Группа 14

–Эй, Генрих! Ты можешь читать на Старо-Грознавском? – Поинтересовался Марк, прервав шум оружия. Он заглядывал Фегу через плечо.

–Да, я и читать и говорить могу. Филологический институт, да и в школе вроде, рассказывали. – Пробормотал растерянно Генрих, поправляя очки.

–Просто у нас тут записочка. Наши ребята оставили. А я вот на старом языке читать не умею. С тех пор как я окончил школу, прошло больше чем десять лет. Странно было бы представить, что я мог бы помнить что-то из той языковой программы.– Провел устало по глазам Фег, и протянул Генриху бумажку. Тот аккуратно принял ее и поправив очки стал вчитываться, тихо бурча себе под нос.

– Да, это и вправду наши друзья – улыбнулся Генрих, и протер запотевшие линзы. – Сейчас прочитаю

– Друзья Следователи. Мы оставили для вас небольшой подарок, автомат. Вы, думаю, воспользуетесь им с умом, да и снаряжение мы приготовили вам неплохое. Пусть за вами идет удача!

С Уважением Либкнехт.

– Хм, автомат это их подарок… Кто возьмет? Липферт, вроде ты рассчитывал на такой подарок, вот быть может, твой шанс? – повернулся к Липфу, что уже стоял около стойки, где был оставлен столь ценный подарок

– Да, это шанс и я не собираюсь его упускать – Липферт хмуро вытянул смертоубийственный Mg19 из зажима и перекинул его в руках, как хрупкую девушку.

Фегелейн промолчал, Марк нежно протирал свою старую винтовку, с которой уже скоро собирался расставаться. «Кьиран» – старый имперский образец. Его выпускали на переделанной с верфи фабрике. Пробивал как танковый снаряд, а сам был неказист, за то – с самодельной оптикой. Марк сидел тихо. Морщины на его лице, усталый взгляд – все требовало тихой жизни, даже если он не мог рассчитывать на то, что гражданская война закончится.

– Тут все в оружейной саже. Оружию нужна чистка.

Скоро в помещении поднялся разочарованный оружейный клекот, скрип тряпочек, булькание масла, и тихие переговоры по поводу дальнейших планов, конкретно на вылазке.

–Генрих, а ты как думаешь, кто именно это оставил? – Поинтересовался Фегелейн про записку.

–Тут написано имя – Либкнехт. Ну, насколько я помню, это Лемберг и его люди, это их практика, писать записки остальным на Старо-Грознавском, мы, может быть, и помним, как этот язык звучит, у нас курсы по нему были, хоть и не совсем действенные для некоторых. А вот Густавцы, языка старого не знают. Поэтому Лем и выбрал такой способ прятать набранное, ну или… предупреждать. Что-то вроде письменной карты… да. Как-то так – Генрих попытался изложить умную мысль, но язык как обычно в самый ответственный момент стал подводить разум, и говорить все менее связанно, словно не давая подбирать нужные слова для выражения.

– Только вот зачем оставлять ее здесь? Ведь ясно, что тут Густавцев не будет. – Недоуменно задал вопрос Марк

– Не знаю, возможно, это просто обкатка возможности. Это первая записка, быть может, мы встретим подобное где-нибудь еще – засомневался Остер, удобнее усаживая очки на переносицу.

–А… Понял – Фегелейн свел брови, якобы раздумывая, и после чего, в очередной раз зевнув, привел винтовку в боевую готовность, поставил на предохранитель. Патронов он добрал, на всякий случай.

– Мы снаряжаемся как на зачистку – глянул Липферт на все снаряжение и два рюкзака, которые у них есть. Действительно напоминало набор для штурма какого-то дома или сразу квартала, нежели чем проходку до Либерты для проведения переговоров

– Сейчас в центре города неспокойно. Там обнаружили Краснознаменцев и Мольд`иннских повстанцев. Плюс и своего криминала у них там хватает. Так что лучше приготовиться потяжелее, мало ли кого нам доведется встретить.

– Не стоит забывать и про саму Либерту. Станция большая, влияния и людей много рядом живет. И если пропал Ригель, то запросто пропадем и мы.

Генрих достал что-то из ящика. Это был небольшой сверток из плотной бумаги, перевязанный тонкой веревкой. Это действие привлекло внимание остальных членов группы, а он же, так и застыл на месте, с недоумением отвечая на взгляд каждого члена группы, при этом неловко улыбаясь.

–Генрих, ты что-то искал? – Обернулся Марк, убирая от себя винтовку, которую кто-то мог бы посчитать как часть снайперского снаряжения.

Генрих повернулся к группе и развернул сверток. Саму его обертку, он положил себе в карман. В свертке было несколько магазинов к пистолету. Нет, это не были коробочки под стандартный «Летман», который еще называли «пистолет-винтовка», а всего лишь, маленькие линейки с патронами, под какой-то, по-своему маленький пистолет.

–Я искал патроны к пистолету…-Сказал Генрих и вытащил из ремня небольшой экземпляр. Это был старенький, уже снятый с массового производства ярнский пистолет «Lla`manfirass». Поисковик, бережно закладывал в него патроны, иногда поднимая взгляд на недовольного Марка.

– Я думал, что это должно быть где-то в музее… Ну уж точно не как оружие.– Произнес старый боец.

–Это мой… талисман. Такие пистолеты сняли с производства довольно давно, а еще, таким пистолетом снаряжались офицеры, так что престиж этого оружия вдвойне выше. – Высказался Генрих, оправдывая свой пистолет который добыл благодаря везению.

–Кстати, а как ты его нашёл? – Поинтересовался Фегелейн, поддерживая нейтральную позицию, и своими словами слегка пригибая слова Марка, чтобы они не торчали так остро в их диалоге.

–Ну, я раньше какое-то время Кальтберге работал, недалеко от Штурштайна. А там боролись войска Кайзера и Ярны. Вот, наверное, пистолет один и остался, я его вообще по счастливой случайности нашел. Он в парке на скамейке лежал. Вот я и решил, что пропадать такому подарку жизни нельзя, и взял его с собой. Он у меня уже… 2-3 года, и вот поэтому оставлять я его не собираюсь. Пусть и стрелять из него ранее не надо, а теперь – не совсем удобно, но, он придает мне уверенности в себе.

– Я думал ты пацифист.

– Ну, добро должно быть с кулаками. – Ответил Генрих, уже жалея о том, что вообще показал свое трофейное оружие.

– Ну, в таком случае, лучше бери Летман. Он вернее, и, скорее всего, не будет давать осечку как твой – с нажимом и сарказмом пошутил Фег

– Хорошо, – тот ответил, и не заметил, как прямо из его рук пистолет перекочевал в руки старого фольгера

– Эй, – он немного наклонил голову и нахмурил брови, с неодобрением

– Да дай посмотреть, интересно же, прикоснуться к молодости, – он коротко хохотнул, осторожно, как бы зная, проворачивал старый пистолет в руках.

Фольг поправил очки, сползшие на кончик носа, и пробурчал про технику безопасности.

– Думаешь, что можешь меня случайно застрелить?

–Да. Никто от этого не застрахован, и с любым оружием необходимо обращаться аккуратно, как ты говорил.

– Верно. – Марк ухмыльнулся, и внимательно посмотрел на пистолет своего спутника по группе, изучая его с разных сторон. – Ладно, в принципе рабочий, – протянул Марк и протянул оружие обратно его владельцу. – Можешь им пользоваться, но лучше возьми с собой запасной «Летман», как я и просил ранее. Тут есть. Касательно техники безопасности, могу сказать, что, пистолет стоял на предохранителе. Потому не думаю, что мне грозила опасность.

– Может мы немного, побыстрее? – Спросил Липферт, проворачивая в руках подарок фольгеров.

– Не знаю что и сказать по этому поводу. – Хмыкнул Фег, показывая глазами на уже снаряженное оружие.

– А надо бы, еще немного и часов восемь будет. А нам, знаете ли, побыстрее добраться до Свободной.

– Ты в курсе, что Дорогу Кнайпа закрыли? – Раздосадовано вздохнул Фегелейн прищурившись. Речь шла про маршрут, по которому перейти через опасные участки района Мушт`ильда, можно было безопасно и быстро. Старого названия этих переулков и небольших улочек центра города практически никто уже не помнил, а вот имя фольгера, который сделал движение групп по ней возможным – знали многие.

– Дорога Кнайпа закрылась? – Старик обернулся.

– Да, вот только недавно. В столовой услышал. Там столько засад поставили… что наверняка там и сейчас добытчиков ловят. – Фегелейн был опечален таким раскладом.

– Тогда нам придется искать другие пути. – Вздохнул с досадой Марк и подсел ближе, так же смотря в карту.

– Люди… я знаю, что я немного вас отвлеку от важной темы, -начал Генрих тихо и мягко. Его услышали, и обратили на него свое внимание второй раз. – Как вы смотрите на перспективу завтрака? Просто, пайки нам выдали, и, я не думаю, что нам стоит идти по столь сложному, и скорее всего еще не хоженому пути, с пустыми желудками. – Фегелейн взглянул, повернув голову, на него, и задумался. Марк же, махнул рукой, давая добро на перекус. Липферт, заинтересовавшись, отошел от дверного проема и присел рядом с Генрихом, который сейчас, собирался разворачивать паек. В группе фольгеров, было два рюкзака. Они неизменно были с ними, и меняли владельца по очередности, ибо тянуть спины под ними не хотелось никому. В одном, хранилось боевое снаряжение. Запасные патроны, расходники для чистки, патроны без магазинов, две гранаты, аптечка с обезболивающими и жгутами. Остальное место в рюкзаке предусматривалось для найденного на поверхности. Во втором рюкзаке были более мирные вещи. Там была еще одна аптечка, покрывало, фонарики и заглушки к ним, место для четырех пайков, иногда туда попадали и достаточно ценные вещи вроде колечек, сережек, кремов, туалетной бумаги, запасные батарейки. На всякий случай с собой у них было немного жира и спички. В основном тут были вещи, которые группа могла обменять на что-то более им нужное. Не только вещь, но и услугу. А по традиции рюкзаки нес победитель по жребию, ровно наоборот, нежели принято. Остальные два члена группы несли лишь свои вещи, пока двое везучих несли «общее».

– Увесистые. Действительно их бы не помешало облегчить перекусом.

– Вы пока что ешьте, мы, с маршрутами поработаем, обсудим. Не беспокойтесь за время, ведь у вас Я проводник, а не какой-нибудь Хая Причтичек.

– Успокоил. – Марк коротко просмеялся и шутливо хлопнул себя по колену костлявой, но все еще сильной левой рукой.

– Мы готовы – сказал Генрих, заканчивая работу над своей экипировкой, которую он ввиду своего характера проверял несколько раз. Липферт же, был готов давно. Как оказалось, из снаряжения ему нужно было нацепить разгрузку, вложить в нагрудный карман жетон штурмера, и проверить оружие, которое как оказалось, было уже приготовлено к тому, чтобы его использовать.

– Так, у нас сейчас будет время на завтрак? – Спросил Липферт у Генриха, который вытаскивал из рюкзака паек.

– Да… Фег, Марк, а вы?

– Я успею перекусить – протянул добродушно Фегелейн, хотя было видно, что он очень напряжен, чтобы думать о еде. Он всматривался в карту, что-то бормотал и водил тонким, хорошо отточенным карандашом по ней, и то и дело отвлекался на Марка, который так же тихо что-то говорил или оценивающе наклонял голову. Пока они работали над прокладыванием их будущего маршрута на белом листе бумаги, не забывая, что есть еще овраги, Генрих достал из из пайкового свертка шоколад. Большой кусок, разделенный на множество плиток мог сделать счастливым любого ребенка, но, похоже, детьми посчитали фольгеров.

Длилась эта кратковременная идиллия не так уж и долго. По крайней мере, не так долго как хотелось бы. Шоколад кончался достаточно быстро, но группа собралась быстрее. Фольгеры не успели съесть даже половины. Прикоснуться губами и вкусить этот нектар удовольствия можно было раз в месяца четыре, потому они хотя и торопились скорее выйти, шоколад ели постепенно.

– Эй, Фегелейн – Спросил Липферт, положив вилку в банку, и уставился на Проводника, который услышав, что его окликнули, поднял взгляд.

– Так, ты поешь?

– А… Я до Линигирской площади дотяну. Там мы сможем ненадолго остановиться, и у нас будет шанс отдохнуть у фольгера одного…

– Ты не будешь есть?

– Ну, у сытого человека более притупленное чутье. Марк подтвердит, это, его фраза. – Промолвил Фегелейн и обратил свой взор на старого одногрупника, который по-старчески, как в сказках, поучительно вздохнув, кивнул.

– Ну, как скажешь. Я, поел, и у тебя… хотя… – Липферт запнулся и попытался вспомнить, кто в этот раз будет должен нести рюкзак, и понял, что нести легче будет, все-таки ему, а не кому-то. Реплика, которую он хотел сказать, свернулась, а Фегелейн усмехнулся. Генрих же всю суть просчета Липферта понял, но промолчал, и посмешнее проколы, в его жизни бывали. Он решил глянуть на оружие, что досталось Липферту. Этот автомат имел имя «Motodd 19». Редкостный убийца. Режимы стрельбы, тридцать патрон добротного 7,92 на 8,22. Отдача хоть и сильная, но из-за передовой конструкции приклада беспокоит меньше. Если не считать некоторых недостатков, то этот автомат можно было назвать гением оружейной мысли, и получить его, было довольно приятным сюрпризом.

Был у этой машинки и старший брат «Motodd 20». Липферт грезил пострелять из такого, но к сожалению ручные пулеметы ставились только в перегонах и на блокпостах, а туда фольгеров отправляют только в самых крайних случаях.

– Нет, мы должны будем обогнуть рынок. Идти через него хоть и быстро, но уж точно небезопасно. Лучше будет пройти тут. – Фегелейн сказал Марку, и тыкнул в карту.

Речь шла об одной из трех Мольд`иннских торговых площадей.

Один, что был на Юго-Востоке, облюбовали добытчики и мирные жители, так же граждане интенданты из Форта Гельгера на окраине города, так и криминальный элемент, что бежал из тюрем по началу гражданской войны, смешавшись с общинами различных бедняков и мафиозных семей. Раньше там можно было найти товары со всего мира, а сейчас там лишь тени – несчастные торгаши и не менее несчастные люди. И это там, где боев почти не было.

Второй рынок был на Севере, сейчас целиком и полностью под контролем ОАМ, которые всю продукцию распределили для выдачи строго по плану, так что получить там что-либо было большой проблемой для обычного гражданского, что уж говорить о фольгерах, увидев которых там сразу берутся за оружие, хотя не стреляют.

Третий же рынок, располагался на промежутке между станциями Свободная, и Площадь Красных Флагов, в старом районе Мушт`ильд. Здесь иногда вскипали жаркие схватки. Центр города был более густо населен и, несмотря на то, что то место уже напоминало нагромождение мусора и руин, люди все еще там торговали и жили, несмотря на то, что в любой момент могли оказаться под перекрестным огнем. Жизнь в центре Мольд`инна была жестокой, и именно там фольгерам предстояло пройти, чтобы добраться до своей цели.

Через минуту фольгеры, что не были заняты бумажной работой, покинули коллег и ушли в вестибюль. В городе, было тихо, хоть и вдалеке, можно было услышать стрельбу. За столь долгое время вылазок, уже никем это, кроме Генриха, не воспринималось всерьез.

Еще через пару минут, Марк и Фегелейн перестали возиться с картой, и вышли к основным дверям вестибюля, что были немного приоткрыты. Перед тем, как выйти поисковики вдоволь напились воды из фляг, и нацепили каски.

–Ну что… в путь?!– Задал Марк риторический вопрос своей группе и убрал алюминиевую емкость на свое положенное место. Перед тем как встать у дверей, он запер тайник, и вернул на место замок с кодом, просто неприлично было бы оставлять оружейную открытой.

–Знаешь, как будто у нас недостаточно мотивации или есть выбор – Ответил Фегелейн, и собрался было выйти из вестибюля.

– Даже не поблагодарим их? – Генрих подумал оставить записку о благодарности людям Лемберга, что собирали это снаряжение для них.

– Нет, лучше не надо тратить на это время. Слишком много записок – демаскирующий фактор. – Марк сказал это Генриху, и тот, решив, что его затея была глупой, остался на своем месте у двери.

– Пора.... – Молчавший во время короткой беседы Липферт, приоткрыл двери вестибюля еще больше, и мотнул головой. Они вышли один за другим. Он же, вышел последним, закрыв за собой двери вестибюля.

Солнце резало глаза вышедшим. Долгое время, проведённое в тусклом метрополитене, заставило их потерять устойчивость к солнечному свету. Они видели свет чаще многих жителей подземного города, но первые минуты все равно непривычно неприятны. Всегда.

Глаза резало всем, но Липферт не мог терпеть дискомфорт, особенно если придётся стрелять, поэтому смотрел на бетонное покрытие перед входом в вестибюль. Было больно и неприятно, глаза жгло, но штурмер, терпел и постепенно вводил свои очи в светлую гамму цветов города. Вокруг пейзаж, не радовал. Кругом были побитые постройки, но, выглядели они относительно цело, нежели то, что предстояло им увидеть дальше. Пространство здесь, было мрачным. Следы недавней попытки штурма. Площадь, как станцию, бывало поднимали на бой с врагами. Иногда отбивали нападения Густавцев, иногда просто отстреливались от грабителей, которые от отсутствия улова около станций или из ярости кидались на охрану Легионеров. Мешки с песком, горелые остовы машин, истерзанные пулевыми отверстиями стены, небольшое количество крови, и неубранных погибших, на тела которых уже успели позариться какие-то птицы. Генрих увидев это, поежился и отвернулся. Если бы не это все, то озелененная аккуратная площадь, украшенная темно-красными флагами и по сей день, в честь траура, была бы местом, в котором хотелось бы провести время. Но не сейчас. По обломкам вместе с вредителями копошились люди, мотающие очередной день гражданской войны как последний – но все такой же никчемный. Люди здесь выживали благодаря тому что Легион и его Фольгерский Орден обеспечивали своевременное снабжение едой, водой, медикаментами – жилось все равно по-скотски, но у людей, что не оказались в зоне контроля Гарнизона, иных вариантов было немного: либо отшельничество в попытках выжить в одиночку – часто провальное, либо создание общины – что труднее но тоже часто встречалось, либо примыкание к какой-то крупной группировке, что контролирует местность около жилья. Много кто здесь выбрал именно последний путь и лишь благодаря этому спасся. Несмотря а этот разрушенный ад, полный забвенных и лишенных всего людей, местные перебивались и жили как положено. Пусть у них не было работы в привычном понимании, они искали способ сделать свою жизнь лучше, например, оказывая друг другу услуги с договорно-бартерной платой: «я тебе сапоги чиню – а ты мою семью кормишь один раз.»

–Может все-таки очки надеть? – Поинтересовался фольгер у группы, в очередной раз, прикрываясь от солнца рукой.

–Не… пока не надо, потому что лучше видеть ясно, глаза привыкнут, а вот к мозолям от этих очков привыкать я лично не собираюсь – Буркнул Марк, ясно смотрящий вперед своим старческим взором.

– Хм, ну погода конечно не ясная, но серый цвет… какой-то слишком серый – Фегелейн усмехнулся – Очки, вообще интересная затея, но если не брать в учет Кукловода… бессмысленная.

– Согласен, дополнить можно тем, что они еще и неудобные, похожие на пилотные. Их бы аэродромовским продать, было хорошо, и выручка, и от бесполезной вещи избавимся, все равно к нам никогда этот Урод не заглянет. Да и им, разве что, убийства и дезертирство прикрывать, да детей пугать, чтобы от родителей далеко не уходили. – недовольно прошипел Липферт, все-таки подняв обожжённые солнцем глаза, и внимательно осмотрел улицу. Группа, двинулась вперед в бодром темпе. Недавно вернулся патруль, и, по словам Генриха, при отчете перед Люденом, проблема с мародерами уже должна была быть решена.

Красивый карпийский известняк и искусно отделанный бетон, сменялся кирпичами… и грудами развалин, что лишь отдаленно напоминали своими руинами дома. Разрушения и пожары были не стихийные, но от былого великолепия города, что много веков был сердцем Долины Карпия, мало что осталось. Придется многое строить с самого начала и еще больше реставрировать. А чего ради столько всего было уничтожено? Город, строившийся лучшими архитекторами из самого сердца Империи, и город, что находился в самом Центре.

Уже отойдя от станции, они увидели южный жилой район, в котором обычно и происходили столкновения с Густавцами. Он торчал развалинами в небо, а идентичность зданий была стерта большим количеством пожаров и взрывов. С обеих сторон были минометы и легкие пушки, гранаты и много всего иного, взрывучего. Мольд`инн стенал в ветрах, а нагоняемые тучи должны были стать его слезами, что унесет его река – Мольда.

Поисковики шли осторожно. Недавно здесь проходил патруль, потому, тут должно быть более-менее спокойно. Среди следов недавнего боя можно было увидеть много людей со снаряжением. Они были мертвы и фольгеры не стали останавливаться.

– Обобрать…? – Повернулся Липферт к Марку

– Я не стану это все тащить. У нас есть более важная задача – бросил небрежно старик, стараясь не смотреть на молодых парней, погибших на баррикадах. Тут было немало и людей в гражданском, что взяв в руки оружие попытались добыть себе еду более легким путем. Были и социалисты, что их повели, и были повстанцы, давшие оружие. Среди них попадались и Легионеры. Что защищали местных от таких налетов. Они справились со своей задачей, но была ли эта задача частью большой цели….?

А стоила ли эта цель того, чтобы люди за нее погибали?

Попадалось несколько огневых позиций, машин далее становилось больше, появлялся риск того, что где-то там уже может заседать какой-нибудь рискованный стрелок, стащивший оружие с этого места битвы и ожидающий тех, кто станет собирать трофеи. Но группа шла быстро, ибо от их скорости зависело и выполнение их задачи. Медлить было нельзя. Когда они почти вышли на нужную им дорогу, через которую можно было почти без остановок и ориентирования добраться сначала до площади имени Линигира, а потом и до Либерты, Липферт поднял руку сжатую в кулак, присел за машину на спущенных колесах. Группа села в других местах, приготовила оружие к бою. Предохранители щелкнули, пальцы стали гладить спусковой крючок…

–Что случилось?! – Громко прошептал Марк и присел на асфальтированную дорожку возле стены здания с покосившейся крышей, затаившись за мешками с песком, что стояли тут с какого-то времени.

–В том доме кто-то есть – Липферт сказал это жестами. Группа видела этих людей в окне одного из домов немного дальше. Ощущение страха того, что им придется столкнуться с Краснознаменцами, возросло, но в то же время возымело альтернативу…

– А вот это нехорошо… – Генрих глядел в сторону того дома, где в дверном проеме увидел смотрящего по сторонам человека сомнительного вида, вооруженного длинным железным прутом.

–Вы, идите, а я останусь здесь ненадолго, потом догоню – эмоции на лице Липферта говорили группе о том, что он намерен решить проблему радикальным путем. Они увидели, как он покосился на автомат.

– Но здесь недавно был патруль, вряд ли это мародеры – напряженно прошептал Генрих

– Сейчас тут вряд ли найдешь мирных, а он выглядит как ждущий выкупа – ответил наконец на шепот словами Липферт.

– Но… а вдруг это мирные?

– Я посмотрю по ситуации.

– Понимаю, но, может, тогда сделаем это вдвоем? – Генрих глазами повторил вопрос, смотря на Марка и Фегелейна, но те отрицательно покачали головами, и мотнули головами, говоря: «на дорогу».

– Один справлюсь – Липферт поправил оружие на плече.

–Может, не будем рисковать…? – Переспросил с надеждой за очками Генрих, не желая отпускать своего одногрупника. Он беспокоился за целостность состава группы, и потому, не хотел чтобы она развалилась, даже временно.

–Недавно на станцию налетели. Сейчас тут уже есть новый налет таких ребят. Уж лучше задавить их сейчас, прежде чем они наведут сюда еще десяток, с которыми уже мы разобраться не сможем. Идите. Я догоню.

Генрих отступил и оставил Липферта. Он ощутил это через то, что взгляд не был так напряженно уставлен на него, и потому нырнул в другое укрытие и сошел с маршрута, старательно проложенного Фегелейном и Марком.

После себя Липферт оставил рюкзак с вооружением.

– Это еще зачем? – Генрих вопросительно поднял острый подборок. Очки блеснули на тусклом свете неба.

– Обуза . – Марк принял рюкзак.

– Хорошо, только смотри, не умри там. – Фегелейн ухмыльнулся. Липферт обернувшись на прощание, кивнул. Генрих смотрел ему в след, но смирился, что снова наступает момент, когда они могут погибнуть.

–Группа, отходим. Нам нужно быть подальше от места выстрелов. – После совета старика группа снялась с места и быстро скрылась в небольшом переулке и сети построек. Человек у входа в дом проводил их взглядом, а потом продолжил заниматься своими делами. Липферт пронаблюдал за тем как этот человек что-то сказал внутрь дома и скрылся в проеме. Фольгер проводил это взглядом и быстро, плавно и тихо, точно тень ведомая потоком воздуха приник к укрытию. Он чувствовал что кто-то смотрел на то место, где он сейчас стоял. В животе сжалось. Надолго. Даже расхотелось идти туда, но все же Липферт держал себя в руках. Он сосредоточился на цели и более ни о чем не думал. Опыт, которого не хватало многим штурмерам и фольгерам, нажитый в молодом возрасте… типичная картина с войны. Юноша рано становится взрослым. У войны все классы проходятся экстерном.