Темная Сага. Морозный Пик

– В фортовских кузнях всегда работы много, это я слышал. Я умею ковать.

– Это хорошо, если умеешь, – ополченец усмехнулся, – Иначе будешь выгребать дерьмо из помойной ямы. За плохую работу молодых ремесленников отправляют именно туда.

– Фу. Мерзость.

Эрни подошел к началу повозки, как раз когда Клад скривил лицо и отвернулся в сторону, будто оказался в этой самой помойной яме. Увидев друга, молодой кузнец резко изменился в лице:

– О, кто же к нам пришел! Я думал, ты проспишь самое интересное. Смотри, как мы высоко.

Эрни посмотрел вниз за правый борт повозки, куда указал Клад. Сначала он ничего не смог разглядеть, кроме густой ночной темноты. Очередная петля дороги закончилась, кучер развернул повозку в крутой поворот, и Эрни отчетливо увидел подножье горы и всю низину. Голова пошла кру́гом. Все казалось настолько мелким и далеким, что Эрни бы не удивился, если бы отсюда увидел огни уже такого далекого Фопита, размером с дальние звезды. Ненароком подкосились ноги, и он присел, прижавшись к деревянному борту повозки.

Клад захихикал:

– Ха! Вот я тоже, как увидел, так и сел здесь. Давай к нам, место еще есть.

Не сразу, Эрни переборол страх и поднялся. Садиться к кучеру и Кладу он не стал, а встал позади них. Главное, больше не смотреть вниз.

– У всех такая реакция первый раз. – сухо сказал кучер, – Пройдет через пару увольнений в город.

Еще недавно ворчливый солдат оказался вполне общительным парнем по имени Харт. После очередной петли Клад охотно продолжил расспрашивать его о быте в Морозном Пике. Почти из ничего услышанного Эрни не было интересно, кроме рассказа о распределении обязанностей. Как рассказывал Харт, у ополченцев форта -простых солдат королевской армии, есть две главные заботы: тренировки с оружием и выполнение своих прямых обязанностей. Тренировки почти для всех проходили одинаково, реже всех упражнялись с оружием ремесленники, всего четыре раза за Луну. А вот назначенные обязанности зависели от способностей и возможностей каждого и, можно сказать, определяли судьбу ополченца. Тех, кто показывал отличные способности на владения мечом, отправляли в разведчики и патрули. Если умения оказывались немного хуже, то отправляли в дозорные на стены форта и башни. А тех, кто плохо овладевал оружием, но был не дурак, а грамотен и исполнителен, определяли в личные помощники гвардейцев, в Морозном Пике это считалось сомнительной привилегией. Обладающих каким-либо ремеслом делали ремесленниками своего дела независимо от оружейного мастерства. И, наконец, те, кто не овладевал мечом и не имел никаких других способностей, становились рабочими и выполняли самую грязную работу.

– Гвардеец…кхм, – Клад прокашлялся, – Сэр Салл говорил нам, что кого попало в Морозный Пик не берут. Откуда же у вас те, кто совсем не умеют обращаться с оружием?

– Салл говорит, что он бы хотел, а не то, что действительно, – отвечал Харт, – В форт всегда попадали разные люди, но, конечно, бездарей у нас немного.

– Ага, лгун значит. Он нам такое устроил на днях…

– Не вздумай о нем говорить, – оборвал солдат, – Особенно что-то плохое. Салл – преемник лорда Ригера Тванса, самый сильный, жестокий и бессердечный из всех гвардейцев форта. Если кто-то из его прихвостней заметит, что кто-то косо на него смотрит, не говоря уже о том, что говорит гадкие слова – этому человеку будет худо. Салл никогда не прощает и ничего не оставляет без наказанным. Уяснил?

Клад виновато кивнул. Эрни стало совсем не по душе от слов Харта, но он никак не дал знать об этом Кладу, когда тот обернулся и посмотрел на него встревоженными глазами.

На три пролета выше них вдоль горной дороги горели факелы. Повозки приближались к форту. Уже никто не спал, и на разговор Клада и Харта подошли еще двое рекрутов. Харт вновь стал немногословным и раздражительным, а когда подошедшие рекруты начали задавать глупые вопросы «Когда будут кормить?» и «Что нам там делать рано утром?», ополченец-кучер выругался и наказал всем, в том числе и Эрни с Кладом, вернуться на свои места. Рекруты послушно разошлись.

– Если все в форте такие переменчивые, то я не знаю, как с ними можно разговаривать, – бубнил Клад, садясь рядом с Эрни.

Стала видна еще одна освещенная дорога, сразу за ней еще одна. На черном небе показались три одиночных огонька, отличающиеся от ночных звезд более ярким и играющим светом. Гарло догадался первым:

– Три дозорных башни форта. Три самые высокие точки на самой высокой горе.

Вскоре показались и белокаменные стены форта. Высотой раза в два-три больше городских стен Фопита, они неприступно стояли по краям горы, точно повторяя ее форму, и являлись ее продолжением и вершиной. Обойти форт вдоль таких стен никак не получится. Эрни вспомнил, как ему рассказывали в Ремесленной школе о Морозном Пике. Его построили через десять лет после тяжелой победы над орками и их изгнания в Андовские горы. Это было настолько сложное сооружение, что с ним могли посоревноваться королевский дворец, или любой Храм Огня. Больше тысячи людей, на севере столько не было ни в какие времена, сдалбливали вершину горы, затем везли сюда материалы, возводили неприступные стены, строили башни и другие сооружения форта.

Самая высокая и широкая гора была выбрана не случайно – это единственное место среди всей Андовской гряды, по которому можно провести войско и перекатить осадную технику. Именно через эту вершину орки ушли в изгнание, после поражения в Великой Войне. Никакая другая гора не предназначена для прохода отрядов или армий – они либо слишком крутые, либо настолько узкие, что человеку не пройти. Конечно, есть скалистые берега речек, мелкие перевалы и пещеры, по которым в Кларион могут попасть хоть и не армия, но отряд орков, но все они отлавливались патрулями Морозного Пика, охраняющих окрестности подножья Андовсих гор с постройки форта. За все время, как говорят, было поймано не больше пяти полуживых орков-дезертиров.

Наконец, их повозка зашла на последний поворот и показались врата, такие же огромные и величественные, как и стены. Сделаны они были из стали, с изображением льва в прыжке – герб Клариона прошлого. Клад присвистнул, оценивая работу мастеров тех времен. Гарло был удивлен не меньше.

– Я только слышал, – говорил воитель, потирая свой меч куском кожи с жиром, – что Морозный Пик – единственный неприступный форт во всем королевстве, а теперь вижу это своими глазами. Один гвардеец с Динатара как-то сказал, что его невозможно взять ни с одной из сторон, пока его обороняет не меньше двадцати человек.

Когда они почти подъехали, откуда-то со стены форта протрубил рог. Стальные врата начали отворяться.

Повозки неспешно заезжали внутрь в полуоткрытую воротину, а рекруты тем временем с интересом рассматривали внутренний двор. От множества горящих факелов было светло, как днем. Вдоль стен стояли три высоченные каменные башни, шагов в двести, не меньше. Эрни не мог представить, каким образом их удалось возвести здесь, на такой высоте. Кроме башен, из камня были еще пять зданий, каждый со своим знаменем, висящем на половину торцевой стены. Изображения на них были не знакомы. Каменные дома добротной постройки, как и стены, были от одного до четырех этажей и стояли друг от друга с равными промежутками, которые были застроены хозяйскими дворами. Эрни приметил конюшню, кузню, загон со скотом и небольшие деревянные постройки, с виду ветхие и ненадежные. Как оказалось, все эти строения возвели сами ополченцы по мере надобности.

Интересно устроена была большая центральная часть форта, начинающаяся от каждого здания. Кроме голубятни, сто́ящей на балках в уровень второго этажа, никаких построек на площади не было. Поверхность была каменно-горная, стёсанная и разглаженная еще строителями, но треть площади была застелена гладкими досками и огорожена оградкой: это было тренировочное поле с бочками, полными оружия, манекенами и мишенями. Немного в стороне от настила стояла маленькая круглая арена, огороженная острым частоколом. Эрни не стал рассматривать все – его внимание привлек манекен, смотрящего на него с жуткой улыбкой. К горлу подступил давящий ком страха. Его нарисованные глаза были злые и красного цвета.

– Остановитесь уже наконец!

Раздражительный возглас принадлежал пожилому солдату, махающему им руками с крыльца одной из деревянных хибар. Кучера натянули поводья, и повозки остановились напротив недовольного старика. Вскоре Эрни узнал, что ополченца зовут Иван, он был одним из самых пожилых ополченцев в Морозном Пике. На старость лет ему назначили обязанности кладовщика обмундирования, освободив от остальных хлопот. Иван, судя по его недовольному выражению, давно ожидал их прибытия.

Рекруты один за одним спрыгнули с повозок и пошли за Иваном в хибару, как оказалось, на склад. Ворчащий старик заставлял всех выкидывать одежду, после чего выдавал форму. Никто из рекрутов не перечил – обмундирование было качественнее и выглядело намного лучше одежды любого из них: туника в красные и белые квадраты, с королевским гербом на левой груди и гербом Морозного Пика на правой, черные шоссы, сапоги и кожаный пояс. Форма была не летняя, а осеняя – в горах было заметно прохладнее, в Фопите так будет только ко Второй Осенней Луне. Эрни получил тунику немного бо́льшим размером, такая проблема была у многих, но подходить еще раз к старому ворчуну не стал. Иван дал знать всем, что, кроме зимних плащей и сапог через две Луны, он ничего никому больше не даст.

Близилось утро. На смену звездной черноте медленно приходило бледно-голубое небо. Луна еще не исчезла, но прощалась, наблюдая из последних сил за просыпающимся Морозным Пиком под собой. Эрни не стали никого дожидаться и вышел со склада первым. Он увидел карету, стоявшую у самого высокого и широкого здания, рядом с северными вратами. Экипаж был старый, но хорошо вычищенный, закрытый со всех сторон, обшитый тканями, с небольшими дверцами и сидушкой на крыше для кучера. В подобных каретах ездили лорды, знать, богатые люди или их родня. Эрни сразу понял, кто до недавнего времени ехал внутри нее.

«Сара здесь», – подумал он.

Девушка – рекрут, к которой кучер Корд обращался как к леди. Парень задумался: в чем же ее секрет? Почему она решила вступить в королевскую армию? Будет ли она вообще говорить с ним, леди с фермером?

Он очень надеялся, что да.

Тем временем переодетые рекруты вышли со склада Ивана. Ждать никому долго не пришлось – из соседнего каменного дома с белым полумесяцем на знамени вышел гвардеец с лысиной посреди коротких седых волос и мужчина средних лет с серьезным проницательным взглядом, одетый в знатную одежду с гербом форта на груди. Эрни про себя поблагодарил Аддара, что среди них не было Салла. Видеть его он никак не хотел, хоть и понимал, что рано или поздно они встретятся.

Гвардеец рявкнул приказ строиться в одну шеренгу. Когда все встали, он достал сверток пергамента и принялся его изучать, а мужчина в знатной одежде обратился к строю:

– Добро пожаловать в Морозный Пик. Я – Командующий фортом лорд Ригер Тванс, для вас – лорд Тванс. Рядом со мной, – он указал на гвардейца со свитком, – сэр Гибберт. Он будет испытывать ваши способности и делать из вас сильных и способных солдат королевского ополчения. Прежде чем сэр Гибберт начнет, я расскажу вам главные правила форта…

Эрни смотрел на лорда Тванса и думал:

«Интересно, ему рассказали о случившемся в Видне? Наверное – нет, иначе ополченцев уже бы строили. Может, он разослал указ патрулям…»

– Первое и самое важное правило – не покидать стены Морозного Пика без приказа, – сказал лорд недовольным голосом, – Уход с форта расценивается как дезертирство и наказывается смертью. Увольнений до начала зимы не будет никому: ни вам, ни другим солдатам.

– Досадно. За что же так? – буркнул Клад.

«Может, мне сто́ит рассказать о случившемся? Нет, Дик просил поговорить с Магом Огня. Знать бы, здесь ли он еще».

– Второе правило, не менее важное: всем солдатам запрещено без разрешения заходить внутрь Главного Зала, Зала Славы и в тюрьму форта под Железным Залом. Сэр Шон проведет вам сегодня ознакомительную прогулку и покажет, какие из зданий…

Эрни вспомнил слова Дика, что лорд сам может быть замешан в происходящих темных делах. Если это так, то дело плохо. Парень внимательно смотрел на лорда Тванса. Судя по его голосу и выражению лица, полного ненависти, он явно не добряк.

– И, наконец, третье правило: по звону колокола вы должны бросить все свои дела, и бежать к северным вратам. С вашим оружием, конечно же, но если его не будет – берите тренировочные мечи. Колокол означает, что орки… Эй ты, бестолочь, ты что-то потерял?

Лорд Тванс смотрел на рекрута через два человека от Эрни, который всю его речь крутился и озирался вокруг. От пронзительного злобного взгляда рекрут сначала замер, поджав плечи, потом опустил голову. Ригер задержал взгляд на испуганном парне и, махнув рукой, сказал:

– Уясните все, что я сказал, и проблем у вас никаких не будет. С остальными вопросами обращайтесь к сэру Гибберту. С сегодняшнего дня он вам и отец, и мать.

Гибберт начал перекличку прибывших, сверяясь с пергаментом, а лорд Тванс развернулся и пошел через двор форта к самому широкому и высокому каменному зданию. Как Эрни узнал позже, это был Главный Зал: место отдыха и работы лорда и гвардейцев. Именно у этого здания стояла карета Сары.

– Почему они называют здания форта Залами? – спросил Клад с полным ртом пирога, – Ты знаешь?

Эрни покачал головой. В отличие от своего друга, аппетита к обеду у него не было совсем, хоть он и донельзя вымотался. Тренировки оказались в разы изнурительнее фермерских дел, а затупленные железные мечи в десятки раз тяжелее палок, с которыми он и Клад дурачились у стен города. Но все это было ожидаемо.

После переклички сэр Гибберт, очень неприятный и злой гвардеец, отправил Клада на кузню, а остальных рекрутов повел на тренировочное поле. Они должны были показать на что способны в парах, каждый из них взял тренировочные щит и меч. Демонстрировать было особо нечего, и Гибберт злился. Он подходил к рекрутам, махающими друг перед другом мечами, словно мотыгами или палками, и раздавал подзатыльники с истошным криком. Эрни раз тоже досталось.

– Вы ни на что не годитесь! Да как вас вообще сюда занесло. Толку больше будет от калек, чем от таких бездарей.

Истерика гвардейца закончилась в тот момент, когда он обратил свое внимание на Гарло. Мужчина с большим мечом за спиной стоял в паре с рекрутом Марком, парнем возраста Эрни, сыном одного из ополченцев Фопита, ехавшим с ними в одной повозке. Марк с опущенными бровями и надутыми щеками сидел за дощатом полу рядом с разбитым щитом и растирал предплечье правой руки. Гарло стоял рядом и объяснял ему, как правильно нужно отражать удар. Гибберт подошел к ним, и, переговорив с седовласым воителем, освободил его от тренировок, наказав ему идти в одно из зданий форта.

Далее началось обучение искусству владения мечом. С рассветом пришли другие ополченцы и, по указу гвардейца, показывали рекрутам, как правильно держать меч, как нужно ставить ноги, как бить и многое другое. Руки Эрни сдались быстро: они тряслись и болели от бесконечных медленных ударов в пустоту, от кручения меча перед собой и от подъемов-опускания щита. К объявлению обеда Эрни вымотался донельзя. Он чуть не выронил тренировочное оружие, но удержал его в руке и не получил за это второй подзатыльник от тяжелой руки Гибберта. Самое важное было то, что парню понравилось упражняться с настоящим мечом. Когда Эрни выходил с тренировочной площадки: уставший, мокрый насквозь от пота, но довольный и точно уверенный, что не ошибся в своем желании стать ополченцем.

Бо́льшую часть Дневного Зала, где они сейчас находились, занимала обеденная в двадцать столов с лавками, каждый на десять солдат. Конечно же, в Морозном Пике не было столько душ, поэтому помещение казалось достаточно просторным, несмотря на плотный лабиринт из массивных деревянных столов. Один из них – расписной из красного дерева, с железными фигурными ножками, стоял вдали по центру западной стены. Это было место лорда Тванса и его гвардейцев. Эрни и Клад устроились за столом в противоположном углу, но им все равно было видно, что ни Салла, ни Ригера в Дневном Зале нет. Зато были остальные: Гибберт, Шон и еще один незнакомый гвардеец.

– А эти знамена на стенах? – спрашивал Клад. Он проглотил кусок пирога и тут же закинул в рот следующий, продолжая говорить с полным ртом, – Никогда такие не видел.

– Это уж точно, – протянул Эрни, – Но мы ни разу не были в таких местах, может быть все это в порядке вещей.

– Угу, – буркнул друг.

Утро Клада прошло как надо. Он пришел на хозяйственный двор к кузне, где сразу получил от главного кузнеца Горна, тоже ополченца, свое первое задание. Парень с ними быстро справился, и, получив одобрение оставаться на кузне как подмастерье, приступил к своему первому более серьезному поручению: к подготовке рудных болванок. Клад был в восторге:

– Вот это я понимаю – работа. Да ко Второй Луне я уже буду сам ковать мечи! Мастер Горн сказал, что работать мне дозволено только утром, а днем – обучаться с вами. Пока я не получу свой меч.

Эрни ковырнул пирог ложкой, посмотрел, что внутри, и отложил столовый прибор.

– Здорово, – искренне сказал он. Аппетит не просыпался, но появилось желание подшутить над другом, как тот часто шутит сам, – Если скуешь мне хороший меч, то, так и быть – не окуну тебя в грязь лицом на тренировках.

Клад принял вызов с воодушевлением:

– Ха! Неужели ты сегодня стал прям мастером меча?

– Смотря с кем сравнивать, – со смехом ответил Эрни, уклонившись от метившей в лоб ложки.

Он хотел было ответить ему тем же, но вдруг с грохотом распахнулась входная дверь, разговоры в Зале притихли. Внутрь стремительно вошел лорд Тванс, за ним Салл. Ригер раздраженно и громко говорил с гвардейцем, размахивая руками. Все в Зале не по своей воле прекратили есть и притихли, наблюдая за вошедшими.

– Да как он смеет! Грязный пес! Указывать мне – как решать проблемы. Как его зовут, еще раз?

– Харт, – ответил негромко Салл, но слышно его было отчетливо. Когда даже в таком большом помещении тихо, как сейчас, слышно будет и мышей, – Фамилию не знаю.

– Плевать. Скоро узнаем, – процедил через зубы Ригер и, подойдя к столу командиров, прикрикнул на гвардейца Шона, – Чего расселся? Бегом в мой кабинет, узнай по учетной книге его полное имя. А ты, – лорд обратился к незнакомому гвардейцу, – Сегодня же впиши его в список!

Повторять Шону не пришлось – он подскочил со стола, оставив обед, и быстрым шагом вышел из Дневного Зала. Ригер и Салл сели к остальным, продолжая разговор уже спокойным тоном. Слышно их уже не было.

Клад наклонился к Эрни:

– Они ведь говорили о нашем кучере. Что же он натворил?

Эрни не ответил. Он глазами побежал по столам, высматривая Харта. Его нигде не было. Неужели, он рассказал о вчерашнем случае в Видне? И Ригеру это совсем не понравилось.

– Не понимаю, что может вызвать такую злость. – рассеянно сказал Клад, косясь на гвардейский стол.

– Здесь это частое явление. Можно к вам присесть?

Из-за соседнего стола встал мужчина и, не дожидаясь ответа, сел рядом с Эрни. Он был старше их лет на пять, одет в синий китель, перед которым красовался белый фартук, весь в желтых высохших пятнах. Из закатанных рукавов торчали массивные волосатые руки, которыми, как представил Эрни, он каждый день нарубал мясо, орудуя топором. Мужчина представился:

– Меня зовут Рут, помощник повара.

– Эрни, Клад, – ответил Эрни, указав, кто из них кто. Все пожали руки.

– Ты тоже ополченец? – спросил Клад.

– В Морозном Пике все ополченцы, вплоть до последнего свинопаса или уборщика дерьма, – ответил повар, – Такая судьба каждого, кто сюда приходит.

Парни закивали. Эрни еще раз окинул взглядом столы Дневного Зала. Харта не было, и, что-то ему подсказывало, здесь его не будет до ухода гвардейцев. Он обратился к Руту:

– Говоришь, лорд Тванс часто злится?

– А то, – мужчина говорил достаточно тихо, Клад наклонился к нему через стол, – Ригера я редко вижу, но его лицо всегда выражает недовольство, будто кто-то его обосрал.

На мгновенье, Рут скривил лицо, став похожим на недовольного лорда. Эрни с Кладом усмехнулись, закрыв рты.

– Он говорил ведь о Харте, что привез нас сюда? – спросил Эрни.

– Да. Харт – хороший малый, хоть иногда и ворчлив. Хотел сделать благое дело, и теперь будет наказан. Хозяева не терпят, когда простые солдаты начинают умничать, говорить «как будет лучше» или «как надо». Я знаю, с чем Харт обратился к одному из них, и не я один предупреждали его, что закончится это плохо. Он и сам знал, что от его обращения толку никакого не будет, но все же не остановился. И теперь его запишут в какой-то список – не могу и представить, что это значит.

Эрни почесал лоб, посмотрел на гвардейский стол, за которым оживленно разговаривали и ели командиры форта. Может быть, лорд Тванс уже отправил патрули и они идут по следам похитителей? Так или иначе, Эрни усвоил, что не будет обращаться к лорду или гвардейцам с просьбой Дика. Только к магу Огня.

– Ты назвал их хозяевами, – Клад кивнул в сторону дальнего стола, – Почему?

– Они себя так ведут. Поэтому мы, простые солдаты, так их называем.

Рут рассказывал парням о гвардейцах. Всего их было шесть, и большинство из них вели себя как зажравшиеся озлобленные свиньи, один был хуже и злее другого. Начал помощник повара с сэра Гибберта. Ополченцы между собой называли его Мучителем.

– Не вздумайте ему жаловаться: про боль в руках на тренировках, про усталость, синяки и тому подобное – он только этого и ждет, особенно от вас, новобранцев. Мучитель сломал десятки парней, которые роптали перед ним. В конце концов, он изнурял бедняг до потери сознания, издевался, и, в конце концов, отсылал на самые грязные работы. Постепенно все они стали чистильщиками дерьма и уборщиками ночных горшков в Главном Зале. Тем, кто выполняет такую грязную работу, не дозволено ни спать, ни есть в нормальных местах, хоть они и носят меч, как все мы.

Сэр Шон оказался одним из неплохих. Самый молодой гвардеец вступил в должность в этом году, прибыл то ли с Марки, то ли с еще какого-то южного городка. Прямых обязанностей у сэра Шона не было, в основном гвардеец выполняет поручения лорда и других хозяев.

– Был еще один хороший командир. Сэр Гевин, – продолжал Рут, – командует патрулями и дозорами Морозного Пика. Отзывчивый, добрый и чуткий гвардеец -большая редкость для таких мест. Гевин растворился в воздухе: его никто не видел со Второй Летней Луны.

Рут переходит на шепот, Эрн и Клад склонились над столом.

– Парни, что несут дозор на вратах, уверяют, что Гевин не покидал форта. Они убеждены: он все еще где-то здесь, – повар описал полукруг двумя руками, – А я считаю, это не так. Гевин терпеть не мог Ригера и остальных гвардейцев: как они задирают нос, пользуются своей властью и при любой возможности и издеваются над слабыми. Думаю, он ушел каким-то тайных ходом, как недавно покинул форт маг Огня.

– Мага здесь нет? – воскликнул Эрни. Получилось достаточно громко, но никто на них не обратил внимания, лишь Клад вопросительно глянул на друга. – Как давно?

– В тот же день, как он здесь и оказался. Видимо, ничего святого не увидел, и продолжил свой путь дальше. Опять же, если верить дозорным на стенах, маг Огня и сэр Гевин до сих пор в Морозном Пике.

Дальше речь пошла о гвардейцах Дугате и Шиннере. Рут не любил их больше всех. Шиннер отвечает за склады и то, что там хранится, в том числе и за провизию. Дугат руководит работой всех построек внутри форта, кроме Главного Зала. Так и получилось, что каждый из них наведывается на кухню Дневного Зала и строит козни. Шиннер, например, мог дать недостаточно продуктов или инвентаря для готовки, говоря, что это не его проблема, а поваров. Сэр Дугат же часто делал изменения в составленном меню и часто проверял качество приготовленной еды еще до обеда. За недопеченный пирог или недожаренное мясо он больно бил по рукам всех поваров. А если кто-то начинал с ним спорить или сопротивляться – отправлял в тюрьму на два дня.

Рут продолжал поливать грязью Шиннера и Дугата, а Эрни задумался, как ему быть с просьбой Дика. Если бы вчера он не видел, что произошло в Видне, то решил бы не делать ничего. Сейчас же поступить от так не мог, но ничего другого у него не оставалось. Мага в Морозном Пике нет, а единственный адекватный гвардеец сэр Шон не имеет никакого авторитета как самый молодой и неопытный – и если он вдруг решит вмешиваться в это дело, то ему так же воздастся, как и Харту, и в итоге ничего не решится. Эрни остается только надеяться, что лорд Тванс решает проблему с похитителями. Никакого другого варианта нет.

– И, наконец, сэр Салл, – заканчивал помощник повара, – Самый мерзкий, жестокий и самый сильный из хозяев, преемник Ригера. Говорить о нем никому не стоит…