Полная версия
Диалог глухонемого со слепцом
И хуже всего при этом достается как раз именно тем, у кого вся их личная в этой жизни дорога никем ранее (из их семьи) уж никак не была хоть сколько-то когда-либо действительно пройдена.
Раз и вправду они на деле хотят до чего еще сходу пустить всю свою жизнь по некоему совсем ведь иному потоку, нежели чем она протекала у всех их пращуров и прародителей.
Однако никак не иначе, а только поскольку, что они буквально-то мертвым узлом более чем всесторонне привязаны к их считай так беспросветно несветлому прошлому, им и приходится тянуть за собой весь тот скарб ими некогда доселе некогда пережитого.
Причем хоть как-либо на деле избавиться от него для довольно-то немалого числа из подобного рода людей разом окажется никак не под силу.
56
Правда и близко уж вовсе не стоит разом вот навеки терять надежду найти выход из всего того ныне именно так, а не иначе до чего щекотливо сложившегося положения.
И до чего безупречно во многом ко всему тому крайне праведному сближению со всем тем необъятно широким внешним миром весьма действенно и надежно, в конце концов, уж еще поспособствует именно та исключительно медленная и на редкость совсем неспешная адаптация…
И главное, тут было исключительно же ничего и никак суровую силою явно ведь не форсировать, а на каждом шагу действовать во вполне полном соответствии, с тем самым принципом, что продвигаться вперед следует лишь на то самое расстояние, на которое действительно пускают…
И надо бы также сколь еще веско более чем сходу вот трезво учитывать, а именно, что все как-никак действительно просто может быть разве что там, где к тому буквально все было еще чисто заранее на деле готово…
Поскольку сам уж процесс сближения будет ни в чем никак не труден, да и не долог только для тех, у кого внешняя среда довольно-то ярко во всем компонирует со всем тем их чисто внутренним сокровенным настроем.
И то будет вовсе-то не так разве что в том самом случае, когда наблюдается весьма значительное несоответствие между сторонними факторами, всецело формирующими повседневные навыки, и тем глубоко затаенным, и сокровенным, что вполне по-свойски можно будет назвать душой, или как то, кому будет вот на деле как только угодно явно иначе.
57
Суть души – от того самого непосредственного ее признания самой же неотъемлемой частью некоего полностью нематериального мира или наоборот в случае на редкость многозначительно амбициозного отрицания всякого ее существования – все равно так и останется совсем безо всяческих хоть сколько-то видимых изменений.
В самом том как есть исключительно полном и практически идеальном соответствии с той как есть неизбежной определенностью, что никак и близко то нынче будет ведь все равно, сотворен ли этот мир Богом или нет, поскольку сам факт его существования абсолютно же непреложен.
И буквально всякая добрая или злая душа, совершенно так неважно, кто это именно ее создал – Господь Бог или мать всего сущего, природа, – все равно обладает практически точно теми оригинальными свойствами, никак ведь вовсе не имеющими каких-либо явных аналогов во всем этом сколь неимоверно многоликом, как и весьма же бескрайне разнообразном мире!
И вполне тут наиболее главное, что уж из всего того само собой до чего только вот безукоризненно следует…
Нет уж и близко нет тут ничего поважнее, нежели чем попросту разом еще дать всякой людской душе именно самой сходу обрести, считай что тот можно сказать чисто свой, исключительно оригинальный, а не общий для всех и каждого кем-либо задолго уж заранее будто бы, как есть единственно же верно выверенный путь.
58
А то, кстати, и есть нечто наиболее важное в деле весьма уж на редкость существенного выражения чьей-либо самой сокровенной сути, однако при всем том также и впрямь явно необходимо было, в том числе и соблюсти честь и права всех остальных людей.
А как раз, исходя из всего того доселе вышеизложенного, всякая та отдельно взятая личность должна была вполне же еще оказаться, по мере возможности, всецело так полностью целиком ограждена от всякого внешнего диктата абстрактных и красочных нравственных догм.
Раз те только-то и всего, что вовсе так безрадостно захламляют чье-либо сознание безо всякого видимого положительного эффекта, как и до чего хоть сколько-то существенной пользы для всего остального общества в целом.
59
И уж само дело тут как есть вот более-менее ясное тот самый весьма вот безупречно стоящий того толк явно ведь бывает вовсе не от самих по себе чисто ветхозаветных моралистических уложений, а именно от их совсем на редкость конкретнейшего переложения на ту чисто житейски обыденную реальность в буквально каждой той или иной конкретной семье.
Ну а именно для всего того и надо бы никак не заставлять детей самым тщательнейшим образом заунывно заучивать наизусть попросту же бесконечные параграфы чопорных правил того самого многозначительно праведного поведения в обществе, а как есть неукоснительно самым тем надлежащим образом добросовестно следовать им самим.
Да вот хотя бы даже и тем наиболее же основным их параметрам.
Дети – они во всем копируют взрослых, делая – это совсем неосознанно, никак над этим нисколько вовсе и не призадумываясь.
А потому и одергивать за явную близость к природе, надо бы весьма ведь сдержанно и сколь на редкость крайне так во всем умерено.
Причем таковым оно будет разве что только поскольку, что всякая нынешняя цивилизация до чего верною же рукой непременно плодит именно тот чисто свой исключительно замкнутый и полностью искусственный мирок, оставляя при этом все, то явно неумытое и грязное за яркой занавесочкой из всевозможных культурно сказочных ценностей.
Ну а действительно, хоть как-то на деле здравомысляще реальными, они уж вполне так окажутся разве что лишь в том самом сколь еще весьма пока относительно отдаленном от нас грядущем.
Однако дабы через то самое попросту как есть невообразимо большое увеличительное стекло всесторонне восторженного идеализма довольно-то отчетливо обозначить все его, несомненно, и впрямь-то исключительно же пригоже и наглядно ныне прочерчивавшиеся контуры…
Уж чего-чего, а для всего того у сегодняшней интеллигенции, несомненно, само собой более чем запросто хватит, как ведь того на редкость откровенно же страстного желания, да и всего того невероятно радостного, БУРНОГО воображения.
Да только не слишком ли то будет вовсе же недальновидно считай в одночасье сходу вот разом узреть воочию все то, что надо было кирпичик за кирпичиком достаточно долго и продолжительно строить?
Причем нечто подобное и впрямь-то было разом уж необходимо, как есть исключительно во имя того, дабы разве что некогда только затем все-таки выстроить чистое и светлое здание далекого будущего.
И это как раз ради всего того и надо бы, пусть и нехотя ныне ведь снять с себя белые перчатки и более чем ответственно натянуть себе на ноги болотные сапоги.
Да только данные действия явно же окажутся для кое-кого чем-то до чего вот немыслимо грязным, ну а кроме того и вообще разом лишит подобная мышиная возня кое-кого всякого душевного покоя.
Ну а чисто уж потому хоть как-либо вообще заниматься посильным вычищением общественных нечистот вовсе-то никому, считай что совсем попросту, ну явно никак вовсе не пристало.
Ну а коли чего на редкость так еще последовательно и предполагалось уж, собственно, делать это считай так воинственно раз за разом только и призывать на голову ныне здравствующей царствующей когорты самые бесчисленные беды и козни египетские.
А между тем подобного рода проклятия всем тем нищим и сколь извечно кем-либо обворовываемым народом весьма вот благочестиво в конце концов будут на редкость всерьез именно что повсеместно более чем уж вскоре вполне разом услышаны.
И тот до чего обязательно как есть еще верно тогда уж разом проснется, да и пошлет ко всем чертям все те старорежимные нормы всяческой той доселе существовавшей общественной морали…
Однако при всем том на редкость вскоре уж обязательно возникнет тот самый новый каменный век, причем произойдет – это как раз-таки посредством самого разнузданного раскрепощения доселе вконец задавленных буржуазией трудовых масс.
Причем как оно и понятно именно вся та суровая первобытность тут же сама собой и вернется во всякую людскую бытность, вновь, как есть, разом вот становясь той еще самой исключительно обыденной частью всякого новоявленного общественного бытия.
И отчего именно оно ведь будет разве что только так и вовсе совсем не иначе?
60
А между тем все тут на деле само собой более чем безупречно вполне же наглядно разом вот ясно.
И если явно уж нельзя до чего запросто и чисто с кондачка довольно-то спешно добраться до некоего вовсе безбрежно прекрасного светлого грядущего, то как-никак, а наскоро возродить покрытое мраком схоластики идеалистическое средневековое прошлое – это и впрямь нам было, считай что раз плюнуть.
Ну а чисто потому нечто тому подобное подчас, собственно, вскоре само собой разом и происходит при резкой перемене курса власти в сторону сколь еще безумно же страстных революционных перемен.
И наиболее тут главное именно то, что всему тому было разом свойственно вполне уж естественно приключиться разве что из-за тех до чего только неприглядных вывихов сознания у некоторых крайне же недальновидных людей.
А точное будет сказать как раз тех, что явно так всячески тщатся на самом-то деле всеми силами примерить к самой насущной действительности всю ту приторно-светлую и чисто книжную иллюзорность.
А между тем весьма вот настойчиво (как оно и надлежит) весьма безупречно следуя за всеми теми, пожалуй на деле хоть сколько-то стоящими того высокими идеалами, будет крайне ведь принципиально же важно и близко никак при этом не перегибать действительно палку.
И все это именно потому, что всякая истина, будучи сухо и бессердечно вывернута фактически наизнанку тем самым как есть чисто так буквоедским ей следованием, плавно и без рывков разом же превращается в свою абсолютную и очень даже «ехидную» противоположность.
61
И это исключительно те так и «мутящие воду в тихом омуте» слепые, хотя и светоносные догмы более чем вдоволь отравляют некоторым людям их сколь пока бесподобно наивные души, а также и те вящей и всеобщей благости столь откровенно жаждущие сердца.
Ну а как раз исключительно потому они вот совсем беспричинно и идут затем войной на всякое дикое зло, буквально-то сметая при этом абсолютно все на своем безмерно недобром пути.
А главное, и мысли при всем том явно никак не допуская, что кто-то и сам был весьма немало виноват во всех тех нежданно-негаданно по его душу до чего внезапно сходу нахлынувших бедах.
А, следовательно, и незачем было ему на редкость же однозначно сходу винить кого-либо другого во всех тех, той сколь так еще жгучей горечью снедающих его сердце жутких несчастьях.
А между тем о чем-либо том ведь безупречно насущном на деле, а не на словах вполне всерьез действительно призадумываться кое-кому было бы вовсе никак не с руки.
И все это исключительно потому, что иначе не дай-то Бог разом пришлось бы совсем невольно искать и свою вину…
А ее между тем более чем принципиально и не могло быть, собственно, вообще, раз по тому как-никак вот вовсе как-никак неизменно под самой рукой имеющемуся шаблону все те некогда предпринятые действия были весьма безукоризненно во всем только как есть единственно правильными.
Ну а в случае коли кто-либо, несомненно, и близко—то явно не свой, ну тогда уж чего еще вообще тут собственно делать?
Раз все что в данном случае остается так это, что есть силы всячески разом навешать на кое-кого всех тех, каких только угодно дохлых собак.
Ну а заодно также и лапшу на уши до чего старательно поразвесить полностью сторонним ко всему тому делу людям.
И они, кстати, во все эти басни со всею великой радостью блаженно поверят, поскольку свои и чужие – что еще может быть на редкость древнее во всем этом нашем подлунном мире.
Причем вовсе не зря древнеримский философ Сенека некогда сколь метко изрек:
«Чем несправедливее наша ненависть, тем она упорнее».
Можно ведь в том совсем не сомневаться – он имел в виду как раз именно те уж вполне определенные жизненные казусы.
62
Люди как-никак иногда с самой великой охотой разом более чем явно последуют только лишь тому их извечно уж сколь беспечно подслеповатому принципу, что был создан разве что ради того, дабы у кого-то и впрямь на деле была бы возможность весьма своевременно и безо всякого лишнего промедления сходу вот самую верную рукою воздать за все им бессовестно содеянное сторицей.
Как, то в свое время до чего тонко и правильно подметил американский писатель Майн Рид в его наилучшем романе «Всадник без головы»…
«Это было нелогично, но люди, которые ищут преступника, редко рассуждают логично. Они думают только о том, чтобы наказать его».
И то подчас в принципе совсем бесспорно, что нисколько при всем том они и близко не обсуждают и не обдумывают все составные элементы весьма так невзначай закравшегося в их сердца страстного чувства обиды на то, например, что их чувства так и не нашли в некоей чужой душе более чем обыденно должный отклик…
63
А между тем коли человек попросту и близко никак не идет дорогою светлого добра или действительно подчас до конца, им осознаваемого зла по одному лишь чисто своему хорошо им взвешенному и вполне продуманному выбору…
То вот любые моральные проступки надо бы уж более чем тщательно анализировать и не только по неким сколь еще бескрайне широким и общим критериям.
И при этом до чего непременно бы надо заметить, что довольно-то многое могло быть совершено человеком более чем вовсе совсем необдуманно, полностью случайно и явно спонтанно.
Зло и добро, это никак не вылущенно праздные понятия, а потому их до чего грязное и потное переложение на ту самую на редкость обыденную жизнь, – порою темный, дремучий, и крайне запутанный лес.
Ну, а как раз потому и весьма так частенько поиски кого-либо крайнего – это всего-то лишь одна разве что очистка своей исключительно болезненной совести от всех тех и близко ненужных кое-кому примесей весьма так дурно пахнущей и весьма ведь неприглядной да только никак не однобокой справедливости.
Да уж целая правда она, считай всегда жутко горькая, а потому и гораздо лучше будет пользоваться именно ее сколь еще сладкой и очень даже так наиболее удобной частью.
Уж попросту как и понятно чисто на ходу отметая все, что горчит и вызывает чувство собственной вины.
А между тем подлинное добро, в котором нет и не может быть ни малейшего признака какой-либо самой же надменной спесивости вовсе не выделяет самое себя для подавления зла, а лишь чисто вот вынужденно отбивается от всех его подчас и впрямь тех еще самых беспощадных нападок.
Ну а без той самой насущной же необходимости (рефлекторно) становясь агрессивным, оно неизменно ведь разом и преступает законы всякой нравственности и морали.
Этот мир он жутко жесток и порою нисколько и близко непредсказуем, но некоторые более чем вкрадчиво требуют от любого кто в нем живет одного того весьма радостного принятия на ура всего вот полноценно общего блага.
Ну а заодно вот еще и моря любви и безупречно осознанной эмоционально совсем до конца глубоко же прочувственной сознательности…
Ну а до чего явно невольно же столкнувшись с их личной точки зрения исключительно вовсе-то нелепым отторжением и пребывают затем подобные люди в той самой немыслимо яростной конфронтации со всяческим хоть чего-либо на деле стоящим элементарным здравым смыслом.
И все это только потому что тот и впрямь был сколь так незыблемо же основан никак не на тех самых необычайно высоких и ослепительно чистых материях…
Нет уж самой первостатейно твердой его основой была разве что та самая всецело житейская логика.
И именно ей подчас на деле ведомы законы никак и близко до чего весьма и весьма нисколько подчас несладкого общественного бытия.
А между тем всякая та вполне реальная действительность и близко не приемлет подобного рода самой предобрейшей, да и чересчур наимудрейшей совсем безоблачно оптимистической концепции.
Причем все – это было впитано как раз из культуры, сколь уж вычурно преображающей всех нас окружающий мир, дабы он и впрямь затем действительно стал несколько так всецело светлей…
А впрочем, некие чисто общие понятия о добре и зле одинаково заложены в нас еще от сотворения, или, как кому-то будет угодно, зачатия.
64
Да только чего тут вообще не говори, а очень даже многие наши общечеловеческие проявления отображают, прежде всего, один лишь ярый дух времени, в котором мы все сегодня живем, а также и те социальные взаимоотношения, которые мы могли лицезреть посреди тех чисто еще изначально наиболее уж близких нам людей.
Причем нравы, царящие в родительском доме, и вправду являются вполне и во всем исключительно основополагающим фактором в развитии буквально-то всякого детского сознания.
Ну а заодно, кстати, к слову тут говоря и более чем во многом того уж самого взрослого подсознания.
И, конечно, вовсе не во всем – это хоть в чем-то так до чего многоголосо перекликается со всем тем самым великим множеством на редкость довольно-то разнообразных аспектов нравственности и морали.
Однако при всем том явно надо бы сходу ведь разом заметить что уж весь тот удивительно застарелый детский конфликт со всем, тем весьма непосредственно окружающим человека миром тянется затем как минимум не одно десятилетие после вроде бы самого полнейшего же окончания всех физиологических процессов чьего-то взросления.
Причем поболее всего – это наблюдается как раз тогда, когда внешнее и стороннее влияние сталкивается под тем как есть на редкость же острым углом со всем тем, чем был буквально доверху заполнен внутренний мир лишь постепенно формирующегося духовного естества той еще самой и близко никак пока незрелой личности.
65
И сколь явным же производным всей той исключительно вот совсем несносно затяжной психологической конфронтации, что беспрестанно шла и шла длиннющим шлейфом в течение всего того нисколько так нелегкого чьего-либо детства со временем и станет тот немыслимо тяжкий внутренний дискомфорт длиною в целую последующую жизнь.
И довольно-то веских ко всему тому первопричин может и вправду отыскаться никак не менее, нежели чем тех самых всяческих и всевозможных несхожестей характера у самых между тем до чего только различных типов людей.
И главное, все это как раз на фоне более чем невозмутимо полного и вовсе же безнадежного отсутствия у обеих сторон хоть сколько-то весьма существенного желания сколь еще тщательно обдуманного осуществления хоть каких-либо попыток сближения, что в действительности уж могли бы вполне как-никак, а явно так в конце концов привести хоть к какому-либо довольно существенному компромиссу.
66
Да только разве в этом кроется вся та совсем уж неподъемно тяжелая, как и чисто фатальная до чего только животрепещуще конкретная проблема?
А между тем даже и при том самом так явном отсутствии больших «батальных» сцен на глазах у ребенка, довольно-то серьезную угрозу для всей его психики могут представлять, в том числе и чрезвычайно слащавые внешне, однако слишком ведь горькие изнутри всевозможные наставительные нравоучения.
И та самая доподлинно стоящая того житейская мораль заключена, прежде всего, именно в том, что рожденное где-либо существо всегдашне нуждается в одной той самой беспрестанной защите от всяческих вредных проявлений сколь еще чрезвычайно же подчас суровой действительности.
Ну а также в том числе и тех более чем конкретных происков неистово злых людей, да и просто уж крайне порочных факторов, что и будут способны погубить, как и духовно отравить всякое неопытное, никак пока не оперившееся создание, да только вот нисколько и не более того…
67
Да и сам тот будто бы хоть сколько-то того стоящий и как есть весьма долгоиграющий эффект от на редкость же до чего искрометного прививания добра при помощи стеганья хворостиной морализмов был только ведь и способен оказаться почти уж полностью обратным чьим-либо безмерно возвышенным и высокоморальным чаяниям.
Причем все – это в более чем определенной мере разом так соотносится также и ко всему тому чисто насильственному и весьма интенсивному кормлению с ложечки всякими и всевозможными благими догмами.
Раз вся их расхристанная и выхолощенная суть вполне может сходу оказаться и близко-то никак вовсе так неприемлемой для данного юного человечка.
Однако сама по себе относительно существенная разница во взглядах на жизнь и мировоззрении нисколько еще не подразумевает под собою некое, то самое полнейшее отсутствие всяческой вообще настоящей морали.
Нет, всего-то, что это и впрямь само собой разом означает разве что одно лишь самое уж явное наличие именно что чисто полностью вот своего собственного на нее взгляда.
Уж, пожалуй, как есть и вправду всецело отличного от тех еще невообразимо строгих родительских воззрений на всю суть, так или иначе, нынче вообще ведь существующего бытия.
А оно может очень даже быстро подчас видоизмениться, причем почти до неузнаваемости и прошлые железобетонно верные принципы жизни могут сколь так запросто ныне уйти раз и навсегда уж совсем в утиль.
Но все это разве что одни те чисто внешние изменения, а само по себе человеческое сердце во все эпохи бьется только лишь вполне в унисон сколь полностью же до конца одинаково…
68
А те самые исключительно тяжкие семейные страсти так и будут, наверное, и далее всегда же разгораться по мере постепенного взросления всего того, вовсе как есть крайне нерадивого и каждый раз всецело сколь еще откровенно нового же поколения.
Причем как то попросту во всем заранее ясно перебунтовавшись по молодости затем и впрямь тоже ведь оно пойдет в точности той прежнею дорогой.
Молодости всеобъемлюще свойственно всячески же рваться с цепей до чего давно весьма опостылевшего и однотонно серого всеобщего прозябания в той самой на редкость грязной луже житейского быта.
Ну а то, что – это просто такая вот нынче жизнь – душа молодого поколения явно уж до поры до времени именно, что никак попросту совсем не приемлет.
А то самое более чем давно пожившее свое старшее поколение видит в подобном поведении один лишь сущий разгул бессмысленной анархии…
Причем те самые и впрямь довольно существенные различия в нравственном осмыслении всей сущности общественного бытия, несколько иное видение в точности тех проблем еще сколь так долго и далее послужат поводом для немыслимо ярых противопоставлений самых разных людских характеров.
Хотя до чего уж четко следуя самой элементарной логике бытия в восприятии подрастающего поколения, всегда следовало бы поставить во главу угла, саму, как она есть, довольно-то резко и быстро изменяющуюся жизнь, раз она вовсе никак не стоит на одном и том же месте.
Но кое-кому именно уж все сколь на редкость удобнее будет более чем сходу списать как раз на ту вполне очевидную чисто нынешнюю моральную деградацию, в том самом небывало ярком и более чем широком противопоставлении всего того нового и крайне жалкого племени всему тому предыдущему поколению, что уж никак при всем том не было, собственно, лучше.
И вот как о подобных вещах до чего так здраво толкует Антон Палыч Чехов в его повести «Скучная история».
«Мне обидно, что обвинения огульны и строятся на подобного рода давно избитых общих местах, таких жупелах, как измельчание, отсутствие идеалов или ссылка на прекрасное прошлое.
Всякое обвинение, даже если оно высказывается в дамском обществе, должно быть формулировано с возможною определенностью, иначе оно не обвинение, а пустое злословие, недостойное порядочных людей.
Я старик, служу уже 30 лет, но не замечаю ни измельчания, ни отсутствия идеалов и не нахожу, чтобы теперь было хуже, чем прежде. Мой швейцар, Николай, опыт которого в данном случае имеет свою цену, говорит, что нынешние студенты не лучше и не хуже прежних».
69
То же самое, в принципе, более чем однозначно будет еще разом на самом так деле касаемо и всех тех людей, где бы они ныне вообще вот только не находились.
И до чего только многие самые разные люди сколь уж откровенно любят злословить, яростно осуждая своих ближних, причем вовсе не потому, что те им и близко никак не милы, и противны.
Нет уж разве что именно оттого, что, сколь еще вдоволь замарав кое-кого скверной чувственных излияний и всяких домыслов только ведь и состоящих из всяких злобных словопрений, обязательно разом почувствуешь самого себя, куда выше, весомей, да и весьма безупречно во многом на редкость значительнее.
