Адвокатские истории и другие рассказы

      Начат допрос подсудимого. Шахназар подробно рассказал о всех перипетиях того злополучного апрельского дня. Сообщил, как остановили машину, когда за рулём сидел сын. Как он стал уговаривать инспектора М., пригласившего его в служебную машину, отпустить его, как предлагал ему «на коньячок», а М. негромко бормотал: «мало», « мало», пока водитель не дошёл до десяти тысяч. Когда Шахназар уже выходил из машины, инспектор сказал вдогонку «одиннадцать тысяч». Шахназар обречённо кивнул, а сам удивился  «почему одиннадцать? как на двоих делить будут?». Дальше показал, как помчался домой, оставив сына в качестве заложника, как дома объяснил жене ситуацию и взял у неё одиннадцать тысяч и помчался назад. Подъехавшего водителя инспектор М. проинструктировал, куда положить в машине деньги, ничего не говоря о деньгах, как потом объявил, что Шахназар попытался дать взятку должностному лицу и показал телефон, на который всё было зафиксировано видеозаписью. Рассказ подсудимого был логичным, последовательным, самокритичным и не вызывал ни малейшего сомнения в правдивости описанных обстоятельств. На вопрос, зачем он предлагал взятку, подсудимый ответил, что ему грозили штрафстоянкой, а это повлекло бы большие расходы на эвакуацию и оплату парковки и потерю практически целого рабочего дня, что вызвало бы потерю примерно двадцати тысяч дохода и недовольство заказчика. Когда приехала следственная группа и репортёры, Шахназар испугался и сказал, что никому никаких денег не давал. Судья объявила об отложении слушанья до 15 сентября 2020 года.

15 сентября, 14 часов тридцать минут. Началось слушанье, мной заявлено ходатайство об истребовании у операторов сотовой связи сведений о местонахождении мобильных телефонов Шахназара и его сына Али  и соединениях между ними в момент событий, описанных в деле. Эти сведения бы поставили точку в вопросе, отъезжал ли Шахназар домой за деньгами и где в это время находился его сын Али. Потому что, когда Шахназар ездил домой, Али находясь, возле машины ГАИ, дважды звонил отцу. И сведения операторов связи дополнили бы картину событий. Судья ходатайство отклонила, заявив, что эти сведения сторона подсудимого может добыть самостоятельно. Судья прекрасно знала, что операторы сотовой связи на адвокатский запрос таких сведений не сообщают, ссылаясь на тайну переписки и связи абонентов. Дело отложено на 24 сентября 2020 года на 15 часов.

     24 сентября 2020 г. продолжен судебный процесс в 15 часов 50 минут. Допрошена свидетель Каримова Насиба. Она показала, что 9 апреля муж с сыном уехали утром на работу, однако муж Шахназар вернулся около 10 часов утра и попросил 11 тысяч, сказал, что нужно дать автоинспекторам. И тут же уехал.

     Допрошен сын Шахназара Али. Он показал, что 9 апреля поехал с отцом на работу, за рулём сидел он, Али. Возле станции метро Филатов Луг стояло несколько автомобилей ГИБДД. Один инспектор махнул жезлом, он остановился, вышел из машины, предъявил водительское удостоверение, другие документы обычно были у отца. В этот раз оказалось, что отец забыл документы дома. Отец стал просить, чтобы инспектора отпустили его съездить домой, но его посадили в патрульную машину. Я стоял неподалёку от патрульной машины. Через несколько минут отец вылез из патрульной машины, сказал мне, чтобы я остался здесь, а сам поехал домой. Когда он отъехал, я вспомнил, что мне понадобится моя зачётная книжка из колледжа и позвонил отцу, что бы он захватил. Минут через пятнадцать один из гаишников подошёл ко мне и спросил, что так долго отец не едет, сказал, чтобы я ему позвонил. Я позвонил, отец сказал, что уже подъезжает. Отец подъехал. Один из гаишников что-то ему сказал и предложил сесть в патрульную машину, отец сел. С другой стороны сел гаишник. Через несколько минут отец вышел, к нему подошёл инспектор, тоже вышедший из машины и ещё один или два гаишника. Отец стоял около патрульной машины, говорил, чтобы его отпустили но тут приехала ещё машина и на отца стали оформлять документы, что он дал взятку.

     Я вновь заявляю ходатайство об истребовании у операторов сотовой связи сведений – биллинга. Объясняю суду важность этих сведений, которые явятся доказательством, что во время отъезда Шахназара домой, его сын Али оставался возле патрульной машины и дважды звонил отцу, следовательно, гаишники, утверждающие, что Шахназар никуда не отъезжал, лгут, а водитель и его сын говорят правду. Судья ходатайство отклонила, мол, предоставьте суду эти сведения сами, хотя прекрасно знала, что без судебного запроса таких сведений операторы не дадут. Заседание закончено, следующее назначено на 14 октября на 11 часов.

     14 октября 2020 года процесс продолжен в 11 часов 30 минут. В связи с неявкой свидетелей обвинения слушанье откладывается на 26 октября на 12 часов.

     26 октября 2020 года в 12 часов 30 минут процесс начат и тут же завершён в связи с неявкой свидетелей.

     31 октября 2020 года в 12 часов 55 минут процесс начат. Мной третий раз заявлено ходатайство об истребовании доказательств у операторов связи и из дежурной части батальона ДПС. На этот раз ходатайство удовлетворено.

     Допрошен старший лейтенант инспектор ДПС М., главный свидетель, он же вымогатель и провокатор взятки. Что это он, я догадался ещё в коридоре суда, хотя Шахназара рядом не было. И хотя инспектор был в штатской одежде, я сразу его определил. Есть в российских дорожных стражах некоторые признаки, по которым их не узнает только ребёнок. Есть в их внешности и поведении что-то важное, самоуверенное, я бы сказал, наглое. Ну как же! Хозяин жизни. Я знаю многих работников системы МВД: и следователей, и оперуполномоченных. Если они не в форме, многих не отличить от рядового обывателя. Становится понятно, что это опер только когда он начинает разговор с подучётным контингентом. А так – нет. Но гаишник заметен всем и сразу. Плюс, конечно, совсем не строевой внешний вид. Инспектор ГАИ в чине старше лейтенанта, как правило, всегда пузат, хотя и молод…

     Свидетель показал, что дежурил 9 апреля 2020 года возле станции метро Филатов Луг с инспектором Д. В одиннадцатом часу Д. остановил машину «ладу – девятку», в которой находился Матниязов Шахназар. Он был за рулём, документы у него все были, но не было полиса ОСАГО. Водитель стал просить отпустить его. Я предложил водителю пройти в служебный автомобиль. Он стал предлагать деньги. Я его предупредил что его действия образуют состав преступления части 3 статьи 291 уголовного кодекса. Водитель продолжал предлагать деньги, и я второй раз предупредил его об ответственности по части 3 статьи 291 уголовного кодекса. В то время у меня разрядился табельный видеорегистратор и, садясь в машину, я поставил режим видеозаписи своего мобильного телефона для собственной безопасности.

     Настала очередь защиты задавать вопросы свидетелю.

– Скажите, вы говорили водителю об ответственности по части 3 статьи 291 уголовного кодекса?

– Да, я трижды предупреждал его об этой уголовной ответственности.

– А скажите, откуда вы знали, что водитель собирается дать вам взятку свыше 10 тысяч рублей? Вы знали, что он вам даст 11 тысяч?

– Но если бы водитель дал вам взятку, скажем, две, три, пять тысяч, то его ответственность была бы иной. Не по части третьей статьи 291, а по части первой статьи 291.2 уголовного кодекса, а это преступление значительно мягче и наказывается совсем по-другому. Но вы трижды озвучивали ответственность по более тяжкой статье. Знали, что Матниязов положит в бардачок 11 тысяч?

– Нет я не знал про одиннадцать тысяч. – Свидетель М. покраснел и стал заикаться. – Я ему просто говорил, что дача взятки это преступление.

     Оглашается протокол допроса инспектора М., в котором записано, что он  трижды предупредил водителя об ответственности именно по части 3 статьи 291 уголовного кодекса.

– Так когда вы говорили правду, во время предварительного следствия, сейчас в начале своего выступления или вот только что, будто вы просто предупреждали об уголовной ответственности за взятку? – Настаиваю я на уточнении. – На допросе вы не говорили этих слов? Это следователь придумал?

– Нет, не следователь. Это мои показания. Просто, когда меня допрашивали, я уже знал о квалификации действий водителя по части 3 статьи 291 кодекса, поэтому сказал, что предупреждал именно об этой ответственности.

     Так, думаю, гаишник сам сознался, что врал на допросе. Думаю, что у суда не будет сомнений, что М. говорил об ответственности именно по части 3 статьи 291 УК, так как сам и требовал именно одиннадцать тысяч для наступления именно такой ответственности. Тогда преступление считается тяжким, а гаишник осиян ореолом принципиальности и непогрешимости.

     Судья сообщает, что к уголовному делу приобщено доказательство – видеозапись момента передачи взятки в патрульной автомашине. Спрашивает мнение сторон о необходимости исследовать это доказательство. Прокурор оставил этот вопрос на усмотрение суда. Мы с подзащитным потребовали включить видеозапись.

     На большом телевизионном экране возникло фрагментарное изображение инспектора М., в основном, его пузо, облачённое в желто-зелёный жилет, и лицо, и фигура Шахназара. Он просит его отпустить, обещает больше ничего не нарушать и «незаметно» для инспектора кладёт деньги в перчаточный ящик, которые все называют «бардачок». После чего наш неподкупный М. заявляет, что водитель только что совершил преступление и потребовав не трогать деньги, предложил выйти из машины. Запись останавливается. На вопрос защиты «зачем вы пригласили водителя сесть в машину?» следует ответ:

     -Чтобы составить протокол об административном правонарушении – об отсутствии полиса ОСАГО.

     -Почему же вы его не составили и даже не собирались составлять, а как телеоператор снимали на видео действия водителя Матниязова? – Интересуюсь я.

– Мне было важно зафиксировать на видео момент дачи взятки. – Простодушно отвечает блюститель законности М.

– Так вы протокол составляли? И о чём он? – С ноткой то ли нетерпения, то ли презрения задаёт вопрос судья.

– Да составлял уже потом, когда приехала следственная группа, об отсутствии у водителя полиса ОСАГО.

– Какое наказание за это нарушение предусмотрено?

– Максимальный штраф 800 рублей. – Демонстрирует знание кодекса об административных правонарушениях горе-свидетель.

     -Так почему, садясь в машину для составления этого протокола вы его не составили?

– Ваша честь! Этот вопрос защитой уже задавался. – Вмешивается прокурор.

– Адвокат, вы это вопрос уже задавали. – Говорит судья. – Ещё вопросы есть?

– Да. Скажите свидетель, почему подсудимый, а тогда ещё просто водитель, положил в бардачок 11 тысяч? Для того, чтобы не платить штраф в 800 рублей? Не кажется ли вам это странным?

– Не знаю.

– Почему после помещения денег вы высадили Матниязова из машины?

– Потому, что уже было совершено правонарушение. Я поставил телефон на запись только для его фиксации.

– На словах водитель не предлагал вам деньги в машине?

– Нет, он только просил отпустить.

     Всё ясно как Божий день. Гаишники подстроили передачу денег, проинструктировав водителя, куда их положить, и инспектор М. снял  этот момент на телефон. Стоп! Снято!

     Суд  перенесён на 10 ноября 2020 года на 10 часов.

10 ноября 2020 года  как всегда, с опозданием на полтора часа судья объявила о слушании дела, разъяснила права подсудимого и отложила слушанье на 1 декабря 2020 года на 11 часов 30 минут. в связи с неявкой свидетеля и представителя гособвинения. Шахназар стал возмущаться бесконечными затяжками процесса, сказал, что он уже закончил все свои работы в России, денег теперь не зарабатывает, а только тратит в ожидании суда. Говорил о том, что его ждут важные и неотложные дела дома, в Узбекистане. Судья молча ушла к себе в кабинет.

     1 декабря 2020 года процесс начался, как всегда, не в 11 часов 30 минут, а с опозданием почти на 3 часа в 14 часов 15 минут. Оглашены с согласия сторон показания свидетеля Соловьёва (оперуполномоченного), ничего существенного не сказавшего, и показания Строганова, тоже оперуполномоченного, который пояснил, что Матниязов просил не забирать его машину на штрафстоянку, говорил, что предлагал деньги, чтобы его машину не эвакуировали. То есть, свидетель подтвердил, что слышал это от задержанного Шахназара. За сим судебный процесс был перенесён на 17 декабря 2020 года..

     17 декабря 2020 года в связи с неявкой свидетелей заседание перенесено на 19 января 2021 года. Мой подзащитный заявил, что больше не может оставаться в России и уедет домой. Судья ответила, что он обязан являться, иначе будет изменена мера пресечения с подписки на арест.

     19 января 2021 года процесс начался, но в связи с неявкой подсудимого перенесён на 01 февраля 2021 года.

     1 февраля 2021 года процесс отложен на 16 февраля 2021 года в связи с неявкой подсудимого. Я пояснил, что мой подзащитный уехал в Узбекистан и возвращаться не собирается. Судья ответила, что запросит пограничные органы о пересечении Матниязовым границы РФ. Перенесла слушанье на 16 февраля.

     16 февраля 2021 года процесс продолжился. Судья огласила информацию пограничных органов, что Матниязов покинул пределы России и улетел в Узбекистан в начале января 2021 года. Я заявил ходатайство о заочном рассмотрении дела, поскольку преступление, в котором обвиняется подсудимый, является тяжким и в соответствии с частью 5 статьи 247 уголовно-процессуального кодекса суд может рассматривать дело в отсутствии подсудимого, который покинул пределы Российской Федерации. Судья ходатайство отклонила по причине того, что ей неизвестно, может быть подсудимый уже снова вернулся в Россию. Отложила слушанье на 11 марта.

Такое решение было принято с подачи представителя обвинения, как и все предыдущие отложения слушания, которые откладывались по ходатайству прокуроров. Я здесь не называю фамилии представителей обвинения, потому что в процесс постоянно приходили новые прокуроры. Я даже подивился большущему штату отдела государственных обвинителей в межрайонной прокуратуре. Было ясно одно – прокуратура всеми силами оттягивает до бесконечности разрешения дела по существу. И ясно, почему – все доказательства, имеющиеся в деле, свидетельствуют только об одном –инспекторы ДПС М. и Д. вымогали взятку с водителя Матниязова, но потом решили «срубить палку», мол, взяток они каждый день получают много, а вот показатели борьбы с водителями-взяткодателями у них никудышние. Вот и потребовали от водителя, угрожая ему штрафстоянкой, не десять, а одиннадцать тысяч. И вынести по такому делу обвинительный приговор невозможно, разве только у судьи нет ни капли совести и профессионализма. Но судья А. не похожа на прожжённую беспринципную чинушу (а такие тоже бывают), и хотя весь процесс потакает прокурорам, перенося заседания, но на явно неправосудный приговор вряд ли решится. Да и отменит апелляция такой приговор в виду его полной профанации. Так чего же затягивают дело прокуроры? Не лучше ли им самим отказаться от обвинения. Это брак в их работе, но всё же это меньший грех, чем требовать обвинительного приговора, а получить оправдательный. Так чего они тянут? Ждут, как в повести о Ходже Насреддине, пока эмир умрёт, Ходжа умрёт или ишак сдохнет? Но дело так не рассосётся. Может ждут, что пожилой адвокат (я себя имею ввиду) умрёт, так я пока не собираюсь. Об этом я даже сказал приватно в перерыве процесса одной прокурорше. Она надменно повела плечиком и сказала, что с адвокатами вне процесса она не общается. Важная девушка!

     11 марта 2021 года процесс снова был отложен по той же причине – неизвестно, вдруг подсудимый вернулся в Россию. Я возразил, что так суд не завершится никогда и заявил отвод судье на том основании, что она не заинтересована в рассмотрении дела и идёт на поводу у прокуратуры. Ведь если у суда будут официальные сведения от вчерашнего числа о том, что подсудимый не въезжал в Россию, то можно задаться вопросом – а вдруг он приехал сегодня? И так до бесконечности. Судья отвод отклонила и предложила мне созвониться с Шахназаром с тем, что бы он дал телеграмму в суд, что он в Россию не вернётся и просит рассмотреть дело без его участия. Я это сделал, и к следующему судебному заседанию, назначенному на 31 марта, такую телеграмму суд получил. Ну, казалось бы, слава Всевышнему! Дело можно рассматривать.

     Да не тут- то было! 31 марта в процессе судья заявила, что направила в Узбекистан подсудимому уведомление о назначении дела на 31 марта сего года, но извещения о вручении подсудимому уведомления у суда нет. А вдруг он не получил уведомление, а то бы прилетел. Я вновь заявил отвод судье, но безрезультатно. Дело отложено на 13 апреля на 10 часов тридцать минут. Я прошу читателя простить меня за столь педантичное и нудное перечисление дат и времени назначаемых судебных заседаний. Но я вынужден это делать, чтобы показать, сколько раз переназначалось слушание этого дела и каждый раз суд начинался с опозданием на полтора-два, а то и три часа. А это свидетельствует о двух вещах -полном неуважении суда к труду адвоката и неумении судьи планировать свой рабочий день. Понимаю, не всё зависит от судьи и срывы бывают по объективным причинам. Но ведь не каждый же раз!

     13 апреля 2021 года начался процесс. Я заявил отвод судье по тем же основаниям, сообщил, что подал жалобу на волокиту судьёй дела председателю Мосгорсуда. Отвод отклонён. Дело по ходатайству представителя гособвинения отложено на 12 мая на 17 часов.

     12 мая 2021 года процесс начат в 18 часов 20 минут с опозданием почти на полтора часа. Это ещё по-божески! Заявил отвод судье по тем же основаниям, что она, не желая ссориться с прокуратурой, косвенно заинтересована в затягивании дела. Ходатайство отклонено. Слушанье отложено на 25 мая 2021 года.

     25 мая 2021 года процесс пошёл, как любил говорить М.С. Горбачёв. Оглашён ответ командира батальона ДПС о том, что 9 апреля 2020 года в 6 часов 40 минут инспектор ДПС М. получил табельный видеорегистратор и в 9 часов 10 минут сообщил по телефону в дежурную часть, что батарея видеорегистратора разрядилась и поставлена на зарядку.  Понятно, значит готовился заранее к какой-то провокации, а для этого видеорегистратор применять нельзя. Он запишет и все разговоры, и все события, а стереть запись в походных условиях патрулирования невозможно. Куда как лучше свой мобильный телефон! Что надо записал, не надо – не записал. Лишнее удалил. «О, Джонни, сделай мне монтаж!» – просила одна киношная красавица.

     Допрошен второй свидетель обвинения инспектор ДПС капитан Д. Этот, знающий от напарника М., какие вопросы задаёт защита и загоняет в угол постановщиков короткометражного видеофильма, занял глухую оборону: Я только остановил машину, а дальше с водителем работал напарник. А я проверял другие машины, которые останавливал. Но останавливал Матниязова один раз в районе 10 часов 30 минут. Больше эта машина никуда не отъезжала. На мой вопрос, говорил ли он водителю об ответственности за дачу взятки по части 3 статьи 291 уголовного кодекса, ответил, что он сам не говорил, но что-то говорил об этом инспектор М. На вопрос: бывают ли случаи, чтобы водитель, старающийся избежать штрафа в 800 рублей, предлагал взятку в 11 тысяч? Ответил, что такого не бывает.

     Дело отложено на 11 июня.

     11 июня 2021 года в 14 часов 30 минут начато слушание. В связи с тем, что не получен ответ, извещён ли подсудимый о дате рассмотрения дела, слушание переносится на 30 июня 2021 года на 14 часов.

     30 июня 2021 года слушание началось с двухчасовым опозданием в 16 часов 30 минут. Прокурорша заявила ходатайство о приостановлении дела до явки подсудимого и об изменении меры пресечения для него. Я, естественно, возражал. Не для того суд переносился семь раз по причине пребывания подсудимого в Узбекистане, принимались меры к его извещению, получали заявление подсудимого с просьбой рассмотреть дело в его отсутствие, чтобы на восьмой раз вновь жевать мочало и начинать сначала – менять меру пресечения и приостанавливать рассмотрение уголовного дела. А изменение меры пресечения повлечёт за собой объявление подсудимого в международный розыск и требование его экстрадиции из Узбекистана. Но экстрадиции никакой не будет, поскольку нормальные государства своих граждан в чужую страну не экстрадируют. Поэтому в случае удовлетворения ходатайства дело будет навсегда похоронено в архиве районного суда.

     Судья ушла в совещательную комнату и вернулась с постановлением об отказе в удовлетворении ходатайства представителя гособвинения и сообщила о продолжении судебного процесса и переходе к прениям сторон.

     Представитель прокуратуры юрист первого класса с говорящей фамилией Лихо Ольга Евгеньевна, позабыв, или не зная, что судебный процесс ведёт председательствующий, то есть судья, а представитель гособвинения является лишь стороной судебного процесса с правами, равными правам защитника; заартачилась, как девушка на выданье, и заявила, что не будет выступать в прениях.

     -Значит вы отказываетесь от обвинения? – С раздражением спросила судья, которую, видимо, уже достали уловки и отговорки прокурорских представителей.

     -Нет, я не отказываюсь от обвинения, но участвовать в прениях не готова. – Переполошилась упрямая Лихо, понимая, что отказ от обвинения влечёт прекращение уголовного дела по реабилитирующим основаниям, то есть оправдание подсудимого.

     -Судебное заседание переносится на 26 июля 2021 года. В адрес прокурора города Москвы будет направлено частное определение о поведении представителя гособвинения Лихо О.Е.

     Вот и закончено очередное, семнадцатое судебное заседание по делу о том, как с водителя – узбека наши доблестные стражи дорог слупили взятку в десять тысяч, но потом одумались и разыграли видеоспектакль о даче взятки в одиннадцать тысяч. Но в силу   уверенности в своей безнаказанности и тупости авторов спектакль был плохо срежиссирован, бездарно спровоцирован и ещё хуже сыгран. Что же будет дальше? Чем дело окончится?  Финал пока открыт. Поживём – увидим. И расскажем читателям.

Часть 3.

      26 июля 2021 г. 14 час.00 мин. Жду начала заседания. Началось в 17 часов. Судья объявила дело, спросила, есть ли ходатайства. У меня ходатайства не было. Представитель прокуратуры Лихо О.Е.:

     -Имею ходатайство. В связи с тем, что подсудимый скрылся от суда, находясь под подпиской о невыезде, прошу изменить ему меру пресечения на арест, объявить его в розыск и возвратить дело прокурору для принятия мер к задержанию Матниязова Ш.У.

     -Я возражаю против ходатайства,  (очередной раз ссылаюсь на тот факт, что разыскивать Матниязова не нужно, адрес его известен в городе Хива Узбекистана, с ним имеется телефонная и почтовая связь, сам подсудимый прислал телеграмму с просьбой рассмотреть дело без его участия). – Высказал своё мнение я. – Суд уже провёл два заседания без участия подсудимого, приняв его заявление, прошу продолжить слушание дела.

     Судья удалилась в совещательную комнату и через полтора часа вышла и огласила постановление, удовлетворяющее полностью ходатайство прокуратуры. На руки копию постановления не дала, сообщив, что его нужно ещё технически отредактировать и я получу его через два-три дня по электронной почте. С тем и разошлись.

     Как и следовало ожидать, ни через три, ни через восемь дней копию постановления я не получил. Апелляционною жалобу составил, не имея на руках постановления. Отправил заказным письмом. На десятый день на всякий случай привёз апелляционную жалобу и в суд, заодно получил и копию постановления. Ничего оригинального судебное постановление не содержало  – набор общих фраз, ссылки на статьи уголовно-процессуального кодекса, относящиеся к нашему случаю лишь косвенно, а зачастую и совсем не подходящие к уголовному делу моего подзащитного, ссылки на российскую конституцию и прочая судебно-чиновничья трескотня на четыре страницы убористого текста. Самого главного судебное постановление, конечно, не содержало: судом получены сведения о том, что Матниязов получал уведомления суда о датах назначения судебных заседаний и почтовые извещения о вручении подсудимому повесток. То есть, его адрес достоверно установлен и разыскивать подсудимого не имеет смысла. Добровольно прилететь из Узбекистана в Москву подсудимый не может в связи с дороговизной авиасообщения (не менее ста тысяч рублей), и мерами карантинного характера в связи с пандемией.  Не дана оценка тому обстоятельству, что Матниязов является гражданином Узбекистана и что по узбекской конституции, и по Минской конвенции о правовой помощи между государствами (которая прямо гласит, что государство не выдаёт своего гражданина другому государству ни при каких обстоятельствах), то есть подсудимый в соответствии с законом выдан в Россию не будет. Если гражданин Узбекистана совершил на территории другого государства серьёзное преступление, то это государство расследует уголовное дело в полном объёме и пересылает дело государству, чьим гражданином является виновник, то есть Узбекистану, и уже там виновника должны судить. Не содержало судебное постановление и ещё более важного процессуального момента –  в соответствии с частью 3 статьи 238 УПК  в случае, когда место нахождения обвиняемого известно, однако реально его возможность участия в судебном разбирательстве отсутствует, при наличии ходатайства одной из сторон о проведении судебного разбирательства в заочном порядке; рассмотрение дела не приостанавливается и розыск, естественно, не объявляется и дело доводится до логического конца, то есть, до обвинительного или оправдательного приговора. А ходатайство о продолжении разбирательства мной было заявлено.