ПАРАБЕЛЛУМ

– Что? Почему вы спрашиваете меня? – было не ясно, что преобладало в голосе Кейна – недоумение или раздражение.

– А потому, что ваша история трещит по швам. Эти люди, с которыми мне пришлось столкнуться, целенаправленно охотились либо за мной, либо за шкатулкой. И тот и другой вариант выставляют вас в самом невыгодном свете, потому что не соответствуют рассказанной вами истории. Итак…

– Итак, – перебил его Картер неожиданно твердо, – время уносить ноги, вы не находите? Все это мы обсудим потом.

Он настойчиво взглянул на Кейна, и Белчеру на мгновение показалось, что рохля школяр-ученый и бретер поменялись местами. Кейн посмотрел на Картера, словно искал ответа на свой немой вопрос, и, получив его, согласно кивнул.

– Да, пора уносить ноги, – согласился он, – обсудим все на корабле.

Белчеру нужны были ответы, но он понимал, что сейчас не время и не место их требовать.

– Если вы говорите, что испанцы перекрыли все дороги в этом городе, – сказал он, перезаряжая пистолеты, – это значит, что они действуют с согласия местных властей. Недаром сегодня на берегу их встречал губернатор острова. Ситуация уже удивительная сама по себе, ведь это означает, что здесь, на английской земле, нас преследуют испанцы, а мы, верные сыны своей страны, не можем рассчитывать на защиту правительства. Когда мы доберемся до корабля, если это, конечно, все же случится, то вы расскажете, во что вляпались, господа. Я должен знать, с кем выхожу в море.

Белчер вернул заряженные пистолеты в кобуры и подвязал их ремнями.

– Кстати, вот ваша шкатулка, Натаниэль, – он потянулся за ящичком, намереваясь его достать из-за пазухи, но Картер остановил его.

– Нет, пусть лучше побудет у вас, мистер Белчер. С вами она в большей безопасности, чем со мной.

Белчер кивнул.

– Город расположен так, что его улицы спускаются в южную и восточную часть острова, там, где находятся форты и гавань, – он схватил палочку и принялся рисовать на земле, – Думаю, что испанцам это очень хорошо известно, ибо своими действиями они перекрывают нам путь к пристаням.

Кейн, который уделял больше внимание улице и слушал с каким-то безучастьем, словно разговор его совсем не касался, внезапно подал голос.

– Если у вас есть план, мистер Белчер, то пора уносить ноги, а иначе мы рискуем их протянуть.

И действительно, чуть ниже в переулке послышались звуки приближающихся людей и на улицу вышли три человека, облаченных во все черное. Из своего укрытия, куда не доставал свет уличных фонарей, товарищи смогли хорошо рассмотреть испанцев.

Все трое, словно желая подчеркнуть принадлежность к общему делу или обществу, были укрыты плащами сродни боэмио эпохи Возрождения. Разрез на правой руке, перехваченный специальной пряжкой, позволял владельцу не только свободно орудовать шпагой, не снимая плаща, но и быстро отцепить его левой рукой и использовать в качестве щита или отвлекающего предмета. Наряды кастильских господ довершали широкополые черные шляпы с плюмажем, которые полностью скрывали лица их владельцев. Негодяи шли, обхватывая всю улицу. Один посередине, двое других по бокам у стен зданий. Шли не торопясь, уверенно и со знанием дела.

Белчер знаками показал спрятаться за телегой, груженной бочками и мешками с соломой.

– Не нужно поднимать шум, – прошептал он Кейну на ухо, который уже потянул рапиру из ножен.

Бо́льшая часть телеги скрывалась во мраке, созданном закутком из высоких каменных стен зданий. Ее оглобли и передняя часть, а также несколько стоящих рядом бочек были выхвачены из мрака уличным фонарем. Один из испанцев подошел к телеге и замедлил ход, пытаясь высмотреть, что находится за ней. Он обошел оглобли и зашел в темноту сбоку от телеги, но, сколько он ни напрягал зрение, кроме очертаний бочек и пеньковых мешков ничего разглядеть не смог. Испанец пнул пару мешков, проверяя их содержимое, пошатал бочки и пошаркал сапогом в темноте, при этом едва не задев ногу Картера. Удовлетворенный осмотром, он присоединился к товарищам, и вскоре все трое скрылись за углом.

– Повезло нам, – тихо сказал Белчер, выходя на улицу, – что они не успели запастись факелами.

Его товарищи последовали за ним.

– Нужно пробраться вверх на холм, а оттуда спустимся на северную сторону острова. Она более крутая и там нас никто не ждет, потому что нет удобной гавани. Но для маленькой лодки это не помеха. Среди скал есть небольшой пляж, откуда местные рыбаки уходят в море за уловом. Если повезет, найдем там лодку и обойдем остров на ней. С божьей помощью окажемся на корабле еще до рассвета.

И мужчины отправились в противоположном направлении от пристани. Несколько раз им встречались испанские патрули, но всякий раз то ли провидение, то ли слепая удача приходили им на помощь и они оставались незамеченными. Город словно почувствовал, что его захватила какая-то чужая сила и что на улицах сейчас происходит что-то непонятное. Он притих настолько, что даже пьяницы и бездомные, неотъемлемый антураж ночного города, куда-то исчезли, как исчезают птицы при виде хищника. Создавалось впечатление, что, кроме троих друзей, на улицах Сент-Джорджа не осталось ни единой живой души, способной произнести английское слово.

Когда молодые люди преодолели половину пути и уже было вздохнули с облегчением, ибо патрулей здесь стало значительно меньше, судьба все же сыграла над ними свою злую шутку. Чем выше они поднимались по улицам Сент-Джорджа, пытаясь подойти к подножию холма, тем запутаннее становились его улицы. Завернув за один такой крутой поворот, они столкнулись лицом к лицу с несколькими испанцами. Те стояли за углом, видимо, отдыхая. Кто-то сидел прямо на мостовой, постелив свои плащи, другие просто прислонились к прохладной стене здания. Встреча произошла настолько внезапно, что обе стороны застыли от неожиданности.

Один из головорезов произнес что-то по-испански, протянул руку к Кейну и тут же захрипел, ибо стилет последнего пронзил его челюсть снизу и вошел в мозг. Остальные еще не поняли, что произошло: их товарищ стоял к ним спиной и закрывал обзор. Несколько секунд Кейн удерживал негодяя на своем кинжале, но, по мере того как жизнь покидала его, испанец становился все тяжелее. Наконец, когда Кейн уже не мог более удерживать его, он резко выдернул стилет, и тело рухнуло наземь. Испанцы наконец очнулись и заорали, криками призывая товарищей. В воздухе блеснули лезвия клинков, когда пять испанских шпаг скрестились с английскими. Черные плащи залетали в воздухе, словно воронье, – так испанцы действовали в уличных драках, стараясь одновременно отбить удары и отвлечь противника.

Джек немного времени уделял фехтованию, больше полагаясь на свою силу и выносливость. Его умение владеть клинком сводилось к яростной абордажной рубке, что всегда выручало во время схваток с берберийскими пиратами. Но сегодня его абордажный палаш, который так хорошо служил на тесной корабельной палубе, заметно проигрывал гибкой и молниеносной рапире. Здесь, на темной улице замершего города, сила и натиск уступали хладнокровию и хирургической точности, что так отличали заядлых бретеров семнадцатого века. Его теснил всего один противник, и казалось, что его шпага была повсюду. Белчер уже получил два, хоть и не опасных, но болезненных укола. Испанец был настолько быстр, что Джек едва успевал подставлять более тяжелый и короткий палаш, не говоря уже о том, чтобы успеть вытянуть пистолет или на худой конец нож. Он чувствовал, как рукоять стала скользкой от его собственной крови. Где-то сбоку от него слышалась непрекращающаяся вязь лязгающих клинков.

«Как там дела у Кейна?» – пронеслось у Белчера в голове. Ирландец сейчас бился с четырьмя испанцами, потому что Картер был не боец. Он даже не носил никакого оружия. В его неумелых руках оно было бы лишним грузом.

От этой мысли Белчеру стало стыдно. Нужно было расправиться хотя бы с одним противником, чтобы облегчить задачу Кейну. Он ринулся на головореза и тут же пропустил молниеносный удар. Шпага испанца легко обошла яростную атаку палаша, скользнула вдоль его лезвия и мягко вошла в грудь Белчера. Это было сделано столь мастерски, что со стороны выглядело, словно это он сам насадился на нее, как на вертел.

Мгновением позже оба застыли в немом недоумении. Испанец – оттого, что его шпага не пронзила противника насквозь, а Белчер – оттого, что не умер и, по всей видимости, чувствовал себя неплохо. Белчер опомнился первым, вспомнив про шкатулку у себя за пазухой. Не теряя ни секунды, он рубанул противника наотмашь, и испанец завалился вбок, раскроенный надвое. Выдернув лезвие из шкатулки и молча поблагодарив Господа за защиту, он повернулся, чтобы встретить врагов Кейна, но тот уже стоял, брезгливо оттирая от крови испанским плащом свой клинок. Рядом лежали четверо поверженных кабальеро.

– Они были хороши, – презрительно пояснил Кейн, – но не в фехтовании.

Несомненно, ирландец виртуозно владел рапирой. Белчер вспомнил, как быстро тот расправился с двумя нападавшими в трактире, но сейчас, разделаться с четырьмя профессиональными убийцами, в то время как Джек едва не погиб от рук одного, – это уже было за гранью воображения.

– Нужно идти, сейчас здесь будет полно народа, – кивнул он, прислушиваясь к приближающимся звукам.

– Сначала захватим это, – Картер, который отступил во время боя, ибо в схватке проку от него было не больше, чем от придворного вельможи в рыбацкой лодке, протянул им подобранные плащи и шляпы. – Сойдем за своих.

Друзья переоделись и продолжили путь. Еще дважды им навстречу попадались патрули, но, благодарение Богу, их ни о чем не спрашивали, а в испанских плащах с опущенными на глаза широкополыми шляпами они совершенно не отличались от других испанцев. Наконец компания выбралась на холм, с которого были видны крыши домов Сент-Джорджа, а поверх них блестела лунной дорожкой закрытая гавань, куда они так стремились попасть. Для этого им еще предстояло найти лодку и обогнуть весь остров. Белчер обернулся на северную сторону. Там холм круто уходил вниз изрезанными скалами и обрывался у самого берега. Но чуть правее при свете луны виднелась тонкая полоска берега Табачного Залива, выход из которого был таким узким, а сам он был таким мелководным, что пользоваться им могли лишь рыбацкие одномачтовые шлюпы.

Друзья направились вниз по склону, стараясь не потерять из виду едва заметную тропу и не оступиться в темноте на камнях. Наконец они достигли своей цели. По всему берегу стояли шесты, на которых были развешены рыболовные сети. На их удачу у берега стоял один шлюп.

– Фортуна нам сегодня благоволит! – усмехнулся Кейн.

Они подтянули лодку к берегу, сложили в нее свои немногочисленные вещи и на веслах вывели ее в море. После недолгих манипуляций поставили парус и направили свое судно на запад, чтобы, избегая лишней опасности, обогнуть остров с противоположной стороны, где стоял на рейде фрегат «Санта Ана». Ветер им благоприятствовал, и за два часа до рассвета они уже поднялись на борт шхуны «Тике», которая дожидалась их в гавани Сент-Джорджа.

ГЛАВА 2. По всем правилам морского боя

На шхуне пробили шесть склянок, что на суше бы означало одиннадцать часов утра, когда Эрин Кейн наконец выполз из каюты на палубу. Еще ночью, по прибытию на корабль, он успел изрядно приложиться к бутылке рома и сейчас страдал от похмелья и морской болезни, которую подхватил сразу же, как только они вышли в открытое море.

– Джек! – приветственно протянул он стоявшему у фальшборта Белчеру. – Я тебе уже говорил, как ненавижу плавать на кораблях?

– Да, – не оборачиваясь ответил Белчер, продолжая наблюдать за работой матросов на шканцах7. – Уже раз десять или двадцать.

– Ну так вот, – не обращая внимания на ответ нового знакомого, продолжал Кейн, – я ненавижу все, что связано с кораблями! Этот запах гниющей воды в трюме, этот не прекращающийся скрип. Слышишь, Белчер?! Этот скрип лезет из всех щелей! Тут скрипит все! Мачта, веревки, паруса, двери, это колесо. Как бишь его? А, штурвал! Даже чертовы гамаки скрипят нещадно.

Кейн подошел поближе к Белчеру и вцепился в фальшборт.

– Скажи, как тут прожить хоть день без выпивки, а? Как, я спрашиваю? – он вопросительно уставился на Белчера мутными пустыми глазами.

– Морская болезнь скоро пройдет, – машинально бросил через плечо Белчер и, так и не удостоив Кейна взглядом, пошел к квартердеку8, на котором стоял капитан Джереми Аккерс.

Кейн махнул на него рукой и шатающейся походкой пошел искать Картера, чтобы излить тому свое горе.

– День добрый, капитан, – приветствовал Джек, поднимаясь по лестнице квартердека.

– Мистер Белчер, – кивнул в ответ Аккерс.

Он стоял на мостике и наблюдал, как проходили работы на палубе его корабля.

– Отличная шхуна, мистер Аккерс, – похвалил Белчер.

– Я давно уже приметил по вашей походке, сэр, что вы бывалый моряк, – осклабился капитан.

Джереми Аккерс был худощавым мужчиной среднего роста. На вид ему было около шестидесяти, но морская соль и ветер, испещрившие его лицо морщинками, могли запросто накинуть десяток лет. Несмотря на возраст, в нем все еще чувствовалась сила, и он твердо стоял на ногах. Сальные волосы и густая борода торчали клочьями во все стороны, завершая портрет этого морского волка.

– Давно вы в море, сэр? – поинтересовался Белчер.

– Да уж десятка четыре будет, – пыхнул тот трубкой, которую держал между зубами. – Первые два я потратил на индийские ткани, опиум и рабов, пока Ост-Индская компания не прибрала к рукам всех торгашей. Вот тогда уж я и перебрался в Новый Свет. К тому времени у меня уже было три корабля с надежными капитанами.

Аккерс, который говорил, не отрывая пристального взгляда от палубы своего корабля, вскинул руку и наставил узловатый палец на одного из матросов.

– Мистер Паг! Если вы не желаете сегодня остаться без ужина и порции рома, то сейчас же займитесь делом, на которое вас назначил мистер Томсон!

– И что было дальше, мистер Аккерс? – спросил Белчер.

– Да, три корабля, – повернулся он к Белчеру. – Я отправлял их в разные концы Карибского моря и неплохо, знаете ли, подзаработал. Купил вот эту прекрасную малышку.

Он любовно погладил перила квартердека и на минуту умолк.

– Пару лет назад начались неприятности. Я уже хотел было на покой. Даже присмотрел неплохое местечко на Ямайке. Была там у меня одна зазноба. Добрая вдовушка с хорошей доходной плантацией сахарного тростника. Это был бы отличный союз, знаете ли. Сахар, ром и торговая флотилия. Совсем не плохо, а? – хрипло рассмеялся он.

Аккерс перевел взгляд на горизонт и задумчиво, словно копаясь в памяти, продолжил:

– Сначала пропал «Ветер». Корабль просто сгинул вместе с грузом, командой и капитаном. Оно и неудивительно, тогда по всем Карибам разразился такой ураган, что я и сам едва спас свою «Тике». Потом испанский капер потопил два других моих корабля, предварительно вырезав всю команду и очистив их трюмы от груза. Нескольким морякам удалось спастись. Они и принесли худую весть. А в довершение ко всему, в прошлом году, когда я вернулся на Ямайку, обнаружил, что сгорела моя вдовушка вместе с плантацией. Ямайские рабы подняли восстание и сожгли пол-острова.

– Сожалею о ваших утратах, сэр. Море дает, оно же забирает.

Аккерс повернул свое лицо к Джеку.

– Ну, а вы, мистер Белчер? Какова ваша история? Что за плечами вон тех ваших знакомых, мне не интересно. А вот вы, – он наставил мундштук своей трубки на Белчера, – вы другое дело. Море вам дом родной, я это сразу понял.

Белчер ответил не сразу, раздумывая, что ему следовало рассказать, а о чем лучше было бы умолчать.

– Я офицер флота его величества. Прослужил на отличных кораблях несколько лет. Ходил с Эдвардом Спрэггом и участвовал в англо-голландской войне. Получил ранение в одном из боев и провалялся несколько недель в постели. Назначен офицером на корабль ямайской эскадры. Туда и держу путь.

Аккерс кивнул.

– Нечто подобное я и предполагал. В вас сразу видно морского офицера, сэр. Чувствуется по манере держаться и военной выправке.

– Вы мне льстите, мистер Аккерс.

– Это вы мне не договариваете, мистер Белчер. Старый капитан всегда увидит другого. У нас, у капитанов, взгляды особенные. Я наблюдал за вами, сэр. То как вы смотрели на «Тике», – так смотреть только капитан может. Но, это ваш секрет, а Аккерс не болтун. Прикажу подать обед к двум склянкам. Присоединяйтесь с друзьями.

– Спасибо, мистер Аккерс. Непременно воспользуемся вашим гостеприимством.

Капитан ушел отдавать распоряжения, а Белчер остался на квартердеке, с наслаждением подставив ветру свое лицо. Каждый корабль имеет свои звуки и повадки. У каждого свой особенный успокаивающий скрип такелажа и рангоута. Он словно ворчит, разговаривает с моряком, общается. Свой корабль нужно понимать. Знать, что ему нравится, а что претит. Под каким углом к ветру ему лучше идти, а под каким он начинает тянуть или зарываться. Снова оказавшись на палубе и чувствуя себя на вершине блаженства, он даже не заметил, как к нему присоединился Картер.

– У меня не было возможности поблагодарить вас, мистер Белчер, – сказал он, нервно сминая в руках свой головной убор.

Белчер повернулся к нему и посмотрел в упор, ожидая продолжения. Картер неловко замялся, по привычке пряча глаза.

– Мистер Картер, вы с Эрином обещали мне все рассказать. Кто эти испанцы и почему они охотились за вашей шкатулкой?

Тот помедлил с ответом, словно подбирая слова. Глаза его блуждали вокруг Белчера, не смея остановиться на нем.

– Секрет этот нам не принадлежит, мистер Белчер, – выдавил он, наконец, – и всего я вам рассказать не смогу, но знайте, что вчера вы хорошо послужили на благо своей страны!

– Отличное начало, – с иронией в голосе ответил Джек, – надеюсь, что у него будет продолжение?

Картеру было явно не по себе. Он избегал встречаться с Белчером глазами и не знал, куда деть руки.

– Думаю, что нет необходимости просить вас о том, чтобы все сказанное осталось между нами? – наконец произнес он, повернувшись к Джеку.

– Таким вопросом вы рискуете меня обидеть, мистер Картер.

– Сожалею, но обстоятельства заставляют меня пойти на этот риск, – и он вопросительно замолчал, ожидая ответа.

– Разумеется, – кивнул Белчер, – даю вам в этом слово.

– Ну, что ж, – удовлетворенно кивнул Картер, сдаваясь. – Тогда слушайте, я расскажу то, что могу.

Приняв это решение, он словно бы скинул с себя свою обычную нерешительность и нервозность, и даже голос его стал более чистым и глубоким.

– В этой шкатулке находится переписка двух очень влиятельных людей, а именно лорда Сандерленда и сэра Джорджа Бинга. Вы знаете, кто такие эти господа, Джек?

– По долгу службы, я, разумеется, знаю кто такой лорд Сандерленд. Дипломат и государственный секретарь по делам в Южных колониях. Но я никогда не слышал о Бинге.

Картер кивнул.

– Он лейтенант во флоте его величества, и молодому человеку пророчат прекрасное будущее. Он имеет высокие титулы и принадлежит к настолько высокому сословию, что сам король выдал ему королевское назначение и своей милостью продвигает его по карьерной лестнице.

Белчер не произнес ни звука, и Картер продолжал.

– Лорд Сандерленд к тому же служил послом в Мадриде, Париже и голландских объединенных провинция. Сэр Джордж Бинг – его протеже, и, служа ему, он служит Англии.

– А при чем тут вы с Кейном?

– Вы уже имели удовольствие видеть рапиру Эрина в действии. Поверьте, вы еще не видели и половины того, на что она способна. Эрин имел неосторожность убить на дуэли сына одного влиятельного аристократа, и если бы не лорд Сандерленд, то он бы уже давно гнил в Лондонской тюрьме. С тех пор Эрин на побегушках у этого дипломата. В шкатулке послание сэру Бингу, который в данный момент находится в Порт Рояле.

– А почему испанцы так гоняются за этими бумагами?

– Точной причины я знать не могу. Там четкие указания Сандерленда всем губернаторам Вест-Индии, и во многом они касаются испанского вопроса. Наши страны на гране войны, мистер Белчер. Такая переписка может поджечь фитиль, который уже тлеет в Европе.

Белчер какое-то время смотрел на морскую пену, которую поднимал корабль, разрезая волну.

– Зовите меня просто Джек, – он повернулся к Картеру, протягивая руку и давая понять, что удовлетворен ответом.

Картер горячо пожал ее в ответ.

– Договорились, Джек, тогда и вы зовите меня Нейт. Мы рассчитываем на вашу дружбу.

– У меня есть еще пара вопросов, если вы не против.

– Все что угодно, мист… Джек, – запнулся Картер.

– Откуда испанцы знали, где искать шкатулку?

– Скорее всего, они искали не шкатулку, а нас с Эрином. Может быть, навели справки так же, как это сделали вы. У них везде свои люди, свои шпионы, соглядатаи, информаторы. Возможно, за вами проследили от самого трактира, где мы первый раз встретились. Нам так быстро пришлось ретироваться, что мы легко могли не заметить слежки. Ведь как-то они нас нашли?

Белчер кивнул, соглашаясь. Да, это многое объясняло. Многое, но не все.

– Нейт, – Белчер посмотрел на него в упор, и тот вопросительно поднял бровь. – Испанцы, лорды и даже участие Эрина во всем этом деле понятно. Но как связаны с этим вы?

Картер как-то весь обмяк и постарался изобразить улыбку, но вместо этого на лице его возникла вымученная гримаса.

– А я связан с Эрином, Джек. Как веревочкой. Мы дружим с детства, я и он. Когда настала пора ему отправляться в путь, я увязался за ним. Понимаете, Джек, я всю жизнь мечтал увидеть мир! Открыть новые виды животных, насекомых. Вы знаете, что такое натурализм?

– Более-менее, – улыбнулся Белчер, понимая сейчас, почему у Картера такой не от мира сего вид.

– Это наука о природе, ее созданиях и проявлениях. Нет ничего более прекрасного и таинственного, чем это, понимаете? – впервые за время их недолгого знакомства в голосе Картера проступили нотки возбуждения, показывая, что их обладателю не чужды эмоции.

Он достал записную книжку и пролистал несколько исписанных страниц с иллюстрациями, пока не остановился на одной, где было изображено какое-то насекомое.

– Вот, взгляните. Этот жук водится на бермудах. Мы уже более семидесяти лет как колонизировали эту землю, а этот вид еще даже не описан и не зарегистрирован. Представляете, сколько всего еще предстоит открыть?!

По всей видимости, мысли молодого человека занимали только жуки, птицы и новые виды бабочек, и он с удовольствием бы променял общество людей на общество книг, колб и коллекций засушенных насекомых.

– Разумеется, – Белчер улыбался, испытывая почти отеческую ласку к этому взрослому ребенку.

– В мире всего столько неизведанного, непонятного, невероятного, что стоит только ступить за порог родительского дома, и ты уже сделал открытие!

Оба рассмеялись, и Джек похлопал его по плечу.

– Надеюсь, вам улыбнется удача, Нейт, и вы откроете какой-нибудь новый вид.

* * *

Шел пятый день плавания, и трое молодых людей успели крепко сдружиться за это время, несмотря на то, что были очень разными личностями. Противоположности притягиваются, поэтому так произошло, что замкнутый Картер, циничный Кейн и прямолинейный Белчер стали друзьями с такой быстротой, какая возможна лишь на этой широте. Несмотря на заверения Белчера, Кейну так и не стало лучше, и большую часть времени он лежал пластом, страдая от сильной морской болезни. В редкие минуты, когда он выходил на палубу подышать свежим воздухом, цвет его лица ненадолго сменялся с зеленого на бледный. Остальное время он валялся в гамаке, который хорошо помогал во время качки. Ирландец все так же пьянствовал, сквернословил и в периоды особой раздражительности даже стал задирать матросов. Его острый язык и язвительный тон грозили неприятностями, ибо моряки уже сверлили его злыми взглядами всякий раз, когда он появлялся на палубе.

– Мистер Белчер, – окликнул Джека капитан Аккерс. – Помогите мне разрешить одну проблему.

– Да, сэр.

– Ваш друг начинает действовать мне на нервы. В последние дни он очень злит команду и сильно рискует, когда показывает нос из каюты. Чего доброго, окажется за бортом с ножом в спине. Если вы не угомоните его, то, клянусь богом, так и случится. Очень уж больно он людям не нравится, мистер Белчер.

– Я поговорю с ним, мистер Аккерс.

– Сделайте одолжение, а то я не ручаюсь за свою команду. Их можно понять.

Белчер пошел искать Кейна и нашел того в обществе корабельного кока. Он подоспел вовремя. Перепалка последних грозила перерасти в откровенную ссору.

– Ты, лживый недомерок! Разве это можно назвать пудингом, а? Ты когда-нибудь видел, чтобы так готовили пудинг? – Кейн изливал потоки своего отвратительного настроения, на этот раз выбрав целью кока, и, заметив Белчера, обратился к нему: – Джек, вы вовремя, старина! Скажите ему, что это похоже на что угодно, но точно не на то, как он это назвал.