Врата гравитации

– Возможно, у них нет выбора, – задумчиво ответила Катерина. – В моём видении они говорили, что для нас они – будущее, а для них мы – прошлое. Возможно, их вселенная находится на финальной стадии существования, и они ищут способ спасения.

– Или они не осознают опасность, – предположил Алексей. – Если они воспринимают время в обратном направлении, их понимание причинности должно кардинально отличаться от нашего.

Внезапно корабль вздрогнул. Аварийные огни замигали красным.

– Что происходит? – резко спросила Катерина.

– Сильное гравитационное возмущение на поверхности, – доложил бортовой ИИ. – Эпицентр – база "Арес". Врата проявляют необычную активность, несмотря на деактивацию.

– На экран, – скомандовал Алексей.

Изображение с орбитальных камер показало тревожную картину. Вокруг марсианской базы формировалось странное искажение, похожее на мираж в раскалённом воздухе. Сами Врата пульсировали интенсивным синим светом.

– Это ещё не всё, – сообщил ИИ. – Получены данные с других станций. Аналогичные явления наблюдаются у Врат в системе Юпитера и на околоземной орбите. Нестабильность распространяется по всей сети.

Катерина почувствовала, как холодок пробежал по позвоночнику.

– Мы должны вернуться на базу, – решительно сказала она. – Нужно попытаться стабилизировать Врата или полностью отключить их. Иначе темпоральная нестабильность может достичь критического уровня.

– Слишком опасно, – возразил Алексей. – Вы видели, что там происходит?

– Именно поэтому мы должны быть там, – твёрдо ответила Катерина. – Нам нужно понять, что происходит, и найти способ это остановить, прежде чем будет слишком поздно.

Дарья внезапно замерла, её взгляд стал отсутствующим.

– Дарья? – обеспокоенно спросила Катерина. – Что с вами?

– Видение, – тихо ответила молодая учёная. – Я вижу… странные артефакты, появляющиеся из Врат. Десятки, сотни объектов, подобных тому, что мы уже обнаружили. И люди… люди, контактирующие с ними, испытывающие разные темпоральные эффекты.

Она моргнула, возвращаясь к реальности.

– Это вот-вот произойдёт. На всех станциях, где есть Врата.

Катерина и Алексей переглянулись. Ситуация становилась всё более критической.

– Готовьте корабль к посадке, – приказала Катерина. – Мы должны быть на базе в течение ближайшего часа. И отправьте предупреждение всем станциям – никаких контактов с объектами, которые могут появиться из Врат. Полная изоляция всех аномальных артефактов.

Пока Алексей готовил "Прометей" к спуску на поверхность Марса, Катерина ещё раз просмотрела частично расшифрованное сообщение. Последняя фраза, которую добавил ИИ, была особенно тревожной:

"Вашу технологию используют против вас. Осторожно."

Кто использовал их технологию? И против кого именно? Эти вопросы оставались без ответа, но интуиция подсказывала Катерине, что ключ к разгадке каким-то образом связан с Анджеем Ковичем и корпорацией "Хронос".

Глава 5: Параллельный поток

Посадка на Марс в условиях нарастающей гравитационной нестабильности была подобна спуску в эпицентр урагана. "Прометей" швыряло из стороны в сторону, словно игрушку в руках разгневанного титана. Только мастерство Алексея Стрельцова и передовые технологии корабля позволили им добраться до посадочной площадки базы "Арес" без серьёзных повреждений.

– Гравитационные искажения усиливаются, – сообщил Алексей, проверяя показания датчиков после приземления. – Эпицентр по-прежнему в районе Врат, но волны нестабильности распространяются на всё большую территорию.

Катерина кивнула, застёгивая свой защитный костюм с усиленным темпоральным экранированием. Дарья уже была готова, её лицо за прозрачным забралом шлема выглядело напряжённым, но решительным.

– План такой, – сказала Катерина, проверяя своё оборудование. – Мы входим через южный шлюз, который ближе всего к лаборатории. Первая задача – забрать загадочный объект для дальнейшего изучения. Затем продвигаемся к Вратам, оценить ситуацию на месте. Связь поддерживаем через защищённый канал, стандартные коммуникации могут быть ненадёжны в условиях темпоральных искажений.

– Что насчёт остального персонала базы? – спросил Алексей.

– По последним данным, большая часть уже эвакуирована в бункеры, – ответила Дарья. – Остались только дежурные операторы в удалённом центре управления.

Они покинули "Прометей" и направились к базе. Даже сквозь защитные костюмы они ощущали странную пульсацию в воздухе – словно невидимые волны, искажающие само пространство вокруг них. Красная марсианская почва под ногами периодически вздрагивала, а небо над головой переливалось необычными оттенками, которых никогда прежде не видели в марсианской атмосфере.

– Темпоральные искажения влияют даже на видимый спектр, – заметила Дарья, указывая на странное мерцание вокруг купола базы. – Похоже, что различные участки пространства переживают время с разной скоростью.

Алексей проверил показания своих сенсоров: – Уровень излучения нарастает. Нам нужно двигаться быстрее.

Они ускорили шаг. Приблизившись к шлюзу, Катерина заметила странное явление – металлическая дверь словно размывалась в пространстве, её очертания то становились кристально чёткими, то расплывались, как если бы они смотрели сквозь слой воды.

– Это называется темпоральная дифракция, – объяснила Дарья, видя замешательство на лицах спутников. – Объект одновременно существует в нескольких временных состояниях.

– Опасно? – коротко спросил Алексей, готовясь активировать шлюзовую систему.

– Пока нет, – ответила молодая учёная. – Но лучше проходить по одному.

Алексей первым преодолел шлюз, затем Катерина, и последней – Дарья. Внутри базы ситуация выглядела ещё более тревожной. В некоторых коридорах свет мигал в странном ритме, словно перемещаясь между различными временными состояниями. На стенах виднелись пятна искажений, будто реальность в этих местах становилась тонкой, как бумага.

– Лаборатория должна быть в восточном секторе, – сказала Катерина, сверяясь с планом базы на своём нейроинтерфейсе. – Десять минут ходьбы в обычных условиях.

– В обычных условиях, – эхом отозвался Алексей, глядя на коридор перед ними, где пространство периодически искажалось, создавая иллюзию удлинения или сокращения дистанции.

Они осторожно продвигались вперёд, стараясь держаться подальше от наиболее сильных искажений. По пути им попадались странные предметы – металлические сферы, кристаллические структуры, пульсирующие энергетические сгустки – все похожие на тот первый загадочный объект, но разных размеров и форм.

– Видение сбывается, – тихо произнесла Дарья. – Артефакты появляются из Врат.

– Не прикасаться, – резко скомандовала Катерина, когда Алексей наклонился к одному из объектов. – Мы не знаем, какой эффект они могут оказать.

Наконец они достигли лаборатории. Здесь темпоральные искажения были слабее – очевидно, экранирование, установленное для изоляции первого объекта, защищало помещение от худших эффектов нестабильности.

– Объект всё ещё здесь, – с облегчением констатировала Дарья, указывая на изолированную камеру, где плавал сферический артефакт. – И он… изменился.

Катерина подошла ближе. Объект действительно преобразился – его поверхность теперь была покрыта сложными узорами, напоминающими схемы электронных цепей или математические формулы. Странное сияние стало интенсивнее и приобрело зеленоватый оттенок.

– Он адаптируется, – задумчиво произнесла Катерина. – Эволюционирует с каждым часом. Нам нужно забрать его на "Прометей".

Дарья активировала систему транспортировки, и изолированная камера вместе с объектом отсоединилась от основного оборудования, превращаясь в автономный контейнер.

– Готово, – кивнула она. – Экранирование стабильно, объект безопасен для транспортировки.

– Теперь к Вратам, – сказала Катерина. – Нужно увидеть, что там происходит.

Они покинули лабораторию, Алексей толкал перед собой контейнер с загадочным артефактом. По мере приближения к центральному ангару, где располагались Врата, темпоральные искажения становились всё сильнее. Дважды им пришлось менять маршрут из-за коридоров, где пространство буквально скручивалось в невозможные конфигурации.

– Мои датчики сходят с ума, – сообщил Алексей, глядя на показания своего нейроинтерфейса. – Темпоральное излучение превышает все допустимые нормы.

– Защитные костюмы выдержат ещё около двадцати минут, – предупредила Дарья. – После этого экранирование начнёт разрушаться.

Они ускорили шаг и вскоре достигли наблюдательной галереи над центральным ангаром. То, что они увидели, заставило их замереть от изумления и ужаса.

Врата больше не были инертной конструкцией. Гигантское кольцо пульсировало энергией, а в его центре вместо маленькой точки горизонта событий теперь расширялся пульсирующий диск абсолютной черноты, окружённый короной синего сияния. Вокруг Врат пространство деформировалось, словно ткань реальности растягивалась до предела.

И самое невероятное – из расширяющегося горизонта событий появлялись объекты. Десятки, сотни загадочных артефактов разных форм и размеров выплывали из черноты и разлетались по ангару. Некоторые зависали в воздухе, другие медленно дрейфовали к выходам.

– Господи, – прошептал Алексей. – Они буквально материализуются из ничего.

– Не из ничего, – возразила Катерина. – Из другого пространства-времени. Из параллельной вселенной.

Дарья внезапно схватилась за голову, её лицо исказилось от боли.

– Что с вами? – встревоженно спросила Катерина.

– Видения… слишком много… слишком сильные, – с трудом произнесла молодая учёная. – Я вижу… их мир. Их реальность. Они умирают. Их вселенная умирает.

– Кто "они"? – настойчиво спросил Алексей.

– Те, кто посылает эти объекты, – Дарья пыталась сосредоточиться, несмотря на боль. – Коллективный разум… из конца времён… их времени. Для них наше настоящее – это их древнее прошлое.

Катерина быстро приняла решение: – Нам нужно добраться до центра управления. Если мы не можем деактивировать Врата, возможно, мы сможем стабилизировать горизонт событий.

Они спустились в нижний уровень, продвигаясь к центру управления через всё более сильные темпоральные искажения. По пути им пришлось обходить целые секции, где пространство-время буквально рвалось на части, создавая мини-вихри, засасывающие окружающие предметы.

Наконец они достигли центра управления – полукруглого помещения с десятками мониторов и голографических проекторов. Большинство систем ещё функционировало, хотя показания датчиков зашкаливали.

– Компьютер, полная диагностика системы Врат, – скомандовала Катерина, подключая свой нейроинтерфейс к главной консоли.

– ДИАГНОСТИКА НЕВОЗМОЖНА, – ответил механический голос. – ПАРАМЕТРЫ ПРЕВЫШАЮТ ДОПУСТИМЫЕ ПРЕДЕЛЫ ИЗМЕРЕНИЙ. КРИТИЧЕСКАЯ НЕСТАБИЛЬНОСТЬ ГОРИЗОНТА СОБЫТИЙ.

– Мы должны попробовать закрыть Врата, – настаивал Алексей. – Пока это не превратилось в полномасштабную катастрофу.

– Если мы попытаемся насильственно разорвать связь, это может только ускорить коллапс, – возразила Катерина. – Нужно понять, что происходит, прежде чем действовать.

Она обратилась к Дарье: – Вы сказали, что видели их мир. Что ещё вы можете рассказать? Чего они хотят?

Дарья глубоко вздохнула, пытаясь упорядочить хаос образов в своей голове.

– Их вселенная находится на финальной стадии существования. Энтропия достигла минимума – для них это конец времён, аналог нашей тепловой смерти, только в обратном направлении. Они обнаружили наши Врата, точнее, открыли собственную версию технологии, которая создала квантовую связь с нашими устройствами. Для них это было открытие древних артефактов из своего прошлого – нашего будущего.

– И они используют эту связь, чтобы… что? – спросил Алексей. – Эвакуироваться в нашу вселенную?

– Нет, – покачала головой Дарья. – Они не могут физически перейти в нашу реальность – разница в темпоральных потоках слишком велика. Но они пытаются передать информацию, технологии, способные изменить траекторию развития их вселенной. Они надеются, что мы сможем помочь им найти решение.

– Решение чего? – не понял Алексей.

– Темпоральной аннигиляции, – тихо ответила Катерина, внезапно осознав ужасающую правду. – Когда две вселенные с противоположными потоками времени соприкасаются, возникает нарастающая нестабильность. Если она достигнет критического уровня…

– Обе вселенные будут уничтожены, – закончила Дарья. – Полное стирание обеих реальностей из всех возможных временных линий.

Катерина быстро работала с консолью, анализируя потоки данных.

– Посмотрите на эти показатели, – она вывела на центральный экран серию графиков. – Нестабильность нарастает по экспоненте. У нас есть, может быть, несколько дней, прежде чем процесс станет необратимым.

Внезапно один из мониторов показал новую активность в центре Врат. Горизонт событий пульсировал ещё сильнее, а затем… из него появился новый объект. Но не маленький артефакт, как раньше, а нечто гораздо более крупное и сложное.

– Что это? – Алексей прищурился, вглядываясь в изображение.

Объект имел форму многогранника размером около метра в диаметре. Его поверхность переливалась странным металлическим блеском, а внутри, казалось, пульсировала энергия.

– Это не просто артефакт, – сказала Катерина, анализируя показания датчиков. – Это устройство. И оно… активно.

Многогранник зависал в центре ангара, периодически испуская волны энергии, которые, казалось, немного стабилизировали окружающие темпоральные искажения.

– Они пытаются помочь, – догадалась Дарья. – Это устройство предназначено для временной стабилизации точки контакта.

– Временной, – подчеркнула Катерина. – Но не постоянной. Нам нужно понять, как работают эти артефакты, расшифровать их технологию. Только так мы сможем найти постоянное решение.

Она повернулась к своим спутникам: – Мы забираем первый артефакт на "Прометей" и возвращаемся на "Эйнштейн". Там у нас есть необходимое оборудование для полного анализа.

– А как же Врата? – спросил Алексей. – Мы просто оставим их в таком состоянии?

– У нас нет выбора, – ответила Катерина. – Новое устройство временно стабилизирует ситуацию. А нам нужно разобраться с технологией, прежде чем предпринимать дальнейшие действия.

Они быстро покинули центр управления и направились обратно к шлюзу, толкая перед собой контейнер с артефактом. Темпоральные искажения действительно стали менее интенсивными – многогранное устройство работало, хотя никто не знал, как долго продлится его эффект.

По дороге они заметили, что некоторые из меньших артефактов начали трансформироваться, их поверхности менялись, адаптируясь к окружающей среде. Это выглядело почти как органический процесс, хотя объекты явно были технологическими устройствами.

– Они как семена, – тихо произнесла Дарья. – Семена информации, технологии, знаний из другой вселенной.

– Или как вирусы, – мрачно добавил Алексей. – Которые изменяют нашу реальность непредсказуемым образом.

Когда они приблизились к шлюзу, Катерина заметила нечто странное – один из меньших артефактов, шарик размером с теннисный мяч, словно следовал за ними, поддерживая постоянное расстояние.

– Не оборачивайтесь резко, – тихо сказала она. – Но, похоже, мы привлекли внимание одного из них.

Алексей незаметно проверил свой лазерный резак – стандартное снаряжение для экстренных ситуаций.

– Нет, – остановила его Катерина. – Мы не знаем, что это и как оно отреагирует на агрессию.

Они продолжили движение, а маленький артефакт следовал за ними на расстоянии нескольких метров, словно изучая их поведение.

Наконец они достигли шлюза и вышли на поверхность Марса. "Прометей" ждал их в ста метрах, и они быстро направились к кораблю. Странный шарик остановился у шлюза, не преследуя их дальше, словно границы базы были пределом его возможностей.

– Готовьте корабль к взлёту, – скомандовала Катерина, когда они погрузили контейнер с артефактом на борт. – Курс на станцию "Эйнштейн".

Алексей быстро занял место пилота и активировал двигатели. Через несколько минут "Прометей" оторвался от красной поверхности Марса и устремился в космическое пространство.

С орбиты они могли видеть странное сияние вокруг базы "Арес" – визуальное проявление темпоральных искажений, видимое даже из космоса.

– Я получаю сигналы со всей системы, – сообщил Алексей, проверяя входящие данные. – Похожие аномалии зафиксированы на всех станциях с Вратами. Везде появляются артефакты, везде нарастает нестабильность.

– А новые стабилизирующие устройства? – спросила Катерина. – Они тоже появились в других местах?

– Судя по отчётам, да, – кивнул Алексей. – На каждой станции материализовалось по одному многограннику. И везде они производят временный стабилизирующий эффект.

– Значит, у нас есть небольшая отсрочка, – задумчиво произнесла Катерина. – Время, чтобы найти решение.

Она повернулась к изолированной камере с первым артефактом. Сейчас, вдали от других подобных объектов, он казался спокойным, почти инертным. Но Катерина знала, что это лишь иллюзия. Внутри этого небольшого устройства содержались знания и технологии из буквально другого мира – мира с обратным течением времени, мира, находящегося на грани гибели.

– Разгадка здесь, – тихо сказала она, глядя на переливающуюся поверхность артефакта. – В этих объектах заключена информация, которая может либо спасти две вселенные, либо уничтожить их обе.

"Прометей" продолжал ускоряться, направляясь к Земле. Впереди их ждала гонка со временем – в буквальном смысле этого слова.

В лаборатории станции "Эйнштейн" собралась необычная группа исследователей. Катерина Волынская руководила анализом артефакта, используя самое совершенное оборудование, доступное человечеству. Дарья Линг, чьи способности к темпоральному восприятию усилились за последние дни, работала над интерпретацией сигналов и образов, которые она воспринимала от объекта. Алексей Стрельцов координировал меры безопасности и поддерживал связь с другими станциями.

К ним присоединился новый член команды – Зонд-973 или просто З-973, продвинутый искусственный интеллект, специализирующийся на анализе сложных квантовых состояний. З-973 был не просто компьютерной программой – его нейронная сеть была частично основана на квантовых вычислениях, что делало его способным к обработке информации, недоступной обычным ИИ.

– Анализ молекулярной структуры завершён, – сообщил З-973 своим нейтральным, но странно мелодичным голосом. – Объект состоит из материи с необычными квантовыми свойствами. Атомы находятся в состоянии частичной темпоральной инверсии.

– Что это значит? – спросила Катерина, не отрываясь от своего терминала.

– Это означает, что часть атомов объекта существует в нашем временном потоке, а часть – в противоположном, – объяснил ИИ. – Это создаёт уникальное квантовое состояние, своего рода мост между двумя реальностями.

– Как такое возможно? – нахмурился Алексей. – Атом не может одновременно существовать в двух временных потоках.

– В классической физике – нет, – согласился З-973. – Но в квантовой механике возможна суперпозиция состояний. Этот объект представляет собой макроскопическую квантовую систему, где суперпозиция распространяется на темпоральные состояния.

Дарья, сидевшая немного в стороне с закрытыми глазами и подключенная к мониторам мозговой активности, внезапно заговорила: – Они создали эти объекты специально для взаимодействия с нашей реальностью. Это квантовые переводчики – устройства, способные функционировать в обоих временных потоках одновременно.

Катерина подошла к ней: – Что ещё вы видите, Дарья?

– Изображения, формулы, концепции, – молодая учёная говорила медленно, словно переводя с неизвестного языка. – Они пытаются передать нам свои технологии, своё понимание времени. Но для них причина и следствие меняются местами – их логика зеркально отражает нашу.

З-973 проанализировал данные с мониторов мозговой активности Дарьи.

– Интересно, – произнёс ИИ. – Доктор Линг воспринимает информацию на квантовом уровне. Темпоральное излучение объекта создаёт своего рода квантовую запутанность с определёнными участками её мозга, что позволяет ей получать информацию напрямую.

– Но почему именно Дарья? – спросил Алексей. – Почему этот эффект не проявляется у всех в равной степени?

– Индивидуальные нейронные структуры, – предположила Катерина. – Возможно, мозг Дарьи обладает уникальной конфигурацией, которая делает её более восприимчивой к этому типу излучения.

– Или это результат её специализации, – добавил З-973. – Доктор Линг – специалист по темпоральной физике. Её мозг привык работать с концепциями времени и причинности на глубоком уровне.

Дарья внезапно открыла глаза, её зрачки были расширены.

– Я видела их, – прошептала она. – Более чётко, чем раньше. Они… не похожи на нас. Они – коллективное сознание, объединённое в квантовую сеть. Миллиарды разумов, функционирующих как единое целое.

– Человеческие разумы? – уточнила Катерина.

– Когда-то давно, – кивнула Дарья. – Они эволюционировали, трансформировались. Для них это было естественным процессом развития – объединение сознаний для выживания в условиях умирающей вселенной.

Она помолчала, собираясь с мыслями.

– Они обнаружили наши Врата случайно. Для них это было археологической находкой – древние артефакты из прошлого их вселенной, из нашего будущего. Когда они активировали их, произошло соединение с нашими Вратами через квантовую запутанность, преодолевающую не только пространство, но и время.

– Значит, их вселенная – это наше будущее? – нахмурился Алексей.

– Не совсем, – покачала головой Катерина. – Скорее, параллельная реальность, где время течёт в обратном направлении. Для них наше настоящее – это их древнее прошлое, точка, из которой началась их вселенная.

– А их настоящее – точка, к которой стремится наша вселенная, – добавила Дарья. – Две противоположные стрелы времени, две реальности, зеркально отражающие друг друга.

З-973 обрабатывал новые данные, поступающие от артефакта.

– Я обнаружил структурированную информацию в темпоральном излучении объекта, – сообщил ИИ. – Это похоже на технические спецификации, схемы устройств.

Он вывел на голографический дисплей сложные диаграммы, напоминающие инженерные чертежи, но с странными символами и необычной геометрией.

Катерина внимательно изучала изображения.

– Это похоже на чертежи каких-то машин, но принципы их работы… – она замолчала, пытаясь осмыслить увиденное. – Они используют физические законы, которые нам ещё неизвестны.

– Не совсем, – возразил З-973. – Если проанализировать базовые принципы, они соответствуют продвинутым квантовым теориям, над которыми работают некоторые земные физики. Но эти устройства представляют собой практическую реализацию, намного опережающую наши технологические возможности.

– Они пытаются дать нам технологии для решения кризиса, – поняла Дарья. – Но есть проблема – их устройства работают в обратном темпоральном потоке. Нам придётся адаптировать конструкцию для нашей реальности.

– Это возможно? – спросил Алексей.

– Теоретически, да, – кивнула Катерина. – Если мы правильно поймём принципы работы и найдём способ инвертировать темпоральные процессы.

В этот момент на главном экране появилось сообщение о входящем вызове высшего приоритета. Алексей активировал связь, и перед ними возникло лицо Михаила Ковальски.

– Доктор Волынская, – начал глава Международного совета по космической безопасности без предисловий, – Совет созывает экстренное заседание через час. Ситуация становится критической. Темпоральные аномалии зафиксированы не только вокруг Врат, но и в нескольких крупных городах на Земле и в колониях.

– В городах? – переспросила Катерина, чувствуя, как холодок пробежал по спине. – Как они распространились так далеко от Врат?

– Артефакты, – мрачно ответил Ковальски. – Некоторые из них были транспортированы с исследовательских станций до того, как мы поняли их опасность. Сейчас мы пытаемся локализовать все объекты, но процесс осложняется тем, что они постоянно меняют свои свойства.

– Есть пострадавшие? – быстро спросила Катерина.

– Десятки случаев темпорального воздействия различной степени тяжести, – подтвердил Ковальски. – От ускоренного старения до… более странных эффектов. Некоторые люди сообщают о видениях, похожих на те, что испытывает доктор Линг. Другие демонстрируют способность взаимодействовать с объектами из своего прошлого или будущего.

– О боже, – прошептала Дарья.

– Ситуация быстро выходит из-под контроля, – продолжил Ковальски. – "Хронос" предложил свой план действий – полное уничтожение всех Врат и артефактов с помощью направленных гравитационных зарядов.