Кровь мертвецов

– Вам нужно хотя бы немного поспать, – сказал Ольрик, заметив их усталость. – Я разбужу вас, когда будет время отправляться.

Они последовали его совету, вернувшись в комнату с узкими кроватями. Ведана легла, не снимая одежды, слишком измученная, чтобы беспокоиться о комфорте. Последнее, что она увидела перед тем, как закрыть глаза, был Драгор, сидящий на краю своей кровати с выражением глубокой задумчивости на лице. И последняя мысль, мелькнувшая в её сознании перед тем, как она провалилась в сон, была о том, как странно соединились их пути и судьбы.

Сон Веданы был беспокойным, наполненным видениями мёртвых, восстающих из могил, и женщины в чёрном, смеющейся над миром, охваченным тьмой. Но среди этих кошмаров был и другой образ – Драгор, стоящий между ней и тьмой, его руки светились странным пурпурным светом, защищая её. И в этом свете она чувствовала не только опасность, но и надежду.

Ольрик разбудил их, как и обещал, задолго до рассвета. На столе уже ждал простой завтрак – хлеб, сыр и вяленое мясо. Рядом лежали три собранных заплечных мешка с припасами.

– Ешьте быстрее, – сказал охотник. – Нам нужно выйти, пока темно. Я говорил со старостой, он обещал усилить оборону деревни. Если повезёт, мёртвые больше не вернутся сюда.

Они поели в молчании, каждый погружённый в свои мысли. Затем Ольрик раскрыл на столе карту.

– Наш путь лежит через Волчьи горы, – сказал он, проводя пальцем по маршруту. – Обычно я бы выбрал более длинную, но безопасную дорогу через перевал. Но учитывая обстоятельства, нам придётся идти напрямик – через Пылающий Перевал.

– Почему он так называется? – спросила Ведана.

– Когда-то там произошло сражение между силами света и тьмы, – ответил Ольрик. – С тех пор скалы там имеют красноватый оттенок, словно окрашены кровью. Место обладает дурной славой, путники его избегают. Но это сократит наш путь на целый день.

– А что за Волчьими горами? – спросил Драгор, внимательно изучая карту.

– Мёртвые болота, – мрачно ответил охотник. – Гиблое место. Но именно там находится Храм Мрака, на единственном твёрдом участке земли посреди трясины.

Он свернул карту и посмотрел на своих спутников.

– Последний шанс передумать, – сказал он серьёзно. – Путь будет опасным, и нет гарантии, что мы доберёмся до храма вовремя или вообще выберемся оттуда живыми.

– Я не передумаю, – твёрдо сказала Ведана.

– И я, – кивнул Драгор. – Моя клятва хранителя обязывает меня остановить Ворожею, чего бы это ни стоило.

Ольрик кивнул, словно другого ответа и не ожидал.

– Тогда в путь. И да помогут нам боги.

Они вышли из дома и тихо покинули деревню через маленькую калитку в частоколе. Небо на востоке начинало светлеть, предвещая скорый рассвет, но вокруг всё ещё было темно. Ольрик уверенно вёл их через лес по едва заметной тропе, известной только ему.

Ведана шла рядом с Драгором, всё ещё ощущая странную связь между ними после вчерашнего объединения сил. Она украдкой бросила взгляд на его профиль и подумала о том, что, несмотря на проклятие и тьму внутри него, она начинала доверять этому странному жрецу. Возможно, потому что теперь и в ней самой жила частица той же тьмы, и она лучше понимала его борьбу.

Впереди их ждал опасный путь, но, по крайней мере, они не были одиноки. И эта мысль придавала Ведане сил, когда они шли навстречу рассвету и новым испытаниям.

Глава 3. Призыв из тьмы

Утро встретило путников тусклым, словно размытым светом. Солнце едва пробивалось сквозь низкие серые облака, затянувшие всё небо. Воздух был влажным и тяжёлым, предвещая дождь. Ведана, Драгор и Ольрик шли уже несколько часов, углубляясь в дремучий лес, который становился всё гуще и мрачнее.

– Мы приближаемся к границам Чернолесья, – сказал Ольрик, сверяясь с самодельным компасом. – Здесь нужно быть особенно осторожными. Даже в спокойные времена это место пользовалось дурной славой, а сейчас…

Он не закончил фразу, но и так было понятно, что он имел в виду. Если обычные леса уже наполнились нежитью, то что ожидает их в местах, издавна связанных с тёмными силами?

Ведана шла молча, погружённая в свои мысли. После вчерашнего использования тёмной магии она чувствовала странное изменение в себе. Словно в её сознании открылась дверь в комнату, о существовании которой она раньше не подозревала, – тёмную, пугающую, но странно притягательную. Временами ей казалось, что она слышит шёпот из-за этой двери, неразборчивые слова на незнакомом языке. Это беспокоило её, но она не решалась рассказать спутникам, опасаясь их реакции.

– Ты в порядке? – тихо спросил Драгор, поравнявшись с ней. Он, казалось, чувствовал её тревогу.

– Да, просто… – Ведана замялась, не зная, как объяснить. – После вчерашнего я чувствую что-то странное. Словно часть тьмы осталась во мне.

Драгор кивнул с пониманием и тревогой во взгляде.

– Я боялся этого. Магия Ворожеи заразна, как болезнь. Она цепляется за душу и пытается пустить корни.

– Я смогу избавиться от неё? – спросила Ведана, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, хотя внутри всё сжалось от страха.

Драгор некоторое время молчал, словно не решаясь ответить.

– Есть способы очищения, – наконец сказал он. – Но сначала нужно спасти твою мать и остановить ритуал. А до тех пор… – он посмотрел ей прямо в глаза, – сопротивляйся шёпоту. Не слушай его. Не позволяй тьме найти опору в твоих страхах или сомнениях.

Ведана хотела спросить, откуда он знает про шёпот, но их разговор прервал Ольрик, остановившийся впереди.

– Привал, – сказал охотник, указывая на небольшую поляну среди деревьев. – Отдохнём и перекусим. Нам нужно беречь силы.

Они расположились в центре поляны, где Ольрик быстро организовал холодный обед из запасов, взятых в Дубраве. Во время еды он развернул карту и начал объяснять дальнейший путь.

– Если продолжим в том же темпе, к вечеру достигнем подножия Волчьих гор. Заночуем там, а завтра на рассвете начнём подъём к Пылающему Перевалу.

– Что ты знаешь о храме, куда, вероятно, забрали мою мать? – спросила Ведана, с тревогой думая о Зосиме.

Лицо Ольрика помрачнело.

– Храм Мрака древнее, чем большинство поселений в наших землях. Говорят, его построили ещё до прихода славян, народ, чьё имя давно забыто. Они поклонялись тёмным богам, требовавшим кровавых жертв.

Ольрик сделал глоток воды из фляги и продолжил:

– Когда наши предки пришли на эти земли, они уничтожили тот народ, а храм запечатали могущественными рунами. Но полностью разрушить его не смогли – слишком глубоко уходили его корни в землю, слишком сильна была тьма, питавшая его.

– И теперь Ночная Ворожея хочет использовать этот храм для своего возвращения, – задумчиво произнёс Драгор. – Место, где грань между мирами тонка, идеально подходит для такого ритуала.

– А моя мать станет жертвой, открывающей портал, – тихо закончила Ведана, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

Они доели в мрачном молчании, каждый думая о предстоящих испытаниях. Когда они уже собирались продолжить путь, внезапно раздался странный звук – низкий, вибрирующий гул, словно кто-то ударил в огромный колокол под землёй. Звук прокатился по лесу, заставив птиц взлететь с деревьев в панике.

– Что это? – напряжённо спросила Ведана, инстинктивно хватаясь за свои руны.

Драгор выпрямился, его лицо стало настороженным.

– Призыв, – сказал он тихо. – Она призывает своих слуг.

– Кто? – не понял Ольрик, уже державший лук наготове.

– Ворожея, – ответил Драгор, глядя куда-то вдаль, словно видел что-то за пределами обычного зрения. – Она чувствует наше приближение и собирает силы. Мы должны спешить.

Они быстро собрали вещи и продолжили путь, теперь двигаясь быстрее, чем раньше. Лес вокруг будто изменился после странного звука – стал тише, напряжённее. Ни пения птиц, ни шороха мелких животных. Только шелест листьев на ветру да звук их собственных шагов по опавшей хвое.

Чем дальше они продвигались, тем более искажёнными становились деревья – стволы изгибались под неестественными углами, ветви скручивались, словно в агонии. На некоторых Ведана заметила странные наросты, похожие на лица, застывшие в крике. От этого зрелища по коже бежали мурашки.

– Не смотрите на них слишком долго, – предупредил Ольрик, заметив, как она разглядывает деревья. – В Чернолесье всё обманчиво. Некоторые говорят, что эти деревья – на самом деле люди, проклятые и превращённые в растения сотни лет назад. Их страдания могут просочиться в разум того, кто слишком внимательно их рассматривает.

Ведана поспешно отвела взгляд, но ущерб уже был нанесён. В её сознании промелькнуло видение – человек, кричащий от боли, его тело медленно превращается в дерево, кожа становится корой, пальцы – ветвями. Она вздрогнула и постаралась сосредоточиться на дороге.

К середине дня погода окончательно испортилась. Начался мелкий, но противный дождь, пробиравшийся за воротник и делающий путь ещё более трудным. Под ногами хлюпала грязь, одежда намокла и отяжелела.

– Нужно найти укрытие и переждать дождь, – предложил Ольрик, когда стало ясно, что ливень усиливается. – В таких условиях мы только вымотаемся и промокнем до нитки.

Он повёл их к скалистому выступу, под которым было небольшое сухое пространство. Там они расположились, прижавшись друг к другу в поисках тепла. Драгор попытался разжечь небольшой костёр, используя сухие ветки, которые Ольрик предусмотрительно нёс в своём мешке.

Пока они сидели под скалой, Ведана снова достала материнские руны, изучая их. Одна из них привлекла её особое внимание – руна из тёмного металла, холодная на ощупь, с символом, напоминающим перевёрнутую молнию.

– Что это за руна? – спросил Драгор, заметив её интерес.

– Не знаю, – ответила Ведана. – Мать никогда не показывала мне эту часть своей коллекции. Но что-то в ней… зовёт меня.

Драгор нахмурился и осторожно, не касаясь самой руны, взял её руку, чтобы лучше рассмотреть символ.

– Это Зов Тьмы, – сказал он после долгого изучения. – Опасный символ. Он может призывать существ из-за грани, но также и отпугивать их. Двойственная сила, очень мощная, но и крайне рискованная.

– Почему моя мать хранила такую руну? – удивилась Ведана, чувствуя странное притяжение к тёмному металлу.

– Возможно, как последнее средство защиты, – предположил Ольрик, присоединяясь к разговору. – Зосима всегда была предусмотрительна. Она знала, что однажды может столкнуться с силами, против которых обычные защитные руны бессильны.

– Будь осторожна с ней, – предупредил Драгор. – Такие символы имеют собственную волю и могут повлиять на того, кто их использует, особенно если в душе уже есть… зацепка для тьмы.

Ведана поняла, что он намекает на частицу тьмы, поселившуюся в ней после вчерашнего ритуала. Она убрала руну обратно в мешочек, решив не использовать её без крайней необходимости.

Дождь закончился через час, и они продолжили путь. Местность начала постепенно повышаться – они приближались к предгорьям. Лес стал реже, деревья мельче и кривее, словно им не хватало питания в каменистой почве. Воздух стал холоднее и свежее.

К вечеру, как и предсказывал Ольрик, они достигли подножия Волчьих гор. Зрелище было впечатляющим и тревожным одновременно – цепь тёмных пиков, вздымающихся к небу, словно клыки гигантского зверя. Отсюда становилось понятно, почему горы получили такое название.

– Нам туда, – указал Ольрик на расщелину между двумя особенно острыми пиками. – Это начало пути к Пылающему Перевалу. Но сегодня мы дальше не пойдём. Горы опасны даже днём, а ночью это самоубийство.

Они нашли небольшую пещеру у подножия гор и устроились там на ночлег. Ольрик умело организовал лагерь, Драгор разжёг огонь, а Ведана приготовила ужин из их припасов. Работая вместе, они создали почти уютное убежище среди дикой природы.

После ужина, сидя у костра, Ведана наконец решилась задать вопрос, который давно её беспокоил:

– Драгор, ты говорил, что принадлежишь к ордену жрецов-хранителей. Расскажи больше о нём. Кто они такие?

Драгор, до этого задумчиво смотревший в огонь, поднял взгляд.

– Орден хранителей древнее, чем большинство княжеств на этих землях. Мы не служим конкретным богам или правителям. Наша задача – поддерживать равновесие между светом и тьмой, охранять места силы и древние знания от тех, кто мог бы использовать их во зло.

Он помолчал, словно решая, сколько может рассказать.

– Каждый хранитель принимает обет при посвящении, клянясь своей жизнью и душой исполнять свой долг. И каждый из нас связан с определённым аспектом мира – кто-то с лесами, кто-то с реками, кто-то с горами. А некоторые, как я… – он сделал паузу, – с более тёмными сферами.

– И много вас? – спросил Ольрик с интересом. – Я слышал легенды о хранителях, но никогда не встречал ни одного… до тебя.

– Нас мало, и становится всё меньше, – ответил Драгор с грустью. – Старые знания забываются, старые обычаи уходят. Люди всё больше доверяют княжеским воинам и новым богам, чем древним защитникам. В нашем храме осталось лишь двенадцать полноправных хранителей и несколько учеников.

– А где находится ваш храм? – спросила Ведана.

– В горах на востоке, далеко отсюда, – ответил Драгор. – Скрытый от людских глаз магией и природой. Тем, кто не знает пути, его не найти.

– И как же ты оказался так далеко от своего храма? – продолжила расспросы Ведана.

– Я странствую уже больше года, – сказал Драгор. – После того как принял своё проклятие, я не мог оставаться на одном месте. Тьма внутри меня тянет к местам силы, к древним порталам и границам миров. Я следую за этим зовом, пытаясь понять замыслы Ворожеи и предотвратить её возвращение.

– А что ты знаешь о самой Ночной Ворожее? – вмешался Ольрик. – Я слышал много легенд, но правда всегда оказывается сложнее.

Драгор вздохнул, словно сам вопрос был для него тяжёл.

– Легенды не лгут, но рассказывают лишь часть истории. Ворожея была когда-то обычной женщиной, жрицей древних богов. Жила она много веков назад, когда наши предки только пришли на эти земли. Её звали Мора, и она обладала великим даром провидения.

Он подбросил ветку в костёр, и искры взлетели вверх, словно маленькие огненные духи.

– Но случилась беда – мор, унёсший многие жизни, в том числе и жизнь её единственного сына. Горе свело её с ума, и она решила бросить вызов самой смерти. Используя запретные знания, она создала ритуал, способный вернуть мёртвых к жизни. Но всё пошло не так. Вместо того чтобы вернуть только своего сына, она открыла портал в царство мёртвых, и тысячи душ хлынули обратно в мир живых, вселяясь в свои разлагающиеся тела.

– И что произошло потом? – тихо спросила Ведана, завороженная историей.

– Объединённые силы всех жрецов и колдунов тех времён едва смогли остановить катастрофу. Они запечатали портал и изгнали Мору за грань, в мир между жизнью и смертью, где она стала известна как Ночная Ворожея. Но её тоска по сыну и жажда мести не утихли. Веками она искала способ вернуться, и, похоже, теперь наконец нашла.

После этой истории все замолчали, погружённые в свои мысли. История Ворожеи была трагичной, и на мгновение Ведана даже почувствовала сочувствие к женщине, которая потеряла всё из-за своей любви. Но это не оправдывало того ужаса, который она собиралась выпустить в мир, и уж точно не оправдывало похищение Зосимы.

– Нам нужно отдохнуть, – наконец сказал Ольрик, нарушая тишину. – Завтра трудный день. Я буду дежурить первым, потом разбужу тебя, – кивнул он Драгору.

Драгор согласился, и Ведана устроилась на своём одеяле, используя мешок как подушку. Несмотря на усталость, сон не шёл. История Ворожеи не давала покоя, а шёпот в глубине сознания, казалось, усилился. Теперь Ведана могла разобрать некоторые слова – они звучали на древнем языке, но каким-то образом она понимала их суть.

«Присоединись ко мне… Я могу дать тебе силу… Я могу спасти твою мать…»

Ведана боролась с этим голосом, вспоминая предупреждение Драгора. Она сосредоточилась на светлых воспоминаниях – о доме, о матери, о солнечных днях на опушке леса. Постепенно шёпот стал тише, и она наконец провалилась в беспокойный сон.

Ей снился странный сон – она стояла посреди тёмного храма, перед алтарём из чёрного камня. На алтаре лежала её мать, бледная и неподвижная. А над ней склонялась фигура в чёрном – женщина с длинными седыми волосами и глазами, горящими красным огнём. Женщина подняла ритуальный нож и повернулась к Ведане.

– Она умрёт, чтобы я могла жить, – сказала Ночная Ворожея, и её голос был тем самым шёпотом, который Ведана слышала в своей голове. – Но ты можешь спасти её. Присоединись ко мне, прими мой дар, и я пощажу твою мать.

Ведана хотела крикнуть, отказаться, но обнаружила, что не может говорить. А потом она заметила, что её руки покрыты странными тёмными узорами, похожими на руны, но искажёнными, злыми. И эти узоры росли, расползаясь по её коже, проникая всё глубже.

– Ведана! – чей-то голос пробился сквозь сон. – Ведана, проснись!

Она открыла глаза и увидела обеспокоенное лицо Драгора, склонившегося над ней. Его рука лежала на её плече, легко встряхивая. Снаружи было всё ещё темно, но костёр горел ярко, отбрасывая тени на стены пещеры.

– Ты кричала во сне, – тихо сказал он, чтобы не разбудить спящего Ольрика. – Кошмар?

Ведана села, проводя рукой по лбу. Она была вся в поту, а сердце колотилось так, словно она пробежала много вёрст.

– Она приходила ко мне, – прошептала Ведана. – Ворожея. Во сне. Она предлагала… сделку.

Лицо Драгора стало серьёзным и тревожным.

– Что за сделку?

– Моя душа в обмен на жизнь матери.

Драгор долго смотрел на неё, его глаза отражали пламя костра.

– Она боится тебя, – наконец сказал он. – Иначе не стала бы пытаться привлечь на свою сторону. Твои руны, твой дар… ты можешь представлять для неё угрозу.

– Или она просто хочет получить две жертвы вместо одной, – мрачно заметила Ведана.

– Возможно, – кивнул Драгор. – Но что бы она ни предлагала, не слушай. Ворожея – мастер лжи и обмана. Она никогда не выполнит свою часть сделки.

Он достал из своей сумки небольшой мешочек и высыпал на ладонь щепотку сухих трав.

– Вот, – он протянул ей травы. – Это снадобье хранителей. Оно защитит твой разум во время сна. Положи под язык и позволь раствориться.

Ведана послушно взяла травы. Они имели горьковатый, но не неприятный вкус, с нотками мяты и ещё каких-то незнакомых растений. Почти сразу она почувствовала лёгкое тепло, разливающееся по телу, и странное чувство ясности в голове, словно туман рассеялся.

– Спасибо, – сказала она, чувствуя, как напряжение покидает её тело.

– Теперь попытайся снова уснуть, – сказал Драгор. – Тебе нужны силы. Я буду рядом, на страже.

Ведана легла обратно, чувствуя странное спокойствие. Присутствие Драгора рядом давало ощущение безопасности. Последнее, что она увидела, прежде чем снова погрузиться в сон, был его силуэт у костра, прямой и неподвижный, словно страж древних времён.

На этот раз её сон был глубоким и без сновидений, словно травы Драгора создали защитный барьер вокруг её сознания. Она проснулась только когда Ольрик разбудил всех на рассвете.

Утро было серым и промозглым. Горы вокруг них были наполовину скрыты туманом, что делало их ещё более зловещими. Быстро позавтракав остатками вчерашней еды, они собрали лагерь и приготовились к восхождению.

– Путь будет трудным, – предупредил Ольрик, проверяя крепления своего снаряжения. – Держитесь ближе друг к другу и следуйте точно за мной. На перевале легко потеряться, особенно в тумане.

Они начали подъём по узкой тропинке, петляющей между скал. С каждым шагом воздух становился холоднее, а дыхание вырывалось изо рта белыми облачками пара. Растительность стала скуднее – лишь редкие карликовые ели да жёсткие кустарники цеплялись за каменистую почву.

Ведана чувствовала, как мышцы ног горят от непривычной нагрузки, но не жаловалась. Мысль о матери, находящейся в руках Ворожеи, придавала ей сил. Впереди шёл Ольрик, уверенно выбирая путь среди камней, за ним Ведана, а замыкал группу Драгор, внимательно следящий за окружением.

К полудню они достигли узкого ущелья, зажатого между двумя отвесными скалами. Здесь было темнее из-за высоких стен, не пропускающих солнечный свет, и значительно холоднее. Ольрик остановился, осматривая проход.

– Мы почти у Пылающего Перевала, – сказал он. – За этим ущельем начинается самая опасная часть пути.

– Что нас ждёт? – спросила Ведана, переводя дыхание.

– Узкая тропа по краю пропасти, – ответил охотник. – И скалы, которые действительно выглядят словно объятые пламенем – из-за необычных минералов они имеют красный цвет. Но опасность не в этом, а в том, что место это проклятое. Многие, кто пытался пройти перевалом, говорили о странных видениях, о голосах, шепчущих из камней. Некоторые сходили с ума и бросались в пропасть.

– Утешительно, – мрачно пошутила Ведана, но внутри неё всё сжалось от тревоги.

– Нам нужно быть готовыми к любым иллюзиям, – сказал Драгор. – Я могу создать защитные амулеты для каждого из нас, но они не будут слишком сильными – у меня нет всех необходимых материалов.

Он достал из своей сумки небольшой нож и несколько кусочков дерева. Быстрыми, уверенными движениями он вырезал на каждом кусочке символ, напоминающий глаз с расходящимися лучами. Затем произнёс несколько слов на древнем языке и капнул на каждый амулет по капле своей крови, уколов палец ножом.

– Носите их на шее, – сказал он, протягивая амулеты Ведане и Ольрику. – Они помогут отличить реальное от иллюзорного.

Они повесили амулеты на шеи и двинулись дальше, в глубь ущелья. По мере продвижения стены вокруг становились всё выше, а проход – уже. Несколько раз им приходилось идти боком, протискиваясь между скалами.

Наконец ущелье закончилось, и они вышли на открытое пространство. То, что они увидели, заставило всех троих застыть в изумлении и тревоге.

Перед ними расстилался Пылающий Перевал – узкая тропа, вьющаяся по краю глубокой пропасти, окружённая скалами настолько красными, что действительно казалось, будто они охвачены огнём. Но самым жутким было то, что по обе стороны тропы стояли каменные фигуры – десятки статуй, изображающих людей с выражением ужаса на лицах, застывших в разных позах, словно они пытались бежать или защититься от чего-то невидимого.

– Что это? – прошептала Ведана, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

– Легенда гласит, что это путники, которые не смогли противостоять безумию перевала, – тихо ответил Ольрик. – Их страх был так велик, что превратил их в камень.

– Или это работа какого-то древнего заклинания, – добавил Драгор, внимательно изучая ближайшую статую. – Возможно, защитный механизм, не позволяющий чужакам легко достичь Храма Мрака.

– В любом случае, нам придётся пройти мимо них, – решительно сказала Ведана, хотя внутри всё сжималось от страха.

Они начали путь по перевалу, стараясь не смотреть на жуткие статуи. Тропа была узкой, местами не шире человеческой ступни, и им приходилось двигаться крайне осторожно, прижимаясь к скале. Справа зияла пропасть, такая глубокая, что дна не было видно – только клубящийся далеко внизу туман.

Ведана шла, крепко сжимая амулет Драгора одной рукой и держась за скалу другой. Она старалась смотреть только вперёд, на спину идущего впереди Ольрика, но краем глаза всё равно замечала статуи, мимо которых они проходили. Некоторые из них были настолько детализированными, что можно было различить черты лиц, складки одежды, даже слёзы, застывшие на каменных щеках.

И тогда она начала слышать шёпот. Сначала тихий, на грани восприятия, но постепенно становящийся всё отчётливее. Голоса, множество голосов, говорящие на разных языках, некоторые умоляющие, некоторые угрожающие, некоторые просто плачущие. Ведана крепче сжала амулет и почувствовала, как он нагревается в её руке, отгоняя навязчивые звуки.

– Не слушайте голоса, – предупредил Драгор, словно прочитав её мысли. – Это место питается страхом и отчаянием. Сосредоточьтесь на своей цели, на том, что для вас важно.

Ведана кивнула и продолжила путь, думая о матери, о необходимости спасти её. Эти мысли придавали сил и помогали игнорировать шёпот и тянущее чувство внизу живота, словно что-то пыталось притянуть её к краю пропасти.

Они прошли уже примерно половину перевала, когда случилось неожиданное. Одна из статуй, мимо которой они только что прошли, внезапно ожила. Каменное лицо повернулось к ним, глаза открылись, обнаружив красное свечение вместо зрачков.

– Ольрик! – закричала Ведана, заметив движение.

Охотник обернулся, и его глаза расширились от шока. Статуя начала двигаться, её конечности двигались с жутким скрежетом камня о камень. За ней ожила ещё одна, и ещё, и вскоре несколько каменных фигур отделились от своих постаментов и медленно двинулись к путникам.