Игорь, домой!

– Э! Ну… что там с подарочком-то? – вернулся первый.

– Заткнись, баклан, – третий толкнул его.

Игорь видел, что они уже почти добились своего, девушка была готова пойти с ними. Ночь на вокзале ее угнетала, а эти парни хоть и вели себя вызывающе, но среди них был один нормальный, который поможет, если что. Игорь также подумал, что и моральные запреты у нее были не такие суровые. Она вполне была готова на приключения, за этим, возможно, и приехала.

Если и была возможность перехватить девушку, то это был последний момент, когда Игорь мог это сделать. И он решился.

– Ну что? – спросил третий, – поедем?

Она улыбнулась ему.

– Ну, не знаю.

– Да, ладно, ну… мы нормальные… в самом деле… – сказал первый парень.

Девушка посмотрела куда-то поверх их голов. Они развернулись.

Над ними стоял Игорь.

– Ребята, оставьте ее.

Он сильно разволновался и был готов ко всему – его, конечно, отметелят. Но все произошло совершенно иначе.

– А что случилось? – спросил именинник, – просто разговариваем.

– А мы и не приставали, – сказал третий, – вот девушка на поезд опоздала, помочь хотели.

– Ладно, пойдем, – сказал первый парень, комкая шапку в руке. Он хлопнул третьего по плечу.

Не те уже пацаны, подумал Игорь, да и Слава Богу!

Они поднялись, обошли Игоря за спину и ушли. Игорь заметил легкое разочарование на лице девушки.

И все-таки странно, что они так легко ушли, подумал Игорь. Как вдруг из-за спины вышел ответ в виде двух полицейских, со скучным взглядом осматривающих сидящих в зале ожидания. Он проводил их взглядом, улыбаясь, а потом сел напротив девушки.

А ведь на мгновение он с торжеством подумал, что это он прогнал парней.

Сарказм, да и только.

– Вы на поезд опоздали? – спросил Игорь.

Она кивнула, всматриваясь в его лицо. Обращение на «вы» было ей непривычно.

– Почему вы не идете в гостиницу?

Девушка слегка опешила, она и не рассматривала такой вариант. Гостиницы дорогие, да и не входило это в ее планы, какие бы они ни были.

– Вы простите, что я заговорил с вами, но я заметил, что к вам…

– Да нормально всё, – сказала она, скривив лицо, показывая, что “вы городские все какие-то ненормальные”, – спасибо, конечно.

Игорь улыбнулся, видя, что она готова к разговору.

– Вы хотите, мы попьем кофе? – Игорь указал на кафе.

– Ну да, можно. И это… хватит меня на «вы» называть. – Она улыбнулась.

– Меня зовут Игорь, – он протянул руку, приглашая ее.

– Я Оля.

Имя обожгло его, но он постарался сохранить лицо. Уже прошло много времени с тех пор, как Игорь вот так вот общался с девушками. Очень много, и все его попытки, такие жалкие и неудачные, всегда спотыкались о воспоминания об Оле. О его Оле. Хотя она никогда не была его, да и он начал так называть ее, «его Оля», уже много позже того несчастного случая с ней и уже будучи совсем взрослым, когда он полностью разочаровался в успехе, что сможет когда-либо наладить общение с девушками. «Его Оля» была для него высокой идеей, которой он как ковром закрывал все свои мысли и тягостные настроения, которые наваливались на него порой в связи с тем, что он все еще был не женат. И вот перед ним сидела еще одна Оля. А вдруг она была та самая?

Оля с удовольствием пила кофе с молоком, который оплатил Игорь. Она была очень рада общению: все же было лучше, чем сидеть и клевать носом всю ночь.

– А почему на поезд опоздала?

– Да загулялась, ты знаешь, зависла в магазинах со шмотками, хотя у меня и денег-то на них нет, вот дура, но многое понравилось, ты знаешь, я бы все купила.

– А почему же муж не покупает? – это был глупый вопрос, но он ей понравился. Она улыбнулась.

– А некому покупать. А тот, что был, объелся груш.

Игорь поддержал ее шутку улыбкой. Оля весь день молчала и теперь ей хотелось выговориться. Капучино она выпила очень быстро и Игорь взял ей еще.

– Ты знаешь, я приехала, чтобы осмотреться, – рассказывала она, – ты знаешь, я тут переписываюсь с одним из вашего города, но он какой-то странный, ты знаешь, важный такой, встречу не назначает, но всё ходит вокруг да около. По переписке он нормальный, ты знаешь, подарки мне присылает. – Она засмеялась, это явно было выше ее достоинства, – я думаю, ты знаешь, что вы городские, ну, все какие-то слегка не того. Он сказал, что живет в центре, ну я и решила, ты знаешь, приехать, посмотреть. Может наткнусь на него, узнаю. – Она рассмеялась.

– Нашла? – спросил Игорь.

– Да нет, конечно! Столько народу, поди узнай!

– Так обратный адрес же, наверно, есть, раз подарки присылает.

– Так он заказывает на Вайлберис, да на Озоне! – она улыбнулась, в глазах играли искры сарказма, будто она спрашивала, и кто тут у нас из деревни-то?

– Ну да, так тоже можно, – сказал Игорь, смутившись.

– Я, ты знаешь, интуицией, думала, почувствую, – сказала Оля, прищурив взгляд.

– Так, может, это я? – пошутил Игорь.

– Нееет, – засмеялась Оля в голос так, что Игорю даже стало интересно и обидно, что он настолько не подходит под образ ее друга по переписке. Он заметил, что у нее отсутствует зуб, шестерка, снизу. – Я не знаю, я не знаю, – повторяла она, мотая головой и заливаясь смехом, будто отвечала на немой вопрос Игоря: но почему?

Хотя Игорь ничего не спрашивал, а просто смотрел на нее и глупо улыбался. Вот так с ним было всегда: окружающие воспринимали его совсем не так, как он этого ожидал.

– Он сказал, ты знаешь, что мы встретимся после Нового Года. Я, его спросила, почему? Давай, вместе Новый Год встречать! А он, такой, извини, ты знаешь, я еще не всех преступников поймал. Я, такая, подумала, – Оля откинулась на кресле, делая недоуменный вид, – ты что мент что ли, ну, то есть, полицейский? И я его спрашиваю, ну, ты знаешь, ты что полицейский? А он говорит, да, какой-то там, ты знаешь, начальник.

Оля опять засмеялась, а Игорю стало слегка спокойней от того, что все-таки он, действительно, мало был похож на полицейского. И Олин смех над ним не звучал уже так обидно.

– Так вы созванивались? – спросил он.

– Ну созваниваемся иногда, но, ты знаешь, больше переписываемся. Он всегда такой занятой и, ты знаешь, очень редко, когда отвечает. Я подумала, вот дура, и нужен тебе этот мент!

– И ты хотела увидеть какого-то начальника полиции, гуляющего в центре, у ёлки?

Оля засмеялась, опустила голову и махнула на Игоря рукой. Даже она понимала, как это было маловероятно.

– Но, мало ли, ты знаешь, всякое бывает.

Игорь прочитал на ее лице, что, конечно, это была глупая и наивная идея, но Оле очень хотелось встретиться со своим незнакомцем.

Было уже поздно и Игорь сам рисковал опоздать на последний троллейбус. Но оставлять Олю ему не хотелось.

– И все-таки. Здесь недалеко гостиница, прямо в самом центре, я оплачу ее, ты отдохнешь, и завтра спокойно уедешь домой.

– Нет, нет, – Оля замотала головой, – это дорого, и я не могу, чтобы за меня платили.

Но Игорь заметил, что она устала и очень хотела бы поспать.

– Пойдем, всё нормально, я дам тебе свой номер телефона и ты потом, когда захочешь, переведешь мне деньги назад.

Оля замолчала в раздумье, облизывая молоко с губ.

– Ну ладно, но я обязательно, ты знаешь, тебе переведу, хорошо?

– Конечно!

Номер в гостинице оформили на нее. В вестибюле Оля крутила пальцем выбившийся локон светлых волос у виска, ее глаза были благодарны и искали продолжения. Внутри Игоря вспыхнул огонь чувств, таких сильных и приятных, которые он странным образом как будто уже полностью забыл. Она не двузначно показывала, что подарок, который искал парень-именинник может достаться ему. Голова Игоря поплыла, но в ней тут же возник образ «его Оли».

В ту ночь они оба остались слегка разочарованными.

4

Октябрь, 1993 г.

Мамы договорились, что начнут праздновать день рождение в полдень, что было, конечно, слишком рано, но мама Саши сама предложила это, идя на встречу Игорю, которому в 16 часов уже надо было быть дома, хотя ей это и создавало трудности всë подготовить к 12 часам. Весь вечер накануне они хлопотали с мужем на кухне, а Саша всё приходил и из миски пальцем хватал сырое тесто для «Орешек». Настя также сама испекла торт, хотя Олег, её муж, и настаивал, чтобы купить в местом кулинарном цеху, где торты всегда были свежие и очень вкусные. Но у нее была помощница дочь Оля, и она тоже хотела поучаствовать в приготовлении к празднику для брата.

Игоря встретила видеокамера, отчего он смутился, но старался не показывать виду, спрятавшись в развязывании шнурков.

– Так, кто тут у нас, – встречал Олег, слившись глазом с объективом домашней видеокамеры от фирмы “Панасоник”.

– Игорь, проходи, – Настя тоже вышла встретить, все еще в фартуке, но с горящими глазами, процесс приготовления и сам праздник ее очень волновал и радовал. – Ребята собираются в зале.

Мальчишки топтались у выключенного телевизора тоже фирмы “Панасоник”, как кошки, которых скоро собирались кормить: терлись вокруг стола и бесцельно разглядывали предметы рядом. Миша с округлыми глазами и очень осторожно, как музейный экспонат, крутил в руках приставку “Деньди” с проводами, которые уходили за подставку, на которой стояли телевизор и видеомагнитофон. Несколько ребят и девочек стояли рядом и тоже разглядывали заветное сокровище.

Конечно, все хотели сразу начать играть в “Деньди”, но Саша, одетый в костюм с бабочкой, в очках и с очень умным видом сказал, что ему папа не разрешает часто играть в “Деньди”. Он давал понять, что это единственная и очень важная причина, почему телевизор выключен, а “Деньди”, такая желанная, просто лежит пластмаской в стороне.

Но при этом Саша испытывал еще и чувства превосходства и власти, прекрасно зная, что у большинства ребят “Деньди” не было, и они во многом пришли к нему именно за этим. Ему нравилось томить их ожидания.

Из музыкального центра фирмы “Панасоник” играла какая-то техно-музыка с СД диска.

С пластиковым пакетом в руке Игорь вошел в комнату, большую комнату, которую называли залом, потому что здесь никто не ночевал, а все собирались вечером после ужина. У Саши была большая квартира, объединенная из двух соседних с проломом в несущей стене. Они полностью все перепланировали, сделав из трехкомнатной и однокомнатной квартир одну очень шикарную с отдельными комнатами для Саши и Оли.

– Игорь, ну, что пожелаешь Саше? – Олег с камерой не отставал от него, будто хотел пожрать его объективом.

Игорь покраснел, оказавшись в центре общего внимания, мальчишки и девчонки уставились на него.

– Я хочу пожелать Саше, это… хочу пожелать, конечно, счастья… И еще, это… конечно, здоровья, и успехов, и всего, чего он, конечно, сам желает. И это… Саша, это тебе, – Игорь залез в пакет и вытащил видеокассету фирмы “Басф” с двумя фильмами. – Я хотел купить комедию, мне сказали, что вот этот фильм, «День Сурка», очень хороший фильм.

– О, какой классный фильм, – сказал Олег, ползая камерой и по кассете, и по Игорю, и по комнате с ребятней.

– О, надо же, а ведь мы недавно… – Оля замолчала, скрыв, что хотела сказать, в кокетливом смехе.

Игорь повернулся и увидел ее. Их глаза встретились. Она стояла в коридоре, в фартуке, держа двумя руками салатницу с «Оливье» со сметаной. Невероятно красивая и невероятно взрослая. Тонкое лицо, аккуратный нос, большие губы раздвинуты в улыбке между изящными скулами. А глаза, глубокий взгляд выразительных голубых глаз сражал наповал. Ему казалось, что она как рентген просвечивала его насквозь.

Игорь глупо улыбнулся и так сильно покраснел, что, будь они на холоде, сейчас все могли бы подойти к нему и погреть руки, как об газовую горелку. Голова закружилась, он стоял с несколько раз стираным пакетом, на котором красовалась “Лада” “9-ка”, комкая его в руках, и тут он услышал издалека смех ребят, больше девочек. Олег отвел камеру в сторону, но всë самое ужасное, она конечно успела заснять. Вот позорище-то. Дрожь в коленях одновременно пугала и успокаивала. Он боялся, что не сможет сдвинуться с места.

Но всё быстро прошло. И Оля поставила салат на стол и опять ушла на кухню, улыбаясь. В тонких джинсах «Монтана» с выразительно длинными ногами и узкой талией. Он даже заметил бретельку ее бюстгальтера под белой футболкой.

Он прошел к телевизору и, все еще под сильным впечатлением, начал здороваться с ребятами. Лицо горело, но уже никто не обращал на него внимание.

Вот он и увидел Олю. Конечно, он как и все разделял желание поиграть в “Деньди”, но лично он пришел на праздник в первую очередь, чтобы увидеть Олю. Увидеть вблизи, увидеть в общении, рядом-рядом, ее движения, ее смех, ее взгляд, ее мысли, ее красоту, ее очарование. Сердце Игоря бешено колотилось, он вяло и плохо соображал, что происходило вокруг, но эти странные чувства ему нравились, они раскрывали его ощущения мира настолько широко, насколько он даже не мог себе представить и не испытывал, запираясь у себя в шкафу. Он вспотел, и от него уже пахло, что даже дезодорант Нивея, на котором настояла его мама, не помогал.

– Вот это, вообще, класс игра, – рассказывал ему Ваня, вертя желтый картридж в руках, – это “Нинзя-Гайден” (он всегда так и произносил: “нинзя”), я уже играл в нее, вообще класс! Ты играл?

Игорь не сразу услышал его, пребывая в своих мыслях. Но, конечно, он не играл, что Ваня спрашивает, будто и сам не знает, что у него никогда не было “Деньди”, а играет он лишь редко здесь у Сашки да и всё.

– Не, я как-то мало играю.

– Ну да, я тоже, – сказал Ваня, убирая картридж в коробку, где такого сокровища была целая куча.

– Так, дорогие ребята, мальчики, девочки, прошу всех к столу, – сказала Настя, мама Саши, высокая, стройная, в длинном облегающем синем платье без рукавов и с высоким воротом, с золотой цепочкой на тонкой шее, – прошу, рассаживайтесь. Олег может хватит?

Олег опустил камеру, улыбаясь во весь рот. Наверно, во дворе, если не на всем квартале, у них одних была и камера, и импортный телевизор, и видик и многое другое, что появилось так внезапно, будто из другого мира.

Сказать, что стол был богат, разнообразен и настолько необычный для простых мальчишек со двора – было ничего не сказать. Свиридовы разили наповал. Слюнки текли от одного только вида стола, не говоря уже о предвкушении всего разнообразия еды, от которой стол просто ломился. Они удивляли каждый раз в том так стремительно меняющемся мире. Что не год, что не месяц, а у них появлялось столько новинок, которые просто сводили с ума. На столе стояли тарелки с дорогущими разнообразными сортами колбасы (Игорю очень понравился сервилат «Финский», с мясистой консистенцией и с черным перцем), сырами, и даже один с плесенью, который никто из ребят не рискнул взять. А рыба! Рыба была копченая, маслянистая, такая нежная и необыкновенно вкусная, совершенно не засохшая и будто таяла во рту. И, конечно, была Пепси и Кока, в неограниченном количестве. Разве глядя на все это, кто-то захочет картофельное пюре с жареной курицей? Кастрюля с пюре так и осталась стоять на углу почти полная.

Папа Саши был бизнесменом с хорошими связями в администрации города, пережил простенькое покушение, попав под струю газового баллончика, но не растерялся и навалял нападавшему, после чего даже, как утверждал Саша, приобрел пистолет. Он часто летал в Италию и привозил оттуда много всего интересного. Еще до того, как Киндер-Сюрприз стал широко распространен в России у них уже была полная коллекция забавных черепашек и крокодильчиков, которые так нравились Оле.

Игорь был рад, что у него был такой богатый друг Саша, это хоть как-то скрашивало его будни и не давало совсем уж приуныть, глядя, как мама с папой пытались свести концы с концами.

– Надеюсь, еще не сильно наелись? – спросила Настя, сверкая улыбкой и явно затаив, какой-то сюрприз. – Тогда сейчас будет жульен.

И каждому с кухни Настя с Олей вынесли по маленькой алюминиевой корзиночке с чем-то невероятно вкусным под толстым слоем запеченного сыра. Оля была так красива, помогая маме. Она была рада помочь в день рождение своего младшего брата, ловя ошарашенные взгляды и отрытые рты мальчишек, которые не могли равнодушно смотреть на нее. Ей это нравилось, они были такие искренние в свои двенадцать лет, не то, что ее ровесники, у которых во взгляде читалась одна бесстыжая похоть. Её также очень веселил взгляд Ларисы, полной девочки, одноклассницы Саши, которая сидела с другой девочкой Аней и, пожирая колбасу, совсем не замечала, как на ее лице играла гримаса зависти и злобы по отношению к ней. Не будь Оле шестнадцать лет, она бы побоялась встретиться с ней в темном переулке. Но где была Лариса, и где она?

Хотя у Ларисы всегда был насупившийся и напряженный вид лица, будто она постоянно ожидала какого-то подвоха.

Олег включил телевизор и поставил видеокассету с мультфильмом «Том и Джери». Кастрюля с пюре совсем приуныла, а дети смеялись в голос, обпиваясь газировкой.

Было очень смешно. Но Игорю удавалось смотреть и мультфильм и искоса глядеть на Олю. Он чувствовал тепло по всему телу.

И еще он заметил, что и она на него посматривает.

Определенно! Больше и чаще, чем на других!

Все хохотали над тем, как Том опять попадал в какую-то передрягу и опять врезался в стену или попадал под удар какой-нибудь палки, а Игорь ловил взгляды Оли, и пытался выдержать ее взгляд, и отводил глаза и тут же возвращал и цеплял ее взгляд и сам попадался под ее взгляд.

Удивительное чувство, в этой игре взглядами он получал такие сигналы, от которых сильно кружилась голова, а чувство в том, что Оля к нему неравнодушна, раздувалось будто праздничные шарики, которыми были увешаны ковры на стенах.

Вдруг Ванька упал под стол, держась за живот и гагача так, что все уже смеялись, зараженные его приступом смеха. Да, Тома опять сплющело в телевизоре и плющело Ваньку, у Мишки из узких щелочек глаз текли слезы. Даже Лариса заливалась звонким смехом, одновременно жуя сыр.

Игорь и Оля опять пересеклись взглядом, им было смешно, но теперь между ними была и тайна.

– Мороженое будем? – спросила Настя так, будто решила перешутить мультфильм «Том и Джери»: ну кто такое спрашивает? Очень интересно было посмотреть на таких, которые откажутся.

– Конечно! – закричали ребята.

Олег выключил видеомагнитофон. И принесли мороженое. Не в стаканчиках, а клубничное в трех пластиковых коробках. Просто обалденное. Все ели с наслаждением и даже побаивались, что не хватит, но Олег принес еще коробку на добавку.

– А теперь давайте играть в «Фанты», – сказала Оля.

Все возбудились, особенно девочки. А Игорь сильно напрягся. Каждый взял по листочку бумаги и по игрушке из Киндр-Сюрприза и стали писать желание. Эти листочки потом перемешают в мешочке или шапке и Саша будет выбирать фигурку фанта и наугад доставать по одному желанию, которое фант вынужден будет исполнить.

Игорь ничего не хотел писать, что он мог придумать? Ничего не приходило в голову. Он вообще не хотел участвовать, ему хватило и одного позора. Но отказываться было еще глупее, да и ребят было много, Игорь надеялся, что, может, надоест играть быстрее, чем пройдутся по всем фантам.

Он достал из коробки маленького зеленого крокодильчика в яйце с наклеенными глазами и заметил, что Оля взяла желтого цыпленка из той же серии игрушек, и, конечно, Игорь посчитал это знаком.

Вдруг он понял, что хочет написать. Мысль возникла из ниоткуда и была такой глупой, но какой-то подростковый порыв был настолько ярок, что Игорь не удержался и написал: «поцелуй Оли». Он намеренно изменил почерк, чтобы никто не узнал, что это он. И уже написав, ему стало так стыдно, что он хотел смять бумажку и выкинуть, но Оля с улыбкой и озорным взглядом стала собирать у всех бумажки, и забрала у него листочек так быстро, что он ничего не успел сообразить. Она сложила все бумажки в мешочек из-под Русского Лото, тщательно перемешала и отдала Саше.

И, конечно, откуда ни возьмись, появился киборг Олег с камерой вместо глаза. Сердце Игоря упало в пятки.

И все же. Вдруг именно его фанту достанется его же желание?

– Так, – Саша был просто в восторге, что может безнаказанно издеваться над всеми, – так, этому фанту, – он взял оловянного солдатика, – так, этому фанту, – забравшись рукой в мешок, он достал клочек бумаги, – так, этому фанту надо на одной ноге спеть песню «Итцмалаф» доктора Албана.

Все засмеялись, Андрей, одноклассник Саши, бодро вышел в центр комнаты справа от стола, встал на одну ногу и начал петь, даже припрыгивая. Было очень смешно.

Настя хлопала в ладоши, лицо сияло неподдельным счастьем. На щеках играл румянец от волнения и трудов.

– Так, – Саша взял красный гоночный автомобиль, – так, этому фанту, – он полез в мешок, – этому фанту надо десять раз отжаться.

– Э, это я для себя написал, – сказал Денис, крупный парень со своеобразным чувством юмора.

Но в центр комнаты вышла хрупкая девочка Лиза в огромных очках, желтом платице и в серых колготках, она смеялась, на лице вместе с озорством читалась неуверенность: она собиралась это делать впервые в жизни. Кое-как уперевшись руками в пол, она попыталась опуститься на руках – все поддерживали ее хлопками и криками «Давай-давай!» – но упала, попробовала подняться, но у нее так ничего и не вышло, все силы ушли на смех. От напряжения лицо под очками сильно раскраснелось.

– Так, Денис, давай, помоги Лизе, и отожмись сам, – сказала Настя.

Денис вскочил со стула, помог Лизе подняться и уверенно стал отжиматься. Он мог бы это делать долго, но его остановила Оля. Он красный, как рак вернулся на свой стул.

Они продолжали весело играть. Игорь в напряжении ожидал, когда Саша выберет его крокодильчика, ему очень не хотелось этого и каждый раз, когда Саша лез рукой в коробку с игрушками, сердце Игоря начинало бешено колотиться, а игрушек оставалось все меньше и меньше.

Ване досталось с набитым ртом рассказать какой-нибудь анекдот. Он, набрав в рот колбасы, пытался рассказать анекдот про Вовочку, но все и он сам больше ухахатывались над тем, как смешно у него это получалось. Мише – вот ведь везунчик – нужно было просто не смеяться какое-то время. Он, конечно, очень старался, мышцы лица ходили ходуном вокруг плотно сжатых губ, но очень скоро он не выдержал и засмеялся под общий хохот.

Когда Саша взял желтого цыпленка, Игорь напрягся так, будто это был его фант, но это был фант Оли. Что же у нее будет? Он почувствовал, как все его тело пронзила теплая и будоражащая истома.

– Спеть любимую песню, – прочитал Саша, ища глазами того, кому принадлежал этот фант.

Оля стояла у подоконника и улыбалась. Смех заметно стих, все смотрели на нее с почтением и были слегка поражены ее красотой и той уверенностью, с которой она вышла в центр. И она запела «Куда уходит детство».

– Ах, какая хорошая песня, – не выдержала Настя, сказав это, и одновременно тем самым, поддерживая Олю. Но Оля чувствовала себя очень уверенно, и красивым голосом спела припев, заслужив бурные аплодисменты. Она изящно поклонилась и вернулась к окну.

И Игорь был уверен, что первый, на кого посмотрела Оля, был он. Они пересеклись взглядами, будто ей было очень интересно именно его мнение, именно его реакция, он усилил аплодисменты, и тогда он впервые подумал «моя Оля».

– Прямо Алла Пугачева! – сказала Настя, хлопая и сверкая улыбкой, – ты заснял?

Не отрываясь глазом от объектива, Олег показал ей жест «ОК», объединив большой и указательный пальцы в кольцо.

– Браво, браво! – кричали мальчишки.

Саша достал огромного орла с бумажными крыльями.

– Ну дальше, так, этому фанту, – он полез в мешок с бумажками, – этому фанту…

Сердце Игоря бешено заколотилось, он уже предчувствовал, что это будет его бумажка.

– Этому фанту… – Саша вытащил листочек и стал напрягать взгляд под очками, чтобы прочитать, что там было написано, – этому фанту, поце… чего?

Игорь сидел красный, как рак, выдав себя с потрохами, он очень надеялся, что Оля не взглянет на него, пусть не в этот раз. Он отвернулся, но услышал пару смешков, и, конечно, эти смешки были над ним!

– Поцелуй Оли, – наконец прочитал Саша с недоуменным взглядом, вертя головой в поисках владельца фанта.

Игорь думал, что сейчас сгорит со стыда. Мальчишки сильно возбудились, хохоча и восхищаясь одновременно. И всем было очень интересно, кто же этот счастливчик!

– Чего? – спросила Лариса так, будто ей предложили сделать что-то плохое.

Все просто взорвались смехом, глядя на Ларису и ее лицо полное недоумения и отвращения. Подвох, которого она опасалась, все же вскрылся. Оля тоже весело смеялась, так, как ни разу еще за этот день. И она, конечно, все заметила и уже обо всем узнала.

– Не надо меня целовать! – сказала Лариса и спрятала лицо пухлыми ладошками, но Оля подошла и поцеловала ее в макушку под общий смех.