Тот лениво рассматривал кристаллы среди книг, всё больше теряя интерес, и вдруг заговорил:

– Она… странная. Но в хорошем смысле. Яркая, как солнце. Словно живая искра среди этих теней. Тянет к себе.

Крис усмехнулся краем губ, не поднимая взгляда:

– Искра? Скорее фейерверк перед взрывом. Светит – да. Но внутри – боль. Ты не видишь? Она сгорает изнутри. Горит, как свеча на ветру. Не ярко – мучительно.

Гав замолчал. Потом тихо сказал:

– А мне кажется, в ней всё-таки есть жизнь. Она смеётся так, будто живёт. Глаза – сияющие, изумрудные. В них и смех, и грусть.

Крис медленно поднял взгляд. Его голос стал тише, но острее:

– Эти глаза… будто смотрят сквозь. В точку, которую уже не вернуть. В них холод. Замерзшая тоска. Ресницы дрожат от слёз, которых никто не слышал. А тени под глазами – не от бессонницы. Они как от криков, не вырвавшихся наружу.

– Волосы у неё роскошные, – мягко вставил Гав, будто пытаясь облегчить разговор. – Как у актрисы из старого кино.

– Длинные, волнистые, тёмные. Идеально уложены – будто она только вышла из салона. Но секутся. Символ. Она – как кукла, которую расчёсывали слишком часто. И теперь сжимает кулаки, чтобы не закричать.

Гав прошёлся по комнате, отворачиваясь:

– Знаешь, ты видишь в ней рану. А я – возможность. Она не притворяется. Просто защищается. Но хочет доверять. Я это чувствую.

Крис отложил бумаги и выдохнул:

– Не путай яркость с правдой. За этим светом – пропасть.

– А ты? – тихо спросил Гав. – Не боишься ли, что она… настоящая?

Крис молчал. Долго. Потом лишь хмыкнул и откинулся в кресле:

– Она раздражает. Как и ты. Всё, чем вы занимаетесь – ерунда. Она мешает. Ты мешаешь. Вместо помощи – болтовня и флирт. А я снова всё разгребаю один.

– Может, тебе просто не по себе от того, что со мной она была милой, а с тобой – колючей? – Гавриэль улыбнулся, но уже без прежней лёгкости.

Крис резко встал. Задетый, но промолчал.

– Мы оба чувствуем слишком тонко. Только ты – бежишь, а я пытаюсь понять. – с умным видом сказал Гав.

Наступила тишина. Гав подошёл к двери, обернулся:

– Знаешь, Крис… ты всё равно заметил. Значит, тебе не всё равно.

Дверь закрылась. Крис остался один – в полутемной комнате, среди пыльных страниц и тлеющих мыслей.

Глава. – Тишина.

Гав ушёл шумно, как всегда – оставив за собой след, как вибрацию присутствия. Запах улицы, пыли, кофе… и Эми. Слишком явный. Слишком раздражающий.

Крис остался с бумагами, которые теперь казались ещё более бесполезными. Он провёл пальцем по краю одной из страниц – сухой, холодной. Как он сам.

Книга у неё.

«Хочешь – иди сам», – всё ещё звучало в голове.

Он знал, почему ушёл. Не захотел остаться рядом с той яркой оболочкой, которая трещала по швам. Увидел трещины – глубокие, старые. И это было слишком знакомо.

Она сломана. Но не понимает этого. Живёт в иллюзии силы и лёгкости, а внутри – всё давно разорвано.

Привлекательна? Да, пожалуй. Даже красива. Но это не повод. И не причина. Он не хочет привязываться. Это всегда заканчивается одинаково. Ты думаешь, нашёл искру – а тонешь в чужой боли, страхах, драмах. А он? Он не спасатель. Он здесь не ради неё. И не ради сочувствия. Он один. Всегда был один. Так проще. Он знает, зачем здесь. Разобраться с татуировкой. Найти ответы. Закончить это. И если для этого нужно будет подойти к ней – он подойдёт. Заберёт, что нужно. Книгу. Факты. И всё. Потому что никто не стоит его внимания. Ни она. Ни её глаза, полные прошлого. Он подойдёт, скажет правильные слова. Холодно, спокойно. Он умеет быть обаятельным. А когда она раскроется – как цветок, гниющий изнутри, – он возьмёт своё. И уйдёт. Не он будет тем, кого она утянет вниз.

***

Общий зал был почти пуст. Тусклый свет проникал сквозь окно, заливая пол блеклым серебром. Эми сидела на диване: книга раскрыта на коленях, ноги поджаты, взгляд сосредоточенный. Все же смогла открыть, не такая уж и глупая. Но стоило Крису появиться в проёме, как она словно насторожилась. Даже не подняв глаз, она иначе сжала плечи – напряжённо, настороженно.

– Уютно устроилась, – проговорил он, приближаясь. В голосе звучала вежливая ленца. – Интересное чтиво?

– У тебя есть свои книги, – ответила Эми, не поворачивая головы. – Или ты и читать предпочитаешь глазами других?

Он усмехнулся. Ни раздражения, ни злости – лишь снисходительный интерес.

– Просто хотел убедиться, что ты не потерялась в догадках. Книга всё-таки… не самая очевидная.

– Не волнуйся. Я справляюсь, – всё-таки подняла глаза она. Колючий взгляд – острый, как осколок стекла. – А если не справлюсь – тем лучше. Никто не пострадает.

– Не факт, – спокойно сказал он и сел рядом, чуть поодаль. – В этой книге могут быть вещи, о которых лучше знать. Особенно если не хочешь…

– Ты пугаешь? Или предупреждаешь? – Она склонила голову, наблюдая за ним, как за хищником. Не испуганно – с вызовом.

– Зависит от того, как ты воспринимаешь заботу.

– Забота? – усмехнулась Эми резко, будто брызнула осколками. – Серьёзно? Ты? Ты не умеешь заботиться, Крис. Ты умеешь манипулировать. У тебя взгляд – как у сканера. А слова – мягкие только снаружи. Внутри – лёд.

На секунду он замолчал. То ли не ожидал, что она так точно почувствует, то ли просто не привык к тому, что его читают.

– Значит, ты меня раскусила?

– Почти. Но этого достаточно, чтобы книгу тебе не отдавать.

Он кивнул. Холодно. Без эмоций.

– Хорошо. Пусть пока останется у тебя.

Она не расслабилась. Ни на миллиметр.

– Спасибо за разрешение, – с усмешкой.

Он встал.

– Только учти, Эми. Эта книга – не игрушка.

– Ты говоришь так, будто знаешь всё.

Крис задержал на ней взгляд.

– Нет. Я говорю так, будто знаю, насколько опасен этот мир.

Он ушёл, не обернувшись. Но внутри остался тонкий укол. Не из-за книги. Из-за того, что впервые за долгое время кто-то… не поддался. И всё же интерес остался. Не тёплый, не живой – осторожный, насторожённый. Он чувствовал её.

И именно поэтому не хотел приближаться.

Глава

. —

Первый бой.

Дурак. Хладнокровный, бездушный дурак.

Эми всё ещё сидела на диване, сжимая книгу, как будто та могла дать ответы. Хотя нет – она и на это не была способна.

– Ну и зачем ты приходил, Крис? – пробормотала она вслух, и голос её прозвучал почти сорвано.

Он не кричал. Не угрожал. Даже не приближался. Но с каждой фразой будто прикасался к ней чужими ледяными пальцами, заглядывая под кожу.

«Ты не умеешь заботиться, Крис. Ты умеешь манипулировать». Как же он… холоден. Не как человек. Как идея. Как программа. И всё ради этой… книги?

Она бросила взгляд на обложку. Потёртая, будто старинная. Без названия. Без автора.

– Что ты такое скрываешь? – процедила она сквозь зубы, резко открывая первую страницу.

Пусто.

Вторая.

Пусто.

Третья, четвёртая, десятки страниц – белые. Абсолютно.