Темная Сага. Морозный Пик

– А-а, этот, – протянул Клад, – О нем мы знаем. Эрни ему здорового навалял в Фопите.

Эрни хотел сжечь болтуна взглядом, но не успел: Рут повернулся к нему с широко растопыренными глазами и открытым ртом. Повар взял парня за плечи и заговорил потрясенным голосом:

– Так это бы ты! Я бы отдал все свои сбережения, лишь бы только посмотреть, как это было. Молодчина! Ты сделал то, что желает сделать каждый ополченец, которым досталось от этого хмыря. А таких ополченцев – весь форт! Ты герой.

Эрни стеснительно закивал, а Рут похлопал его по плечам и вновь сбавил тон. На них до сих пор никто не обращал внимания:

– Мой тебе совет, друг: тренируйся с мечом как следует. Нужно хорошо им овладеть, потому что недалек день, когда Салл захочет отомстить. К тому времени ты должен уметь защищаться, чтобы выйти из передряги хотя бы живым, но лучше не покалеченным.

Эрни поступил по совету Рута. Но не потому, что тот так сказал: он желал тренироваться, чтобы хорошо овладеть мечом – ведь со вступлением в ополчение это стало его хлебом. Эрни понимал, что рано или поздно столкнется с Саллом, и ему больше так не повезет, как повезло у северных врат.

Тогда он еще не знал, какая древняя сила пробудилась внутри него два дня назад.

Дневная тренировка пронеслась так же быстро, как и утренняя. К рекрутам присоединилось еще больше ополченцев – оттачивание оружейного мастерства у солдат, свободных от работ и других обязанностей, есть дело обязательное. Нескольких старших ополченцев сэр Гибберт определил в свои помощники, наказав им как следует тренировать новобранцев. Эрни немного позже узнал, что все старшие ополченцы – правые руки гвардейцев, и с ними не стоит болтать, как, например, с Рутом, нужно соблюдать осторожность. Многие из старших солдат чувствовали мнимое превосходство перед другими, особенно перед рекрутами. Своим поведением они показали это не один раз.

Помимо правых рук гвардейцев, тренировать новобранцев определили Гарло. Мужчина получил свой меч в Железном Зале, став полноценным ополченцем в первый же день. Казенный меч в ножнах на его поясе смотрелся немного смешно, так как его полуторный клинок за спиной никуда не делся. С его слов он долго убеждал сэра Дугата, что никак не расстанется со своим стальным спутником. Эрни решил: гвардеец согласился только потому, что Гарло – достаточно матерый и опытный воин, а не городской мальчишка, какими были остальные рекруты. Тем не менее седовласый воин был недоволен.

– Я ждал, что меня отправят в патруль или, на худой конец, сделают дозорным на стенах, – ворчал Гарло, – но Дугат, тот еще козел, лишь развел руками и сказал: «всему свое время». Говорит, способные солдаты сейчас нужны здесь, на тренировочной площадке, а не лодырничать в патруле или дремать на стене форта.

Еще к дневным тренировкам присоединился Клад. Рассекать воздух мечом получалось у него плохо. Сэр Гибберт часто подходил к нему, ругался и давал подзатыльники. Клад позже поделился с Эрни, что после кузни руки его совсем не слушались, да и привык он все же работать молотом, а не махать мечом. Но Мучителю этого было не объяснить – хорошо, что Рут их предупредил. Возможно, для сэра Гибберта все были равны, и требовал он от каждого одно – будь ты мастер меча или свинопас, но Эрни чувствовал, что это далеко не так. Мучитель крутился возле Клада и часто ошибающегося Эрика Бина по соседству и ждал, когда один из них надавит на жалость, попросит снизить темп или вовсе сделать перерыв от тренировки.

И Мучитель дождался желанного. Но совсем от другого ополченца.

Очередной его жертвой оказался рекрут Селвин, пухлый парень возраста Эрни, сын мясника Фопита. Парень бросил меч на дощатый пол и тихим, робким голосом позвал сэра Гибберта, который в это время поучал Эрика Бина за неправильную постановку ног. Пока гвардеец не обращал на него внимания, ополченцы рядом пытались вразумить пухляша. Эрни был в их числе.

– Подними меч, быстрее, пока он не увидел.

– Ты что творишь! Это плохо закончится.

– Поверь, это его только разозлит.

Селвин никого не послушал, а сделал по-своему: не стал дожидаться, когда Мучитель подойдет к нему, чтобы как следует выплеснуть на толстячка всю свою злость, а направился к гвардейцу сам. Сэр Гибберт среагировал моментально, едва услышав робкую просьбу. Его голос был громче звона железа на тренировочной площадке.

– Да ты посмотри на себя! Жирдяй! Ты у меня будешь тренироваться до тех пор, пока твой пухлый живот не выйдет из твоей же задницы. Еще раз бросишь меч – я привяжу его к твоим жирным рукам. Бегом обратно!

Селвин подскочил на месте, словно его обдало кипятком, и поспешил назад, смешно перебирая ногами, а Мучитель шел за ним, выкрикивая угрозы и проклятия. Остаток дня и бо́льшую часть вечера, когда уже никто не тренировался, Гибберт изнурял Селвина. По довольному лицу гвардейца было видно, что он получает удовольствие. Лицо же рекрута, красное и опухшее от бесконечных шлепков, мокрое от слез, выражало боль и желание исчезнуть с Морозного Пика навсегда. Эрни было очень жалко парня, но помочь он ему никак не мог. Никто не мог помочь.

В остальном день прошел нормально, не хуже и не лучше, чем утром. Вечером Клад и Эрни вспоминали о ситуации с Селвином:

– Знаю, это нехорошо: то, что произошло с ним, – говорил Клад, – Но когда этот хмырь оставил меня, я испытал огромное облегчение. Словно тащил наковальню на гору и тут донес – и со вздохом сбросил ее с плеч. Без Мучителя у меня стало лучше получаться махать мечом.

Эрни молча кивнул, соглашаясь с другом, и сделал большой глоток эля из деревянной кружки. После двойной тренировки руки дрожали, как и у Клада, а в спине что-то неприятно потягивало. Завтра явно будет болеть все тело.

Они сидели вдвоем за столом в передней Ночного Зала – единственном помещении здания, где никто не спал. Друзья неспешно потягивали прохладный эль. Их угостили ополченцы Рэк и Чэнс по случаю знакомства. До недавнего времени они сидели и разговаривали впятером вместе с Гарло, но уже ушли во двор форта – Рэку и Чэнсу нужно было сменить дозорных у входа в Главный Зал. Гарло пошел с ними, решил немного пройтись во дворе. Для ополченцев с личным мечом, в отличие от рекрутов, хождение по территории форта в ночное время не было запрещено.

– Интересно, почему гвардейцы относятся к простым солдатам как к заключенным? – спросил Клад захмеленным голосом, – В Фопите я такого никогда не замечал.

– Говорят, – Эрни вспомнил разговор с еще одним ополченцем по имени Дан, который показывал ему, в какой из комнат стоит его кровать, – гвардейцы никогда не отличались добротой, но сильно озлобились несколько Лун назад. Может, что случилось…

– А может, горы так влияют. Или орки поблизости, – ответил Клад с отрыжкой.

Весь день Эрни не покидали мысли о просьбе Дика. Замешан ли кто-то из форта в похищениях? Почему маг Огня ушел отсюда в день прибытия, еще и тайно? Парень поделился с другом своими мыслями, поведал о просьбе Дика. Клад обдумывал услышанное, время от времени поглаживая синяк на затылке, и, в конце концов, сделал вывод. Мысли у друзей оказались схожи:

– Остается только надеяться на лучшее и ждать. Думаю, мы сможем что-нибудь узнать, слухи здесь наверняка разные ходят. Эрни, мы в Морозном Пике, мы почти ополченцы. Рано или поздно нам все станет ясно, и…

Говоря на одном дыхании, Клад выпустил из груди весь воздух и заикал. Он резко вдохнул, попытался сказать что-то еще, но каждый раз раздавался лишь «ик», во время которого его голова клевала назад. Эрни стало смешно – он хотел его подразнить, но не успел. Икоту сняло как рукой, как раздался гул рога. Клад протараторил:

– Открывают южные ворота! Пойдем глянем, кто приехал.

Так как выходить им было нельзя, они слегка приоткрыли одну из двойных створок передней Ночного Зала, ведущих во двор форта. Эрни ожидал увидеть несколько всадников в форме ополчения: патрули, которые, возможно, выполнили приказ лорда Тванса и прибыли с докладом. Но внутрь вошел лишь один человек, и врата за них захлопнулись. Одинокий ополченец был необычно крупного телосложения.

– Вот это буйвол, – сказал Клад.

Здоровяк с грязной штаниной и заляпанной кровью тунике стоял и озирался, чего-то дожидаясь, пока сэр Шиннер не окликнул его, выйдя из Железного Зала. Эрни и Клад понаблюдали за ними, и закрыли дверь.

Как гвардеец и ополченец вошли в Зал Славы, они уже не видели.

Глава 9: Часовня Огня

После разговора с ополченцем Леном, маг Огня Виллард Игнит мчался галопом на север почти без перерывов. Останавливался он лишь раз прошлым утром в Лисьей Норе. Ничего нового от местных маг не услышал, что узнал накануне, не заметил и никаких следов пропавших братьев. Задерживаться в Лисьей Норе Виллард не стал: напоил коня, немного поел сам в местной таверне, чтобы восполнить силы, и отправился в путь. Силы могли понадобиться.

Перед Морозным Пиком маг хотел попасть в Видне, чтобы разузнать больше о похищениях. Для северной глуши это было совсем нелогичное и странное явление: орудовали точно не грабители, бандиты или работорговцы – никто бы из них не решился так открыто похищать людей в деревнях. Оставался лишь один вариант, и Виллард не хотел даже думать о дикарях, но рассуждения и мысли всегда упирались именно в них. Ихты подготавливали что-то ужасное. Виллард чувствовал это всем телом и душой.

Ранним утром на второй день пути показались южные стены Фопита. Несмотря на осенний ливень, не заканчивающийся с прошлого вечера, конь Вилларда не сбавлял темпа, даже когда дорога превратилась в сплошную грязь. Полумрачное утро прояснило разум мага Огня, отогнав на время тревожные мысли. Он решился прежде всего посетить часовню Огня, стоявшую западнее города – то место, где последний раз были братья Онций и Эрвин, и где несет службу его старинный друг и бывший наставник старший маг Огня Казиил. Служитель часовни был стар и несколько лет не покидал стен святого места, он почти не посылал своих мыслей другим магам из Ордена, и никогда никому не отвечал, но Виллард знал, что застанет его на месте. И, самое важное, он сможет разузнать что-нибудь о пропавших братьях.

Через плотный дождь Маг Огня различил лица городских ополченцев, прятавшихся под деревянной аркой южных ворот от непогоды. Когда конь перешел на рысь, Виллард скинул с себя промокшую серо-черную мантию, засияв красной огненной робой. Стражники поняли, кто к ним подъезжает, и поклонились, махнув руками в знак приглашения в сухое место под арку. Виллард остановил коня за три шага до стражников, оставаясь под дождем. Он приветствовал их:

– Добрых вам дней и ночей. Как обстановка в городе?

– Все спокойно, Мастер, – ответил один из ополченцев, что был толще и выше своего соратника, – Идет третий день Праздника Урожая, но с таким ливнем все пошло насмарку. Кто захочет высунуться в такой дождь?

– Это да. В такую погоду можно легко хворь подцепить, – проговорил Виллард и сразу задал следующий вопрос, – А как приезжие фермеры и торговцы, гости города? Не жалуются ли?

Стражник начал выдавать неуверенное «нет», но второй солдат, раза в два худее его, шикнул и ткнул локтем соратника. Толстяк угрюмо хрюкнул и замолчал, посмотрел с досадой на напарника. Вилларду ответил худой:

– Жалуются, Мастер. Многие из приезжих с окрестных деревень говорят о похищениях. По их словам, это делают какие-то ополченцы, но ведь этого не может быть, правда? Кому нужно таким заниматься?

Толстяк выпучил глаза и побелел от сказанного. Он боялся Вилларда, маг Огня это чувствовал. Как и многие северяне, которые ни разу в своей жизни не видели Жрецов Аддара, он думал, что Виллард может наказать за сказанное, устроить им проблемы или в чем-то заподозрить. Мастер ожидал такой неадекватной реакции: ему было не впервой сталкиваться с таким отношением, наряду с тыканьем пальца или мнимым следованием за ним по пятам. Именно поэтому Виллард не хотел въезжать в Фопит без надобности, и был рад своему решению сделать петлю на запад, чтобы посетить Часовню Огня Казиила.

Он сказал худому, более адекватному ополченцу, чтобы тот продолжал.

– Они точно не из наших рядов. Патрули Морозного Пика обычно наводят порядки в деревнях, думаю, они уже разбираются с этой проблемой, если не поймали этих самозванцев. Если на них действительно форма ополчения, как говорят, то долго скрываться от правосудия им не удастся.

– Сраные дорожные бандиты, – выдавил из себя толстяк, – Наверняка ограбили склад в каком-нибудь городе и разоделись.

Виллард молча кивнул стражникам, и, поблагодарив за информацию, развернул коня на запад и умчался в дождь по грязной узкой дороге.

Было бы слишком просто, если бы догадки ополченца оказались верны.

Днем проливной дождь сменился промозглой моросью, а затем резко холодным туманом. Видимость была не больше тридцати шагов, и Вилларду пришлось натянуть поводья и сбавить темп езды – его конь хоть и был самой лучшей породы, какая встречается в Кларионе, но подвернуть ногу от неожиданной впадины или скользкой ямы он мог, как и любая другая лошадь. Этого Маг Огня себе позволить никак не мог.

Он достаточно далеко отъехал от Фопита, и теперь всматривался в каждую ель и сосну, растущие плотными стенами вдоль его пути, обращал внимание на каждую мелочь, будь то след в грязи или колея от повозки. Виллард хотел увидеть следы или знаки пропавших магов, но, как он и ожидал, ничего подобного приметить не смог, за исключением одной странности: полузаброшенной дорогой с недавних пор начали часто пользоваться. Вся трава, успевшая за года пробиться через грунт, была вытоптана напрочь.

– Может, местные стали чаще обращаться к Аддару, – буркнул под нос Виллард, отгоняя гнетущие мысли.

Но мысли о плохом его не оставляли. По мере приближения к часовне Огня они становились плотнее, как и промозглый туман на пути. Образы и догадки в его голове обретали форму, представляя страшные картины перед глазами. В один момент Вилларду показалось, что за ним кто-то следит. Чувство преследования окатило его, словно волной, он тут же остановился и развернул лошадь. Всматриваясь в белую пелену, маг зажег маленький огонек в ладони, который при его желании мигом разрастется в пылающий шар. Он обратился к неизвестному, чье присутствие чувствовал:

– Кто бы ты ни был, выходи на свет сейчас же. Именем короля и Аддара.

Из туманной мглы никто не ответил и не вышел. Маг Огня закрыл глаза, пытаясь тронуть преследователя ментальными щупальцами, но никого в полулиге от себя, кроме нескольких мелких зверьков, Виллард не ощутил. Ощущение преследования никуда не пропадало. Тогда маг Огня развернулся назад и как следует пришпорил коня.

«Чудовищный туман, откуда он здесь? Словно сбежал с побережья Бушующего моря». – подумал Виллард.

Вскоре показалась часовня Огня. Маг отметил, что, несмотря на плохую видимость, святое место его Ордена он видит четко, словно здание отгоняло от себя злобное марево. Часовня представляла собой небольшое белокаменное строение в один этаж на небольшой полянке, граничащей с дорогой и бором. Из ее крыши с лицевой стороны выпирала башня с открытыми проемами в человеческий рост со всех четырех сторон. Раньше в специальной чаше там горел Огонь Аддара, подкрепляемый магией Хранителя, и призывал всех желающих посетить часовню. Видно его было издали. Сейчас же, с закрытием Северных шахт, прихожан здесь почти не бывало, и пламя в башне зажигалось редко.

Виллард привязал коня к маленькой оградке, взглянул на узкие окна часовни Огня. Через разноцветные стекла пробивался свет – хороший знак. Маг подошел к двойным дверям и постучал в одну из них. Щелчок засова раздался почти мгновенно, и обе двери отворились. Изнутри показался хорошо знакомый ему мужчина, пожилой и сгорбленный возрастом. Стоя на пороге, он опирался на трость в правой руке и щурился, высматривая прибывшего гостя. Одет старик был в бело-красную робу с изображением огня на рукавах и подоле, какую носят самые старшие маги Ордена Огня. Казиил был из их числа давно, хоть и утратил львиную долю своих магических сил с возрастом. Несмотря на это, в Совете Огня никогда не поднимался вопрос о замене Хранителя часовни, в подвале которой до недавнего времени хранились две священные реликвии Аддара.

Вместо приветствия Казиил махнул перед Виллардом тростью.

– Скорее заходи внутрь!

Маг вошел, дверь за его спиной тут же захлопнулась и закрылась на замок.

– Добрых тебе дней и ночей, Казиил. Рад видеть тебя в здравии.

– И тебе добрых дней и ночей, брат мой, – ответил Хранитель с улыбкой, – Я так давно ждал, когда кто-нибудь прибудет. И вот ты здесь, мой друг.

С порога Виллард попал в просторный зал с лавками в два ряда для посетителей, множеством канделябров, почти все с незажжёнными свечами, алтарем Аддара, винтовой лестницей в подвал и башню. Других помещений, кроме крохотной комнатушки для отдыха Хранителя, в часовне Огня не было. Маги сели на одну из скамей напротив алтаря. Казиил сразу же объяснился своей спешке: по его словам, снаружи часовни в последнее время не так спокойно, как прежде. Первым он упомянул густой туман, время от времени приходящий из ниоткуда и также исчезающий. По мнению старика, марево было вызвано магией, чуждой для Жрецов Аддара. Виллард ничего подобного не ощутил в пути, но согласился с бывшим наставником: ощущение преследования не покидало его до самой часовни.

Рассказанное Казиилом Вилларду совсем не понравилось. Хранитель поведал о странном караване из повозок с клетками, проезжающего мимо часовни сначала на юг, затем в обратном направлении. Каждый раз караван останавливался неподалеку, и несколько человек пытались попасть внутрь: ходили вокруг, заглядывали в окна часовни Огня, стучались в двери. Казиил им не открывал. Он готов был поклясться всем святым, что на чужаках была форма ополчения, но их намерения и мысли были далеко не добрые. Когда Хранитель упомянул, что видел в клетках несколько людей, сидящих не своей воле, Виллард не выдержал и перебил бывшего наставника:

– Ты сообщал кому-нибудь об увиденном?

– Я послал последние две птицы в форт Морозный Пик. Каждый раз после их появления.

– А в Монастырь Огня? Ты пытался сообщить кому-нибудь из Ордена?

Казиил вздохнул. Он поведал, что с тех пор, как Онций и Эрвин увезли шкатулки со священными артефактами Аддара, его ментальная связь оборвалась. Хранитель сказал, что хоть и чувствует себя бодро для своих лет, с того дня его магия настолько ослабела, что он теперь не может поддерживать ментальную связь с Монастырем Огня, как не старался. Поэтому все это время Казиил просто ждал, оберегая часовню от чужаков – ждал, когда кто-нибудь из братьев Ордена прибудет к нему, и он сможет рассказать о происходящих странностях.

Виллард закрыл глаза и представил сестру Кагму – старшего мага Огня, с ней его ментальная связь была особенно сильная. Он представил ее в стенах Монастыря, где она осталась с другими четырьмя магами, пока остальные убыли на сбор войск к Грату. Кагма с огненно-рыжими волосами, собранными в хвост, смотрела за работой послушников, которые прессовали виноград в бочках. Она делала им замечания, сглаживая свои слова милой красивой улыбкой, а ученики послушно кивали в ответ, делая все так, как говорит им наставница. Виллард понял, что скучает по ней. Он собрал всю свою волю и силу в одну точку и направил ее на Кагму, взывая ее по имени.

Она не ответила.

Виллард попытался еще несколько раз, но ничего не произошло. Кагма его не слышала и не чувствовала, хотя несколько раз они обменивались мыслями и при большем расстоянии.

Ее образ смазался белой пеленой, затем вовсе исчез, и Виллард, как не пытался, не смог увидеть ее вновь. Что-то блокировало его ментальные способности. Тогда он представил Казиила, сидящего от него на вытянутой руке, но сделать не смог и этого. Ощутился горький ком в горле. Проблема была совсем не в реликвиях Аддара или старости Хранителя часовни. Кто-то, более сильный и способный маг, блокировал на севере ментальные чувства Жрецов Аддара.

Он поделился открытием с бывшим наставником. Казиил от удивления подскочил со скамьи:

– Вот дела! Как такое может быть?

Он привстал на носочки, выглядывая в окошко часовни. Кроме белой пелены, ничего не было видно.

– Одно знаю точно: этот странный туман как-то связан с утратой наших сил. Как он связан и с тем караваном, и со странными людьми.

– Все это связано еще и с пропажей Эврина и Онция с артефактами, – сказал Виллард, взглянув на Казиила. Глаза Хранителя широко раскрылись, и показалось, что бывший наставник от волнения сильно навалился на трость. Глубоко вдохнув, Виллард продолжил, – Прости за печальные вести, но это так. Они исчезли в тот же день, как покинули часовню, с того же времени никто не смог прочувствовать их. А еще с недавних пор на севере судачат, что кто-то похищает людей. Кажется, брат Казиил, у нас появился серьезный враг, обладающий магией. И он к чему-то готовится.

Виллард поведал Казиилу о последних событиях: о королевском приказе собрать войска в городе Грат, чтобы противостоять скорому нападению Рхана Великой Пустыни, о том, что почти все маги Огня отправились на юг, Магистр Визий давал эти указания с большим нежеланием. Немного осталось братьев и сестер Ордена при своих обязанностях: по одному в самых крупных городах, часовнях, храмах и еще пятеро в Монастыре Огня. Виллард, Онций с Эрвин тоже должны были отправиться в Грат, но из-за пропажи последних двоих, Верховный маг отправил Вилларда на север.

– Если бы Визий знал, что здесь происходит. Он говорил о слухах про Ихтов, но все же они не ровня в силе ни одному магу Ордена Огня. Откуда же нам было знать, когда он отправлял меня на поиски, что наши братья столкнутся с таким сильным врагом. Мы были слепы.

Казиил нашел спокойствие в зажигании свечей на канделябрах, выпуская крохотное пламя кончиком указательного пальца. Он говорил с печалью в глазах:

– Все мы были слепы, мой друг. Орден Огня давно не встречал темных магов, не считая колдунов низшего ранга из Великой Пустыни, более сильные никогда нам не показывались. Думаю, в наших бедах виноваты они. И теперь нам с тобой нужно решить, как быть.

Виллард рассказал о своем плане ехать в Морозный Пик, попутно посетив Видне. О маге Огня, прибывшем накануне в форт, он тоже упомянул. Казиил кивнул:

– Да, так будет лучше всего. Объясни лорду форта, как нужно реагировать на письма от старшего мага Ордена Огня, – проворчал Хранитель часовни, – А я сегодня же отправляюсь в Фопит и разошлю птиц всем, кому будет возможно. В первую очередь в Монастырь Огня, Стальную Твердыню и Динатар. Эх, узнал бы я раньше о пропаже Онция и Эрвина со священными реликвиями, об исчезновениях людей…

Виллард подумал о тумане, вкотором за ним кто-то следил. Ему стало дурно от одной мысли, что Казиил пойдет через белесую мглу, вызванную магией. Ведь неизвестный следил за ним не с добрыми намерениями, а старика и вовсе может посчитать легкой жертвой.

Словно прочитав его мысли, Казиил старчески нагнулся за алтарь и достал два бутылька с коричневой жидкостью. Один он протянул Вилларду.

– Если враг смог нарушить нашу ментальную связь, то, боюсь, он может и лишить нас магии. Возможно, так и произошло с Онцием и Эрвином… кто знает. В этих бутыльках, – старик слегка потряс своим в руке, – освященное магическое масло, сбережения прошлого Хранителя часовни и моего учителя, великого Мастера Велиниска. Используй масло при необходимости.

Задерживаться более Виллард не стал. Бутыль с магическим маслом он положил в самый удобный карман мантии под правую руку и, попрощавшись со своим другом и бывшим наставником, вышел в туман.

Вечерело. Когда маг отъехал от часовни Огня, позади раздался хлопок. Тени вытянулись перед Виллардом и затряслись в диком танце, он оглянулся. Казиил стоял в башне часовне, водя огненными руками над пылающей чашей. Из всех четырех проемов лучился яркий и теплый свет Огня Аддара. Казалось, все внутри ожило: в лесу застрекотали птицы, могучие ветви сосен заколыхались под невидимым ветром, где-то рядом завыл волк, а зловещий туман мгновенно отступил сначала от часовни, затем стремительно побежал прочь, прячась от магического пламени Аддара.

Борьба Света и Тьмы началась.

Глава 10: Путь на юг

Старший ополченец Лен вел отряд солдат Морозного Пика все дальше на юг. Он хотел скорее оказаться в Крайнем Уделе, где можно восполнить припасы и как следует отдохнут, даже если местные жители не предложат ничего лучше сеновала. С городскими стражниками Лен хотел договориться о смене лошадей, чтобы уже с новыми силами добраться до Равнинной Крепости, самого южного форта севера. После него, как он слышал, начинается качественная мощеная дорога, путь станет проще. Для скорейшего осуществления его плана Лен предложил солдатам не делать остановок днем, а отдыхать лишь с заходом солнца, строго до рассвета. Никто не был против.