Магия Гришакова

Глава 16

Тысячелетняя секвойя

Про «поили, кормили, развлекали» отец тоже не преувеличивал. Совмещенная с развлечениями кормежка началась с первого же дня. Для знакомства организаторы пригласили нас на опенспейс-вечеринку с бургерами. Что-то вроде привычной нам поездки на дачные шашлыки, с той существенной разницей, что закуски здесь было куда больше, чем выпивки.

Наша первая американская вечеринка закончилась довольно быстро, потому что мы реально засыпали на ходу. Я впервые ощутил на себе, что такое 12–13-часовой джетлаг. Тебе что-то говорят, ты что-то должен сочинить в ответ, а язык еле ворочается, и веки можно разомкнуть только неимоверным напряжением всех мышц лица, и то лишь на пару минут. Какие там бургеры, когда ты даже в бассейн боишься нырнуть из-за ненулевой вероятности заснуть прямо на лету. Организаторы же, представленные в основном людьми солидного возраста, тусили с явным удовольствием. На их жизнерадостном фоне наша сонная заторможенность выглядела, наверное, довольно глупо.

Бургеры выступали в роли главного блюда на всех тусовках. Правда, я лично был от них не в восторге. Но если добавить сюда сытные завтраки, которые показались мне действительно вкусными, становилось понятно, почему в Штатах так много полных людей. Я сам за три недели набрал аж семь килограммов, и это при том, что наша программа была очень насыщена активностями, между которыми мы постоянно перемещались.

Я проклинал генно-модифицированные продукты, которые считал виновниками столь быстрого набора веса, и с ужасом думал о том, сколько километров мне придется пробежать дома, чтобы согнать этот сувенир из Сан-Франциско. Ходить в тренажерку я начал еще в старших классах, когда мамина знакомая после моего возвращения из первой заграничной поездки в Таиланд заметила, что я слегка растолстел. Юношеский максимализм и отражение в зеркале реально торчащего пуза толкнули меня на крайние меры. Я занимался на тренажерах, иногда из последних сил, чтобы выжать из себя вместе с потом еще несколько лишних граммов. Так появилась привычка, ставшая впоследствии важной частью моей жизни.

В заключительный день учебной программы мы в последний раз «с риском для жизни» проехали по тоннелю под заливом, а затем отправились еще дальше за город. Когда мы наконец добрались до цели, выяснилось, что на этот раз организаторы привезли нас в место, никак не связанное с бизнесом. Это был парк реликтовых секвой – Muir Woods National Monument.

Что-что, а делать парки американцы умеют. Заботливо обустроенные пешеходные дорожки извивались между огромных деревьев, возраст некоторых из них составлял более тысячи лет. Мы долго бродили в этом совсем другом мире, полном насыщенных цветов, природных запахов и звуков пения птиц. И это было классно.

Потом нам показали громадный пень, оставшийся от срубленного в середине прошлого века тысячелетнего дерева. Только представьте, секвойя, которая родилась за несколько веков до открытия Америки Колумбом, вырастившая миллиметр за миллиметром ствол, который можно было обхватить разве что вдесятером, оказалась срублена каким-то чуваком, которому потребовалась то ли древесина для строительства дома во Фриско, то ли просто огромный стол для пикника. Безымянный человек, вся жизнь которого должна была равняться лишь маленькому эпизоду в истории этого выдающегося дерева, решил в итоге его судьбу.

Не знаю, возможно, в этом и состояла не сразу понятная цель организаторов. После посещения Стэнфорда, кипящих деловых центров, банков и риелторских контор вдруг отвезти нас в тихий парк, где любая суета теряет смысл на фоне тысячелетних деревьев, которые росли на протяжении сотен человеческих поколений. Хотя если провести аллегорию с бизнесом, передающимся от отца к сыну и дальше, то чем это так уж сильно отличается от постепенно растущего и набирающего силу дерева?.. В общем, если организаторы имели цель заставить нас напоследок поразмышлять о вечном и сущности бытия, они определенно выбрали очень подходящее для этого место.

На прощальной вечеринке я в какой-то момент оказался рядом с Дэйвом – самым пожилым из наших организаторов.

– Юджин, что ты хочешь получить от своего бизнеса? – неожиданно спросил он, с фирменной дружелюбной улыбкой глядя на меня из-под ковбойской шляпы.

– Хочу иметь собственный банк, – не раздумывая, я выдал ответ, который стал у меня дежурным в этой поездке.

– Оу! Банк?! Банк – это круто, – уважительно покивал Дэйв, выпячивая нижнюю губу, после чего надолго замолчал, глядя куда-то вдаль с задумчивым прищуром.

– Но я хотел спросить тебя не об этом, – продолжил он, сделав пару глотков из бокала. – Банк – это ведь то, что нужно для бизнеса. Понимаешь? Банк – это, собственно, и есть бизнес. А что ты хочешь получить для себя?

– Эмм… Money… – полувопросительно пролепетал я и, нарисовав для убедительности руками в воздухе большой круг, уточнил: – A lot of money…

Дэйв вежливо улыбнулся и сменил тему разговора. Я понял, что снова не ответил на его вопрос, но других мыслей у меня на тот момент просто не было. И дело было вовсе не в отсутствии подготовки к неожиданному вопросу или низком уровне моего английского. До правильного ответа нужно было дорасти (во всех смыслах этого слова), что мне удалось сделать лишь намного-намного позже, пройдя через множество испытаний и проработок как в бизнесе, так и в саморазвитии.

Глава 17

Чистим перья

Не могу сказать, что возвращение из Штатов в родные реалии далось мне тяжело. Посещение Стэнфорда, несомненно, произвело в моей голове очередные кардинальные изменения. Я почувствовал это практически на физическом уровне. Это было похоже на ощущения, которые захватили и стимулировали меня после перевода из Нархоза в НГУ. Но разница состояла в том, что в успевшей поразить мое мышление среде я пробыл на этот раз всего лишь три недели. Трансформация моего сознания, безусловно, началась, но довольно быстро закончилась. Процесс не был доведен до конца, однако определенно вызвал необратимые последствия.

В Новосибирске же мою бизнес-среду по-прежнему создавал Андрей. Хотя готов поспорить на калифорнийский бургер, что с его деловым чутьем он не затерялся бы и в стэнфордских кофейнях.

Надеюсь, вы еще помните, что в процессе поиска наемных работников в обувной магазин мы использовали газету бесплатных объявлений «Из рук в руки» и сайт «Доска объявлений». Именно эти информационные ресурсы в то время выполняли функции «Хедхантера» и «Авито», смешанных в одном флаконе. Да, в интернете уже много чего существовало, но искать среди тогдашних пользователей интернет-ресурсов тех, кто жаждал работать продавцом, было бы по меньшей мере странно. Зато в таких газетах присутствовали объявления об аренде и продаже готового бизнеса.

Заполнением бланка одного из таких объявлений я и занимался, чтобы пристроить в хорошие и, главное, щедрые руки нашу вторую, только что отремонтированную лифтерку, когда из-за раскрытой газеты послышался голос Андрея.

– Чистка подушек… – задумчиво протянул он и, опустив газету, посмотрел на меня уже хорошо знакомым мне взглядом. Я называл это взглядом Скруджа Макдака, потому что в такие моменты в глазах Андрея, как на крутящихся барабанах игрового автомата, начинали мельтешить доллары.

– Звучит интригующе, – подбодрил я его.

– Сюда смотри, – он протянул мне газету и ткнул пальцем в нужное место. Пока я с дикторскими интонациями читал вслух указанное объявление, Андрей расхаживал из угла в угол, демонстрируя приход очередного озарения.

В объявлении шла речь о продаже одной работающей точки и дополнительного оборудования, позволяющего открыть еще одну точку для оказания услуги по чистке подушек. Честно говоря, до этого момента я не знал ровным счетом ничего не только о том, как чистят подушки, но и вообще о существовании такой услуги.

Яркое оформление входа в нашу мастерскую по чистке подушек. Дизайн делал я сам

Справедливости ради стоит сказать, что по уровню технологичности эта процедура существенно превзошла мои ожидания. Встреча с автором объявления проходила под гул центрифуги, создававшей перьевой вихрь внутри застекленной емкости, напоминавшей большой аквариум. Сам процесс очистки завораживал: старой замызганной подушке делали харакири, вываливали ее содержимое в «аквариум», после чего запущенный аппарат отфильтровывал из перьевой начинки всю пыль и грязь, а заодно еще и обрабатывал ее дезинфицирующим инфракрасным излучением. Затем очищенное содержимое плотно набивалось в новенький наперник. На выходе получалась красивенькая и, по сути, новая подушка.

– Ты понимаешь, что это? Это же вообще другая тема! – Андрей возбужденно толкал меня локтем в бок, не отрывая при этом взгляда от перьевого вихря за стеклом. – Это же почти производство! С оборудованием! Это тебе не тапочками барыжить!

– Производственная услуга, – автоматически поправлял я Андрея, не менее завороженно наблюдая за процессом очистки, – но ты прав, это идея на миллион долларов.

Владелица чудо-машины не стала пускать нам в глаза только что отфильтрованную пыль и расписывать, на какую «золотую жилу» нам повезло наткнуться с ее помощью. Напротив, она по-честному рассказала, что рождение ребенка и наличие хорошо зарабатывающего мужа лишило ее как возможности, так и потребности в продолжении этого непростого бизнеса. Она даже передала нам свои бухгалтерские книги, в которых велся учет ежедневной выручки, чтобы мы могли объективно оценить перспективность покупки. Такой подход к делу пришелся нам по душе, как, собственно, и само дело.

Оно действительно выглядело гораздо серьезнее, чем все, чем мы занимались раньше. Это было уже не банальное «купил-продал». Кроме того, мы впервые рассматривали покупку не партии товара, а целого бизнеса!

Но в тот момент никто из нас не мог и подумать, что в будущем стечение нескольких мелких обстоятельств может привести к последствиям, значимым даже для серьезного бизнеса.

Глава 18

Конкурентная гонка

История с зеркальными потолками научила нас как минимум тому, чтобы не нырять в первый попавшийся бассейн, не проверив, есть ли там вода. Личный опыт и учеба на экономическом факультете тоже приносили свои плоды. На этот раз мы изучили финансовые потоки, оценили бизнес-план, рассчитали риски и пришли к выводу, что игра стоит свеч. Нам не удалось выбить скидку, но зато мы договорились о том, что заплатим сразу только 50 тысяч рублей, а остаток стоимости будем вносить в течение пяти месяцев порциями по 20 тысяч.

На тот момент у нас были деньги, чтобы заплатить всю сумму сразу: «в кассу» потихоньку капал пассивный доход, экзаменационные сессии снова помогли нам неплохо заработать на сдаче в аренду микронаушников. А летом мы уже третий год подряд зарабатывали на продаже солнцезащитных очков (хотя и без былого энтузиазма). Но тратить ресурсы при наличии возможности оплатить покупку в рассрочку было бы глупо.

По какому-то кармическому стечению обстоятельств основу клиентуры нашего нового бизнеса снова составляли бабушки-пенсионерки. Если же объединить все направления нашей деятельности, то получалось, что нашими основными клиентами везде были либо студенты, либо пенсионеры. То есть социально уязвимые слои населения. Даже среди покупателей очков значительную долю составляли именно модные бабушки. В связи с этим Аркаша даже предлагал подать заявку на конкурс «Лучший социально ориентированный бизнес», и было непонятно, шутит он или говорит всерьез.

Как я уже сказал, первая точка досталась нам в готовом виде при покупке бизнеса. Она располагалась на левом берегу в Ленинском районе Новосибирска, а значит, попадала в мою зону ответственности. Оборудование для второй точки мы установили и запустили в одной из своих лифтерок, откуда как раз съехали арендаторы. В это время второе помещение продолжало снабжать нас пассивным доходом.

Почувствовав вкус первой прибыли, мы приступили к реализации следующего – самого желанного – этапа. Масштабирование бизнеса!

Вскоре наша бизнес-империя расширилась еще на две точки, одну из которых мы открыли на рынке «Обь», где нам удалось втиснуть оборудование в киоск площадью восемь квадратных метров. А после того как Аркаша добавил на карту четвертую точку в своем Искитиме (на этот раз ее открытие прошло скромно – пена присутствовала только в наших кружках с пивом), мы почувствовали себя владельцами настоящей коммерческой сети под неброским, зато честным названием «Мастерская по чистке подушек».

По версии Аркаши, звучное и бесконечно милое сердцу Андрея название «Александрия» не могло после расставания с обувью плавно перекочевать на подушки. Даже идеально чистые. Хотя бы по той простой причине, что конкурирующая сеть (из 18 точек) называлась «Соня». Мы были настроены на серьезную конкурентную борьбу, а не на вульгарную битву подушками между двумя соперницами с женскими именами.

Не знаю, насколько серьезно нас воспринимала «Соня», но мы реально заморочились сравнением наших экономических показателей и конкурентных преимуществ. Соперничество в завоевании рынка по-настоящему возбуждало. Мы придумывали самые разные ходы, чтобы обойти конкурентов.

Для начала мы запустили акцию с бесплатной доставкой при заказе чистки минимум трех подушек. Андрей закрывал правобережную часть города, а я отвечал за чистоту подушек жителей левого берега. Благо машины на тот момент были у нас обоих. Андрей продолжал ездить на своей Toyota, а вот в моем автопарке произошли неожиданные изменения.

Они стали закономерным результатом дурацкой идеи доверить руль моей девушке Свете, на тот момент только-только получившей права. Теперь ей чесалось получить водительскую практику, и в один далеко не прекрасный день я все-таки повелся на ее «пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста», усиленное умоляющим взглядом из-под длинных ресниц.

В перерыве между парами Света повезла нас обедать в центральную часть Академгородка. Сначала все шло относительно хорошо. Вцепившись в руль так, что костяшки пальцев побелели, Света с черепашьей скоростью переползала от светофора к светофору, чем и усыпила мою бдительность.

В самый неподходящий момент я отвлекся на переписку в телефоне и через минуту услышал истошный визг своего прекрасного, но неопытного водителя. Я вздрогнул, бросил быстрый взгляд на визжащую девушку, потом на дорогу… И увидел, что Света при повороте на сложном перекрестке выехала на полосу встречного движения.

Это был тот единственный случай, когда я вслух назвал Свету «Булкой». Хотя, с учетом стрессовости ситуации, вполне возможно, что это было какое-то другое созвучное слово. Прямо на нас по своей полосе на хорошей скорости двигался внедорожник. Его водитель ударил по тормозам, но разделявшее нас расстояние было явно меньше тормозного пути, необходимого, чтобы избежать столкновения…

Глава 19

Деревенские гастроли

На первый взгляд технические последствия аварии были не слишком серьезными. Тем более что родители Светы по собственной инициативе оплатили стоимость ремонта. Однако позже скрытые дефекты начали проявляться все чаще, и Nissan X-Trail перестал меня радовать.

В итоге я продал кроссовер за 400 тысяч рублей и заказал из Японии битую, но зато совсем свежую трехлетку – Honda Accord. Чтобы оставаться на колесах в то время, пока заказ неспешно двигался в моем направлении, я за 10 тысяч рублей купил сильно подержанную «шестерку». Еще 2,5 тысячи пришлось сразу потратить на замену аккумулятора. Престарелая «шестерка» кряхтела, скрипела всеми суставами, но исправно выполняла свои функции. А однажды очень выручила меня, заведясь в ответственный момент на 35-градусном морозе. Было даже немного жалко расставаться с ней перед получением наконец-то добравшейся до места назначения Honda.

В итоге я все же продал своего временного спасителя за 20 тысяч рублей (срубив на этой сделке еще и 7,5 тысячи прибыли) и пересел на «как новенькую» Honda, которая обошлась мне в 390 тысяч рублей.

Чтобы обеспечить загрузку всех точек, мы стали ездить в поисках клиентов по пригородам Новосиба. Приезжая в какую-нибудь деревню, мы первым делом находили в самом людном месте подходящую стену, чтобы повесить на нее свою рекламу. Для этого приходилось вступать в коммуникацию с местными жителями.

– Простите, пожалуйста, – обращались мы к обнаруженному поблизости от выбранной стены аборигену, который мирно копался в своем огороде, – можно мы у вас тут баннер повесим?

– Ко-о-го? – озадаченно оборачивался в нашу сторону местный.

– Ну… баннер… такой… – переходил я на язык жестов.

– Плакат будем вешать, дедуль. Рекламный, – приходил мне на выручку Аркаша.

– А на фига он мне? – резонно вопрошал «дедуля» с матерной конкретностью. Впрочем, формулировка встречного вопроса не менялась и в том случае, если коммуницировать приходилось не с «дедулей», а с «бабулей» или любым другим представителем местного сообщества.

– Подушки вам чистить будем, чтоб спалось лучше, – вкрадчиво объяснял Андрей с самой широкой из имеющихся в его арсенале улыбок.

– Да мне пофиг, вешайтесь там хоть сами, только матюки не пишите, – махал на нас рукой абориген и делал попытку вернуться к своим делам.

Но не тут-то было. На этом коварный план заезжих «городских» еще не заканчивался.

– А можно у вас лестницу попросить? – неестественным голосом интересовался Андрей, у которого уже начинало сводить скулы от натянутой улыбки и едва сдерживаемого смеха.

– А на фига она вам? – искренне удивлялся местный.

– Чтобы баннер повесить.

– Ко-о-го?

– Нам только на 10 минут, и 100 рублей вам за это дадим, – решительно пресекал Аркаша заход разговора на очередной круг.

Перефразируя Аль Капоне, можно сказать, что вежливыми словами, подкрепленными сторублевкой (иногда двумя), нам всегда удавалось добиться большего, чем одними только вежливыми словами.

Под заинтересованно-пристальными взглядами хозяина лестницы и вышедших на крики соседей мы разыгрывали на «камень, ножницы, бумага», кто в этот раз полезет наверх с шуруповертом. Добровольно брать на себя эту почетную миссию никто не хотел. Во-первых, деревенские лестницы, как правило, были ровесниками своих владельцев и держались только на их же крепком слове. А во-вторых, каждый из нас прекрасно понимал, что страховать снизу его будут два молодых жеребца, которым каждый раз доставляло иезуитское удовольствие не столько держать, сколько трясти лестницу, чтобы поржать под возмущенно-испуганные крики стоящего на ней на уровне второго этажа напарника.

Весело было не только нам. Иногда складывалось впечатление, что лишенные развлекательных мероприятий местные жители готовы были и сами заплатить 100 рублей сверху за возможность понаблюдать за нашим цирковым представлением с элементами эквилибристики.

Вешаю баннер на многоквартирный дом в пригороде Новосибирска без всяких согласований

Таким образом, процесс вывешивания баннера и сам отчасти выполнял рекламную функцию, привлекая внимание местных жителей. Затем среди них всегда находилась какая-нибудь местная пенсионерка-активистка, которая, воодушевленная обещанной скидкой, вспоминала свою агитаторскую молодость и собирала к нашему следующему приезду со всей деревни буквально гору грязных подушек. Нам оставалось только запихать их в машину и в таком тесном, но мягком окружении доехать до города.

Любимый момент для работниц нашего «очистного цеха» наступал, когда мы выгружали из машины подушки, сваливая их в огромную кучу. Они, как дети, с визгом и раскидыванием рук падали на эту мягкую гору и фотографировались. Их лица в этот момент светились счастьем. У нас даже мелькнула мысль о том, что разрешение поваляться на горе подушек можно использовать в качестве дополнительного стимула.

Помимо того, что заниматься подушками было просто очень прикольно, это направление обеспечивало нам еще и приятное ощущение бизнес-роста. Как в игре «Монополия», мы захватывали новые участки, действуя в самых разных направлениях, выходили на новые рынки и тем самым постепенно расширяли границы своей «бизнес-империи».

* * *

Однажды на мой телефон снова поступил тревожный звонок с незнакомого номера. На этот раз я не спал, поэтому был уверен, что все происходит наяву. Звонил представитель местной власти одного из поселков, в которых мы развесили свои рекламные баннеры. Поняв, о чем идет речь, я мысленно приготовился к тому, что мне снова пообещают оторвать что-то из дарованного природой. Как минимум, если повезет, просто выпишут штраф за нарушение каких-нибудь правил или осквернение культурного облика сельского поселения. Но все оказалось совсем не страшно. Даже наоборот. Местная администрация решила отремонтировать стену дома, на которой висел наш баннер. Поэтому нас всего лишь уведомили о том, что нашу рекламную собственность пришлось снять, после чего вежливо попросили приехать и забрать эту ценную реликвию.

Несмотря на отсутствие санкций, этот звонок из параллельной административной реальности снова заставил меня задуматься о том, насколько лихо мы бросаемся в свои бизнес-авантюры. Мы реально не заморачивались вопросами разрешений и согласований. Наверное, иначе у нас бы просто ничего не вышло. Как в той истории с сороконожкой, которую спросили, как она умудряется ходить сразу на стольких ногах. Сороконожка задумалась и не смогла больше сделать ни шагу. Мы двигались благодаря тому, что не мыслили в категориях «можно» или «нельзя». Если у нас возникала идея, мы думали лишь о том, как ее реализовать.

Конкурировать с «Соней» за сферы влияния было весело и азартно, но только до тех пор, пока мы не переводили свои эмоции на сухой язык цифр.

С одной стороны, по итогам шести месяцев работы под нашим управлением оказалась небольшая сеть из четырех активно работающих и под завязку загруженных заказами точек. В штате сети состояло девять оплачиваемых сотрудников (по два на точку плюс запасной на случай болезни или невыхода). Но, с другой стороны, маржинальность этого бизнеса оказалась ниже наших ожиданий. Выхлоп от него получался меньше, чем мы зарабатывали на очках или наушниках. При этом вся прибыль уходила на оплату рассрочки бывшему владельцу (по 20 тысяч в месяц) и на очень медленное, но все равно затратное развитие сети, включая открытие новых точек, покупку расходников для оборудования и размещение рекламы.

Как следствие, размер нашей сети постепенно увеличивался, а вот доход – нет. Кроме того, перспективы этого бизнеса были даже не туманными, а, скорее, закономерно печальными: пользователи перьевых подушек постепенно вымирали как класс. Поэтому лучшим решением было продать этот бизнес, пока он сам не скончался по естественным причинам. В итоге, с учетом первичной покупки этого бизнеса в рассрочку за 150 тысяч рублей, мы были рады, когда нам удалось продать всю развернутую сеть за 300 тысяч. То есть каждому из соучредителей, включая Аркашу, досталось по 100 тысяч. При этом одна из проданных точек продолжала работать в нашем помещении и, соответственно, приносила нам с Андреем пассивный доход. Но лишь до тех пор, пока что-то опять не сломалось.

Глава 20

Месть «королевы ЖКХ»

К сожалению, на этом черная полоса не закончилась. Под ударом оказался и наш пассивный доход. У нас, как «пионеров», вторгшихся со своими предпринимательскими проектами на коммерчески девственную территорию, начались проблемы с местными жителями.

Да, найденное нами решение задачи, связанной с поиском оптимального места для коммерческого использования, выглядело дешевым и сердитым, но не учитывало, что через некоторое время не менее сердитыми становились и жильцы домов, которым все меньше и меньше нравилось близкое соседство с заезжими коммерсантами.

В итоге соседи начали закатывать скандалы и строчить жалобы по поводу того, что им якобы приходится дышать той пылью, которую мы извлекали из старых подушек. Никакие объяснения и даже наглядные демонстрации безопасности технологического процесса на жалобщиков не действовали. Скорее, наоборот. Узнав, что процесс очистки включает в себя обработку ультрафиолетом, они добавили в список своих претензий еще и облучение.

А наша покровительница из «управляшки» упорно делала вид, что ее это никак не касается, поэтому все конфликты с соседями мы должны были улаживать самостоятельно.

С другим нашим помещением начались похожие проблемы. Арендующий его хозяин магазина дисков в какой-то момент просто исчез. Причем сделал это настолько «по-английски», что нам пришлось вскрывать замок на дверях лифтерки.

Мы снова оказались в поисках. Наученные горьким опытом, на этот раз мы хотели найти такого арендатора, который был бы супернадежным. Таким, чтобы он мог стать для нас максимально долгосрочным источником пассивного дохода, желательно – пожизненным.