На сломе эпохи (2018 – 2020 годы)

Сафар Колдыбаев: – Исходным в оценке прошлого, в частности, советского периода, должен быть, как мне представляется, подход теоретический. С философской точки зрения здесь нужно говорить о таком явлении, как преемственность. Преемственность – это развитие, при котором всякое новое означает шаг вперед при сохранении определенной связи с предшествующей ступенью развития. Это закон, которому подчиняется любое природное или социальное явление. Если продолжить эту мысль, то можно сказать, что современный процесс модернизации новых реалий, которые возникли в Казахстане в 90-е годы, предполагает определенную связь с тем, что у нас осталось от советского периода. В том числе, и очень существенно, в области общественного сознания. Обстановка благожелательности, дружелюбия, присущего казахстанцам, терпимость, коллективистское сознание – это все досталось благодаря преемственности. Это позитив, который надо ценить, всячески оберегать и развивать. Я уж не говорю о преемственности, которая произошла в экономике и политической сфере. Но, следуя этому понятийному аппарату, мы знаем, что надо отсекать то в советском периоде, что нам неприемлемо. Мы не можем согласиться с репрессиями, которые тогда процветали, с обстановкой страха, с догматизмом, начетничеством и ритуальностью, которые были в тот период. Мы не можем согласиться с тем, что в советский период предавались забвению, зажимались национальные аспекты жизни разных республик.

Тут еще важно понять и тех людей, которые создавали советскую систему. Ярый антисоветчик Збигнев Бжезинский, приехав в Россию после развала СССР, сказал: то, что осуществлено в Союзе, должно было осуществиться в будущем, к этому человечество еще не готово. Люди, которые изначально создавали социалистическое общество, были, если образно говорить, революционерами, штурмовавшими небо. Они хотели силой загнать людей в царство справедливости. И делали это, опираясь на позитивные начала в человеке. Ведь в биологической природе человека есть и хорошее, и плохое. В советское время считалось, что в человеке надо развивать добрые начала: честность, трудолюбие, коллективизм… Сегодняшние реформаторы утверждают, что тем самым недооценивается исходное, ничем неискоренимое природное частнособственническое начало в человеке. Они утверждают, что природу человека изменить невозможно, поэтому ей соответствует политика, основанная на всемерном учете частного начала.

Дмитрий Легкий: – Но я оптимист. Обратите внимание, в течение 20 лет мы критиковали существующие порядки, давали свои предложения, и сейчас многие из них уже учтены.

Сафар Колдыбаев: – Многие вопросы, которые мы сегодня обсудили, нуждаются в определенной теоретически оформленной системе идей. Например, какое общество мы строим, какого человека, с какими взглядами, идеями должны формировать, что означает в современных условиях социальная справедливость и многое другое, что мы затронули лишь отчасти. Безусловно, государство не должно все и вся расписывать. Об этом говорит печальный опыт СССР. Но дать систему наиболее общих, базисных социально-политических, философских положений, на которых зиждется деятельность государства, представляется необходимым.

«Наша газета». 26.07.2018

Хлипкая неприкосновенность

В Ереване суд арестовал экс-президента Армении Роберта Кочаряна. Ему предъявлено обвинение в свержении конституционного строя в рамках уголовного дела о разгоне акций протеста, прошедших 1 марта 2008 года.

В тот год в Армении были президентские выборы, по официальным итогам представитель оппозиции проиграл. Его сторонники посчитали, что кампания проходила с нарушениями, и вышли на митинги. Акции протеста переросли в массовые столкновения с силами правопорядка, где погибли люди. Роберт Кочарян возглавлял страну до 9 апреля 2008 года, поэтому инициативу разгона демонстрантов приписывают ему. Следствие усмотрело в его действиях незаконное применение войск. Сам Кочарян утверждает, что действовал в рамках закона.

По Конституции Армении президент обладает неприкосновенностью, но после завершения своих полномочий «может привлекаться к ответственности за действия, не связанные с его статусом». Суд, очевидно, решил, что в подавлении массовых беспорядков президент совершал действия, «не связанные с его статусом». Только о его «прегрешениях» почему-то вспомнили через 10 лет после ухода с высокой должности.

Некоторые эксперты считают, что новый глава правительства Армении Никол Пашинян, пришедший недавно к власти на протестной волне, таким способом зачищает политическое поле от потенциальных соперников. Как бы в подтверждение этой версии в армянских СМИ уже появились предложения: если арестовали второго президента, то почему бы то же самое не сделать с первых и третьим? Они, дескать, тоже отвечают за разгул в стране коррупции и другие проблемы.

Есть еще один момент. На выборах 2008 года Пашинян входил в выборный штаб оппозиционного кандидата и был активным организатором митингов протестующих. За что вскоре получил тюремный срок. Правда, сейчас он обещает, что при наведении порядка в стране будет избегать политических пристрастий.

Лукавит новоиспеченный премьер-министр Армении или нет – сказать сложно. Важнее другое. На постсоветском пространстве в смене лидеров государств четко обозначились две тенденции. Там, где новая власть приходит под девизом «революция достоинства», она неминуемо начинает уголовное преследование прежнего главы государства. Так было с Бакиевым в Кыргызстане, с Саакашвили в Грузии, с Януковичем на Украине. Причем «майданы» случались в странах, где демократические порядки еще раньше сменили авторитарную политическую систему. Все они стояли на фундаменте массовых протестных выступлений, густо замешанных на популистских обещаниях новых лидеров.

Второй вариант – переход власти к преемнику только после смерти – либо на родственной основе, как в Азербайджане, или к идеологическому единомышленнику, как в Узбекистане и Туркменистане. В России президентская должность также перешла к преемнику, но при жизни прежнего главы государства. В таких случаях «наследники» не занимаются критикой своего предшественника.

Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева события в Армении лишний раз должны убедить в том, что вариант с преемником – самый подходящий. В противном случае не поможет даже неприкосновенность Лидера нации, закрепленная Конституцией РК.

«Наша газета», 02.08.2018

«Надо выбираться. Альтернативы нет»

Убийство фигуриста Дениса Тена в Алматы вызвало небывалый общественный резонанс по всему Казахстану. Причина бурной реакции на трагедию не только в том, что погиб спортсмен мирового класса, каких в Казахстане можно по пальцам пересчитать, но и в сочетании обстоятельств, которые заставили в очередной раз сделать вывод: государство не способно в полной мере защитить своих граждан. В качестве выхода некоторые гражданские активисты предлагают реформировать МВД. Это ведомство уже не раз испытывало на себе различные новации. Станет ли наша жизнь безопаснее от очередной модернизации?

Защищать себя самим?

В Костанае через несколько дней после алматинской трагедии зверски убили 18-летнюю девушку. Полицейских, которые после звонка свидетеля выехали на предполагаемое место преступления и ничего там не нашли, арестовали «за преступно халатное отношение к своим должностным обязанностям». Виновны они или нет, еще будут разбираться, но тут важен факт, что в полицейском ведомстве очень трепетно относятся к дискредитирующим проступкам своих подчиненных. Другое дело, достаточно ли этого, чтобы люди в погонах в полной мере выполняли функции, доверенные им государством?

Разбор полетов после убийства Дениса Тена показывает, что проблема более глубокая. Ее не решишь только снятием с должности начальника местного ДВД и главы МВД, как предложил общественный совет Алматы. Хотя почему бы обществу не «катить баллон» на полицейских, если подозреваемые в убийстве фигуриста не раз попадали в поле зрения правоохранителей, но отделывались лишь примирением с пострадавшими или штрафом? Не потому ли для них ударить человека ножом из-за автомобильного зеркала уже ничего не значило?

Вице-министр МВД Рашид Жакупов, отвечая журналистам на претензии такого рода, заявил:

– В Казахстане привлечение за неоднократные кражи позволяло применить в суде и на предварительном следствии процедуру примирения. Сама гуманизация уголовного законодательства направлена в отношении лиц, совершивших преступления небольшой и средней тяжести. Она не допускается в отношении лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления. Все решения в их отношении применялись строго в соответствии с законом.

В том же духе он оценил и действия своих подчиненных по поводу санкций к одному из подозреваемых, которого поймали на автомобильной краже в Астане, совершенной за неделю до убийства Дениса Тена.

– Что касается кражи 11 июля в Астане Кудайбергенова, было начато досудебное расследование по ускоренной процедуре – 15 дней, – сообщил вице-министр. – Мы меру пресечения не избирали в соответствии с действующим законодательством. Обязательство о явке не предполагает ограничение свободы действий, а лишь обязывает явиться в суд по вызову. Применение этой формы в данном случае позволило ему покинуть Астану.

После таких объяснений в соцсетях появились критические публикации по поводу гуманизации уголовного законодательства в Казахстане, которая, дескать, проводится только ради увода от наказания коррупционеров. А фактически – только повышает градус безнаказанности, от которой страдают законопослушные граждане. Отсюда вывод: если государство ведет себя таким образом, то гражданам ничего другого не остается, как защищать себя самим. Для этого у них должно быть право на ношение оружия. Хотя бы пневматического.

Полиция оказалась крайней

Правозащитник Евгений Жовтис в интервью «НГ» отметил: полиция оказалась в фокусе общественного внимания из-за того, что резонансное убийство в Алматы стало спусковым крючком накопившегося в обществе недовольства отсутствием справедливости.

– В широком смысле этого слова, – уточнил Жовтис. – Это не только вопрос решений каких-то правоохранительных органов. У человека складывается впечатление, подтверждаемое повседневным практическим опытом, что государство несправедливо, государство не работает на него, не обеспечивает его безопасность, интересы, право, а работает на себя – на аппарат и элиту, находящуюся у власти. В этой ситуации получается, что человек выживает сам за себя. Потому что когда он обращается к государству, которое своим аппаратом принуждения обязано решать его проблемы, то проблема не решается или решается несправедливо, не в пользу человека.

Полиция оказалась крайней, потому что это ведомство – один из важных инструментов, с помощью которого государство должно защищать уважение к человеку, защищать его права.

– Граждане иногда полиции боятся больше, чем преступников, – продолжает правозащитник. – Потому что встречи с бандитами еще как-то можно избежать, а полиция ходит везде. И совершенно не представляешь, до чего они могут докопаться, а до чего нет. Граждане не защищены от их действий, которые идут под девизом «Мы – власть, а вы – не пойманные правонарушители».

Но выход Евгений Жовтис видит в системных преобразованиях, а не только в реформировании МВД и смене его руководства. На его взгляд, отдача от модернизации системы правоохранительных органов будет только тогда, когда будет налажен реальный общественный контроль за их работой. Это возможно только с расширением полномочий Парламента, который должен превратиться из сугубо законодательного органа в действительного представителя интересов всего общества.

– Реформа МВД – это только начало, и этим уже сейчас нужно заниматься, – считает он. – Недавно создано общественное движение «За реформу МВД РК», мы сейчас на экспертном уровне готовим свои предложения, которые должны в сентябре передать властям.

Идей сейчас высказывается много. Начиная от структурных изменений в полицейском ведомстве и заканчивая предложениями о сокращении штатов, повышении зарплаты сотрудникам полиции и устранении заборов, которыми местные структуры МВД под предлогом собственной безопасности отгородились от населения.

Евгений Жовтис свои предложения о структурных изменениях в МВД упаковал в 4 темы: вопросы, связанные с организацией работы специализированных отделов и управлений, их взаимодействии и связи с населением, мотивационная составляющая, процедурные моменты и создание общественного контроля.

В плену показателей

Обсуждать эти идеи, не зная специфики работы полицейского ведомства, невозможно. Но есть один момент, по которому даже непосвященный в особенности работы МВД может оценить, будет эффект от каких-то новшеств или нет. Речь идет об индикаторах, по которым оценивается работа правоохранителей. Казалось бы, чего проще: анализируй динамику преступлений и уровень их раскрываемости – все будет ясно.

Например, в Костанайской области в 2016 году зарегистрировали 20 677 преступлений, в 2017 году цифра уменьшилась до 17 731. Если сравнивать первое полугодие 2018 года с аналогичными периодами предшествующих двух лет, динамика тоже положительная: в 2016 году зарегистрировано 11 898 преступлений, в 2018-м – 8 378. Правда, с общей раскрываемостью тенденция обратная.

На мой вопрос, повлияли каким-то образом на эту динамику различные новации, которые вводились в МВД в последние годы, начальник штаба ДВД Костанайской области Мейрам Кажкенов ответил, что официальная статистика не дает полной картины работы полиции. Да и на общественной оценке это сильно не сказывается.

– Допустим, раскрываемость повысилась с 80% до 90%, но остальные преступления не раскрыты, преступники не получили заслуженного наказания, значит, общество все равно останется не удовлетворено нашей работой, – сказал Кажкенов. – Хотя мы все это время старались улучшить свои показатели.

Система оценки эффективности работы правоохранительных органов сложилась еще в советское время, но, по мнению Кажкенова, тогдашняя власть решала другие задачи, да и факторы, воспроизводящие преступность, были несколько иные. Сейчас, например, многие ученые-правоведы высказывают мысль, что классификация уголовных преступлений по степени тяжести утратила всякий смысл. По этим признакам в одной куче оказались и некоторые правонарушения экономического характера, и преступления, связанные с насилием против личности. Классификация одна, а причины и субъекты этих преступлений – разные.

Или другой пример – нужно ли сейчас оценивать деятельность полицейских по количеству зарегистрированных краж? Они занимают около половины всех зарегистрированных преступлений, но, в отличие от других видов правонарушений, пострадавшие нередко сами создают условия для их совершения.

– Если кража совершена, полиция в любом случае обязана найти преступников, но ведь пострадавший мог хранить деньги не дома, а в банке, для этого есть все условия, – отмечает Кажкенов.

Вместе с пересмотром индикаторов оценки деятельности полиции сейчас возможно изменить и документы, регламентирующие их работу. С точки зрения более четкого разделения прав и обязанностей сотрудников полиции и граждан. Эту идею, кстати, поддерживают и общественники. Правда, делая акцент на большей прозрачности документов, регулирующих деятельность правоохранителей.

Особая тема – кадры. Правозащитник Евгений Жовтис согласен с идей повышения оплаты труда полицейских за счет оптимизации численности. Но считает, что механически эта мера качество работы полиции не повысит, она лишь даст возможность для прихода туда интеллектуалов и настоящих профессионалов. Но здесь важнее моральные качества.

– Нужно, чтобы человек понимал, что хорошо, а что плохо, остальному его научат, – считает Жовтис. – Проблему загнали вглубь, деградация все эти годы происходила на наших глазах. Но надо выбираться.

Альтернативы нет.

Мейрам Кажкенов тоже считает, что моральный фактор – один из решающих в отборе сотрудников в правоохранительные органы.

– Сейчас все переводится на деньги, это сказывается и на работе наших сотрудников, – признался начальник штаба ДВД. – Ведь полиция – часть общества, она приходит из общества, поэтому несет в себе все его проблемы.

В первом полугодии 2018 года в Костанайской области зарегистрировали 44 убийства, за аналогичный период 2016 года – 31. Куда пойдет эта статистика, даже если реформировать МВД, сейчас никто не скажет. Причины преступности слишком сложны, чтобы устранять их только увольнением министра МВД или зачисткой всего полицейского корпуса. Нужно менять и само общество. А там власть по-прежнему экспериментирует. Причем не на «кошечках», как предлагал один из героев криминальной комедии Гайдая, а на человеке.

«Наша газета», 02.08.2018

«Не виноватая я…»

Нацбанк Казахстана нашел еще одного виновного в обесценивании тенге. Он, конечно же, находится, за пределами страны. Имя ему – Федеральная резервная система США (ФРС).

Как сообщил Нацбанк, за последние 4 месяца иностранные держатели казахстанских ценных бумаг предпочли от них избавиться и перевели освободившиеся деньги в американские ценные бумаги. Причина в том, что ФРС, решая внутренние проблемы экономики США, повысил процентную ставку для американских коммерческих банков, что сделало выгодным вкладывать деньги в их ценные бумаги. В результате, если в марте 2018 года, на пике валютного курса тенге, иностранные инвесторы в казахстанской валюте держали акции на 453,9 млрд тенге, то к 30 июля их объем уменьшился до 158,5 млрд.

– За последние 4 месяца нерезиденты вышли из рынка ценных бумаг на сумму порядка $900 млн (с учетом значений курса тенге на момент выхода), что не могло не отразиться на валютном рынке, – пояснили в Нацбанке. – На фоне роста ставок ФРС многие инвесторы меняют свои предпочтения с более рискованных активов, в частности – развивающихся рынков, на казначейские облигации США.

Мало того, что скупка на казахстанском валютном рынке такого объема долларов создала дефицит иностранной валюты, который привел к удешевлению тенге, так эти средства еще и ушли из нашей экономики.

Обыватель, приученный следить за курсом тенге относительно доллара по динамике мировых цен на нефть, недоумевает: причем тут, дескать, процентная ставка ФРС, о повышении которой нам сообщил родной Нацбанк? Цены на углеводороды в последнее время стабильны, а значит, и валютная выручка от казахстанского экспорта надежно удовлетворяет наши потребности в долларах. Америка со своей ФРС, регулирующей финансовую политику в США, находится на другой стороне планеты, а Россия – рядом. Это ее неустойчивый рубль, наверняка, баламутит всю нашу валютную ситуацию.

В том-то и дело, что США со своими «зелеными» оказались нам ближе самых верных союзников. Все они тоже выживают в долларовом пространстве. Поэтому амплитуда валютных колебаний тенге хоть и с некоторым совмещением во времени, но совпадает с дерганьем российского рубля. В информации Нацбанка сообщается: рубль с начала 2018 года по 2 августа относительно доллара подешевел на 10,5%, а тенге – на 9,9%. В России, кстати, руководство Центробанка причину тоже видит в политике ФРС.

Если учесть, что товарообмен Казахстана с Россией идет на две трети в рублях, то, возможно, именно по этой причине величина девальвации национальных валют в этот период примерно одинаковая. В других странах, которые относят к категории развивающихся, девальвация колеблется от 2,5% до 36,3%.

Американские финансисты, спасая свою экономику, обещают и дальше повышать ставки ФРС. У некоторых казахстанцев на этом фоне уже появилось желание менять тенговые сбережения на доллары. Вот бы теперь некоторым нашим патриотам, особо озабоченным прошлым и будущим суверенного Казахстана, еще раз поехать в Вашингтон и попросить тамошних конгрессменов, кроме резолюции о геноциде, принять еще и документ о спасении молодой республики от происков ФРС.

«Наша газета», 09.08.2018

Отставка сомнительна

Эксперты активно обсуждают тему возможной смены правительства в Казахстане. В качестве главных причин традиционно называются «накопившееся в обществе социальное напряжение» и необходимость «смены приоритетов в социально-экономической политике».

Слова эти правильные и какую-то смысловую нагрузку несут. Вот только «напряжение» не выражается в массовых актах протеста, да и «приоритеты» менялись уже не раз, а «социальная политика» как зависела от пополнения бюджета нефтедоходами, так и висит на этом.

К тому же официальная статистика убеждает граждан, что по итогам первого полугодия 2018 года зафиксирован экономический подъем около 4%. Социологи говорят о неумолимом ухудшении жизни казахстанцев, но в то же время объем социальных выплат растет и расходы на содержание социальных объектов – тоже. Цены на товары ползут вверх, но и объем продаж потребительских товаров не уменьшается.

Определенный набор экономического негатива, возбуждающий недовольство в казахстанском обществе, был всегда. Разница лишь в масштабах. За 27 лет независимости власти Казахстана так научились лавировать, что идти на смену правительства ради успокоения народных масс стало себе дороже. Большинство премьер-министров рулили более трех лет. Десятому по счету Кабмину Бакытжана Сагинтаева в сентябре будет два года, а в таком «возрасте» правительства меняли только 3 раза.

В 2003 году Имангали Тасмагамбетов после полуторагодичной работы подал в отставку из-за разногласий с Парламентом по проекту Земельного кодекса. У Сагинтаева такой угрозы пока нет. Зато по двум другим отставкам параллель напрашивается.

В 1999 году правительство Нурлана Балгимбаева и в 2014-м – Серика Ахметова «ушли» после обвальной девальвации тенге. Сейчас складывается аналогичная ситуация. Чем она закончится, неизвестно, но вывод напрашивается: опять будут искать «стрелочника». То обстоятельство, что процессы в финансовой системе регулирует Нацбанк, министров не спасает. Деньги деньгами, а вопросами их товарного наполнения занимается правительство. Ему, дескать, и отвечать за девальвацию национальной валюты.

Это так и не так. Дело в том, что вышеупомянутые девальвации проводились по инициативе правительства. Тогда валютный курс тенге до того зарегулировали, что пришлось его искусственно обвалить. С некоторых пор долларовое наполнение нацвалюты складывается на основе свободно плавающего курса, и причины сегодняшней девальвации в основном имеют внешний к Казахстану характер. Ее никакими супергениальными решениями в экономике нашей страны не сгладить. Поможет только долларовая интервенция на Казахстанской валютной бирже. Нацбанк РК уже официально высказал готовность «в случае необходимости осуществлять интервенции, направленные на сглаживание значительных и дестабилизирующих краткосрочных колебаний курса тенге».

Если это произойдет, экономический мотив смены правительства Сагинтаева уйдет. Останутся только политические причины, по которым, по сути, в Казахстане и меняли в основном всех премьер-министров. Чаще это совпадало с выборными циклами. Так что, если отставка будет – сейчас или позже, то ее, скорее всего, свяжут с какими-нибудь очередными внеочередными выборами.

«Наша газета», 16.08.2018

Бонусом по коррупции

Агентство по делам госслужбы и противодействию коррупции сообщило, что в 2018 году заведены коррупционные дела на 31 чиновника.

В антикоррупционные сети попадает мелкая рыбешка: акимы сельских округов, районов и малых городов. Зато такая информация оказалась очень кстати перед встречей председателя Агентства по делам госсслужбы Алика Шпекбаева с главой государства, которая прошла 20 августа. Три месяца назад президент РК Нурсултан Назарбаев «для усиления борьбы с коррупцией во всех сферах» дал Шпекбаеву несколько поручений, теперь пришла пора отчитаться.

Как оценивается проделанная работа, пресс-служба Акорды не сообщает. Зато озвучена реакция главы государства на информацию о результатах пилотного проекта по введению новой системы оплаты труда госслужащих.

– Сегодня на базе двух министерств и акиматов реализуется пилотный проект, в рамках которого заработная плата сотрудников этих госорганов повысилась более чем в два раза. Это позволяет принимать на работу специалистов, обладающих более высокими компетенциями. Данный опыт необходимо распространить на всю систему государственной службы, – сказал Назарбаев.

Поручений «по усилению борьбы», которые в мае получил Шпекбаев, было всего три: продолжить перевод госуслуг в цифровой формат, решить вопрос зарплаты государственных служащих и повысить ответственность руководства. Тема зарплаты сейчас, похоже, была самой главной. Вопрос только в том, даст ли удвоение оплаты труда чиновников ожидаемый эффект в повышении качества госуправления?