Башня Мудреца

– Нет, дорогой ученик, разумеется, это не так, – начал отвечать Куан Хе, считая, что время как раз пришло. – На озере я присматриваю за всеми его созданиями. В месяц ярких цветов я помогаю больным хранителям рек, как тому, которому ты помог. Такова моя задача по крови и рождению. Мои техники эфира в большей степени направлены на защиту этих земель от врагов и на спасение беспомощных.

– Может, поговорим об эфире и техниках? – спросил Фил. – А то мы фактически знаем всё вскользь.

– Хотелось бы уже начать тренироваться и пробуждать его внутри нас, – добавил с воодушевлением Гарик.

– Ну что ж, можно немного сказать, – ответил учитель, передавая шест Гарику. – Технику начинают тренировать ещё с детства. В малом возрасте начинается формирование будущего каждого человека. Каждая техника важна в нашем мире, и никто, во всяком случае на нашем континенте, не будет предвзято смотреть на человека, если он занимается накоплением эфира в кристаллах, даже если это высший чин власти. Если этого не делать, мы будем жить в кромешной тьме, и эфирная техника не сможет выполнять свои функции.

– А можно немного подробнее о кристаллах и технике? – спросил Фил.

– Кристаллы используются практически повсеместно. Они служат источником света в домах и на улицах, обогревают наши жилища в холодные месяцы. Кроме того, их применяют для некоторых механизмов движения по дорогам и для больших кораблей. Чем больше механизм, тем больше нужно кристаллов и эфира, которые в них залиты. Накоплением эфира в кристаллы занимаются специальные ремесленники, которые учатся этому десятки лет. Это самая сложная техника. Одно дело – направить силу эфира на оружие или в одну точку, и совсем другое – передавать его неизменным через объект и накапливать внутри кристалла. Кристаллы тоже не простые. Их добывают практически везде в горных структурах. Они являются самым крепким веществом в нашем мире.

Разговор продолжался ещё около часа, пока за очередным поворотом реки не начали слышаться удары железа и шум людей.

– О, собственно, мы уже и прибыли домой, – с улыбкой сказал Куан Хе, вставая в полный рост.

Больше недели путешествия по реке подошла к финалу. За деревьями появилось открытое пространство зелёных холмов, которые, видимо, использовали для посадки сельскохозяйственных культур. У основания холмов была низина, где располагалась довольно большая пристань из крепкого дерева. У пристани стояли два больших однопарусных корабля, напоминающих торговые, а также десяток небольших рыбацких лодок, часть из которых сохла на песчаном берегу.

Вверх от пристани вела каменистая дорога, создавая эффект серпантина. На вершине холмов уже располагались несколько десятков домов, в основном деревянных, но с каменными основаниями. На отдельном холме выделялось одно здание, отличающееся от других своими размерами и полностью каменной конструкцией. Видимо, там живёт глава деревни или правитель этих земель.

Как только один из жителей, находившийся у пристани, увидел Куан Хе, он тут же начал кричать во весь голос, призывая людей, и побежал к небольшому возвышению на пристани. Разобрать, что это было, невозможно, и лишь приблизившись, стало понятно, что это был литой овальной формы диск, напоминающий гонг. Человек на пристани сразу начал бить по нему колотушкой. Казалось, звук разносился на несколько километров. Видимо, место для расположения было выбрано не случайно: эхо разносило его звуки по всей деревне и ближайшим землям.

Через несколько минут народ, словно муравьи, начал спускаться с холмов к пристани. Сначала их было несколько десятков, затем пару сотен, а когда лодка уже почти приблизилась к пристани, их собралось не менее тысячи, и толпа всё ещё прибывала. Все люди махали ему руками и радостно приветствовали.

– Вы не обычный рыбак и хранитель озера, не так ли, учитель? – спросил Фил, поворачиваясь к Куан Хе.

– Да, вы правы. Я не просто хранитель озера. Я унаследовал не только эту обязанность от своего отца, но и его титул и полномочия. Я хранитель всех этих земель и земель на сотни километров от сюда. Я владыка земель Эльдорадо. А теперь давайте к причалу. У нас много дел.

Глава 6

28 день месяца чарующих морей 2045 года, континент Хуркатор, пригород столицы Альтаир

Ты слышишь меня? Каждому уготован свой путь. Своя цель. Каждый из нас есть звено в едином мире. Дабы спасти его мы вынуждены идти на жертвы. Ты обязан спасти и обучить человека которого сегодня встретишь у порога своего дома. Он другой но он важен. А теперь открой глаза и выполни свое предназначение любой ценой.

Максимус проснулся с криком в своей кровати, когда еще было темно. Он был весь в холодном поту и, тяжело дыша, схватился рукой за лицо. «Что это за сон был? Даже кошмары не вводили меня в такой ступор», – подумал он, пытаясь вернуть дыханию прежний ритм.

Через пару минут в комнату вскочила заспанная экономка. Ее вид выдавал, что она прибежала с кухни, где готовила завтрак для своего господина.

– Господин Шварцвингель, с вами все в порядке? Вы кричали, я так испугалась! – произнесла она, глядя на него с тревогой.

– Все нормально, Клаузия, просто ужасный сон, – ответил Максимус, вытирая пот со лба. – Принеси мне чай и подогрей воду в ванне. Я уже буду вставать.

– Да, господин, будет сделано.

Прежде чем выйти, экономка провела рукой по торшеру, где крепился кристалл эфира, и комната озарилась мягким светом.

Спальня Максимуса была довольно просторной и одной из трех на втором этаже. Дальше по коридору находилась еще одна спальня меньшего размера, а напротив – большой рабочий кабинет. Хотя спальня Максимуса казалась спартанской, в ней не было недостатка в роскоши. Огромная двухместная кровать из хлопка, большой шкаф для вещей из красного дерева, несколько тумбочек, письменный стол из дуба и кресло из медвежьей кожи создавали уютную атмосферу.

Одна из стен комнаты была полностью заменена на стекло и выходила на просторный балкон. На нем стоял небольшой круглый изысканный стеклянный стол и мягкий стул, видимо, использовавшиеся хозяином дома для вечерней трапезы или чаепития. С балкона вела небольшая винтовая лестница, позволяющая спуститься вниз к крытой террасе на улице.

Максимус открыл шелковые занавески и вышел через открытую дверь, чтобы немного проветрить голову от навязчивых мыслей. На улице, несмотря на лето, ночью уже становилось прохладно. Холодные туманы, которые вскоре накроют все континенты, были предвестниками таких прохладных утренних часов. Он оперся на каменные перила и начал всматриваться в горы, расположенные севернее от его поместья.

Максимус фон Шварцвингель был третьим сыном герцога Крауслейского и майором одного из элитных подразделений фехтовальщиков императорской армии, отряда «Синего око». Как подобает человеку его статуса, он имел в своем распоряжении поместье площадью восемьсот гектаров и довольно неплохое жалование, позволяющее ему владеть еще большими землями и прислугой. Однако Максимус был минималистом, и в его поместье жили только он и его экономка, которая занималась всеми делами по дому. Вся прилегающая территория состояла из небольшой реки, сада фруктовых деревьев и диковатых насаждений. Время от времени он платил местным вольнонаемным работникам, чтобы те убирали листву и обрезали деревья, но не более того.

Само поместье было также небольшим. Двухэтажный дом, выстроенный из гладкого камня и немного металлической конструкции, имел ровную крышу, предназначенную как еще одно место для приема гостей под открытым небом. В целом, несмотря на отсутствие индустриального века в этом мире, дом выглядел довольно современно, однако был лишен пластика и прочей мишуры современного мира.

На первом этаже располагалась приемная комната, также с большими окнами в полный рост. Здесь стоял длинный стол на двенадцать персон, окруженный стульями, шикарный диван у маленького книжного столика и несколько кресел. Судя по всему, именно здесь принимали посетителей и проводили важные собрания.

Поодаль находилась непропорционально большая кухня, которая казалась способной одновременно обслуживать множество поваров и производить блюда, как в большом ресторане. Однако кроме экономки никто там не работал. В глубине первого этажа по коридору располагалась небольшая каморка, пустующая спальня и крытая оранжерея размером с половину дома. Никаких цветов и растений там не было уже давно; Максимус превратил это пространство в небольшую тренировочную комнату, где хранились тренировочные орудия и маты. Рядом находилась уборная комната с большой ванной.

Ванная комната была истинным произведением искусства. Плитка из ровного, блестящего и гладкого белого мрамора могла бы позволить себе только император, члены его семьи и высшие министры. Сама ванна была вырезана из литого мраморного блока, а на ее поверхности были выгравированы различные рисунки, символизирующие прошлые битвы. Создать такую работу могли лишь искусные ремесленники, которых в империи было всего несколько. Они были заняты постоянными заказами, и заполучить подобное изделие было настоящей задачей

От входной двери дома к дороге вела вымощенная камнем дорожка, по обеим сторонам которой рос газон и небольшие клумбы с цветами. Рядом с домом находилась еще одна пристройка, напоминающая гараж, в котором хранилось транспортное средство, известное в империи как «мобили». Эти машины внешне напоминали автомобили современного мира, но отличались по принципу работы. В основе мобилей лежало использование эфирных кристаллов, которые создавали эффект движения транспортного средства. Однако стоимость таких агрегатов была колоссальной, поэтому подавляющее большинство людей по-прежнему использовали лошадей, мулов и другие экзотические средства передвижения. Мобили оставались привилегией знати.

Максимус продолжал всматриваться в горы, через которые вот-вот должны были появиться первые лучи солнца. Он был высокого роста, худощавого, но спортивного телосложения, с резкими чертами лица и короткими белыми волосами. Узкие черные брови придавали его взгляду строгость. Подобный внешний вид был характерен для всей высшей элиты империи; редко можно было встретить кого-то с иным цветом волос, что указывало на родословную от первых семей империи. В свои 35 лет Максимус добился высокого чина, что свидетельствовало о его таланте в использовании эфира и военном деле.

– Господин, ваша ванна наполнена и нагрета. Я также повесила ваш мундир, – сказала Клаузия, поклонившись, и вышла из комнаты.

Она заставила Максимуса встрепенуться от удивления. «Что это был за сон, который выбил меня из равновесия?» – подумал он. Обычно в такие моменты он мог слышать всех, кто ходил даже за закрытой дверью на первом этаже, но сейчас, загнанный в размышления о ночном сновидении, он не заметил, как она вошла в комнату. Откинув мысли в сторону, Максимус спустился, чтобы принять душ и позавтракать, надеясь отвлечься от назойливого сна.

Горячая вода расслабляла мышцы, а эфирные масла с северных лесов, растворенные в ней, развеивали дурные мысли и успокаивали разум. Но на этот раз они не помогали: в голове все еще звучали слова таинственного голоса. Не прошло и трех минут, как Максимус вышел из уборной, уже одетый в мундир. Синий цвет был стандартом для его корпуса. Китель спускался ниже пояса, доходя до бедер, плавно расходясь на четыре части, что позволяло уменьшить скованность движений. На плечах у него были погоны, указывающие на его звание, а на правом предплечье – эмблема «Синего ока». Через левое плечо до правой части пояса отходила кожаная лямка, предназначенная для удержания ножен и шпаги.

Максимус был эталоном строгости службы и соблюдения устава гвардейцев империи. Поэтому даже дома он всегда был при оружии. Одетые перчатки плотно облегали кожаные наручи. Тяжелую защиту воины империи не носили, поскольку она сковывала движения и была по сути бесполезным элементом. Защиту возлагали лишь на силу эфира, которую постоянно практиковали. Единственной защитой оставались именно эти кожаные наручи, так как во время сражений было лучше повредить руку противника в этой точке, лишив его возможности сражаться.

Максимус прошел по коридору и сел в гостиной в одно из кресел, чувствуя себя несколько более расслабленным после душа. За окном уже стало немного светлей, но начинался небольшой дождь, который словно нашествие саранчи появился из ниоткуда. На столике уже стояла чашка чая, а рядом с ней утренняя корреспонденция: несколько официальных писем, доклады офицеров, приглашения от графов на смотрины. В свои тридцать пять лет Максимус был не женат, и каждый уважающий себя дом всячески пытался посватать с ним своих дочерей, внучек и сестер. Сильная семья Шварцвингель, высший офицер элитного подразделения, сильная эфирная связь, богатые земли и приданое, были лакомым кусочком для всех.

Но сам Максимус не спешил снова связывать себя с очередной женщиной. Все случилось еще в его шестнадцать лет, когда отец выдал его по договоренности за девушку из рода Кринцвордов. Они познакомились прям на свадьбе и сразу влюбились в друг друга. Тогда еще мальчишкой он запланировал для них всю жизнь по дню. Придумал имена их детям, и их внукам. Однако радужное будущее было разрушено спустя всего пару месяцев. На одной из официальных зимних охот, на которые нужно было явится всем членам семьи, его возлюбленная заболела, а вскоре ее эфир вернулся в землю. Не помогли даже самые дорогие лекари и магистры эфира.

После похорон сердце веселого юноши очерствело, и он поклялся себе, что не будет более никого любить. Он все чаще закрывался у себя в комнате, не выходя из нее днями. Дабы вернуть сына в мир, его отец отправил в академию меча империума. Элитное учебное заведение, где готовили офицеров-фехтовальщиков. Там он получил новую цель в жизни. У него оказался настоящий талант к этому. С каждым днем прорываясь вперед и оставляя своих соперников по академии позади.

Максимус взял чашку чая и сделал глоток, чувствуя, как горячий напиток согревает его руки. Он посмотрел на письма и приглашения, но не чувствовал никакого интереса к ним. Его мысли были заняты прошлым, и он не знал, как ему снова вернуться в настоящее.

Откинув все письма, содержащие слова «моя дочь» и подобные, Максимус открыл газету, чтобы прочитать очередные неофициальные сплетни.

– Говорят, на южных землях Стильдора снова вспыхнуло восстание рабов, и они уничтожили гарнизон крусхаров, – сказала Клаузия, поднося ему к чаю эклеры.

– Да, знаю, это было еще неделю назад, – ответил Максимус, продолжая читать статью и попивая чай. – Быстро же им сообщили про это. Хотя я и не удивлён. Крусхары не сильно-то и отличаются от обычного народа. Лишь наличием оружия, а понимания сражения на нуле. За последние 20 лет с начала узаконивания рабства это не первый случай. Если император не пересмотрит и не внесет изменения, это может привести к полномасштабным восстаниям.

– Вы считаете, что рабство стоит отменить?

– Его не отменят. Многие бедняки сами продают себя в рабство, чтобы не умереть от голода. Но то, чему подвергают их хозяева, порой становится хуже, чем смерть. И вот как раз это и нужно пресечь. Законодательно закрепить запрет на насилие и истязание. Хозяева часто отрезают рабам руки, а потом наказывают их за то, что они становятся бесполезными. Разумеется, если к рабам относятся как к скоту, то они взбунтуются, ибо страшен тот человек, кому нечего терять в этой жизни. Абсурд знати, который ведет нашу империю в пропасть.

Дождь продолжал усиливаться, стуча огромными каплями по навесу у крыльца, создавая непроглядную стену дальше чем на 20 метров. Окно было настежь открыто, и прохладный влажный ветер пронизывал комнату. Взяв чашку чая, Максимус встал у самого окна. Он отвел глаза и продолжил читать газету, как вдруг боковым зрением заметил движение у одной из клумб. Изысканная трава высотой в полметра скрыла человека, который туда прополз. Другой бы даже не заметил, но натренированный глаз военного видел всё как на ладони.

Он медленно поставил чашку горячего чая на подоконник и убрал газету, делая всё так естественно, чтобы не спугнуть скрывающегося в кустах. Затем, не привлекая внимания, начал уходить в направление кухни и мельком скрылся боком за окном у стены. «Ко мне подослали убийцу?» – подумал он сначала, и приготовился обнажить свой клинок.

Сердце забилось быстрее, и он стал сосредоточенным, прислушиваясь к звукам вокруг. В этот момент ему нужно было решить, как действовать дальше: остаться в тени и наблюдать или же вступить в бой, если это действительно был враг.

Через пару секунд из окна показалась рука, которая тянулась к чашке чая. «Нет, это не убийца, в руке ничего нет, даже яда», – проговорил он про себя. Обнажать клинок он не стал, но, схватив удерживаемые в руке ножны, ударил по протянутой руке. Удар пришелся с хрустом, оповещая о сломанной кости, затем скользнул по ней и разбил стоящую на подоконнике чашку. За окном раздался вой от боли. Не теряя времени, Максимус выскользнул из дома и рванул на крыльцо, где в этот момент находился злоумышленник.

На деревянной веранде, хватаясь за руку, валялся черноволосый мальчишка лет 16, на удивление крупный для своего возраста. Короткие волосы, пухлые губы и, что больше всего удивило Максимуса, серые глаза. Его взгляд не указывал на страх, а излучал ненависть – ненависть нутра ко всем, кто окружал этого несчастного ребенка. Максимус направил на него свой уже обнаженный клинок, давая понять, что бежать некуда, и в случае подобной попытки за этим последует наказание.

– И кто это у нас тут занимается попытками кражи у аристократа? – спросил он, стараясь сохранить спокойствие.

– Шантыр марвекол вегерон, крылон шенор гартак, – ответил лежавший на досках парень, его голос был полон ярости.

– Что? Что за язык такой? Повтори еще раз, кто ты и зачем сюда пришел?

– Марвалон белшан, чиркани тарис, – произнес мальчишка, его слова звучали как заклинание, полное загадки.

Максимус нахмурился, не понимая, что именно он имел в виду. В этом странном языке не было ничего знакомого. Он сделал шаг ближе, чтобы лучше рассмотреть своего противника. Мальчик, несмотря на боль, не убирал взгляд, и в его глазах читалось что-то большее, чем просто ненависть – это была решимость.

– Ты понимаешь, что это не просто шутка? – произнес Максимус, стараясь уловить суть происходящего. – Ты мог бы погибнуть за свою глупость.

– Я не боюсь смерти, – ответил мальчишка, его голос стал тише, но в нем все еще звучала уверенность. – Я пришел за тем, что принадлежит мне.

Максимус почувствовал, как его интерес к ситуации растет. «Что же это за история такая?» – подумал он, опуская клинок чуть ниже, но не убирая его полностью.

Но ничего не было понятно. Парень скривился и схватился за руку, продолжая лепетать на непонятном языке. Одно Максимусу было ясно: этот ребенок всячески его оскорблял, поскольку некоторые слова повторялись с удручающей постоянством и сопровождались взглядами в его сторону. Незваный гость был одет в грязную рваную одежду и промок до ниточки. Только сейчас до гвардейца дошло, что промокший и озябший ребенок просто хотел выпить горячего чая, а он, «защитник империи», сломал ему за это руку. «Абсурд знати, которая ведет нашу империю в пропасть», – его собственные слова прогремели в голове, как приговор. Буквально пять минут назад он говорил, как это низко наказывать других за проступки, а теперь угрожал мечом ребенку, который просто замерз.

– Кто ты и почему я тебя не понимаю? – еще раз с повышенным тоном спросил Максимус.

– Рошед то куб, – произнес мальчик, словно указывая направление движения.

«Он другой, но он важен», – резкое эхо прозвучало в голове у Максимуса.

«Ты обязан спасти его».

Максимус схватился левой рукой за голову, словно ему сверлили череп. И тут он понял, что именно об этом парне говорил таинственный голос в его сне, и сейчас продолжает настаивать на своем. Удивляясь самому себе, он решил повиноваться. Абсурдность происходящего его вовсе не удручала. Ему было интересно, кто этот голос в его голове и почему он не понимает этого парнишку – ведь эфир должен давать возможность понимать всех людей в мире. Но этот мальчишка был исключением.

Он отступил на шаг назад и вернул меч в ножны. Став, как полагается аристократу, он сказал:

– Я выражаю свои искренние извинения за то, что напал на тебя, не разобравшись в ситуации. Я не привык, что мне в окно залезает рука человека, который прятался на крыльце, и я принял тебя за наемного убийцу, – произнес Максимус, вглядываясь в парня.

Поскольку меч уже был в ножнах и не был нацелен на него, странный парнишка начал пятиться и предпринял попытку ускользнуть с террасы. Перепрыгнуть через перила у него не получилось из-за травмы руки, и он просто свалился в грязную лужу за ней, испачкав свое лицо.

– Если ты меня понимаешь, то постой минуту, – сказал Максимус в надежде остановить его. «Силу применять нельзя, я и так напортачил», – проговорил он себе. На удивление, парень притормозил и обернулся, прижимая руку к телу.

– Ты промок под дождем, вымазан в грязи, ты выглядишь голодным, и, похоже, я сломал тебе руку своим ударом. Я приношу свои извинения за столь неподобающий поступок и приглашаю тебя в свой дом, – продолжал Максимус.

Парень метил взглядом то на небольшую посадку деревьев в сторону северных гор, то на хозяина дома, размышляя, что делать дальше. Он развернул корпус в сторону последнего, но идти не решался.

– Пусть я тебя не понимаю, но по твоей реакции вижу, что ты понимаешь меня, – сказал Максимус, сделав несколько шагов назад и открыв входную дверь, приглашая его войти. – Я помогу тебе с рукой, затем ты примешь душ, переоденешься в чистые вещи, и мы позавтракаем.

Максимус говорил без лукавства, и на удивление, парень это также понял. Через пару секунд, нехотя, он направился к входной двери и вошел в дом. Максимус тут же позвал экономку, наказав нагреть воду для душа и приготовить чистые повседневные вещи, которые он носил. Пока Клаузия готовила все необходимое, он повел парня по коридору в сторону уборной и усадил его на один из стульев. Ясное дело, что грязный с ног до головы подросток испачкал не только всю душевую, но и проходя по коридору, пол, что вызвало возглас ужаса и нецензурную брань от экономки. Максимус усмехнулся и сказал:

– Она очень будет зла на тебя за то, что подкинул ей работенку. Пока она приготовит ванну, давай я восполню ущерб, который нанес своим ударом, – сказал он, указывая на руку. – Восстановить не смогу, этим займется само тело и время, но оказать первую помощь и снять боль смогу.

Он прикоснулся к уже начавшей отекать руке. Удар пришелся прямо по предплечью, сломав одну из костей, благо без смещения. Не закрывая глаз, он начал использовать эфир, вызывая легкое голубое свечение под ладонью, которое охватывало место перелома. Две секунды – и боль ушла, вызвав у парня удивленный вид.

– Вот, собственно, и все. Но надо будет обратиться к лекарю, чтобы он наложил шину из пластыря. Так что пока рукой не двигай. После того как ты искупаешься и переоденешься, подходи в гостевую комнату, там будет ждать завтрак. К слову, забыл представиться – меня зовут Максимус, – сказал он, ожидая, что собеседник скажет свое имя, хотя и не надеялся на верное понимание.

– Антон, – ответил тот, не добавляя никаких слов.

– Антон? – переспросил Максимус, и после утвердительного кивка добавил: – Что ж, приятно познакомиться, Антон.

Максимус закрыл дверь и собирался уже идти на кухню, чтобы попросить Клаузию приготовить еще одну порцию на стол, но она уже стояла в коридоре и озадаченно смотрела на него.

– Господин, на вас это вовсе не похоже, – с ноткой колкости произнесла она. – Помогать с таким усердием шаловливому грязному псу с улицы. Вы же видели браслет у него на левой руке?

– Да, я все прекрасно видел и знаю, как это выглядит со стороны, но ты уж точно должна понимать, у меня на все есть свои причины и планы. А теперь будь так добра, приготовь еще одну порцию для «моего» гостя.

Экономка недовольно цокнула языком, но вынуждена была подчиниться своему нанимателю. Браслет на руке Антона Максимус заметил, когда помогал ему с рукой. Подобные браслеты надевали на рабов. Они были наполнены эфиром и создавали магическую защиту от попыток снять их. Только официальные работники империи по регистрации и учету рабов занимались этим, а попытки снять подобные устройства были чреваты взрывом, который отрывал не только руку, но и мог убить человека.

«Если он беглый раб, значит, за ним придут. И, по всей видимости, придется выложить крупную сумму денег, чтобы оставить его максимально целым», – думал Максимус, сидя в кресле у окна. Чай, который он оставил на подоконнике, уже полностью остыл, а его сладковатый вкус начал привлекать жужжащих возле цветов пчел. Не раздумывая, он вылил чай в окно и заметил приближающийся мобиль старого образца. Это была одна из первых моделей, которые могли себе позволить разве что обедневшие дворяне, пытающиеся показать, что они еще чего-то стоят. На самом деле такое убожество вызывало смех даже у простолюдинов.