Пепел Забытых

Он не стал ковыряться. Он просто уперся плечами в стену и надавил. Мышцы на его спине вздулись каменными узлами. С оглушительным скрежетом многотонная глыба, скрывавшая вход, сдвинулась с места, открывая узкий, затянутый вековой паутиной лаз.Геотермальные туннели были персональным филиалом ада. Жар был невыносим, воздух пах серой и расплавленным камнем. Из трещин в стенах вырывались струи обжигающего пара. Лишь демоническая природа Лиссы и Корвуса и выносливость дроу Каэля позволяли им двигаться здесь. Лисса вела их, ее чутье на магические потоки было их единственным компасом. Через несколько часов они нашли то, что искали: участок стены, который фонил остаточной магией иллюзий и запечатывающих рун. – Здесь, – прошептала она. – За этим камнем. Корвус ухмыльнулся. – Наконец-то работа для настоящих профессионалов. Отойдите.

Они двигались бесшумно, как три призрака. Лисса шла впереди, ее магия окутывала их плащом тишины и теней, обманывая магические ловушки. Корвус был их тараном на случай тревоги. Каэль же был их клинком.Они оказались в нижнем арсенале. Повсюду стояли стойки с оружием, покрытым пылью, бочки со смазкой для арбалетов, ящики с болтами. Место было заброшенным. – Они даже не проверяют свои подвалы, – прошипела Лисса с презрением. – Расслабились.

Чем выше они поднимались, тем сильнее ощущалось присутствие жизни. Холодная, высокомерная роскошь Дома Фе'л'ар давила на психику. Полированные полы из оникса, стены, украшенные барельефами, изображающими триумф Паучьей Королевы над другими богами, молчаливые патрули воинов в эбонитовых доспехах. Они прятались в альковах, пропускали стражу и двигались дальше, к сердцу крепости.

– Но за дверью нас ждет нечто похуже, – предупредила она. – Я чувствую. Оно неживое. И не мертвое.Сокровищница была защищена лучше, чем покои самой Матроны. Дверь из чистого адамантита, покрытая рунами, высасывающими жизнь из любого, кто к ней прикоснется. – Эту дверь даже я не выломаю, – прорычал Корвус. – И не нужно, – ответила Лисса. Она достала из потайного кармана флакон с вязкой, переливающейся жидкостью. – Кровь девственницы-жрицы, смешанная с ядом теневого паука. Классический ключ для классического замка. Она осторожно смазала руны. Те зашипели, словно раскаленное железо, опущенное в воду, и погасли.

Это был гигантский голем, собранный из тысяч клинков, щитов и доспехов павших врагов Дома Фе'л'ар. В его груди, вместо сердца, пульсировал огромный рубин, в котором метались заключенные души. Голем был не просто механизмом; он был движущейся гробницей, полной боли и ярости.За дверью их встретило Святилище. В центре огромного зала стоял алтарь из черного, сочащегося тьмой камня. А на нем, на подушке из застывшей крови, лежал кинжал. Сердце Тени. Он не блестел. Он поглощал свет. Короткий, изогнутый клинок, казалось, был вырезан из самой ночи, а рукоять из кости неизвестного существа была теплой на ощупь. Но между ними и алтарем стоял страж.

– Его нельзя уничтожить снаружи! – крикнула Лисса, уворачиваясь от летящего меча. – Рубин! Нужно разбить рубин в его груди!– Я беру на себя эту жестянку! – взревел Корвус и бросился в атаку. Его «Вдодел» со скрежетом ударил по телу голема, высекая сноп искр, но не причинив тому видимого вреда. Голем развернулся, и сотни клинков на его теле пришли в движение, превращая его в смертоносный вихрь стали.

Голем замер. А затем с грохотом рассыпался на кучу бесполезного, ржавого металла.Каэль понял. Это была задача для него. Пока Корвус отвлекал на себя внимание монстра, принимая на свой демонический доспех десятки ударов, Каэль стал тенью. Он скользнул за спину голема, взобрался по его спине, цепляясь за торчащие рукояти мечей. Голем почувствовал его. Он взревел, и души в рубине завыли в унисон. Механизм начал вращаться вокруг своей оси, пытаясь сбросить его. Но Каэль уже был у цели. Он занес свои Сумеречные клинки. И ударил. Он вложил в удар не только силу мышц. Он вложил в него частичку Пустоты. Клинки вошли в рубин, как в масло. Раздался не звон, а пронзительный, многоголосый вопль. Рубин треснул, и из него вырвались сотни призрачных фигур, которые на мгновение заполнили зал и тут же растворились, обретя покой.

– Рано радоваться, – голос Лиссы был напряжен. – Смерть голема – это самый громкий сигнал тревоги, который только можно придумать. У нас есть… – она прислушалась, – …около минуты.Каэль спрыгнул на пол, тяжело дыша. Он подошел к алтарю и взял кинжал. Сердце Тени легло в его руку так, словно было выковано для него. Холодная мощь потекла по его венам, смешиваясь с огнем Пустоты. – У нас получилось, – выдохнул он.

– Убить их! – взвизгнула Вир'на.Они бросились назад, к выходу. Но было поздно. В коридорах уже выли сирены, слышался топот десятков ног. Они выбежали в главный зал и замерли. Путь им преградила она. Вир'на, старшая дочь Матроны. В полном боевом облачении, с ритуальным хлыстом в одной руке и отравленным кинжалом в другой. За ее спиной стоял десяток лучших воинов-убийц Дома. – Полукровка, – прошипела она, и ее глаза горели ненавистью. – Я знала, что ты не просто мусор. Ты – наглая крыса. Ты пришел украсть то, что принадлежит нам по праву победителей. – Я пришел забрать то, что принадлежит мне по праву крови, – холодно ответил Каэль, поднимая Сердце Тени. – И ты не стоишь у меня на пути.

– Бежим! – скомандовала Лисса.Начался бой. Корвус стал стеной, его «Вдодел» описывал смертоносные круги, не подпуская воинов близко. Лисса превратилась в размытую тень, ее клинки мелькали тут и там, нанося точные, смертельные уколы. А Каэль сошелся с Вир'ной. Она была быстра и коварна, ее хлыст с девятью шипастыми наконечниками был живым змеем, пытавшимся обвиться вокруг него, достать до глаз, до горла. Но Каэль теперь владел двумя силами. Яростью дроу и холодом Пустоты. Он не просто уклонялся. Он контратаковал, и каждый выпад Сердца Тени заставлял Вир'ну отступать. Кинжал легко пробивал ее магические щиты, словно их и не было. – Этот кинжал не для твоих грязных рук, выродок! – рычала она. – Он сам выбрал хозяина, – ответил Каэль и нанес решающий удар. Он не целился в нее. Он ударил клинком по ее хлысту. Древний артефакт, благословленный самой Лолс, с тихим треском разлетелся на куски. Вир'на в ужасе уставилась на бесполезную рукоять в своей руке. В этот момент Корвус, прорвав оборону, схватил ее за горло и поднял в воздух. – Прикажешь прикончить эту паучиху, босс? – прорычал он. – Нет, – сказал Каэль. – Она нам еще понадобится. Живой. Он подошел к барахтающейся в хватке демона жрице. – Передай своей матушке, – сказал он тихо, так, чтобы слышала только она, – что Дом Ксар'тис вернулся. И мы пришли за своими долгами. Он кивнул Корвусу. Тот с размаху ударил Вир'ну головой о стену. Жрица обмякла.

Третья армия Каэля была рождена. Но цена этого рождения была высока. Теперь весь Мензоберранзан знал о них. Матрона З'Зал'Дра была не просто оскорблена. Она была в ярости. И ярость Паучьей Королевы могла сжечь целые миры. Гражданская война в Подземье стала неизбежной.Они отступали с боем, прорываясь через прибывающие подкрепления. Обратный путь через геотермальные туннели был адом, но адреналин гнал их вперед. Когда они, обожженные, израненные и уставшие, вывалились обратно в убежище, Ваэлен и его воины встретили их с оружием наготове. Каэль молча подошел к старому дроу. И протянул ему кинжал. – Я вернул душу нашего Дома, – сказал он. Ваэлен с благоговением взял Сердце Тени. Он смотрел на него, затем на Каэля. И в его древних, холодных глазах впервые за долгие годы появилось что-то похожее на надежду. Он опустился на одно колено. – Мой господин, – произнес он. И вслед за ним на колено опустились все воины Дома Ксар'тис.

Глава 59. Паутина Сжимается

Победа пахла кровью, озоном и холодной сталью. В бывшем хранилище Дома Ксар'тис, ставшем теперь тронным залом для возрожденного клана, царило мрачное, напряженное ликование. Воины-дроу, чьи лица еще вчера были масками отчаяния, теперь смотрели на Каэля с суеверным трепетом. Он не просто вернул им реликвию. Он вернул им имя. Он вернул им гордость.

– Дом Ксар'тис будет жить, когда мы построим для него новую крепость. Под открытым небом, – ответил Каэль. Его голос был спокоен, но в нем слышался гул далекой бури. Он чувствовал, как сила кинжала перекликается с Пустотой внутри него, создавая опасный, но пьянящий резонанс.Ваэлен стоял перед ним, держа Сердце Тени в старческих, но твердых руках. – Веками мы были призраками, мой господин. Тенями, которые боялись собственного шороха. Вы вернули нам нашу душу. Дом Ксар'тис жив, пока живы вы.

– Я лишь нарисовал мишень на наших спинах, – ответил он, не отводя взгляда от кинжала. – Матрона З'Зал'Дра – не тот паук, который прощает, когда рвут его паутину. Она не нападет в лоб. Она начнет душить.Лия подошла и осторожно коснулась его руки – той, что не была покрыта серебром. Ее прикосновение было якорем в этом море тьмы. – Ты сделал это, Пепел. Ты добыл им то, что они хотели.

К вечеру по всему Мензоберранзану разнесся магический эдикт, усиленный мощью верховной жрицы. Ее голос, лишенный старческого скрипа и наполненный ледяной яростью, звучал, казалось, из самого камня, проникая в каждый дом, в каждый разум.Его слова оказались пророческими. Ответ Матроны пришел не с мечами, а со словами, которые были острее любого клинка.

«Слушайте, дети Ллос! – гремел голос Матроны. – В наш священный город проникла скверна! Полукровка-выродок, отродье презренного Дома Ксар'тис и грязных людей, посмел поднять руку на дочь нашего Дома! Он, оскверненный силой Поверхности, вступил в сговор с демонами и еретиками света, чтобы разрушить наш вечный порядок! Он совершил величайшее святотатство – своими грязными руками он коснулся священной реликвии, Сердца Тени, осквернив ее своим прикосновением! Во имя Паучьей Королевы, я, Матрона З'Зал'Дра, объявляю его врагом Мензоберранзана! Любой, кто укроет его, будет уничтожен вместе со всем своим родом! А тот, кто принесет мне его голову, получит немыслимое богатство, благосклонность моего Дома и вечную славу!»

И охота началась немедленно.Эдикт был гениален в своей лживости. Каэль был выставлен не соперником, а грязным святотатцем. Матрона превратила междоусобную войну в священную охоту.

Тихие Гроты перестали быть убежищем. Они стали осажденной крепостью. Выходы были перекрыты патрулями Дома Фе'л'ар. Но настоящая угроза исходила не от них. Из всех щелей, из всех темных углов в трущобы начали просачиваться тени. Молодые воины из мелких Домов, жаждущие славы. Наемные убийцы, привлеченные наградой. Просто отчаявшиеся головорезы, готовые рискнуть жизнью ради шанса возвыситься.

Первая атака была внезапной и жестокой. Отряд из пяти ассасинов, мастеров маскировки, попытался проникнуть в их лагерь через вентиляционные шахты. Но воины Ксар'тис, рожденные в мире предательства, ждали этого. Короткая, яростная схватка в узких коридорах закончилась пятью трупами нападавших и двумя ранеными у защитников.

– Ты прорубишь дорогу к братской могиле, – вмешалась Лисса. Она только что вернулась от своих информаторов, и ее лицо было серьезным. – Матрона выставила заслоны не только вокруг Гротов. Все пути к порталам на Поверхность перекрыты элитными отрядами. Даже если мы прорвемся отсюда, мы увязнем в туннелях.– Это только начало, – сказал Ваэлен, вытирая кровь с клинка. – Она натравила на нас весь город. Каждую голодную ищейку. Мы можем отбиваться день, неделю. Но они будут давить. Они лишат нас еды, воды. Они будут изматывать нас, пока мы не падем от усталости. Мы в ловушке. – Так мы будем сидеть здесь и ждать, пока нас не передушат по одному, как котят? – прорычал Корвус, которому отчаянно надоела эта война теней. – Дайте мне сотню ваших воинов, и я прорублю нам дорогу к выходу!

– Матрона думает, что заперла нас здесь. Она ошибается. Мы не в ловушке. Мы – кинжал, который уже находится у нее под ребрами. Мы откроем врата. И когда она поймет, что произошло, будет уже поздно. Мой Легион Изгоев хлынет в самое сердце ее Дома.Они собрали военный совет. Небольшая группа воинов Ксар'тис, Ваэлен и спутники Каэля. – Она играет в свою игру, по своим правилам, – сказал Каэль. – Значит, нам нужно перестать играть и перевернуть доску. Он посмотрел на Ваэлена. – Тот тайный ход, через который мы проникли в крепость Фе'л'ар. Он все еще открыт? Старый дроу нахмурился. – Да, но… вы хотите вернуться в самое логово паука? Это безумие! – Это единственное, чего они не ждут, – ответил Каэль, и в его глазах загорелся холодный огонь стратега. – Они ждут, что мы будем прорываться наружу, к Поверхности. Они укрепили все пути отсюда. Но не пути внутрь их собственной крепости. Мы не будем прорываться. Мы совершим марш-бросок. План, родившийся в его голове, был чудовищен в своей дерзости. – Мы ударим не по патрулям. Мы ударим по сердцу. Мы вернемся через геотермальные туннели. Пройдем через их арсенал. Но на этот раз мы не будем прятаться. Мы поднимемся в верхние уровни и захватим центральный портальный узел Дома Фе'л'ар. – Захватить портальный узел? Внутри их цитадели? – даже Корвус был ошеломлен такой наглостью. – Нас там сотня! Их – тысячи! – Им понадобится время, чтобы понять, что происходит, – продолжал Каэль. – Время, чтобы собрать силы. А у нас его будет достаточно. Мы активируем портал, который ведет не в К'сорл'ен и не в Тихие Гроты. А тот, который ведет в Твердыню Пепла. К моей первой армии. Он обвел взглядом своих ошеломленных слушателей.

Паутина сжималась. Но Каэль собирался не рвать ее, а поджечь, спалив дотла и паутину, и самого паука.Это был не просто план побега. Это был план вторжения. Безумный, самоубийственный, но единственный, который мог сработать. – Это будет кровавая баня, – прошипел Ваэлен, но в его глазах зажегся огонь. Огонь мести, которого он ждал десятилетиями. – Да, – кивнул Каэль. – Гражданская война в Мензоберранзане, которую она хотела развязать против нас, начнется не в трущобах. Она начнется в ее собственном тронном зале. Готовьте воинов. Мы уходим. Он посмотрел на Лию. Ее лицо было бледным. Она понимала, на что он их толкает. На бойню, в которой выживут немногие. – Другого пути нет, – тихо сказал он ей. Она молча кивнула. Она знала. Он был не героем, спасающим свой народ. Он был волком, который, попав в капкан, готов отгрызть себе лапу, чтобы добраться до горла охотника.

Глава 60. Марш Обреченных

В затхлом воздухе убежища Дома Ксар'тис не было места сомнениям. План Каэля был не просто дерзким – он был оскорблением здравого смысла, плевком в лицо самой логике выживания. И именно поэтому он был единственно верным. Дроу, чьи души десятилетиями питались отчаянием и безнадегой, откликнулись на это безумие, как сухая трава на искру. В их красных глазах, еще вчера тусклых, загорелся дикий, хищный огонь. Они так долго были добычей, что сама мысль стать охотниками, вонзить клыки в горло своему главному мучителю, пьянила сильнее любого вина.

– Мы не будем красться, – сказал Каэль, обводя взглядом свою сотню воинов. Это были не солдаты. Это были призраки, одетые в рваную кожу и ржавую сталь, но в каждом из них таилась ярость загнанного в угол зверя. – Мы не будем прятаться. Мы пройдем через их дом, как чума. Быстро. Тихо. Смертоносно. Наша цель – портальный зал. Все остальное – лишь декорации.

Каэль принял артефакт. Холодная мощь клинка слилась с его собственной Пустотой, и он почувствовал, как мир вокруг стал четче, резче, словно с его глаз спала пелена. Он видел потоки силы, эмоции, страх.Ваэлен, старый мастер оружия, шагнул вперед. В его руках было Сердце Тени. Он протянул кинжал Каэлю. – Он выбрал вас, мой господин. Ему и быть в вашей руке, когда вы вернете нам нашу честь.

Когда они снова протиснулись в заброшенный арсенал Дома Фе'л'ар, они почувствовали разницу. Крепость гудела, как растревоженный улей. Воздух вибрировал от магических патрулей и усиленных охранных рун. Матрона З'Зал'Дра спустила с поводка всех своих псов.Спуск обратно в геотермальные туннели был быстрым и деловитым. Никто не жаловался на жар и серные испарения. Это был путь на войну, и каждый шаг по раскаленным камням лишь закалял их решимость.

Их путь наверх был кровавой тенью. Воины Ксар'тис, ведомые Ваэленом, показали, почему их Дом когда-то был одним из величайших. Они не сражались. Они убивали. Двигаясь по забытым служебным коридорам, они натыкались на патрули и ликвидировали их прежде, чем те успевали издать звук. Отравленный дротик в горло, бесшумный удар клинка под ребра, теневая удавка – арсенал беззвучной смерти был бесконечен. Каэль шел в авангарде, и Сердце Тени в его руке пило магию охранных глифов, расчищая им путь.– Она ищет нас в трущобах, – прошептала Лисса, ее аметистовые глаза светились в полумраке. – Она уверена, что мы забились в нору, как крысы. Какая предсказуемая, скучная паучиха. – Это нам на руку, – ответил Каэль. – Основные силы стянуты к внешним периметрам. Сердце крепости должно быть оголено.

– Вперед! – скомандовал Каэль. – Только вперед!Они почти добрались до цели, когда тревога все же была поднята. Один из патрулей оказался усилен жрицей-телепатом. Она не увидела их, но почувствовала волну смерти и успела издать ментальный крик. Крепость взвыла. Завыли сирены, загремели шаги, по коридорам заметались вспышки боевых заклинаний. – Время вышло! – прорычал Корвус, которому надоело красться. – Пора ломать!

– Сегодня пауки будут кормить волков! – взревел Ваэлен, и его воины с яростью, копившейся десятилетиями, бросились в атаку.Они вырвались в огромный, круглый зал, потолок которого был живой картой звездного неба. В центре, на платформе, висящей над пропастью, пульсировал энергией исполинский портал, окруженный сложной вязью рун и кристаллов. Путь к нему преграждали два десятка элитных гвардейцев Дома и три верховные жрицы, чьи руки уже плели смертоносные заклинания. – Святотатцы! – взвизгнула одна из них. – Вы умрете во славу Ллос!

Лия кивнула. Она шагнула вперед, и ее стена света двинулась вместе с ней, тесня жриц, заставляя их отступать и сбиваться с заклинаний. Она не атаковала. Она просто не давала тьме коснуться того, кто шел за ней.Начался ад. Корвус, как таран, врезался в строй гвардейцев, его «Вдодел» описывал круги, разбрасывая тела и ломая щиты. Дроу Ксар'тис сошлись со своими врагами в смертельном танце клинков. Лисса не вступала в бой. Она скользнула к управляющей консоли портала, и ее пальцы замелькали над рунами, расплетая защитные заклинания Матроны. Жрицы сосредоточили свой удар на главной угрозе. Три потока черной, высасывающей жизнь энергии устремились к Каэлю. Но перед ним встала Лия. Ее посох ударил о пол, и из него вырвался не купол, а стена чистого, золотого света. Вражеская магия ударилась в нее и с шипением испарилась. – Расчисти мне путь! – крикнул Каэль.

Первый отряд орков с диким ревом шагнул сквозь портал, и пол тронного зала содрогнулся под их тяжелой поступью. За ними хлынула черная река – армия, рожденная в отчаянии и выкованная в ненависти, ворвалась в самое сердце цивилизации, которая их отвергла.Каэль, прикрытый ее светом, рванулся к платформе. Он двигался как молния, два клинка в его руках – Сумеречный и Сердце Тени – были размытыми пятнами. Он пронесся мимо сражающихся, уклонился от шального заклинания и одним прыжком оказался перед жрицами. Они не успели среагировать. Сердце Тени прошло сквозь магический щит одной из них, как нож сквозь бумагу, и вонзилось ей в сердце. Вторая попыталась превратиться в паука, но Сумеречный клинок отсек ей голову в середине трансформации. Третья, увидев смерть сестер, в ужасе отшатнулась. – Портал! – крикнула Лисса. – Защита снята, но она восстановится через десять секунд! Каэль бросился к консоли. Он не знал рун, не знал языка. Но ему это и не было нужно. Он положил на главный кристалл свою левую, покрытую серебром руку. Он не пытался управлять им. Он приказал ему. Он влил в консоль частичку своей Пустоты, свою волю. Он не искал координаты. Он искал резонанс. Он думал о Твердыне Пепла, о холодном ветре, о запахе гари, о своей армии изгоев. И портал отозвался. Поверхность гигантского зеркала перестала показывать коридоры Мензоберранзана. Она подернулась рябью, а затем в ней вспыхнуло изображение, от которого у всех оставшихся в живых воинов Дома Фе'л'ар застыла в жилах кровь. В портале показалось серое, затянутое тучами небо. Заснеженная долина. И сотни, тысячи фигур в грубой черной броне. Дроу-изгои. Орки с массивными топорами. Гоблины с горящими безумием глазами. Легион Пепла. Их предводитель, Мал'кор, безрукий убийца с клинками вместо кистей, ухмыльнулся, глядя на Каэля через магическое зеркало. – Мы ждали приказа, повелитель. – Приказ – вперед, – ответил Каэль, и его голос разнесся по залу, заглушая звон стали. – Этот дом – наш.

Гражданская война в Мензоберранзане началась. И ее первым полем боя стала цитадель правящегоВ своих покоях на вершине башни Матрона З'Зал'Дра, почувствовав разрыв в своей защите и рев чужого портала в сердце своего дома, на мгновение замерла. Ее восемь глаз расширились от осознания. Ее лицо исказила гримаса не просто ярости, а чистого, незамутненного ужаса. Она не поймала крысу в ловушку. Она сама открыла дверь в свой дом для целой стаи голодных волков.

Глава 61. Реквием для Паука

Вторжение было симфонией стали и агонии. Полированные ониксовые полы портального зала Дома Фе'л'ар, веками впитывавшие лишь тихий шепот интриг, теперь были залиты кровью. Легион Пепла хлынул в цитадель, как грязный селевой поток в хрустальный дворец. Орки Гар'Наша крушили статуи Паучьей Королевы, и их рев был молитвой возмездия.

Каэль не стоял в стороне, командуя. Он спрыгнул с платформы вслед за первым орком, и его левая рука уже горела холодным фиолетовым огнем. В тот момент, когда элитные гвардейцы Дома Фе'л'ар, оправившись от шока, попытались сомкнуть ряды, выставив стену из щитов и длинных копий, Каэль нанес свой удар.

Призрачная Плеть вырвалась из его руки не тонким хлыстом, а широкой, рваной лентой чистой тьмы. Она ударила не в одного воина, а во всю фалангу. Не было звона стали о щиты. Был лишь тихий, сосущий звук, словно сама реальность на мгновение прогнулась. Зачарованные щиты покрылись сетью черных трещин и осыпались пылью. Воины за ними закричали, когда их эбонитовые доспехи начали разлагаться, а плоть под ними – чернеть. Стена строя рухнула, и в образовавшуюся брешь с ревом хлынули орки.

– Вот так! Ломай их, босс! – взревел Корвус, с наслаждением прорубаясь через ослабленных врагов.

Каэль не ответил. Он двигался сквозь хаос, и плеть в его руке стала продолжением его ярости. Она не просто била. Она танцевала. Вот она обвилась вокруг колонны, за которой укрылись арбалетчики, и древний камень с шорохом рассыпался в труху, погребая их под собой. Вот она метнулась вверх, к галерее, с которой жрицы начинали плести свои заклятия, и ее кончик, тонкий, как игла, прошел сквозь силовое поле, заставив одну из них с визгом рухнуть вниз.

Это была бойня, и Каэль был ее жнецом. Но цена была высока. С каждым взмахом плети он чувствовал, как жизненная сила утекает из него, а голод Спящего внутри становится все громче, требуя еще. Черные вены на его шее пульсировали в такт ударам его оружия.

Из верхних ярусов, спускаясь по шелковым нитям, начали десантироваться Дочери Лолс. Их монотонная, парализующая песнь хлынула в зал. Орки замерли, их ярость сменилась ступором.

Он не стал искать источник. Он ударил по самой песне. Он раскрутил плеть над головой, создавая вибрирующий купол из чистой Пустоты. Акустическая волна песни, столкнувшись с ним, исказилась, превратившись из парализующей мантры в оглушительный, хаотичный визг, который ударил по самим жрицам. Песнь оборвалась. Орки, очнувшись, с удвоенной яростью бросились на своих мучительниц.– Ненавижу эту колыбельную! – прорычал Каэль.

Путь демону преградил отряд гвардейцев. Каэль не стал тратить время. Широкий, как удар косы, взмах плети расчистил дорогу, буквально стерев троих дроу с пути. Демон, издав благодарный рык, ринулся к воротам и уперся в них своим могучим телом.– Корвус! Ворота! – крикнул Каэль, увидев, как адамантитовые створки начали закрываться.

Ее золотой купол света был единственным островком порядка в этом аду, и к нему уже стягивались лучшие силы Дома. Каэль бросился на их защиту, но теперь он действовал иначе. Он чувствовал, как силы покидают его. Плеть стала короче, нестабильнее. Он убрал ее. Вместо этого в его руках вспыхнули Сумеречные клинки.– Лия! Держи портал!

Его стиль боя изменился. Он перестал быть стихией. Он снова стал убийцей. Его клинки находили щели в броне, парировали отравленные кинжалы, отводили смертельные удары. Он дрался на грани, его тело двигалось на чистых инстинктах, пока из портала, ведомая Ваэленом, хлынула вторая волна – сотни дроу из павших Домов, чьи глаза горели огнем гражданской войны.

Но с потолка, пробив кристаллический купол, рухнул гигантский каменный паук-голем, отрезая путь к отступлению.– Отступаем! – крикнул Каэль, понимая, что цель достигнута. – Все к порталу!