Чары, любовь и прочие неприятности. Рассказы слушателей курса Ирины Котовой «Ромфант для начинающих». Книга 1

– Ну и что? Шла бы в Магуправление или к ррродне. Зачем самой-то убиваться? Таланту много, а проку-то! Тьфу!

– Нет у меня времени, Амарантус. Мне осталось пять дней.

– Так лучше бы силы на телепорт тратила, а не на самоубийство! Пять дней – это не пять минут. Вот потеха была бы, если бы о тебе в «Свежем утре» сказали: «Род Бруха теряет силы. Дочь главы рода убила себя при самоснятии порчи!» Да тебя оживят за такое и заставят отрабатывать урон роду!

– Ам, дай водички, – потирая лоб, сказала Ильда.

– Чай иди свой пей, чёрная магиня недоделанная! Ты ж выбрррала другую специализацию, вот и заварила бы себе покрепче!

– Чай? Амарантус, я торжественно сообщаю, что ты самый умный фамильяр, – сказала Брунгильда, кряхтя вставая на карачки. Мышцы затекли от долгого лежания, тело замёрзло в рубахе, а голос от дыма был сиплым.

Одёрнув подол и заплетя волосы в косу, Ильда, держась за стены и перила, пошла в мансарду.

По пути она рассказывала о том, что удалось узнать.

– Не ворчи, Ам. На диагностику меня хватило. Это не просто стандартная порча. Это чернуха, цикличная негативная программа, выходящая на новый уровень каждые семь дней. Всего пять уровней воздействия. Контакт – Укоренение – Слияние – Подчинение – Смерть.

На первых стадиях проще всего её снять, но в том и дело, что мало кто может заметить незначительное влияние. Потому как небольшие неприятности вроде забытого зонта в дождь случаются с каждым, и чаще их списывают на простую неудачу. Обычная ведьма заподозрит неладное на третьей стадии, и у неё будет немного времени, чтобы успеть снять порчу в Магуправлении до четвёртого цикла, где уже происходит полное подчинение воли. Но я на последней, Ам. Прошло тридцать дней, и моё тело удачно боролось с программой за счёт генетики.

Кот медленно следовал за Брунгильдой по лестнице, молчал и только подёргивал нервно хвостом.

– Это конец, – продолжила Ильда. – За пять дней в Магуправлении! Там никогда ничего не делают быстро. Пока разберутся, пока Магсовет соберут, я быстрее свидетельство о смерти получу, чем они меня почистят. А к своим я не успею. Телепорт не построить, они ж на закрытом объекте работают, разрешение только неделю делать будут.

– Ведьма, ты иди пока заваррривай свой чай, – сказал Амарантус, проводив её до входа в мансарду. – У меня одна идейка есть. Я сейчас проверю всё и буду ждать тебя в чайной зале.

Брунгильда со всё ещё мутной головой проследила за уходящим котом и только смогла, что крикнуть ему в ответ:

– Ам, этот чай голову дурит и магический откат от него сильный. Ты подстрахуй меня! Слышишь? – и пошла к стеллажу с самыми редкими сортами, надеясь, что он услышал и не даст ей натворить бед.

* * *

Брунгильда Бруха была ведьмой с высшим образованием, серьёзной, в криминальных делах не замеченной, а сдержанность была у неё в крови. Правда, родственники частенько недоумевали и обвиняли одну из прапрабабок во внезапно добром и сострадательном характере одной из наследниц рода.

И в данный момент эта великосветская дама, хихикая, кралась по собственному дому в сторону чайной залы. Она собиралась сделать своё появление тайным, предвкушая месть наглому коту, но то и дело начинала громко хохотать. Услышав саму себя, пригибалась испуганно, оглядывалась, шипела, приказывала себе сосредоточиться. Как назло, всё вокруг ей мешало. То рубаха была настолько длинная, что путалась между ног, когда она ползла на четвереньках, – Брунгильда с громким треском её укоротила. То пол изгибался ехидной улыбкой Амарантуса, и тогда она плюхалась на паркет самой пышной частью тела и передвигалась всё так же на корточках, но задом наперёд. То лестница прибавляла ступенек и обваливалась вниз чёрным спиральным колодцем. И тогда, чтобы остановить головокружение, она, держась за балясины, пела похабные песенки и скатывалась на попе по одной ступеньке за раз. Медленно, но верно приближаясь к цели.

Надо сказать, что за последние два часа душ Брунгильда принять так и не успела, а успела выпить свой замечательный магический Сиу-сиу-ча, позволяющий видеть астральные проекции тел и объектов с последующим воздействием на них артефактом-манипулятором.

Так вот, этот самый манипулятор она запихала себе за щеку, так как карманов на оборванной и заляпанной ритуальной сорочке не было. Благо он был размером с небольшой орех и отлично там поместился, хотя и добавлял шарма в виде раздувшейся, словно от флюса, щеки. Почти спустившись в зал и в очередной раз пережидая бунт ступенек, Брунгильда запела:

– Полюбила тракториста и под трактором спала, три недели руки мыла и соляркою сс… – и тут её сияющий зелёным приоткрытый глаз, словно прицел, обнаружил неопознанный мужской объект, стоящий в центре чайной залы.

Брунгильда Бруха подобралась, сосредоточилась, прищурилась. Точно. Ей не померещилось. Мужчина был. То есть стоял. Большой, грозный, чёрный, неподвижный и страшный. Нестрашными были только глаза, которые светились мягким оранжевым светом и излучали крайнюю степень удивления. «Степень удивления» была заразной. Брунгильда даже громко икнула.

– Извините! – прошепелявила она. – Вы кто?

Незнакомец продолжал неподвижно стоять, словно заколдованный. Странно, что Амарантус так же неподвижно сидел возле него. Это немного насторожило ведьму, узнавание какого-то заклинания и промелькнувшие в памяти слова фамильяра про идеи о снятии порчи ускользнули в тумане магического отката.

Не успел мужчина ответить, как Брунгильда обратила внимание на его ноги, а точнее на то, где стояли его ноги. А если ещё точнее, то на свой шёлковый ковёр времени династии Шень, за которым она охотилась три с половиной года и на котором стояли ноги незнакомца в грязных военных ботинках.

В комнате стало немного темнее, а глаза ведьмы зеленее. Она вся подобралась, сгруппировалась, словно кошка перед прыжком.

– Ковёр-вё-о-ор! – раскрылся её рот в боевом крике, и, мощно оттолкнувшись, Ильда свалила мужчину, прыгнув ему на грудь.

Тот, упав плашмя, как-то неубедительно крякнул, и если бы его раскосые глаза могли стать ещё больше, чем от воздействия «степени удивления», то мы бы увидели в них искорку паники.

Брунгильда снова икнула, и тут её внимание переключилось на собственные обнажённые бёдра, плотно обхватившие талию и грудь тёмного мага. Чтобы полюбоваться такой картиной, она даже замерла на мгновенье. Это была словно идеальная гармония противоположностей. Её белая, нежная, беззащитная, почти шёлковая кожа и его чёрная, пахнущая гарью, поношенная одежда воина-мага. То, что это был маг, сомнений у неё не было. Даже в изменённом состоянии всем своим ведьмовским существом она чувствовала, как бьётся в нём мужская энергия жизни. Как разливается магический огонь по его телу, как струится обжигающая и желанная энергия от его сердца, и как эта энергия вливается в неё через невесомое и оттого ещё более острое касание пальцев и болезненное соприкосновение тел. Она ощутила, как её женская инстинктивная часть жадно впитывает ауру мужчины всей собой: в этот момент он был в её власти, поверженный ею, подчинённый ей, околдованный её силой. Брунгильде так хотелось попробовать на вкус его силу, что она потянулась высохшими вмиг губами к нему, абсолютно заворожённая неотвратимостью сближения. Склонившись над его лицом, водопад её белых, как серебро, волос разлился по тёмным доскам пола, перемешался с взлохмаченными чёрными с медным отливом прядями. Она вдруг замерла, ощутив, что её рубашка следом за ней потянулась вверх и задралась до самой талии, оголив бёдра.

Осознание того, что кроме ритуальной укороченной сорочки на ней как ничего не было, так ничего и нет, привело ведьму в ступор. Она ошарашенно заморгала. Чувственная магия рассеялась, словно бы кто-то включил свет в кинотеатре в самый напряжённый момент.

А потом произошло что-то настолько невероятное, что даже Амарантус, наблюдавший за этой сценой с наколдованной сонной апатичностью, не смог бы объяснить, что к чему.

– Уберите от меня руки! – завизжала Ильда, замолотила по груди мужчины кулаками и подавилась артефактом.

Она спрыгнула с мага, закружила по комнате, выпучив глаза, сипло дыша, упала животом на бортик дивана и начала об него биться, тем самым давая себе под дых и всё же радуя мир голым задом. Кашляя, наконец, выплюнула скользкий камень в ладонь.

Зло и яростно смотря на неизвестного воина, внутренне обвиняя его во всех грехах, она что есть силы замахнулась и швырнула манипулятор в нарушителя спокойствия.

«Нееееет!» – в один голос закричали кот и воин в чёрном.

Бахнуло хорошо. Фарфоровые чайные пиалки изумлённо звякнули на своих полочках, а крышка заварочного чайника съехала набок и, не удержав равновесие, покатилась по кругу.

Кроме громкого звука и усилившегося запаха гари, ничего не изменилось. Только мужчина, до этого лежавший на полу, тяжело поднимался с пола. А Амарантус, чинно сидевший рядом с мужчиной, вскочил на все лапы, вздыбил шерсть и ругался отборным кошачьим матом.

– Ах ты, собачья шкурааа! – орал на Ильду кот. – Сколько ещё ты сегодня дел наворотишь? Ты мне весь план разрушила! Ты нашу связь разрушила! Уууу!

Помянутая Ильда тем временем, стараясь натянуть оборванную одежду ниже колен, согнувшись, перебегала от дивана к столу, от стола к посудному шкафу, от шкафа к занавеске.

Если бы кто-нибудь спросил в этот момент, чего же она так неистово ищет, то навряд ли ведьма смогла бы сформулировать что-то вразумительное в ответ.

Для начала она завернулась в покрывало, схватила первый попавшийся пакет и стала судорожно запихивать туда какие-то вещи, казавшиеся ей в тот момент очень важными.

– Надо уходить, надо уходить, надо уходить… – бормотала, как мантру, издёрганная девушка. Казалось, что она вообще забыла о том, что в доме находится другой человек. Ведьма забежала в хозяйственную комнату, выхватила из стирки спортивные штаны и куртку, намотала на голову пёстрый тюрбан, который забыла заботливая сеньора Мириам. Нацепила на нос солнцезащитные очки для конспирации.

Подбежав к Амарантусу, она пыталась и его запихать в пакет, но у неё ничего не вышло. Кот не влез. Тогда Ильда решила взять что-то побольше и притащила рюкзак, а заодно и кроссовки.

– Будем бежать, друг, приготовься! – торжественным шёпотом сказала она своему коту.

– Предлагаю не бежать, а ехать, уважаемая Брунгильда, – мягким и низким голосом прозвучало в комнате.

Ведьма царственно, совершенно не обращая внимания на свой чумазый и оборванный вид, развернувшись на голос, будто бы в первый раз увидев мага, смерила его высокомерным взглядом и, обращаясь к коту, сказала:

– Ам, как думаешь, сможет ли этот, хм, достойный человек сопроводить нас? – и уже обращаясь к мужчине: – А далеко ли вы припарковались, господин маг? И достаточно ли вместительно ваше транспортное средство?

– О! – хохотнул, не удержавшись, он. – Совсем близко! И да, вы вполне уместитесь, надеюсь, что даже с комфортом для вашей… для вас! – его раскосые чёрные глаза полыхнули янтарными искрами, а мягкие губы расплылись в улыбке. – Пройдёмте на задний двор? – маг плавным и расслабленным движением, словно бы перетекая, подхватил Ильду под локоть и уверенным шагом отправился в тёмный угол под лестницей, где скрывалась техническая дверь в патио.

Брунгильду же начало окутывать мягкое, успокаивающее тепло и, когда они вышли под сумрачное вечернее небо с первыми звёздами, немного повело.

* * *

Брунгильда обнимала мягкого розового зайчика, которого так любила в детстве, и куда-то плыла по нежным тёплым волнам. Ей снилось, что она снова дома, смотрит из окна на Северное море. А потом снилось, что она плавает в этом море. Во сне у этого зайчика шкурка стала совсем короткой, а когда она в забытьи открывала глаза, то мимо неё проплывали пальмы. И Брунгильда в своих снах удивлялась, откуда в Северном море тропические острова и почему совсем не холодно на льдине.

Но вот движение стало замедляться, и успокаивающее покачивание прекратилось. Ильда сонно открывала и закрывала глаза, не в силах справиться с усталостью, и в очередной раз смежив веки, она ощутила, что тело её давно уже хотело поменять положение и перевернуться с живота на спину, но у неё никак не получалось это сделать. Затёкшие мышцы ныли, и ведьма нехотя стала возвращаться в действительность. А жизнь, как водится, встречает всех похмельных не самыми прекрасными ощущениями. Её льдина, которая с катастрофической скоростью теряла прозрачные очертания и превращалась в чёрный мех, поехала куда-то вниз, а после остановки сгрузила её, как мешок, на влажную землю.

От такого обращения Ильда окончательно пришла в себя и резко села. Зашипела от головной боли, пробившей ей висок. Немного мутными глазами обвела место, где она находилась, и поняла, что пребывает на том самом плавающем острове из джунглей. А точнее, она на небольшой поляне в джунглях. И с другого края на неё смотрят два огромных оранжевых хищных глаза.

– Хорошо, что их два, – подумал Ильда вслух и потянулась к силе, чтобы выстроить защиту. Это было больно. Очень. Но умирать ей не хотелось.

– Не надо, – прозвучал в голове мужской бархатистый голос. – Возьмёшь силу, и это станет маячком для Магконтроля.

Головная боль не проходила, а только нарастала и с каждой секундой заполняла всё возможное пространство.

«Нужна вода, чтобы снять приступ», – уже про себя подумала ведьма.

– Вода есть вон за тем деревом. А ещё в твоём рюкзаке есть куча какого-то чая.

Ильда решила, что если бы хищник, разговаривающий с ней, хотел её съесть, то давно бы это сделал. Тем более, она что, анимагов не видела? Обычные звери мельче и ментальной связью не обладают. Хотя в лесу наверняка и они есть. Да и не на льдине же она сюда приплыла в самом деле?

Так же молча Брунгильда тяжело поднялась и, еле волоча ноги, пошла в указанном направлении. Там она умылась, наскоро проверив воду – попила.

Родовая сила не отслеживалась никем и никогда, передаваясь по наследству. След оставляла только магическая сила – дар. У Брунгильды дар был слабый, а родовая сильная. Потому она завидная невеста. И потому сбежала от родственников на другую сторону планеты. А если бы не сбежала, то была бы, скорее всего, уже замужем, зато без смертельной порчи, с незнакомцем где-то в бескрайней сельве.

Поразительным образом анимага Ильда не боялась. То ли так действовала на неё энергия джунглей, то ли это было остаточное воздействие чая и очищения от проклятий, но ей было спокойно. Так умиротворённо, как только бывает, когда стоишь голыми ступнями на влажной земле и смотришь вдаль. Чувствуешь стопами камушки, тепло недр и ощущаешь укорененность в этом мире. Чувство своего места.

В голове было ясно, несмотря на ноющую боль. Потому девушка вернулась на полянку, кинула взгляд на огромного кота и пошла к своему рюкзаку. В нём оказались мелкие вещи, которые Ильда не разобрала с прошлого похода за чаем, несколько свёртков с травами, один чистый носок, термос, косметичка и мазь от комаров. А рядом с рюкзаком валялись её солнечные очки. Наличие очков ночью удивило и дало понять, что память уплыла вместе с розовым зайцем из сна.

Порывшись по карманам ещё, Брунгильда наткнулась на маленькое магзеркальце с подсветкой и взглянула в него.

«Ну что же, – меланхолично подумала ведьма, – могло быть и хуже». Цветастый тюрбан висел как-то набок, из глаз почти ушёл зелёный свет, а кожа хоть и была выпачкана чёрным, главное, что была.

– Помереть красивой не вышло… – драматично пробормотала она.

– Если позволите, – подал голос анимаг, – то я бы предложил вам не помирать, так как в таком случае помру и я. А если вы всё же решили сдаться, то умыться вы успеете в том ручье за деревом. Четыре дня у вас ещё осталось. К сожалению, захватить вам сменную одежду я не сообразил, очень спешил.

– А сколько сейчас времени, – спросила Ильда, – не подскажете?

Такой околосветский разговор казался сюрреалистичным ночью в джунглях, и оттого всё происходящее казалось ещё более ненастоящим, продолжением сна про зайца и льдину.

– Примерно час ночи. Мы были в пути около восьми часов.

Брунгильда ушла и надолго замолчала, отрешённо отмывая руки и лицо в ручье, а её мозг постепенно складывал пазлы из слов мага, окружающей картины и рваных воспоминаний.

– Где Амарантус?! – гневно воскликнула она.

* * *

– Прошу вас понять меня правильно, но он во мне, – спокойно и чуть мурчаще ответил мужчина ментально.

– Что? – изумилась Брунгильда. – В вас? – Она указала дрожащим пальчиком на живот огромного чёрного саблезубого кота.

– Не совсем в этом месте, но да, во мне, – отозвался маг.

– За что? Он, конечно, мерзкий, вредный гадёныш, но съесть его?

– Осторожнее! Он вас слышит. Я бы тщательней выбирал яркие выражения во избежание порчи новых кроссовок. Эти после похода по джунглям точно придётся выкинуть.

Ильда растерялась. От огромного количества событий она перестала соображать логически: «Он что, дух? Его съели, и Ам стал мстительным духом? Но тогда он должен мстить магу, при чём тут мои новые кроссовки, которые, возможно, через четыре дня мне будут ни к чему?»

– Ам? Амарантус, ты меня слышишь? Прости, что ругала тебя за молоко и другие пакости, прости… – шептала ведьма, глядя куда-то в ночное небо, – возможно, мы скоро встретимся в посмертии… Спасибо, что был моим фамильяром этот месяц….

– Хм, будем надеяться, что она на самом деле вас слышит, – попытался перебить девушку мужчина. – Послушайте, госпожа Бруха…

– Вы моё имя знаете? Что ещё вы знаете? Что вам вообще от меня нужно? – истерично закричала Ильда.

– Брунгильда, пожалуйста, у нас и правда немного времени. Насколько я видел, в рюкзаке лежит неостывающий термос с водой, может быть, вы заварите чай? А я пока расскажу, что произошло. Обещаю, что Амарантус в порядке, и если мы договоримся и поторопимся, возможно, и мы будем в порядке.

Ведьма недоверчиво заглянула в рюкзак, и правда, термос оказался там.

– Слушаю, – сухо и скупо сказала Ильда и принялась за чай. Идея и вправду была хорошей. Концентрация и снятие тревоги, которые возникают во время работы с растениями, сейчас самое лучшее средство.

Гато Амари в своей звериной ипостаси наблюдал за размеренными и отточенными движениями девушки. Эта церемониальность, почтительность к деталям, выверенность и отработанность каждого взмаха ресниц. Ритмичность и музыкальность. Пусть вместо чайного столика у неё был только плоский валун, вместо мягких подушек только снятый с головы цветастый платок, а вместо чайничков и пиал только термос с крышкой, это не портило и не нарушало магию чайного пространства, созданного девушкой.

Её белые кисти порхали в темноте, горячая вода разливалась длинными струями, пар взвивался вверх, танцуя вместе с прядями её серебряных волос. Даже луна, до этого момента скрывавшаяся, вышла и осветила ведьму. Это было красиво. Всё, что она создавала, было красиво. Она была красивой.

Кошачья часть натуры мурлыкала от удовольствия.

– Вы тоже хотите? Но у меня нет миски, – промолвила она, иронично улыбнувшись, и пригубила чай.

– Хочу, – чуть охрипшим голосом проговорил мужчина в её голове. – И мне не нужна миска, если вы не против, я попью как человек. Не испугаетесь, если я перекинусь?

– Нет, – ответила Брунгильда. – Возможно, так будет удобнее.

Она всё так же не боялась этого анимага. Странно, но было ощущение, что они знакомы уже давно. Казалось бы, нет лучшего времени, чтобы истерить, бежать и кричать, а ей не хотелось. Хотелось заваривать чай на этой полянке посреди сельвы.

– Перекидывайтесь и рассказывайте, – повелела она.

Вокруг саблезубого кота появилось лёгкое марево, его глаза сверкнули оранжевым, очертания фигуры поплыли и соткались в сидящего на земле смуглого мужчину.

Ильда сразу ощутила запах гари, идущий от него, и с интересом стала разглядывать этого странного человека. Впрочем, анимаг был не против.

Он откинулся на спину, потянулся и медленно и лениво перевернулся на бок, подперев рукой голову. Чёрные раскосые глаза полыхали янтарными искрами, тёмные волосы были взлохмачены и свисали на лицо. Его чёрная военная форма была сильно поношена.

– Позволите? Я умоюсь? – сказал он, пружинисто вскакивая на ноги. – Месяц об этом мечтал. – И, не дожидаясь ответа ведьмы, отправился к ручью, на ходу расстёгивая куртку, демонстрируя прекрасно сложенное смуглое тело.

Брунгильда пила чай и любовалась мужчиной в свете луны.

– Позвольте представиться, – донеслось из-за дерева, – меня зовут Гато Амари, я офицер Магвойск и командир спецотряда Магконтроля.

Он вышел на полянку, обнажённый по пояс, и Брунгильда смогла рассмотреть рельефные мышцы живота, по которым сбегали капельки воды, небольшую чёрную дорожку волос, скрывающуюся в брюках, и красивые сильные руки. Он медленно потянулся к крышке термоса, в которой был чай, и так же медленно отпил из неё небольшой глоток.

– Об этом я тоже мечтал месяц, – довольно протянул он, глядя в небо.

Ильда молчала, ожидая обещанного рассказа, и, чего уж от себя таить, любовалась красивым магом.

– Я анимаг, моего зверя вы видели. А мой дар – огонь. К сожалению, умываясь, я забыл, что не могу использовать силу, чтобы обсохнуть, потому не пожертвовали бы вы ваш тюрбан?

Ведьма кивнула и встала, чтобы он мог взять уже не очень чистый платок. Гато наклонился и, разгибаясь, невольно задел Брунгильду. Тонкие белые пальцы прочертили полосу на его смуглой влажной спине, и вместо того, чтобы отодвинуться, она почему-то наоборот шагнула ближе и схватилась за мужчину. В это же мгновенье огненное желание молнией пронзило её от кончиков пальцев к сердцу и растеклось вместе с кровью по всему телу, скручиваясь в тугой и тяжёлый узел внизу живота.

И тут Ильда вспомнила.

– Ты! Это ты был в моём доме! – крикнула она. Ей стало немного стыдно за своё поведение ранее, но в большей степени её возмущала бесцеремонность мага, который ворвался в её дом, а после оттуда выкрал.

– А на чём мы доехали? – оглянулась она.

– На мне, Ильда! Прошу, дай мне десять минут всё объяснить. Пожалуйста. По моим расчётам, у нас есть примерно час до того, как Магконтроль всё же возьмёт след, и несколько часов до того, как нагонят нас. Пока что они блокируют человеческий транспорт и уже должны закончить проверять телепорты. Скоро начнут прочёсывать джунгли и сканировать их на проявление магии. И тогда ни тебе, ни мне не светит снятие порчи.

– Ты знаешь? Про порчу? Как? У тебя тоже?

– Об этом я и пытаюсь тебе рассказать. Прошу, пообещай, что когда дослушаешь, не убьёшь меня, потому как если сделаешь это, то тебе жить останется немного.

– Обещаю, – нехотя согласилась ведьма, – но побить могу, – хмуро добавила она.

– Бей, если хочешь, – он натянул обратно чёрную футболку и продолжил, прихлёбывая чай: – Два месяца назад нашему отряду дали задание по поимке преступника, торгующего запрещёнными препаратами. Мы выслеживали его группировку месяц и вышли на них, когда главарь Сержес отсиживался в доме любовницы. Они разделились: банда отправилась на сбыт, а Сержес остался. Захват основной части прошёл успешно, а этого говнюка пришлось выкуривать из дома. Он заложил взрывные артефакты по периметру здания и заперся там с девушкой. Она была ведьмой, но, как мы установили, он её просто использовал. Догадалась, кто она?

– Катарина? – грустно спросила Брунгильда.

– Да, – кивнул маг, – к сожалению, мы её спасти не успели, зато успела она.

Гато ненадолго замолчал и через несколько мгновений тишины, заполненной только звуками ночных джунглей, продолжил:

– Он использовал отложенную цикличную порчу. Ты уже поняла, как она действует. Это разработка времён войны магических родов. Согласись, удобно иметь на привязи чью-то семью? Отложенная смерть, полное подчинение, манипуляция… Даёт много возможностей, особенно если порча на главе магического рода. Он тестировал её на Катарине. Когда я вошёл в здание – подорвал себя. Порча заразна, поэтому все, кто находится в постоянном контакте с заколдованным, тоже попадают под её влияние. Катарина была на последней стадии, как и мы сейчас, – мужчина отпил ещё чая и продолжил: – Я, ты и Амарантус. Меня задело взрывной волной, я бы умер от ран. Катарина, спасая Ама, связала нас. Амарантус во мне. Таким образом, заразился я, а твой фамильяр получил ещё один месяц жизни.

Ильда молчала. Пила чай и пыталась осознать всё случившееся.

– Получается, меня заразил ты?

– Мы, – отозвался Амари.

– У меня осталось четыре дня, а у вас с Амом?

– Уже два.

– Так какого гнилого демона мы сидим в лесу и убегаем от Магконтроля? – возмутилась ведьма.

– На это есть несколько причин. Во-первых, ты сама знаешь, что Магконтроль без веских доказательств в гражданском заявлении будет разбираться неделю. Во-вторых, для Магвойск я дезертир, возможно, пособник преступников. В лучшем случае меня запрут, лишив магии, в худшем убьют на месте.