Башня Мудреца

Александр Старицкий

Башня Мудреца

КНИГА 1

СИЛА ЭФИРА

*– арты персонажей в конце книги

Пролог

Тень человека, словно испуганный зверь, металась по стенам винтовой лестницы, высеченной в чреве дрожащей башни. Каждое сотрясение от ударов о магический щит, окутавший твердыню, рождало облака пыли, осыпавшиеся из трещин древней кладки. – Мой господин, гонцы отправлены, но всадники Гуара прибудут лишь к утру. Войска Хуркатора уже подкатили свои эфирные тараны к стенам. Боюсь, нам не выстоять.

В окне верхнего яруса башни, словно узник, томился высокий, изможденный силуэт. Сумрак поглотил детали его лица, оставив лишь смутный абрис. За горизонтом догорало солнце, одаривая багряным светом морскую гладь, окружавшую остров. Шепот волн, ласкающих берег, и крики чаек тонули в грохоте битвы: звоне клинков, криках воинов и скрежете таранных орудий. Будущий император обрушил на горстку защитников целую армию, почти три тысячи воинов. «Неужели страх настолько ослепил их, что они восстали против того, кто веками оберегал их?» – промелькнуло в его мыслях.

– Ты прав, мой верный друг, – с грустной улыбкой произнес он, взглянув на собеседника. – Похоже, нам предстоит расстаться на долгие годы.

Таурес, стройный мужчина средних лет, держался с достоинством. Четкие линии смуглого лица обрамляла аккуратная черная борода, придавая ему вид мудреца, хранителя древних знаний. В темных, глубоких глазах, казалось, таились тайны самой пустыни. Голову покрывала куфия, легкий платок, удерживаемый агалом, символизирующий его происхождение. Длинная белая дишдаша, украшенная тонкой вышивкой на вороте и манжетах, говорила о его высоком статусе. Пояс из дорогой ткани охватывал талию. На ногах – мягкие кожаные сандалии, привычные к жару песков. В руке он сжимал посох, символ связи с предками и уважения к древним традициям.

– Я не оставлю вас здесь, учитель, – возразил Таурес. – Мы еще можем попытаться образумить императора, отвратить его от темного пути, вернуть к миру.

– Увы, это невозможно. Он предал наши заветы, обрушив войну на своих же. Чтобы остатки континента не утонули в крови, я должен прибегнуть к последнему средству, – ответил мужчина, коснувшись плеча Тауреса. – Ты же отправляйся в странствия и неси свет учения, храни мой завет. Когда через две тысячи лет голубая комета вновь опишет свой путь вокруг Земли, откроется дорога для шести избранных, которые вернут надежду и мир нашим землям.

– Что вы собираетесь сделать, господин?

– Я разделю континенты эфирным барьером. Никто не сможет пересечь его прежде, чем солнце совершит два оборота. Лишь так я смогу остановить безумие. Не трать время впустую, покинь башню, пока не поздно.

С этими словами мудрец взмахнул рукой, и радужные волны света, словно живые лианы, обвили Тауреса, стремительно опуская его по винтовой лестнице к выходу.

Армия все еще осаждала башню, и у Тауреса оставался шанс проскользнуть мимо войск императора незамеченным. «Что же случится, когда они прорвут барьер?» – мелькнула мысль, но он повиновался приказу учителя.

Солнце почти скрылось за горизонтом, погружая мир во тьму. Пройти мимо солдат оказалось несложно: они казались парализованными страхом и отчаянием. Ближайшая из трех песчаных кос, уходящая в море, вела к берегам Эльдоры, некогда процветающего, а ныне разоренного континента. Скитания по его бескрайним просторам, судя по всему, продлятся не один год.

Таурес стиснул зубы и побежал прочь от башни. Ноги вязли в песке, а спину жгло предчувствие неминуемой опасности. Он не знал, что именно происходит в башне, но инстинкт выживания требовал бежать как можно дальше. Звуки, доносившиеся издалека, заставляли кровь стыть в жилах, и он старался не думать о тех, кто остался там, в башне.

Слова мудреца, непостижимые, древние, словно эхом отдавались вокруг башне, впивались в уши словно шепот, от которого невозможно было спрятаться. Через мгновение из башни начали исходить сперва синий, а затем фиолетовый туман окутывая всех и вся вокруг, поглощая словно бездна.

Солдаты, объятые первобытным ужасом, один за другим, словно подкошенные незримой косой, роняли оружие – мечи, копья, щиты, даже боевые топоры, с глухим стуком врезаясь в сырую землю. В панике они искали спасения от надвигающегося мрака, что словно живой, пожирал свет и надежду. Тяжелые бригандины, кованные из вороненой стали и отмеченные гербами их родов, в обычной ситуации предмет гордости, теперь стали проклятием, сковывая движения, но страх был куда сильнее любой физической тяготы. Спотыкаясь, падая, поднимаясь и снова бежав, они продирались сквозь густую, влажную пелену тумана, который, казалось, обрел зловещий разум, плетя коварные ловушки. В этих стальных гробах воины бесследно исчезали во мгле, растворяясь в самой стихии, где вскоре стихали и их отчаянные крики – хриплые мольбы о пощаде, проклятия, имена богов, обращенные в пустоту.

Лишь горстке, не более сотни воинов, ведомых молодым, но уже закаленным в боях принцем Кассианом, будущим императором, удалось вырваться из этого кошмара. Сплоченные единой целью, словно единый организм, они пробивались сквозь хаос, полагаясь на дисциплину и инстинкт, отточенные годами изнурительных тренировок. Они сумели достичь песчаной косы Хуркатора и добраться до берега, прежде чем та была полностью поглощена разбушевавшейся стихией. Вода наступала неумолимо, пожирая песок и камни, словно гигантский, ненасытный зверь, с жадностью поглощающий свою добычу. Солдаты, вцепившись друг в друга, из последних сил удерживались на ногах, пока волны не скрыли последнюю верхушку башни, некогда гордо возвышавшейся над морем.

Спустя мгновения, когда бушующие волны окончательно сомкнулись над Хуркатором, из пучины, словно из самого жерла преисподней, раздался звук, который прежде никто не слышал, и который невозможно было постичь. Это был не крик, не стон, не предсмертный хрип – это была симфония, сотканная из немыслимых частот, из гармонии и диссонанса, из ангельского шепота и оглушительного грохота, проникающих прямо в кости, дробящих их на части. Звук этот эхом пронесся по всем трем континентам – по суровым землям Нордгарда, по благодатным равнинам Катрая и по древним лесам Эльдоры, ударился о заснеженные пики Драконьего Хребта и о скалистые утесы Забытого Моря, и, наконец, вернулся обратно к месту своего рождения – к башне, которая теперь была лишь призрачным воспоминанием.

И в тот же миг земля под ногами всего мира содрогнулась, словно пробудился древний, спящий исполин, и на мгновение обнажились тончайшие нити эфира – невидимой субстанции, пронизывающей все сущее, источника магии и энергии. В Хуркаторе, месте трагедии, эфир окрасился в мертвенно-бледный, неземной синий цвет, словно отражая скорбь по безвинно погибшим душам. В Катрае, земле огня и страсти, эфир вспыхнул яростным, багровым пламенем, предвещая грядущие войны и неисчислимые бедствия. А в Эльдоре, в сумрачной лесной глуши, эфир запульсировал мягким, исцеляющим изумрудным светом, напоминая о хрупкости мира и необходимости сохранения гармонии. Этот мимолетный, но ошеломляющий катаклизм оставил неизгладимый отпечаток в памяти тех немногих, кто стал свидетелем этого чудовищного зрелища, и стал зловещим предзнаменованием грядущих перемен, которые навсегда изменят облик мира.

Добравшись до скалистого выступа, Таурес остановился, чтобы перевести дух. Он обернулся и увидел, как густой, чернильно-синий туман полностью поглотил башню, словно ненасытный, всепожирающий зверь.

– Я выполню ваше поручение, учитель. Я стану вашим голосом, а когда прибудут спасители, я обучу их и верну спокойствие в этот истерзанный мир, – прошептал Таурес, сидя на берегу и всматриваясь в исчезающие под зловещим туманом остатки башни. Слезы, рвавшиеся из глаз, он воспринял как минутную слабость, которую быстро преодолел. – Сейчас не время предаваться скорби, меня ждет великое дело. Я исполню последнюю волю мудреца!

Впереди его ждал долгий и опасный путь, полный неизвестности и смертельных опасностей. Но Таурес знал, что не имеет права сдаваться. Он должен найти способ противостоять надвигающейся тьме, иначе весь мир будет обречен на неминуемую гибель. Он должен добраться до Бет-Катрай и завершить замысел Мудреца, даже если это будет стоить ему жизни.

Глава 1

20 мая 2020 год по земному летосчислению, Берлин

Когда сестра поняла, что брат забыл дома окуляр для телескопа, её настроение мгновенно испортилось. Сначала это вызвало у неё лёгкое раздражение, но вскоре оно переросло в серьёзное недовольство.

– Как можно готовиться весь месяц к этому событию и снова всё испортить? – воскликнула Фрида, не сдерживая злобы на своего брата. Ей было 12 лет, но она вела себя заносчиво и при любом удачном стечении обстоятельств пыталась задеть чувства Курта, который был на год старше её. – От тебя требовалось всего лишь взять окуляр для телескопа, чтобы мы смогли увидеть комету, но ты даже с этим не справился!

Семья Нойман ехала на своём Фольксваген Гольф в район Лихтенрада, чтобы провести совместный уикенд на природе, отметить начало отпуска родителей и заодно посмотреть на звездное небо, которое в ближайшие дни должно было быть украшено проходящей кометой. Томас и Кристина Нойманы были весьма благополучной семейной парой и старались угождать своей дочери во многих её капризах, ущемляя при этом Курта.

«Сестре нужно помогать. За ней нужно следить. Ты в ответе за неё, ты же её старший брат», – это постоянно слышал Курт, хотя разница в возрасте была не такой уж и великой, чтобы он был в ответе за все её проступки.

Курт с непоколебимым спокойствием продолжал смотреть в окно автомобиля, пока Фрида продолжала бранить его под одобрение матери. «Если бы вы только знали, что я это сделал специально», – подумал он. Он никогда не любил эти поездки, не любил смотреть за звёздами и был бы нескончаемо рад, если бы его сестре не удалось увидеть эту чертову комету. Но, к его несчастью, сестра буквально за пару минут до отъезда решила проверить телескоп и обнаружила нехватку окуляра.

Крик не стихал, и казалось, что с каждой минутой он становился всё сильнее. Она пыталась вывести брата из себя, используя те же обвинения, но в разной манере:

– Ты серьёзно? Мы так готовились к этой ночи! – воскликнула она, не веря своим ушам. – Как можно было забыть такую важную вещь?

Брат пытался оправдаться, уверяя, что всё упаковал правильно, но его слова лишь усиливали разочарование Фриды.

– Это просто неприемлемо! Теперь вся наша поездка насмарку! – воскликнула она, не скрывая своего гнева.

– Но ты же увидела это ещё до поездки, и ничего страшного не произошло. Окуляр на месте. Ты в полной мере сможешь посмотреть на этот светящийся кусок льда, – попытался успокоить её Курт.

– Ты испортил мне всё настроение, и я не смогу в полной мере насладиться этими выходными, – произнесла она с явными признаками того, что готовила эти слова заранее. В её голосе звучали колкость, обида и разочарование.

«Очередная манипуляция, чтобы родители пожалели её и с осуждением посмотрели на меня», – подумал Курт. Она делала это с такой периодичностью, что всем уже давно должно было стать понятно, однако родители не замечали или не хотели замечать этого, что в свою очередь приводило Курта в бешенство.

Чтобы отвлечься от крика сестры, он открыл окно автомобиля, чтобы насладиться более приятными звуками грузовиков и запахом выхлопных газов. «Уж лучше это, чем слышать писк сестры», – подумал он про себя. Весна в этом году выдалась на удивление тёплой и нежной; майские дни были солнечными, а на небе красовалась лишь пара-тройка небольших кучерявых облаков. Всё вокруг словно было на стороне сестры: обстоятельства, родители, природа и сама погода не хотели испортиться, чтобы не дать Фриде полюбоваться этой треклятой кометой.

Резкий порыв ветра растрепал его белые волосы, а в голубые глаза попала соринка, что заставило Курта закрыть окно машины. «Видимо, мне всё же придётся быть покусанным комарами и провести эти три ночи под открытым небом», – проговорил он про себя, накинув наушники и пытаясь провалиться в сон, пока сестра продолжала вспоминать все его проступки за последний год.

21 мая 2020 год по земному летосчислению, Москва.

Гарик и Фил дружили ещё с раннего детства. Про таких, как они, часто говорят: «не разлей вода», и это действительно было правдой. Если бы у кого-то спросили, с каких пор они дружат, никто бы не смог дать точный ответ, ведь первая встреча канула в давно забытые моменты детства.

Год для них выдался непростым. Подготовка к выпускным экзаменам, сам выпускной, выбор университета для поступления – всё это давило на них тяжёлым грузом ответственности, о которой ребята не хотели думать. Казалось, что ещё пару недель, и их детство канет в небытие. Вместо постоянных прогулок и весёлых приключений им придётся столкнуться с реальной взрослой жизнью.

Их школьный класс давно обсуждал идею выбраться куда-нибудь на природу, чтобы отдохнуть от городской суеты и насладиться свежим воздухом. Наконец, после долгих споров, они решили провести несколько дней на берегу реки, недалеко от Москвы.

– Таруса! – воскликнул Гарик.

– О, началось, – ответил Фил в привычной для себя манере, пытаясь как можно сильнее закатить глаза и покачиваясь вперед-назад на стуле в учебном классе. В этот момент одноклассники, а их собралось уже порядка десяти человек, обсуждали конкретное место, куда можно поехать.

– Ты бы ещё предложил поехать в Карелию. Ничего ближе не нашлось? – заметил Фил.

– А что, неплохая идея, – сказала Юля, одна из одноклассниц Гарика. Настоящее имя Гарика было Григорий, но в возрасте около тринадцати лет он начал называть себя Гарик, ассоциируя себя с одним из известных комиков. Правда, его шутки не были столь же смешными и удачными, на что неоднократно указывали все вокруг.

– Около ста километров от нас, два – четыре часа, и мы на месте, – продолжил Гарик, попутно рассматривая данные из телефона. – Большая река, есть пляж, расположимся на одном из берегов в палатках. А если кто захочет, сможет поселиться в отеле, их там довольно много. Куча мест с достопримечательностями. Есть даже возможность снять коттеджи. Кто за?

Все одобрительно кивнули и хором повернули головы в сторону Фила. Он посмотрел на все пилящие его взгляды, кивнул и ответил:

– Ну кто ж я такой, чтобы идти против мерзкого люда? Не дай бог, вы ещё меня и на кол посадите, если я откажу. Я согласен.

Договорившись с родителями, ранним утром в пятницу они загрузили свои вещи в машины и отправились в путь. Гарик взял с собой удочку, надеясь поймать рыбу, а Фил захватил гитару, чтобы создать уютную атмосферу вечером у костра. На самом деле как Гарик как рыбак был абсолютным профаном, он боялся живую рыбу больше чем скримеров из фильмов, а порой даже забывал одевать на крючок наживку, из-за чего по пол часа смотрел на обездвиженный поплавок в воде, и даже был весьма уверен что рыба попросту ее съела. Фил в свою очередь играл на гитаре весьма неплохо, хоть и являлся самоучкой. Все в классе и родственники советовали ему начать играть как профессионал и даже поступить в музыкальную академию, однако он видел себя лишь в профессии хирурга.

Дорога и правда не заняла много времени, всего за три часа она добрались до нужного места. Город встретил их улыбкой и яркой архитектурой. Казалось в этом городе все было сделано по простому, но в этой простате заключалась некая магическая притягательность. Все основные достопримечательности были в самом центре, но не теряя времени весь класс решил сперва расположить свой кемпинг на берегу реки, а уж наследующий день заняться исследованием нового места.

Гарик и еще пара парней установил палатки, а Фил занялся разведением костра. Пока дрова разгорались, ребята пошли прогуляться вдоль берега, наслаждаясь звуками природы и свежестью утреннего воздуха. Во всяком случае так делал Фил, пока по лицам его одноклассниц бегали голубые лучи света от экрана телефонов.

– Так мы особо и не погуляем, – сказал Фил, разглядывая легкий туман, который ложился на тихую гладь реки. Его взгляд был устремлен вдаль, где вода плавно текла к горизонту, а солнце медленно опускалось за лесистые холмы. Легкий ветерок трепал его волосы, но он почти не замечал этого. Мысли Фила были далеко отсюда, за плечами остались школьные годы с их беззаботностью и мечтами о будущем. Впереди же – неизвестность, пугающая своей неопределенностью. В голове крутились вопросы: что делать дальше, куда идти, кем стать? Ответы не приходили, лишь усиливая чувство тоски. Он опустил голову и посмотрел на руки, сжимающие камешек. Не раздумывая, бросил его в воду. Камень плюхнулся, подняв маленькие брызги, и тут же исчез под поверхностью. Так же, как и его мечты, казалось, растворялись в этом огромном мире.

22 мая 2020 год по земному летосчислению, Владивосток

– Аня, собирайся! Родители снова хотят от нас избавиться, чтобы мы им не мешали, и поэтому мы опять едем к старикам в деревню, – с сарказмом произнес Антон, открывая дверь и заваливаясь в прихожую. За ним последовали родители, которые не прореагировали на его колкость.

Аня выглянула из своей комнаты с явным недовольством и косо посмотрела сначала на родителей, а затем на брата.

– Мне уже шестнадцать лет, я могу и сама посидеть дома. Нянька мне не нужна. А шкета так и быть отвезите к бабушке, – сказала она, не успев закончить предложение, как из коридора в нее с снайперской точностью полетел рюкзак Антона. Он в считанные секунды сбросил его с плеча и с размаху швырнул в сестру на приличные пять метров. Сестра уже привыкла к подобным выходкам брата, поэтому вовремя среагировала, и рюкзак пролетел мимо, в доли сантиметра от ее лица.

– Это кого ты шкетом назвала, а? Я в свои четырнадцать лет уже метр семьдесят и выше тебя. А человек растет до двадцати одного года, так что мне есть куда еще расти! А ты как была метр с кепкой, так и останешься, – сказал Антон с неутолимой радостью и улыбкой.

– Вот поэтому вы и отправляетесь к бабушке, чтобы не наворотили дел, пока мы с отцом уезжаем по рабочим делам на неделю, – сказала их мать с таким спокойствием, как дрессировщик, положивший голову в пасть льва.

– Мааааам, само название деревни говорит само за себя. Штыково. Это каким нужно быть человеком, чтобы придумать такое название, и уж тем более там жить! – произнесла Аня с такой интонацией и выражением лица, словно она одновременно ела самый кислый лимон в мире. – Штыково – приедь и умри от скуки, место для уныния. Этот девиз должен быть написан на всех знаках у въезда в деревню.

– Во-первых, это не деревня, а поселок сельского типа, а во-вторых, я оттуда родом, и, как видишь, я не умерла от уныния. Вам будет полезно провести несколько дней вне городской суеты. Тем более я узнала интересную вещь: завтра вы сможете понаблюдать за кометой, которая как раз будет на ближайшем расстоянии от планеты. Это не подлежит обсуждению, мы уже приняли решение, так что собирайтесь, выезжаем через 30 минут.

Родители даже не хотели слушать доводы Анны, которая то и дело говорила, что у нее куча дел, встречи с друзьями и ведение своего блога в интернете, а у бабушки она не сможет найти никакого материала для своих подписчиков. Но родители были неумолимы, и спустя полчаса они уже грузили свои вещи в машину. Впереди лежала дорога в мрачные закоулки, куда не пробивается даже лучик интернета.

23 мая 2020 года по земному летосчислению, Берлин, район Лихтенрад

Семья Нойманов расположилась на весьма хорошей поляне, где трава была мягкой и зелёной, словно ковёр, расстеленный специально для отдыха. В центре поляны они разожгли небольшой костёр, вокруг которого разложили одеяла и подушки, чтобы было удобно сидеть и лежать. Возле костра стояли термосы с горячим чаем и корзина с бутербродами и фруктами – всё необходимое для ночного пикника. Небо в этот день, как и предвещал Курт, оказалось чистым и тёмным, усыпанным тысячами звёзд. Луна светила не очень ярко, освещая всё вокруг мягким серебристым светом. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь редкими звуками природы: шорохом листьев, пением ночных птиц и треском дров в костре.

Машину Нойманы оставили в ста метрах у обочины дороги, ближе поставить не удалось из-за деревьев, поэтому отец время от времени оглядывался на каждый шорох, беспокоясь, что кто-то может её украсть. Курт сидел у костра, играя в геймбой, пока Фрида с отцом устанавливали телескоп и уже наблюдали за кометой, мирно летящей в бескрайнем вакууме.

– Комета ATLAS, по данным астрономов, должна была стать самой большой и яркой кометой за последние двадцать лет, – начал Томас рассказывать всем присутствующим, однако внимали его словам лишь двое из семейства. – Но уже в апреле было доказано, что она начала распадаться задолго до прогнозируемого, поэтому мы вынуждены наблюдать лишь малую долю её величия и красоты.

«Уж лучше бы мы наблюдали эту «красоту» с террасы нашего дома», – подумал Курт и снова опустил глаза на геймбой. За прошедшие пару дней его изрядно покусали комары, муравьи, и, по его словам, даже несчастные бабочки умудрились выпить почти литр крови, поэтому он не ощущал ни капли радости и влечения наблюдать за глыбой льда, которая мирно дрейфует по космосу.

– Курт, не будь злюкой, присоединяйся к нам. Это очень красиво. Следующая такая комета будет не раньше, когда мы выйдем на пенсию, – сказала Фрида, подойдя к брату и взяв его за руку. Неохотно Курт всё же решил пойти и посмотреть на ATLAS, надеясь, что от него тут же отстанут.

В момент, когда Курт уже подошёл к телескопу, на телефоне отца заиграл будильник. Ровно 23:00 по местному времени. Томас озадаченно посмотрел на Кристину и сказал:

– Я не ставил будильник.

В этот же момент резкий порыв ветра, словно взявшийся из неоткуда, начал поднимать пластиковые и бумажные пакеты вокруг кемпинга, стремительно направляясь к припаркованной машине. В считанные секунды издали раздался вой сигнализации. Отец, не мешкая ни секунды, вскочил на ноги и ринулся в сторону парковки, попутно схватив под рукой кусок полена. Кристина, в свою очередь, побежала за ним, пытаясь подхватить на пути утреннюю газету, которая то и дело ускользала от неё, словно привязанная к невидимой нити. В обед она обнаружила в ней удивительный рецепт баварских сосисок, которые хотела приготовить по приезду домой.

– Сидите здесь и не шагу от телескопа. Если увидите незнакомцев, сразу кричите! – это были последние слова отца, которые услышали дети, прежде чем они скрылись за ночной листвой кустарников.

Дети провели родителей взглядом в темноту, как неожиданно возникший ветер, словно по взмаху волшебной палочки, тут же прекратился. Повернувшись друг к другу, Курт сказал:

– Я правильно понимаю, что наши родители только что оставили своих несовершеннолетних детей одних среди леса, ночью, в тот момент, когда нечто спровоцировало сигнализацию в машине? Мда, премию «Лучшие родители года» им не выиграть.

Курт развернулся в сторону телескопа и попытался рассмотреть комету, о которой уже несколько дней назад слушал многочасовые лекции. В глазке окуляра, в который он смотрел крайне редко, наблюдалось не то, что он думал увидеть. Мелкая невзрачная комета, о которой так раздосадовано говорил отец, выглядела как приближающийся огромный синий шар, создавая впечатление, словно через несколько минут она врежется в землю, вызвав гибель цивилизации.

– Фрида, что происходит с телескопом? Я вижу, как…

В эту же секунду, отдалив глаз от окуляра, Курт понял, что ему не мерещится: голубой шар, словно отделившаяся часть кометы, с огромной скоростью направлялся к ним. Он успел лишь повернуть голову к сестре, как в долю секунды яркий луч света ударился в неё, и в моменте на поляне остался лишь он один. «Где сестра? Что случилось?» – успел лишь подумать Курт. Повернув голову, он был ослеплён таким же лучом света и в тот же миг потерял сознание.

23 мая 2020 года по земному летосчислению, Москва, Таруса, за два часа до событий в Берлине.

Время перевалило за десять часов вечера, а шумная компания школьников пока не собиралась никуда расходиться. Фил весь вечер был мрачнее некуда: он не попадал в ноты, играя на гитаре, редко улыбался, а когда пытался это делать, выглядел натянуто. Костёр был, пожалуй, основным источником тепла этим вечером. Хоть был уже и май, вечер в этот раз оказался прохладным, поэтому ребята одели тёплые вещи. Языки пламени от костра танцевали в воздухе, словно живые существа, бросая тёплые отблески на лица собравшихся людей. Дрова трещали и потрескивали, рассыпая искры, которые поднимались высоко в ночное небо, словно маленькие огоньки, стремящиеся соединиться со звёздами.