Магия Гришакова

С того момента, как отец в очередной раз оставил меня сидеть в кафе «на вещах», прошло уже довольно много времени. Гораздо больше, чем требуется для того, чтобы сходить в туалет и благополучно вернуться. И это приводило меня к выводу, что о благополучном возвращении речи уже не идет. Отца нужно было искать. А возможно, даже спасать.

Дело в том, что для усиления терапевтического эффекта от поездки отец решил добавить в восстановительный курс алкоголь. Причем в далеко не терапевтических дозах. С момента смерти моей старшей сестры я не видел, чтобы отец употреблял спиртное в таких количествах.

Сноубордист в Альпах

Когда я уже всерьез начал волноваться по поводу долгого отсутствия папы, со стороны входа в кафе послышались какие-то крики. Среди них явно присутствовал голос отца, громко зовущий меня по имени: «Женя! Женя!» Он просто забыл, в какой из многочисленных кафешек он меня оставил.

Мне стало неловко, и я кинулся на зов, чтобы побыстрее успокоить папу и привести его за столик. Оказалось, что на входе в кафе папа неловко задел какого-то здорового мужика, на что тот отреагировал слишком агрессивно. Я успел подбежать и встать между ними как раз в тот момент, когда мужик накалился и собирался если не ударить, то с силой оттолкнуть отца. В его глазах полыхала ярость.

Я стал оттеснять папу в кафе и повторять набычившемуся мужику одни и те же фразы: «Вы же видите, он пьяный, напился. Меня потерял. Все норм, успокойтесь». Но даже при многократном повторении эта мантра не производила на разъяренного мужика успокаивающего воздействия. В тот момент, когда я подумал, что занесенный кулак может прилететь и мне, на помощь подоспела женщина, которая, видимо, была женой этого мужика. Схватив мужа за рукав, она с трудом оттащила его в сторону.

Я выдохнул. Но на смену страху оказаться со сломанным носом или выбитой челюстью тут же пришло чувство неловкости от всей этой ситуации. Люди вокруг смотрели на нас, и в каждом взгляде, как мне казалось, сквозило осуждение.

Я готов был провалиться от стыда под землю, и мой мозг сверлила только одна мысль: «Ну почему это все достается мне?»

Когда я был младше, наши путешествия выглядели совсем иначе. В 2004-м, когда я еще учился в школе, мы с отцом, его коллегой и еще четырьмя парнями летали в Португалию на чемпионат Европы по футболу. В отличие от отца, я тогда не был футбольным фанатом, но игра мне уже нравилась.

И не только и даже не столько игра. Особенно если учесть, что наши проиграли два матча из трех и вылетели из чемпионата. (Но обыграли Грецию, которая как раз и стала чемпионом Европы в тот раз.) Вся эта атмосфера футбольного карнавала с кучей веселящихся, танцующих, кричащих на разных языках людей производила незабываемое впечатление. Она действовала как мощный пауэрбанк, заряжающий тебя позитивными эмоциями.

По прилете в Португалию мы арендовали фургон на нашу группу из семи человек и вечером поехали в отель. Поскольку папин коллега водил настолько неуверенно, что, едва сев за руль, умудрился расцарапать весь правый бок фургона о ворота супермаркета, всю дальнейшую дорогу до отеля машину вел мой отец. Учитывая, что ехать пришлось всю ночь, сверяясь с бумажной картой, можете себе представить контраст в степени родительской ответственности тогда, в Португалии, и сейчас, в Австрии. Даже в давке на входе лиссабонского стадиона «Эштадиу да Луж» перед игрой Португалия – Россия я чувствовал себя в толпе совершенно спокойно, потому что рядом была мощная фигура отца… Которую теперь я с трудом волок на себе в сторону нужного нам гейта австрийского аэропорта.

Прибытие в отель «Топ-Тироль» поначалу казалось мне избавлением, а сверкающие горные вершины – наградой за дорожные муки. Чтобы покататься, нужно было сначала подняться на два километра, пролетая буквально через облака, а затем пересесть на другой подъемник, который поднимал тебя еще выше – к горнолыжным трассам. Я получал нереальное удовольствие, катаясь по этим спускам.

Удивляло, что при минусовой температуре здесь легко можно было обгореть на ярком солнце. Сидящий на верандах кафе народ загорал прямо в лыжных костюмах, согревая внутренности горячим чаем или глинтвейном.

Но вся эта идиллическая картинка перекрашивалась для меня в мрачные тона, как только наступал вечер. Папин алкогольный марафон возобновлялся, как только мы спускались с гор в отель.

У большинства нормальных людей Альпы вызывают ассоциации с мирными горными пейзажами, зелеными склонами, с пасущимися на них умилительными барашками или со слепящими заснеженными трассами, по которым несутся пышущие здоровьем разгоряченные лыжники.

В моем случае ночные Альпы – это бессонные ночи, проходящие под храп нетрезвого отца. Никакая свежесть горного воздуха не справлялась с заполняющим наш номер запахом перегара.

Если некоторые туристы отправлялись на экскурсии в высокогорные деревни, чтобы насладиться своеобразной манерой пения альпийских пастухов, то мне это было не нужно. Проведя весь вечер в компании бутылки коньяка, папа выдавал ночью во время храпа такие йодли, что тирольские пастухи лишь удрученно курили в сторонке. Мне же из-за этих ночных рулад мало того что не удавалось нормально выспаться, так еще и было стыдно смотреть в глаза хозяину отеля, который по утрам лично приносил нам, своим гостям, свежеиспеченные булочки.

Вдоволь надышавшись, наслушавшись, натаскавшись и иными способами «насладившись» альпийскими приключениями, я привез из этой поездки (помимо папы, посчитавшего необходимым истребить запасы duty-free и на обратном пути) два важных вывода:

Это была наша последняя совместная поездка.

Я больше никогда не буду пить алкоголь.

Глава 26

Развилка

Мое возвращение из Австрии совпало по времени с разрешением ситуации с многострадальным земельным участком, на котором мы собирались построить станцию техобслуживания. Инвестор для этого проекта так и не нашелся, зато сработало наше объявление о продаже. На участок нашелся покупатель. Таким образом, выбор между журавлем в небе и синицей в руке был сделан в пользу последней. Компенсация за растаявшую мечту стать владельцами СТО составила 360 тысяч рублей. Именно столько нам заплатил покупатель, и это был несомненный успех. Оказывается, настоящая магия заключалась не в том, чтобы красиво презентовать участок упертым инвесторам, а в том, чтобы получить деньги из воздуха. Просто подав в газету бесплатное объявление.

Для нас такой финал реализации бизнес-идеи стал рекордным сразу в нескольких номинациях. Впервые разовая сделка принесла нам такую весомую прибыль. При этом мы ничего не строили, не производили и даже не вкладывали своих денег, если не считать 10 тысяч рублей, потраченных на приобретение карты.

* * *

Мы сидели в старенькой, но пафосной Toyota Crown, на которой в то время ездил Андрей. Он за рулем, я рядом. С учетом контекста нашей встречи даже это выглядело очень символично. Андрей только что вернулся со встречи с покупателем участка под СТО. Полученные деньги – довольно увесистая пачка – лежали теперь на приборной доске. Мы сидели, слушали «Радио Рекорд» и просто смотрели на эту пачку, потому что никто не хотел брать деньги первым. Каждый понимал, что в этой ситуации забрать сейчас свою долю означает нечто большее, чем просто закончить разговор.

– Да это все понятно, – Андрей поморщился и отвернулся к окну в ответ на мой очередной заход с рассказом про манящие бизнес-перспективы в IT-сфере.

– Знаешь, – продолжил он, помолчав, – я ведь сразу понял, что ты со своей Америки вернулся какой-то не такой. Сто пудов тебя там завербовали.

Мне оставалось лишь улыбнуться в ответ.

– Точняк! Это был Илон Маск собственной персоной. Кстати, он тебе привет передавал.

Что я мог добавить к тому, что было и без того ясно?

Наш совместный бизнес-путь подошел к развилке. И у меня была тысяча причин, чтобы выбрать свой путь. Я смотрел в сторону IT-проектов. У Андрея, в свою очередь, не было ни одной причины сворачивать с того пути, на который он встал еще до встречи со мной. Более того, образно говоря, как раз сейчас на этом пути начался асфальтированный отрезок, поскольку бизнес с земельными участками выглядел очень перспективным. По сути, такой исход должен был даже радовать Андрея. Отношения с земельным комитетом мэрии выстроил именно он. Все нити были в его руках, и такой объем помощи, который стоил бы половины прибыли, ему в этом деле уже не требовался.

А все эти «гуглы-шмуглы», о которых я рассказывал с горящими глазами, во-первых, не вызывали резонанса в его мозговых извилинах; а во-вторых, ему нравилось рулить, и передавать управление кому бы то ни было он явно не собирался.

Мы хорошо сработались, но, как ни крути, я всю дорогу был его попутчиком. Не только в силу различий характеров. Андрей не просто был более инициативным по натуре, он был лидером во всех наших проектах. И до определенного момента меня это более чем устраивало. Судя по всему, Андрея тоже. Я во всем полагался на него и тем самым перекладывал на него ответственность. При этом прибыль мы делили пополам. Было ли это расставание жертвой с моей стороны? В определенной степени да. Я жертвовал как минимум комфортным пребыванием за спиной напарника. Но ради долгосрочного успеха я был готов на эту жертву.

Похожий выбор я уже делал, когда из Нархоза, в котором можно было без всякого напряга дрейфовать вплоть до получения диплома, перешел в НГУ, где нужно было сдавать по 13 экзаменов в каждую сессию и мотаться в далекий пригород с двумя пересадками. Но и тогда, и сейчас это был выбор в пользу личного развития.

Возможно, мою голову окончательно проветрил горный альпийский воздух или же книга Стивена Кови убедила меня в том, что главным навыком высокоэффективных людей является проактивность. А может быть, я просто продвинулся по шкале бизнес-взросления. Иначе с какой стати меня вдруг стало напрягать понимание того, что в совместном бизнесе с земельными участками у меня нет никаких шансов достичь новых личных высот? На этом маршруте, как бы быстро я ни бежал, первенство в любом случае принадлежало бы Андрею. А я уже не хотел быть на вторых ролях, и тот факт, что на финише приз делился между нами поровну, ничего не менял. Я действительно повзрослел и теперь хотел самостоятельно решать, куда бежать, с кем и насколько быстро.

Несмотря на логичность, продуманность, естественность и прочую предопределенность этого шага, никто не хотел сделать его первым. Это был конфликт, но не личный. Мы отлично продвигались, нам было весело. Кстати говоря, позже у нас были другие совместные проекты, и мы сотрудничаем с Андреем до сих пор. Просто на тот момент мы достигли точки, когда нам стало не по пути.

– Ладно, давай, удачи. – Андрей первым не выдержал затянувшейся паузы и протянул мне руку. Все-таки он никогда не умел просто молчать. – Главное, не пропадай. И, это… нужен будет участок под строительство собственного небоскреба – обращайся.

– Захочешь продавать свои земельные владения через интернет – звони, – ответил я.

Мы обнялись, и я вышел из машины. Прибыль от нашего последнего на тот момент совместного проекта была поделена, и дальше каждый из нас шел своей дорогой – не без грусти, но по взаимному согласию.

Я проводил глазами отъезжающую машину Андрея и вспомнил, как его фигура исчезала передо мной в клубах кальянного дыма, когда мы обсуждали идею с елками…

Встряхнув головой, я отогнал это видение. Эмоции эмоциями, но произошедшее не было расставанием. Наоборот, если исходить из общего представления о том, что в бизнесе друзей не бывает, то получается, что в этот момент я приобрел еще большего друга. Нам повезло в том, что мы успели разойтись по своим дорогам, не успев разругаться на почве денег. Я чувствовал себя, словно Добби, обретший свободу и друга одновременно. Только вместо рваного носка у меня в кармане лежали 180 тысяч рублей, а в голове, накатываясь друг на друга, как волны омывающего Сан-Франциско залива, величественно проплывали грандиозные IT-планы.

ЧАСТЬ II

Глава 27

Старые связи

Второй семестр четвертого, финального курса бакалавриата – это тот период образовательного процесса, который предоставляет массу свободного времени для занятия чем угодно, кроме учебы. Особенно когда ты, не заморачиваясь, берешь за основу для дипломной работы написанный еще в школе реферат и добиваешь его до нужного объема целыми главами из подходящей по теме умной книги.

Я не собирался тратить даже часть своего времени на длительные нравственные переживания и душевные терзания по поводу прекращения нашего бизнес-партнерства с Андреем. В конце концов, 21 год – совсем не подходящий для ностальгических страданий возраст. И кроме того, все мои мысли были заняты идеей создания собственного стартапа. Причем гораздо более масштабного, чем позволяла моя доля прибыли от сделки с продажей земельного участка. Конечно, 180 тысяч рублей были серьезной суммой – для меня, но не для стартапа, который должен был изменить этот мир. Тем более что часть денег сразу ушла на оплату очередного семестра обучения в универе, а бизнес с очками и наушниками мы с Андреем явно переросли и решили оставить в прошлом. Соответственно, для реализации новых идей мне нужен был инвестор.

Воспользоваться испытанным методом и обратиться за деньгами к отцу было не то чтобы бесперспективно, а, скорее, некомфортно. Воспоминания о недавней поездке в Альпы все еще заставляли меня вздрагивать – настолько явственно в голове сразу начинал звучать пьяный храп. Меня это расстраивало, я понимал, что отношения с отцом нужно налаживать при любых обстоятельствах. Но начинать с просьбы о деньгах было бы, мягко говоря, неправильно.

Чтобы искать инвестиции на стороне, требовался четкий бизнес-план. И он у меня был! По крайней мере, в голове. Оставалось только создать соответствующую его грандиозности красивенькую презентацию.

Идея моего проекта основывалась на использовании контекстной рекламы. Когда вы набираете в поисковой строке браузера текст запроса, скажем «чистка подушек», две-три верхние строчки в результатах поиска будут предъявлены вашему вниманию сервисом контекстной рекламы. Естественно, что верхние ссылки отличаются наибольшей кликабельностью, на чем и зарабатывают создатели контекстной рекламы.

Иными словами, не считая нужным размениваться по мелочам на пути к построению компании мирового уровня, я хотел создать собственный Google Adwords. Ну или как минимум «Яндекс Директ».

Схема выглядела следующим образом. Клиенты стартапа должны были разместить на своих сайтах блок для рекламных объявлений, позволяющий одновременно показывать пять штук. Четыре из них представляли собой реферальные ссылки на другие сайты, которые обеспечивали клиентскому сайту приток посетителей, а пятое место для размещения рекламного объявления оставалось за нашей компанией. Мы оставляли за собой право продавать его рекламодателям или использовать для продвижения собственных IT-проектов. В итоге должна была получиться легко масштабируемая баннерообменная сеть с контекстными ссылками.

Предполагалось, что на первом этапе мы создаем алгоритм и привлекаем внимание аудитории к нашему рекламному сервису. Затем, на втором этапе, происходит непосредственный запуск контекстной рекламы на сайтах участников. И наконец, на третьем этапе должно было начаться активное привлечение рекламодателей, масштабирование и дальнейшее развитие проекта.

На мой взгляд, идея выглядела достаточно современно и перспективно, особенно в моем красочном представлении. Но проблема заключалась в том, что для ее реализации мне нужен был такой инвестор, который, помимо наличия у него денег и желания их вложить, еще и разделял бы мою веру в светлое будущее IT-стартапов. А вот здесь-то как раз и начинались сложности.

Я прекрасно знал, к кому в Новосибирске можно обратиться для покупки/продажи обуви, очков, участка под СТО или чего-то такого же приземленного, но не имел понятия, где искать инвестора, способного оценить привлекательность моего IT-проекта.

Скорее, от безысходности я устроил веерную рассылку по своим контактам, и, как это часто случается (по крайней мере, в моей жизни), решение проблемы пришло с совершенно неожиданной стороны.

Я уже упоминал о том, что все это время, несмотря на появление в моей жизни Светы, продолжал общение со своей бывшей девушкой, Яной. Более того, у меня сохранились прекрасные отношения с ее мамой. Несмотря на все обстоятельства, мы оставались настолько дружны, что я называл ее просто Викой. Подозреваю, что я ей нравился гораздо больше, чем тот парень, который появился у ее дочери после поступления на учебу в Питер.

Должен признаться, что известие о том, что у Яны появился кто-то другой, вызвало у меня очередной прилив желания вернуть свою школьную любовь. Возможно, возникшее чувство честнее будет назвать ревностью. Я даже всерьез рассматривал вариант перевестись на учебу в Питер. Это, кстати, был первый случай, когда мою голову посетила мысль о том, что Новосибирск, возможно, не конечный пункт моей карьеры.

Однако Яна в очередной раз мягко, но непреклонно отвергла все мои попытки к сближению. Наверное, это был обычный самообман, но у меня несколько раз возникало ощущение, что шансы на ее возвращение есть… И каждый раз все заканчивалось тем, что Яна делала выбор в пользу своей новой жизни. Такая ирония судьбы – ведь моим аргументом для расставания с ней как раз и было вступление в новую жизнь.

При очередной встрече во время приезда Яны из Питера в гости к родителям мое сердце буквально выпрыгивало из груди от волнения. Мы прекрасно общались, прогуливаясь по городу, много смеялись, но любые попытки романтического сближения выглядели все так же бесперспективно. Она всячески избегала обсуждения наших личных взаимоотношений, сразу меняя тему разговора.

Под веселую историю о том, как они с подружкой оказались жертвами ночного развода питерских мостов, мы дошли до офиса, в котором работала Янина мама. Именно он всегда был отправной и конечной точкой наших прогулок. Там Вика встретила меня как родного и, конечно, устроила совместное чаепитие.

– Кстати, Женя, как у тебя дела с поиском инвестора для твоего суперпроекта? – между делом спросила Вика, когда мы все вместе сидели за столом. При этом она посмотрела на дочь таким взглядом, в котором явно читалось: «Я же тебе говорила, что Женя – очень достойный мальчик. Смотри, какими серьезными вещами занимается».

– Честно говоря, пока не очень, – удивленно ответил «достойный мальчик», чуть не поперхнувшись чаем от осведомленности Вики в моих делах. – А как вы…

– Ты же просил сообщить, если у меня есть такие знакомые.

Тут до меня дошло, что веерную рассылку с просьбой о помощи в поисках инвестора я делал, не сильно заморачиваясь сортировкой получателей. В результате среди них оказалась и Янина мама, естественно, записанная у меня в контактах просто как «Вика».

– У меня есть один знакомый, которого это может заинтересовать, – тем временем продолжала она. – Правда, он… не совсем обычный инвестор. Но я уверена, что уж он-то сможет разглядеть твой потенциал.

Глава 28

Карты, деньги, два стола

Таким чудесным образом встреча с Яной хотя и не помогла возобновлению наших романтических отношений, но привела в итоге к появлению у меня нового знакомства в бизнес-сфере. Если верна поговорка «не везет в карты, повезет в любви», то она, по идее, должна работать и в обратную сторону. По крайней мере, в моем случае так и произошло. Везение пусть и не напрямую, но оказалось связано именно с картами.

Викиного знакомого звали Виктор, и он, в полном соответствии с данной ему интригующей характеристикой, оказался не только нужным, но и очень неординарным человеком. Хотя бы потому, что имеющийся в его распоряжении инвестиционный капитал он заработал не производством, не продажами, не оказанием услуг, а… игрой в карты.

Да-да, в самом прямом смысле. Он ходил в казино как на работу и обыгрывал там всех в покер до тех пор, пока его не выгоняли. Тогда он просто менял заведение и продолжал таким же необычным способом монетизировать свои математические способности.

Когда на досягаемом расстоянии не осталось ни одного казино, куда бы его еще пускали, он, как в фильме «Двадцать одно», собрал команду молодых талантливых ребят, которые играли на его деньги и делились с ним выигрышами. Так продолжалось до тех пор, пока в стране не закрыли игорные заведения.

Вот от такого интересного человека зависела теперь судьба моего первого IT-стартапа.

В отличие от популярных сюжетов про зарабатывание денег игрой в карты, дела у Виктора шли настолько хорошо, что к моменту нашего знакомства он имел офис площадью 400 квадратных метров, занимавший весь цокольный этаж здания, и заработанный капитал, который он желал вложить в какие-нибудь новые проекты.

Во время нашей первой встречи я жутко волновался. Не только из-за того, что от ее результата зависела моя дальнейшая бизнес-судьба, но и потому, что мне впервые пришлось вести деловые переговоры самостоятельно – без присутствия или хотя бы моральной поддержки Андрея.

Виктор больше молчал и вообще представлял собой отличную иллюстрацию к тому, что принято называть «покерфейс». На мою красочную презентацию он посматривал вскользь и бóльшую часть времени изучал меня самого, что лишь усиливало мое волнение.

После того как я закончил представление своего бизнес-плана, Виктор некоторое время задумчиво молчал, а затем вдруг широко улыбнулся, полностью сменив свой загадочный образ на дружелюбную открытость, и выдал следующую загадочную фразу:

– Что ж, могу сказать, что у тебя на руках хоть и не «Анна Курникова»3, но довольно сильная комбинация. Пожалуй, я готов рискнуть и посмотреть, что нам выпадет на ривере4.

Из этой замысловатой карточной формулировки я понял только одно, но зато главное – он согласен вложиться в проект! Видимо, идея моего стартапа по своей направленности и степени авантюрности вполне соответствовала его инвестиционному профилю.

Половину принадлежавшего Виктору офиса арендовала строительная фирма Вики – именно там мы пили чай во время недавнего приезда Яны. Другая часть пустовала, и Виктор щедро предоставил ее для размещения нашего пока еще не существующего IT-стартапа. Поскольку на тот момент весь стартап был представлен лишь моей скромной персоной, двумя столами и компьютером, мы легко уместились на этой площади. Выглядело это довольно сиротливо, но я успокаивал себя мыслью о том, что сама идея моего проекта настолько масштабна, что вряд ли поместилась бы даже на всех 400 метрах цокольного этажа.

Мы договорились, что вклад Виктора в новую компанию будет заключаться не только в предоставлении офиса, но и в оплате труда сотрудников, которых еще предстояло найти. А от меня требовалось лишь приступить к работе.

Иными словами, мне несказанно повезло с инвестором, который брал на себя все начальные затраты, не имея при этом никаких гарантий. Да что там гарантий! Не было еще ни лендинга, ни прототипа продукта, ни даже команды, способной его создать. Не знаю, как с таким подходом к принятию возможных рисков Виктор умудрился заработать капитал игрой в покер, но в данном случае он вкладывал деньги в кота в мешке. Точнее говоря, он покупал мешок, в котором, возможно, даже не было никакого кота.

Возможно, Виктор и сам не смог бы объяснить, зачем он это делает, поскольку в данном случае мистическую роль сыграло непреодолимое стечение обстоятельств.

Как говорила мать Ведьмака, целительница Висенна, «те, кто связан предназначением, всегда найдут друг друга».

Мы нашлись. И теперь я должен был приложить все усилия, чтобы оправдать не только собственные ожидания, но и доверие человека, практически вслепую поставившего на меня около полумиллиона рублей.

Глава 29

Первый IT-блин

Первым делом для реализации проекта необходимо было набрать команду. Среди моих знакомых не было программистов нужного уровня, поэтому искать пришлось везде и всюду. Учитывая, что программисты вряд ли читают газеты бесплатных объявлений, я вышел на новый уровень хедхантинга и разместил сообщение о вакансии в разделе «Работа» топового местного портала НГС – новосибирского аналога «Яндекса».

Виктор принимал самое активное участие в отборе кандидатов. Конечно, он не обладал знаниями, позволяющими объективно оценить профессиональные навыки претендентов, но это не мешало ему применять приобретенные в казино навыки психолога. Поскольку при игре в покер выводы о силе карт на руках противника приходится делать, как правило, на основе мимики, жестов и других невербальных сигналов, Виктор в ходе собеседований предпочитал молча, но внимательно наблюдать за кандидатами.