Легенда о девяти мирах

– Лестер, я так боюсь! Вдруг они сейчас вылезут из кустов, и нам конец! – сказала она, дрожа от страха.

– Держись рядом, не бойся, – сказал он твёрдо, пытаясь вселить в неё уверенность.

Вдруг вдалеке раздался шум. Мона вздрогнула: это были шаги стражников. Их голоса становились всё громче, и от страха у неё закружилась голова.

– Ох, боже! – её глаза округлились от страха, кровь застыла в жилах.

– Бежим! – подстегнул Лестер.

Эльф, обладая невероятной ловкостью, потянул Мону вглубь лабиринта, который казался воплощением самых страшных кошмаров. Каждый шаг требовал максимальной концентрации, ведь стражники могли появиться из любого угла. Мона старалась не отставать, но повороты лабиринта были бесконечными, и вскоре она потеряла счёт времени, погружаясь во мрак своих тревожных мыслей. В голове всплыли воспоминания о родных, о том, как они всегда учили её сохранять спокойствие и хладнокровие в трудных ситуациях.

Но сейчас, когда страх сжимал сердце в тиски, это казалось практически невозможным. Мона чувствовала, как холодный пот стекает по спине, а в ушах гремели звуки собственных шагов, словно предвестники беды. После утомительных блужданий они наконец добрались до моста, который разделял Урадену и остальную часть королевства.

Этот мост выглядел древним, как сама жизнь. Деревянные доски потрескались и прогнили от времени. Каждый шаг эльфа сопровождался скрипом, будто доски сами говорили: «Осторожно, впереди что-то нехорошее». Девушка, с сомнением взглянув на мост, остановилась, обдумывая дальнейшие действия. Прохладный ветер играл её волосами, вызывая мурашки.

– Ты точно уверен, что нам сюда, Лестер? – спросила Мона, нервничая.

Эльф с острыми ушами и проницательным взглядом фыркнул в ответ.

– Да шевелись уже, а то брошу тебя тут, и выпутывайся сама! – грубо сказал он, раздражённо, с нетерпением в глазах.

Лестер стоял на мосту, скрестив руки, и выглядел абсолютно уверенным, хотя ситуация была рискованной. Мона, напротив, колебалась, чувствуя, как всё тело охватывает волнение. Но он заметил её сомнения и мягко улыбнулся, протянув ей руку.

– Давай, – прошептал эльф с такой искренностью, что Мона мгновенно ощутила прилив смелости.

Медленно шагнув вперёд, она посмотрела вниз на бурлящую под мостом реку. На мгновение мир вокруг исчез. Собравшись с духом, Мона взяла его за руку. Он, словно чувствуя её страх, сжал пальцы чуть крепче, передавая уверенность. Мост продолжал скрипеть под их ногами, но теперь, когда она держалась за крепкую руку, страх стал менее ощутимым.

– Видишь? Не так уж и страшно, правда? – усмехнулся эльф, стараясь подбодрить.

– Легко тебе говорить, – тихо сказала Мона. – Я не каждый день по таким жутким мостам хожу… – в голосе была ирония, но страх потихоньку отпускал.

Лестер с иронией добавил:

– Знаешь, иногда страх – это просто тень, которая прячется в нашем разуме. Если мы сможем взглянуть ему прямо в лицо, он потеряет свою силу.

Эти слова, как будто обретая форму, начали резонировать в её душе.

– Понимаю, что ты прав, но сейчас это так сложно, – ответила она с усмешкой, пытаясь скрыть свои переживания.

Когда они сошли с моста на землю, Лестер на мгновение замер, погружённый в мысли. Синие глаза скользнули по густым деревьям, которые словно плотным кольцом окружали их.

– О чём задумался? – спросила Мона с искренним любопытством и лёгкой тревогой в голосе.

– План у нас такой, – начал Лестер. – По лесу мы можем спокойно идти, стражники сюда не лезут. Нужно только собрать хворост и найти место у реки, чтобы разбить лагерь, – он подмигнул ей, как будто всё это было проще простого.

– Почему стражники сюда не заходят?! – удивилась она, подняв брови.

– Потому что это лес орков! – с усмешкой ответил Лестер, явно наслаждаясь тем, что напугал её.

– Что?! – выдохнула Мона, поняв, что попала в куда более опасную ситуацию, чем думала.

Лес, о котором говорил Лестер, славился жуткими легендами и страшилками, которые передавались из уст в уста. Орки были не только свирепыми воинами, но и искусными охотниками. Они защищали свои земли с яростной неумолимостью. Их крики разносились по ночам, а тени нагоняли страх даже на самых смелых.

– Не переживай, тут полно всяких опасностей, но и чудес тоже. Мы найдём безопасное место, где можно будет отдохнуть. Я выведу тебя из леса орков, чтобы тебя не сожрали, – сказал он с ухмылкой, пытаясь успокоить.

Мона всё равно нервничала, казалось, что любой шорох в кустах может значить что-то плохое.

– А если мы нарвёмся на орков? – спросила она, дрожа от страха, как осиновый лист.

– Тогда мне придётся пожертвовать тобой, умоляю, не раздражай меня! – Лестер фыркнул, как будто это была шутка, но на самом деле слова звучали очень жестоко.

Мона сжала кулаки, отчаянно желая дать ему резкий ответ, но страх сковал язык. «Пожертвовать мной?» – мелькнуло в голове. «Что за чушь он несёт?» Мысли путались, оставляя лишь обрывки, пока Лестер, похоже, не замечал её внутреннего смятения. Эльф спокойно поправил свою кожаную накидку и с невозмутимым видом указал вглубь леса.

– Пойдём по этому пути. Там недалеко река, уютная, – сказал он с хитрым блеском в глазах.

Мона огляделась, пытаясь уловить хоть какие-то признаки опасности. Лес был густым и мрачным, ветви деревьев переплетались, создавая зловещие тени. Даже ветер, казалось, замер, прислушиваясь к их разговору, как будто сам лес был свидетелем их спора.

– Лестер, ты не понимаешь! Это не шутки! – вскрикнула она, голос зазвучал твёрдо. – Мы можем погибнуть!

– Да ты просто трусиха! – огрызнулся Лестер, но уже без своей обычной беззаботности.

– Если мы пойдём, то будем действовать вместе, – сказала Мона, стараясь говорить уверенно, хотя внутри всё дрожало от тревоги.

Лестер, хоть и выглядел все таким же самодовольным, приподнял бровь.

– Я тебе скажу больше, это я вытащил тебя из лап короля и помог сбежать! – эльф ткнул пальцем в древнюю книгу, а потом снова посмотрел на Мону. – В общем, можешь идти куда хочешь. Или просто не беси меня!

Девушка вздохнула и закатила глаза так сильно, что, казалось, можно было увидеть мозг. «Не беси его, ага», – подумала она про себя. Да он и так уже на взводе, хотя пытается это скрыть.

– Ты можешь уйти, Лестер, – произнесла Мона с оттенком грубости, стараясь не выдать дрожь, пробежавшую по телу.

Лестер хмыкнул, но не смог ничего сказать. Молчание между ними усиливало тревогу: он явно не собирался уходить, и Мона не знала, радоваться этому или бояться. Эльфийская самоуверенность и настойчивость вызывали беспокойство.

– Пошли, – сказал он, направляясь к узкой тропинке, ведущей в глубь леса.

Мона не ответила, просто молча последовала за ним. Тропинка была едва заметной, скрытой среди густых корней и переплетённых ветвей. Листва вокруг казалась неестественно тёмной, воздух был влажным и тяжёлым, словно здесь давно не ступала нога человека. Они шли несколько минут, не произнося ни слова. Лестер уверенно шагал вперёд, преодолевая препятствия. Мона смотрела ему в спину, пытаясь уловить хоть намёк на тревогу или сомнение. Но эльф оставался спокойным. Это выглядело так, будто они просто гуляли по парку, а не углублялись в таинственный лес орков.

С каждым шагом тревога нарастала. Лес вокруг оживал: трещали ветки, шуршала листва. Иногда ей казалось, что кто-то крадётся следом. Она пыталась сосредоточиться на Лестере, но страх не отпускал. Время тянулось мучительно медленно, пока они не вышли к небольшой реке, где вода тихо плескалась, отражая последние лучи закатного солнца. Эльф внимательно огляделся, оценивая обстановку, и сказал:

– Здесь остановимся на ночь. Утром я выведу тебя, и ты сможешь идти куда захочешь.

Тон Лестера был грубым и холодным, от чего девушка поёжилась, словно ощутив ледяной ветер.

– Я не смогу уснуть… – пробормотала Мона, стараясь не дрожать.

– Сиди тут, я за хворостом, – сказал Лестер, уходя. Но потом обернулся и добавил: – И не смей никуда уходить!

Угроза в голосе эльфа была очевидна. Мона кивнула с чрезмерной энергией, подтверждая своё послушание, хотя оставаться одной в этом мрачном лесу было невыносимо. Тишина казалась давящей, усиливая каждый шорох, каждый едва уловимый звук. Осторожно, будто боясь нарушить хрупкое равновесие, она положила книгу на влажную траву и накрыла её слоем зелёного мха – некая попытка сохранить единственный предмет, связывающий с привычным, безопасным реальным миром. Но кто мог бы украсть книгу в этом месте? Разве что какие-то лесные существа, обитатели этой жуткой чащи, где царила вечная тень и сквозила неизбывная угроза. Поспешно, стараясь заглушить бурю эмоций, Мона опустилась на холодный камень у реки. Вокруг раздавались звуки – тревожные и живые. Листья шелестели, словно кто-то невидимый крался среди них. Вдалеке треск, похожий на шаги, заставил сжать кулаки, борясь с паникой.

– Здесь только я и Лестер… – повторяла она, надеясь успокоиться.

Однако снова и снова в памяти всплывали слова эльфа, его ледяной взгляд, который, казалось, пронизывал насквозь. В нём не было ни капли сострадания, только жестокость, и от этого она чувствовала себя слабой и беззащитной. Ветер зашумел, и показалось, что кто-то шепчет. Резко подняв голову, Мона увидела только деревья, окутанные сумерками. Ветер продолжал шептать в кронах, и девушка напряжённо прислушивалась, ожидая услышать шаги. Но в ответ был только шёпот ветра и треск ломающихся веток вдали. Вскоре из-за деревьев появился Лестер с большим пучком дров. В темноте его фигура выглядела пугающе. Подойдя ближе, он бросил дрова на землю, посмотрел на Мону и произнёс:

– Подожди немного, скоро станет теплее, – утрамбовывая землю для костра.

Живот заурчал, как будто хотел выдать её с потрохами. Мона почувствовала, как щёки запылали от стыда.

– Проголодалась? – с иронией спросил Лестер, поднимая на неё взгляд.

Тон эльфа выдавал, что Мона стала ему обузой, возможно, так он пытался скрыть свои чувства за раздражением. Но когда костёр разгорелся, его лицо смягчилось. Пламя осветило их, и девушка смогла разглядеть его лучше. Её взгляд привлекли блестящие от огня глаза и лёгкая улыбка на губах. С каждым новым огоньком они ощущали запах горящих веток.

– Знаешь, – сказал он, глядя на огонь, – тут полно диких ягод и съедобных корешков. Мы можем поискать что-то съедобное. Правда, воду из реки я бы не стал пить. Придётся потерпеть до ближайшей деревни.

Мона кивнула, хотя в сердце всё ещё гнездилось недоверие.

– Если вдруг решишь сбежать, – добавил эльф, не отрывая глаз от костра, – помни, что орки могут быть где угодно, и я не смогу тебя защитить.

Холодный озноб пробежал по спине. Теперь её жизнь зависела от этого эльфа, который казался опасным, но был её единственной защитой.

– Я не убегу, – сказала Мона твёрдо. – Мне просто нужно время, чтобы разобраться, что происходит.

Лестер взглянул на неё, в его взгляде мелькнуло что-то неуловимое. То ли понимание, то ли раздражение. Она почувствовала, что между ними возникло нечто большее, чем страх и недоверие. В лесу, полном угроз, они были вынуждены зависеть друг от друга, и это рождало странную связь. Огонь, мерцая, отбрасывал мягкий свет. Мона решила, что сейчас самое время узнать больше о своём спутнике.

– Лестер, – произнесла она, – расскажи мне о своих приключениях?

Эльф поднял глаза и на секунду удивился.

– У меня куча историй, – начал он, – но не все из них приятные.

– Мне всё равно, – ответила Мона, хотя на самом деле тряслась от страха.

– Хочешь залезть мне в душу и выудить все секреты? – спросил Лестер, нахмурившись.

– Что?! Вовсе нет, – возразила она, стараясь не выглядеть уязвимой.

– Как я уже сказал, мы не друзья, я не задаю тебе вопросов, а ты мне, ясно? – с грубостью ответил эльф.

Мона отшатнулась, словно от пощечины. Ведь уже давно привыкла к человеческой резкости и постоянным напоминаниям о неравенстве, даже в своём мире. Но сейчас, в мерцающем свете костра, слова прозвучали особенно грубо. Внутри зародилось чувство обиды, смешанной с отчаянием.

– Но я же просто хотела узнать о тебе, – резко сказала она, сжимая в руках кору, на которой сидела. Голос звучал равнодушно, но без особого успеха. – Почему ты такой грубый?

Лестер задумчиво посмотрел на девушку, а затем перевёл взгляд на огонь, в глазах отразилась грусть. Пламя костра, танцующее в ночи, улавливало его настроение, как будто внутри огня горела не только древесина, но и сама душа.

– Я лесной эльф, – сказал он, будто оправдываясь за свою замкнутость. – Как ты уже, наверное, поняла, моя жизнь не из лёгких.

Мона, сидя рядом, поняла: его слова – не ответ, а уловка, скрывающая глубокую рану. За резкостью и холодностью скрывалась боль – возможно, утрата или предательство, оставившие шрамы на сердце.

– Можешь рассказать мне, что на душе? – спросила она мягко, глядя на него своими глазами, голубыми, как штормовое небо.

Лестер уставился на неё, не произнося ни слова. Во взгляде читались сомнения и глубокая печаль. Потом, будто приняв решение, вздохнул и отвернулся к огню. Пламя отражало в нём одновременно и смелость, и уязвимость. Долгое время эльф молчал, прежде чем наконец заговорить.

– Это уже давно не важно, Мона… – голос звучал тихо и устало, как будто он сдался перед бурей внутри себя.

– Ладно… Я не буду тебя доставать…

В тишине, нарушаемой лишь потрескиванием костра, их глаза отражали пляску теней. Мона задумалась о том, какие тайны могут скрываться в душе этого лесного эльфа. Его прошлое, наверное, было полно событий, которые ей даже трудно было представить.

– Знаешь, – наконец произнесла она, – иногда нужно быть уязвимым. Это не делает нас слабее, а наоборот, делает человечнее.

Слова звучали искренне, и Мона надеялась, что Лестер поймёт, как важно быть открытым с другим человеком, даже если это трудно.

– Но я не человек, – с усмешкой сказал он, глаза блеснули в свете костра. – Я просто лесной эльф, и моя природа не позволяет мне быть таким, как ты.

– Ты всё равно жив, – настаивала она, пытаясь найти к нему подход. – Даже если ты не человек, у тебя есть чувства. Ты можешь любить, дружить и переживать за других. Эти качества делают тебя более человечным, чем ты сам думаешь.

Вокруг них повисла тишина. Лестер заметил, что Мона задумалась, и решил сменить тему.

– Тебе лучше вздремнуть, – сказал он с улыбкой, пытаясь снять напряжение. – Я позабочусь о костре и обстановке. Обещаю, ни один орк сегодня тебя не сожрёт!

Эльф пытался добавить в свои слова немного юмора, но Мона обиделась и разозлилась. Внутри всё кипело от злости. Не удержавшись, она схватила камешек, который валялся под ногами, и швырнула в Лестера.

– Деревенщина! – выкрикнула она, голос предательски дрожал от злости.

Лестер, явно не ожидая такой реакции, лишь ухмыльнулся и ответил с лёгкой издёвкой:

– От деревенщины слышу!

Слова, насквозь пропитанные сарказмом, только усилили её раздражение. Мона почувствовала, как внутри поднимается волна гнева, и не смогла удержаться от резкости:

– Лучше и правда лечь спать, чтобы не видеть твою самодовольную физиономию.

Конфликт между ними накалялся, как буря перед грозой. Лестер же, вместо того чтобы ответить на колкости и продолжить словесную перепалку, неожиданно снял свою накидку и протянул ей:

– Постели под себя, чтобы совсем не спать на голой земле.

Этот жест стал полной неожиданностью и, возможно, даже тронул до глубины души. Мона застыла на месте, не веря своим глазам, что после их ссоры эльф вдруг решил проявить заботу. В голове зародились сомнения: а вдруг он не так уж плох, как она думала? Медленно приняв накидку, Мона ощутила мягкость и тепло. Это стало небольшим мостиком между их конфликтом и возможным примирением. Гнев, недавно вспыхнувший в душе, начал утихать, уступая место удивлению и благодарности.

– Спасибо, – тихо произнесла она, голос смягчился, отражая все чувства.

Лестер не ответил, но, заметив её изменившееся настроение, мягко улыбнулся. Наступила тишина, наполненная новым пониманием.

Ранним утром, когда костёр еле теплился, Мона медленно открыла глаза. Прислушалась к звукам природы – шуму воды и всплескам. Потянулась и увидела эльфа. Он стоял по колено в прозрачной воде, держа в руке длинную палку для рыбалки. Его спина была мускулистой, движения – ловкими и уверенными. Зевая и потирая глаза, она присела на берегу, укрывшись плащом, и с любопытством наблюдала за Лестером, искусно орудующим палкой, словно точно знал, где скрываются рыбки.

Утренний свет пробивался сквозь густые кроны, играл на воде и создавал искрящиеся блики. Фигура эльфа казалась окружённой мягким золотистым сиянием. Мокрые волосы струились по плечам, а капли воды, стекавшие по лицу, оставляли блестящие дорожки и подчёркивали чёткие, но мягкие черты.

– Ты всегда так умело ловишь рыбу? – спросила Мона тихо, почти шёпотом, который терялся среди высоких деревьев.

Лестер, не оборачиваясь, лишь кивнул, продолжая сосредоточенно следить за поверхностью воды.

– Отец научил, – коротко ответил он, взмахнув палкой.

Вода всплеснула, нарушив тишину. Через мгновение всё снова стало спокойно.

– Помочь хочешь? – спросил эльф, не сводя глаз с воды, где играли солнечные зайчики. – Рыбаки говорят, что утром лучше всего клюёт.

Мона задумалась, поморщив лоб.

– Не уверена…

Рыбалка всегда была для неё чем-то странным и непонятным, хотя она с интересом наблюдала за Лестером, который, казалось, знал в этом толк. Внезапно, с грациозным и резким движением, напоминающим хищника, эльф извлёк из прозрачной воды серебристую рыбку. Та яростно билась на остром конце палки, пытаясь освободиться, но эльф оказался быстрее.

– Сегодня ты будешь завтраком! – он схватил её рукой, отбросил палку и направился к берегу.

На берегу росли крупные листья лопуха, и Лестер сорвал один из них, чтобы использовать в качестве своеобразной тарелки для своей свежей добычи. Затем направился к костру, чтобы приготовить еду.

– Почистишь рыбу? – спросил эльф неожиданно, бросив на Мону быстрый взгляд. В голосе звучала игривость, но и лёгкая насмешка.

– Я? – удивлённо переспросила Мона, распахнув глаза.

Она никогда раньше не чистила рыбу и понятия не имела, как это делать. Сразу представила скользкую чешую, острые ножи, неприятный запах и поморщилась. Лестер заметил её замешательство и рассмеялся.

– Ты же знаешь, я уже поработал. Теперь завтрак за тобой! – произнёс он с ехидной улыбкой.

– Нет, Лестер, я точно не буду это делать! – твёрдо сказала она, чуть ли не отступая назад от рыбы, как будто это была какая-то чудовищная тварь.

Лестер проигнорировал её испуг и подошёл ближе, начав объяснять, как разделывать рыбу:

– Сначала аккуратно сделай надрез вдоль брюха, – сказал эльф, показывая плавные движения, как в танце. – Главное – не повредить внутренности. Потом отдели чешую, она может быть скользкой, так что лучше взять хороший нож. Потом убираешь всё лишнее: внутренности и плавники. Это не трудно, – уверял он, продолжая показывать.

– Нет, Лестер, не надо! Просто выбрось её обратно в воду! – взвизгнула Мона, трясясь от отвращения.

– Ладно, сиди голодная, – бросил эльф грубо и, не дожидаясь ответа, схватил только что пойманную рыбу за хвост и с силой швырнул обратно в воду.

Вода всплеснула, и рыба исчезла в глубинах, как будто её никогда не было. Мона, всё ещё потрясённая, почувствовала, как сердце бешено заколотилось. Мысли вихрем кружились в голове.

– Ты что, с ума сошёл?! – спросила она с легким страхом в голосе, не понимая, почему Лестер так поступил.

Эльф не удостоил её ответом и даже не обернулся, а вместо этого принялся поспешно одеваться.

– Лестер? Эй, ты куда собрался? – воскликнула Мона, но тот лишь бросил на неё недовольный взгляд, прихватил свой колчан и лук, а затем медленно ушёл в глубь леса, оставив её наедине с мыслями и переживаниями.

Мона стояла, глядя на то место, где только что лежала рыба. Внутри росло чувство вины и стыда. Казалось, что этот конфликт можно было предотвратить, но она не знала, как. «Вот блин… Ну и молодец…» – думала она про себя. Эльф не был ей ничем обязан, но всё же сделал для неё так много. Теперь, когда ситуация обострилась, ей стало горько за резкость и недовольство. Слёзы наворачивались на глаза, но она сдерживала их, не желая показывать слабость. Сердце сжималось от мысли, что могла бы быть более понимающей и терпеливой. Лес вокруг шумел: шелестела листва, пели птицы, но эти звуки не могли заглушить внутренний голос, безжалостно напоминающий о её неразумном поведении.

– Ну что ж, ладно… – пробормотала она, пытаясь взбодриться. – В этом проклятом лесу точно есть птицы с гнездами. Надо найти яйца!

Мысли лихорадочно роились в голове, ища способ исправить ситуацию. Оба были голодны, а чтобы пройти через оркский лес, им нужны были силы. Девушка решила проявить находчивость. Огляделась вокруг и начала слушать, что там в лесу. Вдруг что-то подскажет, куда идти. Взгляд упал на высокие деревья – там могли быть гнёзда. «Если найду хотя бы несколько яиц, это поможет продержаться до конца дня», – подумала она, готовясь к рискованному плану, и бесшумно двинулась вглубь леса, стараясь не нарваться на волков или, ещё хуже, орков!

Пока Мона шла, мысли снова вернулись к эльфу. «Какой же он был добрый ко мне», – думала она. «У него наверняка свои проблемы, но он всё равно помог… Вот я тупица!» Вдруг раздались птичьи трели. Девушка ускорила шаг, подняла голову и увидела птиц на дереве. «О, вот они!» Осторожно подошла ближе, чтобы не спугнуть.

Птицы сидели на ветках, повернувшись хвостами к ней, и поэтому не сразу заметили, что кто-то пытается украсть их яйца. Когда её тонкая рука наконец дотянулась до гнезда, то увидела целых четыре яйца! Мона аккуратно взяла два, чтобы не разбить, и засунула в карман платья. Потом быстро схватила остальные. Собрав все четыре, прошептала: «Это же удача!»

Теперь, с яйцами в кармане, можно было возвращаться. Путь обратно к костру был недолгим – всего через несколько минут Мона уже стояла у костра, наслаждаясь теплом. Теперь нужно было приготовить еду, но где найти подходящий камень, чтобы поджарить яйца? В голову пришло пару идей, и она быстро направилась к реке, где вода нежно облизывала камни, и начала внимательно осматриваться. Вдруг взгляд остановился на небольшом гладком камне среди крупных валунов. Камень выделялся своей округлой формой и блестящей поверхностью. Мона подошла ближе и наклонилась, чтобы рассмотреть его внимательнее. Камень был небольшим, но достаточно плоским, чтобы разместить яйца. Подняв его, ощутила вес и приятную текстуру.

– То, что надо! – сказала она, улыбаясь.

С камнем в руках Мона пошла к костру, где уже начало разгораться пламя, и бросила его на горячие угли. В это время вернулся эльф с убитым зайцем. Увидев, что девица что-то делает у костра, он замер на мгновение, а глаза были полны удивления.

– Я тут нашла для нас немного другой еды, – сказала Мона с лёгкой улыбкой, стараясь не нервничать.

Эльф, подошедший ближе к костру, выглядел явно растерянным. Бросив свой колчан со стрелами и лук, он показал на зайца.

– Нам нужно поесть, – его голос звучал твёрдо, но с лёгкой ноткой игривости. – Если рыба тебе не понравилась, можем съесть зайца с яйцами.

– Как будто у нас Пасха, – нервно хихикнула Мона, понимая, что их завтрак будет необычным.

В этот момент Мона подумала о детстве. В реальном мире на праздники всегда готовили яйца и разные вкусные блюда. Сердце наполнилось теплом, когда вспомнила, как с семьёй красили яйца, накрывали стол разнообразными яствами и делились шутками. Традиции были важной частью жизни, и сейчас, в этом странном месте, воспоминания согревали душу.

– Ты меня очень удивила, – произнёс Лестер, внимательно глядя на её задумчивый вид. – Я не думал, что ты справишься.

– Я сама часто удивляюсь себе, – ответила Мона, улыбнувшись и подняв на эльфа взгляд.

Огонь медленно нагревал камень, и вскоре тот стал достаточно горячим, чтобы готовить еду. Мона с нетерпением ждала, когда можно будет начать, её желудок уже напоминал о себе. Эльф тем временем разделывал зайца. Ловко нарезал жилистые ножки и насаживал их на толстые ветви, найденные поблизости. Затем соорудил импровизированный мангал из камней и прутьев, и вскоре мясо и яйца начали медленно готовиться над огнём. Аромат еды разносился по лесу, наполняя воздух соблазнительными запахами. Солнце стояло в зените, уже наступил полдень.

– Знаешь, – начала она, посмотрев на Лестера с улыбкой, – у нас готовить – проще простого. Газовая плита или электрическая – и всё, можно запечь зайца в духовке, собрать всю семью за столом, особенно на Новый год!

Лестер задумался над значением незнакомых слов: электричество, газ… Но не показал, что смущён.