Миф о Большом терроре. Наглая антисталинская провокация. 3-е издание

И что? Ей ещё и московскую квартиру дать? А харя поперёк не треснет? Пресненский районный суд вынес правильное, адекватное решение – треснет. Какая постановка на очередь для нуждающихся в жилье, если человек в жилье не нуждается?

Однако Конституционный суд под председательством учёного юриста-дундука Зорькина решил иначе. Он постановил, что нужно внести изменения в законодательные и нормативные акты, чтобы эти хитросделанные потомки жертв Сталина могли в Москве получать жильё. А эту троицу жалобщиков поставить на очередь как нуждающихся: «До внесения соответствующих изменений в законодательное регулирование принятие на учёт для обеспечения жилыми помещениями родившихся в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении детей реабилитированных лиц, утративших жилые помещения в связи с репрессиями, в местностях и населённых пунктах, где проживали их родители до применения к ним репрессий, в том числе в городе Москве, осуществляется без соблюдения условий, установленных жилищным законодательством для иных категорий граждан» [2.18].

Оторванные от жизни кабинетные эльфы, с научными степенями докторов наук, даже не в состоянии сообразить, какую лавину их решение может столкнуть. А ведь хорошо-то как потомкам жертв: к имеющейся квартире в городе Кирове ещё прибавить квартиру в столице нашей Родины! Круто!

Из всего состава КС РФ нашёлся только один вменяемый человек – А. В. Арановский. Да и то, вменяемый наполовину. Он написал к Постановлению КС от 10.12.2019 своё особое мнение [2.19], которое вызвало в прессе бурную реакцию. Арановский в «Особом мнении» высказал свою позицию, что нельзя абсолютно полностью считать РФ правопреемницей СССР. Нужно отделить правопреемственность от «преступлений коммунизма», РФ не обязана нести ответственность за них.

Но это только особое мнение одного из членов суда. По факту своим Постановлением КС определил, что РФ полностью несёт ответственность за «преступления коммунизма». Будем ждать теперь развития событий. «Прогрессивная мировая общественность» такого не упустит, желающих получить компенсации – будет очередь с давкой, как в сельпо во время «сухого закона» за водкой.

Платить и каяться! Каяться и платить!..

ГЛАВА 3. ЧТО ИССЛЕДОВАЛ В. ЗЕМСКОВ?

Фельдмаршал Фридрих Паулюс на Нюрнбергском трибунале выступал в качестве свидетеля. После допроса он вышел из зала трибунала и его окружили корреспонденты западных газет:

– Фельдмаршал, ходят слухи, что вы в плену преподавали тактику и стратегию советским командирам в Академии Генерального штаба.

Паулюс посмотрел на толпу газетчиков с недоумением:

– Господа, разве вы не в курсе, что русские сделали с моей 6-й армией? Они меня не взяли бы преподавателем даже в школу унтер-офицеров.

Я не ручаюсь за достоверность этой истории, но на правду она очень сильно похожа, особенно в свете новейших исследований российских военных историков, таких как А. Исаев, утверждающих, что первые годы войны русские учились воевать у немцев. В 45-м году, на фоне этих новейших исследований, вполне можно предполагать наличие вопроса: «Кто ж это русских научил воевать? Может, пленные немецкие генералы и фельдмаршалы?».

А началась эта история за двести лет до нашей Победы. В середине XVIII века. Приехавшие в Россию подзаработать учёные Шлецер, Байер, Миллер получили доступ к российским архивам и принялись сочинять российскую историю.

Тогда-то удивлённые русские и узнали, что, оказывается, как выразился А. Гитлер в «Майн Кампф», государственность русским принесли германцы. В 1989 году впервые узнали, что в 37-м году кровавые чекисты расстреляли 656 тысяч человек, да ещё в 41-м тысяч 15 пленных поляков, а за полтора столетия до этого – про то, что русские князья были шведской национальности, германской расы.

Это ещё не все, так сказать, исторические параллели. В 1941 году с немецких самолётов над окопами бойцов РККА тюками сбрасывали листовки с текстами пропагандистского содержания, в которых описывались зверства большевиков и НКВД. Наши бойцы смеялись над этой чепухой. Они же были современниками эпохи «зверств НКВД».

И почти за сто лет до явления просвещённому человечеству норманнской теории такая же история, как с листовками от ведомства Геббельса, происходила. Иван Грозный враждовал со шведским королём Юханом, между ними шла переписка. Юхан писал Грозному, что он породовитей русского царя, что Рюриковичи из шведов происходят. Иван Васильевич отвечал этому королю-историку в стиле:

– Пёс ты брехливый, мы свою родословную от кесаря Августа ведём, мы в городах жили, когда вы ещё шалаши криво строили.

Русские цари во времена Грозного царя низкопоклонством перед Западом не страдали, да они и сами по крови русскими были. Поэтому к разной антирусской чепухе относились, как к чепухе. Зато при шведском дворе, в их архивах, начались поиски жертв НКВД… ой, извиняюсь, шведских корней Рюриковичей.

При Петре Первом ещё помалкивали о его шведском происхождении. Последний русский по крови царь был человеком скорым на расправу и сам достаточно учёным, чтобы в исторической науке разобраться. Тем более, со шведами воевал.

Поползновения начались при курице Елизавете. Та учёной была только в области балов и моды. Тогда-то приглашённые в Россию немцы-историки, получившие должности академиков, и начали свои научно-исторические изыскания в области родословных русских князей. Появились их труды о скандинавско-германском происхождении Рюрика, Аскольда, Дира и других первых зафиксированных летописями правителей с княжескими титулами.

Этим продолжателям дела придворных историков шведского короля Юхана поначалу не свезло. В России был собственный учёный. Ещё и энциклопедист, т. е. человек разносторонних научных знаний и дарований. Михайло Васильевич Ломоносов. Он быстро разобрался в норманнской теории и научных споров с проходимцами-академиками немецкой национальности не вёл. Его статьи с критикой норманнской теории – не научный спор. Он этих академиков прямо называл шарлатанами и шпионами. Статью Михайла Васильевича «Для известия о нынешних академических обстоятельствах» нынешние историки считают даже политическим доносом на немцев-академиков, сочинявших норманнскую теорию происхождения Русского государства. Конечно, Ломоносов в ней прямо их назвал шпионами и указал на необходимость запрета их допуска к архивам. Они в архивах переписывали древние рукописи и тайно переправляли их за границу. Зачем? Не догадываетесь? Да чтобы в заграничных архивах нашлись приказы НКВД… да что такое, опять опечатка! Не приказы НКВД, конечно, а древние документы о том, что настоящее имя князя Святослава было Сфентослаф, а Владимира – Вальдемар.

Русский учёный М. В. Ломоносов даже тени мысли не допускал о научном споре с норманистами. Он прямо называл их врагами России и видел в их «теории» серьёзную опасность для русского государства. Если утрировать, то разоблачение норманнской теории Михайло Васильевич предлагал вести методами дознания, принятыми в те времена. На дыбу и кнутом по рёбрам:

– Говори, собака и вор, кто тебя послал в наших древностях шпионить и сочинять мерзопакостный поклёп на русское имя?

Впрочем, временами Михайло Васильевич и сам вёл «научный» спор с этими академиками с помощью дубины. Брал палку и – по спинам этих прощелыг. У первого русского академика хватало мозгов не вести научные дискуссии с мошенниками от науки. В морду – только такие «диспуты» с ними и можно вести.

Царица Елизавета на статью русского патриота академика Ломоносова отреагировала. Немец Миллер получил строжайшее взыскание. Всё-таки Елизавета ещё была частью русской, да и Швеция во время её правления дружественным государством не являлась, чтобы потакать идеологической провокации насчёт русской государственности, начатой при дворе шведского короля, не собиралась.

Но, согласитесь, насколько был прозорлив Михайло Васильевич Ломоносов, углядевший в «научной теории» серьёзную опасность для России ещё за два века до того, как эта «теория» дала свои самые кровавые плоды?!

Когда же на русском троне оказалась чистокровная немка Екатерина Вторая, норманнская теория, о которой к тому времени вспоминали только шёпотом, получила второе рождение. Екатерина поручила написать историю государства Российского немцу Шлецеру, одному из авторов норманизма.

Так идеологическая диверсия против России и русских (сочинённый мошенниками от науки, врагами России, пасквиль на происхождение российской государственности) стала научной теорией. Осознайте это.

Позднее, когда уже при следующих русских царях усилилось противостояние с Западом, основную часть населения которого составляли народы германской расы, было сделано насчёт норманизма послабление. Разрешено было его критиковать. С научной точки зрения!

Это известный спор западников и славянофилов XIX века. Представляете, с мошенниками, создателями фальшивой теории, с теми, кому самое место если не дыбе (времена стали гуманнее), то на скамье подсудимых – это точно, русские историки стали вести научные споры о происхождении первых русских князей!

Научные споры с жуликами от науки! И эти споры продолжаются до нынешнего времени. Ожесточённые научные споры по несуществующей научной теории.

Я не оговорился. Норманизм, как научная теория, не существует. Он существует как подрывной пропагандистский миф против России, созданный на Западе и западными агентами в самой России. Норманнская теория – это совершённое против России государственное преступление. Эта теория – объект не научного исследования, а уголовного права.

К чему может привести научный спор с преступниками? Ни к чему, разумеется. Он и длится уже почти два века безо всякого результата.

Зато политический результат явственен. Сразу после того, как вышла «Майн кампф» Гитлера, в которой он написал, что германцы создали русскую государственность, а жиды-большевики, не способные к государственной деятельности, вытеснили из России германский элемент, теперь у русского народа исчезло государствообразующее ядро и его можно брать чуть не голыми руками. Нужно вернуть русским «германское ядро» – норманнская теория любым настоящим учёным-историком должна была из сферы науки исключена. Ей место там же, где и теории расового превосходства германской нации.

Если бы фельдмаршал Фридрих Паулюс, один из авторов плана «Барбаросса» (плана, основанного на идеологическом аспекте неспособности русских, лишённых государственного германского ядра, отстоять своё государство), знал, что славянские земли и набегов викингов-норманнов, грабивших всю Европу, не знали, не говоря уже о том, чтобы норманнские конунги целые княжества захватывали, то, может, и сам Паулюс, и другие немецкие военные поостереглись бы фюреру присягать. Как раз втискивание в русскую государственность немецкого ядра и приостановило развитие России.

Лишившись этого ядра, славяне вновь вернулись к своим корням, если можно так выразиться, к тому своему состоянию, при котором викинги – гроза всего Средневекового мира – в славянские земли не совались с намерениями пограбить. Не немцам учить русских воевать! Паулюс понял, что советские генералы в его лекциях не нуждаются.

Нынешние российские военные историки, сочиняя бредни о том, как советские военачальники учились воевать у немцев первые годы войны, пытаются Паулюса опровергать. Такие они – русские историки. Хотя, после возвращения в Россию «германского государствообразующего ядра» (только его западным правильней уже называть) в виде «демократии», у нас только такие историки и могут признаваться государством за историков.

Но это – отступление от основной темы. Главное, что меня занимает, научное опровержение того, чем должно заниматься уголовное следствие.

Ещё пример – Катынь.

Байера, Шлецера и Миллера, ясное дело, за шпионаж уже осудить невозможно. Их шпионская деятельность стала уже историей, так и не став предметом судебного разбирательства. Катынь – совершенно другое дело. И масса фигурантов ещё жива-здорова, и срок давности не истёк, тем более что совершённое ими преступление относится к длящимся, а их преступная деятельность до сих пор продолжается. Как вы поняли, я совсем не Берию с Меркуловым имею в виду.

Наши правозащитники-либералы уже дошли до того, что открыто заявляют, будто Международный трибунал в Нюрнберге обвинения немцам в расстреле поляков в Катыни отверг, в приговор не включил этот эпизод. До чего ж есть люди бессовестные! В сам текст приговора нацистским преступникам много чего не вошло. В части преступлений по отношению к военнопленным, наряду с расстрелом поляков, не вошло ещё несколько эпизодов. В текст приговора. Но всё это есть, Катынский расстрел в том числе, в обвинительном заключении трибунала. А в самом приговоре отдельные эпизоды приведены, как примеры преступлений осуждённых нацистов. Сам текст приговора однозначно указывает, что в нём – примеры, а все эпизоды, вменённые осуждённым – в обвинительном заключении:

«18 октября 1945 г. в Берлине, в соответствии со статьёй 14-й Устава, Трибуналу было представлено Обвинительное заключение в отношении вышеперечисленных подсудимых, которые были названы Комитетом Главных Обвинителей, подписавших соглашение держав главными военными преступниками. Экземпляр Обвинительного заключения на немецком языке был вручён каждому подсудимому, находившемуся в заключении, по крайней мере, за 30 дней до начала процесса.

Согласно Обвинительному заключению, подсудимым вменяется в вину совершение преступлений против мира путём планирования, подготовки, развязывания и ведения агрессивных войн, которые являются также войнами в нарушение международных договоров, соглашений и гарантий; военные преступления и преступления против человечности. Кроме того, подсудимым вменяется в вину участие в создании и осуществлении общего плана или заговора для совершения всех этих преступлений» [3.1].

И вот что в обвинительном заключении о поляках: «В сентябре 1941 года 11000 польских офицеров-военнопленных были убиты в Катынском лесу близ Смоленска» [3.2].

Разумеется, это обвинение в расстреле поляков предъявлено подсудимым, которых судил Трибунал, а не Берии с Меркуловым.

И ещё из Устава Трибунала: «Статья 26. Приговор Трибунала должен содержать мотивы, на основании которых он вынесен; приговор является окончательным и не подлежит пересмотру (выделено при цитировании мной – автор)» [3.3].

Ещё раз – приговор Трибунала основан на предъявленных обвинениях, содержащихся в обвинительном заключении. Запрет пересмотра приговора автоматически означает запрет пересмотра предъявленных обвинений. Пересмотр обвинений возможен только в процессе апелляции, обжалования приговора. Но приговор – окончательный. Обжалованию не подлежит.

Теперь первая статья Устава Трибунала: «В соответствии с Соглашением, заключённым 8 августа 1945 года между Правительствами Союза Советских Социалистических Республик, Соединённых Штатов Америки и Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии и Временным Правительством Французской Республики, учреждается Международный военный трибунал (в дальнейшем именуемый «Трибунал») для справедливого и быстрого суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси» [3.3].

Какой-нибудь юрист сможет мне доказать, что юрисдикция Трибунала позволяла какому-нибудь Генеральному прокурору СССР опротестовать приговор и потребовать нового расследования по фактам предъявленных обвинений подсудимым?

Всё, Нюрнбергский трибунал историю с Катынью закрыл навсегда. Поляки расстреляны немцами. Мы имеем бесспорный исторический факт виновности немцев. Бесспорный – оспорить приговор Трибунала невозможно.

Такая же картина с Холокостом. В Германии находились желающие оспорить обвинения в массовом уничтожении евреев. Историков-исследователей из себя изображали. Кончилось для них это плачевно – реальными сроками заключения по суду. И это справедливо.

Вы можете сколь угодно сильно не любить евреев, но если вам не отморозили голову на историческом факультете университета, то должны признать, что расследование преступлений и установление виновности в компетенцию историка не входит. Расследование преступлений, военных в том числе, против человечности, по которым уже есть приговор суда высшей юрисдикции, вне процессуальных рамок, не уполномоченными на то лицами – это не расследование. Если это «расследование» не влияет на обстоятельства, вытекающие из приговора, тогда оно представляет собою обычную псевдонаучную галиматью. Уважающий себя историк не будет прикидываться прокурором, следователем и судьёй в единственном, его историка, лице.

А если эти «исторические исследования» имеют цель изменить обстоятельства, вытекающие из приговора, да ещё в плане оправдания осуждённых преступников (за что предусмотрена уголовная ответственность), то любой нормальный суд такие исследования откажется рассматривать как научную деятельность, сочтёт их пропагандой, оправдывающей осуждённых преступников.

Историки могут сколь угодно исследовать жизнь Ивана Грозного, сочинять труды о том, что он совершал преступления или, наоборот, не совершал. Приговора суда Ивану Грозному нет. Можно научно резвиться. Можно научно резвиться и на Сталине, приписывая ему чёрт знает что. Он не осуждён. Но когда историк суёт свой нос в вопросы наподобие Холокоста, оспаривая в своих исследованиях приговор, то потом, уже сам сидя на скамье подсудимых, может услышать от судьи справедливые слова:

– Господин учёный-историк, а вы кто: прокурор, следователь, судья? Вы в рамках ваших научных исследований проводили допросы обвиняемых, свидетелей, получали доказательства в рамках процессуальных действий, выслушивали защиту…? Это не входит в вашу компетенцию, и у вас нет таких полномочий. Так какого рожна ты суёшь, падла, свой учёный нос туда, где нет твоей компетенции и твоих полномочий?

И абсолютно правы евреи, когда инициируют по отношению к таким историкам судебные процессы за отрицание Холокоста. Позиция, достойная всяческого уважения и абсолютно научная, если на то пошло.

Но у нас… 27 сентября 1990 года Главная военная прокуратура СССР возбудила уголовное дело № 159 по факту расстрела поляков в Катыни! У нас это начали даже не историки, а прокуратура!

Уголовное дело по факту, который Международным трибуналом был уже рассмотрен, как преступление, совершённое гитлеровцами и за это преступление, в числе прочих, был вынесен приговор суда высшей юрисдикции Международным трибуналом. Приговор, не подлежащий пересмотру.

Вот здесь уже заканчивается история с Катынским делом и начинается совершенно другая. Никакого отношения к расстрелу в Катыни это не имеет. Исторический аспект самого расстрела – это приговор в Нюрнберге.

То, что началось в 1990 году, имеет отношение вот к чему:

« Статья 64. Измена Родине

а) Измена Родине, то есть деяние, умышленно совершенное гражданином СССР в ущерб государственной независимости, территориальной неприкосновенности или военной мощи СССР: переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной или военной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР , а равно заговор с целью захвата власти… (всё в тексте цитаты выделено мной – автор)» [3.4].

В 1990 году это была действующая статья УК РСФСР…

А какую цель преследовала Главная военная прокуратура, возбудив уголовное дело по факту расстрела в Катыни поляков? В целях установления истины? Извините, в целях установления истины уголовные дела не возбуждаются. Конечная цель уголовного преследования – приговор виновным в совершении преступления. Но ведь ещё до возбуждения дела в ГВП знали, что Берия, Меркулов и Баштаков, которые якобы вынесли приговоры полякам, а также чекисты, которым вменялось исполнение приговора – мертвы. Уже умерли. И давно.

Ну ладно, сразу не выяснили, что те, кого хотели назвать преступниками, уже мертвы. Но всё-таки выяснили. Через 14 лет после возбуждения уголовного дела! 14 лет велось производство по уголовному делу, которое, согласно Уголовно-процессуальному Кодексу, даже никто не имел права возбуждать, в связи со смертями подозреваемых. 14 лет шло следствие! Представляете?! 14 лет! В конце концов, его прекратили в связи со смертями подозреваемых в 2004 году.

Явно же, целью этой бодяги было не привлечение виновных к уголовной ответственности! А это, извините, ещё одна статья УК РФ – «Злоупотребление», по которой нужно самих деятелей из ГВП привлекать к уголовной ответственности. Вести расследование в каких-то других целях, кроме как предания преступников суду, – это преступление. Явное.

Но самое интересное в этой истории – не позиции польской и российской сторон. Здесь есть ещё одна сторона, которая хранит загадочное молчание, делает вид, что она вообще не при делах.

В 1951 году, после начала войны в Корее, когда отношения СССР и США дошли фактически до прямого военного столкновения (в Корее основную часть «миротворческого» контингента ООН составляли части армии США, а громили американскую авиацию советские лётчики. И особо даже не скрывалось, что за штурвалами МИГов сидят советские пилоты), Конгресс США образовал Комиссию по расследованию обстоятельств расстрела поляков в Катыни. И эта Комиссия объявила СССР виновным в расстреле.

Почему-то после смерти И. В. Сталина эта тема больше не торпедировалась. Всплыла только во время Перестройки, когда в 1987 году была образована советско-польская комиссия по изучению истории двух стран. Изучила комиссия историю. Результатом изучения стала антирусская политика Польши и вступление её в НАТО.

Американцы же делают вид, что они не при делах… Хотя чего их винить, если наши мудрецы сами хотели вступить в НАТО. «Партнёрство ради мира» помните?

Тактика была такая: всё признаем и во всём покаемся, нас простят, будут считать цивилизованными и миролюбивыми, примут в семью европейских народов равноправными партнёрами.

Поэтому все материалы уголовного дела по Катыни, кроме каких-то секретных (я так и не могу понять, что там ещё может быть секретным), после его прекращения передали полякам. А в этих материалах собраны, точнее – придуманы, доказательства вины советского руководства.

Поляки обрадовались и пляшут от радости. Только вот в чём фишка: все доказательства в любом уголовном деле, пока их не рассмотрит суд – ничего не значат. Тем более, доказательства, которые собирались следователями, заранее знавшими, что никакого суда не будет – подозреваемые мертвы.

Мне много довелось за свою жизнь работать с прокурорами, и, как бы их не любила часть публики, мнение о прокурорских работниках, о подавляющем большинстве их, как о профессионалах, у меня однозначно положительное. Разные люди есть в прокуратуре, но дураков не очень много.

Только прокуратуры бывают разные. Обычная районная прокуратура – там работа не сахар, там завал дел, даже после того, как следствие полностью в Следственный Комитет ушло, надзорки – горы. Напряжённая работа требует высокого профессионального уровня.

Другое дело – военная прокуратура. Особенно времён СССР. Зарплаты выше, чем у пахарей на земле, а дел – кот наплакал. Чуть не в карты между собой разыгрывали одно дело, которое у них раз в месяц появлялось. Шланги. Отсюда и уровень профессионализма.

Ещё в книге о Берии я писал об одном из авторов исследований о нём, бывшем военном прокуроре Сухомлинове – удивительный баклан. Это он в читательские массы вбросил чепуху о том, что Берию застрелили до суда. Почему он так решил? Потому что в следственном деле не было фотографии Лаврентия Павловича, и при аресте он не был сфотографирован и дактилоскопирован. Но даже это ерунда. Сухомлинов написал в книге «Кто вы, Лаврентий Берия?», что следствие должно было ему вменить убийство Троцкого, а Прокурор СССР Руденко не имел права брать в своё производство дело Берии.

Это днище. Прокурорский работник даже не догадывается, что он, написав книгу с такой чушью, сам себя на всеобщее посмешище выставил.

Но то, что клоуны из ГВП натворили по расстрелу поляков, даже на фоне Сухомлинова выглядит анекдотом. Они умудрились возбудить уголовное дело по факту расстрела поляков по статье 110 УК РСФСР от 1926 года. По статье недействующего Уголовного кодекса!!!

К слову, почти все, кто поверил Сухомлинову насчёт убийства Берии до суда, одновременно не верят в расстрел поляков сотрудниками НКВД. Но вот вам цитата:

«Но особенно характерен пример с расстрелом польских офицеров в 1940 году. Печально знаменитая Катынская трагедия. Она также не вошла в обвинение Берия, хотя эта акция проводилась при его непосредственном участии. Но интересно другое. Расстрелу польских офицеров предшествовало специальное обсуждение этого вопроса руководством страны. И там неожиданно обнаруживается даже письменное согласие и целый набор автографов: Сталин, Молотов, Ворошилов, Микоян.