Золотая молодёжь

Договорившись о встрече, я открыл ноутбук и начал структурировать информацию, полученную за день. Форум в Санкт-Петербурге, закрытые встречи, список участников, темы обсуждений – всё это складывалось в картину, которую можно было использовать для первой операции «Икара».

Но для этого нужно было сначала создать сам клуб. А значит, нужно было убедить потенциальных участников в серьёзности моих намерений. И для этого требовался первый, пробный удар. Не по моему отцу – это было бы слишком очевидно и рискованно. По кому-то из его окружения, чтобы продемонстрировать возможности и решимость.

Я просмотрел список заместителей министра, помощников, руководителей департаментов. Взгляд зацепился за имя Павла Сергеевича Долинского, заместителя министра по вопросам государственных закупок. Согласно информации Корнеева, именно через систему госзакупок отмывались миллиарды бюджетных средств. И именно Долинский курировал проект "реформирования" этой системы, который на деле был лишь прикрытием для создания новых схем вывода денег.

К тому же, что особенно важно, Долинский не был близким другом отца. Скорее, конкурентом внутри министерства, человеком другой группировки. Если ударить по нему, отец не воспримет это как личное нападение.

Идеальная мишень для первой операции.

Я закрыл файлы и выключил компьютер. План начинал обретать конкретные очертания. Теперь нужно было собрать команду.

На следующий день я отработал в министерстве полный день, старательно изображая прилежного сотрудника. Изучал документы, участвовал в совещаниях, знакомился с коллегами. Отец наблюдал за мной с одобрением – очевидно, моя игра была убедительной.

Вечером за мной заехал Артём на своём красном Ferrari. Он был в костюме, что для него было редкостью, но галстук отсутствовал, а верхние пуговицы рубашки были расстегнуты – маленький бунт против формальностей.

– Ну как, первый день в серпентарии? – спросил он, когда я сел в машину. – Не укусили?

– Пока присматриваются, – усмехнулся я. – А ты готов к семейному ужину?

– А у меня есть выбор? – он вздохнул. – Отец сказал, будут серьёзные люди. И он хочет представить меня как будущего руководителя нового направления банка.

– Какого направления?

– Цифрового банкинга, блокчейн-технологий и всего такого, – Артём скривился. – Хочет показать, что банк идёт в ногу со временем. А я типа молодой прогрессивный руководитель.

– Ты разве не этого хотел? Самостоятельности, своего проекта?

Артём резко нажал на газ, вклиниваясь в поток машин на Кутузовском.

– Хотел, но не так. Не как подарок папочки, не как часть его игры. Я хотел сам, своими силами.

Я внимательно посмотрел на друга. За его обычной бравадой и цинизмом скрывалась настоящая боль – боль человека, которому никогда не давали возможности доказать свою состоятельность без отцовской поддержки.

– Понимаю, – кивнул я. – Золотая клетка.

– Именно, – он горько усмехнулся. – Красивая, удобная, но всё же клетка.

Остаток пути мы провели в молчании. Артём включил громкую электронную музыку, явно пытаясь настроиться на предстоящий вечер.

Дом Графовых находился в том же элитном посёлке, что и наш с отцом. Огромный особняк в стиле итальянского палаццо с мраморными колоннами и фонтаном перед входом. Охрана и прислуга, роскошные автомобили на подъездной дорожке – типичная демонстрация богатства и власти.

В холле нас встретил дворецкий, который проводил в просторную гостиную. Там уже собралось около дюжины гостей – мужчины в дорогих костюмах и женщины в вечерних платьях. Я узнал нескольких высокопоставленных чиновников, в том числе и Игоря Донцова, отца Кирилла, который разговаривал с хозяином дома.

Виктор Графов, увидев нас, широко улыбнулся и направился навстречу.

– Артём, Максим, рад видеть! – он обнял сына и пожал мне руку. – Проходите, знакомьтесь. Здесь все свои.

Он подвёл нас к группе гостей, представляя каждого. Среди них были заместители министров, руководители госкорпораций, владельцы крупных компаний. И, что интересно, отец Веры – Олег Климов, нефтяной магнат с холодными глазами и снисходительной улыбкой.

– А где моя ненаглядная племянница? – спросил Артём, оглядывая комнату в поисках Веры.

– Вера задерживается, – ответил Климов. – Какая-то съёмка для журнала.

Я почувствовал лёгкое разочарование. Присутствие Веры могло бы сделать вечер более интересным.

Вскоре объявили ужин, и все переместились в столовую с огромным столом, сервированным фарфором, хрусталем и серебром. Меня посадили между каким-то банкиром и заместителем министра энергетики, напротив – Игорь Донцов и ещё один чиновник, которого я не знал.

Разговор за столом вращался вокруг экономики, политики, санкций и предстоящего форума в Санкт-Петербурге. Я внимательно слушал, запоминая детали, имена, события, которые могли пригодиться.

– Форум в этом году будет особенным, – говорил Виктор Графов. – Мы покажем западным партнёрам, что их санкции нам нипочём. У нас есть новые рынки, новые возможности.

– И новые способы обхода ограничений, – добавил кто-то из гостей, вызвав смех за столом.

– Об этом лучше не за столом, – с улыбкой заметил Игорь Донцов. – Но могу сказать, что подготовлены очень интересные предложения.

Я бросил взгляд на Артёма. Он явно скучал, крутя в руках бокал с вином и время от времени проверяя телефон под столом.

В середине ужина дверь открылась, и в столовую вошла Вера. Она была в строгом чёрном платье, волосы собраны в аккуратный пучок. Выглядела уставшей, но решительной.

– Прошу прощения за опоздание, – сказала она, целуя отца в щёку. – Съёмка затянулась.

– Ничего страшного, детка, – Олег Климов указал на свободное место рядом с собой. – Присаживайся.

Вера обвела взглядом стол и слегка кивнула мне. Я ответил едва заметной улыбкой.

Разговор продолжился, теперь с участием Веры, которая, впрочем, больше молчала, чем говорила. Я заметил, как она внимательно слушает, особенно когда речь заходила о конкретных проектах и схемах.

После десерта мужчины переместились в кабинет Графова для коньяка и сигар, а женщины остались в гостиной. Артём шепнул мне, что это традиция – «мужские разговоры» отдельно от дам.

В кабинете атмосфера изменилась. Разговор стал откровеннее, жёстче. Здесь, среди «своих», с сигарой в одной руке и бокалом коньяка в другой, эти люди сбрасывали маски респектабельности.

– Давайте начистоту, – сказал один из заместителей министров, седой мужчина с властным лицом. – Главная проблема сейчас – это перевод активов. Банки закрыты, счета под наблюдением. Как выводить?

– Есть варианты, – Виктор Графов затянулся сигарой. – Схема через ОАЭ и Сингапур отработана. Но требует посредников, а это риски.

– А что с криптовалютами? – спросил кто-то. – Говорят, это безопасно.

Графов покачал головой.

– Не для таких объёмов. Слишком заметно. Нужны традиционные методы, просто адаптированные к новым условиям.

– Кстати о традиционных методах, – вмешался Игорь Донцов. – Что с тем проектом госзакупок? Долинский обещал новую схему.

Я напрягся, услышав знакомую фамилию.

– Обещать не значит сделать, – усмехнулся Графов. – У Долинского сейчас проблемы. Слишком много внимания к его департаменту.

– Какого рода проблемы? – спросил я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно более невинно.

Все взгляды обратились ко мне. Некоторые с удивлением – как будто забыли о моём присутствии, некоторые с подозрением – кто этот молодой человек, задающий такие вопросы.

– Внутренние разборки в министерстве, – ответил Графов после паузы. – Ничего серьёзного. Но неприятно. Вопрос решается.

Разговор перешёл на другие темы, но я заметил, что теперь некоторые присутствующие были более осторожны в выражениях. Мой вопрос напомнил им, что среди них чужак – пусть сын высокопоставленного чиновника, но всё же не проверенный временем член их круга.

Артём, заметив моё напряжение, подошёл и тихо сказал:

– Не парься. Они всегда так. Новичков проверяют.

– Я не парюсь, – ответил я. – Просто наблюдаю.

– И что наблюдаешь? – он усмехнулся.

– То, как эти люди делят страну, как свою собственность, – сказал я тихо. – И ведь никто им не мешает.

– А кто должен мешать? – Артём пожал плечами. – Народ? Так ему плевать, пока есть хлеб и зрелища. Запад? Так они сами там не лучше, просто цивилизованнее это скрывают.

– А мы? – я посмотрел ему в глаза. – Мы могли бы мешать.

Артём фыркнул, но в его взгляде мелькнул интерес.

– Опять за своё? Ты что, всерьёз думаешь о том, что говорил в клубе?

– Всерьёз, – я кивнул. – И, похоже, информация о проблемах Долинского может быть первым интересным случаем.

– Долинского? – Артём нахмурился. – Ты хочешь копать под заместителя министра? Это не шутки, Макс.

– Кто сказал, что я шучу? – я отпил коньяк. – У тебя есть доступ к информации банка. Посмотри, что там с его счетами, операциями.

– Блядь, ты серьёзно, – Артём покачал головой. – Ты понимаешь, что это уголовщина? Банковская тайна и всё такое.

– А то, что они делают, не уголовщина? – я кивнул в сторону группы чиновников. – Просто посмотри. Ничего не скачивай, не копируй. Просто посмотри и расскажи мне. А я в свою очередь покопаюсь в министерских базах.

Артём задумался, затем медленно кивнул.

– Ладно. Но только посмотрю. Никаких следов.

– Конечно, – я улыбнулся. – Мы же не идиоты.

Вечер продолжился, и вскоре к мужчинам присоединились женщины. Вера села рядом со мной на диван, держа в руке бокал с вином.

– Как тебе вечер? – спросила она. – Наслушался мудрости отцов нации?

– Более чем, – я усмехнулся. – А ты? Как прошла съёмка?

– Нормально, – она пожала плечами. – Обычная работа. Куда интереснее то, что я пропустила здесь. О чём говорили в мужской компании?

– О делах, о деньгах, о том, как обходить санкции, – я сделал паузу. – И о некоем Долинском, у которого какие-то проблемы.

– Павел Долинский? – Вера нахмурилась. – Я его знаю. Друг моего отца, не самый приятный тип. Что за проблемы?

– Не уточняли. Сказали только, что внутренние разборки в министерстве.

Вера задумалась.

– Знаешь, я могла бы узнать больше. Мой отец часто говорит по телефону дома, не особо скрываясь. Плюс, в его кабинете есть файлы…

– Ты предлагаешь шпионить за собственным отцом? – я удивлённо посмотрел на неё.

– А разве не об этом мы говорили в клубе? – она слегка улыбнулась. – О том, чтобы использовать наш доступ, наши возможности?

Я был удивлён её решимостью. Похоже, идея клуба «Икар» зацепила Веру сильнее, чем я предполагал.

– Да, об этом, – я кивнул. – Но ты уверена? Это риск.

– Жизнь без риска – не жизнь, – она сделала глоток вина. – К тому же, мне интересно. Наконец-то что-то настоящее, а не бесконечные фотосессии и светские рауты.

Я смотрел на неё с нарастающим уважением. За фасадом светской львицы скрывалась умная, решительная женщина, готовая действовать.

– Хорошо, – сказал я. – Только будь осторожна.

– Всегда, – она слегка улыбнулась. – Кстати, наша встреча в «Пушкине» послезавтра всё в силе?

– Конечно.

– Отлично. К тому времени, возможно, у меня будет что-то интересное.

Мы продолжили разговор, перейдя на более безопасные темы. Но я чувствовал, что между нами установилась особая связь – связь соучастников, заговорщиков. Это было опасно и волнующе одновременно.

Около полуночи я решил, что пора уезжать. Поблагодарив хозяев за вечер, я вызвал такси. Артём предложил подвезти меня, но я отказался, зная, что он собирается ещё заехать в клуб.

По дороге домой я размышлял о вечере. Информация о Долинском, готовность Артёма и Веры к сотрудничеству – всё складывалось удачно. Первая операция «Икара» обретала форму.

Дома я обнаружил отца в кабинете. Он ещё работал, несмотря на поздний час, просматривая какие-то документы.

– Как ужин у Графовых? – спросил он, не поднимая головы.

– Познавательно, – ответил я, остановившись в дверях. – Много интересных людей.

– Познакомился с Климовым?

– Да, впечатляющий человек.

Отец хмыкнул.

– Это один из способов его описать. Есть и другие.

– Какие, например? – я был заинтригован этой редкой откровенностью.

– Безжалостный, циничный, готовый на всё ради выгоды, – отец поднял на меня взгляд. – Впрочем, как и большинство из нас, кто сделал состояние в девяностые. Времена были такие.

Я был удивлён этим неожиданным признанием.

– И ты тоже? – спросил я, прежде чем смог остановить себя.

Лицо отца застыло.

– У каждого свой путь, Максим. И свои методы. Важен результат.

– А цена результата?

– Цена всегда соответствует ценности, – отец вернулся к документам. – Запомни это. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – я развернулся и вышел, чувствуя странную смесь отвращения и любопытства.

Этот короткий разговор приоткрыл мне отца с новой стороны. Он не отрицал своих методов, не пытался их приукрасить. Он просто принимал их как необходимое условие успеха. В этом была своя извращённая честность.

В своей комнате я открыл ноутбук и добавил новую информацию в файл «Икар». Теперь у нас было три потенциальных источника данных о Долинском: я буду искать в базах министерства, Артём – в банковской системе, Вера – через отца.

Если объединить эту информацию, мы могли бы создать полную картину его коррупционных схем. А затем – слить её Ильину для публикации. Идеальный первый удар: не слишком амбициозный, но достаточно значимый, чтобы произвести впечатление и доказать серьёзность наших намерений.

С этими мыслями я лёг спать, чувствуя, как адреналин пульсирует в венах. План начинал работать.

Следующие два дня прошли в рутинной работе в министерстве и тайных изысканиях. Я осторожно изучал базы данных, особенно те, что касались департамента Долинского. Удалось выяснить, что он курировал несколько крупных проектов по модернизации системы госзакупок, на которые были выделены миллиарды рублей. При этом большая часть контрактов досталась компаниям, связанным с его бывшими одноклассниками и родственниками.

Также я обнаружил странную закономерность: после каждого крупного тендера на счета офшорных компаний поступали значительные суммы от победителей. Отследить конечных бенефициаров этих офшоров было сложно, но некоторые нити вели к самому Долинскому.

Вечером перед встречей с Верой я получил сообщение от Артёма: «Нашёл кое-что интересное. При встрече». Это было обнадёживающе.

В шесть вечера я был в кафе «Пушкинъ». Вера уже ждала меня за столиком в углу, вдали от окон. На ней было простое серое платье и минимум косметики – практически без макияжа она выглядела моложе и уязвимее.

– Привет, – я сел напротив. – Как дела?

– Нормально, – она нервно постукивала пальцами по столу. – У меня есть информация.

Она достала из сумочки флешку.

– Здесь копия переписки моего отца с Долинским. В основном о каких-то совместных проектах в нефтянке. Но есть упоминания о проблемах – кто-то из министерства финансов копает под Долинского, проверяет его контракты.

– Кто именно? – я был заинтригован.

– Не указано прямо, – она покачала головой. – Но, судя по контексту, кто-то достаточно влиятельный. Возможно, даже твой отец.

Это было неожиданно. Я знал, что отец и Долинский не были близки, но не подозревал о прямом конфликте.

– А что за проекты у твоего отца с Долинским?

– Какие-то схемы с госзакупками для нефтегазового сектора, – Вера понизила голос. – Контракты по завышенным ценам, фиктивные услуги. Обычная коррупционная схема.

– И твой отец в этом участвует?

Она посмотрела на меня с горькой усмешкой.

– А ты как думал? Он же нефтяной магнат. Без связей в правительстве, без… договорённостей… в нашей стране бизнеса не построишь. По крайней мере, такого масштаба.

Я видел, как ей больно говорить об этом. Одно дело – абстрактно знать о коррупции, и совсем другое – столкнуться с прямыми доказательствами участия в ней собственного отца.

– Ты в порядке? – спросил я, накрывая её руку своей.

– Да, – она слабо улыбнулась. – Просто… это сложно. Понимать, что человек, которого ты любишь, которым восхищалась в детстве…

– Я понимаю, – мягко сказал я. – Поверь, я понимаю лучше, чем кто-либо.

Мы сидели в молчании, пока официант приносил наш заказ – чай и пирожные. Наконец, Вера заговорила снова:

– И что теперь? Что мы будем делать с этой информацией?

– Объединим её с тем, что нашли я и Артём, – ответил я. – Создадим полную картину. А затем решим, как использовать.

– У тебя есть канал слива?

– Да, – я кивнул. – Надёжный журналист из «Ведомостей». Но нам нужно больше доказательств. То, что у нас есть сейчас, – лишь часть пазла.

– И как мы получим остальное?

– Мне нужен доступ к некоторым закрытым базам в министерстве, – я задумался. – Возможно, через систему моего отца. Но это рискованно.

– А если… – Вера замялась. – Если привлечь Кирилла? У него есть связи в силовых структурах. Может быть, они уже следят за Долинским.

Это была интересная мысль. Кирилл Донцов, сын главы одного из силовых ведомств, мог иметь доступ к оперативной информации.

– Неплохая идея, – согласился я. – Но сначала нужно понять, насколько он готов участвовать. Пока это лишь разговоры в клубе.

– Я могу с ним поговорить, – предложила Вера. – Мы давно знакомы, у нас… своего рода доверительные отношения.

По её тону я понял, что между ней и Кириллом было что-то большее, чем просто знакомство. Возможно, роман или, по крайней мере, влечение.

– Хорошо, – я кивнул. – Поговори с ним. Но осторожно. Не раскрывай всех карт.

– Я не первый день живу в этом мире, Воронцов, – она слегка улыбнулась. – Умею быть осторожной.

Мы продолжили разговор, обсуждая детали предстоящей операции. Вера была на удивление собранной и деловитой – качества, которые я не ожидал увидеть в светской львице из глянцевого журнала.

После кафе я проводил её до машины – чёрного Porsche Cayenne с личным водителем. Перед тем как сесть, она вдруг остановилась и посмотрела на меня:

– Максим, почему ты это делаешь? Что тобой движет?

Я не был готов к прямому вопросу. Сказать правду о матери, о клятве мести? Или солгать о высоких идеалах и стремлении к справедливости?

– Сложный вопрос, – я наконец ответил. – Наверное, то же, что и тобой. Желание что-то изменить. Сделать этот мир хоть немного честнее.

Она смотрела на меня, словно пытаясь увидеть правду за моими словами.

– Ты не похож на идеалиста, Воронцов. В тебе есть что-то… тёмное. Что-то личное.

– У каждого из нас есть тёмная сторона, – я пожал плечами. – Важно, как мы её используем.

Она задумчиво кивнула.

– Пожалуй. Созвонимся после моего разговора с Кириллом.

Она села в машину и уехала, оставив меня размышлять о её словах. «Что-то тёмное. Что-то личное». Вера была проницательнее, чем я думал. Нужно быть осторожнее с ней.

Вернувшись домой, я обнаружил сообщение от Артёма: «Завтра, 22:00, „Лимбо". Есть что обсудить».

Я ответил коротким «Буду» и погрузился в анализ материалов, которые дала Вера. Переписка её отца с Долинским действительно содержала намёки на коррупционные схемы, но не прямые доказательства. Однако упоминались конкретные проекты, суммы, компании – отправные точки для дальнейшего расследования.

Особенно заинтересовал меня проект «Севернефтеснаб» – совместная инициатива министерства и нефтяных компаний по обеспечению северных регионов топливом. Согласно материалам Веры, контракты на поставки получали компании, аффилированные с Долинским, по ценам, значительно превышающим рыночные.

Если доказать эту связь, предоставить конкретные цифры и документы – это мог быть серьёзный скандал. Достаточно серьёзный, чтобы стоить Долинскому карьеры, а возможно, и свободы.

Я работал до поздней ночи, составляя план дальнейших действий. Нам нужны были банковские выписки, подтверждающие движение средств, документы о конечных бенефициарах компаний-подрядчиков, внутренние приказы министерства. И всё это должно было быть получено без риска разоблачения.

Сложная задача, но выполнимая. Особенно с командой единомышленников.

На следующий день в министерстве я провёл несколько часов, изучая базу данных по проекту «Севернефтеснаб». Удалось найти официальные документы по тендерам, списки победителей, суммы контрактов. Всё выглядело формально безупречно, но при более внимательном рассмотрении выявлялись странности. Например, требования к участникам были составлены таким образом, что фактически только определённые компании могли их выполнить. Кроме того, некоторые победители тендеров были зарегистрированы всего за несколько месяцев до их проведения.

Я осторожно скопировал некоторые документы на зашифрованный носитель, тщательно следя, чтобы не оставить следов в системе.

Вечером я был в клубе «Лимбо», где меня уже ждал Артём. На этот раз он был один, без девушек модельной внешности и случайных знакомых. Он сидел в ВИП-ложе с бокалом виски, погружённый в свои мысли.

– Привет, – я сел рядом. – Что нашёл?

Артём огляделся, проверяя, не подслушивает ли кто, затем наклонился ко мне:

– Долинский использует схему с двойными счетами. Деньги от госконтрактов сначала идут на счета компаний-победителей, затем часть переводится в виде оплаты консультационных услуг фирмам, зарегистрированным на Кипре и Виргинских островах. А оттуда – на личные счета в швейцарских банках.

– На имя Долинского?

– Нет, конечно, – Артём усмехнулся. – На подставных лиц. Но одно имя повторяется чаще других – Анатолий Сергеевич Рогов. И знаешь, что интересно? Это девичья фамилия матери Долинского плюс имя-отчество его отца.

– Не очень-то изобретательно, – я покачал головой. – А суммы?

– За последние три года – около 30 миллионов евро.

Я присвистнул. Сумма была впечатляющей даже по меркам российской коррупции.

– И как ты это выяснил?

– У отца в кабинете есть сейф, – Артём понизил голос. – Я знаю код. Там хранятся особые файлы – на людей, которых банк «сопровождает» в обход официальных процедур. В том числе на Долинского.

– Ты рисковал, – я был впечатлён его решимостью.

– А то, – он гордо ухмыльнулся. – Но оно того стоило. Информация – бомба.

– Есть документальные подтверждения?

– Есть копии выписок по офшорным счетам, есть схема движения средств, составленная аналитиками банка.

– Отлично, – я кивнул. – Это именно то, что нам нужно. Вместе с моими находками и материалами Веры получается полная картина.

– Кстати о Вере, – Артём отпил виски. – Ты в курсе, что у неё что-то было с Кириллом?

– Догадывался, – я пожал плечами. – Она намекала. А что?

– Просто имей в виду. Он тот ещё собственник. И не из тех, кто спокойно отпускает.

– Мы с Верой просто работаем вместе, – сказал я, хотя где-то глубоко внутри ощутил укол… ревности? Странное чувство, которое я давно не испытывал.

– Ну-ну, – Артём ухмыльнулся. – Я же видел, как ты на неё смотришь. Но это не моё дело. Главное, будь осторожен с Кириллом. У него бзик на почве лояльности. Либо ты полностью с ним, либо против него.

– Учту, – я кивнул. – Кстати о Кирилле. Вера собиралась с ним поговорить, узнать, что у него есть на Долинского по линии отца.

– И как, поговорила?

– Пока не знаю, – я достал телефон, проверяя сообщения. – Пока ничего не присылала.

Как по заказу, телефон завибрировал. Сообщение от Веры: «Поговорила с К. Он в деле, но хочет встретиться лично. Завтра, 20:00, катамараны на Патриарших».

– Говоря о волке, – я показал сообщение Артёму.

– Патриаршие? – он поднял бровь. – Необычный выбор для конспиративной встречи.

– Наоборот, идеальный, – возразил я. – Открытое пространство, много людей, шум воды заглушает разговор. Классика шпионских фильмов.

– Если ты так говоришь, – Артём пожал плечами. – Я в любом случае с вами.

– Отлично, – я кивнул. – Значит, завтра в восемь. А теперь нужно решить, что делать с информацией. У меня есть контакт в «Ведомостях» – Ильин, заместитель главного редактора, отдел расследований. Он мог бы опубликовать.

– Надёжный человек?

– Насколько вообще можно доверять журналистам, – я усмехнулся. – Но у него репутация честного репортёра. И он не боится сильных мира сего.

– А что потом? – Артём сделал глоток виски. – Когда всё это выйдет. Какой план?

– Смотреть и наблюдать, – ответил я. – Это будет проверка системы. Посмотрим, как она отреагирует. Если Долинский просто тихо уйдёт в отставку, без последствий, значит, система по-прежнему непробиваемая. Если будет расследование, суд – значит, есть надежда.

– А если начнут искать источник утечки?

– Будут искать в любом случае, – я пожал плечами. – Поэтому мы должны быть предельно осторожны. Никаких электронных следов, никаких разговоров по телефону. Только личные встречи в безопасных местах.