Принцесса Мила и ее Север

Во второй раз прийдя в сознание, рыбак открыл глаза и осмотрелся. В комнате не было никого. Солнце яркими лучами освещало комнату, и рыбак увидел, что возле холодного очага стоит кресло-качалка, а на его спинке сидит огромная птица. Рыбак присмотрелся и подумал, что, кажется, он видел эту птицу во сне, в очень странном сне, где она была огромной и несла его в своих лапах над рекой, над землей, над тундрой. Рыбак улыбнулся сам себе, своим же мыслям и подумал, какой странный сон он видел, и почему-то он спит здесь, в этой пустой комнате, в чьем-то доме. Он сел на топчане и потянулся. Он не знал, сколько времени он пробыл здесь, но у него было ощущение, что он спал не меньше недели, он был полон сил и чувствовал себя превосходно. Рядом с топчаном лежала его куртка, в которой он обычно ходил на рыбалку. Она была сухая и чистая. Он взял ее, надел, встал. Птица все это время смотрела на него, шевеля только головой и практически не моргая. Рыбак в этот момент уже понял, что этот якобы сон совсем не был сном и вспомнил о том, что с ним произошло. Он поклонился птице, поблагодарил ее, и, выйдя из дома, бегом побежал домой, к своей, заждавшейся его, семье.

Так шли годы, жизнь народа Чудь текла своим чередом, отлаженным столетиями, в покое и гармонии с окружающим миром и собой. Но однажды произошло событие, в корне изменившее весь их жизненный уклад, заставившее их покинуть любимые места, пещеру, свои дома, бросить все, и схватив только детей и самое необходимое, собрав всех своих животных, под покровом ночи уйти в темноту, в неизвестность, в никуда, полностью положившись на волю Творца.

Глава 7. Исчезновение Шаманки

Дело было глубокой осенью. Зарядили проливные дожди. Все: небо, воздух, земля, ягель – все стало мокрым, холодным и промозглым. Дожди не стихали несколько недель, что для тундры было совершенно не характерно. В племени никто не помнил таких дождей и только из легенд знали историю, что когда то, очень давно, также шел нескончаемый ливень, который смыл с лица земли тундру и загнал людей на самую высокую сопку. И выжили только те, кто смог забраться на сопку и переждать там дождь. Это была самая черная страница в истории племени, и жители уже начали думать о том, что она может повториться.

Итак, дожди не заканчивались. Стада оленей и яков, погонщики, дома – все было мокрым до последней шерстинки и до последней нитки. Костры давно не разводили, потому что на полянах стояла вода, и ива, из которой обычно жгли костры, вся была пропитала водой. Люди начали простужаться. Первыми начали заболевать погонщики, потому что они всегда были на улице, при своих стадах. Наблюдая за тем, как мучаются животные, что им даже лечь некуда, а они ничего не могут сделать, погонщики начали чахнуть. Как и олени, особенно молодые, которые уже совсем обессилели и многие просто падали в лужи и лежали в них, не желая больше вставать. Холодные потоки хлестали их сверху, лужи под ними росли, покрывая уже полностью всю гигантскую долину, на которой паслись всегда олени и яки. Олени, упавшие в лужи, лежали с закрытыми глазами, держа поднятой только голову, с которой без конца стекали потоки воды, толи дождя, толи прощальных оленьих слез. Те олени, у кого еще были силы стоять, стояли почти по колено в воде, опустив вниз головы и сбившись в круг, внутри которого стояли их дети, которых они отчаянно хотели защитить и согреть теплом своих измученных, переохлажденных, насквозь мокрых тел.

Погонщики, и другие люди племени, видевшие эту картину, впали в полное отчаяние и собравшись все вместе, пошли к Королю во дворец. Рассказывая Королю о том, что происходит с животными и природой, они не могли сдержать слез, и взрослые сильные красивые мужчины горько плакали, как дети, от отчаяния и горя. Они не стыдились своих эмоций, они не могли уместить у себя внутри такое большое горе, свалившееся им на головы, и, выливаясь наружу со слезами, оно, хоть не уходило, но немного разжимало свою железную мертвую хватку, которой держало их сердца, и им на секунду становилось легче.

Конечно же, Король все это знал и понимал, что происходит. Он знал, что Шаманка провела уже много бессонных ночей, проводя ритуалы и прося у Северных Богов смилостивиться над их племенем, но ничего не помогало. Какая-то страшная сила хотела уничтожить этот народ, и она была намного могущественней, чем сила одной Шаманки.

Когда люди ушли, Король переоделся и пошел в дом к Шаманке. Пришло время что-то предпринимать, иначе им всем грозила неминуемая мучительная гибель. Когда Король шел через все поселение к дому Шаманки, он чувствовал кожей эти страшные эмоции – страх, отчаяние, безысходность и … смирение. Он чувствовал, что его народ, смелый, красивый, светлый, чистый – приготовится к самому страшному. Эти эмоции пронизывали его еще более ледяными волнами, чем страшный дождь, и от этих волн ком стоял в его горле и не давал вдохнуть, и он, Король гордого племени, наверное, впервые в жизни испугался. Он вспомнил свое детство, когда ему было шесть или семь лет, и он гулял недалеко от дома, но, заигравшись, как-то оказался в глубине тундры в совершенно незнакомом ему месте. Он брел совершенно один, в огромной тундре и не знал, куда ему идти. Везде, куда хватало его взгляда, был только зеленый горизонт и сопки, и больше ничего и никого. Он брёл, как ему показалось, очень долго, и тогда впервые он испытал эти чувства – пустоты, отчаяния, страха и неизвестности, которые, засев однажды занозой в сердце, потом всегда дают о себе знать. И вдруг, прямо перед ним возникла огромная черная собака. Он остановился. Она медленно шла навстречу ему, взявшись невесть откуда, а за ней бежало еще несколько мелких гавкающих шавок. Но черная собака шла молча. Подойдя вплотную к нему, она оскалила свои белоснежный зубы, оказавшиеся прямо возле его лица, и начала громко хрипло лаять. И в эту секунду одна из росомах, охраняющих стада оленей в его племени, услышала этот лай, и через пару секунд она была уже между ним и черной собакой. Одним мощным ударом лапы отбросила собаку на огромное расстояние, и вдруг собака вообще исчезла, как будто ее и не было. Сразу же появились люди и его отец схватил его на руки и прижал к груди, шепча, как он любит его, и как они все его долго искали и очень за него испугались. И тут будущий Король разревелся, и понял, что такое тепло родных рук, звук родного голоса, что ничто в мире не может цениться выше, чем это. Тогда же он узнал, как пахнет ужас и отчаяние. Именно так, как пах сейчас воздух в его племени. Тогда он навсегда запомнил, что мужчина тоже может плакать, даже такой большой и сильный, как его отец. И сейчас, став таким же сильным мужчиной и Королем, он шлепал по лужам и то ли дождь, то ли слезы, катились по его красивому мужественному лицу. Подойдя к дому Шаманки, он постучал и вошел. Она сидела у очага в своем кресле.

– Я ждала тебя, Король, – сказала она, привстав и склонив голову, но не оборачиваясь на него и даже не видя, кто пришел. – Здравствуй!

– Здравствуй! – тихо ответил Короли и встал около очага. Вода скатывалась с его волос и одежды и капала на пол. Он немного постоял молча и сказал:

– Что мы будем делать? Дождь убивает нас. Осталось недолго. – Он хотел еще что-то сказать, но замолчал.

– Я сделала все, что зависит от меня, – отвечала она негромким уставшим голосом. – Я разговаривала с духами – этот дождь пришел от большой черной силы. Ее хозяин хочет уничтожить тебя и весь твой народ. – Она немного помолчала и добавила.

– У него намного больше подданных, чем у тебя, и они продали ему свои души, поэтому он обладает такой силой – он платит за этот дождь душами своих рабов, – говорила она, все еще не глядя на Короля.

– Есть какой-то способ остановить дождь? – так же тихо спросил Король.

– Я готов сам прийти к этому человеку и говорить с ним, я готов дать ему то, что он хочет!

– Он хочет твою жизнь! – воскликнула Шаманка.

– Я отдам ее за свой народ не задумываясь, – ответил Король спокойно.

– Он возьмет ее, но он уничтожит твой народ, – ответила она.

– Он лжец, он обманет тебя. Есть только один, последний способ и он очень опасный, – сказала Шаманка и пристально посмотрела на Короля.

– Продолжай, – ответил Король, глядя ей в глаза и внимательно слушая.

– Есть одно заклинание, оно остановит дождь, но этот дождь кормит черный Дух, и он потребует жертву за это, – произнеся это, Шаманка замолчала.

Король помолчал некоторое время. Одежда его уже немного обсохла, и прекрасные серебристые волосы начали тихо поблескивать при свете огня.

– Рассказывай, – сказал он тоном, не терпящим никаких возражений.

– Дух сам должен выбрать себе жертву из всего племени, либо кто-то должен стать добровольцем. Добровольцем стану я, и я даже не хочу слышать возражений, – она повысила голос, чтобы не дать Королю ничего сказать.

– Я хочу продолжить, – сказала она. – Итак …

– Нет! – вдруг твердо сказал Король.

– Этому не бывать! Черный Дух не получит никакой жертвы. Мы будем уповать на наших Богов и Духов нашего племени и ждать. Они не оставят нас. Дождь кончится! – С этими словами Король резко развернулся и вышел из дома Шаманки.

Когда он вышел, Шаманка так и осталась сидеть в кресле-качалке. Она посмотрела ему вслед и опустила голову. Ведь она не сказала ему самого главного – дождь не прекратится. Он зальет поляну и через пять дней все будет кончено. Племя погибнет, как и все животные, и во многовековой истории жизни племени Чудь через пять дней будет поставлена точка. Не выживет никто, потому что через два дня дождь усилится в несколько раз, он все смоет и затопит. Но она не позволит этого, и прежде, чем она принесет себя в жертву Черному Духу, она должна передать свои знания, и не просто кому-то, а Королеве. Так сказал ей ее Шаманский Бубен, который достался ей от ее прабабки, а ей от ее очень дальних предков. Она доставала этот бубен очень редко, потому что он был слишком старый и заслужил покой. Но в особенных случаях она спрашивала у него совета, и он никогда ей не врал. Вот и в этом случае, она достала бубен, провела обряд, и он ей четко сказал, что следующая Шаманка этого племени – Королева. Только она могла принять этот дар, только ее кровь и происхождение это могут позволить, потому что этот дар был настолько сильный, что любого другого человека он сжег бы изнутри мгновенно.

Поэтому, как только Король вышел, Шаманка начала готовиться к обряду передачи дара и самопожертвования. И это событие должно было наступить через три дня, в день Бога-Громовержца, Повелителя дождей и молний.

В это время Король медленно шел через все поселение обратно во дворец. Он шел по затопленной тундре, мимо погибающих стад оленей, яков, мимо лежащих уже почти без движения в огромных холодных лужах и уже почти не дышащих мамонтов, которые были похожи на огромные грязно-коричневые горы, с которых непрестанной рекой текла вода. Он шел мимо залитых почти по самые ставни домов людей. Когда он зашел в свою пещеру – сверху, сбоку, отовсюду, лили ледяные серые потоки воды. Прекрасные малахитовые полы были давно под водой, вода лилась по стенам, по прекрасной мозаике, смывая и уничтожая все на своем пути.

В королевских покоях его ждала жена. Когда он вошел, ей хватило только одного взгляда, чтобы понять, что это конец. Она собрала все свое мужество и улыбнулась ему. Она сидела за своим столом за рукоделием. Отложив его, она встала и пошла ему навстречу. Он подошел к ней, скрывая свой взгляд, и они молча обнялись. Когда Королева обняла это могучее, мокрое и ледяное тело, только тогда ей стало очень страшно. Страшно от того, что она потеряет его, того, кого она любила больше всех на свете. Ей стало страшно за него, за его крах, за крах всего племени и за то, что он ничего не может с этим сделать. Она подумала о том, что слава богу, у них нет детей, иначе бы ее сердце уже разорвалось от горя.

Король, обнимая свою хрупкую красивую жену сильными мощными руками, думал только о том, что он подвел ее. Ту, для кого он жил, кому он давал клятву сделать самой счастливой из женщин. А сейчас он должен сказать ей самое страшное, то, что очень скоро все они погибнут. И то же самое он должен был сказать всем людям, созвав всех на общее собрание, для того чтобы люди успели попрощаться и подготовиться принять неминуемую горькую участь. И только он должен был выполнить эту самую страшную обязанность, которая была на него возложена.

Первой прервала молчание она.

– Что ты решил? -тихо спросила она, высвобождаясь от его объятий и глядя ему в глаза теплым нежным взглядом.

Он не смотрел на нее. Его взгляд уперся в пол, глаза почернели от расширившихся зрачков. Он никак не мог себя заставить произнести то, что был должен сказать.

– Любимый, какое бы ты не принял решение, ты прав, – продолжила она тихо, глядя ему в глаза. – Как бы там ни было, мы должны все сделать правильно и достойно встретить судьбу. Мы вместе, и это главное. И я буду счастлива уйти вместе с тобой, знай это! – договорила она и замолчала. Она понимала, что на него возложена такая миссия, которую вряд ли выдержит человеческое сердце и психика. Она не торопила его и знала, что ему нужно время, чтобы собраться с духом. В королевских покоях наступила тишина и только тысячи литров воды шумели, булькали и стучали на все лады, нещадно обрушиваясь на их дом и убивая его.

В это время Шаманка впала в глубокую медитацию, и все эти три дня, которые были отпущены племени на завершение всех дел, на прощание с родными, на прощение всех обид и на то, чтобы приготовиться достойно уйти в другую мерность, она была не здесь, и только лишь ее тело сидело, раскачиваясь, как маятник, на топчане, у окна, у давно потухшего и залитого водой очага. На третий день она вернулась в тело и была готова действовать.

Когда она вышла из дома, уже все было полностью затоплено. Везде, куда хватало взгляда, была вода. Тундра превратилась в одну огромную реку, которая несла куда-то в даль все, что попадалось ей на пути. Быстро преодолев расстояние от ее дома до пещеры, уже через несколько минут она была во дворце.

За это время Король уже объявил народу о том, что дождь не закончится и пришло время прощаться. Как ни странно, паники не было. Люди и сами уже давно все поняли. Ведь Король – не Бог, и значит, такова судьба. И в конце третьего дня все семьи собрались вместе, самые родные хотели поддержать родных, матери убаюкивали детей, бабушки рассказывали маленьким внукам добрые сказки, влюбленные молча сидели рядом друг с другом. Все в этот день выражали свою любовь друг к другу настолько, насколько это только было возможно.

Король и Королева тоже были вдвоем в своих покоях. Королева, как ни в чем не бывало, сидела за рукоделием и что-то вышивала золотыми нитками на белой гладкой ткани. Король стоял у окна и смотрел на поселок, который уходил под воду на его глазах.

Шаманка вошла быстрыми уверенными шагами в их покои, и остановилась посередине комнаты, поклонившись. Король и Королев молча поклонились в ответ. Шаманка пристально посмотрела на Королеву и сказала:

– Я была все эти дни в Стране Духов, и они сказали мне, что я обязана передать тебе мою силу.

Ни спорить, ни возражать не было ни смысла, ни сил, ни времени. Король и Королева прекрасно понимал, что это значит, принять такой дар. Но они также и прекрасно знали правило – если Духи приказывают принять дар, то отказываться нельзя. Королева отложила рукоделие, встала и спокойно сказала:

– Я готова.

– Хорошо, – тихо сказала Шаманка, подошла к Королеве, сняла с себя свой старинный амулет – ярко-голубой сапфир очень древней огранки, ограненный в виде когтя росомахи, на тяжелой золотой цепи, сплетенной вручную ее самыми древними предками, которые вплетали в цепь вместе с золотом свои заговоры и заклинания. Этот амулет передавался в их роду из поколения в поколение, от Шаманки к Шаманке. Он обладал огромной силой, и его мог носить только посвященный человек. И вот настала очередь Шаманки передать этот амулет новой хозяйке. Королева послушно опустила голову перед амулетом, поклонившись ему, и Шаманка надела его на шею Королевы.

После того, как Шаманка отдала свой амулет, она сказала:

– Сейчас нужно созвать всех людей от мала до велика на Священную поляну, и там мы совершим обряд передачи силы. У нас совсем немного времени, поторопитесь! – И она вышла быстрым шагом из комнаты.

В эту же минуту Король позвонил в колокольчик, и вбежал мальчик-паж, мальчик-сирота, чьи родители погибли еще очень давно, и он воспитывался при дворце.

– Танат, – сказал Король взволнованно, – беги скорее к людям и скажи всем, что нужно скорее идти на Священную поляну и собраться там всем вместе прямо сейчас. Беги сначала по домам, где есть ребята, пусть они помогут тебе!

И Танат пулей помчался созывать народ, почувствовав в своем сердце, впервые за долгие ужасные дождливые, дни робкий лучик надежды.

В это время дождь вошел в раж и показывал все, на что он способен. Он уже чувствовал свою скорую победу и уже начал праздновать. Он не хлестал, а просто уже лил сплошным потоком откуда-то сверху, как будто в небе прорвало огромную плотину, снося вообще все с земли. Люди, насквозь мокрые, в воде намного выше колен, обессиленные, с потухшими серыми глазами, с тусклыми серыми волосами, похожие на измученных певчих птичек, запертых в клетках по чье-то эгоистической и злой прихоти, угасших и потерявших надежду увидеть солнце, родные края, свободу, своих родных, хоть один раз почувствовать игру ветра в своих крепких, широко раскрытых крыльях, вспомнить, как теплые потоки нежно перебирают яркие перья, а солнце наполняет их яркими красками. Вот так плелись эти люди на поляну, похожие эти беспомощных птиц, неся на руках маленьких детей и деток постарше, подставив опущенные головы под бесновавшие, нещадно хлеставшие струи. Но несмотря на этот ужас, никто из них не пожаловался, никто не задал ни единого вопроса, и даже наоборот, уже многих сердец коснулся этот луч надежды, но люди боялись обмануться, и старались быть просто спокойными, насколько позволяли обстоятельства.

Собравшись на поляне, люди увидели Шаманку. Знаками она показала им всем встать в круг. Люди встали в огромный круг, в центр круга вышла Шаманка, Король и Королева, которые тоже уже были на поляне. Шаманка показала им знак, что им нужно взяться за руки. В это время Король подошел к Королеве, обнял ее крепко, поцеловал и вышел из центра круга. Он встал в круг, вместе со всеми жителями, взявшись за руки. Он не сводил с нее глаз, а Королева смотрела на него спокойным, добрым и согревающим взглядом. И он, и все, кто видел этот взгляд, поняли, что еще не конец. Но ливень совершенно не утихал, и Шаманка мысленно приказала всем закрыть глаза. Все подчинились беспрекословно, и Король тоже был вынужден закрыть глаза.

Как только все закрыли глаза, из центра круга, где стояли Шаманка и Королева, друг напротив друга, и не отрывая друг от друга глаз, начали исходить волны пульсации. Сначала это были еле ощутимые толчки, но очень быстро они переросли в волны, которые исходили из центра, быстро разрастались на всю поляну и уходили дальше, как круги по воде. С каждым мгновением эти волны становились все сильнее и сильнее, и людям пришлось очень крепко держать друг друга за руки, чтобы не упасть. В следующее мгновение к волнам прибавился звук, как будто где-то очень далеко какой-то великан бил в бубен. Звук нарастал вместе с энергетическими волнами, и вот он стал настолько громким и частым, что люди начали отключаться и впадать в транс, пульсируя и раскачиваясь как одна единая живая система, подчиняясь немыслимой силы энергетическим приказам. Люди уже не чувствовали обжигающий холод от ледяной воды, в которой они стояли уже чуть ли не по пояс, не обращали внимание на то, что на них нет ни единой сухой ниточки, что каждая клеточка их тела заледенела и сжалась, моля о помощи. Все присутствующие на поляне превратились в единую душу, борющуюся за свое выживание, за своих детей, за свое будущее, в огромный энергетический кулак, который с каждой секундой набирался неописуемой и такой страшной силой, которая готовилась сокрушить любую преграду, и даже льющую эту ледяную воду небеса…и вот, в самый пик, когда от человеческого на поляне не осталось ничего, когда вся поляна – земля, воздух, сама вода и каждая травинка на ней под водой завибрировали, превращаясь в огромный сгусток энергии, в огромный слепящий своей белизной, искрящийся шар, готовый вот-вот взорваться и поглотить все на своем путь, и вот в этот самый момент раздался страшный, ужасающий грохот, как будто разверзлись небеса и тот, кто лил эту ледяную воду, с треском грохнулся вниз на Землю – в центр круга ударила страшная гигантская молния и внезапно все стихло. Стало так тихо, что от этой тишины у людей чуть не лопнули барабанные перепонки. Люди начали хвататься за головы, закрывать уши ладонями, отходить от транса и открывать глаза.

Первым пришел в себя Король. Он открыл глаза, и превозмогая боль в ушах, бросился в центр круга. В центре круга, вся в воде, лежала Королева. Ее лицо было практически покрыто водой, и Король, забыв про все на свете, бросился к ней и бережно взял ее на руки. Он огляделся – Шаманки на поляне не было. Со своей женой на руках он начал метаться по поляне, но Шаманки не было нигде. Королева слабо застонала. Она была в беспамятстве и только теперь король заметил, что одежда на ней была немного обгорелой и на ее руках были ожоги. Амулет Шаманки был на ней, но синий камень треснул пополам, и от него откололся маленький кусочек, который лежал тут же, на платье Королевы. Король аккуратно убрал его в карман и, убедившись, что Королев жива, осмотрел всех, кто был на поляне. Все были живы и невредимы. Люди постепенно приходили в себя, и, удостоверившись, что дети и родные в порядке, они замирали, закрывали глаза и в мыслях благодарили Шаманку за спасение. Король также, как все, замер на мгновение, закрыв глаза. Он обратился в мыслях к Шаманке, поблагодарил ее и тихо произнес:

– Мы всегда ждем тебя домой. Если тебе нужна будет помощь, дай знать.

И, произнеся эти слова, он медленно пошел домой, неся на руках жену, бережно и нежно, как самую большую ценность, которая только может быть у человека.

Солнце ярко светило над поляной и всем поселком. Вода на глазах убывала, и когда он дошел до пещеры, воды было уже всего лишь по щиколотку. Пройдя в свои покои, он положил Королеву на кровать, быстро разжег очаг, положив в него побольше дров, чтобы хватило надолго, перенес жену на широкое кресло, стоявшее рядом с очагом, и накрыл ее теплыми мягкими пледами, после чего он ощутил, что силы совершенно покинули его. Единственное, что он смог, это дойти до кровати и упасть на нее. И сон, сладки, долгожданный, спокойный, сковал его глаза, и он провалился в него, как в мягкую пуховую перину. Король и Королева спали. Народ Чудь был спасен.

В это время на поляне уже все пришли в себя. Вода уже совсем сошла, и люди падали прямо на поляне, в просыхающий на глазах мох, плакали от счастья, обнимались и целовались, крепко прижимали к себе детей, здоровались друг с другом, как после долгой разлуки и засыпали прямо на поляне целительным сном, согреваемые ярким теплым живительным солнцем, которое просушивало их одежду и наполняло блеском их прекрасные серебристые волосы.

Королева проснулась только через сутки. Первое, что она услышала, еще не открывая глаз, была тишина, на фоне которой в окно врывался щебет сотен птиц. Ненавистный ею дождь больше не шумел за стенами пещеры, не лил по стенам и потолку, он прекратился. Она открыла глаза. В окно били яркие солнечные лучи, совсем не характерные для северной осени. Ей показалось, что лучи были слишком яркие и слишком золотые, и она даже зажмурилась. Она подумала, что солнце тоже очень соскучилось по ним, как и они по нему, и изо всех сил старается порадовать людей своим появлением.

Королева проснулась окончательно и почувствовала, что она что-то крепко держит в руке. Она посмотрела на свою ладонь, и увидела, что в ней крепко зажато белое, с серыми полосками, перо Северной совы.

Глава 8. Калиста

Как ни странно, но вода везде высохла очень быстро. Солнце очень старалось и в самые короткие сроки прогрело и высушило тундру, все пастбища, всех животных, все дома. Люди потихоньку начали приходить в себя, наводить порядок в домах и вокруг них. Жизнь возвращалась в привычное русло. Впервые за долгое время рыбаки пошли за рыбой, потому что запасы еды в племени практически закончились. Вместе с рыбаками к реке пошли девушки, которые занимались сбором ивовых прутьев для плетения корзин. Среди них была одна девушка, которая очень сильно отличалась от своих соплеменников. Она была не такая, как все, не любила шумных игр и вечерних посиделок с песнями у костра, не любила танцев и долгих прогулок, не любила бешенных скачек на мамонтах наперегонки, в общем, она совершенно не любила ничего из того, что так любила вся молодежь племени и чем они занималась в свободное от работы и обучения время. Она была очень молчаливая, ее голос вообще редко кто слышал. Когда к ней обращались или просили что-то сделать, она всегда опускала глаза и просто кивала головой в знак согласия. Она была очень худенькой и миниатюрной с самого рождения, у родителей она была одна, они ее очень жалели и не загружали никакой работой, поэтому очень часто ее можно было видеть одиноко сидящей на берегу реки и просто смотрящей в даль, на реку, либо сидевшей у входа в пещеру и о чем то мечтающей. Так она могла сидеть часами, ничего не слыша и не видя вокруг себя, полностью погруженная в свой мир, поэтому молодежь ее сторонилась, и никто не понимал, что у нее на уме. Сначала ее пытались как- то расшевелить, ее звали с собой гулять или собирать иву, но она сразу же замыкалась и почти всегда отказывалась, поэтому вскоре всем это надоело и на нее просто перестали обращать внимание.