Игорь, домой!

– И мы жгли костер, я умею собирать дрова, – сказал Ванька.

– А я тоже, я принес вот такую ветку, которая потом еще долго горела, – Саша раскинул руки в стороны.

– А я волков не боюсь, – сказал Ванька, – я ем горелки.

– Ой, ой, – сказал Сашка, – а волков и нету.

– Смотрите, что у меня есть, – сказал Илья, и вынул из кармана джинсов киборга-акулу, пластмассовую игрушку с двигающимися руками, вместо одной руки у киборга был крюк, а во второй руке было маленькое отверстие, в которое можно было что-то вставить, какой-нибудь пластмассовый бластер или хотя бы спичку.

– Ого! – воскликнул Ванька, впившись в игрушку глазами и потянув к ней руки. Он взял ее из руки Ильи.

– Ух ты! – Мишка перехватил акулу из рук Ваньки, он засмеялся, а его глаза сделались тонкими щелочками, – руки крутятся!

– Не сломайте! – сказал Илья.

– Дайте посмотреть, – сказал Сашка.

– Меняешь? – спросил Мишка.

– Дай поиграть! – сказал Ванька.

– Ну дайте посмотреть! – вопил Сашка.

– Огоооо! – Ванька забрал киборга обратно из рук Мишки, но тот держал руку рядом, почему-то уже считая игрушку своей, – такая классная! Это что?

Илья забрал киборга из рук Вани, хотя тому было очень тяжело ее отдать, и передал Сашке.

– Это киборг-акула, видишь, у нее вместо руки крюк, она цепляет им врагов, – Илья показал это скрюченным пальцем, схватив Ваньку за ворот футболки. Ваня свернул голову на бок, скомкав шею и, улыбаясь, начал выворачиваться. – А во вторую руку можно вставить оружие какое-нибудь, бластер или автомат.

– Серьезно? – спросил Саша.

– Да, у меня их целых пять разных.

– Ого! – сказали мальчишки почти хором.

– А покажешь? – спросил Ванька.

– Конечно! – сказал Илья, – мы ими с Игорем играем.

– У вас их много?

– Да, они все разные! – Илья очень оживился, – есть лев, жираф, конь, заяц, олень, но мне акула больше всего нравится.

– Давай меняться! – не унимался Мишка.

– А дашь поиграть? – глаза Ваньки горели. Показав киборга, Илья нарушил его спокойствие на многие дни.

– Я попрошу папу купить мне такого же, – сказал Саша. Игрушку давно у него уже отобрали и он со стороны смотрел на нее, как Мишка вертел ее, двигал руки, а Ванька держался рядом, чтобы, когда тому надоест, тут же схватить ее.

– Ладно хватит, – Илья забрал киборга и убрал в карман.

Они вышли к улице Парковой, оставив за собой жилые дома. Дети были слегка разочарованы, но Илья был старше их, и они послушно молчали, хотя каждый очень хотел поиграть с неведомым киборгом.

Впереди слева был троллейбусный парк, а справа вдоль улицы Строительной был гаражный городок, за которым располагался домостроительный комбинат с большим горизонтальным краном. Они остановились на пешеходном переходе, осматриваясь по сторонам, нет ли машин.

– Пойдем, – скомандовал Илья.

Троллейбусный парк был в низине и за забором были видны два сломанных троллейбуса, по которым всегда так хотелось полазить. Они стояли в стороне с разбитыми стеклами, спущенными шинами и усиками беспорядочно свисающими по сторонам. В кабине был виден над крошкой стекла огромный коричневый руль, который крутили водители, и Ваньке тоже хотелось его покрутить. А возможно, троллейбус можно было даже завести и поехать. Троллейбусы очень манили своей заброшенностью, а значит, доступностью.

У гаражей справа была плохая репутация, обычно там шатались хулиганы, и еще были собаки, огромные и лающие. Но с ними был Илья, а он был таким взрослым.

Они прошли по улице Строительной еще чуть-чуть и увидели впереди в скверике, что относился к троллейбусному парку, какую-то оживленную сцену. Скверик был небольшой, всего пару скамеек и несколько раскатистых деревьев, бросающих тень. Оттуда доносился смех и дерзкое хихиканье.

Ни у кого не возникло сомнений, что там была шпана. Да, то о чем они не думали, но чего всегда боялись, всё же произошло. А разве могло не произойти?

– Я не хочу туда идти, – сказал Мишка.

Они все остановились, разве что Илья и Сашка по инерции сделали ещё пару шагов.

– Может, не пойдем туда? – спросил Ванька.

Для того, чтобы пройти в лес, им в сквер идти не нужно было. Они могли пройти рядом с гаражами по другой стороне улицы, но и это было очень рискованно. Сама улица была совсем не широкая, без разметки, в одну полосу с обочинами по краям. Они всё равно были на виду из сквера. Конечно, они могли бы пройти гаражами, но это было еще опаснее, потому что там все еще были собаки, раз хулиганы засели в сквере.

У них еще было время повернуть назад, но Илья, поверив в себя, пошел вперед.

– Не, давайте не пойдем, – сказал Ванька.

– Илья, может не надо? – сказал Мишка.

Но Илья шел и Сашка шел рядом с ним.

Чем ближе они приближались к скверу, тем отчетливее они видели то, что там происходило.

И ещё была слабая надежда на взрослых. Здесь иногда ходили взрослые: они помогут, если что.

Такая наивная мысль – но, скорее, что-то подростковое, которое уже начинало заигрывать в Илье – заглушило голос разума и влекло вперед, навстречу неминуемой стычки. Да что там стычки – самой настоящей драке. С одной стороны Илья ее не боялся – в своих фантазиях он не раз справлялся со злодеями, куда опаснее, чем эта шпана! – а с другой стороны он в нее просто не верил. Ведь ему было тринадцать лет и он уже сам был взрослый!

В сквере были три парня лет пятнадцати и две девчонки того же возраста.

– Там Пашка, я не пойду, – сказал Миша уж очень жалобным голосом.

– Пойдем, – сказал Илья, – все нормально.

Они все же перешли на сторону гаражей, чтобы хоть как-то быть подальше от эпицентра озорства, доносившегося из скверика. Илья наблюдал, что там происходило, Саша шел рядом и тоже смотрел туда. А вот Ванька с Мишей отвернулись в сторону, чтобы только не пересечься взглядами со шпаной и не привлечь их внимания. Миша отставал на шаг и делал вид, что очень увлечен замками, которые висели на гаражах. Ванька прятался за Ильей и Сашей.

Как на зло, во внешнем ряду гаражей совсем не было взрослых, все гаражи были закрыты. Ну пусть был бы хоть какой-нибудь мужик с завязанной тряпкой на голове и с измазанными мазутом руками, пусть хоть какой-нибудь рыбак, зашедший в гараж за удочкой для завтрашний ранней рыбалки.

Никого.

А веселье в сквере постепенно стало переходить в какое-то эмоциональное недопонимание. Смех затих, и оттуда стали доноситься громкие высокомерные выпады. Ребята, старающиеся идти тихо и не создавать лишнего шума, почувствовали, как грозовое напряжение, повисшее в сквере, достигло и их. Илья продолжал смотреть в сторону сквера на то, что там разворачивалось.

– Ты куда меня послала?

– Отстань, я сказала! – одна из девушек сильно вырвала руку, так, что ее джинсовая куртка оголило плечо, под ней была белая майка, облегающая приподнятую грудь. Также была джинсовая короткая юбка. Она оступилась, чуть согнув длинную ногу в колене. – Юля, пойдем отсюда.

Девушки явно не ожидали, как далеко могло зайти общение с этими ребятами.

– Ты чё, сука, – сказал парень, сверля ее взглядом. Он был красивый, не высокий, но спортивного телосложения, с фигурой бойца и уверенного покорителя турника. Он был в майке и темных дешевых джинсах. Его руки были на изготовке, как у зверя, готового бросится на добычу. Рядом были еще два парня с идиотскими ухмылками на лице. Они обошли девчонок, перекрывая им отход. – Иди сюда, хуже будет.

– Отстань! – громко крикнула девушка, пытаясь привлечь внимание. Это прозвучало так сильно, что два полуидиота даже начали вертеть головами. Но только не красавец в майке, он был сосредоточен и абсолютно уверен в себе.

– Оставьте ее, пожалуйста, – сказала Юля. Ей повезло больше, она была не такая высокая и красивая, хотя тоже вырядилась в мини-юбку и футболку.

Один парень с бритой головой крепко взял ее за руку, отводя в сторону. Она умоляюще смотрела на него.

– Ты куда меня послала? – опять спросил красавец, его взгляд был наточенным ножом, которым он медленно проникал глубоко в сердце.

– Куда слышал, – дерзко сказала девушка.

– Лена, не надо! – взмолилась Юля. Бритый парень держал ее за руку, оттаскивая назад. Она кривила лицо от боли. Будет синяк на руке. Второй парень с сигаретой за ухом, растопырив руки, контролировал, чтобы Лена никуда не убежала.

Лена пыталась выдержать взгляд красавца, она вспотела, и покрылась красными пятнами от волнения, из моргающих глаз текли слезы, уголки рта дергались, ожидая, что сейчас может произойти что-то страшное.

Она взвизгнула, жмурясь и отводя голову в сторону, когда молниеносным движением красавец схватил ее за белые волосы сзади. Его движения были настолько стремительны, что никто не успел увидеть, как Лена уже была повернута спиной и наклонена вниз. Он пнул по ее туфле на каблуке, раздвигая ноги. А его правая рука рванула под юбку. Лена кричала.

– Оставьте ее! – завопила Юля, за что сильно поплатилась, когда бритый парень сильно заломил ей руку.

Мальчишки уже почти миновали их, вжимаясь в гаражи, как вдруг красавец увидел их. Взгляд кобры, заметившей добычу.

– Бежим, – крикнул Мишка и рванул в обратную сторону, в сторону домов. Ванька послушался его и побежал вместе с ним, хотя и не так быстро, хлеб и сосиски, завернутые в бумагу он бросил в сторону.

Илья и Саша были загипнотизированы.

– Чё уставился!? – крикнул красавец, обращаясь к Илье.

– Ты чё, – выругался на Илью парень с сигаретой за ухом. – Представление увидел!? – Он хотел было двинуться к нему, но остался на посту. – Иди сюда, нах!

Красавец оттолкнул Лену в его руки и пошел к Илье. Быстро и уверенно, не отпуская гипнотизирующего взгляда.

Лена толкнула парня с сигаретой и метнулась к Юле. А ведь парень со взглядом кобры успел снять с нее белые трусики. Она поспешно натянула их. Лена тяжело дышала, в глазах застыл сильный испуг. Бритый парень тоже отпустил Юлю по некой негласной команде красавца. Они были застуканы, и теперь все их внимание было сосредоточено на жалких салагах, которые были приговорены. Сейчас пахан их просто уроет, прямо в асфальт.

– А ну стоять! – скомандовал пахан.

Ваня остановился и развернулся, а Мишка несся – только пятки сверкали. Ваня был в недосягаемости, он уже успел прилично убежать, и, как он увидел, Пашку он не интересовал. Тот шел к Илье, который был будто вкопан в землю с застывшим взглядом. Чуть в стороне стоял Сашка, прижав руки к груди.

Вспышка окутала всю голову, гулкий звон, и колкие искры впились в глазные яблоки. Илья даже не успел сообразить, как меж глаз ему прилетел жесткий удар кулаком. Он не чувствовал боли от шока, голова откинулась назад, а потом упала на грудь, глаза зажмурились и слезы брызнули ручьем. Он зарыдал, рот нелепо растянулся. Второй удар пришелся в живот, ноги подкосились и он упал.

Ванька, не долго думая, метнулся за гаражи за взрослыми.

Боли не было. В голове была лишь одна мысль: как? Как такое могло произойти?

– Ты какого хрена, здесь делаешь? – процедил Пашка, будто хлестнул плетью.

Он с силой пнул Илью в лицо. К нему подбежал пацан с сигаретой за ухом, явно считая, что Пашке нужна была помощь бить лежачего. Он пнул Илью в живот, но неуклюже, отчего удар прошел по касательной. Парень даже чуть не упал, еле удержав равновесие.

Пашка еще раз сильно вмазал ногой, попав в плечо, отчего Илью передернуло и он брызнул кровью со слюной и соплями.

Тут из-за гаражей вышли два мужика, у одного в руках была монтировка. Позади них маячил Ванька, стараясь не попадаться на глаза.

Они остановились в проходе между гаражами, не решаясь подходить ближе.

– Ей, а ну-ка, отойди от него! – сказал мужик с монтировкой, на лице у него были пышные рыжие усы. – Что это такое!? А ну оставь его!

– Сейчас милицию вызову! – сказал другой в пляжной кепке, лицо было напряжено, на нем проглядывался страх.

– Вы чё, нах!? – сказал Пашка, прекратив бить Илью, – чё вылупились? Возвращайтесь к себе в свинарню!

– Да ты как со взрослыми разговариваешь!? – мужик с монтировкой дернулся было к Пашке, но передумал. – Я тебя запомнил! Родителям скажу!

– Заткни хлебало! Это я тебя запомнил! – сказал Пашка, его голос был тверд и уверен.

– А ну пошли отсюда вон!

– Ты труп, дядя, – сказал парень с сигаретой за ухом, оттаскивая Пашку в сторону. К ним подошел бритый парень. Пашка дернул кулаком, показывая, что готов драться дальше, но и, смахивая боль от удара по переносице Ильи.

Они развернулись и ушли в тень скверика. Девчонки уже отбежали в сторону улицы Парковой на безопасное расстояние, откуда они смотрели за происходящим, держась друг за дружку.

Сашка все это время был рядом, он хлопал глазами, обмочившись в белые шортики. Он подошел к Илье, заглядывая в его лицо. Илья лежал скрюченный на дороге, закрывая живот, лицо было перемазано кровью, на щеке была сильная ссадина. Он рыдал, всхлипывая.

– Парень, ты как? – подошли мужики.

Илья уселся, стала проявляться боль на лице и в плече. Голова гудела. Но он все ещё не мог поверить, что с ним это произошло. Ведь этого просто не могло произойти. Но как? Ведь он же был уверен, что легко может справиться с ними, как не раз делал это в своих фантазиях.

Потом еще долго он ходил с двумя синяками под глазами, у него сильно ломало тело, хотя ничего сломано не было, и на молодом организме всё быстро зажило.

Глава 5

Декабрь, 2019 г.

1

Пришел подробный ответ из психоневрологического диспансера на запрос, который Андрей сделал несколько дней назад на Степанова Игоря Михайловича, 1981 года рождения. В их полицейской базе на него ничего не обнаружилось, зато из психушки пришло столько различного материала, что Андрей закопался, просто просматривая его, и даже утащил часть домой, чтобы в относительно спокойной обстановке попробовать понять хоть что-то. Было очень тяжело выцедить в ворохе медицинских заключений и постановлений что-то вразумительное, особенно за начальный период истории болезни, когда многое писалось от руки – а кто вообще способен разобрать почерки врачей? Как оказалось, история болезни Игоря Михайловича началась еще в 1990 году, когда ему исполнилось 9 лет. Хотя правильней было бы сказать, что он встал на учет в это время. С уже четко выявленными симптомами и совершенно не определенным диагнозом. А сама болезнь обнаружилась у него, возможно, гораздо раньше, а то и с самого рождения. По заверениям родителей – с того самого момента, когда Игорь попал в больницу с высокой температурой.

Понять все это было просто не возможно.

А разве в случае с психами, может быть как-то по-другому?

– Ты слышал, что, оказывается, у многих людей сердце на правой стороне? – спросил Андрей Серегу, сидя в отделе уже под вечер. Тот смотрел в монитор, на лице играла непринужденная улыбка, о которой сам Серега не догадывался. Андрей давно раскусил его, что в эти моменты он смотрел Ютуб, делая вид, что работает с отчетами.

– Что? – спросил он, дернув лицом к Андрею.

– Помнишь того хобота?

– А, этот странный тип, которого ты приводил.

– Да. Представляешь, у него оказывается какое-то странное психическое расстройство, есть справка из психушки и даже инвалидность третьей группы.

– И что?

– Не, ничего. Я просто немного изучил историю его болезни, и, ну, просто удивлен, что такое может быть.

– Что может быть?

– Так вот. Представляешь, у него происходят невольные приступы каждый день, в период где-то с 4 до 9 вечера. Ну, я так понял, что-то вроде эпилепсии. Хотя приступы могут по разному выражаться, но, так или иначе, он в отключке.

– И что? – Серега попытался вникнуть в разговор, – ну, ты сам сказал, он больной.

– Это не всё. Психическая проблема заключается в том, что, чтобы избежать этого приступа, ему надо изолироваться. Ну то есть оказаться одному в каком-то тесном пространстве, где кроме него никого нет.

– Ну, это же эта, клаустрофобия, – сказал Серега и вернулся к экрану монитора.

– Как раз наоборот. Клаустрофобия – это боязнь замкнутого пространства, а у него напротив – ему надо на это время закрыться где-то в замкнутом пространстве, чтобы с ним не случился приступ. Понимаешь?

С застывшей улыбкой Серега опять посмотрел на Андрея, но глаза просились обратно к остановленному видео, где мужики доставали трактор из болота, который они позвали, чтобы вытянуть свой внедорожник. Что там Андрей втирал про какие-то приступы? Ведь этот тип не был даже подозреваемым.

– Короче, – продолжал Андрей, – где-то с 1989 года, когда ему было 8 лет, он каждый день запирается в шкафу у себя в комнате – так он сам выбрал и так ему комфортнее всего. Его переводили в больницу, старались лечить, но все заканчивалось опасными приступами, от которых он был на грани смерти. Помогало только изолирование.

– Ну, понятно, – сказал Серега, хотя ничего не понял.

– Есть несколько совершенно странных моментов, которые фиксировали врачи. Во-первых, он лунатик. Ну, то есть, в этот временной отрезок, с 4 до 9 вечера, он может куда-то уйти. По крайней мере, несколько раз врачи в заключениях отмечали, что когда они открывали специально оборудованный шкаф, куда прятался Игорь еще в детстве, там его не было. Шкаф был пустой.

Тут впервые у Сереги появился интерес в глазах.

– Потом он возвращался, – продолжал Андрей. – Но иногда, когда врачи заглядывали в шкаф, Игорь был на месте, и у него начинался приступ. То есть – они четко выявили эту закономерность – приступ начинался, если кто-то вмешивался в его изолированное состояние.

– Ну, а уходил он куда? – спросил Серега.

– Никто так и не видел, куда он уходил. Но насколько я понял, это так и остается медицинской загадкой. Ну, как лунатики, куда они уходят?

– Вот так увидишь однажды на улице такого с руками вперед и стеклянным взглядом, да?

– Ты представляешь, какого это? Каждый день запираться в шкафу на 5 часов, чтобы тебя не начало колбасить по полной. Каждый день!

– Ну так спит там, наверно? Залез в шкаф, да спит, у меня кот так делает. Вначале искали его по всей квартире, а он в шкафу спал, на Светкиной кофточке, – Серега засмеялся, вспомнив, как вопила его жена.

– Возможно. Либо шастает по городу.

– Так он может быть опасен? – спросил Серега и уже всем телом развернулся к Андрею.

– Ну, по заключению врачей – нет.

– Хотя мало ли психов на улице. Этот с виду вообще безобидный.

– Ну да, – сказал Андрей, а подумал, что все они безобидные до поры до времени.

– Подожди, – сказал Серега, сощурив глаза, – а ведь все три убийства были совершены как раз в это время!

Когда Андрей просматривал историю болезни Игоря, он не раз задумывался об этом, и сейчас кивал Сереге.

– Вообще странно, да, – сказал Серега, видео с трактором уже перестало быть таким веселым, – к нему бы получше присмотреться.

– А как тут присмотришься? – сказал Андрей.

2

Вечером Хрящ перехватил Константина в коридоре.

– Не желаешь после работы немного…?

– Паша, к семье надо, – виновато сказал Константин, но улыбался при этом.

– Пойдем.

Хрящ усадил Константина в свой «Рэндж Ровер» и рванул в центр в «Царскую Охоту». Костян уже не первый раз отметил про себя солидный уровень заведений, которые предпочитал Хрящ. «На углу» он даже и не замечал, хотя пивнушка была совсем рядом, в соседнем квартале на углу первого же жилого панельного дома.

– Что можешь сказать про эту девушку, – спросил Хрящ. Они неслись по Первомайскому проспекту с завышенной скоростью. Хрящ не ездил по-другому.

– Паш, ты же знаешь, я не занимаюсь этим делом, у Андрея надо…

– Скажи, что слышно, вы же, наверняка, что-то да обсуждаете, Андрей, я думаю, мне не договаривает.

– В связи с тем, что Карамельку опознали, у Андрея совсем не осталось сомнений, что это серия.

Хрящ кивнул, не отрывая взгляда от вечерней дороги; уже было темно и кругом мерцали огни.

– Характер убийств один и тот же во всех трех случаях. Насколько я знаю, у всех девушек одно имя, Оля, все они из сельской местности, малообеспеченные, из неполноценных семей, без работы, круг общения не большой, поэтому и заявления о их пропаже подавали так поздно. Андрей считает, что и на удочку они попались, потому что хотели найти себя в городе. Мало ли таких, которые в Москву едут за счастливой жизнью, раз у них в селе не удалось.

– Мы не Москва.

– Ну эти поскромней просто. К тому же до нас и на электричке добраться можно, не так затратно.

– Ну, что он думает? Что Серега думает? – Хрящ на скорости обошел пятерку БМВ, их машина просела боком.

– Да ничего не думают, слишком мало улик, сам же знаешь, что Петрова не будет заморачиваться.

Хрящ кивнул.

– Ну фигово это, – сказал он. Константин понял, что Хрящ уже не видит смысла дальше скрывать серию.

– Ты не согласен?

– А что тут хорошего, если прикроем?

Костян молчал, давая Хрящу возможность продолжить. Они почти доехали до центра, остановившись на светофоре у перекрестка.

– У нас в городе маньяк, – вдруг сказал Хрящ. Он повернулся к Константину и посмотрел в его глаза. В темноте его улыбающееся уродливое лицо выглядело зловеще. И совсем не располагало к шутке. Одновременно с зеленым сигналом светофора, он вдавил педаль газа, и машина рванула с места. Они вжались в кресла.

Какое-то время они молчали. За окнами мелькали огни города.

– Этот вирус из Китая уже до Москвы добрался, – сказал Константин, – скоро и у нас будет.

– Я слышал, что скоро всех, возможно, закрывать будут.

– То есть?

– Эпидемические меры. Комендантский час, многие компании переведут на удаленку.

– Да ну, что ты? – Константин засмеялся, – все же встанет.

– Не знаю. Посмотрим.

Они приехали к ресторану «Царская Охота», заехав под шлагбаум на парковочную площадку. Практически все места были заставлены машинами, но Хрящ нашел одно в самом конце площадки.

В ресторане свободных столиков не было, но таким как Хрящ столик есть всегда. Они сняли верхнюю одежду и прошли в зал, девушка в белой блузке и облегающей юбке учтиво проводила их к столику. Хрящ жадно смотрел на нее, предвкушая приятный вечер. Константин же думал, как бы так сделать, чтобы пораньше смыться, не обидев его.

– Литр водочки, закуски, для начала, – сказал Хрящ.

Зал был полон деловыми людьми, вальяжно обсуждающими дела, и просто красиво одетых мужчин и женщин, пришедших на ужин. Официанты разносили блюда, которые выглядели не только очень аппетитно, но и красиво. Константин понял, что голоден. С кухни пахло мясом и чесноком.

– Вот это все будет закрыто, – сказал Хрящ.

– Что? – Константин вообще не понял, о чем это он.

– Кафе, рестораны – все будет закрыто в случае эпидемических мер, только доставка и Пятерочка останутся.

– А, ты про этот вирус! Да ну его! Ты сам в это веришь?

– Нет, но разговоры ходят.

Константин махнул рукой. Будет так будет, не будет, так не будет. В его христианской системе координат любой исход был вполне оправдан и ожидаем. И Костян не видел ни в одном из случаев чего-то необычного, хотя и столкнуться с эпидемией – этот опыт был для него незнакомым и поэтому он считал его маловероятным.

Официантка принесла графин с водкой и тарелки с мясной нарезкой и различными соленостями. Высокая, стройная с умным взглядом, блузка не выдерживала давления груди. Она не испугалась лица Хряща, значит, уже не раз видела его в этом ресторане, а возможно, и постоянно его обслуживала. Он улыбался, пожирая ее взглядом.

– Готовы заказать? – она спросила тонко поставленным голосом с игривыми нотками, очень профессионально. Она смотрела слегка прищуренным взглядом, ее пухлые губы были чуть приоткрыты. Константин подумал, что это тот самый голос из индустрии развлечений, которым приглашают в мир безграничных удовольствий. Вечер обещал быть просто превосходным. Для тех, кто этого искал, конечно.

– Стейк с кровью, все как обычно, – сказал Хрящ.

– Простите, я еще совсем не выбрал, – сказал Константин, улыбаясь и еще даже не раскрыв меню. В отличие от Хряща для него выбор блюда был задачей совсем не из легких. Он смотрел на официантку снизу вверх, утопая в ее огромных глазах, в которых мерцали вечерние огни ресторана.

– Я чуть позже подойду, – сказал она и улыбнулась так, что лампы в зале закачались из сторону в сторону.

Константин рассматривал меню и понимал, что ничего ему не подходит. Царская охота. Это же был мясной ресторан, а, вообще-то, на дворе шел Рождественский пост.

– Бери стейк, не пожалеешь, здесь всё парное, на любой вкус, рибай, стриплойн, тибон.

– Да, всё хорошо, – сказал Константин, улыбаясь. Он закрыл меню. Зачем было ломать голову, если итак ничего в меню не было понятно. Но Константин уже знал, что в таких ресторанах всегда есть постный, но абсолютно абсурдный по своей цене вариант.