Землянка в школе навигаторов

С ребятами своего возраста я не то чтобы не нашла общий язык, просто… Все они хорошо отреагировали на моё появление, но вот в просьбах помочь с некоторыми предметами вежливо отказывали. Сначала я не понимала почему, а потом прямо спросила об этом у одной из девочек, Уарити.

– Извини, Лани, мы бы с радостью помогли тебе, но тогда у нас не останется времени на себя. – Видя, что я нахмурилась, Уарити поторопилась объясниться: – Я родилась в деревне за тысячи километров от столицы. Там, – она махнула рукой в сторону, – почти нет цивилизации. Империя не всесильна, восстановление некоторых населённых пунктов после планетарной бомбардировки Глесиуса еще не начато. Там виги живут благодаря тому, что находят в рейдах к пока ещё разрушенным городам. В рейдах опасно – обвалы, дикие животные, другие рейдеры. В тот день погибла вся группа из нашей деревни. Там были и мои родители, и родители Шуркаса. – Этот смуглый парень с чёрными глазами и волосами был нашим с Уарити ровесником. – В деревне выяснили, что у нас есть дар поиска, а это значит, что мы можем открывать быстрые переходы. Поиск пути в другой мир сродни дару поиска гранита или железа. У тех, кто наделён даром, есть шанс поступить в школу навигаторов и научиться открывать пути в другие миры, чтобы спасать потерявшихся в космосе путешественников.

Но это моя мечта. Мечта других – иметь крышу над головой, пищевой синтезатор и качественную кормосмесь, которой его заправляют. На всё это нужны кредиты, а кредитов без профессии не заработаешь. Мы все помним, как голодали или скитались по приёмным семьям, как нас унижали и били. Мы все хотим поступить на учёбу, получить профессию мечты. Этот дом, воспитатели и учителя помогают нам в этом. Но некоторые из нас не хотят освоить обычную профессию вроде пилота. Кто-то, как, например, Шуркас, мечтает стать конструктором космических станций. Для поступления на этот факультет в университет Франгаг знаний уровня обычной школьной программы не хватит, поэтому каждый из нас изучает дополнительные материалы. У каждого из нас расписаны все часы до школьных занятий и после них. Каждый из нас начал сражение за свою мечту, за своё будущее.

Я кивнула. Я её понимала. Но не понимала, куда сейчас двигаться мне. План есть, пути – нет.

Закрыв глаза, я попыталась помедитировать. Отстраниться от Вселенной не получалось. Я слышала, как еле шуршат под лапками Северины опавшие листья, как плещет вода в пруду, как где-то далеко пролетают флаэры. Они, кстати, сильно отличались от тех, что недавно изобрели на Земле. Хотя я старалась ни о чём не думать, ручеёк мыслей постепенно вернулся к Лигу. Платиновый блондин – так говорят про таких на Земле. Длинные волосы, заплетённые в сложную косу, уши, заостряющиеся кверху, внимательные голубые глаза…

Какой же он добрый, отзывчивый и… красивый.

От мысленного созерцания парня, который понравился мне с первого брошенного на него взгляда, меня оторвало лёгкое поглаживание по руке. Знакомый голос негромко позвал:

– Ла-а-а-ни, возвращайся к нам.

Куда возвращаться? Я никуда и не уходила.

Последние два с лишним часа я провела на лавочке неподалёку от озера. Стало прохладно, пахло осенью и тиной. Открыв глаза, я поёжилась. Оказалось, уже сумерки. Северина, сидевшая на моих коленях, шипела на окружающих.

Ой, а почему их много?

– Я ничего не сделала! – Я вскинула руки и затараторила: – Я, кажется, задремала… Такое иногда происходит, я все ещё не до конца адаптировалась к суткам, в которых двадцать семь часов. Простите, я опоздала к ужину… Не наказывайте меня, пожалуйста, это больше не повторится!

Выражения лиц окружающих сложно описать. Преподаватель медитации смотрела на меня будто бы с недоверием. По-моему, это она просила меня вернуться. Незнакомый мне виг глядел на меня с явным восхищением, а воспитатель моей группы – с завистью. Взгляд управляющей нашим хлопотным хозяйством показался мне озабоченным. Все они переглянулись, и госпожа нье' Кудюже улыбнулась.

– Ну что ты, Лани, мы понимаем, что адаптация ещё длится, никто не станет тебя наказывать. Иди к себе, я распоряжусь, чтобы тебе принесли ужин.

Уф, пронесло! Наказания не будет!

Я кивнула, подхватила дрожавшую от прохлады Северинку и бросилась в сторону детского дома.

Сытые, мы завернулись в одеяло. Я поставила будильник на пять утра. Сил и желания делать домашнюю работу сегодня не было. Мне не давало покоя, что несколько взрослых помчались в парк искать меня, хотя до этого обычно отправляли кого-нибудь из ребят.

Комм сообщил о доставке сообщения, когда я почти спала, прочесть его уже не смогла. Было ощущение, что сегодня я пробежала марафон. Без подготовки.

Будильник, как всегда, прозвучал внезапно. Тем не менее я проснулась бодрой, с чётким планом на следующие три часа. Сразу после пробуждения – водные процедуры (как-то внезапно я осознала, что принятие душа каждое утро и каждый вечер стало приносить удовольствие); что-то было в шампуне и кондиционере, от чего выбритые виски, которые я в последнее время прятала под причёской а-ля «Снегурочка», сильно отрасли. Я успела заметить, что виги – и мужчины, и женщины – носят длинные волосы.

Если я хочу влиться в их общество или хотя бы перестать сильно отсвечивать своей инопланетностью, надо мимикрировать под них.

Я замерла. От страха задрожали руки и ноги. В голову пришла мысль о том, что пубертатный подросток, у которого слюни капают от вида сказочного эльфа, не может так думать.

Неужели тот страшный мужчина, что ставил эксперименты над родителями и мной, где-то поблизости? Может, мне снова дают те расчудесные витаминки?!

Нужно успокоиться!

Срочно!

Медитация!

Под недовольное «мяу» я притянула на колени Северинку и закрыла глаза. Очистить разум удалось быстро, и какое-то время я сидела в безвременье и в беззвучье, пока в голову не просочились лёгкие мысли о Лиге. Такие же лёгкие и приятные, как и он сам. Почему-то мысли о нём приносили покой и… давали возможность сосредоточиться.

Внезапно Северина зашипела и выпустила коготки.

Я что, заснула так надолго, что пропустила занятия и бот-уборщик явился в мою комнату?!

Я распахнула глаза и взвизгнула от неожиданности. Из знакомых в моей комнате была только госпожа нье' Кудюже, выглядела она бледной. Остальных я не знала. Двое точно были вигами – светловолосый привлекательный мужчина, показавшийся мне надменным, и рыжая женщина с лицом в веснушках; она смотрела на меня с интересом. С ними был ещё один мужчина, лысый, на голове у него проступали чешуйки. Мне захотелось оказаться от него подальше, уж больно хищными были его взгляд и движения.

Светловолосый мужчина, слегка поклонившись, заговорил:

– Госпожа Васькина. – Он тоже сделал ударение на последнюю букву. – Мы бы хотели сделать вам предложение. Думаю, оно вас заинтересует. – Он повернулся к госпоже нье' Кудюже. – Мы можем воспользоваться вашим кабинетом?

– Конечно, господин нье' Тарку.

***

В кабинете управляющей инопланетным детским домом было уютно. Рабочий стол расположился у окна, а на нём – большой пульт управления со множеством разнообразных кнопок. Целую стену занимали мониторы, ни один из них сейчас не работал. Перед столом стояло два удобных кресла для посетителей. Большое окно, которое выходило на центральную дорожку от ограды к особняку, обрамляли светлые плотные шторы.

Господин нье' Тарку с лёгкостью переставил кресло госпожи нье' Кудюже к креслам посетителей. Сел в него и предложил сесть нам с рыжеволосой женщиной. Опасный мужчина отошёл к двери. А затем господин нье' Тарку представился:

– Меня зовут Лунморт нье' Тарку, я ректор первой школы навигаторов.

– А я Льета нье' Товен, ректор второй школы навигаторов, – представилась женщина.

Про эти школы я слышала. Они как университеты, но только для смотрителей маяков. Туда могут поступить только виги, обладающие даром. Мне говорили, учиться там очень тяжело, но интересно и почётно. Многие дворянские семьи гордятся, если кто-нибудь из отпрысков поступает туда. По слухам, там учились сами император и императрица Франгаг.

Но я не виг, у меня нет дара.

Я буду пилотом на маяке. Это мой максимум.

Я кивнула и молча посмотрела на этих важных вигов.

Зачем я им понадобилась?

– Лани, – обратилась ко мне госпожа нье' Товен, – вчера вечером и сегодня рано утром произошли два необычных события. Воспитанница детского дома начала открывать червоточины. Эта воспитанница – ты.

Я открыла было рот, но тут же закрыла. Снова открыла. Помотала головой.

– Не-е-ет… Я не могу, я же человек, а не виг. Только виги умеют открывать червоточины!

– И тем не менее ты сделала это, – улыбнулся господин нье' Тарку.

– Но я знаю, как выглядит быстрый переход. Это такое огромное зеркало, которое дрожит, а потом пропадает. Ни вчера, ни сегодня я такого не видела!

– Нашими протоколами запрещено открывать червоточины на поверхности планеты. У подростков с даром иногда случаются спонтанные выбросы силы, поэтому на планете, в том числе и тут, в школе, есть дежурные навигаторы, которые сразу закрывают такие переходы.

Я помотала головой.

– Это не могла быть я. Это кто-то дугой. Во мне ведь нет ни капли навигаторской крови.

Мужчина у двери хмыкнул, а господин Лунморт широко улыбнулся.

– Разве? Могу сказать, что теперь, – он выделил это слово, – в тебе есть моя кровь. Трин – моя внучка.

– И моя кровь в тебе тоже есть. – Госпожа Льета подмигнула мне. – Дин – мой сын.

Внезапно мне перестало хватать воздуха. Вспомнилось то страшное переливание крови.

Эксперимент!

Я помню его начало, помню, как трубки от Трин и Дина тянулись ко мне, как по ним бежала их кровь…

Воздух. Возд…

Очнулась я от поглаживаний моей руки. Госпожа нье' Товен звала меня:

– Лани, всё давно закончилось, вернись к нам.

Я кивнула.

– Я в порядке. – И шёпотом спросила. – То есть ЕГО… эксперимент удался?

Господин Лунморт поморщился.

– На первый взгляд, да. Ты уникальна, Лани, никто никогда не получал силу навигаторов вот так. Подобное всегда казалось нам просто немыслимым.

Я единственная такая?!

Меня снова затрясло от ужаса.

– То есть надо мной снова будут ставить эксперименты? Я не хочу! – Я вытерла мокрые щёки – даже не заметила, как из глаз покатились слёзы.

– Не буду скрывать, мы хотим провести эксперимент, но…

Не дав ему договорить, я выкрикнула:

– Я убью себя, если вы попытаетесь тронуть меня!

У господина Лунморта и госпожи Льеты округлились глаза.

– Нам очень жаль, что тебе пришлось всё это испытать, Лани, – заговорила госпожа Льета. – Наш эксперимент заключается в другом. Мы хотим, чтобы ты поступила в школу навигаторов. Там ты сможешь развить свои способности, если они есть, и сделать это под нашим наблюдением. Многие мальчишки и девчонки открывают свои первые червоточины именно в школе навигаторов, зачастую им удаётся открыть одну, но постепенно количество переходов увеличивается.

Я уставилась на госпожу Льету.

– А можно открыть сразу несколько червоточин?

– Вчера ты построила пять переходов, а сегодня утром – два, – улыбнулся господин Лунморт.

– То есть весь ваш эксперимент будет заключаться в том, что я буду учиться в школе навигаторов? Хотите узнать, смогу ли я её закончить?

– Не совсем. Лани, давай договоримся – мы не скрываем ничего от тебя, а ты – от нас. Только тогда мы сможем понять, что с тобой происходит. – Господин нье' Тарку перестал улыбаться. – Исследование твоего организма необходимо, без этого никак.

Я сжала кулаки.

– Нет!

Господин нье' Тарку сделал вид, что не заметил моего выкрика, и продолжил:

– Все исследования будут проводиться в рамках обычной комиссии, которую проходят все кадеты в школе навигаторов. Мы ведь должны быть уверены в их физических возможностях. Всё происходит непосредственно в школах, у нас отличный медицинский персонал и новейшее оборудование. Просто в твоём случае мы изучим дополнительные показатели. Обычно диагностика происходит так: вечером кадеты приходят в медицинский блок, персонал укладывает их амниотические капсулы – ты с ними уже знакома – и запускает расширенную диагностику на всю ночь. Утром кадет уже свободен.

– И это всё? – подозрительно спросила я.

Господин Лунморт кивнул.

– Я хочу знать о результатах каждой своей диагностики.

– Деловой подход, это похвально, – улыбнулась госпожа Льета и лукаво спросила: – А ты что-нибудь поймёшь среди медицинских терминов и значков?

– Каждый термин я выучу и научусь читать данные диагностики.

Господин нье' Тарку дважды хлопнул в ладоши.

– Прекрасная мотивация, госпожа Васькина!

– А что, если это были разовые выбросы силы? Вы исключите меня из школы?

– Нет, Лани. Ты доучишься, получишь прекрасное образование. После школы навигаторов ты сможешь поступить в лучшие университеты Вселенной и на любую выбранную специальность, причём сразу на второй или третий курс. Ты, кажется, хочешь быть пилотом? В школе есть курс пилотирования, все учащиеся получают аккредитацию пилота малых судов. Единственное – в таком случае ты не сможешь стать смотрителем маяка.

– Ну, я и не рассчитывала, – хмыкнула я.

Ректоры переглянулись.

– Кажется, Лани не всё знает о школе навигаторов… – снова улыбнулась госпожа нье' Товен.

– По окончании школы навигаторов каждый выпускник получает свой маяк. Он заключает договор с империей, соглашаясь прослужить смотрителем пять лет. По истечении этого срока смотритель вправе сам решать, чем ему заниматься.

У меня может быть свой маяк?! У меня может быть свой маяк!

Комм издал звук.

– Я отправил тебе, Лани, информацию о школе.

Тут я вспомнила, что вчера не прочитала сообщение от Лига. Пальцы просто зудели нажать кнопку приёма сообщений.

– Лани, прекрати думать о том, к кому сейчас строишь четыре червоточины, – отвлёк меня резкий приказ господина Лунморта.

Ой. Я что… опять?!

Это точно я?

– Лани, а к кому ты строишь червоточины? Что влечёт тебя туда, на другой конец перехода? – мягко спросила госпожа нье' Товен.

Я жутко покраснела. Мне кажется, мои щёки просто расцвели малиновым цветом.

– Ну же, Лани. Нам нужно знать, чтобы попытаться тебе помочь. Иначе, – хмыкнул господин Лунморт, – нам понадобится команда дежурных навигаторов.

– Лиг, – выдавила я, – медик-элефин. Он был добр ко мне с самого начала. Он поддерживает меня, мы иногда переписываемся.

– Лиг? – прищурился господин нье' Тарку. Он смотрел будто сквозь меня, о чём-то думая. – Рэвелиг Лаонтис?

Я кивнула и заметила, как быстро переглянулись ректоры.

Они его знают?

– Лани, – обратился ко мне господин Лунморт, – нет ничего предосудительного в том, что он тебе нравится – он много сделал для твоего спасения.

Я уставилась на господина Лунморта.

– Когда тебя нашли – ты умирала. Процесс удалось затормозить, и после элефины долго подбирали лечение. Лиг активно участвовал в этом.

– А зачем?

Тупица! Что за идиотский вопрос!

– Это стало для него отдушиной, ментальной терапией. Там, где ты приобрела свои способности, погибли две девушки – они были его возлюбленными.

Дура! Идиотка! Кретинка!

Как я могла хоть на секунду подумать, что могу ему понравиться?! Он просто глушит своё горе…

Я сглотнула ком в горле и постаралась придать голосу ровный тон:

– Что нужно для того, чтобы поступить в школу навигаторов? У меня нет ваших кредитов. И нет родственников, которые могут оплатить обучение.

– Об этом не беспокойся. – Госпожа нье' Товен натянуто улыбнулась. – Обучение полностью бесплатное. Главное – поступить, и вот тут мы тебе помочь не сможем. Тебе придётся сдать все вступительные экзамены самостоятельно. Конкуренция жёсткая – восемь-двенадцать человек на место. Каждый год из-за этого случаются скандалы – родственники не прошедших кадетов сомневаются в выборе искина, который оценивает поступающих. Очень часто мы официально публикуем результаты испытаний. Представь, Лани, какое разочарование испытывает знатный и могущественный род, когда отпрыску не хватает сотой части балла, чтобы стать кадетом. Прохождение экзаменов контролирует императорская семья.

Я сглотнула.

– А когда экзамены?

– В августе следующего года. У тебя есть время подготовиться, Лани.

– У меня есть проблема…

И я рассказала о том, что плохо читаю и пишу на общекосмике и навигаторском, что некоторые законы физики, хоть я и вызубрила их наизусть, для меня непонятны – я не понимаю, как их применять; то же самое с математикой. Рассказала я и о возможных причинах таких сложностей.

– Хороший потенциал в аналитике! Лани – моя! – заявила госпожа Льета.

– Это мы ещё посмотрим, – хмыкнул господин Лунморт.

Они посмотрели на удивлённую меня и засмеялись.

– Не обращай внимания, Мелания Васькина, мы иногда делим перспективных кадетов. С твоими проблемами мы разберёмся, но натаскивать тебя специально никто не будет. Борись, Лани, за своё будущее! Смотрители маяков – борцы.

Я задала волновавший меня вопрос:

– Мне можно обсуждать с Лигом поступление в школу навигаторов?

Господин Лунморт покачал головой.

– Он – элефин. Они, хоть и наши союзники, всё же другая раса, которая не прочь узнать некоторые наши секреты. На Элее есть свои службы безопасности и разведки. Неужели ты хочешь, чтобы на ком-то провели такие же опыты, как на тебе?

Я замотала головой.

Нет! Никому такого не пожелаю!

– Я поняла, я больше не буду общаться с ним.

– Это совсем не обязательно Лани. Лиг из хорошей элейской семьи, общение с представителем Элеи в будущем может помочь тебе в изучении элейского – этот язык входит в программу обучения в школе навигаторов, – пояснил господин Лунморт. – В школе ты лучше узнаешь элейскую культуру, и тогда тебе будет проще найти общий язык со своим собственным медиком. Согласно договору между Элеей и Франгаг, все выпускники школы навигаторов обязаны принять на службу медика-элефина. Мы просто советуем тебе обходить некоторые моменты в ваших беседах.

– Если я проболтаюсь, его… того? Ну… в смысле… уберут?

У двери снова хмыкнули. Ой какие круглые глаза стали у обоих ректоров!

– Нет, конечно же нет, – поспешила успокоить меня госпожа нье' Товен. – Лиг служит на маяке, и у него в контракте указано, что навигаторы могут стереть ему память, если дело будет касаться безопасности империи вигов. Если он узнает, что тот эксперимент удался, ему сотрут память о тебе. Он никогда тебя не вспомнит.

Я буду смотрителем на маяке!

Я буду управлять космической станцией!

Я буду смотрителем на маяке! Я буду управлять космической станцией!

Я никогда не скажу ему о своих способностях!

Глава 3

Резкий, дико раздражающий звук будильника раздался внезапно. Я специально выставила максимально неприятный сигнал, похожий на визг пожарного извещателя, который раздавался во время пожарных тренировок в детском доме на Земле. Такие тренировки проводились каждые три месяца, несмотря на дождь, снег, жару или холод. Только этот звук всё ещё мог разбудить меня утром, на всё остальное я перестала реагировать ещё полгода назад.

– Как же я ненавижу этот звон! – Я выдернула подушку из-под головы, положила её на лицо и заорала: – Как же я устала! Устала-а-а!

Мне казалось, что я легла спать всего пять минут назад. В подмышку ткнулся холодный нос Северины. Она всегда приходила, когда я рыдала от усталости после изнурительных физических занятий, мозговыворачивающих тестов по непривычным математике и физике; меня злили сочинения по чуждой для меня литературе и истории. А ведь всё это мне предстояло сдавать на экзаменах, чтобы поступить в школу навигаторов. Возможно.

Холодность носа Северюшки отрезвила и заставила меня вскочить с постели. Меня ждало много дел сегодня, как и в любой день за последние восемь месяцев! Через два месяца начинались вступительные испытания в школе навигаторов.

Я буду смотрителем на маяке! Я буду управлять космической станцией!

Я буду смотрителем на маяке! Я буду управлять космической станцией!

А это значило, что пора подниматься, надевать наушники и, слушая лекцию по физике, математике или литературе, отправляться на разминку и пробежку в десять кругов вокруг озера.

Господин Лунморт, как и обещал, решил мою проблему с медленным чтением – в течение месяца после его прибытия я каждый день индивидуально занималась с преподавателями, приезжавшими в дом ребёнка. Когда я научилась бегло читать и писать на общекосмике и вигском, индивидуальные занятия закончились.

Иногда я злилась на ректоров. Господин нье' Тарку прислал на мой коммуникатор информацию о школе – красивый голоролик, в котором мальчишки и девчонки с пятнадцати до двадцати лет занимались различными школьными делами. Они выполняли задания в теплицах, играли в мяч (суть игры я уловила сразу – нужно открыть малюсенькую червоточину, поймать в неё мяч и отправить в другую, ближе к воротам или к нападающему; но в ворота мяч разрешается забивать только руками или ногами), плавали (очуметь, они делали это связанными!), добывали огонь, растирая палочку о сухой мох. И всё это происходило под бодрящую музыку, с озвучкой приятным мужским голосом за кадром. Голос описывал преимущества учёбы в этой прекрасной школе, мол, так хорошо и интересно там учиться. И поступить в школу может любой, обладающий поиском или силой. Кадетов ждёт полное обеспечение, а вместо диплома после выпуска им вручают новенькую космическую станцию.

Экзамены, как выяснилось, проходят в два этапа. Первый разбит на три дня – математика, физика, сочинение. Те, кто проходит во второй этап, сдают физическую подготовку. О ней говорилось только одно – это полоса препятствий. Набор проходит сразу в обе школы, и распределение по ним осуществляет экзаменационный искин.

Вот, собственно, и вся официальная информация о школе навигаторов, которую я получила.

Обычные школьные задания давно перестали быть проблемой. К ним я готовилась в основном на переменах. Почти всё свободное время занимала подготовка к экзаменам. Роясь на бесчисленных форумах, посвящённых поступлению в школу, я поняла, что основные баллы дают задания повышенной сложности – искин оценивает не только правильность решения (сюрприз – не все задачи его имеют), но и скорость выполнения задания, и оригинальность подхода. У одной задачи могло быть и несколько решений.

Удручали темы сочинений. Они повторялись из года в год, иногда слегка видоизменяясь. Я читала, гримасничая:

– Какое влияние оказал миф о Точке начала на сказки и предания древних вигов?

Ну, я знаю, что виги называют так своё божество, но где взять сказки о нём? И даже если я найду их, где гарантия, что мои выводы в сочинении удовлетворят искусственный интеллект, выставляющий оценки за экзамен?

– Проанализируйте систему существующих протоколов, сделав уклон на любую сферу жизни навигаторов, предложите свой протокол, – прочла я следующую тему.

Очуметь! Я знаю всего три протокола (так виги называют свои законы, различные приказы и директивы императора Франгаг), касающихся сирот и таких, как я. Что я, не виг, могу предложить расе, существующей много тысяч лет? Их законодательство формировалось тысячелетиями!

– Навигаторский романтизм.

Так коротко называлась ещё одна распространённая тема для сочинения. Мы недавно проходили это на занятиях. В нас прямо вдолбили, что в этот период романтический герой – бунтарь, вступающий в конфликт со Вселенной. Возможно, кругленькая старушка-преподаватель письма и литературы знала, что эта тема часто встречается на вступительных экзаменах в школу навигаторов, и старалась нас по ней натаскать. В нашем доме ребёнка тех, кто собрался поступать в школу, оказалось шестеро.

Тема романтизма, владевшая умами писателей, художников, театральных режиссёров (да, у вигов – как и у половины Вселенной – есть театры; они отличаются от земных, но смысл остаётся тем же), пришла от орси. Это любопытная раса синекожих людей, то есть гуманоидов. Так вот, мир этих гуманоидоподобных существ имеет интересную особенность – у них вся экономика и общество строятся на обладании товарными камнями. Товарные камни этой расы – это аквамарины и топазы. Синенькие, в общем. Чем больше товарных камней в конкретной семье, тем выше она поднимается по социальной лестнице. Орси также разрабатывают месторождения и других драгоценных камней, тем и живут.

Я погладила Северину – она, не просыпаясь, вытянулась на кровати и подставила брюшко для ласки. Кто бы мог подумать, что заморыш-котёнок станет такой пушистой красавицей. Одно прошло мимо меня в той, земной жизни – потребность этого вида (тьфу, я теперь и думать стала, как виг) в размножении. В определённом возрасте моей кошке потребовался кот. Раньше у меня никогда не было домашних животных, и я даже подумать не могла, что в кошках так силён этот инстинкт! В те три дня я думала, что сойду с ума. Обычно спокойная Северинка орала не прекращая, она постоянно тёрлась об меня, о ножки стула, ходила на полусогнутых лапах и выставляла попу со вздёрнутым хвостом вверх.