Преступление во времени. Том 1. Время вспять

– Да, немного.

Чэн Юнли заканчивал последнюю затяжку своей сигареты, в то время как Сяо Фан наслаждалась тем самым ароматным кофе, приготовленного в уютной кофейне неподалеку.

– Интересно, какой это уже по счету кофе? – с игривой усмешкой спросил он.

Сделав глоток, девушка с улыбкой ответила:

– Пятый.

Чэн Юнли:

– …

– Шучу, это мой первый кофе за день. Сяо Леян заглянул ко мне и угостил.

Инспектор Чэн медленно выдохнул сигаретный дым, тонкой струйкой растворяющийся в воздухе.

– Он прекрасно исполняет свои обязанности. Такой энергичный парень, как Ли Сяофу, который говорит: "Я ничего особенного, просто обычный человек!* – с ухмылкой подметил Чэн Юнли, разгоняя между ними тучку тусклости и добавляя щепотку своего скромного юмор.

Сяо Фан не смогла сдержать улыбку от очевидной фразы, точно описывающая ее младшего брата. Она представила его, с пышущим энергией лицом, в ярком костюме супергероя, который на самом деле просто сносит мусор по утрам.

Две кали воды, работающие бок о бок.

– В его возрасте я только и делал, что…

Только инспектор открыл рот, чтобы рассказать о бурной молодости, как к ним подошел помощник с лицом, перекошенным от тревоги.

– Инспектор, вам следует возвращаться. Скоро всё начнется.

Чэн Юнли, тяжело вздохнув, затушил сигарету, выбросив её в сторону, и подтолкнул эксперта:

– Пойдем, без нас не должны начинать.

Зал был полностью заполнен. Гул голосов напоминал тихое пение журавлей, которое, однако, переплеталось с нотками тревожного ожидания. Подобные моменты известны своим чувством солидарности и значимости. Здесь собрались представители власти, друзья и коллеги, чтобы отдать дань памяти тому, кто ушёл.

Все присутствующие были в парадной одежде: полицейские щеголяли в своих форменных костюмах, а приглашенные также не остались в стороне, превратив зала в настоящий парад «Единства Народа»*.

Инспектор Чэн и эксперт Сяо находились на балконе, откуда открывался завораживающий и одновременно подавляющий вид на множество людей, сконцентрировавшихся в зале. В первом ряду среди собравшихся находилась Бай Хишань, рядом с ней – глава следственного отдела, капитан Ванг Ки.

Этот мужчина является всеми любимым начальником следственного отдела. Он перешагнул порог шестидесяти пяти лет, выглядя, как будто вышел из модного циркового представления – со свежей стрижкой, но с головой, полной седых волос и мудрости. На его пиджаке сверкали значки, как медали на груди героя-ветерана, указывая на годы службы.

Журналисты разместились по обе стороны от рядов, фиксируя каждое мгновение на свои камеры. Среди них выделялась Чжу Мэйху, элегантно одетая в белоснежную рубашку и серый вязанный жилет, подчеркивающий ее фигуру, а волосы, уложенные в аккуратный хвост, говорили всей толпе: «Я здесь, чтобы работать, а не философствовать под кимоной»*.

На этом важном мероприятии она занимала главную роль, не только как наблюдательница новостей, но и как страж современного оборудования:

– Так, оборудование ставим вот здесь. Да. Аккуратно, пожалуйста.

Чжу Мэйху, казалось, была воплощением спокойствия и профессионализма. Её движения были точными и уверенными, а голос, несмотря на тихий тон, звучал так, что его невозможно было игнорировать. Она быстро осмотрела актовый зал, убедившись, что всё готово для съёмки, и кивнула своему оператору.

– Церемония начнется через пять минут, – произнесла она, бросив взгляд на часы. – Убедитесь, что все настроено правильно. И проверьте звук ещё раз!

Журналисты вокруг неё суетились, настраивая камеры и микрофоны, но Чжу Мэйху оставалась невозмутимой, как тихая река, текущая сквозь горы*.

– Сестрица Чжу*, – окликнул её один из коллег, подходя ближе, – ты уверена, что нам стоит снимать с этого ракурса? Может, попробовать с другой стороны?

Она слегка наклонила голову, но быстро покачала головой в уверенном решении.

– Нет, этот ракурс идеален. Мы захватим всё самое важное. Доверься мне.

Коллега кивнул, не сомневаясь в её словах. Чжу Мэйху славилась своим чутьём и умением находить лучшие кадры даже в самых сложных ситуациях. И не только… В самом деле, где-то поперхнулась та девушка детектив с фамилией «Ли», которая всегда оказывается в кадре, словно Пип из романа «Большие надежды». Присутствовали и военные, придавая событию особую значимость и ожидаемостью, словно невидимая нить напряжённого события окутывала всё вокруг.

Чэн Юнли внимательно оглядел весь зал, его взгляд скользил по лицам, улавливая малейшие оттенки эмоций. Он ощущал, как волнение пронизывает пространство, вибрирует в воздухе, заставляя покалывать кончики пальцев. Кто-то нервно теребил край платья, кто-то украдкой переглядывался с соседями, а кто-то, застыв в напряженной позе, старался скрыть свое волнение за маской невозмутимости.

– Как же здесь много народа.

– И не говори, – откликнулась Сяо Фан с легкой улыбкой, которая моментально исчезла, – Столько людей собралось, чтобы проститься с Председателем Ду Сюэ.

Внезапно прозвучала мелодия, означающая начало церемонии. На сцену вышел капитан Ванг Ки, его хрипловатый и серьезный голос, мгновенно привлек внимание всех присутствующих.

– Я рад приветствовать вас здесь. Искренне благодарю каждого из вас за то, что нашли время прийти, – произнес капитан, его слова отражали весомость момента. – Сегодня мы собрались, чтобы почтить память Председателя Ду Сюэ, главы финансового дела.

В зале повисла гробовая тишина: некоторые уже вытирали слезы, а другие ждали своего момента. Каждое слово капитана Ванг Ки было как дуновение холодного ветра, заставляющее каждого осознать, что потеря, переживаемая ими здесь и сейчас, была действительно значимой. Эмоции скорби, переплетались с воспоминаниями о человеке, который оставил незабываемый след в сердцах многих.

– Председатель скончался позавчера ночью у себя дома от передозировки медикаментов. Это известие вызвало настоящая буря обсуждений и слухов. Никто не ожидал, что смерть главы финансового отдела произойдет таким трагическим образом. Под подозрением оказался доктор Пэй Бо, личный врач председателя, который прописывал ему лекарства и устанавливал дозировки.

На экране появился слайд с изображением Пэй Бо, и кто-то в толпе тихо рассмеялся. По всей видимости, хотя бы один человек с черным юмором нашел в этом что-то смешное.

Капитан продолжал далее, объясняя, как важно выяснить все обстоятельства.

– А сейчас я хочу предоставить слово отцу председателя, Ду Цзы… – начал он, и в этот момент раздался громкий крик из толпы.

Кто-то не смог усядется на месте, вот и решил поделиться своим мнением…

– Вы поймали не того!

Громкий голос раздался так резко, что вся публика замерла, а капитан, растерянный и сбитый с толку, в замешательстве замолчал. Зал наполнилась трепетом и напряжением – никто не мог понять, кто это сказал и зачем выдал столь провокационное заявление.

Капитан в недоумении произнес:

– Из…извините?

– Вы поймали не того! – вновь произнесся голос, который так был знаком многим собравшимся здесь людьми.

А вот и наш «Пип» из романа Чарльза Диккенса…

– Ли Синьвэй?!… – вырвалось у Чэн Юнли, словно проклятье. В его голосе мгновенно смешались удивление, переходящее в шок, и ярость, грозящая выплеснуться наружу. Он не мог поверить своим глазам. Что она здесь делает? И почему она, черт возьми, лезет не в свое дело?!

Тем временем, Чжу Мэйху, стоявшая рядом с оператором и судорожно поглаживавшая лоб папкой с документами, словно это могло защитить её от надвигающейся бури, старалась держаться в тени. Она предчувствовала крупные неприятности, и больше всего боялась столкнуться с гневом Бай Хишань, начальника отдела. Она знала, что эта ситуация чревата последствиями.

– Ли… Синь… Вэй, – глухо и напряженно процедила она сквозь зубы. Она прекрасно понимала, что присутствие неугомонного детектива здесь может поставить под угрозу всю операцию.

В отличие от всеобщей паники, Ли Синьвэй выглядела поразительно уверенно и эффектно. На ней была надета простая, но стильная белая рубашка, заправленная в строгие черные брюки. На шее сверкала драгоценная подвеска – изящная роза из красного камня, добавлявшая образу нотку дерзости. Крепкие черные ботинки и бежевый тренч, небрежно накинутый на плечи, придавали ей вид героя боевика, готового вступить в схватку.

Казалось, все те навыки, которые она оттачивала, засматриваясь до дыр на бойцовские фильмы, наконец-то дождались своего звездного часа. Она чувствовала прилив адреналина и предвкушение предстоящей схватки. Сейчас или никогда.

– Вы прекрасно потрудились, но я вынуждена вас огорчить.

Не дожидаясь ни приглашения, ни разрешения, девушка уверенно двинулась к капитану, прокладывая себе путь сквозь плотную толпу. Она двигалась с грацией, словно танцуя, и ловила на себе смесь томных и недоуменных взглядов. Заметив знакомые лица, она одарила своих старых друзей лучезарной улыбкой, видя их потрясенные лица. Подойдя к микрофону, она слегка постучала по нему пальцем, проверяя звук, и, собравшись с духом, приготовилась начать свой доклад.

– Тот, кого вы поймали, это не Пэй Бо, а его брат-близнец – Пэй Ду.

Ее слова вызвали волну удивления и шепот среди гостей. Громкие сплетни и осуждающие взгляды разнеслись по залу. Капитан выдавил нервную улыбку гостьям и, крепко схватив девушку под локоть, поспешно увел её подальше от любопытных глаз.

– Ли Синьвэй, какого черта ты здесь делаешь?! Что ты забыла? Устала от отпуска?

Капитан Ванг явно был недоволен её появлением.

– Нет, меня всё устраивает – улыбнулась она с презрением. – Просто смотрю и размышляю, как вы без меня всё чаще падаете и непременно пытаетесь подняться.

Капитан Ванг хотел возразить, но девушка опередила его:

– То есть, Городское Бюро не позволяет вам подняться. Пока я не ушла в отпуск, всё шло прекрасно, а теперь…

Ли Синьвэй указала на проектор, на котором застыл портрет Председателя, выполненный в мрачных черно-белых тонах. Капитан Ванг, взбешенный, резко отмахнулся от проектора и, тыча пальцем в сторону девушки, злобно зашипел.

– Синьвэй, ты не имеешь права так внезапно вмешиваться! Здесь собрались влиятельные люди, мы не можем позволить себе позориться!

– Да вы уже позоритесь…

Ванг Ки:

– …

Капитан едва сдерживался от желания её прибить, едва не замахиваясь, давая понять девушке молчать, но в этот момент к ним подошла Бай Хишань с двумя сотрудниками полиции. Её выразительное лицо было полным недоумения и беспокойства.

– Так, что происходит? Ли Синьвэй, зачем ты здесь? Почему не в отпуске?

Ли Синьвэй притворно охнула от удивления и, нарочито приветливо помахав девушке, которая, казалось, с удовольствием присоединилась к их с капитаном словесной перепалке, произнесла:

– И тебе здравствуйте, зам-капитан Бай. Похоже, вы действительно соскучились по мне, – в её голосе звучала легкая усмешка, а уверенность, с которой она держалась, лишь усиливала и без того накалившуюся атмосферу.

Бай Хишань, в полном замешательстве, уставилась на дерзкую девицу, тщетно пытаясь разгадать её коварный план. Она хлопнула себя ладонью по лбу, словно пытаясь прояснить ситуацию.

– Никто не понимает, о каком брате-близнеце идёт речь?

– О самом обычном брате-близнеце. И если позволите, я всё объясню, – с непоколебимой уверенностью заявила девушка, снова разворачиваясь к зрителям и направляясь к трибуне.

Капитан резко рванулся вперед, отчаянно пытаясь остановить натиск молодого детектива.

– Синьвэй, стой! Это… это серьезная проблема!

Ли Синьвэй вышла к взволнованной публике, которая всё ещё обсуждала неожиданную новость, витавшую в воздухе, словно тревожный шёпот. Её появление, словно луч света, пронзивший сумрак, мгновенно приковало к себе внимание.

– Уважаемые дамы и господа, добрый день! Позвольте представиться. Я детектив Ли Синьвэй. Я не веду дело убийства Председателя Ду Сюэ, но пойманный убийца – не тот, кто должен отвечать за преступление.

Непонимание заполнило толпу, царила такая тишина, что можно было услышать, как стучат сердца собравшихся.

– Пэй Бо – молодой врач, родом из Нанкина. Он появился на свет в неблагополучной семье: мать, поглощенная алкоголем, и отец, изнуряющийся на свалке. Их жизнь была полна лишений, и оба родителя оказались не в силах прокормить двоих сыновей – Пэй Бо и Пэй Ду, два нерозлучных близнеца.

Эмоции толпы в этот момент можно описать как смесь шока, недоумения и напряжённого ожидания. Слова детектива Ли Синьвэй словно ударили по толпе, оставив её в оцепенении. Люди, собравшиеся в зале, замерли, их лица отражали растерянность и недоверие. Тишина, воцарившаяся после её заявления, была настолько плотной, что казалось, будто воздух стал тяжелее.

Некоторые переглядывались, пытаясь понять, что именно они только что услышали. Другие, сжав кулаки, напряжённо всматривались в детектива, ожидая продолжения. В глазах многих читалось недоверие: как убийца может быть не тем, кто должен отвечать за преступление? Это противоречило всему, что они знали до этого момента.

– Она спятила? Какие ещё близнецы? – возмутился Чэн Юнли, наблюдая за разворачивающейся сценой с балкона.

Сяо Фан выглядела совершенно растерянной, сбитой с толку нарастающим хаосом.

– Невероятно… Как они могли ошибиться и поймать не того?

Ли Синьвэй озарила торжествующая улыбка. Сделав шаг вперед, она взяла микрофон со стойки и медленно начала двигаться по сцене, привлекая все больше внимания

– Вероятно, вы задаётесь вопросом: почему арестовали не того человека? Позвольте объяснить, – она выдержала эффектную паузу, а затем, с гордостью в голосе, продолжила, – Да, рецепты выписывал и дозировку назначал доктор Пэй Бо Да. Но арестованный – это Пэй Ду, переодетый в брата.

В зале повисло смятение.

– Понимаете, когда ребенок растет в семье, полных тиранов и алкоголиков, его психика начинает ломаться. Он начинает сходить с ума. Вот и они, два брата-загадки. Один сражается с правосудием, в то время как другой строит тень всей игры.

Ее последние слова прозвучали полу-шепотом, заставляя мурашки пробежать по телу, а зловещая улыбка детектива только усиливала напряжение.

Капитан Ванг Ки и Бай Хишань были в полном шоке, осознавая возможные последствия. Чэн Юнли и Сяо Фан тоже не верили своим ушам, не зная, что делать в этой ситуации. Журналисты, что стояли и снимали происходящие, утопали в эмоциях непонимания и недоумения.

В этот момент к Ли Синьвэй подошел Тан Вэйдун. Мужчина, что славился своим непременным достоинством в Городском Бюро и статусом «Мишка-мальчишка»*

– Браво, детектив Ли! Браво! – громко аплодировал он, привлекая к себе внимание.

Его безупречно черный костюм, белоснежная рубашка под строгим галстуком были такими же безупречными, как и его манера поведения. Ли Синьвэй испытывала лишь недоумение и отвращение, глядя на него: его чистота ослепляла, но не могла скрыть его истинную сущность.

– Вы ведь знаете, что у вас нет прав на это дело?

Ли Синьвэй усмехнулась:

– А вы в курсе, что ошиблись? Вы же глава Городского Бюро! Как вы могли пропустить такую деталь? Уж если берете на себя дела полиции, будьте добры завершить их и не упускать таких мелочей. Ах, да, забыла… вы не достойны.

Уверенность никогда не покидала её. Детектив украдкой бросила взгляд на бедного капитана, который, казалось, в этот момент молил всех богов, чтобы Ли Синьвэй не выставили за дверь за её дерзкое поведение.

– Я вижу, вы очень бесстрашны, детектив Ли, – произнес глава Бюро, его черные волосы почти встали дыбом от ярости. Ли Синьвэй, в свою очередь, только улыбнулась, сверкая своими карими глазами и излучая уверенность.

В этот момент к ним подбежала Бай Хишань, дабы убрать с арены двух быков. Ну или же одного быка точно.

– Господа, чтобы избежать конфликта, мы окончательно передаем это дело вам, Господин Тан, – произнесла она, и взгляд Тан Вэйдуна, исполненный безмолвной страсти, встретился с глазами зама следственного отдела.

Это решение, возможно, стало единственным способом предотвратить дальнейшие конфликты и запутанности. Весь зал, полон эмоций и достигший новых пределов напряжения, затих, в ожидании следующего поворота событий.

– Забирайте. Я уже дала подсказку; впредь не допускайте таких ошибок, – Ли Синьвэй двинулась в сторону выхода, но вдруг остановилась, продолжая говорить, не оборачиваясь к собравшимся, – А лучше всего, пусть Городское Бюро больше не вмешивается в дела полиции.

Зал погрузился в шок. Никто даже и не смел предположить, что Бюро может просто отстраниться от ситуации, не потрудившись навести справки и разобрать все обстоятельства дела. Капитан Ванг Ки, стараясь успокоить начальника финансового отдела, который находился в ярости от бездействия Городского Бюро, с трудом сдерживал внутреннее раздражение. Чэн Юнли и Бай Хишань пытались успокоить растерянных гостей и коллег, осознавая, что ситуация вышла из-под контроля. Журналисты, что снимали все вокруг, начали создавать толпы гусей на ферме. Тем временем Тан Вэйдун, стоя в центре зала, погрузился в глубокие размышления о своем внезапном поражении, которое так стремительно обрушилось на него.

После завершения церемонии прощании с председателем, капитан и сотрудники полиции вернулись в отдел. Они вошли внутрь, и Ванг Ки, не сдерживая негодования, воскликнул:

– Найдите и притащите сюда Ли Синьвэй. Немедленно! – его слова звучали как удар, отражая его гнев и раздражение на все происходящее.

Тем временем Ли Синьвэй стояла у дверей департамента, наслаждаясь нежным, ласковым ветерком, который приятно холодил разгоряченное лицо после напряженного дня, полного головоломок и споров. Этот тихий момент, когда работа оставалась позади, был ей необходим. К ней, нарушая эту хрупкую идиллию, подошла Бай Хишань с серьезным видом, от которого веяло тревогой.

– Тебя ищет капитан, – произнесла она. В ее взгляде читалось что-то еще, словно она хотела предостеречь, но не решалась.

Ли Синьвэй, глубоко вдыхая свежий воздух, пропитанный ароматом вечерних цветов, чуть приподнялась на носочки, позволяя себе насладиться моментом свободы, прежде чем снова погрузиться в омут служебных дел. Она любезно ответила, стараясь сохранить беззаботный тон:

– Ага, сейчас подышу напоследок и пойду.

– Он в гневе и готов тебя прибить. Зачем ты пришла сегодня? Что побудило тебя вмешаться? – настойчиво допрашивала заместитель капитана, нетерпеливо ожидая ответа.

Ли Синьвэй тяжело вздохнула, поправила черные очки и с некоторой иронией произнесла:

– Мне просто нужен был повод прийти сюда и выяснить кое-что.

Бай Хишань поморгала глазами в недоумении. Ли Синьвэй всегда умела вносить свою индивидуальность в каждую ситуацию – с одной стороны, это была её удача, с другой стороны, все молились Амитабхе.*.

– Повод? Ты серьезно?

– Да, – сняв очки, детектив продолжила, вытирая уставшие глаза. – До меня дошел слух о загадочном убийстве одного учителя истории.

Когда Бай Хишань услышала эти слова, мгновенно поняла, о каком деле идет речь. Она тяжело вздохнула:

– Чжу Мэйху рассказала? Эта девица явно не умеет держать язык за зубами.

Раздраженные нотки в голосе Бай Хишань вызвали у Ли Синьвэй лёгкую улыбку – она не могла не посмеяться над излишней драматичностью, которая порой наполняла их жизнь. Зная, что сейчас лучше не злить подругу еще больше, она сложила руки на груди, приняла серьезное выражение лица и, понизив голос, произнесла. Такая серьезность, внезапно появившаяся на её обычно беззаботном лице, удивила бы даже самых внимательных слушателей.

– В любом случае, я хочу узнать об этом деле подробнее. Мне кажется, там есть за что зацепиться.

Бай Хишань взглянула на нее с откровенным удивлением, словно никак не ожидала такого поворота событий. Она вскинула брови и с сомнением в голосе спросила:

– Только не говори мне, что ты собираешься взяться за это дело? После всего, что произошло?

– В яблочко, – пронзительно щелкнув пальцами, ответила детектив, её глаза загорелись азартом, полные решимости докопаться до истины, несмотря на возможные последствия.

Хишань раздраженно отвернулась, понимая, какие неприятности, а то и беду, могут ожидать её импульсивную подругу впереди. Ей оставалось только надеяться, что на этот раз Ли Синьвэй не перейдет черту.

– Ты ведь понимаешь, что капитан не даст тебе разрешения? Я ничем не смогу помочь, – с настойчивостью, приближаясь к девушке, зам-капитан пыталась донести до неё, что такая идея крайне маловероятна.

– А вы в курсе, что если дело возьмет наш любимый инспектор Чэн и сотрудники Городского Бюро, то ваша репутация опять окажется под угрозой? – с усмешкой произнесла Ли Синьвэй, вызывая у Бай Хишань легкое замешательство. – Именно поэтому я здесь. И сейчас собираюсь поговорить с капитаном.

Её уверенность и непоколебимость волновали, создавали вокруг неё ауру, которая была одновременно манящей и угрожающе-отталкивающей. Ли Синьвэй понимала, что её ждет трудный разговор, но в глубине души знала, что должна рискнуть. Это дело могло быть ключом к множеству ответов, которые все еще оставались неясными. Сдерживая волнение, она шагнула вперед, настраивая себя на предстоящую встречу с капитаном.

Примечание автора:

*Метафора «птица в небе летает высоко, но даже она прячется от шторма» (空中的⻦⼉⻜得再⾼，也会躲避⻛暴, Kōngzhōng de niǎor fēi de zài gāo, yě huì duǒbì fēngbào) в китайской культуре несет в себе многослойный смысл, выходящий за рамки простого описания поведения птицы. Метафора намекает на то, что жизнь полна взлетов и падений. Шторм символизирует трудные времена, а укрытие – временное облегчение и период восстановления. Важно понимать, что после шторма всегда приходит затишье, и можно снова подняться ввысь.

*Маджонг (⿇將 / ⿇将, májiàng) – это настольная игра с костями (плитками), происходящая из Китая. Она обычно играется четырьмя игроками (хотя существуют и другие варианты). Игра сочетает в себе элементы стратегии, навыков, расчета и, в определенной степени, удачи. Цель игры – собрать выигрышную комбинацию плиток, называемую "маджонг". Эта комбинация состоит из определенных наборов, пар и, в зависимости от варианта игры, других специальных комбинаций.

*Какофония (от греч. κακός – плохой, дурной и φωνή – звук) – это бессмысленное, неприятное для слуха сочетание звуков, беспорядочное их смешение; нестройное и резкое звучание.

*"Я ничего особенного, просто обычный человек!” (我没什么特别的，只是个普通⼈! Wǒ méi shénme tèbié de, zhǐshì gè pǔtōng rén!) – скромность считается добродетелью, и люди часто принижают свои достижения, чтобы избежать обвинений в хвастовстве или высокомерии. Ли Сяофу может искренне верить в свою обыкновенность или же просто проявлять скромность, следуя культурным нормам.

*Парад "единства народа" – это публичное мероприятие, часто массовое шествие или демонстрация, организуемое с целью подчеркнуть и продемонстрировать предполагаемое единство различных социальных групп, этносов, регионов или политических сил, составляющих население страны или иной территории

*"Я здесь, чтобы работать, а не философствовать под кимоной" – означает, что говорящий сосредоточен на практических задачах и конкретной работе, а не на отвлеченных размышлениях или теоретических дискуссиях. Он не хочет тратить время на пустые разговоры, бесполезные споры или бесплодные рассуждения.

*"как тихая река, текущая сквозь горы" (像⼀条静静地流淌在⼭间的河流 – xiàng yī tiáo jìng jìng de liútǎng zài shān jiān de héliú) – Тихая река, не бурная и не шумная, указывает на спокойствие и сдержанность. Несмотря на это, она неуклонно течет, прокладывая себе путь сквозь твердые горы. Это символизирует внутреннюю силу, терпение и настойчивость. Человек или ситуация, описываемая этой метафорой, может казаться спокойной на поверхности, но обладает огромной внутренней мощью и решимостью.

*"Сестрица Чжу" (姐姐朱 – Jiějie Zhū) – Старшая сестра. Это уважительное обращение к женщине, которая старше говорящего.

*Статус "мишка-мальчишка" (熊孩⼦ – xióng háizi) в Китае имеет четкое и обычно негативное значение. Это не про милого плюшевого мишку, а про непослушного, избалованного, плохо воспитанного ребенка, который доставляет проблемы окружающим.

*Амитабха (санскр. अिमताभ, кит. 阿彌陀佛 Āmítuó Fó, яп. 阿弥陀仏

Глава 3. Дело №103. Убийство учителя

Ли Синьвэй вернулась в свой родной департамент, в следственный отдел, каждый угол которого хранил в себе воспоминания о её работе. Здесь она провела много времени, и каждая деталь напоминала ей о достигнутых успехах, трудностях и важных моментах её карьеры.