За гранью тишины

***

– Мда уж, приятель. – Спенс сидел на капоте своего грузовика, устало потерев лицо. Его взгляд был задумчивым, тяжелым. – Может, дашь еще один шанс медицине? С этим нужно что-то делать. Кто знает что еще может произойти, глядишь, в следующий раз окажешься на проезжей части или, того хуже, на дне своей излюбленной реки.

– Да брось, не первый день с этим живу, я даже рад, что хоть что-то меняется. – Уилл говорил спокойно, даже с долей скептицизма, хотя на самом деле задумался над последними словами Спенсера.

Тот нахмурился, прищурился, будто что-то старательно прикидывал у себя в голове. Потом глубоко вздохнул, сцепив пальцы в замок и заговорил.

– Ты говоришь это так, будто тебе плевать, – он кивнул в сторону Уилла. – Но я вижу, что тебе не плевать. Чувак, это ненормально.

– Что ненормально? – Уилл насмешливо вскинул бровь, но внутри ощутил укол – словно попали в самую цель слишком точно, слишком больно. – Пару глюков? Бессонница? Или ты, как и все остальные, хочешь сказать, что я псих?

– Не ерничай. – Голос Спенса стал тверже, словно он разговаривал с непослушным ребенком. Он подался вперед, опираясь локтями о колени. – Я хочу сказать, что я уже видел, как это заканчивается, понимаешь?

Спенсер сам не осознал, когда пальцы сжались в кулак. Он вспомнил брата, который тоже говорил, что все в порядке. Он клялся, что держит себя в руках. Спенс выпрямился, глубоко вдохнув.

– Просто пообещай мне одну вещь. Если станет хуже – скажешь мне. Не будешь скрывать, не будешь закрываться.

Некоторое время Уилл молчал.

– Хорошо, – наконец выдавил он.

Спенс не был уверен, что поверил.

– Не нравится мне все это, не нравится… – начал бормотать себе под нос Спенсер, попутно спускаясь с капота, чтобы приступить к работе.

Уиллу тоже не нравилось, несмотря на все его попытки убедить друга или все-таки себя в обратном. Ему оставалось только жить дальше и надеяться, что это был единичный случай. Он взял со склада бензопилу и направился к северному участку, где ему предстояло трудиться сегодня вместе с парнем по имени Фредди. “Сегодня такой же день, как и всегда” повторял словно мантру Уилл, пытаясь себя успокоить.

Он собирался было взяться за работу, но у него все никак не получалось завести пилу. Он несколько раз дернул за шнур, с каждым разом все грубее, но двигатель лишь жалобно хрипел, чихал и замолкал. Ну что за день!

– Ну давай же, черт возьми… – прошипел он, чувствуя, как злость кипит где-то под кожей, поднимаясь к горлу.

Еще один рывок – безрезультатный.

Уилл яростно кинул инструмент на землю, но все же так, чтобы тот не сломался, не хотелось тратить лишние деньги на ремонт.

И тут – совсем рядом, словно кто-то наклонился к уху – ленивый, издевательский шепот:

“Серьезно? С бензопилой справиться не можешь?”

Краем глаза он будто бы уловил легкое движение, словно кто-то хлопнул его по плечу.

– Что ты только что сказал? – рявкнул он, резко обернувшись к единственному человеку, который был рядом – Фредди. Гнев затопил его разум, словно кипяток.

Фредди моргнул в замешательстве.

– Чего?

– Ты меня слышал. Слабо сказать это прямо в лицо?

– Уилл, ты чего? – Фредди поднял руки в защитном жесте, стараясь не делать резких движений. – Я вообще молчал, друг.

Но Уиллу уже было плевать. Или… он хотел, чтобы было плевать. На мгновение он замер, сбитый с толку. Это не мог быть Фредди. Или мог? Его тело налилось напряжением. Адреналин хлестнул в кровь, затуманивая остатки здравого смысла. Кровь застучала в висках. Мир на секунду сузился до одного голоса. Единственного голоса, который смеялся ему в лицо. Уилл почувствовал, как пальцы сами сжимаются в кулак, а грудь заливает жара. Он уже сделал шаг вперед, когда между ними возник Спенсер.

– Так, оба, тормозите. – Его голос был ровным, но в нем по-отечески звучала сталь.

Фредди тут же отступил назад, но Уилл продолжал сверлить его взглядом, будто раздумывал, стоит ли продолжать. Фредди отступил еще на шаг, его пальцы нервно сжались в кулак – не для удара, а для защиты. Глаза бегали между Уиллом и Спенсером, словно он пытался оценить, с кем ему безопаснее оставаться.

– Что тут происходит? – спросил Спенс, переводя взгляд с одного на другого.

На самом деле его это не сильно интересовало, он лишь пытался спасти задницу своему, очевидно уступающему по силе и весу, другу.

– Кое-кто за языком не следит, – прошипел Уилл, не отводя глаз от Фредди.

– Спенс, я ничего не говорил, клянусь. Он просто взбесился на ровном месте.

Спенсер выдохнул и потер переносицу. Почему-то он ему верил.

– Ладно, Фредди, иди.

Дождавшись пока тот отойдет на достаточное расстояние, Спенсер в недоумении бросил взгляд на друга, угрожающе выставив указательный палец перед его носом. Картина забавная, учитывая, что Уилл на голову выше него.

– Ты не смеешь устраивать драку на работе! – для пущего эффекта он прищурил глаза.

Уилл раздраженно фыркнул и отмахнулся, словно от назойливой мухи.

– Пусть держит язык за зубами.

– Слушай, – мужчина смягчился и отступил на шаг, – ты же знаешь, я всегда на твоей стороне, но ты уверен, что тебе не…послышалось?

– Уверен. – Нет, он не был уверен, – Я не сошел с ума. – А может и сошел. Может, уже давно.

Где-то глубоко внутри засело понимание, что он узнал тот голос, и он вовсе не принадлежал Фредди, однако эту мысль он убил в себе, как только та подала первые признаки жизни.

Спенсер смотрел на него так, что казалось, видел больше, чем Уилл хотел бы показать.

– Возьми отгул. Иди домой.

Уилл усмехнулся.

– Думаешь, это что-то изменит?

– Думаю, что если ты будешь сжигать себя дальше, то скоро домой некому будет возвращаться.

Что-то в голосе Спенсера заставило Уилла замереть.

– Если что – звони, – добавил Спенсер тише.

Такого глупого совета от своего единственного друга Уилл не ожидал услышать, но ему не оставалось ничего другого, кроме как уступить. Он пожал плечами, развернулся и ушел прочь попутно кивнув Фредди в знак примирения, и тот кивнул в ответ.

Спенсер проводил друга взглядом, затем обернулся к бензопиле, валяющейся на земле.

Его пальцы сжались в кулак. Он слишком хорошо знал, что значит быть на краю.

***

Он проводил Уилла взглядом, пока тот шёл прочь, сунув руки в карманы и слегка ссутулившись, словно от тяжести чего-то, о чём никто не имел права спрашивать. Когда шаги стихли Спенс ещё какое-то время стоял неподвижно, чувствуя, как холодный утренний воздух пропитывает одежду. Запах бензина и древесной пыли был настолько густым, что, казалось, можно провести ладонью по воздуху и собрать его пригоршней.

Где-то за складами лаяла чужая собака, не умолкала уже полчаса, и Спенс подумал, что у них с этим псом одно хобби – орать в пустоту. Он вдохнул глубже, пытаясь вернуться в эту привычную реальность, где все было просто: шумели пилы, воздух дрожал, пыль поднималась с гравия мелкими вихрями и оседала на ботинки.

Но у него ничего не получилось. В груди жгло медленным, странным огнём. Не злостью и не жалостью, скорее… каким-то мучительным нежеланием снова смотреть, как кто-то ускользает туда, где уже не дотянешься.

Он поднял с земли брошенную бензопилу. Металл был холодным, чуть влажным, будто специально напоминал, что всё вокруг настоящее, что это не сон. Он провёл пальцами по рукоятке и подумал, что у вещей есть одно достоинство: они не притворяются. Если что-то сломалось, ты это видишь, можешь разобрать, починить. Или выкинуть.

С людьми так не работает.

Он выдохнул, глядя в сторону, где Уилл исчез за поворотом. Как всегда, даже не обернулся. Видимо, считал это проявлением какой-то гордости, или – что более вероятно – был слишком уставшим, чтобы тратить силы на лишние движения. В этом они, пожалуй, были похожи.

Ветер, тянувшийся с реки, нёс запах мокрых досок и прелых листьев. Он притащил обрывок целлофана, прилипший к ботинку, и Спенсер несколько секунд смотрел на него, прежде чем смахнуть резким движением. Даже мусор тут имел больше живости, чем большинство местных работников.

Он снова посмотрел в ту сторону, где растворился Уилл. Мысленно перебрал все возможные варианты того, что может случиться сегодня вечером, и не нашёл ни одного, который ему бы понравился. Не потому что он был пессимистом, просто опыт подсказывал, что если человек называет себя "в порядке" таким голосом, значит, всё давно летит к чёрту. Спенс понимал, что может бесконечно говорить Уиллу "держись", "позвони, если что", "возьми отгул", но в глубине души знал: никакие слова не делают человека живым, если он сам не хочет оставаться.

Где-то неподалёку хлопнула дверь склада, и кто-то коротко, с чувством чихнул, как будто напоминая, что мир не собирается замирать из-за их маленькой катастрофы. Спенс поднял взгляд на серое небо, в котором не было ни просвета, ни солнца. Мир был ровно таким, каким он его помнил: холодным, равнодушным, но честным в своей простоте. И только люди всё время врали. Себе, другим, тем, кто пытался их любить.

Спенсер ощутил, как сжимается горло. Ненавидел это чувство. Это странное, липкое бессилие, будто всё самое важное уже случилось, а ему досталась только роль того, кто наблюдает.

Он прислонил бензопилу к стене сарая и провёл ладонями по лицу. Холод от пальцев будто вернул его обратно. В этот двор. В это утро. В эту работу. В эту жизнь, которую никто никогда не обещал сделать легче. Когда-то он думал, что усталость – это только про тело. Но годы показали, что терпение изнашивается куда быстрее.

Он подобрал с земли рабочие перчатки, на которых давно выцвела бирка с его именем. Смахнул с них гравий, чувствуя, как серая ткань мнется в пальцах. Спенс подумал, что завтра снова скажет ему то же самое: “Если станет хуже – скажи.”

Не потому что верил, что это что-то изменит. А потому что других слов он просто не знал.

Глава 4

Домой Уилл добрался тем же путем – обойдя реку. Он зашел в пустой дом и пару минут растерянно осматривался, как будто впервые видел его. Выходные НЕ в компании Спенсера и нахождение дома в дневное время были настолько редкими явлениями, что Уиллу пришлось привыкать некоторое время.

Первым делом он стал собирать осколки стекла с кухни оставшиеся после прошлой ночи. Уилл тогда был слишком напуган, чтобы что-либо делать. После случившегося он закрылся в спальне, укрылся с головой одеялом и стал считать минуты до наступления утра.

Закончив со стеклом, он тупо оглядел гостиную в поисках какого-нибудь занятия и его взгляд остановился на стеллаже с книгами. Он понятия не имел что там за книги, не он их покупал и даже ни разу не подходил к ним, они просто были там, когда он поселился в этот дом. Уилл взял первую попавшуюся в красном переплете и начал лениво перелистывать страницу за страницей, особо не вникая в смысл. Когда он отложил в сторону книгу, за окном уже стемнело. Время уже перевалило за десять вечера. Смысла в том, что он все это время сидел тут с книгой в руках не было, он не запомнил ни единого слова. Скорее просто смотрел в пустоту.

Уилл поднялся с дивана чувствуя, как затекшие конечности наливаются болезненной тяжестью. Он покачнулся, пробежал взглядом по комнате, будто убеждаясь, что вокруг никого нет, и направился в ванную.

Зеркало над раковиной встретило его тусклым, искаженным отражением. Он бросил на него быстрый взгляд – сероватое лицо, словно застывшее за мутной пленкой белесых разводов – и быстро отвернулся, заморгал часто, будто пытаясь стереть картинку с роговицы. Шторка заскрипела в тишине, когда он отодвинул ее.

“Уверен что хочешь это сделать? Может, сегодня как раз тот самый день, когда твой кошмар превратится в реальность?" – прозвучал уже знакомый тон, насыщенный насмешкой.

Уилл тряхнул головой отгоняя лишние мысли и забрался в душевую кабинку закрывшись шторкой, будто назло всему миру.

"Зря ты так" – опять этот тон, снисходительный, мерзкий.

– Заткнись! – сорвался Уилл, ударяя ладонью по кафельной стене. Его голос дрожал, но не от злости, а от страха.

"С кем ты разговариваешь, Уилл? Отдохни, тебе мерещится всякое" – противный смешок коснулся уха, холодный, раздражающий.

– Тут никого нет, мне все кажется, – пробормотал он, подставляя лицо под горячие струи воды, словно надеясь, что она смоет с него все безумие.

"Разве?" – шепот прорезал воздух, звуча у самого его уха.

Уилл обернулся, но не успел даже вздохнуть, как на него обрушились когтистые пальцы. Холодные и твердые, они сжали его шею с такой силой, что каждый вдох стал пыткой.

Он рванулся, вцепившись в чужие запястья, но они были незыблемы, как каменные тиски. Пальцы чудовища были ледяными, как мертвое мясо. Они впивались в его шею, и под ногтями чувствовались маленькие шипы, словно крючки, пронзающие кожу. Уилл захрипел. Легкие не работали. Мир сжимался, пока не осталась только тьма.

Перед ним стояло существо, омерзительное, с багрово-синей кожей, и в нем было что-то странно знакомое. Мимика, движение головы, даже частота дыхания, будто он смотрел на искаженное отражение самого себя, покрытой волдырями, из которых сочилась жидкость.

Чудовище держало его и Уилл чувствовал как ослабевает с каждой секундой. Горячая вода резала кожу. Легкие горели, молили о глотке воздуха. Мысли рассыпались в панике. Все сузилось до круга боли и хватки на шее.

Он заскреб ногтями по чужим рукам, попытался вырваться. Уиллу хотелось кричать, хотелось рыдать от безысходности, хотелось вдохнуть, но он не мог сделать ничего из этого. Он лишь стал медленно оседать на мокрый пол под звуки мерзкого, режущего слух смеха.

Лишь когда Уилл почти потерял сознание, чудовище исчезло и оставило его всхлипывающего и утопающего в осознании собственной ничтожности.

Он отчаянно вдыхал и протирал глаза мокрые то ли от воды, то ли от слез. До чего он докатился, взрослый парень сидел забившись в углу душевой кабины и плакал подтянув колени к груди, чтобы льющаяся из душа вода на него не попадала. Он был не в состоянии прекратить рыдания или встать. Он жадно хватал ртом воздух, чувствуя, как он обжигает легкие.

Уилл не знал, сколько времени прошло. Вода продолжала литься, горячая, слишком горячая. Голова кружилась, мысли путались. Далеко-далеко он услышал стук. Или это просто был шум воды?

Спенсер не знал, чего ожидать, когда вошел в дом. Он почувствовал что-то странное еще на пороге, воздух был горячим и влажным, как в бане, но при этом откуда-то веяло леденящим холодом. Будто два разных мира столкнулись в одной комнате.

– Уилл? – позвал он, проходя дальше.

Тишина. Он услышал звук воды, доносившийся из ванной, и тогда что-то внутри него дрогнуло.

– Уилл, ты там?

Громкий крик из-за двери заставил его замереть.

– Нет! Нет! Оставь меня! Исчезни!

Спенсер не раздумывал – распахнул дверь и рванул вперед. Шторка душа с шумом отлетела в сторону, и он увидел его.

Уилл сидел на полу, забившись в угол, вода безжалостно лилась ему на плечи, а сам он дрожал, как осиновый лист. Лицо мокрое – от слез или воды, Спенс не мог сказать. Глаза расширены, зрачки дергаются, словно пытаются вырваться из реальности. Он не видел его таким никогда.

– Уилл! – Спенсер схватил его за плечи, но тот вырвался, бездумно размахивая руками.

– Нет! Уйди! – его голос был полон ужаса, Спенс крепче сжал его, удерживая.

– Уилл, это я! Посмотри на меня!

Грудь парня резко вздымалась, он тяжело дышал, все еще не до конца понимая, что происходит.

– Спенсер… – его голос был сломанным, как треснувшее стекло.

– Все нормально. Поднимайся.

Спенсер помог ему встать. Он чувствовал, как тот дрожит, как ослабленные мышцы едва держат его. Его собственное сердце бешено колотилось. Он не был к этому готов. Спенс знал, что у Уилла проблемы, но тот всегда оставался на позитиве и всем своим видом показывал, что держит все под контролем, каждый раз, когда Спенсер ненавязчиво интересовался как у него дела. Больше всего он боялся, что однажды ему придется откачивать Уилла, когда тот упадет в обморок от недостатка сна. Он был к этому готов, перечитал кучу статей, просмотрел миллион видео, но он не был готов, что однажды придется вытаскивать друга из душа, когда тот в полуобморочном состоянии будет отбиваться ногами и руками.

Спенс помог Уиллу одеться и уложил в кровать. К тому времени оба пришли в себя; Спенсер оправился от шока, а Уилл от страха. Спенс суетился вокруг друга пытаясь хоть как-то ему помочь. Он не знал как поступить и не хотел оставлять его одного. Однако в какой-то момент Уилл отвернулся к стене и перестал как-либо реагировать на происходящее вокруг.

В голове проносились тысячи мыслей.

"Это не просто усталость. Не просто бессонница. С ним что-то страшное творится, и я не знаю, как это остановить."

– Уилл, выпей таблетку, пожалуйста, – голос мужчины был поникшим и уставшим.

– Уйди.

– Уилл, пожалуйста, ты должен это выпить, – Спенс уже более настойчиво начал водить успокоительным перед лицом парня.

– Ты меня слышал? Проваливай! – уже громче произнес Уилл и полный недовольства повернулся, чтобы взглянуть в глаза Спенсеру.

– Я никуда не уйду.

– Нет, уйдешь. Это мой дом, пошел вон, – Уиллу самому от себя стало мерзко.

Эти слова резанули Спенсера сильнее, чем следовало.

"Он отталкивает меня. Как Джейк когда-то. Но в этот раз я не допущу ту же ошибку, я не позволю ему умереть."

– Ладно, – Спенсер поставил стакан с водой и таблетку на тумбочку. – Оставлю это здесь. Я буду в гостиной, – он вышел бормоча что-то себе под нос и закрыл за собой дверь.

Оставшись один, Уилл сжался под одеялом, чувствуя горечь. Он ненавидел себя. За слова. За слабость. За то, что впустил друга в этот кошмар. Он чувствовал себя сломанной игрушкой, выброшенной в угол. Никчемным. Пустым. Если бы Спенсер не пришел… Он не хотел даже думать об этом. Он должен справиться. Один. Спенсер не должен видеть его таким. Никто не должен.

***

Спенсер сидел на диване с ноутбуком, делая вид, что смотрит фильм. На самом деле звук был убран до минимума, он вслушивался в каждый шорох из спальни. В который раз он ругал себя за то, что решил закрыть дверь за собой, когда выходил. Он ждал, он знал, что совсем скоро наступит тот момент, о котором столько раз рассказывал Уилл. Он уже был готов ко всему: к крикам, к истерике, к очередной панике, к слезам друга. В какой-то момент тиканье часов, казалось, перекрыло звуки доносившиеся из динамиков ноутбука и секунда за секундой выводило мужчину из себя.

"Кто, черт возьми, держит дома настенные часы в наше время, с ума же сойти можно." – мысленно проворчал Спенс.

Он все-таки поднял на них глаза. Время без пятнадцати минут час. Спенсер аккуратно встал с дивана и тихо, насколько это возможно, заварил кофе, наполнив им две кружки. Он оперся о кухонную тумбочку и продолжил ждать.

Уилл широко распахнул глаза тяжело дыша, он схватился за горло намереваясь приглушить собственный хрип. Тело ныло, словно его переехал грузовик. Каждый мускул отзывался тупой болью. Он попытался сжать пальцы, дрожь прошла по кистям, будто электрический разряд. Чертов кошмар…

Попытка не спать всю ночь провалилась с треском. Неприлично долго его тело и мозг бодрствовали, чтобы лишать себя еще и единственных нескольких часов сна полагающихся им законным правом. Уилл был уверен, что Спенс не ушел, уж слишком хорошо он его знал, потому хотел избавить того от еще одного потрясения. Этой ночью он увидел достаточно.

К тому моменту как дыхание пришло в норму, Уилл твердо решил, что не выйдет из комнаты и фиг с ним с еженочным ритуалом. Но уже спустя двадцать минут он почувствовал, как его потряхивает. Он прогнал дурные мысли о том, что весь мир рухнет если он сейчас же не встанет с постели, и сжал кулаки, чтобы унять дрожь.

Наконец он раздраженно скинул с себя одеяло так, что то отлетело на пол через противоположный край кровати, и поплелся в сторону кухни намеренно шаркая босыми ногами по полу. Уилл появился в дверном проеме, его взгляд был затуманен.

"Я должен выглядеть нормально. Хоть немного", – промелькнула мысль у него в голове.

Плечи ссутулены, было ясно, он не просто проснулся, а выбрался из-под обломков кошмара. Он не посмотрел на Спенса сразу, но тот видел, как дрожат его пальцы, как уголки губ подрагивают, словно он сдерживается, чтобы не сказать что-то лишнее.

"Шесть шагов вперед, три шага вправо, чтобы обойти диван. Последний шаг особенно широкий, потому что есть риск…"

Уилл чувствовал как с каждым шагом ему становилось легче, но это только до тех пор, пока он не увидел затаившегося на кухне Спенсера. Тот стоял неподвижно, боясь даже вдохнуть поглубже, поэтому Уилл продолжил идти по отработанной схеме, делая вид, что не видит мужчину перед собой. Лишь выпив воды и вдохнув полной грудью, он нацепил на лицо выражение полное недовольства и повернулся к другу.

– Ты еще тут. – произнес он как можно более раздраженно.

– Кофе будешь? – как ни в чем не бывало ответил ему мужчина и протянул кружку.

Уилл не собирался играть по его правилам, зло прищурившись он отвернулся и уже почти дошел до комнаты…

Но блин.

Он резко развернулся, схватил кружку и ушел, даже не глядя на Спенса. Тот, конечно же, ухмыльнулся.

Задница.

Уилл скрылся в спальне и демонстративно хлопнул дверью словно подросток. Спенсер сел обратно на диван и продолжил просмотр фильма. Спустя еще пятнадцать минут он услышал как дверь спальни открылась и оттуда с шелестом вышел потрепанный Уилл укутанный в одеяло. Не говоря ни слова он развалился рядом с другом и стал смотреть фильм пока ему не надоели назойливые взгляды Спенса.

– Это мое место, мне не уснуть больше этой ночью. – Спенсер перевел взгляд на него и чуть улыбнулся, не говоря ни слова. Он понял: это было признание. Молчаливое, упрямое, по-своему теплое. – Обычно я до утра смотрю телик, не мешай мне насладиться разнообразием и сделай погромче.

Без лишних слов Спенс сделал громче и наконец расслабился. Он почувствовал, как вес тела друга слегка придавил его одеяло, когда Уилл плюхнулся рядом. Тот чуть поерзал, устраиваясь удобнее. Они не говорили об этом, но оба знали: это был способ признать – да, сегодня мне нужна твоя компания. Спенсер вздохнул, глядя на экран. А потом просто закрыл глаза.

Проснулся он лишь тогда, когда яркие лучи солнца просочившись в окно упали ему на лицо. Он сонно протер глаза тыльной стороной ладони и нехотя встал на поиски Уилла, но все что он нашел – это сообщение в телефоне: "Опаздываешь на работу, босс."

Он обреченно вздохнул, выпил пару глотков горького кофе, оставшийся еще с ночи, поморщился и пробормотал про себя: "Ну хоть живой…", затем отправился на поиски друга. Опять.

***

Спенсер ненавидел утро. Ненавидел холодный воздух, который словно напоминая о чем-то потерянном, врывался под одежду, оставляя за собой ощущение пустоты. Он впивался в его кожу, как ледяные иглы, заставляя Спенсера вздрогнуть и на мгновение задержать дыхание, вспоминая о том, что когда-то он тоже просыпался среди холода. Утренний туман стелился по земле, точно обрывки несбывшихся надежд.

Он ненавидел первые лучи солнца, неспособные прогреть мир, который казался таким же холодным, как его душа. Ненавидел росу на каждой травинке и листике, она будто пыталась напомнить о давних слезах, которые он когда-то проливал. Или словно сама природа пыталась возместить все те слезы, которые он не позволял себе проливать сейчас.

Еще он ненавидел сигаретный дым, вонзающийся в его ноздри с пронзительностью прошлого, которое он так отчаянно хотел забыть. Этот запах прожигал его изнутри, оставляя шрамы на воспоминаниях. Он проникал в легкие, смешиваясь с воздухом так же, как когда-то смешался с его детством.

Мужчина шагал по мосту, ведущему к лесу, чувствуя, как прохлада от воды цепляется за его кожу. Ему хотелось остановиться, задержаться здесь и дать себе время осознать, куда он идет и зачем. Но ноги двигались сами по себе, ведя его к группе людей, среди которых он искал лишь одного человека.

Его сердце болезненно кольнуло, когда в тени деревьев возник худощавый силуэт. Длинные руки, которые нелепо свисали вдоль тела, выступающие позвонки под тонкой тканью футболки и растрепанные волосы – все это кричало о слабости и уязвимости.

Стоило Спенсу сделать шаг в его сторону как в памяти тут же загорелись воспоминания тщательно погребенные где-то глубоко внутри.

Когда он был ребенком, его ночи всегда проходили одинаково.

Шаг. Шаг. Шаг.

Холодные улицы. Запах сырости. Голос в голове: "Только бы он был там".

Он всегда искал Джейка.

Спенсер натягивал капюшон на голову и, сливаясь с тенями, пробирался по заброшенным улицам, где в окнах не горел свет. Он знал эти маршруты наизусть: переулки, дворы, закоулки. Где-то там его брат шатался в темноте, греясь чужими огнями, чужими обещаниями, чужими руками, которые тянули его вниз.