Солдаты Солнца. Книга 1

– Некоторые организмы через стресс и длительные голодовки приспосабливаются к грядущим резким переменам… А стресс – это чаще всего голод, полнота и диабет.

– Убью! – злобно пробубнил сквозь набитый рот Зулу, но от своего салатно-закусочного пиршества не оторвался ни на мгновение.

Чукки поставила супницу на стол напротив своего места и посмотрела на профессора.

Профессор заправил белую льняную салфетку за ворот:

– Присядь пока, Чукки, подождём Андрея.

– Я тут, отец! Вот шампанское, как ты и просил.

– Сюда!! – Красавчик сразу перехватил инициативу в свои руки.

Андрей передал бутылку и встал возле профессора.

Профессор взял Андрея за руку и усадил возле себя:

– Всё нормально, сынок?

– Для неё нормально, – тихо ответил Андрей: отец и сын понимали друг друга без лишних слов.

– Я хочу, чтобы ты поднял с нами тост. Прошу тебя, сынок!

Красавчик повертел в руках холодную зелёную тяжёлую бутылку с очень длинным толстым горлышком:

– И всё-таки почему каффское вино, почему – крымское, русское? Каффа – это так далеко! Это даже не Италия! Не Франция! И даже не Аргентина!

– И даже не Испания! – перекривляла Красавчика Танго.

– Это потому, лейтенант, – профессор ласково посмотрел на Красавчика, – что на острове Таврида, как раньше назывался остров Крым, даже сам воздух когда-то был напоён не только медовым янтарём южного горячего солнца, но и мельчайшими частичками самого настоящего золота как самого настоящего драгметалла. Там, на Каффе, когда-то этого добра было больше, чем в каком-либо другом известном нам месторождении этого уникального согревающего солнечного металла. Там золото было везде! В песке, в море, в воздухе, в виноградной лозе и даже в лёгких и волосах самих местных жителей.

– Да вы просто фанат золота, док!

– Не золота, лейтенант, а солнца – продукта необходимого как условие для выживания всей нашей человеческой расы.

– Делом занимайся, оратор хренов! – Танго облизала губы и остановила на Красавчике недовольный взгляд.

– Так, солдаты, нам есть что сегодня отметить! Жаль, что я не могу встать, мне так бы хотелось произнести тост стоя, но… – профессор закрыл уши обеими руками: пробка от шампанского с шумом врезалась в потолок и рикошетом прошлась по его темечку.

Все замерли… Даже Зулу так и застыл с набитым ртом, выпучив испуганные глаза на профессора. Первая схватилась за живот Танго, следом во всё горло громко и хрипло рассмеялся сам профессор.

– Простите, док Румаркер! – растерянно виновато зачастил Красавчик. – Я не хотел… честное слово джентльмена… честное-пречестное…

– Тоже мне, джентльмен из высшего общества вонючих портянок… Наливай уже, охотник-за-профессорскими головами! – Танго первой подставила свой пустой фужер.

Вслед за ней и профессор поднял над столом свой фужер:

– Кто последний – тому достанется меньше всех!!

Все дружно зазвенели своими фужерами… Зулу, не выпуская ложку из одной руки, другой протягивал вперёд свой фужер. Гэбриэл подставил к шампанскому сразу два фужера – свой и Мишин.

Несмотря на все подколки Танго, Красавчик всё равно чувствовал себя на седьмом небе: за большим столом сидели только друзья, он был жив-здоров и в полной безопасности, разливал старое сладкое вино, а самое главное – рядом сидела женщина-девчонка, от одного присутствия которой у него подсасывало под ложечкой и хотелось то петь, то плакать.

– Себе не забудь налить, снайпер по крышкам!

– Джон, как хочешь, это слово – твоё! – Гэбриэл поднял свой фужер в сторону профессора.

– Согласен, Гэбриэл… Джентльмены!! Солдаты!! Нам действительно есть что отметить: возвращение Команды «Альфа» и возвращение надежды… Давайте, друзья, поднимем наши бокалы! За то, чтобы вас всех никогда и ничто больше не могло разлучить: ни смерть, ни жизнь, ни военные трибуналы. Пускай отныне Судьба будет немного благосклоннее к вам всем и к вашим дорогам, по которым вам ещё предстоит пройти… Я пью за тебя, Гэбриэл – наш всепобеждающий архангел Гавриил! Как за спасителя всего рода человеческого. И я пью за тебя, Миша – наш православный архангел Михаил! Как за великого воина и защитника своей команды, своих солдат, своих детей… Я пью за вас, Гавриил и Михаил, как за единое целое одного неразрушимого и неразделимого! Я пью за вас Команда «Альфа»: за вас за всех – как за одну команду! И пусть наконец-то сбудутся все ваши мечты!!

– Гм, последние слова мне особенно по вкусу, – Танго ударилась фужером с сияющим от счастья профессором и посмотрела на светящегося Красавчика. – Представляю, какие извращённые желания могут одолевать эту гнусную расплывшуюся рожу.

Красавчик перестукался со всеми и довольно потянул вино губами:

– А вот и не представляешь! Только мужчина может понять всю полноту и страстность настоящего извращённого желания.

– Маньяк! – Танго дёрнула себя за губу и повернулась к столу.

Андрей выпил своё вино и моментально испарился – сейчас он мог находиться только рядом с Лео.

– Жаль, что Лео пришлось отключить, проснётся – устроит мне полный разнос, что гуляли без неё.

– Переживётся, Джон… Уж чего-чего, а нахлестаться какой-нибудь стигнячной соляры Лео не упустит случая даже перед своим самым последним вздохом.

Профессор с укоризной посмотрел на перебивающую застолье русскими фразами Мишу, первой опустошившей свой фужер с вином и профессионально-набитым жестом теперь спокойно наливающую себе стопку его лучшей вишнёвой наливки. Но не стал перечить вояке, которую уважал не меньше самого Гэбриэла.

– Чукки, разливай суп, детка! И что у тебя там ещё сегодня будет?

– Свиной рулет и пирог с гусиным паштетом, профессор, – Чукки открыла крышку супницы. – И сегодня особенный суп! Придвигайте тарелки, бойцы с голодного фронта.

– Я готов! – Зулу засунул под одну из салатниц свою опустошённую тарелку для вторых блюд и придвинул к себе поближе большую тарелку для супа.

Чукки повела половником по супнице…

– У-уу… И кто это так аппетитно готовит? Не ты ли? – Красавчик попробовал «состроить глазки» своей соседке.

– Ещё чего! – сразу же без всяких церемоний отрубила Танго. – Для этого здесь есть шеф-повара: Чукки и Андрей.

Красавчику осталось уже в который раз лишь разочарованно вздохнуть и на время снова примолкнуть.

Мэлвин втянул носом воздух как носорог у водопоя и облизнулся точно кот на сливки:

– Сейчас вся моя слюна обрушится потоком на этот чудный… черепаховый супчик!

– Отличный нюх, капитан! – рассмеялась Танго.

– Но это может быть и… слонятинка!

– Ты всегда был хорошим бойскаутом, Мэлвин! – отметил капитана и Гэбриэл.

– Скажи еще, что это крокодильи яйца, – сердито заскрежетал зубами Зулу.

– Отличный нюх – привилегия полковника! Я же отдаю предпочтение своей исключительной интуиции: дайте попробовать – я скажу точно, что это за аргентинская ондатра, – Мэлвин потянулся к половнику.

Красавчик подскочил со стула и поспешно перенял половник из руки Чукки:

– Капитан Рур, позвольте раздачей слонов сегодня заняться настоящему ценителю деликатесного продукта.

Придерживая явно нервничающую свинку на своём плече, Чукки села на место и сразу же пустила Федю на стол, контролируя его прогулочное пространство в пограничной области своих тарелок.

– Только давай уже разливай, «ценитель продукта», побыстрее! Я всё ещё умираю от голода, – Зулу держал ложку в кулаке точно наградное полковое знамя и с жадным нетерпением смотрел на парящую супницу.

– Сержант, смотри не перестарайся: пищевое отравление сродни токсическому, – Миша налила и Гэбриэлу стопку. – Ну что, полковник Харрис, хватит духа ещё на посошок что-то более стоящее, чем пузырящееся дамское вино?.. для аппетиту, так сказать…

– Не откажусь… А вы, Миша, видать, знаток по «Коктейлям Молотова»? Шампанское и горячая водка в один присест.

– У-уу, ещё и какой знаток, полковник! Можете не сомневаться на мой счёт… Правда, есть у нас в команде прыщ, которого мне не перепить ни за какие профессорские нанопримочки.

– Ну так выпьем за отсутствующего прыща…

Они чокнулись и разом опустошили свои стопки! Миша опрокинула всё разом, Гэбриэл выпил красиво в два тягучих глотка и даже не поморщился, хотя от тёплой водки его сразу же расслабило. Ну а о каком прыще шла речь, на этот счёт точных разъяснений никому не требовалось.

Красавчик вылил в тарелку Гэбриэла целый половник:

– А нам не предлагаете, полковники?

– А вы ещё не доросли в звании – капитаны, сержанты и лейтенанты.

– Понял – не дурак!

– Ты нальёшь мне, наконец, или так и будешь мести половником по столу, как языком по плацу перед казармами?!

– Тарелку давай, крикун!! Простите, док, а где вы достаёте черепах для своих супчиков? Признавайтесь – контрабанда?

Профессор положил ложку на стол и посмотрел на Красавчика, потом на Танго и Мишу… и снова на лыбящегося Красавчика.

– Понимаешь, лейтенант, как бы это помягче… За три дня вы уже привыкли к нашей пище?

– Ел бы и ел! Настоящая европейская кухня!

Профессор вытер рот уголком салфетки и вытянул её из-за ворота:

– Думаю, пора вам сказать…

– Что сказать, док? Что вы потихоньку воруете черепах в заповедной зоне Коралловых островов в Тихом океане?! – Красавчик по-детски беззаботно рассмеялся. – Или вам их доставляют прямо из Гавайского Национального заповедника дикой природы?!

– Похоже, что не всё так однозначно, лейтенант, – Гэбриэл решил, что пора прийти на помощь замявшемуся профессору. – Думаю, Джон хочет тебе сказать, что половина этих продуктовых деликатесов на столе – синтетическая пища, а мясо в супе и пирогах, скорее всего, крысиное или что-то в этом роде… Ты должен помнить, лейтенант, над нами город-ловушка! Город без окон и дверей! Город – клетка!

У Красавчика чуть половник не вывалился из рук – он весь аж позеленел в одно мгновение.

– Не знаю, как у меня – как у бойскаута, а у полковника нюх, как у белой акулы на каплю крови за милю! – теперь уже Мэлвин перенял половник из ослабевших рук лейтенанта, быстро разлил себе и Чукки суп по тарелкам и захлопнул супницу крышкой.

Красавчик медленно осел на пододвинутый прямо под его зад стул и, не моргая, уставился в свою наполненную янтарной жидкостью тарелку.

– Гэбриэл как всегда знает, что говорит. Это мясо действительно приходится выращивать генетически – так же, как и человеческие органы. Но вкус у него, как у прототипа: черепаховый! Я всегда стараюсь держать вкусовые качества продукта на природном уровне идентичного образца.

Кажется, только Зулу было абсолютно наплевать, что там за мясо – слоновье или крысиное. Он бы с таким же аппетитом закусил и лягушачьей лапой высокоразвитого гуманоида, как сейчас уплетал за обе щёки бело-розоватые кубики генетической черепашки из своей тарелки. Он старательно присёрбывал ложку за ложкой, да ещё и смачно причавкивал:

– М-мм!.. вкусно… м-ммм!.. вкусно… шикарный супчик, капитан Рур!.. очень вкусно… мняв!.. ну просто шикарный супчик…

– Андрей может ещё вкуснее готовить, у него дар настоящего шеф-повара.

– Вкуснее не надо! Побольше бы, – Зулу протянул пустую тарелку Чукки, чтобы она налила ему добавки.

Красавчик медленно отодвинулся от стола и, ни на кого не глядя, пошёл куда-то из столовой прочь.

– Всё будет хорошо… Сейчас наш лейтенант освежит голову под краном и вернётся. Для такого истинного гурмана, как лейтенант Руперт Квинси, твои слова, Джон, как ножом по печени. До Красавчика всегда доходит последним, – усмехнулся Гэбриэл.

– Неправда! – взялась за ложку Танго и посмотрела на сержанта, ловко и шумно выскрёбывающего супную добавку из своей тарелки. – Последним доходит до кого-то совсем другого.

Зулу поднял голову и вожделенно посмотрел на супницу:

– Может, ещё одну тарелочку осилить?

– До кого-то другого иногда совсем не доходит, и это к лучшему! – поднял палец Мэлвин.

– В чём дело?! – Зулу тупо уставился на поднятый вверх указательный палец Мэлвина. – Почему этому Психу разрешили командовать за столом?!

– Потому, Зулу, что только психи имеют право говорить всю правду-мать любым дуракам и умникам, вроде тебя, и им за это ничего не будет!

– Не будет?! Да мы все знаем, что ты только придуриваешься психом!!

– Тогда почему ты всё время называешь меня Психом?

– Потому что ты и есть придурок!

– Ты только что утверждал обратное, Зулу… А своим словам надо быть хозяином!

Гэбриэл уже собирался вмешаться в очередной назревающий конфликт, когда неожиданно Федя, крутящийся между тарелками Чукки и Мэлвина, неосторожно сделал резкий разворот на сто восемьдесят и буквально ввалился всем своим пушистым задом в тарелку супа Танго… Правда, он тут же осознал свою оплошность и быстро-быстро заработал по жирной юшке своими розовыми задними лапами, улепётывая восвояси. Но было уже поздно! Чукки успела только вздрогнуть, а её любимый крыс уже визжал на всю вселенную, намертво зажатый с обоих боков пригвожденными к столу стальными «хамелеонами» Танго: два широких металлических «когтя»-бумеранга в виде ножей-кастетов без усилий на треть вошли в стол и встали как истуканы на воротах.

Лейтенант откинулась на спинку стула и зарыготала во всё горло – это шоу было как раз в её вкусе! Глаза профессора гневно сверкнули, но он только закрыл свой широкий лоб ладонью.

Зулу довольно хрюкнул над тарелкой и, сложив пальцы прищепкой, потянулся к визжащей свинке, чтобы и себе ущипнуть её за нос. Но тут же отдёрнул руку и приложил прокушенный палец к губам. Чукки испуганно замерла, не отводя взгляда от своей трепыхающейся меж двух смертельных лезвий любвеобильной привязанности. В дверях столовой за этой смертельной сценой безмолвно наблюдал Красавчик – совершенно с серым как грязный мел лицом.

– Варварство! – выдохнул Мэлвин.

Почти всегда лояльная к своему лейтенанту полковник Васильева на этот раз отреагировала несколько раздражённо:

– Для своих игр найди сегодня другое место, Танго.

– Ну согласись, это потешно!

– Р-рр… – Зулу заклеил палец поданным из профессорского кармана пластырем, ему эта сцена больше не казалась потешной – из прокушенного пальца крупными каплями сочилась ярко-алая кровь.

– Не теперь и не за столом, – Миша понизила голос.

– Ладно, ладно, не кипишуй, полковник! – Танго покорно вложила «игрушечные» бумеранги в наружные ножны голенищ своих сапог и снова приняла скучающую позу.

Как только острые лезвия ножей соскользнули с боков морской свинки, Федя тут же что есть духу рванул на колени своей хозяйки.

Только теперь Красавчику стало понятно – то, что «издалека» казалось только наружным украшением голенищ высоких сапог Танго, на самом деле оказалось смертельным холодным оружием, весьма эффективным в действии.

Красавчик молча прошёл к столу и тихо сел на своё место.

– Эй, веселее, лейтенант! – Танго толкнула Красавчика локтем и засмеялась. – Ладно! В виде перемирия иду помогать Чукки с остальными пирогами.

– В духовке! – немного обидчиво кинула в спину Танго капитан и вновь принялась вытирать салфеткой задние лапы и хвост жалобно похрюкивающего Феди.

Танго трижды ходила на кухню – в результате чего на столе появились ещё три больших блюда: пирог с гусиным паштетом, свиной рулет и нарезанные толстыми кольцами ананасы. Лейтенант собрала со стола супные тарелки и опустевшие салатницы, принесла ещё хлеба и заливную треску.

Профессор в это время посвящал Команду «Альфа» в тонкости появления на свет всех этих кулинарных вкусностей.

– В городе вы так поесть можете, разве что, в «Индиан-холле» да ещё в ресторане Наноцентра. В остальных местах Центра меню куда более проще – я уже не говорю про Бруклин-город… Практически все салатные составляющие выращены в моих оранжереях, а вот мясные деликатесы, простите, оранжерейным способом не вырастить: всё мясо генетически запрограммированное – точно так же, как и отдельные человеческие органы. Так что в любом случае получается, мы едим себе подобных. Только раньше это были милые свинки и упитанные фермерские бычки, а теперь общая инженерная программа по генетическому выращиванию «однокоренного плода». Я действительно боялся говорить вам об этом сразу! Я знаю, Красавчик – гурман, а Зулу придерживается диеты здорового питания…

– Придерживался, – Мэлвин чуть снова не получил от сержанта кулаком в ухо.

– Мэлвин любит гамбургеры. А у меня паштет из гусиного прототипа. С натуральным белковым субстратом теперь совсем плохо. Поэтому на улице ничего не советую покупать – мясо там точно или крысиное, или, в лучшем случае, синтетическое. Бруклин ест, как ты правильно предположил, Гэбриэл, крыс и… себе подобных.

– Личных денег у нас всё равно нет, Джон.

– Да! – встрепенулся Красавчик. – И стоит ли даже интересоваться нашими старыми счетами? За сорок лет мои банковские проценты могли достичь весьма и весьма привлекательных дивидендов.

– Твои голливудские желания, Красавчик, всегда превышали твои доходы… Твои счета закрылись первыми! Ещё до того, как деньги стали котироваться не ценой золота, а каждодневной энергией выживания, – Танго одной из вилок весьма ловко подцепила кусок свиного рулета и, перекинув его себе на тарелку, тотчас раскромсала на равные кубики.

Красавчик скосился на заумную соседку:

– А есть хоть что-нибудь, чего обо мне в этих стенах не знают?

– Мечтатель…

Профессор кивнул Красавчику:

– Деньги – не главное, лейтенант. Я вам всем выдам достаточно, чтобы вы не чувствовали себя не в своей тарелке. А вот выжить на улицах Индианаполиса вам будет куда труднее. И ни какая военная полиция и диктатура Форта Глокк не в состоянии остановить ежеминутную смерть… Но могу всё-таки сказать, что я изо всех сил пытаюсь делать всё, чтобы на этом столе каждый божий день были продукты, наиболее приближённые по своим изначальным генетическим характеристикам и вкусовым качествам к своим настоящим природным прототипам.

– Перестань оправдываться, Джон! Лучше посвяти наших друзей в суть продукта, а не в его наружную обёртку.

– Лучше ты! У тебя понятнее получится.

Миша поставила локти на стол и сомкнула пальцы в замок:

– Как скажешь, Джон… Чукки, раскладывай по тарелкам пироги и рулеты, не смотри на некоторые кислые рожи. Лейтенанту Квинси положи пару кружков ананаса и налей в стакан чистой воды.

– А мне – кваса!

– Сам себе налей, – прорычал Зулу в сторону Мэлвина.

Миша отпила глоток кваса и продолжила:

– Эта еда, особенно та, которая сегодня на столе, спроектирована профессором специально для вас, Команда «Альфа». Наш стол, дабы Джон не преувеличивал, всегда чуть скромнее. Но это не от недостатка продуктов, а от особенностей наших организмов. И ваш мозг должен очень быстро адаптироваться к новому миру, который теперь сильно отличается от того, который покинули вы сорок лет назад. Скажем прямо, вам предстоит практически с четверть оборота перестроиться с волны вашего мира на совершенно иное измерение. А это – время, которого у нас нет.

– А чем питаетесь вы? Воздухом? – хотел было съехидничать Красавчик.

– Почти, – выдержке полковника Васильевой можно было только позавидовать. – А если быть точными: энергией… Наночипы профессора Румаркера перестроили многие химические процессы в наших организмах. Можно сказать, что теперь мы все четверо имеем так называемый «эффект ихтиандра»: уникальную способность частично перестраивать углекислый газ и часть нашей «кровяной плазмы» в дополнительную энергию, освобождающуюся при таких простейших химических процессах, как, например, окисление и некоторые сопутствующие им химические реакции. Что даёт нам дополнительный шанс выживания там, где, как говорится, кошка сдохла… Увы, в вашем случае этот номер у профессора не прошёл: «древние» – те, кто относятся к «чистому», далеко довоенному материалу – такой экспериментальной пертурбации не поддаются ни за какие хитросплетённые наноманипуляции. «Чистый» материал имеет такую консервативную биосистему самоблокировки, что тягаться с кровью «древних», всё равно что тягаться с самим Батюшкой-Творцом. Поэтому для вас у профессора были заранее приготовлены домашние заготовки вроде спецпитания и других проектов.

– Это такая застольная шутка? – Мэлвин улыбался всему столу совсем как милый дурашлёп в ярмарочную пятницу.

– Полу… – Миша воспринимала и свои, и чужие слова куда серьёзнее, чем это получалось у некоторых других джентльменов данного застолья. – Полностью отказаться от еды и кислорода мы конечно же не можем, а может, и не хотим – наверное, старое всегда держит крепче, чем мы сами думаем.

– А салаты, горошек, шпинат… водка – это тоже выращенное мясо? – Красавчик явно застрял где-то посередине на кровавой картинке истошно визжащей меж двух тесачков морской свинки и переваривании информации о природе сотворения мира из генетической получерепахи-получеловечины.

– Конечно же нет, Красавчик! – старался как можно мягче успокоить лейтенанта и сам разнервничавшийся профессор. – Вы же видели мою прекрасную лабораторию с натуральной зеленью и одну из оранжерей с карликовыми декоративными и фруктовыми деревьями! Вот и этот миртовый бонсай тоже оттуда… Солнце, конечно, искусственное, но всё-таки результат налицо! Кх-гга! Кх-гга! Извините… И вода своя – домашняя: я её выращиваю на криокристаллах.

– А где город берёт воду?

– В городе часть воды снимается с лазерного купола. Идёт какой-нибудь кислотный или пепловый дождик и, стекая по рёбрам лазерной сетки над городом, собирается в специальных желобах на стенах. Дальше по подземным резервуарным каналам и трубам на очистительную станцию Перерабатывающего завода. Получается очень даже пригодная и для питья, и для технического использования вода. Иногда немного воды подкачивается из подземных источников, но на них долго не посидишь: наши теперешние постоянные соседи – подземные жители, кроты-мутанты и песчаные змеи – регулярно рушат их. Весь основной запас воды в городе «выращивается», как и всё остальное теперь, на соломоновых алмазах. Но воды в Индианаполисе пока что всем хватает.

– А водка? – Зулу неодобрительно посмотрел на тянущуюся к графину руку полковника Васильевой.

– И водка у меня как водка: настоящая вишнёвая наливка – домашняя, перегонная. Крепковата, правда! Даже разбавленная сорок пять – пятьдесят градусов. Зато никогда не отличите от старой дедовской! Уверяю вас, ничего нового. Старый дедовский способ: пшеница, патока, дрожжи – вернее, заменители, ну и – змеевик, спиртовка, обычная лаборатория…

– Как всегда просто и гениально, Джон, – Гэбриэл покачал головой.

– Да! В простоте истории – надежда будущего.

Зулу тупым концом вилки отодвинул от своего куска пирога снова загулявшегося по столу наглого крыса, но пальцы протягивать к нему на этот раз побоялся.

– И что?! – вдруг снова опамятовался задним числом Красавчик. – Ты взаправду можешь без еды и питья неделю! И быть как теперь – на полной динамике?!

Танго посмотрела на Красавчика как на прокажённого:

– А что тебя смущает, сахарный? Что женщина способна на большее, нежели обычная статистическая особь мужского пола… Могу! Трое полных суток без ничего! И сохранить пятьдесят процентов динамики на полноценную боеспособность не только к самовыживанию, но и к быстрому и полному самовосстановлению организма. Могу месяц без еды и две недели без воды и всё ещё ползти по пустыне, когда твой труп уже давно отбелеет на бесконечном полотне дикой и всепоглощающей Великой Пустоши.

– Месяц без еды, две недели без воды – как верблюд! – сравнил своё собственное видение Мэлвин.

– И не только как верблюд, ещё и как стервятник…

– Это как же так?!

– А просто! Могу питаться трёхдневной падалью и пить токсогенную кровь почти что любого потенциального «субпродукта»… Съел, сахарный?!

– Полковник Васильева, прикажите вашему лейтенанту, чтобы перестала называть меня сахарным! Всё-таки я – солдат, а не круглый чупа-чупс на палочке… Что это за издевательство над потенциальными напарниками по одной коалиции?!

Профессор придержал Танго, уже нацелившуюся на разъяснительную беседу:

– Позвольте, джентльмены, я сам… Красавчик, я сейчас поясню тебе это научное недоразумение. Я всё могу пояснить!

– Это я научное недоразумение?!

– Ещё и какое! – не упустила возможности Танго.

– Кобра, – злобно прошипел в ответ Красавчик.

– Змей-искуситель…

– Лейтенант, послушаем нашего дорогого профессора! – теперь Гэбриэл придерживал начавшего было дёргаться не по делу Красавчика.

– «Древние» – то есть те индивидуумы, которые остались относительно чистым генетическим материалом после Последней Войны, они имеют иную биохимическую трансляцию как внутри себя самих, так и с фиксированной протогенетической проекцией на этот мир: в них больше природно-скомпонованного для нашего вида хомо сапиенса химического «натурального сахара», нежели в тех генотипических химерах, кои переступили порог уже совершенно иной иномерной ревертазы. Молекулы сахара нынешнего хомо за последнее десятилетие приобрели побочную структуру быстрой свободной мутации: всё явственнее и недвусмысленнее происходит смена древа первородства всего человечества на обратную транскриптазу совершенно иного порядка, изначально чуждого самой природе последней цивилизации. В общем-то, это даже не так было бы и заметно в обществе уже «себе подобных», если бы не одно существенное «но»: природная самоблокировочная программа по биологическому сохранению рода практически на сегодняшний день полностью снивелирована на приближение к абсолютному нулю.