Порча

Тем не менее, он взял себя в руки, пообещал себе, что выдержит эту вонь, и продолжил путь. Пол под ногами был отделан странной плиткой – он впервые видел такую. Она была каменной, но не походила ни на гранит, ни на мрамор. В помещении было тесно, однако он видел двери в стенах, и понимал, что это помещение – лишь коридор, проходное место, общее для всех, а сами жильцы обитают за дверями в стенах.

В помещении горел свет. Он впервые видел нечто подобное – светилась стеклянная колба, на шнуре подвешенная к потолку.

«Это какая-то магия?!»

Колба светилась неравномерно – иногда она начинала мигать, вызывая тревожное чувство, будто колба в тот момент становилась сигналом, возвещающим об опасности. Ещё когда колба страшно мигала, с её стороны раздавалось угрожающее жужжание и тихий треск.

«Может быть, это сигнал, оповещающий местных о появлении внутри вторженца?»

Что ему следовало делать сейчас? Продолжать путь или бежать прочь? Он обернулся – входная дверь была всё ещё недалеко, до неё лишь пять-шесть шагов.

Он немного подождал, однако никто не появился, никто не бросился на незваного гостя.

«Вероятно, мерцание колбы всё же не является сигналом тревоги», – заключил он и осторожно продолжил продвигаться по подъезду.

Местами помещение напоминало помойку – тут и там прямо на полу валялись пустые бутылки, окурки, шелуха подсолнечных семечек. В некоторых местах стены были исписаны непонятными чёрными письменами: «Лох», «Боль», «Тут живут шалавы», «Я вас всех порежу» и тому подобное. Он не понимал этого загадочного иностранного языка.

Он видел перед собой лестницу, ведущую наверх, на второй этаж, а с другой стороны – ряд дверей в стене. Он не знал, что выбрать и куда направиться.

Он осторожно подошёл к одной из дверей, и вдруг услышал из-за неё жуткий крик. Орал мужчина. Затем что-то грохнулось. После этого прозвучал вопль женщины. Вопль перешёл в рыдания. Мужчина снова взревел. Женщина истерично завизжала.

Он испугался этих воплей и отпрыгнул от двери. Он случайно оказался у соседней, и вдруг из-за неё раздался жуткий собачий лай. Судя по голосу, зверюга была достаточно большой. Он снова отскочил подальше.

Он решил не подходить близко к дверям. За ними происходило что-то ужасное. Лучше подняться вверх по лестнице, решил он.

Он оказался на втором этаже. Тут было светлее – больше волшебных колб светилось под потолком. Возможно, из-за лучшей освещённости, этот этаж был чуть лучше нижнего – пол выглядел чище, и в целом обстановка казалась спокойней.

Он вновь двинулся вдоль дверей, и из-за них снова раздавались странные звуки. За одной кто-то пел – голос казался женским, но старым и скрипучим, будто напевала старушка. За другой громко топал и истерично визжал ребёнок. Ещё за одной мяукала целая стая кошек.

Он взглянул вперёд и заметил, что подъезд не заканчивается глухой стеной, а впереди имеется дверь, ведущая в соседний. Он решил пройти через неё и продолжить путь по этому странному зданию.

Как бы то ни было, а в подъездах ему еды не найти. Если он хочет раздобыть провизию, ему придётся заглянуть за эти страшные двери.

Но кто все эти жуткие вопящие, кричащие, плачущие, дерущиеся, пьяные и нервные люди? Неужели это люди-тени? Тогда почему он не слышал от них никаких звуков раньше, когда сталкивался с ними снаружи?

В любом случае, вламываться в какую попало дверь тоже не имело смысла. Ему нужно найти помещение с едой – и искать придётся, похоже, по запаху.

Он жалел, что не имеет при себе оружия – меча, для которого предназначены ножны, что висели у него на поясе. Эти психованные люди за дверьми могут представлять опасность. К тому же у некоторых из них, похоже, имеются страшные собаки.

Хотя, если это люди-тени – то они, вроде как, не должны причинить ему вреда?!

И всё же, он должен быть настороже и опасаться всего и вся.

«Боги. О, боги, куда я попал? Где же я нахожусь? Что за это сумасшедшее место?!»

Пройдя через дверь, он оказался в соседнем подъезде. Тот не слишком отличался от предыдущего, и он продолжил путь. Он подошёл к одной из двери и потянул за ручку. Как ни странно, дверь поддалась, было не заперто, и он приоткрыл её.

Внутри он увидел людей-теней. Двое – с виду мужчина и женщина – сновали по квартире, а рядом суетился ребёнок и пёс. Пёс тоже был теневым. Мужчина и женщина ругались, однако теперь, когда он глядел непосредственно на них, голоса отсутствовали.

«Это странно. Получается, когда они издают звуки за дверью – я их слышу, но когда я смотрю на них непосредственно – голоса исчезают? Почему так?!»

Разобраться в этой загадке он не мог, поэтому решил пока выбросить это из головы. Пока он наблюдал за обитателями квартиры через щель приоткрытой двери, к нему подбежал тень-ребёнок. Он встал напротив двери и уставился на незнакомца.

Юноша не видел лица ребёнка – оно было сплошной тенью – однако понимал, что ребёнок смотрит на него. Он чувствовал себя странно из-за того, что, не видя лица человека-тени, не может понять его эмоции. Может быть, ребёнок прямо сейчас говорит ему что-то, или смотрит на него испуганно, или улыбается?

Он смутился и собрался оставить эту квартиру, однако он вспомнил про то, ради чего всё это делает. Он ищет в этом доме еду – а значит, ему необходимо обследовать жильё людей-теней.

Он распахнул дверь и решительно прошёл внутрь.

Ругающиеся тени-супруги прекратили перепалку и уставились на него. На мгновение он почувствовал себя неуютно, но потом взял себя в руки и решил, что будет считать людей-теней не людьми, и даже не живыми существами, а чем-то вроде миражей. Ну или призраками. В любом случае – это не люди, не стоит их стесняться, стыдиться, проявлять к ним сочувствие – это какие-то непонятные теневые существа, с которыми у него нет никакого видового родства и перед которыми нет никаких обязательств.

Убедив себя в этом, он прошёл вглубь квартиры. На него бросился с лаем пёс-тень – однако животное прошло сквозь него, совершенно не причинив вреда, а лай был беззвучным. Мужчина и женщина замерли на месте и испуганно (хотя выражений лиц он не видел, конечно же) уставились на него.

Игнорируя окружающих, он стал расхаживать по квартире в поисках еды или чего-нибудь полезного – например, оружия. Он прошёл в комнату, которая оказалась кухней – однако не нашёл там ничего полезного, кроме кухонных ножей. Но они были очень малы, а также плохого качества – так что он вряд ли сможет использовать их как оружие.

Странным было то, что, обыскивая кухню, он не нашёл еды. Он заглянул в каждый угол, каждый шкаф, каждую полку – еды не было нигде. Он осмотрел всю квартиру – и так и не нашёл еду.

Он покинул квартиру и двинулся в следующую. Там его встретила тень в образе согбенной старушки, а также множество теней-кошек. Он снова без труда смог открыть дверь – та оказалась не заперта – прошёл внутрь и принялся обыскивать все углы в надежде найти еду.

В квартире старушки находиться было непросто – там жутко воняло кошачьей мочой, а также все вещи были покрыты кошачьей шерстью – хоть то и были кошки-тени, похоже, шерсть с них сыпалась настоящая.

Он ни с чем покинул жильё старушки. Направился в соседнюю квартиру.

Так он обыскал все квартиры на втором этаже, а затем спустился на первый.

Жильцы первого этажа были гораздо противней, чем соседи сверху. Практически в каждой квартире был жуткий бардак, грязные полы, пыль, в углах стояли мешки с мусором, которые никто не спешил выносить и которые воняли, на полу постоянно валялись пустые бутылки и окурки, стояла запах табака, алкоголя, пота, запахи туалета, и всё это вперемежку с жареной едой.

Ему было противно заходить в квартиры на первом этаже, однако он должен обследовать всё до тех пор, пока не найдёт еду. Запах жареной еды ещё сильней подхлестнул его чувство голода – однако этот запах никуда не приводил, квартиры, из которых, казалось, он исходит, оказывались пустыми на предмет наличия еды.

Он обошёл несколько подъездов и вдруг наткнулся на странного человека-тень. Это был высокий – под два метра – жирный мужик. Жирным было всё в нём – хоть то и было лишь теневым силуэтом, его непомерная тучность была заметна невооружённым взглядом. У него были жирные бока, жирные ноги, руки, и даже голова была такой жирной, что щёки вываливались в стороны, как у хомяка.

Этот жирдяй стоял у открытой двери, ведущей в квартиру, а из квартиры… доносился… запах еды!

Юноша тут же устремился на запах, но жирдяй, издавая сердитый рык, преградил ему путь.

«Он может издавать звуки?!» – это был первый человек-тень из тех, кого встретил юноша, который мог издавать звуки. Конечно, раньше звуки раздавались из-за закрытых дверей – однако, когда парень открывал их и смотрел на теней, те не могли издать ни звука. Однако этот толстый человек-тень был другим.

Про себя юноша решил звать его «Прожора».

Парень не стал останавливаться, человек-тень не пугал его, и юноша просто проскочил мимо Прожоры и ворвался в его квартиру.

Что может ему сделать человек-тень?! Ведь люди-тени проходят сквозь него, их тела совершенно бесплотны, не так ли?

Да, но…

Этот человек-тень и впрямь оказался другим. Он не только мог издавать звуки, но также мог… касаться парня.

Когда юноша пробегал мимо Прожоры, направляясь в его квартиру, Прожора задел парня своей массивной жирной ручищей. Парень явственно ощутил касание. Жирная рука скользнула по спине парня, но Прожора не успел его схватить.

Юноша оказался в квартире, но вслед за ним… внутрь ввалился Прожора. Продолжая сердито рычать, он раскинул в стороны толстые ручища и двинулся на парня.

«Плохо дело! Если он может меня касаться – то может меня покалечить! Как же мне защищаться?»

Парень вновь по привычке схватился за ножны на поясе – и вновь вспомнил, что те пусты.

Прожора, продолжая рычать, надвигался, а парень приготовился уворачиваться и дать дёру из этого места.

Прожора дотопал на своих больших ногах до парня и, тяжело пыхтя, грузно наклонился и попытался схватить. Юноша мгновенно рванул в сторону, и Прожора смог обнять лишь пустоту. Он обиженно заревел, развернулся и помчался следом.

Парню пришлось бежать куда глаза глядят – и эта погоня завела его дальше вглубь квартиры.

«Нехорошо! Я могу тут застрять, и тогда окажусь у него в руках!» – он это понимал, но поделать ничего не мог – путь назад был отрезан: с одной стороны его преследовал Прожора, а другая сторона была завалена мебелью.

Парень ворвался в первую подвернувшуюся комнату и… ахнул.

Она была просторной, светлой, и посреди стоял большой стол. И он был заставлен едой! Еды было так много, что хватило бы, чтобы накормить человек десять. Судя по виду и аромату, все блюда были свежими, будто только что приготовленными, и несомненно должны быть вкусными!

У парня слюнки потекли, как только он увидел этот пиршественный стол.

Его неосознанно потянуло к столу, но на пути возник Прожора. Он совсем не собирался делиться с незваным гостем едой.

Прожора махнул здоровенным кулачищем, и парень попытался отпрыгнуть в сторону. На этот раз здоровяк оказался на удивление быстрым, и кулак вскользь задел парня – удар пришёлся по рёбрам.

– Чёрт! А это больно!

Прожора был серьёзным противником – его громадные кулаки, подобные кувалдам, могли без труда переломать все кости в теле юноши.

Из-за пропущенного удара парень потерял равновесие и упал на четвереньки. Истошно ревя, Прожора двинулся на него. Парень увидел рядом с собой табурет, подхватил его, вскочил на ноги и бросил в Прожору.

Здоровяк лишь отмахнулся от табурета, и тот отлетел в сторону, не причинив громиле вреда.

«Чёрт! Да он крепкий!»

Парень побежал прочь, к выходу – теперь проход, ведущий наружу, был свободен для него. Прожора ринулся следом, продолжая реветь.

Парень быстро промчался через несколько комнат и оказался в прихожей. Он бросился к двери, толкнул её… и та не поддалась. Дверь заперта!

«Какого чёрта?!»

Юноша почувствовала холод, разливающийся по спине. Он обернулся и с ужасом уставился на громилу, несущегося на него.

Он снова схватился за ручку двери, принялся толкать дверь, биться об неё плечом – та не поддавалась. Прожора – приближался. Здоровенный жирный монстр надвигался, нависая как гора.

Прожора вновь махнул кулаком. Парень отпрыгнул, и кулак врезался в дверь. Прожора замешкался, и парень быстро забежал ему за спину и бросился на противника. Он вспрыгнул на него, как обезьяна, пытающаяся залезть на дерево, и обвил Прожору руками за жирную шею.

«С моими руками обычного человека кого-то с такой мощной шеей не задушить…» – печально подумал юноша, однако решил не разжимать хватки.

Прожора принялся крутиться и сердито реветь, пытаясь сбросить парня. Он метался из угла в угол и крутился на месте, как сумасшедший, и половик у него под ногами пошёл складками. Ноги Прожоры запнулись, и он, потеряв равновесие, начал тяжело заваливаться набок, падать. Про такую внушительную фигуру можно даже сказать – «обрушиваться». И он обрушивался прямо на дверь!

«Вот он – шанс!» – парень мысленно похвалил себя за то, что не разжимал хватки, и в итоге это принесло свои плоды.

Прожора тяжело врезался в дверь плечом, раздался мощный удар, и дверь распахнулась.

«Шанс!»

Парень отпустил Прожору и ринулся в открытый дверной проём.

Ревя, Прожора устремился следом.

Начали открываться двери соседних квартир, из них выскакивали люди-тени. Они присоединились к Прожоре, и все вместе устремились за парнем. Они протягивали к нему свои руки, пытаясь схватить. На этот раз все люди-тени были «плотными», как Прожора – все они могли его касаться.

Парень, не помня себя от страха, мчался прочь, к выходу из подъезда. Когда он оказался снаружи, то не смог позволить себе ни секунды передышки – так как сразу же вслед за ним из подъезда вывалилась толпа преследующих теней. Он ринулся прочь, а толпа устремилась следом.

Из соседних подъездов тоже стали появляться тени, все они сливались в одну большую группу, которая бежала за парнем. Теневые руки тянулись к нему. Некоторые в толпе могли издавать звуки, так же, как Прожора. Сам толстяк занимал почётное место в центре толпы, где на две-три головы возвышался над остальными.

Парень ринулся прочь от Длинного Дома. Он взял курс к первому, что попалось на глаза – к морю. Он добежал до кромки воды и помчался дальше, двигаясь вдоль берега.

Толпа продолжала преследовать, но расстояние между ними всё увеличивалось, и, наконец, вскоре толпа отстала, а позже и вовсе прекратила погоню.

Убедившись, что преследование прекратилась, и люди-тени возвращаются в Длинный Дом, юноша облегчённо вздохнул и позволил себе перейти на шаг. Он побрёл дальше вдоль кромки воды, не зная, куда приведёт этот путь. Но сейчас его это совершенно не волновало.

Он брёл по берегу, и вскоре закончились странные постройки, сараи, что стояли в воде, и теперь в пути его сопровождали только застывшие в воздухе чайки – они всё оставались неживыми чучелами, однако продолжали издавать крик и временами слегка раскачиваться на ветру.

Справа находилось море, слева – поднималось что-то вроде небольшого утёса, который тонул в тумане. Утёс тянулся вдоль берега и на всём пути сопровождал парня, то поднимаясь, то опускаясь.

Юноша брёл и брёл, пока вдруг не заметил нечто странное. Это море оказалось чем-то вроде залива, и впереди он сужался, по ширине не превосходя крупную реку. Потом, после сужения, море снова расширялось, и начинался настоящий безграничный морской простор. Однако заинтересовало юношу не это.

Заинтересовало то, что в месте сужения залива, от одного берега до другого был перекинут мост. Он был довольно странный, юноша никогда такой прежде не видел – мост был огромен, на нём было что-то вроде арок и громадных столбов, к которым протягивались могучие тросы. Это точно был мост, парень в этом не сомневался. И он вёл на другой берег.

А на другом берегу… стоял город! Юноша отчётливо видел огромные дома и высокие башни. Хоть город и тонул в тумане, однако парень мог его разглядеть. Город был таким же странным, как и мост – подобные постройки он никогда прежде не видел. Это был город башен – высоких вертикальных зданий там было столько, что весь стиль архитектуры мог казаться бредовым гротеском. Однако – это всё же был очевидно город, и парень тут же решил для себя, что следующей его целью будет: добраться до моста, перейти по нему и попасть в город.

Он продолжал идти вдоль кромки воды к мосту и вдруг… ему на глаза попался лежащий на песке до боли знакомый предмет. Это был – меч. Его меч!

«Что он здесь делает?!» – удивился юноша.

В следующую секунду он осознал, что сразу же узнал меч, сразу распознал его как «свой». Он не мог объяснить почему он это знает, до сих пор не мог вспомнить ничего о себе и своей прежней жизни – однако почему-то с лёгкостью опознал меч. У него не было никаких сомнений – этот меч точно принадлежал ему.

Юноша наклонился и взял меч. У него была знакомая форма, знакомый вес, рукоять привычна легла в ладонь. Да, это определённо его меч!

«И всё же – что он здесь делает?!»

Это действительно была интересная загадка, и ответ на неё мог бы пролить свет на то, как парень попал в этот странный мир. Ведь, по сути, выходило, что юноша с пустыми ножнами оказался в нескольких километрах от места, где лежал его меч. Почему и при каких обстоятельствах он лишился меча, и почему их разнесло так далеко друг от друга?

«Что произошло? Как я сюда попал? Как я лишился меча?»

Ответа не было.

Он сделал несколько взмахов мечом и почувствовал себя спокойней – хоть он и не восстановил память, однако ощущение меча в руке было привычным и придавало ему уверенности. Хоть в чём-то он мог быть уверен, хоть что-то в этом мире было ему знакомым и точно принадлежало ему – его меч.

Юноша вставил меч в ножны – и тот идеально вошёл в них. Это действительно был его меч, и эти ножны действительно составляли ему пару.

«Тогда…» – он сжал кулаки и развернулся.

Вдали виднелся, тонущий в тумане, Длинный Дом.

«Не стоит ли мне вернуться за реваншем?»

Не колеблясь ни секунды, он твёрдой походкой направился к Длинному Дому.

Как только он обрёл меч, как только ощутил рукоять в своей ладони, что-то с ним произошло – на него нахлынула необычайная уверенность в себе и в своих силах. Он не помнил ничего о своей прежней жизни, однако твёрдо знал, что он – превосходный боец на мечах. Он интуитивно чувствовал, что за печами у него годы тренировок, и обучение у самых лучших учителей, и весь этот опыт сейчас был с ним – несмотря на потерю памяти, опыт в боевых искусствах никуда не делся. Юноша не сомневался, что сможет одолеть людей-теней.

Тени заметили его, как только он подошёл к Длинному Дому, и целой оравой бросились навстречу. Парень приготовился и занял боевую стойку, рука твёрдо и решительно сжимала рукоять меча.

Вот первые люди-тени добежали до него, и парень замахнулся и нанёс удар. Вжих! – свистнул меч, разрубая человека-тень.

Это было странно, но меч действительно мог рубить теней. До того, как нанести удар, парень испытывал сомнения по поводу того, сможет ли он резать людей-теней своим мечом – что если меч будет просто проходить сквозь них, никак не задевая? Однако, сомнения оказались напрасными – меч прекрасно рассекал людей-теней.

Тени надвигались, но парень без труда справлялся с ними. Вжух! Вжух! – свистел меч, рассекая тела.

Парень прорвался через первую группу теней и ринулся к Длинном Дому. Навстречу спешили ещё люди-тени. Они выбирались из подъездов, собирались в группы и устремлялись к нему, вытянув вперёд руки – будто жаждущие прикоснуться к нему.

«Кто они такие?» – продолжал задаваться вопросом юноша. – «Что им нужно от меня?»

Казалось, этим существам действительно было что-то от него нужно. Например, что если они – не живые, а от него исходит нечто, вроде «ощущения жизни», тепла живого, и именно к нему они и стремятся? Нечто подобное он слышал в детстве в сказках про живых мертвецов и призраков, которые преследуют живых потому, что жаждут заполучить их «тепло жизни».

Забавно: он вспомнил о том, что слышал такие сказки, однако не может вспомнить, кто ему эти сказки рассказывал, да и кто он сам такой…

Загадок, что преподносил этот странный мир, становилось всё больше. Но вместе они постепенно начинали складываться во что-то внятное: он потерял меч и оказался на далёком расстоянии от него, люди-тени, скорей всего, не живые и подобны призракам, и они стремятся к живым – таким, как он, и в этом мире обитают странные существа и присутствуют странные объекты: теневые сущности, существа из туши и акварели, сущности из бумаги.

«Это какой-то искусственный мир?! Почему всё завязано на туши, акварели, бумаге?!»

Он снова стал склоняться к мысли, что это загробный мир. Но тогда выходило, что и он сам – умер?! Мертвецы теряют память о своей прежней жизни и вечно бродят по мёртвому миру, как неприкаянные.

Но если он умер, тогда почему он чувствует себя вполне живым и не похож на теней? Разве он не должен быть таким же, как они?

Впрочем, может оказаться, что он умер совсем недавно, а люди-тени – это те, кто умер уже давно. Именно потому, что он умер недавно, он несёт в себе остатки жизни, а со временем он изменится и станет таким же, как люди-тени. Может ли быть так?

Может.

Но перспектива оказаться мёртвым, навечно застрявшим в мире смерти, его не радовала.

«Но в любом случае, сейчас не время для этих размышлений».

Разобравшись со всеми врагами на пути, он добежал до нужного подъезда и ворвался внутрь. И поспешил к квартире Прожоры.

Дверь была открыта. Юноша ворвался в квартиру и тут же столкнулся с её хозяином.

Прожора стоял посреди комнаты, возвышаясь огромной тушей, и он смотрел – хотя парень и не видел глаз на его теневом лице – прямо на вошедшего.

– Авыр-арру! – прорычал невнятно Прожора и ринулся на парня.

«Теперь всё будет по-другому», – улыбнулся парень, удобней перехватил меч и бросился навстречу.

Прожора махнул громадной рукой, и юноша скользнул вниз, уходя с линии удара. Проносясь мимо Прожоры, он махнул мечом и рассёк врагу плоть на боку.

– Эбэ-э-эр! – обиженно взревел Прожора.

Он развернулся, но юноша был быстр и уже успел скользнуть в сторону, вновь оказавшись за спиной врага. Прожора начал крутиться, пытаясь поймать парня, но тот двигался достаточно быстро и постоянно оказывался за спиной.

Взмах мечом! Ещё один! Удар! Укол! – юноша резал и колол жирную тушу Прожоры в спину и в бока, и громила болезненно ревел и бесился – но поделать ничего не мог.

Силы постепенно покидали Прожору, и движения его становились всё более медленными и неуклюжими.

Ещё несколько рассечений мечом, и Прожора упал на колени.

Парень встал над ним, замахнулся и со всей силы рубанул по шее. Нет, голову он не снёс – «с одного взмаха», как про это говорят в сказках про воинов – но порядочно рассёк горло, достаточно для того, чтобы раненный таким образом скончался. Прожора, дико ревя и булькая чем-то в горле (крови у теней не было, так что вся ситуация с их ранениями казалась слегка сумасшедшей – тени хватались за раны и пытались остановить кровь, которой и не было), свалился на пол и задёргался в конвульсиях. Вскоре он застыл и больше не двигался.

Прожора умер.

Юноша, ещё когда приближался к Длинному Дому, заметил, что после смерти тени исчезают. Все, кого он порубил мечом, исчезали, растворялись, будто их никогда и не было, развеивались, как дым, как пыль. То же произошло и с Прожорой – массивный труп пролежал несколько мгновений на полу, а потом начал растворяться и рассыпаться, тучу «теневых» крупиц, песчинок подхватывал странный ветер, которого юноша вовсе не ощущал, и уносил прочь, развеивая в пространстве вокруг. Несколько секунд – и Прожора исчез.

Люди-тени толпились у входа в квартиру Прожоры, но боялись зайти внутрь. Они с опаской, издалека, наблюдали за юношей и больше не решались нападать на него. Его это устраивало, и он, со спокойным сердцем, принялся грабить квартиру Прожоры.

Он не считал свой поступок чем-то плохим – этот мир враждебен ему, и это не его родной мир. Обитатели этого мира – тоже враждебны ему, да и вовсе являются чем-то странным, чем-то, что не должно существовать. Поэтому он не чувствовал никаких обязательств перед ними. Здесь он будет вести себя как посчитает нужным, и никакие законы и принципы ему не указ. Он не желает находиться в этом мире – но раз уж этот мир удерживает его, он будет мстить миру, делая с ним всё, что ему заблагорассудится.

Он вошёл в комнату с накрытым столом и, не способный более сдерживаться ни секунды, набросился на еду. Это было настоящее пиршество, и парень ел, ел, и не мог остановиться. Чего только не было на обеденном столе Прожоры – хорошо поджаренная курочка, пиво, вино, овощные салаты, хлеб, сыр, варёные яйца, копчёное мясо, картофель, сладости, сдоба, соусы, сметана, яблоки, ягоды, персики, маринованные овощи, суп с клёцками и тефтелями, макароны и стейк, пироги, пирожки, пирожные, колбасы…