Целуя твои шрамы

Алистер покачал головой, потому что горло сдавливало, чтобы ответить, что все в порядке и ей не за что извиняться. Наверное, ему просто воздуха не хватало, другой причины и быть не могло.

Шальная мысль, что, может, он сейчас там задохнется и все закончится, заставила Джину криво усмехнуться и немного отстраниться.

– Я хочу с тобой к озеру. А за зрелище, как ты ешь эклер, даже сама готова приплатить. Сколько возьмешь?

Она окончательно выпустила его из своих объятий. Если бы Джина была свободна, она бы уже прижала его к ближайшему стеллажу и целовала в надежде, что он простит ей жестокие слова.

– Для тебя, – произнес Алистер, выныривая из-под пледа, – любое шоу бесплатно. Хотя… – Он чувствовал, как его слегка вьющиеся волосы стали совсем непослушными, наэлектризованные от трения. – Обними меня так еще раз, когда будем на озере. Только без пледа.

Он зачесал назад темные волосы и засмеялся вместе с Джиной, понимая, что это движение нисколько не помогло, и они продолжили торчать в разные стороны, подобно антеннам для инопланетного контакта. Кажется, даже после самой бурной ночи его волосы обычно не находятся в таком беспорядке, как сейчас, когда он расплачивался на кассе. Быть может, он просто всегда спал не с теми людьми. Будь это ночь с Джиной… Он не знал, чем бы все закончилось по итогу, но ему явно бы хотелось, чтобы такая ночь продолжалась вечность.

– Любое шоу? А что еще в программе? – Она понимала, что подтаявшая льдина вот-вот отколется, и ее унесет далеко в океан. – Хочу узнать, на что ты способен. Развратник.

Из головы девушки так и не выходили его слова о том, что он может заплатить, даже если она захочет побыть одна. Значит, двадцать баксов, которые лежали у нее в заднем кармане, предназначавшиеся для пакости – уйти пораньше со свидания, – уже не актуальны. Оставалось придумать им другое применение.

– Кстати. Я оценила выбор цвета, – отметила Джина, когда они сели обратно в машину. Оценила она и то, что Алистер не выкинет этот плед, а будет ПОСТОЯННО возить с собой. Если бы их свидание закончилось прямо у дверей магазина, этот бедолага сохранил бы в памяти, как они вместе его выбрали. От этого придурка у нее сердце щемило. Так и хотелось снова обнять, как тогда, в «Уолмарте». Насколько же ему не хватало внимания, теплоты… На кой черт ему конкретно она, до сих пор оставалось загадкой.

– Скажи! – Алистер завел машину и выставил пальцы, перечисляя: – Он пастельный, розоватый, но не слишком яркий, и на нем черные рисунки. Они отлично лежат сверху.

В машине Алистер улыбался, и Джина приняла это за знак, что он не злится на нее, не расстроен, но ей до сих пор было немного стыдно. Если посмотреть с той стороны, что Ал выкупал ее время перед камерой только с целью, чтобы она отдохнула, подышала воздухом, провела время, как хочет, то она постоянно вела себя с ним как огромная задница засранца.

– Или розовый лежит поверх черного фона, – решила немного оспорить Джина, понимая, но не до конца веря, что плед – аллегория их взаимоотношений. Возможных. – Как посмотреть.

Музыка звучала негромко, и Алистер заметил, что выбранная волна совсем не похожа на те треки, что звучали на фоне в эфирах @Девочки_Сон. Там все излишне томное, вызывающее, на грани разврата – Алистер называл это музыкой для секса. Сейчас же – легкая попса и текстами про свободу и мечту.

Все это было так далеко от повседневной жизни Джины, и так приятно: ехать на скорости под приятную музыку, пока красавчик в обтягивающей майке, с накаченными руками вез ее куда-то за город. Сеть на телефоне ловила слабее и слабее, и девушка даже удивилась, что долетали сообщения.

Брай:

Ну, как там?

Брай:

Есть вариант, что больше даст?

Оставив сообщения без ответа, она бросила телефон на заднее сидение. Третий человек, даже заочно, сейчас был тут лишним.

Какое-то время они ехали молча, пока Джина не начинала говорить первой:

– Можно?

Она протянула руку, предлагая переплести пальцы, как только машина выехала на трассу и помчалась в пригород. Здесь нет камер, у него автомат, но…

– Но если тебе нужны обе руки, чтобы держать руль, то, конечно, не стоит рисковать нашими жизнями, – язвительно вернула ему его же хитрость Джина, но улыбка ее была беззлобной. Она надеялась, что он возьмет ее за руку. Хотела ощутить снова то спокойствие, тот штиль, который накрыл ее, когда они стояли с Алистером среди стеллажей магазина, обнявшись.

Алистер на пару секунд опустил взгляд на протянутую ладонь, и чуть сбавил скорость, потому что понял: ему хотелось снова и снова отвлекаться от дороги. Ему, утопающему в собственных мыслях, протянули руку, предложили помочь выбраться из кипящей лавы, когда никто ни разу прежде не мог разглядеть в нем такую простую вещь, как нужда. Он нуждался в прикосновениях, ему хотелось контакта, который будет отдавать теплом, а не только холодом наточенного лезвия.

– Раз… два… – начала считать Джина, приподняв бровь и демонстрируя, что предложение не вечно.

– Три, – наспех закончил Алистер, поскорее хватаясь за ее руку и вызывая у девушки смех. Он сжал ладонь крепко, сплетая пальцы.

Его мысли всегда были где-то за пределами его тела, они мчались вперед, со скоростью света просчитывая всевозможные варианты развития тех или иных событий, даже самых незначительных. Джина помогала заземлиться. Казалось, что нет ничего правильнее, чем ее ладонь, сжимающая в ответ ладонь Алистера. Она ощущалась как дом, как самое родное место, которого у Алистера никогда по-настоящему не было. Потому что дело не в стенах, окружавших его, а в том, кто рядом, когда эти стены начинают давить.

– Ал… Ты же простил меня?.. – Джине было неловко проговаривать это вслух, но лучше сейчас, пока не поздно. Она накрыла их руки, сцепленные в замок, своей второй рукой. Глядя на Алистера, на проносящийся пейзаж за окном, легко можно было представить, что она, и правда, просто на свидании с классным парнем.

– Я не хотела тебя обидеть, или устраивать истерику. Мы хорошо проводим время и все такое, но если тебе надоест, просто скажи мне лично, ладно? Чтобы не через Брайана.

Для нее это станет двойным унижением, если Янг просто в один прекрасный день пропадет. Она не сможет сделать вид, что эта новость ее не трогает. А так… у нее будет время подумать, как все преподнести Брайану, чтобы он ее не убил.

– Мне не за что тебя прощать. – Он коротко посмотрел на Джину, прежде чем вернуть взгляд обратно на дорогу. Он продолжал улыбаться, кажется, с того самого момента, как они оказались вновь в машине. – Я понимаю твои опасения. И не буду пытаться переубедить словами. Я предпочитаю действовать. И если ты все еще сомневаешься во мне, то это не твоя вина.

Он сжал ее руку чуть сильнее и сразу же расслабил пальцы, чтобы не сделать больно.

– А этот человек… Брайан… Он последний, с кем мне хотелось бы говорить. Особенно о тебе. Я ни с кем не обсуждаю личное. – Рука поднялась, потянулась к губам, чтобы поцеловать ладонь Джины – не так интимно, как это было с запястьем, скорее просто нежно. – А ты – самое личное, что у меня есть.

Обнажить свою душу и вложить в чужие руки – самое глупое решение за всю его жизнь. И тем не менее, именно так он и поступил. У Джины сейчас над ним такая власть, о которой она даже не догадывалась. Но Алистер продолжал слепо доверять той, чья работа – профессионально разводить на деньги.

У Джины от его слов внутри что-то сжалось. Она начала понимать, что это все не просто слова, и стало немного грустно, что такой классный мужчина довольствовался ее компанией. Он же мог выбрать кого-то более интересного, образованного, воспитанного. Из какой-нибудь элитной семьи и частной школы…

Прежде чем она успела накрутить себя, Алистер вдруг выдал:

– По шкале от одного до десяти: насколько странным для тебя покажется работа кошачьей няньки?

Ал решил, что довольно тяжелых разговоров, им следовало вернуться к иллюзии легкости, которая обоим давала возможность побыть теми, кем в обычной жизни им не позволяют стать обстоятельства.

– Кошачьей нянькой?! – удивленно вскинула брови Джина, сомневаясь, что расслышала верно. – Если этот котик – ты, то вообще ноль вопросов.

– Я так-то чистокровный пес, – мужчина игриво приподнял бровь, откровенно дурачась. – Но для тебя готов побыть и котом. Мяу?

Таким Алистер позволял себе быть нечасто – податливым, несерьезным. Если бы его видели подчиненные, они решили бы, что босс свихнулся. Быть может, так и есть. Джина заставляла его терять голову, и ему нравилось это опьяняющее чувство.

– Если я заведу кота, то доверить его смогу только тебе, – продолжил он уже совершенно серьезно. – Сам я слишком часто возвращаюсь домой поздно ночью. Было бы славно погладить кого-то по возвращении, но нескольких часов со мной бедняге может быть маловато.

Конечно, кот – это скорее аллегория. Но было слишком смело спросить напрямую, готова ли Джина к такой жизни, если когда-нибудь ее чувства к Брайану угаснут и дадут шанс крошечной искре разгореться в бушующее пламя, что поглотит их обоих.

Потому что бойфренд Джины ее не заслуживал. Не требовалось знать его лично, чтобы понимать, насколько это жестокий и алчный человек, и если есть между ними какие-то чувства, то они абсолютно нездоровые. Проблема в том, что Алистер тоже не заслуживал Джину. Но, по крайней мере, при всей своей безжалостности, он бы никогда не поднял руку на ту, кому готов отдать свое сердце.

– Ты же знаешь, что кошки спят по двадцать часов в сутки? По факту, моя работа будет заключаться в лежании на диване и просмотре роликов в интернете большую часть времени. Я думала, ты более рационально подходишь к вопросу работы и денег… Сколько, кстати, будешь платить? – за шутливой заинтересованностью вакансией, Джина прятала свое волнение.

В глубине души она, конечно, отдавала себе отчет, что неправильно все поняла, но приятно было помечтать, что Алистер действительно намекал на свое желание видеться чаще, чем эти свидания. Очень тяжело не провалиться в фантазию, где она в шикарной квартире с кошкой, вечером приходит Алистер с работы, не менее шикарный, и дарит ласку сначала животному, а потом и ей. Видение, было настолько яркое и сладкое, что заставило ее сглотнуть. Реальность же беспощадно подсказывала, что Алистер просто ответственно подходит к вопросу заведения домашнего животного. Только и всего. Ей следовало успокоиться, потому что у сердца не было причин так сильно биться.

– Сколько буду платить за то, что ты лежишь на моем диване и смотришь разные видео в интернете? – задумался Ал, будто всерьез, поглаживая большим пальцем ладонь в своей руке. – Ну, слушай, такие услуги должны высоко оплачиваться. Придется просто дать тебе в пользование безлимитную карту, это будет справедливая сделка.

И даже этого было мало. Спасало только то, что Алистер мыслил слишком рационально и не позволял глупым фантазиям затмевать разум. Он мог бы отдать Джине все, что у него есть, будь он более безрассудным, но от обязанностей это убежать не поможет. Вместе с властью и деньгами иногда приходит расплата, с которой никому лучше никогда не сталкиваться лицом к лицу. Особенно Джине.

– У тебя правда безлимитная карта? – представляла Джина такое очень и очень с трудом. Какая-то другая вселенная, другой мир, куда ей позволено засунуть нос. В ее мире, бывало, на карте на хватало даже на самое необходимое, потому что баланс съедался процентами. Но все это шуточки, верно? Не собирается же Алистер и вправду ее настолько обогатить?..

– Я подумаю. Соблазнительно, чего таить.

Джине вспомнилась Вивьен реальная, а не киношная, о которой думала с утра, и стало досадно, что они снова скатились в разговоре на тему денег. Едва успевшая погрузиться в грустные мысли, девушка резко сменила направление беседы, вспомнив, что прежде, чем он сбил ее словами «безлимитная карта», у нее была к нему просьба:

– Мяукни для меня еще раз? Чтобы легче думалось…

Это веселило ее больше, чем разговоры о его богатстве и возможности к нему приобщиться.

Алистер покосился на нее, пытаясь понять, насколько серьезна она в своей просьбе. Ей наверняка бы понравилась эта власть, с которой легко можно было добиться полного послушания и исполнения любых просьб. Он решил немного нарушить идиллию.

– Гав-гав, – упрямо выдал он. – Начну мяукать, когда будет, с кого пример брать.

Он ухмыльнулся, постукивая пальцами по рулю.

– Но, возможно, тебе удастся заставить меня мурчать на ушко. – Алистер кивнул в окно, где за мелькающими деревьями озерная вода ловила солнечные блики. – Почти приехали.

Глава 8

Берег озера сложно было назвать совсем безлюдным – невозможно, чтобы местные не знали об этом прекрасном месте. Алистеру потребовалось несколько поездок и пара поручений своим подчиненным, чтобы вычислить оптимальное время и самое тихое место на берегу. Кажется, это были самые приятные и в какой-то мере романтичные приказы, какие его люди когда-либо исполняли.

В месте, где он остановил машину, даже не имелось парковки. Только заросшая тропа, ведущая вниз к воде. Укромный уголок, защищенный от лишних глаз небольшими холмами. До сюда доносился звонкий детский смех откуда-то с другой стороны, но эти звуки больше походили на призрачные отголоски далекого прошлого.

Выбравшись из машины, Алистер сразу же взял Джину за руку, будто без этого контакта уже и не мог представить свое существование. Он шел первым, осторожно спускаясь по крутой тропинке, буквально прокладывая безопасный путь вперед и помогая идти девушке. Когда земля под ногами наконец выровнялась, он остановился, устремляя теплый взгляд на водную гладь. Джине пришлось по душе место, которое он выбрал. И самым главным даже был не пейзаж этого озера, а свобода, которую дарила эта уединенность. Сегодня как-то особенно ярко было видно, насколько расслаблен Янг, стоило им оказаться вдали от цивилизации.

– Думаю, это самый прекрасный вид, который я когда-либо видел, – Алистер говорил это, а сам больше не смотрел на озеро, потому что все его внимание оказалось приковано только к девушке рядом – той, кто своим внутренним светом затмевала само солнце.

Джина была согласна с Алистером, пока не заметила боковым зрением, что мужчина смотрит прямо на нее, а не вокруг.

– Звучишь так, будто хочешь меня склеить, – кокетливо подмигнув Алистеру, девушка наслаждалась этим взглядом влюбленных глаз. Конечно, это было опасно, но она не могла устоять и отвернуться. На нее никто так не смотрел, как он, или она уже не помнила, каково это, когда смотрят так тепло и пристально, лаская взглядом, когда чувствуешь, что тянет, и это взаимно.

– Может и хочу.

Алистер мог позволить себе такой взгляд, потому вкладывал в него все свои чувства. Приходилось выкрутить свою выдержку на полную, лишь бы не признаться во всем. Джина могла не сомневаться, он хотел ее склеить; хотел забрать ее себе; хотел провести с ней все время мира, которое только будет в их распоряжении. Хотел обнимать и целовать только ее, хотел подарить ей целую вселенную, и заставить забыть обо всем, что было прежде. Хуже этих признаний прозвучит только простая и обременительная истина: «Ты нужна мне, Джина».

– Может и хочу, – передразнила его девушка, не добавляя промелькнувшее в голове: «А я тоже хочу». – Знаешь присказку? Склеил девочку – теперь надо отодрать, – едва усмехнувшись вырвавшейся похабщине, сразу извинилась.

Конечно, Алистер не изъяснялся каким-то особо высоким языком, но разные словечки покрепче за все время исходили только от нее. В такие моменты становилась видна разница не только в их финансовых, но еще и культурных уровнях. В качестве извинения и исполнения обещания, да, и просто поддавшись своим чувствам, она потянула своего личного принца за руку и обняла.

– Иди ко мне.

Почувствовав его тепло, Джина не замерла, как тогда, в магазине, а провела руками по спине, тесно прижалась животом, ощущая, что и Алистер обнимает так же крепко, отдает ничуть не меньше того, что получает. Она провела носом по обнаженному плечу к шее, еле сдерживаясь, чтобы не поднять голову и не зацепить зубами мочку уха.

Когда Алистер зарылся носом в мягкие волосы и вдохнул аромат шампуня, оставшегося легким шлейфом, он слишком живо представил Джину в душе под потоками воды, стекающими по коже прозрачным водопадом.

Ее горячее дыхание коснулось шеи, и по телу мгновенно пробежал электрический разряд, концентрируясь где-то внизу живота. Собственное дыхание на мгновение сбилось от такого невинного, быть может, даже неосознанного жеста, и мужчина прижался еще сильнее, обвивая талию девушки руками. Сожми он чуть сильнее – и будет казаться, что он пытается вобрать в себя всю ее, чтобы стать одним целым.

– Так я точно не замерзну.

– Полегче, – прошептала Джина ему на ухо, когда Ал сжал ее еще чуть крепче. Она была не против этой близости, только он нечаянно надавил на синяк на боку, а у нее, скорее всего, ушиб ребра.

Она сместила его руки с талии чуть ниже.

– Здесь можно.

Ей очень нравились их объятия, чувственнее некоторых поцелуев, которые у нее бывали, и потому внезапно, не удержавшись, она кратко поцеловала его в шею. Надеялась, что он даже не заметит, что она позволила себе губами, пока руки сползали на его накаченный зад. Перед глазами мелькнуло видение, как ее ладони сжимают эти упругие ягодицы уже обнаженные, стимулируя входить в нее сильнее, глубже.

– Алистер, Алистер, – произнесла со вздохом Джина, заглядывая ему в глаза, и чуть отстраняясь. Ее фантазия буквально сделала всю работу за него: она была уже склеена.

– Мне нравится. – Он ответил ей опьяненным взглядом. – Нравится, как ты произносишь мое имя. Оно звучит иначе твоим голосом.

Никакой жестокости, как раньше было в случае с отцом, стоило тому обратиться к сыну тоном, не предвещающим ничего хорошего. И никакого страха, какой иногда проскальзывал у подчиненных. Джина звучала нежно, почти ласково. И слава всем богам, что она больше не называла его именами всевозможных маньяков. Это было забавно долгое время, но сейчас ей было уже не до смеха, взгляд так и норовил остановиться на его губах, что было бы расценено как сигнал к действиям. От того, как они сейчас близко, по телу бежали мурашки. И было не ясно, что в действительности усложняло для Джины ситуацию: ее симпатия к этому кареглазому мужчине или деньги, которые он ей платил за платонические встречи. Ну, и Брайан еще. Хотя он и дал зеленый свет на все, что захочет сделать с ней Алистер, быть изменщицей ей не хотелось.

Не хотелось, но от взгляда Ала у Джины перехватывало дыхание, сегодня она перестала это отрицать. В голове сразу возникали крайне любопытные вопросы. Каково это – целоваться с мужчиной, который смотрит на тебя, как на сокровище? Каково это – заниматься сексом с мужчиной, который искрится радостью, когда ты просто берешь его за руку? Каково это – быть по жизни рядом с мужчиной, который боится неосторожным словом или действием причинить тебе боль или даже малейший дискомфорт? Отвратительно, но будучи в отношениях давно, Джина не знала ответов ни на один из этих вопросов. Но могла бы получить их с Алистером – тем он и манил.

– Ал… Алистер… – повторила она его имя, потому что мужчине это понравилось. Только похотливые мысли сделали голос и интонацию совсем отличающимися от рядового случая. Скажи она: «Возьми меня» или «Я хочу тебя», посыл получился бы одинаковый. Словив себя на этом, Джина поспешила выпустить Янга из своих рук, не удержавшись и чуть сжав напоследок его накаченный зад, который успела заценить. Отпускать девушку совсем не было никакого желания, но ему оставалось только сохранить в памяти, как его ладони скользили по телу Джины мучительно медленно, пальцы изучали каждый дозволенный для этого сантиметр, запоминая изгибы и сохраняя на кончиках тепло.

На всякий случай Джина отошла на несколько шагов, притворившись, что заинтересована видом воды. Потянулась, вытянув руки вверх, сделала несколько глубоких вдохов–выдохов, но мысли все возвращались к его телу, которое на ощупь оказалось еще лучше, чем на вид. Интересно было, сколько все-таки времени он проводит в зале? Чтобы не гадать, она спросила прямо, сколько раз в неделю он тренируется, и какой у него максимальный вес.

Глядя, как она потягивается, Янг не сразу включился в разговор, но нашел в себе силы сместить фокус внимания.

– Мне нужно держать себя в форме, иначе ни одно дело не будет сделано, – проговорил Алистер, словно оправдываясь за собственное тело. – Чаще трех раз в неделю не получается. Полтора часа перед работой. Если совсем лень вставать слишком рано, то оставляю это дело на ночь.

– Я, наверное, вешу около 55 килограмм… сколько раз поднимешь? – Она присвистнула, ощупывая его оценивающим взглядом, которого нисколько не стеснялась. – Руки у тебя что надо…

Все, что Алистер говорил о спорте, Джину впечатляло. С ее ленивым образом жизни, когда она могла позавтракать лапшой быстрого приготовления, потому что к моменту ее пробуждения у всего мира наступало уже обеденное время, сложно было представить, что кто-то вот так по расписанию ходит в зал, встает пораньше, чтобы потренироваться перед работой. Как-то слишком нормально и правильно.

Правой рукой мужчина похлопал по левому бицепсу, сделал шаг назад, оценивающе рассматривая Джину.

– Поднять-то я могу раза в два больше тебя, но штанги обычно не сопротивляются. – Он задумчиво покусывал губу. – Иди-ка сюда, нужно проверить.

Ал не ждал разрешения или согласия, просто резко сократил между ними расстояние и подхватил Джину под коленями. Второй рукой придержал за спину, и без предупреждения из вертикального положения опрокинул ее в практически горизонтальное. Джина даже дернуться не успела, едва сумев перевести дух от их предыдущего физического контакта.

– Стой! Нет! Ал! Если ты меня уронишь, я клянусь… – что, собственно, она готова была сделать, сама не знала, потому что возмущение очень быстро отступило, стоило только обхватить его шею рукой, увидеть улыбку и встретить теплый взгляд, которому она не могла сопротивляться. В его руках было уютно.

– Сама напросилась! Держись за меня, – посоветовал Алистер, посмеиваясь, – и считай.

– Хорошо, я считаю… Как там надо: ноги на ширине плеч, носки чуть разведи, да… и ниже приседай, ниже! Почувствуй, как горит задница, – Джина смеялась и ничего не могла с собой поделать: ей нравилось и командовать, и говорить пошлости. И руки Алистера – сильные, крепкие – ей тоже очень нравились.

Джина была легкая, можно было удерживать ее навесу без особого напряжения. Однако вены на его руках все равно отчетливо вырисовывались под кожей, проступали змеевидными реками вдоль предплечий, как только он покрепче ее перехватил и плавно покачивал, приподнимая вверх и опуская вниз, пробуя вес.

Да, держать девушку было совсем несложно, но вот приседать гораздо тяжелее. Первые три раза шли почти бодро. На четвертый раз Алистеру пришлось прервать зрительный контакт и выдохнуть чуть резче. Когда он задышал тяжелее, это снова начало наталкивать на горячие мысли. Показалось, или она даже услышала легкий стон? Похоже он стонет, когда кончает или нет?

Пятое приседание заставило его стиснуть зубы. После шестого Алистер уже не смог подняться, а только издал смешок.

– Ты так смотришь, что я не могу сосредоточиться.

– Ну да, ну да. Вини во всем меня!

Прижимая к себе Джину сильнее, под ее веселый смех, мужчина плюхнулся на задницу и издал блаженный вздох. Возможно, это потому, что все мышцы разом наконец расслабились. А, быть может, все дело в том, как вес Джины приятно давил ему на бедра и ощущался так правильно, будто именно здесь ей было самое место. Главное было не ерзать, иначе возникала угроза того, что Джина вскоре могла ощутить, как в нее упирается что-то более твердое и объемное, чем пряжка ремня.

– Ладно, тебе можно. Ты шикарный. К тебе часто подкатывают в зале? Девчонки пробираются в душевую, чтобы разные непристойности поделать?

Про себя Джина знала, что обязательно прошмыгнула бы в мужскую раздевалку ради него. Пялилась бы в зале, как он поднимает штангу, жмет от груди, глотала бы слюни, а потом не выдержала бы и позвала… ну, если бы она была свободна, разумеется.

Алистер рассмеялся искренне и несдержанно.

– Чего ты смеешься? – Она несильно стукнула его ладонью по плечу. – Ответь!

– Я в качалку хожу, а не в публичный дом, Джина! – Он легонько похлопал ее чуть ниже поясницы в ответ. Мог бы отшлепать, обязательно бы так и сделал, чтобы лишние мысли ушли прочь. Хотя, признаться, эти вопросы звучали несколько ревниво, и от этого на душе становилось теплее. Впрочем, даже если это было банальное любопытство, все равно быть небезразличным приятно. – Никаких непристойных предложений. Думаю, у меня на лице написано, что я не заинтересован в тех, кто там тренируется.