Мисс Эндерсон и её странности

В единственной открытой лавке, предложившей путникам завтрак, работала равнодушная женщина лет пятидесяти. Она никаким образом не выразила интерес к гостям, хотя наверняка в первое же мгновение распознала в них чужаков. Не разразилась восторгом, но и не попыталась распотрошить, чтобы выведать все самые тёмные секреты. Зато накормила щедро и вкусно. Каша с жирным куском сливочного масла напомнила об университетских временах – никаких иных завтраков репертуар местной трапезной по утрам не предполагал.

Кей запомнил лицо хозяйки. Очень часто оказывается, что такие тихие и молчаливые знают больше прочих. Когда молчишь, больше времени появляется смотреть по сторонам и подмечать всякие важные детали. Надо будет поговорить с ней, но позже, на первой очереди – гостевой дом.

Работа Джера на данном этапе заключалась в том, чтобы сидеть и ждать. Если к вечеру Кею не удастся раскопать что-нибудь настолько очевидное, что позволит завершить расследование в этот же день, Джер вернётся в Леберлинг – и продолжит отпуск, теми самыми кодексами с законами предписанный. Так что Кей покинул лавку-трапезную прежде временного напарника, позволив тому насладиться завтраком сполна.

Гостевой дом попался им с Джером по дороге. Распознать его оказалось достаточно легко: ни одно другое здание Плуинга не могло похвастаться такой продолговатостью, как это. С десяток окон на каждом этаже теснили друг друга. И хоть бы одно подмигнуло тёплым жёлтым светом… Но нет. Они сохраняли удивительное безмолвие и не позволяли себе даже намекать.

Кей шёл вдоль дороги сквозь полумрак, держась по правой стороне. Наверняка ведь есть тропинки, которые позволили бы сократить путь раза в три. Как жаль, что на глаза не попался ни один местный житель, который мог бы эти тропинки показать. Пришлось обменять время на возможность всё-таки дойти, а не заблудиться. И вот гостевой дом появился прямо перед глазами. Всё такой же недружелюбный.

Входная дверь очень уж напоминала вход в парадную того дома, где жил сейчас сам Кей. Навеяла приятные воспоминания. Кей высвободил руку из кармана, чувствуя, как морозный воздух пощипывает его за ладони. Вздохнул отчего-то слишком тяжело – с губ слетело облачко пара. И, наконец, постучал по дверному полотну медным кольцом. Ещё раз. И ещё. Открыли ему лишь тогда, когда пальцы уже начали замерзать.

Во все глаза смотрела на него пожилая женщина. И взгляд её выражал гостеприимство даже в меньшей степени, чем сам гостевой дом.

– Здравствуйте, – Кей слегка поклонился. – Меня зовут Кейден Гилсон. Я представляю Управление общественной безопасностью по Леберлингу, Отдел по расследованию происшествий, завязанных на применении магии. К нам поступило обращение, и сейчас мы расследуем преступление, произошедшие у вас не далее, чем предыдущей ночью. В связи с этим я хотел бы задать вам несколько вопросов. Как я могу к вам обращаться?

– Зена меня зовут, миссис Атчесон, – пробормотала женщина. Поплотнее захлопнула полы удлиненного вязаного кардигана и заметила: – Но я к вам не обращалась. Ищите констебля, Джонти, и задавайте все вопросы ему.

Она потянулась к двери, желая захлопнуть её вновь – и, скорее всего, уже навсегда. Но Кей злой умысел опередил. И запрыгнул внутрь гостевого дома прежде, чем его прищемили дверью.

Внутри не обнаружилось ничего интересного. Самым массивным предметом интерьера оказалась деревянная стойка, за которой обычно стоит управляющий, встречая гостей. Стены отдавали какой-то нездоровой голубизной, и даже гербарии, придавленные стеклом и окаймленные чёрными рамками, не вносили в помещение чуть больше светлых чувств.

Пока Зена отходила от наглости гостя, Кей сдвинул в сторону рукав пальто и взглянул на круглые часы – три циферблата, серебряная гравировка… Подарок матери. Заметил:

– Миссис Атчесон, насколько мне известно, Управление общественной безопасностью по Плуингу открывается только через час. И вряд ли я кого-либо в нём застану, если отправлюсь туда прямо сейчас. – Это только следователей из Леберлинга поднимают посреди ночи и отправляют на подвиги. – Не будем терять время даром. Я осмотрю место преступления, составлю собственное мнение и уже потом сравню его с мнением вашего констебля.

Он указал на небольшой золотой значок, приколотый к жилету. Даже пальто пришлось ради этого распахнуть, хотя внутри гостевого дома оказалось не сильно теплее, чем снаружи, и пар всё ещё вылетал изо рта при каждом слове. Значок, на котором была изображена изогнутая в прыжке дикая кошка и звезда с шестнадцатью концами, говорил о том, что Кей может осмотреть всё, что ему только пожелается.

– Пройдёмте, мистер Гилсон, – Зена выразительно поморщилась, но всё-таки прекратила борьбу. – Только хочу вас предупредить, все те магические штуки Джонти забрал к себе в Управление. Я не хотела, чтобы они оставались в моем гостевом доме. Мало ли.

– Я не предполагал, что вы могли оставить их себе, – заметил Кей. И вздохнул еле слышно.

Он предполагал. Или, точнее будет сказать, надеялся.

В комнате, не так давно принадлежавшей невезучему гостю, тоже не обнаружилось ничего примечательного: ни багровых брызг на стенах, ни следов от магической дуэли, ни отпечатков ботинок. Даже окно уже закрыли. Не то чтобы это, конечно, помогло сделать комнату теплее… Но хотя бы успокоило душу хозяйки.

Кей приблизился к окну – то есть, туда, где незадолго до гибели стоял пострадавший. Благо постепенно светало, и пейзажи Плуинга вырисовывались всё чётче. Окно в этой комнате выходило на дорогу, по которой только что шёл он сам. Но позволяло увидеть куда больше: клочок торговой площади, например.

Итак. Пострадавшему не спалось. Он поднялся с кровати и решил подышать свежим воздухом. Чтобы дышалось вдохновеннее, вокруг себя он раскидал магические приспособления, с которыми Кей, стоит надеяться, в скором времени ознакомится самостоятельно.

И вот стоит пострадавший, наслаждается воздухом, не запыленным выхлопами заводов и автомобилей.

И тут происходит нечто. Что именно?

– Миссис Атчесон, – Кей отвернулся от окна и взглянул на хозяйку гостевого дома. Хозяйка всё это время беспрестанно следила за ним, уберегая гостевой дом от посягательств со стороны. – Что вы можете сказать по поводу этого постояльца? Каким он показался вам при знакомстве?

– Хамоватым и невоспитанным, – ответила она уверенно. И позволила себе легкую улыбку: – Не то что вы. Хотя, как и вы, он ворвался в мой дом без приглашения. Но имя спрашивать не стал: бабушка, бабушка. Заладил… Тоже мне, внучок… Городской, видно сразу. Свой транспорт и замашки… Заплатил мне за одну комнату столько, сколько я бы у кого другого за целый дом попросила.

Зена хмыкнула по-девичьи, не испытывая угрызений совести.

– Я понял вас, – Кей кивнул. – Что вы скажете по поводу случившегося? Какие чувства вы испытали, когда обо всем узнали?

– Хорошие вы вопросы задаете, мистер Гилсон, – заметила Зена, покачала головой. – Но я хорошо отвечать не умею. Жалко, конечно, что помер. Так бы ещё за одну ночь мог заплатить мне столько же.

Управление общественной безопасностью по Плуингу (видимо, отдавая дань традициям) расположилось попробуй разбери где, на самой окраине. Причём ещё и на той, что находится на противоположном конце от гостевого дома. Следовало, быть может, сначала дойти до Джера и его чудо-автомобиля. Но, во-первых, Кей верил в собственные силы и решил попасть в Управление пешком. Во-вторых, он все равно не был уверен в том, что автомобиль к этому Управлению сможет проехать.

Хотя этим днём погода, будто насмехаясь, оказалась солнечной и весьма жизнерадостной. Едва успело посветлеть окончательно, как солнце уже принялось слепить глаза, отражаясь от тысяч кружевных ледышек.

Местный констебль встретил Кея с удивительным для этих мест радушием. Он даже не заставил Кея стучаться – поджидал его на пороге, наверняка завидел издалека. И сразу же попросил звать его не иначе, кроме как Джонти. Но сам отказался использовать по отношению к Кею хоть какие-нибудь обращения, кроме «мистер Гилсон».

– Мистер Гилсон, я вам сейчас всё принесу. У меня здесь сейф есть, предназначенный для хранения такого всякого. Столько лет пылился в ожидании своего часа, и вот час настал…

Джонти был полной противоположностью Вогана Спрейка. Хотя не сильно превосходил его по возрасту. Полный, невысокий, взъерошенный… Весь его кабинет был завален, без сомнения, жизненно важными вещицами, что в совокупности напоминали, скорее, сборище хлама. На одном только столе было целых три деревянных подставки с карандашами, в большинстве своём сточенными. Стену увешивали календари, скопившиеся за последние лет пятнадцать. Вдоль окна шла самодельная гирлянда с бумажными звездочками, ещё не утратившими яркий жёлтый цвет.

– Приятное украшение, – заметил Кей, кивнув на окно.

– Дочурки вырезали своими руками, – Джонти расплылся в улыбке. – Можете подойти поближе, рассмотреть.

А сам суетливо покинул комнату, устремился за уликами, изъятыми с места преступления.

Кей и в самом деле подошёл к окну. Ну вот, даже вид здесь почти такой же, как в его первом и последнем пока Управлении. Лес. Вечнозелёные ветви сосен и парочка серых ворон, что выжидающе застыли на этих ветвях.

Джонти вскоре вернулся. И водрузил на стол, поверх всего, сумку. В ней явно имелось нечто ощутимое по весу, а иначе не слышно было бы этого гулкого удара.

– Сумка оттуда же, – пояснил Джонти. – Я её не разбирал. Только то приспособление с окна сюда положил. Вернул на место, подозреваю.

Сумка Кея не заинтересовала – таких в моллах продавалось ещё больше, чем стеклянных шаров с искусственным снегом. Кей и сам иногда брал подобную сумку на работу, если было, что в ней нести. Зато рассматривать содержимое он принялся с предвкушением.

Кей знал кое-что о магии. Родословная обязывала.

Если бы его старший брат был чуть менее сговорчивым, а мама – чуть менее настойчивой, Кейден Гилсон стал бы магом. И всё-таки он отдал предпочтение не магическому дару, что достался Кею от отца, а призванию, унаследованному от матери. И смог отстоять свой выбор, не без маминой, конечно, помощи, а от дара старательно отмахнулся. Дар Гилсонов продолжать нести на плечах старший брат.

Среди артефактов обнаружился классический набор джентльмена, как сказал бы отец. Два трансформатора: один преобразует магическую субстанцию в воду, другой – в огонь. Один усилитель, в качестве дополнительной детали. Ну и, в довершение всего, нацеливатель. Его маги в принципе всегда таскают с собой, используя как отдельно, так и в совокупности с другими приборами. Однако, помимо классики, был ещё один изощренный артефакт, предназначение которого Кей определить не смог.

– Вы узнали эти артефакты. Почему? Прежде вам приходилось с ними сталкиваться? – спросил Кейден, крутя нацеливатель в руках. Этим артефактом пользовались даже те маги, которые только начинали свой путь на этом поприще и ещё не освоили сложные заклинания. Магия слишком хаотична, увы. И без строгих рамок работать она не будет.

– Сталкиваться – нет, уберегло, подозреваю. Но наблюдать иногда приходится. У нас здесь одна лавка есть – не знаете? Лавка странностей называется. Там сейчас правнучка одной магички, которая когда-то Плуинг прославляла. Вот там продаётся такое всякое. Если бы не эта Лавка, я бы их и не узнал. – И добавил тише: – Так что хоть какой-то толк от неё есть.

– От правнучки?

Джонти слегка покраснел и поспешил объясниться:

– От Лавки странностей. Среди местных у неё редко кто что покупает, да и зачем нам такое всякое магическое? Всё больше приезжие. Приедут, а потом… а нам потом разгребай. А внучка… Ну, она неплохая девушка, приветливая. Самая нормальная, наверное, из своей семейки, если младшее поколение брать. Её Алеста Эндерсон зовут, если вдруг решите найти.

– Вот этот экземпляр лежал на подоконнике? – Кей чуть приподнял руку с нацеливателем.

– Он, – согласился Джонти. – Этим вот… дулом прямёхонько в открытое окно.

– Я схожу до Лавки странностей. Я правильно понимаю, что она находится на торговой площади, в окружении других лавок? Вот и отлично. А потом вернусь к вам. Мне нужно будет узнать ещё кое-что.

Если ненадолго забыть о весьма любопытной детали под кодовой фразой «дулом в открытое окно», то, с учётом данных о Лавке странностей, можно представить себе вполне логичную ситуацию. Некий маг приезжает в Плуинг, чтобы посетить Лавку странностей (название весьма оригинальное) и обзавестись новым артефактом. Тем, странным, под стать названию лавки. Обзаводится, празднует это радостное событие.

Вот только, со слов хозяйки гостевого дома, заявился неожиданный гость поздно, когда никакие лавки уже не работают.

И ещё: неплохо бы осознать предназначение этого непонятного артефакта, чтобы уже тогда оценить, насколько сильно можно радоваться его приобретению. И, кроме того, следует понять, не припрятано ли в багажнике какое-либо более красноречивое приобретение.

– Что насчёт автомобиля? – спросил Кей, замерев на пороге. – У гостевого дома я его не обнаружил.

– Мы его отогнали, он здесь, – ответил Джонти поспешно. Испугался, наверное, что его обвинят в краже автомобиля подозреваемого… – Специально для этого дорогу чистили… Хотите взглянуть? Возле Управления стоит, с той стороны. Вот только… Мы в него временно поместили труп. Как раз зима на улице. Чтобы не… киснул. Внутри осмотр пока не проводили.

Это хорошо. Звучит как надежда распознать личность пострадавшего. В автомобиле наверняка должны быть хоть какие-нибудь документы.

Кей позволил себе чуть улыбнуться. Вот и нашлось занятие для Джера, чтобы не скучал… И не наслаждался горячими отварами на мяте и на меду, пока сам Кей перебирается через сугробы в поисках правды. Он пообещал:

– Я сейчас отправлю к вам одного человека… Специалиста не по трупам, но по автомобилям. Позвольте ему всё тщательно осмотреть. Специалистов по трупам я отправлю в Плуинг позднее, для начала нужно получить на это разрешение.

Вообще говоря, в ближайших планах Кея были поиски свидетелей. Следовало погулять по соседним к гостевому дому жилищам и опросить их обитателей. Кто-то наверняка что-то видел. Да и как ещё развлекать себя в маленьком тихом городке? Только и остается, что смотреть в окно.

Но путь до торговой площади явно ближе. Так почему бы не совместить приятное с полезным? Из приятного: отсрочка от прогулки на противоположный конец города. Из полезного: поручение Джеру и посещение Лавки странностей. Кстати, если её хозяйка в самом деле окажется приветливой, это посещение должно получиться одновременно и полезным, и приятным.

Солнце смеялось. Непоседливыми лучиками бегало по снежным сугробам, наигрывая мотивы подобно пианистке, что тонкими пальцами перебирает клавиши. Впрочем, музыку солнца слышали лишь птицы. Подпевали ей мелодичными голосами и совсем не боялись морозов.

Само собой, поручение невероятно вдохновило Джера. Он раз двадцать напомнил, что вызвался участвовать в этом деле только как водитель и что, вообще-то, у него отпуск в самом разгаре. Но после полусотни вздохов всё-таки завёл двигатель и тронулся с места. Если не вернётся до темноты, значит, придётся прочесывать сугробы в поисках застрявшего автомобиля.

А сам Кей уверенной походкой направился в сторону Лавки странностей. Отыскать её оказалось не так уж просто: слишком лаконичной оказалась её вывеска на фоне других, ярких и кричащих.

«Лавка странностей». Ни графика работы, ни каких-либо ещё пояснений. Вот уж точно местечко для тех, кто знает, куда следует идти.

Звякнули колокольчики над входной дверью. Хитро. Всегда знаешь, что к тебе пришли гости, даже если стоишь к ним спиной. Надо и себе в кабинет, что ли, колокольчики повесить: в последнее время в Кее проснулась мания рассматривать окна, наслаждаться заснеженными пейзажами. А так будет знать заранее, что в его кабинете гость – даже если этот гость пока не дал о себе знать.

В углу, возле прилавка, кто-то гавкнул. И Кей только сейчас разглядел существо, занимающее аккуратный коврик. Существом оказался пёс, хотя оно больше напоминало пушистую чёрную тучу. Уши его имели выемку, как у открывашек для консервных банок. Взгляд тёмных глаз внимательно наблюдал за Кеем.

Конечно, такого охранника совести не хватит не похвалить. И всё же по-собачьи Кей пока не научился разговаривать. Хотя одна из девушек, с которой Кей когда-то имел достаточно тёплые отношения, при расставании какими только ругательствами не назвала его, и «псина дворовая» было среди них самым ласковым…

– Есть здесь кто-нибудь живой?

Раздалось шуршание из-за приоткрытой двери. Так вот, значит, что охраняет этот дивный пёс. Или, точнее будет сказать, кого…

Дверь покачнулась. И из-за неё вышла та, кого Кей точно не ожидал здесь увидеть.

Узнать её не помешал даже полумрак.

Это точно была она.

Это были её ладони с длинными пальцами, пусть сейчас они совершали непривычное для себя действо – пытались отыскать опору.

Это были её белые щеки, сейчас непривычно румяные. Её четко очерченные брови…

Её зелёные глаза.

В конце концов, это были её волосы, пусть и заметно удлинившиеся с их последней встречи. Рыжие витки, что струятся вдоль шерстяного синего платья, цепляются за ресницы и кутают спину в теплый кокон.

Так почему же она смотрит на него так, будто видит впервые? Как зверёк, который чует опасность в каждом, кто без разрешения заявится на его территорию. Почему не спешит поздороваться и не смеется над ним одними глазами? В конце концов, почему она не объясняет, как именно оказалась здесь?

Он попытался побороть остолбенение. Приложил все усилия, чтобы произнести:

– Мне говорили, здесь я смогу отыскать мисс Эндерсон.

– Мисс Эндерсон – это я, – сказала она таким тоном, каким не говорила никогда прежде.

***

– А к вам я как могу обращаться? – спросила Алеста, улыбнувшись. Она научилась быть приветливой. Быть может, благодаря Лавке странностей, вынуждающей её время от времени разговаривать с людьми. Или всё-таки благодаря собственной семье, каждый член которой требовал к себе особого подхода.

Под руку наконец попалось ухо Короля Подземельных, и Алеста ухватилась за него, как за спасительную соломинку. Хорошо, что Король Подземельных не остался сегодня дома. Гораздо спокойнее наблюдать за неожиданным гостем, когда у тебя есть такая мохнатая поддержка.

Конечно, никакой это был не покупатель. Покупатели выглядят иначе. И ведут себя по-другому. По меньшей мере они смотрят на товар, а не на торговца.

– Кейден Гилсон, – представился он. Протянул Алесте руку, но потом опустил. Вспомнил, что перед ним все-таки девушка, по всей видимости. – Рад нашему знакомству… Прошу, простите мне мою растерянность. Просто вы напомнили мне одну мою старую знакомую. Не берите во внимание. Я представляю Управление общественной безопасностью по Леберлингу. И я хотел бы с вами поговорить. Поверьте, ваша помощь будет чрезвычайно важна для нашего общего дела.

А голос-то… Мягкий, как шарф. Так и окутывает с ног до головы… До тех самых пор, видимо, пока не оплетёт тебя настолько, чтобы ты не смогла из него вырваться.

– Давайте поговорим, мистер Гилсон, – смилостивилась Алеста. Шагнула вправо, оставаясь к нему лицом, и нажала на переключатель. Загорелся свет, мгновенно окрасивший товары в яркие цвета. Всё для того, чтобы этот следователь из Леберлинга почувствовал её гостеприимство. Даже такое расточительное использование электричества – на человека, который уж наверняка ничего у Алесты не купит.

– Благодарю вас за открытость следствию, мисс Эндерсон. – Кейден чуть склонил голову, рассматривая её в новом свете. Отблески искусственных ламп серебристым жучком сверкнули в его волосах. – Как зовут вашего пса?

Вот каким оказался первый вопрос, заданный этим Кейденом. Видимо, он решил сразить всех наповал в самом начале встречи.

– Это Боб. Все зовут его Боб, – ответила Алеста. А потом зачем-то добавила, сама не ожидая от себя такой искренности: – Но я в самый первый день нашего знакомства называла его Королём Подземельных. Обращайте к нему так, как вам самому будет удобно, мистер Гилсон. Его величество стерпит любое прозвище.

Алеста, обойдя следователя по дуге, приблизилась к креслу, махнула на кресло рукой. Предложила:

– Присаживайтесь, пожалуйста. Дождитесь меня здесь.

Та коробка из подсобного помещения, на которой Алеста сидела за письмами, оказалась достаточно лёгкой. А этот следователь, понятно с первого взгляда, любит разговоры длинные и изощренные, с хождением вокруг да около. Ноги отекут перед ним стоять. Так что Алеста перенесла коробку прямиком в зал, водрузила напротив кресла. И плюхнулась на неё сверху. Коробка затрещала по швам.

– Больше у вас… нет? – мистер следователь даже дар речи потерял.

– У меня много коробок, – успокоила его Алеста. – Если вы тоже предпочитаете сидеть на них вместо стульев, могу и вам принести.

Он покачал головой. И остался сидеть в кресле. Конечно… Даже по лицу видно: аристократ. Завтрак ему готовит лучший блюдодел Леберлинга, чистое постельное бельё стелет горничная. Это ещё надо радоваться, что он позволил себе усесться в её кресло.

Король Подземельных подошёл к хозяйке, прислонился к её ногам, опустил голову на бедро. Алеста улыбнулась ему тепло, как всегда. И поняла, что Кейден тоже заметил её улыбку. Что ж, улыбка нынче ничего не стоит, так отчего бы и с мистером следователем ей не поделиться?..

– Вы наверняка слышали о том, что произошло в гостевом доме, – произнес наконец Кейден.

– Мне известны лишь слухи, – Алеста пожала плечами. – Покупателей в Плуинге меньше, чем продавцов. Так что нам не остаётся ничего иного, кроме как обсуждать последние новости.

– В таком случае я кратко введу вас в курс дела.

Кейден рассказал ей практически всё то же самое, что Алеста услышала ещё вчера утром, от Паолы. Не больно-то много он успел выяснить за своё пребывание в Плуинге, хотя появился на торговой площади раньше Алесты.

– Ваш констебль указал на то, что приспособления, найденные в непосредственной близости от пострадавшего, вполне могли быть куплены в вашей лавке. В связи с этим у меня возник вопрос: были ли у вас покупатели в день, предшествующий той ночи? Или, быть может, за пару дней до него?

– Были, – ответила Алеста. И заметила: глаза следователя горят предвкушающим огоньком, придавая лицу ещё большую возвышенность. Такому бы в мастерские скульпторов, вдохновлять творцов своими красивыми чертами. А не в Лавку странностей, допытываться до обычных торговцев. – Позвольте, я покажу вам торговый журнал.

Он лежал во внутреннем отсеке стойки, по соседству с безнадёжно пустой кассой. Тяжёлый, в плотной кожаной обложке, за три года он заполнился лишь наполовину.

Алеста протянула журнал Кейдену раскрытым на последней странице. Одна за другой следовали колонки: дата, наименование покупки, количество проданных экземпляров, итоговая стоимость и инициалы покупателя. Почерк с сильным наклоном влево, строчные буквы мелкие, а заглавные излишне витиеватые.

Строчки, отведенные вчерашнему и сегодняшнему дню, пустуют. В день перед происшествием была совершена одна покупка. И ещё две – за день до него. На лице следователя проявилось разочарование. Ну, да, Алеста и со своего угла видит – негусто… Три покупки за неделю.

– Два набора трав «Успокаивающие», – констатировал Кейден. – И одна музыкальная шкатулка.

– Со следующей недели должно стать получше, – Алеста вздохнула. – Когда жители нашего городка вспомнят, что забыли купить подарки для своих близких. Праздник всё-таки на носу.

Её гость пролистал журнал, не вчитываясь в написанное, спросил:

– Вы, конечно, не позволите мне на какое-то время одолжить ваш журнал?

– Берите, – Алеста взмахнула ладонью, будто отбивалась от падающих с неба снежных хлопьев. – Следующая неделя начнется только через два дня. До того момента вряд ли кто-то ко мне зайдёт.

Кейден кивнул. И положил журнал рядом с собой: никакой сумки при нём не оказалось. Алеста подумала: не предложить ли ему мешочек, на котором одна любезная мастерица вышила инициалы Алесты – как хозяйки Лавки странностей? Но потом решила: это будет чрезмерная любезность с её стороны. Таких мешочков у Алесты осталось ограниченное число, а снегопада пока нет и не предвидится, небо синее и ясное, так что страницы размокнуть не должны.

Короля Подземельных разговор начал утомлять. Он поднялся с места, грациозно прошёл до окна и выглянул наружу. Убеждался, быть может, в хорошей погоде. Такое явление и вправду было для Плуинга редкостью.

– Мисс Эндерсон, вы владеете магией?

Вопрос оказался неожиданным. Прозвучал, как гром прямо посреди этого вот лазурного неба. Алеста нахмурилась, взглянула на Кейдена недоуменно. И он ответил ей спокойным взглядом, в глубине которого затерялось лукавство.