Сверши судьбу

– Ой, можно подумать, ты повар от Бога. Ешь, давай, девчонка старалась, – возмутился Рич, пытаясь скрасить смятение словами.

– Я и не готовлю. Для этого есть специально обученные люди. Сам для начала это попробуй, – с вызовом произнесла Ника, поднося контейнер к его лицу, в чем-то оспаривая его слова.

Рич с жадностью вдохнул аромат еды, но мгновение радости было разрушено. В нос ударил кислый и противный запах, и он, прикрыв ладонью рот, стремительно выбежал из палаты.

– Откуда ты его знаешь? – поинтересовался Оливер, стараясь перевести тему, и его голос дрожал от напряжения.

– Его братец ухлестывает за Лисичкой, хотя и старшенький Де Ла Мар пытается завоевать её сердце, – пробормотала Доминика, она искала что-то в пакете со сладостями, пытаясь спрятать свой внутренний смех за бесконечным исследованием.

– Брат? Родной? Как? – взволнованно переспросил Оливер, чувствуя, как в груди поднимается волна беспокойства.

– Ну, не знаю, пап. Как и все, наверное, из утробы матери, – усмехнулась она, пытаясь разрядить атмосферу шуткой.

Но Оливер, не успев более обсудить с дочерью свои опасения, был отведен Руа в коридор. Ника осталась одна, и пелена странного волнения окутала её. Искренне интересуясь, она стала размышлять о поведении отца. Это казалось Нике необычным, ведь сильный Оливер никогда не проявлял страха, привык всегда доминировать в ситуациях – решительность и твердолобость были дарованы ему, и именно эти качества он передал дочери. Теперь же, когда дело касалось Ричарда, эта уверенность в нем пошатнулась, и в сердце Ника засомневалась. Почему этот парень вызывал страх у её отца? В сознании всё закрутилось, словно в водовороте, и она понимала, что в их семью стремительно приближаются проблемы, которых она не желала.

Ника устроилась поудобнее под мягким теплым одеялом, развернув свежую газету. Её маленький мирок изорвался мгновенно, когда в комнате снова появился Ричард. Его появление было столь неожиданным, что Ник не сдержала колючего сарказма.

– Ты за добавкой? – съязвила она, приподнимая бровь.

– Нет, – с непринужденным видом ответил он и наглым образом улегся рядом. Ричард уткнулся в газету, как будто именно эта страница была для него важнее всего на свете. – Пришел решить вопрос о навеки вечные в твоих объятьях и все дела. В принципе, я готов пойти тебе навстречу, учитывая, что у тебя нет мужика.

– О чем ты? – возмутилась Ника, не в силах сдержать вспыхнувший внутри гнев. – И с чего ты взял, что я не с кем не встречаюсь?

– Это же очевидно, – резонно заметил Рич. – Ты постоянно везде с Алексой. Ну, ладно, я-то ясно с какой целью рядом с голубками, а вот у тебя личной жизни нет, вот и лезешь к ангелочку. К тому же, видел твою страничку на сайте знакомств, совсем свежая.

Он, не обращая внимания на её возмущение, перевернул страницу бумажного издания и схватил чашку кофе, которую только что принесла медицинская сестра.

– Может, конечно, я и прошептала тебе какую-то ерунду, но это ещё ничего не означает. Я была не в себе. А тебе не приходило в голову, что я постоянно рядом с сестренкой, потому что беспокоюсь о ней и на девяносто девять процентов не доверяю вашей семейке,– с раздражением произнесла она, закрывая газету и пытаясь отобрать её напиток.

Рич не собирался сдаваться. Немедленно, сжимая её ладонь своими сильными пальцами, он удержал кружку. Ник прищурила глаза.

– Ай, больно! – воскликнула она, разжав пальцы и начиная потирать их. – Какой же ты сильный.

– Извини, забываю, что ты девочка, – с искренним недоумением произнес он, протягивая ей кофе, словно это был самый обычный жест.

Тут в палату вернулся Джозеф и остановился, застыв от растерянности. Незнакомый парень совершенно спокойно лежал рядом с девушкой его мечты, и это зрелище вызвало у него противоречивые чувства, между стыдом и завистью.

– Часы приема у нас начинаются в четырнадцать ноль-ноль, – робко произнес он, собирая остатки смелости.

– Доктор, – с пренебрежением ответил Ричард, вставая с кровати. – Я и сам решу, когда мне посещать дорогих сердцу друзей.

Джозеф, напуганный видом Ричарда, посмотрел на его полную уверенности улыбку. Наконец, он, почувствовав, что влияние старшей Флинн в их отношениях пересекает границы разумного в глазах доктора, быстро вышел из комнаты, бросив взгляд на ряды таблеток в его баночке.

Ника не пришлось объясняться о том, кто был этот незнакомец, видя, как даже врач струсил под взглядом Ричарда. Вместо этого, она начала собираться домой, намереваясь вырваться из этого маленького заточения. Руа уговаривал остаться для дополнительных обследований ещё пару дней, но для Ник важнее всего было вернуться к своей привычной жизни и работе.

После долгого и утомительного дня, когда солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в нежные оттенки розового и золотого, младшенькая сестрица, словно весенний цветок, пробуждающийся ото сна, воскликнула, что хочет посетить набережную в парке аттракционов. Ее глаза блестели от предвкушения приключения, а голос мелодично звучал в тишине вечернего дома.

– Ника, мы сто лет не развлекались! – с лёгким волнением произнесла Лисичка, её нежное лицо озарилось энтузиазмом, контрастируя с усталостью Доминки. – Вечные проблемы и твоя нескончаемая занятость…

Доминика, повседневная реалистка, посмотрела на сестру с легким упреком, понимая её желание.

– Очень часто тебе хочется веселиться последнее время, – заметила она, прерывая Алексы порыв. – Но ладно, давай сходим. Всё равно скучно.

С этими словами Ника поспешно переоделась в своё лёгкое летнее платьице, в крупную ромашку – символ радости и беззаботности. На выходе, она накинула косуху и пробормотала себе под нос:

– А то слишком мило будет…

Прежде чем покинуть дом, она зашла к отцу, который, погруженный в мир страниц любимой книги, сидел в своём кресле, окружённый тихим уютом и ароматом кофе. На мгновение Ника задумалась, как же спокойно здесь, как будто вся семья присоединилась к ней, впитывая в себя эту атмосферу нежности. Впрочем, не всё было так мирно, как казалось на первый взгляд.

– Папа, – собравшись с мыслями, начала она, – На секунду мне показалось, что со мной снова разговаривают зеркала.

Глаза главы семейства наполнились тревогой. Он отложил книгу, прислушиваясь к словам дочери.

– Дорогая, я надеюсь, что твои кошмары не будут снова повторяться, – произнес он с искренним беспокойством. – И ещё, Руа слезно попросил меня пройти все профилактические процедуры в нашей клинике.

– Конечно, это даже не обсуждается, – кивнула Ника, но в её голосе уже слышалась нотка недовольства. – Почему ты сегодня так растерялся при виде Де Ла Мар?

Словно физическая боль от привычных вопросов, его задело это имя, как острый нож. Он крепко обнял её, как будто пытаясь защитить от всего извне.

– Ах, солнышко моё, – его голос был полон ободрения. – Как только я закончу со своими болячками, мы непременно поговорим об этом. А пока настоятельно прошу оградить общение с ними.

– Это ты своей рыжеволосой вертихвостке скажи, – усмехнулась Доминика, подмигнув сестре. – Она у нас где-то в облаках летает.

***

Алекса мчалась впереди Ники, чуть ли не вприпрыжку, словно ветер, нежно касаясь её кожи. Ника быстро поняла, в чём дело: очередная встреча с Де Ла Мар была на горизонте, и её догадки подтвердились мгновенно. Выйдя на центральную улицу, они оказались среди веселых киосков и ярких развлекательных палаток, где, как по волшебству, появились братья. Ричард и Роберт шагали навстречу им, на лицах их были лёгкие, ироничные улыбки, что не могло не раздражать Нику.

– Вау, свои платья закончились? Ты воспользовалась бабушкиным гардеробом? – обратился Ричард к Ник, отрывисто усмехаясь.

– Да, особенно кожаная куртка офигенно смотрелась на моей бабке, – огрызнулась Ника в ответ, её голос напоминал треск старого радио, теряющего сигнал.

Роберт, словно джентльмен в мире невежд, нежно поцеловал Алексу в запястье. Она, вцепившись в его кисть, потянула его к аттракционам, стремясь создать между собой и Ричардом преграду, чтобы тот не вмешивался в их общение.

– Чем займемся? – уточнил Рич, провожая влюбленную парочку внимательным взглядом. – Карусель с лошадками или самбука?

– Естественно, второй вариант, – обреченно вздохнула Ника, направляясь по направлению к бару, уже предвкушая огненный коктейль.

В открытом кафе, укрытом от суеты человеческого потока, Доминика с недовольством устроилась на терассе, стараясь укрыться подальше от взглядов прохожих. Она мысленно проклинала младшую сестру за сложившуюся неловкую ситуацию, ведь меньше всего ей хотелось общаться с напыщенным братцем возлюбленного Леси. Её мысли перебил насмешливый голос Де Ла Мар.

– Так, что за глупый вид? – произнес он, прищуривая глаза.

– Обычный. А в чем я должна была прийти? У меня, в отличие от сестры, не свидание, которое она спланировала втихаря от меня, – ответила Доминика, стараясь скрыть гнев.

Она опрокинула стопку заказанного напитка, не глядя, хоть Рич и тянулся к ней с рюмкой для тоста. Её игнорирование его манерных действий только подливало масла в огонь его раздражения. Он продолжал всматриваться в её недовольное лицо, и каждая клеточка его тела мечтала испариться, лишь бы не испытывать этих мук.

– Ты хоть иногда бываешь довольна жизнью? – не удержался он, глядя на Доминику с презрением.

– Бываю, когда вашей семейки нет поблизости, – парировала она, её голос тонул в жестких словах.

– Чем же мы тебе не угодили, принцесса? – отозвался Рич, фыркнув.

В этот момент к ним приближался официант – молодой парень, который только начал свою карьеру. Его руки тряслись от волнения, он явно боялся сделать что-то не так. Ричард, невольно улавливая приближающуюся неловкость, наблюдал, как помощник споткнулся о собственную ногу, проходя мимо Ники. И в тот же миг, словно природа подсказывала ему нужны действия, он резко выдернул Нику на танцпол, чтобы спасти её от позора.

Парень рухнул со всего маха на стол, и тарелки разлетелись в разные стороны, как звёздная пыль в ночном небесном безмолвии. На шум тут же выбежал хозяин заведения, закричал, что есть сил на неопытного сотрудника, его лицо налилось краской.

– Ты как? – довольно резко произнес Ричард, отведя Нику в центр зала, где музыка звучала громче.

– Как ты догадался, что он упадет именно на меня? – удивленно спросила Ника, поднимая брови в недоумении.

– Я? О чем ты? Мне просто захотелось потанцевать с тобой, – однако в его глазах читалась некая хитрость.

Лавина событий продолжала разворачиваться: работодатель от крика охрип, а затем, схватившись за сердце, упал на пол. Люди вокруг расступились, словно волны, отступающие от берега. Одна из посетительниц, запаниковав, вызвала скорую помощь, озадаченно глядя на тело мужчины, которое с каждой секундой синело на глазах.

Ника в этот момент ощутила, как вокруг накаляется атмосфера. Её сердце забилось быстрее, а душа задрожала от тревоги. Какая-то женщина, решительная и сильная, пощупала пульс больного, но тот не реагировал. В эту смертельную тишину Ричард, поняв, что на их глазах разыгрывается трагедия, аккуратно потянул Нику за собой.

– Пойдем, здесь больше не на что смотреть, – произнес он, и его голос уже не звучал с презрением, он был полон заботы, как крепкая рука, готовая поддержать и спасти.

Молчком они прошли на пляж, где только звезды, казалось, были единственными свидетелями их печали. Ветра почти не было, и море было как зеркало, отражая огни городов и светлое искрение луны. Для Доминики это был первый случай, когда она столкнулась с такой внезапной и безжалостной смертью так близко. Однако, к ее удивлению, она ощущала необычайное спокойствие.

– Не страшно? – ненавязчиво спросил Рич.

– Не особо, – ответила она. – От этого никто не застрахован.

По мере того, как они распивали бутылку вина, Доминика чувствовала, как воцаряется лёгкое тягучее опьянение; оно сквозило сладким теплом в её груди. Казалось, что время замедлило ход, и под действием дурманящего напитка ей вдруг стало казаться, что Ричард вовсе не такой уж и плохой собеседник. Он напрочь забыл о своей главной цели: об Алексе и старшем брате, и теперь концентрировался на их совместном времяпрепровождении.

– Представляешь, если бы люди могли жить вечно? – внезапно выдал Рич.

– Это же здорово! – воскликнула Флинн, воодушевлённая его идеей. – Никаких болезней, все живы и счастливы! Не нужно никого хоронить. На лбу не появится лишних морщинок. Перед тем как представится, не надо будет ходить под себя в туалет, надоедая своим детям и внукам. Если они будут вообще. Не понимаю, почему в фильмах люди так противятся обычно бессмертию.

– Не надоест существование? – с недоумением спросил Рич, будто все его философские построения были сведены к одной простой мысли.

Ника не совсем понимала, к чему клонит этот разговор, но градусы в её крови делали своё дело. Ей нравилось беседовать о глупостях, и она ненароком сняла туфли, оставив их на песке.

– И еще, – продолжала она, обводя взглядом пенящиеся волны, – иногда мне кажется, что люди забывают о настоящем. Мы тратим свои дни на мелкие заботы, страхи и переживания. А кто знает, что нас ждёт впереди?

Она бросила взгляд на Ричарда, который слушал с заинтересованным выражением лица.

– Так ты всё-таки веришь в бессмертие? – с готовностью спросил он.

– Возможно, в каком-то смысле, – ответила она, улыбаясь. – Я думаю, что каждое наше действие, каждое слово остаётся в этом мире. Мы живем через воспоминания, которые оставляем должным образом. Кому может надоесть белый свет? Кстати, так говорила моя бабушка.

– Она была умной бабусей, несмотря на то что носила такие дурацкие платья, – Рич с улыбкой вернулся к словам Ники и, неожиданно для неё, плеснул тёплой морской водой ей на плечо.

– Перестань, – рассмеялась девушка, мгновенно настраивая свои чувства на игру, она еще сильнее плеснула на мужчину.

В ответ Ричард решил отплатить той же монетой, он схватил Флинн за талию и, как будто это было самым естественным делом, затащил в море. Холодные волны накрыли её, оставляя только смех.

Доминика стояла по пояс в воде, радуясь сложившемуся моменту, и, в то же время, её сердце было зацеплено мыслями о бессмертии, о том, как ничто не вечно. Волосы намокли от брызг и повисли на лицо. Глядя в искрящиеся глаза Флинн, Де Ла Мар с осторожностью убрал навалившуюся прядь, соблазнительно угрожая ей поцелуем. В его голове уже крутился план незабываемой ночи, но Доминика вдруг, словно пробуждённая от предвестника опасности, резко вышла на берег.

– Даже не думай об этом, – предупредила она, её голос звучал строго, но в нем проскальзывало и нервное напряжение. – Со мной не прокатит вся эта спровоцированная романтическая ерунда.

Внутри неё разгоралась злость. Что он подумал о себе? Как же она могла позволить себе быть уязвимой перед такой натурой? Всё это происходило слишком быстро, и она осознала, что погрузилась в иллюзии, созданные алкоголем.

– Я и не собирался, но сама обстановка намекала на близость, – крикнул Де Ла Мар вслед уходящей девушке, его голос был полон раздражения. – Почему бы и нет? Ты все равно до конца своих дней останешься одна с таким-то характером.

– Да пошёл ты! – выкрикнула Доминика, показывая ему средний палец. – Не тебе судить.

– Постой, Ник, – он поспешил за ней. – Куда ты?

– Спасать свою сестру от такого же Дон Жуана! – сердито бросила Флинн, не замедляя шаг.

Старшая Флинн, молча, рыскала по парку в поисках Алексы, с каждой секундой усиливая тревогу в своей груди. Ричард не отставал, но при этом сохранял дистанцию, понимая, что сейчас ей не до шуток. Вскоре взор старшей сестры наткнулся на Лисичку, которая сидела на колесе обозрения рядом с Робертом. Её ухажёр, явно намереваясь приблизиться, наклонившись ещё ближе к губам Алексы.

Доминика достала телефон, но в состоянии эмоционального накала он выскочил из её рук и с глухим стуком приземлился на асфальт, став осколками.

– Возьми мой, – Ричард, заметив её панику, протянул трубку.

Не раздумывая, Доминика набрала номер Алексы и закричала как можно громче:

– Бегом, отошла от него и быстро спускайся ко мне!

Её голос дрожал от злости, и, словно на прощание, она выпустила телефон Ричарда из рук, добавив наигранным тоном:

– Ой.

Де Ла Мар только тихо хихикал над её попыткой насолить ему, не веря, что взрослая дама ведёт себя как капризная девочка.

– Я куплю новый, не переживай, – усмехнулся он, наблюдая за её взвинченным настроением и осознавая, что этот вечер обернулся для них обоих совершенно иначе, чем он ожидал.

***

В отсутствие Доминики, когда та была погружена в работу и занята повседневными заботами, Алекса находила утешение в тайных встречах с Робертом, которые напоминали ей, чудесна. Нежные щёчки омывало тепло дневного солнца, когда они сидели на берегу моря; волны нежно катились к ногам, как будто сами стремились быть ближе к ним.

Роберт, смущённый и деликатный, осторожно прикоснулся к талии девушки, обняв её в крепких безмолвных объятиях. Это было чуть больше, чем просто дружеский жест – он хотел, чтобы она всегда чувствовала себя в безопасности и уюте. Алекса не могла не ответить на его ласку, прислонившись головой к его плечу, и на миг все тревоги ушли прочь, уступив место легкости и радости, которые они приносили друг другу.

– Леся, может, сходим сегодня в кино? – предложил он, в его голосе проскальзывал легкий налет надежды.

– Нет, Ника не позволит, – ответила Алекса с печалью, не отрываясь от его тепла. – Снова нужно будет вымаливать свидания с тобой.

Она мягко вздохнула, опустив взгляд на песок, который плавно стекал между её пальцами, словно время, ускользающее из рук. В этот момент она положила голову на плечо Роберта, доверительно закрывая глаза, словно желая сохранить этот момент навсегда.

– Давай лучше поужинаем на вашей территории. Она не оставит меня одну. Нике придется пойти на моих условиях, сколько можно уже подчиняться ей, – произнесла она с лёгкой горечью, но в сердце её сверкал огонёк надежды.

– Я поддержу тебя, как смогу, – сказал он тихо, его голос звучал как обещание, которое слегка тронуло Алексу. – Ты заслуживаешь своей свободы, и я уверен, что Ника поймет.

С каждым порывом ветра, застывшим в воздухе, обременённым свежим запахом набегающих волн, Алекса почувствовала, что находит в Роберте не просто поддержку, но истинного партнера и друга. И хотя она не могла отделаться от мыслей о Доминике и сложных отношениях с ней, в эти мгновения на берегу моря все казалось гораздо проще и яснее.

На пороге их дома Алекса почувствовала, что пришло время открытого разговора с сестрой.

– Да сколько можно? – вскрикнула Доминика, пересекая комнату с недовольным выражением на лице. – Пообщались и хватит. Эти парни не внушают мне доверия. Ощущение, что они не от мира всего, особенно твой ненаглядный Роберт. Пора завязывать с этой романтикой, тебе не кажется?

Алекса, чувствуя, как внутри её закипает необузданная страсть к Роберту, не могла сдержать эмоций. Она бросила подушку на диван со злостью, и её голос взорвался в тишине комнаты:

– Нет! Мне он нравится, безумно. Почему ты такая противная? Я никогда ни с кем не встречалась, и знаешь почему? Потому что ты не разрешала! То слишком молодой, то серьга в ухе, то по статусу не подходит. Тебе вечно не угодишь!

Разрываясь от чувств, Алекса упала на диван и зарыдала. Легко было понять, почему она чувствовала себя так. Доминика снова злилась – её сестра раз за разом устраивала истерики, и она сама не понимала, как всё это превратилось в такой абсурд.

В голове Ники пронеслась мысль, что, возможно, она и правда перегибает палку в своих попытках защитить сестру. Все мысли о фамилии Де Ла Мар и словах Ричарда о том, что она мешает личному счастью Алексы, терзали её сознание. После долгого внутреннего осмысления, она почувствовала, как запирается в себе. Пригубив вина, Ника выдавила из себя:

– Ладно. Иди, собирайся, но учти, если я, хоть что-то найду в их поведении подозрительное, – рассерженно сказала она, угрожая пальцем. – В этот же момент все закончится.

– Объясни мне, как ты можешь делать выводы о них, ничего при этом не зная? Мы должны полагаться только на твою интуицию. Самой не смешно? – выпалила Алекса, пытаясь смахнуть слёзы с лица. – Я могу просто убежать из дома и жить в свое удовольствие!

– Действительно? – подняла бровь Доминика, скрестив руки на груди. – Беги. Конечно, зачем тебе слушаться меня? Ты же всё прекрасно знаешь сама. Непременно нужно сообщить папе, он будет очень рад услышать, что тебе совершенно плевать на нашу семью. Спасибо тебе за все! Зря я лишилась юношества, заботясь о вас с отцом. Время, которое я могла бы потратить на то, чтобы наслаждаться жизнью, я потратила на вас.

Восклицания сестры подобно острию пронзали сердце Алексы. Ощущая вину, она прервала разговор, боясь, что с каждым словом их отношения лишь ухудшаются. Ника искренне не понимала, что делает не так. Почему забота о сестре превратилась в трудный разговор с обвинениями и капризами? Она взяла бутылку вина и вышла во двор, чтобы уединиться и успокоиться.

Оставшись одна, со временем Леся стала успокаиваться, а здравый смысл постепенно подавлял её эмоции. Она вспомнила моменты из детства, когда сестра старалась защитить её от ночных страхов, укрывала трусишку одеялом и оставалась с ней до утра. Вспоминая о том, как Ника постоянно работала, она ощутила стыд за свои капризы. В то время как Доминика старалась обеспечить им идеальные условия жизни, Алекса с лёгкостью проводила дни, не задумываясь о своих обязанностях.

Лисичке стало невыносимо. Теперь у неё была возможность создать свою собственную семью и оставить позади все ранее накопившиеся обиды. Она подошла к сестре и, что есть сил, обняла её, прошептав:

– Я тебя люблю. Ты самое дорогое, что у меня есть. Но умоляю, доверься мне. Роберт действительно мне очень нравится. Обещаю, что пока ты не удостоверишься, я не буду делать глупости. Клянусь. Общение будет только под твоим надзором, как бы глупо это ни звучало, – слегка усмехнулась Лисичка на последней фразе, чувствуя, что эта уверенность должна хоть как-то облегчить напряжение между ними.

Доминика обняла сестру, её холодные от расстройства ладошки оттаяли под теплом любви сестры. Флинн ощутила, что слова Алексы пробились сквозь её стену недовольства, и сердце на миг смягчилось. С мыслью о том, что, возможно, это её шанс увидеть жизнь сестры с другой стороны, она нахмурила брови, но сделала шаг навстречу.

– Всё, заканчиваем с соплями. Начинаем усердно марафетиться, не будем заставлять его ждать, хотя мне крайне неохотно сталкиваться с его братом, – проговорила она,

Сконцентрировавшись на планах, они обе начали понимать, что это не просто диалог, а их возможность построить доверительные и крепкие отношения, обретая при этом новые грани их сестерской любви.

***

Переступив порог владений Де Ла Мар, Ника ощутила, как по её телу пробежали мурашки. Мрачные оттенки помещения – темно-синие стены и строгие линии мебели – навевали на неё тревогу, придавая всему этому антуражу некую зловещую атмосферу. Она глубоко вздохнула и, собравшись с силами, вошла в гостиную, где сразу наткнулась на грамотно организованный стол, аккуратно накрытый на две персоны. В голове мелькнула мысль о том, что, похоже, Роберт не ожидал, что придут обе сестры, потому что, задав пару неловких вопросов о погоде, он быстро принялся за дело, стараясь не поставить Нику в глупое положение.

На её удивление, Ричард отсутствовал во время ужина – возможно, его параллельный интерес к Алексе оказался менее значимым, чем она думала. Ника наблюдала за Робертом: тот был мил, услужлив и внимателен к обеим гостьям. Ужин, который он приготовил, словно был приглашением к знакомству с его увлеченной натурой, и Ника не могла не заметить, насколько уверенно он двигался по кухне.