Связующее звено

Пришло время воспользоваться вторым рисунком как указателем на нужную точку. Интерьеры у всех проводников вызывали сложности – не хватало деталей для точного открытия прохода. Похожих кабинетов могло быть сколько угодно по всему Торнедану, но появление только в одном из них не повлекло бы за собой для исследователя арест.

Николай решил выйти на улицу и, прогуливаясь по побережью, уже там поймать вход в барьер. Но планы поменялись. Блуждающий проход притаился под ближайшим пешеходным мостом через замёрзшую в это время года речку и замер в ожидании проводника. Мужчина, конечно, сразу его почувствовал. Он старался сохранять внутреннее спокойствие, но эмоции от незнакомых до этого ощущений были яркими и сильными, как у ребёнка. Трепет и предвкушение кружили голову, позволяя не чувствовать ни голода, ни холода, ни опасений.

Замёрзших щёк мужчины коснулся тёплый воздух. В кабинете Акселя пахло старыми книгами, стоящими в огромном деревянном шкафу у стены и горящими в камине поленьями. Хозяин дома оторвал взгляд от бумаг и отложил ручку. Сосредоточенность на его лице в миг сменилась удивлением. Тёмные брови, выразительные глаза, чёткий овал лица, он был молодым, без сомнения, красивым и очень уставшим. Мужчина поднялся из-за стола и протянул гостю руку:

– Приветствую, Николай. Присаживайся, – указал он на два кресла, ножки которых утопали в ковре. – Уверен, ты с новостями.

– Здравствуй, Аксель. Мне удалось получить интересную информацию, – исследователь сразу протянул объёмный конверт. – Решил, что это не должно ждать.

– Я посмотрю позже. – Аксель осторожно положил письмо рядом с собой. – Расскажи, как всё прошло и то, о чём тут не написано.

– Велх подтвердил верность предсказания, это он его сделал. Но суть, как всегда, в мелочах. Ключ существует. Вопрос в том, как его определить? Может, ты что-то знаешь о…

Николай не успел договорить. В коридоре послышался шум, истошно вопящие женские голоса и детский крик. Тяжёлые шаги нескольких пар ног быстро приближались к дубовой двери кабинета. Раздался громкий стук.

– Аксель Севери, нам выдано разрешение Верховного Правителя на ваш арест по подозрению в государственной измене, связям с Ильмеей в обход утвержденного регламента и сокрытию государственной реликвии под названием «Ключ». Немедленно откройте дверь или мы применим силу.

Оба мужчины вскочили на ноги. Возникшая ситуация не сулила ничего хорошего ни одному из них. Мгновение растерянности Акселя бесследно исчезло, взгляд стал решительным, челюсти сжались, мышцы напряглись. Он сунул конверт обратно в руки Николаю и шёпотом произнёс:

– Призывай проход и уходи. Брат не должен это получить. У него есть… сомнения и другой план.

Николай кивнул в ответ и отошёл в угол кабинета, лихорадочно соображая, как можно призвать барьер. Он проходом-то пользовался сегодня второй раз в жизни. Даже с учётом таких гостей и выдвинутых обвинений, не доверять Акселю у него не было причин. Раз торнеданец сказал спасать документы, значит есть весомые причины это сделать.

Проводник сосредоточился, отвел руку с кожаным браслетом в сторону, и с усилием, испытывая тянущую боль в мышцах, потянул на себя. Перед тем как шагнуть за грань сине-зелёного свечения, он посмотрел на человека, ставшего ему за это время если не другом, то приятелем:

– Постарайся с этим разобраться, – кивнул он в сторону двери.

Аксель невесело улыбнулся и выразительно посмотрел на конверт в руке проводника:

– А ты с этим.

Николай сделал шаг, и в момент, когда очертания кабинета почти растаяли в воздухе, осознал, с кем он всё это время общался. И внезапно понял, что представляет из себя ключ. Теперь у него на руках были все элементы разгадки, не хватало только связующего звена между ними.

Он не успел выйти. Грудь мужчины пронзило острой, невыносимой болью. Пространство барьера пошло рябью. Линии, складывающиеся в пейзажи знакомых точек выхода, начали сжиматься. Николай пытался схватить ртом воздух и прижимал руку к разрываемому болью и ужасом сердцу. В его глазах неотвратимо темнело. Он падал и падал в ни с чем не сравнимую ночь и сожалел лишь о том, что не успел довести дело до конца.

***

На время практики все выпускники школы проводников уезжали в Бернос. Знакомились со столицей, Управлением, различными аспектами работы и имели право задавать любые вопросы более опытным коллегам. В течение месяца молодые проводники ежедневно изучали и постигали все то, что может понадобиться им в дальнейшей работе. После официального назначения, каждый оставался с тем багажом знаний и навыков, который успел собрать.

Однако главным ритуалом вхождения в должность был, конечно, выпускной. Не торжество в актовом зале школы с поеданием торта под напутственные речи учителей, а настоящий, только для своих. В этом году он проходил в одном из клубов на северной окраине столицы. Сначала с пиццей и настольными играми в отдельном зале, а потом с коктейлями и безудержным весельем на танцполе.

Взаимные шутки, раскрытые тайны и молчаливое сокрытие чужого позора сделали это мероприятие незабываемым. Сопровождать туда приехавших на автобусе из центра Алису и Соню Денис предложил сам. Соблюдать меры безопасности в любом деле их настойчиво учили на протяжении всех лет обучения.

На углу круглосуточного продуктового магазина, где они тогда встретились, Алиса сейчас и стояла. Сумерки подкрадывались со всех сторон и мешали рассматривать лица людей, оставляя видимыми лишь силуэты, различающиеся разве что длинной и походкой. Денис пришёл в то же время, и даже одет был как и в прошлый раз – тёмный свитер, синие джинсы, кроссовки. Добавилась только куртка, последнее скудное тепло покидало центральную часть страны до следующей весны.

– Привет. Есть какие-нибудь новости? – спросила девушка.

– Рад тебя видеть. В Управлении нет информации. По крайней мере там, куда я могу получить доступ. Но есть другой источник. Достаточно специфический, но может помочь.

Алиса напряглась. Залезть в базу данных само по себе было делом непростым и опасным, а сейчас парень явно предлагал ей что-то более серьезное.

– Что за источник?

– Человек. И большего пока тебе не скажу, – спокойно ответил Денис.

В светлых глазах парня отражался свет от яркой неоновой вывески на стене, но в их глубине таились только решимость и серьёзность. Алиса, чуть задрав подбородок, несколько секунд изучающе смотрела на Дениса, раздумывая, стоит ли ей соглашаться.

Да, они одноклассники. Судя по всему, парень всё также хорошо относился к Соне, но он сын главы Управления. На последний факт не так-то просто закрыть глаза. Алиса тяжело вздохнула, признав очевидное – она уже поверила Денису Переходцеву, сойдя с поезда. И завтра утром, когда она не выйдет на опаляемый солнцем перрон южного вокзала, её толком не начавшаяся карьера проводника, в любом случае, неминуемо и бесповоротно оборвётся. Так был ли смысл бояться риска?

Соня того стоила.

– Я готова с ним встретиться.

– Этот человек важен, – голос Дениса стал непривычно строгим. – И в целом для проводников, и для меня в частности. Чтобы не случилось, ты с ним не знакома. Пообещай.

– Обещаю, – уверенно произнесла Алиса, не позволяя себе даже задумываться о возможных последствиях.

Денис кивнул и сделал шаг назад.

– Идём.

К неприметному, но добротному деревянному дому в одном из пригородных посёлков молодые люди добрались примерно через час. В темноте из-за высокого забора Алиса смогла рассмотреть лишь два светящихся окна. Денис привычно прошел мимо главных ворот и, обогнув участок, открыл боковую калитку.

Хозяин дома вышел на стук в дверь, даже не спросив, кто к нему пожаловал. Поток света, льющийся из дверного проёма из-за его спины, скрывал лицо мужчины в тени, очерчивая лишь высокий силуэт и подсвечивая почти седые зачёсанные назад волосы. Алиса узнала его сразу. По осанке, повороту головы и размашистым движениям рук ещё до того, как он поприветствовал поздних гостей. Только вот стоило ей радоваться или пугаться, девушка пока не понимала.

– Рад видеть тебя снова, Алиса, – голос бывшего директора школы был, как всегда, спокойным и твёрдым.

– Я вас тоже, – ответила она, осторожно присаживаясь на край дивана в гостиной.

Мысли тревожно носились в черепной коробке, опережая стук разогнавшегося от тревоги сердца. Денис привёл её в дом к Михаилу Новобратскому поздним вечером, взяв обещание о молчании. Само их близкое знакомство удивительным не казалось. Всё-таки семья главы Управления имела связи со всеми значимыми проводниками и была вхожа во многие закрытые двери. Но почему тогда встреча тайная?

– Зачем ты пришла ко мне?

Вопрос сбил Алису с толку. Она думала, что её пригласили слушать, а не говорить. Понимание пришло к девушке через пару мгновений: ей никто не будет ничего рассказывать, ей позволили спрашивать.

– Моя подруга и одноклассница Соня Воскресенская пропала четыре дня назад. Я была свидетелем, как во время нападения неизвестных, она шагнула в проход без браслета. Её до сих пор не нашли ни живой, ни мёртвой. Та Сторона утверждает, что среди погибших Сони нет. Управление молчит. Денис сообщил, что у вас может быть какая-то информация.

Алиса замолчала. Быстро опомнилась и задала вопрос:

– У вас есть какие-то предположения, где Соня, и что вообще произошло?

Михаил Павлович даже не пошевелился. Его большие ладони лежали на подлокотниках кресла, у губ и между седых бровей залегли глубокие, уже никогда не разглаживающиеся складки. Взгляд всегда спокойных глаз стал непривычно острым. Он долго и внимательно смотрел сначала на девушку, потом на Дениса и, наконец, произнёс:

– У меня есть история. Старая, более длинная и совершенно не похожая на эту, – мужчина сделал паузу и посмотрел куда-то в пространство. – Кроме того, что её герой исчез, а его тело так и не было найдено.

Молодые люди сидели на диване напротив Михаила Новобратского и сосредоточенно ловили каждое слово.

– Речь о моём школьном друге. Вам же он известен как Николай Сибирцев, – бывший директор полуулыбкой ответил на удивление, проскользнувшее в лице девушки. – Что ты о нём знаешь?

– Он был талантливым исследователем, одним из лучших проводников, создателем текстов многих документов и защитником наших интересов. Скоропостижно умер от инфаркта молодым, не успев осуществить многие из своих планов, – ответила Алиса строчками из учебников и хвалебных речей по случаю любой памятной даты.

– Почти верно, – кивнул мужчина. – Только вот через барьер он никогда не проходил. И мёртвым его никто не видел, поэтому причину смерти, как и её обстоятельства , доподлинно выяснить так и не удалось.

– Как же так? Все достижения Николая Сибирцева, получается, не принадлежат ему? – девушка не смогла сдержать скептицизм.

– Все заслуги, без сомнения, его. Но через барьер Коля никогда не проходил по состоянию здоровья. По крайней мере, до дня своего исчезновения.

– И что заставило его пойти на этот шаг? – заинтересованно спросил Денис.

Судя по всему, молодой человек слышал подробности впервые, как и гостья.

– А вот это хороший вопрос. Управление проводило расследование его исчезновения с привлечением стражей Торнедана. Не обошлось без взаимных подозрений в шпионаже и убийстве, но доказательств ни одной из версий так и не нашли. В личных и рабочих записях ничего компрометирующего, в вещах ничего не обычного. Остановились, в итоге, на несчастном случае.

– То есть проводник, не имеющий явных врагов и видимых причин, бесследно исчез, а вы не верите, что он просто умер в барьере, когда отважился пересечь его впервые? – Алиса со всем вниманием следила за разговором, но пока не понимала, куда клонит бывший директор.

– Я думаю, причина была. И существенная. Такая, ради которой Николай, человек весьма рассудительный, рискнул жизнью, – мужчина немного помолчал и окунулся в воспоминания. – Незадолго до исчезновения, его поведение изменилось. Коля стал покидать школу в выходные чаще, чем обычно. В тот раз он вообще взял отпуск на неделю, сказав, что ему срочно нужно решить дела с наследством от матери. Как руководитель, я его, конечно, отпустил, но как друг надеялся, что он всё объяснит, когда вернётся.

Михаил Павлович поднялся с кресла и подошел к тумбе под телевизором. Достал из нижнего ящика небольшую деревянную рамку и протянул её девушке:

– А ещё в тот год он подарил мне на день рождения странную вещь. Ни я, ни Коля никогда не испытывали слабости к искусству.

Алиса пристально рассматривала кусок плотной бумаги, напоминавший размерами почтовую открытку. В левой части рисунка был изображён угол старого двухэтажного деревянного дома. Всё внимание зрителя художник сосредоточивал на двустворчатом окне на втором этаже. По его верхнему наличнику от полукруга в стороны ползли три узкие деревянные рейки, словно лучи от солнца. Они стекали по бокам прямыми линиями, а внизу переходили в ломаные, становясь похожими на треугольники. В правой части рисунка раскинула ветви невысокая сосна. На заднем фоне тушь расплывалась тёмными пятнами, изображая не то горы, ни то лес. Подписи не было.

Не шедевр, но весьма симпатично. Алиса не умела рисовать, тем более так хорошо, как Соня, поэтому не позволяла себе выносить суждений по поводу художественной ценности картин. У неё был один критерий – видит ли она смысл в этой работе или нет. В данном случае он был.

Однажды, когда девушки вместе посещали столичную картинную галерею, Соня рассказывала, что окна и двери часто изображаются с целью передать размышления автора о смысле жизни. Где вход, там и выход, чтобы открыть новую дверь, надо закрыть предыдущую, ты видишь только то, что позволяет тебе окно собственного восприятия и прочие подобные вещи. Но возможно, конечно, что художнику просто понравилось красивое окно.

– И как это может быть связано с исчезновением вашего друга? – Алиса оторвала взгляд от деревянной рамки в своих руках и передала её Денису.

– Я не сразу понял. Далеко не сразу…

Михаил Новобратский удобно устроился в кресле и продолжил:

– Когда Коля исчез, правитель Торнедана привлек к расследованию нескольких человек, подчиняющихся и отчитывающихся ему напрямую. Особое внимание уделяли недвижимости. При обыске в квартире Колиной покойной матери даже стены простукивали. Якобы известный проводник мог обладать какой-то ценностью, заинтересовавшей не чистых на руку дельцов. Но ничего не нашли.

– Они искали рисунок?

– Рисунок – всего лишь указатель. Они искали то, что спрятано в доме, который на нём изображён.

– Вы нашли эту вещь? – Алиса перевела взгляд с мужчины на молчаливо застывшего рядом с ней Дениса.

– Нет. Я понял, что оставил мне на хранение Коля только три дня назад, когда до меня дошла новость о Соне. Конечно, я не мог не провести параллелей. Вспомнил о рисунке, который много лет провисел в моем кабинете и впервые решил рассмотреть его поближе, достал из-под стекла.

Мужчина приподнял седые брови и кивнул на рамку, давая разрешение открыть. Денис придвинулся ближе. Девушка перевернула плотную бумагу и прочитала мелко, но аккуратно написанные в верхнем углу листа слова:

«Суть вспыхнет светом неба в ночь Разлома, тогда наследник сможет найти ключ. Похищенное помнит дом, и только оно отыщет нужный путь».

И ниже, уже другим, угловатым почерком:

«Всё дело в нём. Что есть ключ?»

Алиса задумалась, но не смогла найти даже предположений:

– И что это значит?

– Коля действительно нашел что-то важное. Возможно, этот самый ключ. Он знал, что рискует, и оставил мне самое ценное – карту. А я не понял.

– А как это связано с Соней? – девушка всё ещё не понимала, какими окольными путями связаны эти две истории.

– Соня пропала также бесследно, как и мой друг двадцать лет назад. Её случай натолкнул меня на мысль, что Коля тоже пропал в барьере. Торнедан сообщил о его смерти, но никто не знает точно, от чего он умер и где. Думаю, он рисковал жизнью ради этого самого ключа. Неизвестные же пытались забрать у Сони именно посылку?

– Да, – протянула Алиса, пытаясь сложить в голове факты. – Но откуда взялся ключ спустя столько лет? Его же должен был кто-то отправить. И откуда нападавшие знали о том, кто и когда будет его переносить?

– Хорошие вопросы, правильные, – вздохнул мужчина. – И я не знаю на них ответов. Моё предположение таково: нечто под названием ключ имеет большую ценность для Торнедана и каким-то образом связано с барьером. Воспользоваться им может только наследник правящей династии, если верить написанному. Но, для начала, он должен его найти, что сделать не просто, раз поиски ведутся уже около семидесяти лет.

В гостиной повисла тишина. Каждый про себя рассуждал о вероятностях и логичности рассуждений. Общая картина складывалась странная, но не совсем лишённая здравого смысла.

– Ключ не является в прямом смысле ключом, от замка, например, верно? – спросила Алиса, еще раз внимательно перечитав строки на обратной стороне рисунка. – И что имеется ввиду под «суть вспыхнет светом неба в ночь Разлома»?

– Думаю, «ключ» – лишь образ. В посылке Сони мог быть и не сам ключ, а информация о нём. А Разлом – событие, после которого он появился или обнаружил себя

– «Разлом» написан с большой буквы. Может, это какой-нибудь праздник в Торнедане?

– Возможно. Но я никогда не слышал этого термина.

Алиса буквально заставляла себя думать. Получается, двадцать лет назад Николай Сибирцев, исследуя природу барьера, нашёл нечто по названием ключ. Эта вещь очень нужна Правителю. И не только ему, раз за Соней охотились минимум две группы людей. А зачем он им?

Девушка молча смотрела в сторону, пока не зацепилась взглядом за черный браслет на руке бывшего директора школы и вспомнила другой, лежавший в парке на земле среди веток и опавшей листвы. Она здесь исключительно ради подруги, а не для раскрытия чужих старых тайн.

– Как, по-вашему, это, – Алиса подняла рисунок, – поможет найти Соню?

– В своём убежище Коля оставил либо сам ключ, либо информацию о том, где его найти. Отыскав дом, ты поймёшь, где искать подругу.

Версия, конечно, не выдерживала никакой критики. Но по мимо доводов Михаила Новобратского, у Алисы не было ни единой идеи или зацепки.

– Вы знаете, где находится этот дом?

– Мне удалось выяснить, что за день до исчезновения Коля держал путь в Новоморск. Городок небольшой и удалённый от железной дороги. Живут местные, туристов не бывает, через залив есть выход в Северное море, – пожилой мужчина привычно четко и сухо выдавал информацию о точке.

Все же, бывших проводников не бывает.

– А ещё Новоморск расположен на самой границе с Торнеданом, – задумчиво произнесла Алиса.

Говорили, что близость барьера в этом районе ощущалась особенно сильно, а блуждающие проходы встречались на каждом шагу. В основном в воде и на скалах, что очень мешало развитию коммуникаций, туризма и судоходства. Тем не менее, в Новоморском порту активно занимались рыбным промыслом и вели торговлю.

В последние годы улов в морях южного Вечного океана стремительно сокращался, и всю Ильмею обеспечивало рыбой и морепродуктами именно Северное море. Вахтовая работа на рыболовных суднах – единственное, что удерживало местных и привлекало небольшое число приезжих в этот суровый регион.

– Твои знания заслуживают похвалы, Алиса, – улыбнулся бывший директор.

– Спасибо, но они не помогут ни добраться до города, ни остаться в нём. У меня нет денег, банковская карта заблокирована. Проводником я уже фактически не являюсь, а найти работу в Новоморске быстро не смогу.

Внезапно появившаяся надежда болезненно таяла вместе с осознанием, что у неё просто недостаточно ресурсов, чтобы попытаться найти Соню. На душе стало тоскливо и немного обидно.

Михаил Павлович посмотрел на Дениса. Тот, получив молчаливое разрешение, протянул Алисе бумажную папку:

– Здесь документы на имя Анны Лисициной, – принялся объяснять парень, демонстрируя содержимое, – проводника, сегодня назначенного в Новоморский порт. А также билеты, адрес и ключи от квартиры, деньги до первой зарплаты. В твоём распоряжении время до следующей проверки. Люди из Управления приезжают туда раз в месяц, плюс-минус неделя из-за погодных условий. Проводников мало, так что обман раскроется быстро. В этот момент тебе нужно быть подальше от порта, а лучше от города. За это время постарайся найти дом.

Алиса только и смогла, что удивиться тщательности подготовки. Документы, без сомнения, были результатом усилий одноклассника.

– С каждым днём тебе нужно будет становиться всё бдительнее, я не смогу предупредить заранее, – продолжил Денис. – Связь работает с перебоями, а почта придёт на корабле вместе с проверяющими. Если не получится, возвращайся в Бернос, я найду тебя и постараюсь помочь.

– Если ты, конечно, готова на такой шаг и осознаёшь серьёзность возможных последствий. – строго сказал Михаил Павлович, пристально глядя в серые широко распахнутые девичьи глаза. – Если тебя поймает Управление, никто из нас не сможет вмешаться.

Суть долгого и сложного разговора ещё не до конца осела в голове Алисы, тем более, она оказалась не готова к подобным предложениям. Очевидно было только то, что весь этот план с самого основания выстроен на допущениях и предположениях. Дыры зияли в нём как звёзды в безоблачном ночном небе. И, если в историю, связывающую исчезновения Сони и Николая Сибирцева можно было поверить просто потому, что она казалась какой-то по-жизненному неуклюжей, то вот продуманный заранее план с ней в роли главной ищейки внушал подозрения. А еще чувство тревоги и опасности.

Можно ли верить бывшему директору школы проводников и сыну главы Управления и стоит ли им не доверять? Любое решение в будущем могло привести Алису к личной катастрофе, и она это понимала. От неопределённости и грызущих сомнений чувства девушки обострились настолько, что брать их в расчёт не имело смысла. Потерять Соню или свободу? Или и то и другое? Выбор оказался не велик.

Алиса тяжело и обречённо вздохнула, подняла склонённую голову. В очередной раз посмотрела на рисунок. Жизнь ни в чём не дает гарантий и часто обманывает в ожиданиях, пора бы ей уже с этим смириться.

– Что именно нужно искать? На что обратить особое внимание?

– Внимание, как всегда, на безопасность, – абсолютно серьёзно ответил Михаил Павлович. – А ключом может оказаться всё, что угодно.

Под чужим именем

Новым в городе оказалась только первая часть названия. Новоморск основали вскоре после войны Ильмеи с юго-восточными городами-государствами на месте одной из рыбацких деревень. Первое десятилетие в нём активно велось строительство небольшого завода и жилья для людей, приезжающих сюда на заработки. Правительство страны в тот момент остро нуждалось в деньгах, а потому решило начать разработку северных месторождений драгоценных камней.

Они в скальной породе, как и уверяли специалисты, нашлись, только основной их объём занимали полудрагоценные и в тот момент государству особо не интересные. Зарплаты снижались и задерживались, шахтёры и рабочие с семьями уезжали. На остатках былых связей и субсидий из Берноса, местная власть решила вернуться к традиционному занятию и построила небольшой порт с двумя десятками средних и малых судов, используемых для рыбной ловли.

Из-за трудностей судоходства в зимний период и небольших уловов Новоморск, за ещё несколько десятилетий влачения жалкого существования на окраине большой страны, заметно обветшал. Здания не видели ремонта со времён постройки, асфальт представлял собой осыпающееся у обочины большими кусками серое полотно, сотканное из дыр и заплаток из битума.

Путь к этой окраине земли был долгим и неприятным, как и все перемещения Алисы за последние дни. Железная дорога тянулась от столицы только до Норборга, самого крупного города, ближайшего к школе проводников, откуда в последний путь и выехал Николай Сибирцев двадцать лет назад. Дальше на двух автобусах. Последний был в таком состоянии, что и мысли в голову не могло прийти, что он может везти пассажиров в какое-то привлекательное место.

В тусклом свете жёлтой лампочки, мерцающей в проходе между рядами потрёпанных коричневых сидений, Алиса внимательно изучала карту города, купленную в киоске на автовокзале. Выйдя в темноту на конечной станции, она должна знать, как найти свой новый временный дом. Далеко за полночь навряд ли будет у кого спросить дорогу.

Пустая маленькая площадь у станции и остановка под железным козырьком, холодный, почти зимний ветер, шум воды в небольшой речке с одной стороны, дорога освещённая редкими уличными фонарями с другой, и непривычная тишина встретили гостью то ли благосклонно, то ли нейтрально, позволив девушке благополучно добраться до нужного места пешком всего за полчаса.

Квартира в двухэтажном кирпичном доме с двумя подъездами отделила уставшую голодную и изрядно помятую девушку от мира старой и тяжёлой дверью. Рюкзак и небольшая сумка с вещами, взятыми из дома бабушки, опустились на пол. В распоряжении Алисы оказалась крошечная кухня, совмещённый санузел с торчащим из стены краном, забавно поворачивающимся то в сторону чугунной ванны, то к раковине, и одна комната.